Невозможное

      Порой, ложь начинала приносить истинный кайф. Он всегда впереди, он знает больше остальных, он чувствует превосходство. Тем временем собеседник не знает о нëм ничего. Вернее, собеседник знает лишь то, что позволяет знать он. Кэйа. Его невозможно раскрыть, ему слишком верят, он слишком хорош в своей роли. Его образ непревзойдённый. Ощущение собственной неприкосновенности захлёстывает и заставляет кричать внутри что-то гадкое.         Но всë мгновенно развеивалось, стоило Кэйе увидеть Дилюка. Дилюк отрезвлял и будто дарил какой-то долгожданный внутренний покой, но одновременно его образ отдавался невероятной болью. Это и есть цена твоей лжи, вот что он слышал в своей голове, смотря в алые глаза. Цена твоей лжи, цена твоей правды. Хоть сотни раз ты хорош, ты уже потерял того, кого больше всего боялся потерять.         Но действительно ли всë было потеряно?         Кэйа ходил именно в «Долю Ангелов» чтобы провести время с Дилюком, этого он уже давно от себя не скрывал. Отдельно потому что ему было необходимо отрезвлять своë лживое превосходство. А в основном... Он просто хотел его увидеть. Он просто хотел поговорить.         Дилюк всë чаще позволял завести с собой разговор, впускал в своë личное пространство. И Кэйа был готов поклясться, Дилюк часто с трудом сдерживал улыбку. После череды сдержанных улыбок это становится уже совсем заметно, вот уголки губ ползут вверх, проходит дрожь по ресницам. Но в последний момент улыбки не случается, и Дилюк резко закрывается. После этого пытаться пробить его на улыбку уже невозможно, нужно ждать следующего раза. И Кэйа действительно ждал их очередной встречи в таверне.         Он ждал и чувствовал что его ждут в ответ.         Когда Дилюк в тот вечер вдруг догнал его у ворот Мондштадата, Кэйа был честно удивлён.       Как же редко им удаётся поговорить наедине.         После Архипелага он долго не мог спокойно спать. Вечно держащийся на расстоянии, отрицающий прошлое Дилюк внезапно поддержал ностальгирующий настрой Кэйи. И Кэйа просто устал считать сколько раз Дилюк прятал в себе хлещущие наружу эмоции. Вдобавок ко всему, Кэйа прекрасно знал как работает глаз Бога. Лëд таял не просто так. Делал ли это Дилюк специально, или лишь подсознательно, на самом деле не имело особой разницы. Лëд таял, а вместе с ним и это чувство невозможности вернуть их прошлое. Дилюк действительно взрослый ребёнок. Впрочем, как и Кэйа. Их внутренние дети всë ещё живы и тянутся друг к другу, нуждаются друг в друге. Кэйу осветил луч надежды. У него есть шанс.         Но тогда же и пришло осознание.         Невозможно. То, чего он на самом деле желает так сильно, это невозможно по стечению обстоятельств. Тот вечер битвы, когда Кэйа получил глаз Бога, изменил их обоих, нет, их изменило два вечера. И первый определил непоправимый исход второго.        Это невозможно, потому что Кэйа всë ещё шпион.       Дилюка хотелось схватить за руку и утянуть с собой на пристань. Хотелось забрать его ото всех пьяных рож в таверне, сказать ему: «Давай проведём эту ночь наедине, смотря на эти ложные точки в небе. Давай сделаем вид, что мы давно забыли обиды и утонем друг в друге».       Вокруг стрекотали сверчки, из таверны доносились пьяные завывания. Пустые фантазии. Кэйа оттолкнулся от стены.       — Доброй ночи, Дилюк.       Он махнул рукой и ушёл прочь, оставляя Дилюка за своей спиной. Он не ждал что тот пойдёт за ним, разве что подумал об этом. Но Дилюк так и остался во тьме стены внутри города, а Кэйа поднялся на деревянные помостки пристани. Древесина тихо скрипела под его сапогами, а водная гладь вокруг разнесла скрип таким же тихим эхо. Кэйа остановился и облокотился о перила. Снизу на него единственным глазом взглянуло отражение. Трезвый и одинокий. Какая жалость.         Кэйа вдруг заметил, что в отражении чего-то не хватает. Накидка. Как только можно было её забыть. Ну, как минимум есть весомый повод вновь наведаться в таверну. Что можно было бы сделать сразу, прямо сейчас. Кэйа уже развернулся в сторону города, как внезапно вдалеке раздался звук охотничего рожка. Дважды и затем ещё раз.         Кэйа тут же выхватил меч и направив его в небо, создал ледяную вспышку над собой. Через несколько минут в край деревянной пристани со свистом врезалась стрела, обмотанная письмом. Кэйа выдернул еë, и развернул послание. Знакомым почерком было выведено:         Утëс Звездолова. Сейчас.     ***           Дилюк был готов встретиться в честной схватке с вором или подосланным убийцей из Фатуи. Но никак не с Дионой. Зажмурив глаза и прижав к голове уши, она натянула тетиву лука, направляя стрелу прямо Дилюку в лицо. Наконечник сверкал и трескался крио-элементом, наполняя комнату холодным свечением.       — Отойдите, или я буду стрелять!       Дилюк и не подумал сдвинуться с места.       — И что будешь делать, когда сбежишь? Сменишь имя и переедешь в Сумеру?  Я уже всё равно тебя видел.       — Значит мне придётся вас убить.       Она говорила, так и не открывая глаза и не отрывая ушей от головы. Сзади из стороны в сторону качался распушённый хвост.          — Хорошо, стреляй.       Диона натянула тетиву еще сильнее. Наконец она осмелилась открыть один глаз и встретилась лицом к лицу со своим врагом. Дилюк расслабленно стоял напротив. На него была нацелена стрела, сам же он был безоружен, но совершенно спокоен. Диона тяжело вздохнула и ослабив тетиву, опустила лук.         — Ты сделала верный выбор. Теперь пойдём поговорим?         Диона опустила голову, и молча кивнула. Вместе они прошли в зал, и сели за один из столиков, напротив друг друга. Какое-то время они молчали, но Диона вдруг взмолилась, заломив руки:         — Умоляю, делайте со мной что хотите, только не сдавайте меня рыцарям!       Её уши были всё так же прижаты к голове, отчего Диона имела в тот момент особенно несчастный вид.         — Я не хочу сидеть в тюрьме вместе с этим... Этим...         — Погоди, хочешь сказать, ты боишься тюрьмы только потому, что там сидит Кэйа?         Поджав губы, она уставилась в стол и тихонько буркнула:         — Мало того, что он один из мерзких пьяниц, так ещё и оказался предателем. Лучше умереть, чем сидеть с ним в одной тюрьме.         Дилюк тяжело вздохнул, сдерживая просящийся наружу смех. От злости, что естественно была в самом начале, не осталось и ничтожной капли. Эта девчонка взломала таверну, пробралась на склад, пыталась его застрелить, но единственное чего она теперь боялась, это оказаться в одной тюрьме с Кэей. Впрочем, и сам Дилюк ни в коем случае не хотел бы оказаться в таком положении.       — Я не сдам тебя рыцарям, успокойся.         Диона в неверии приподняла голову. Еë уши тоже едва заметно приподнялись.         — Но ты должна мне рассказать, как и зачем сюда влезла, а там уже решу, что с тобой делать.   ­      Уши вновь плотно прижались к голове. Диона молчала, упрямо глядя в стол и нахмурив брови.         — Как хочешь, у нас вся ночь впереди.         Уж что-что, а ждать Дилюк умел. Сколько раз ему приходилось по многу часов, а порой и дней сидеть в засаде. Единственное, сейчас ему хотелось пить. Он не хотел оставлять Диону в одиночестве, поэтому вынул из кармана фляжку, чтобы отхлебнуть виноградного сока. От неожиданного вкуса он закашлял. Во всей этой суматохе с Фатуи, а после и с Дионой, из головы совсем вылетело что он налил в флягу вино для Кэйи, и не успел заменить обратно на сок.         Диона посмотрела на него взглядом, как бы говорящим, что Дилюк окончательно упал в её глазах.         — Что, подавились?         — Нет, вино, — Дилюк снова прокашлялся, — не люблю.         Дилюк и не знал, что брови возможно поднять настолько высоко.         — Что?.. Вы имеете в виду сорт?         — Нет, я не люблю вино вообще. В принципе избегаю алкоголь.         — Но... Но как? Вы же…         Диону вдруг словно подменили. Если прежде она была в страхе и смятении, теперь она вскочила на стул, уперевшись руками в край стола.         — А теперь немедленно объяснитесь!         — В каком это смысле?         — Вы должно быть смеётесь надо мной! Что значит вы не любите вино?! Я вам не верю!         Дилюк знал о презрительном отношении Дионы к нему, и знал, что причина лежит в алкоголе, а именно его владению винной индустрией Мондштадта.         — Больше скажу, я согласен с твоей позицией. Наши взгляды на алкоголь похожи.         Диона замотала головой.         — Нет, этого просто не может быть. Раз вы не любите алкоголь, то почему этим занимаетесь?         — Если я не люблю вино, это не значит, что его не любят другие. Пусть лучше пьют тот алкоголь, за качество которого я в ответе. А вообще, у меня тот же вопрос к тебе. Раз ты презираешь алкоголь, почему же работаешь в баре?         Диона будто вспыхнула.         — Вы это так сказали, будто меж нами нет разницы, но это не так! Я хотя бы пытаюсь как-то бороться, и однажды я точно похороню винную индустрию! Я возможно смогла бы сделать это уже сегодня, если бы не вы!         Тут Диона изменилась в лице, и закрыла собственный рот руками. Но сказанного не воротишь. Проболталась. В отчаянии она опустила голову на стол.         — Что же ты замолчала, договаривай.         Диона снова начала партию молчанки. Но теперь Дилюк знал, как её разговорить.       — Каким бы ни был твой план, он бы не сработал. Спрос рождает предложение. Даже если ты уничтожишь винокурню, таверну, да даже меня, и я перестану производить алкоголь, его начнут привозить сюда из других регионов. А потом кто-то быстро займёт мою нишу, вырастит виноградники и наладит новое производство. Это замкнутый круг, Диона. Но, возможно, можно решить вопрос, не уничтожая винную индустрию?       Диона молчала, не желая сдавать позиции, но наконец тихо произнесла:         — Это ещё как?         —Я слышал, что у тебя получаются потрясающие коктейли, у «Доли Ангелов» наконец появился достойный конкурент.         Диона недовольно фыркнула, так и не поднимая головы со стола.         — Какой бы мерзкий ингредиент я не добавила, они всё равно нахваливают и просят добавки.         — Но я слышал, ты готовишь исключительно алкогольные напитки.         — Ну, да! А как же иначе? Я хотела, чтобы алкоголь вызвал мерзкое послевкусие, приступ тошноты и в конце концов вечную ненависть.         — А почему бы не попробовать делать безалкогольные напитки?         Диона рассмеялась.         — Но в этом же нет никакой логики!         — Почему же нет? Далеко не все желают пить алкогольные напитки. Я вот как ты теперь знаешь, не люблю алкоголь.         — Вы, но не такие люди как мой отец.           Дилюк немного опешил. Он вдруг увидел перед собой напуганного, запутавшегося, даже не подростка, ребёнка. Сам не так давно таким был. Правда никогда не вламывался в чужие таверны. Дионе хотелось помочь, даже не смотря на её незаконное проникновение.         — Люди пьют чтобы забыться, расслабиться. Алкоголь это простейший способ временного решения эмоциональных проблем. Но представь, ты приходишь в уютное место, тебя окружают кошки, а милая девушка делает тебе вкусный коктейль. Без алкоголя. Но коктейль столь вкусный, а место столь прекрасное, что это уже становится не так важно. Да, далеко не на всех сработает. Алкоголь всё равно будут пить, но, если безалкогольные альтернативы станут доступными и действительно вкусными, поверь, спрос на них будет куда выше.         — А по-поводу твоего отца..       Диона резко подняла голову, и чуть ли не зашипела, но быстро одумалась, и сказала спокойно:       — Нет, не надо. Пожалуйста, не говорите ничего. Дела, касающиеся меня и отца, лишь мои дела.       Её глаза горели яростным блеском. В этих глазах Дилюк вдруг вспомнил себя.       «— Это мой отец, и не тебе судить его!»       — Хорошо, не будем об отце. Ты точно не хочешь рассказать мне почему влезла в таверну?       Они смотрели друг другу в глаза, а в голове Дионы происходили неведанные Дилюку процессы.       — Хорошо. Я всё вам расскажу.       Трудно сказать почему Диона вдруг решила всё рассказать. Возможно, Диона поняла что её злейший враг не такой уж и злейший. Возможно, просто хотела сбросить со своей души камень. А возможно, дело в том что она на секунду увидела такой знакомый ей блеск в чужих глазах.       — Пару дней назад, незадолго до закрытия, в «Кошкин Хвост» зашёл человек. Я не видела его лица, он был весь скрыт под чёрным плащом. Позже он сказал мне, что болен.         «Он был в чёрном плаще, скрывающем лицо и тело.»         Так описал рыцарь напавшего на него в ту ночь «Кэйу».         — Он сначала не понравился мне, показался подозрительным и страшным. Но у него был приятный голос. Он вдруг сказал, что я похожа на его дочку, что он давно не видел её и скучает, но встретив меня у него на душе стало теплее. А потом он сказал, что видит, что меня что-то тревожит. Я сказала, что меня тревожит лишь его вид, тогда-то он и рассказал о болезни. А потом…       Диона запнулась.         — Он вдруг сказал… Вернее, он спросил. Он спросил: дело ведь в алкоголе, правда? Ты так ненавидишь всё это, так пытаешься бороться, но раз за разом ничего не выходит?       Она вздохнула.       — Я уже говорила, что у него был приятный голос? Когда он вдруг спросил меня, я почему-то захотела ему довериться. Я сомневалась, но тут он добавил, что кому как не случайному страннику, который после разговора исчезнет навсегда, можно излить душу? Мне в принципе редко удаётся поделиться этим с кем-то, и я рассказала ему. И он меня слушал. Он соглашался. Я почувствовала, что он сопереживает мне. А потом я вдруг не выдержала и заплакала. Наверное, я даже рассказала слишком много. Он сказал, что очень хочет помочь мне. И тогда…         Диона залезла в сумку на поясе, и выложила на стол ключ и колбу с каким-то порошком.         — Он дал мне это.         Взгляд Дилюка тут же сфокусировался на ключе. Ключ от таверны. Такой же, какой был лишь у него, доставшийся от отца, в единственном экземпляре. Все дубликаты специально были сделаны с другими головками, чтобы отличаться от главного. В неверии Дилюк схватил ключ со стола, тем самым сделав более ужасающее открытие. Царапина. Будучи ребенком, он как-то взял ключ у отца и играя, случайно поцарапал его. Та самая царапина стояла на законном месте, где Дилюк её и оставил много лет назад. Но если это его ключ, то что за ключ лежит в его кармане?       Дилюк тут же вытащил ключ оттуда. Ровно такой же ключ, но… Без царапины. У Дилюка всё это время был дубликат, к тому же совсем свежий, а он и не заметил. Человек что отдал Дионе настоящий ключ, мало того, что сделал дубликат, так ещё вернулся вновь, и подложил дубликат Дилюку, забрав себе настоящий ключ от таверны, а после отдал Дионе. А Дилюк ничего не заметил. Но когда же случилась подмена? Вероятнее всего всё в той же кладовой, где он, будучи смертельно уставшим, спал на кушетке.         — С вами всё в порядке?..         Диона испуганно сидела, наблюдая каким жутким взглядом Дилюк смотрел на два ключа на столе.         — Ты можешь точно сказать, когда к тебе приходил тот человек?          — Я же говорю, пару дней назад… Стоп, точно, я вспомнила! Это было в вечер перед той ночью, когда убили девушку из Фатуи.         Дилюк лишь больше помрачнел. От взгляда Дионы это не скрылось.         — Вы же не думаете что он…         — Я пока ничего не думаю, рассказывай, что было дальше.         Диона собралась с мыслями и продолжила.         — Я спросила, зачем он дал мне это, на что он ответил, что это подарок. Он сказал, что это не просто ключ от «Доли Ангелов», это ключ от моей мечты, и стоит мне добавить этот порошок во все винные бутылки в таверне, как винная индустрия будет навсегда повержена.       — И ты правда собиралась это сделать?!       Дилюк был в бешенстве и перебил её.       — Что если это яд? По твоему эта борьба стоит чьей-то жизни?       — Это не яд! Я проверила! На кошках.       Дилюк тяжело вздохнул.       — В тот вечер я поверила ему, но на другой день засомневалась, и решила проверить на кошках. С ними ничего не случилось, прям совсем ничего, и я решила что тот человек обманул меня. Но мне не давало покоя, что он мог оказаться прав, и я своим неверием упускаю возможность покончить с винной индустрией. Поэтому я всё же решилась.       Диона окинула взглядом таверну.        — И вот, я открыла дверь, прошла сюда, пробралась на склад, собиралась открыть первые бутылки, как внезапно пришли вы. Ну, дальше вы знаете.       — Больше он ничего тебе не говорил?       — Нет, после того как он отдал мне ключ и банку он сразу ушёл.        — Лица ты его точно не видела?         — Говорю же, он был в тёмной накидке, и дело было прямо перед закрытием. Он точно не Мондштадец, прежде я никогда не слышала его голоса.         — Значит, ты сможешь опознать его по голосу?         Диона сразу кивнула.         — Хорошо. Тогда давай договоримся, если он объявится вновь, или ты где-то услышишь его голос, ты сразу же сообщишь мне, поняла?         — А вы не сдадите меня рыцарям?         — Сказал прежде, и повторю сейчас, не сдам.         — Ладно. Буду держать ухо востро.       Диона спрыгнула со стула.         — И.. Я бы хотела извиниться. Мне жаль что я вломилась в таверну, хотела добавить порошок, я поступила опрометчиво. И на счёт безалкогольной альтернативы... Я обязательно подумаю.         Она специально не стала дожидаться ответа, и вылетела из таверны. Дилюк чуть улыбнулся ей вслед.         Он был одновременно рад что его разговор с Дионой на тему винной индустрии состоялся, и верил что он приведёт к лучшему. Не нравилось лишь обстоятельство, из-за которого этот диалог случился. На столе напротив него лежали два ключа и бутылочка с порошком. Кто-то смог подойти к нему слишком близко. Если бы не горе-преступница Диона, так бы и ходил в неведении. Мог ли этот человек быть из тех, кто подставил Кэйу? Связано ли это со смертью одной из Фатуи и их отъездом? Но какой смысл подсылать Диону?       Вопросов стало больше, но зато теперь у него появилась зацепка. Порошок. Лучше обратиться сразу к алхимикам. На площади у фонтана как раз постоянно торчал Тиммей, у него Дилюк всë и узнает. Он взглянул на свои часы. Вряд ли алхимик торчит там всю ночь напролёт, нужно дождаться утра. Дилюк вздохнул.       Вернувшись на склад, он лёг на кушетку, пялясь в тёмный потолок. Мысли не давали ему заснуть. Вскоре он сдался, и уже не пытаясь уснуть просто лежал, глядя в темноту над собой. Из-за детских воспоминаний кладовая казалась ему уютным и безопасным местом. Теперь он вдруг почувствовал себя уязвимым. У него будто отобрали самый последний островок спокойствия и стабильности.         Не сказать, чтобы на винокурне было совсем плохо. Дело было скорее с количеством воспоминаний, связанных с этим местом. Каждая комната, каждый столбик, окно, воспоминаниями сквозил каждый уголок.       Воспоминание с кладовкой было лишь одно — пропитанное теплом и безопасностью.         Раз ключ подменили, то вероятнее всего это сделали пока он спал. Всë последнее время он спал здесь, на этой самой кушетке, и лишь несколько раз на винокурне. Неужели Чарльз, Аделинда? Но у них обоих было по собственному дубликату, зачем так заморачиваться. От мысли что он вдруг начал подозревать их, Дилюку сделалось противно. Тот человек явно был чужаком, но от этого было лишь тревожнее. Ему явно представилось, как чья-то тёмная фигура прошла по узкому коридору, миновав все скрипучие доски в полу, а затем склонилась над ним, протянув руки в поисках ключа. Дилюку вдруг показалось, что дверь в подсобку скрипнула. Он вдруг осознал собственный страх. Это заставило его вскочить с кушетки. Нет, последнее что он будет испытывать, это страх. Широким шагом он покинул кладовку, и через минуту уже оказался на улице.         Кем бы ни был тот, кто поменял ключи, страха от Дилюка он точно не дождётся. Быстрым движением Дилюк завязал волосы в высокий хвост и склонившись над бочкой, умылся холодной водой. Вот так вот. То, что рассказала Диона, это настоящий подарок судьбы, и надо двигаться дальше уже с его помощью.   ***       Раннее утро следующего дня Дилюк начал с посещения кузницы, но, как он и думал, подменщик оказался не настолько глуп, чтобы делать дубликат ключа в столь очевидном месте.       Тиммей тоже не смог дать Дилюку никаких ответов. Оглядев порошок и почесав голову, тот сразу направил его к Альбедо, на Драконий Хребет.       По рекомендации Тиммея, Дилюк начал свой путь от лагеря исследователей Хребта у подножия. «— Пойдете по дороге, вам надо в гору, а там уже по кресту сориентируетесь, нужное место точно не пропустите.» Красным крестом на карте Тиммей отметил логово Альбедо. В этом месте в горе должна быть пещера.         Альбедо. Дилюк был наслышан о нём, они не раз пересекались, но не сказать, чтобы Дилюк прям таки знал Альбедо. В каком-то роде, ничего он о нём не знал. Алхимик Ордо Фавониус, большую часть времени проводит на Хребте, близок с Алисой и Кли, увлекается рисованием. Всё.         Дилюк вздохнул, сверившись с картой.         Окружающая белизна ослепляла. Относительно тёплая погода в тот день сделала снег мягким, отчего собственные шаги становились беззвучными. А неспешно летящие с неба хлопья снега и вовсе будто окончательно поглощали все звуки вокруг. В той же Снежной снег ощущался совсем иначе. Вечный мороз без шанса на потепление, от него снег становился острым, жутко скрипучим и блестящим как тысячи алмазов в лучах светящего, но не греющего солнца. Но не смотря на враждебность, среди снегов Снежной Дилюк ощущал себя в большей безопасности. Здесь, на Драконьем Хребте, он чувствовал себя дезориентированным. Его не покидало чувство что за ним кто-то наблюдает. Дилюк то и дело оглядывался по сторонам. Он был как на ладони, как красный крест на светлой карте, такое же красное пятно среди белоснежного снега. Резко выпрыгнувшая из-под снега лисица заставила его схватиться за меч.         Добраться до логова Альбедо действительно не доставило особых трудностей. Разве что потребовалось время чтобы пересечь сломанный мост.       Пещера оказалась пуста. Из-за снегопада невозможно было понять, в какую сторону ушёл Альбедо, следы заметало мгновенно, но он точно недавно был здесь, в пещере горел огонь. Поэтому Дилюк решил дождаться его возвращения, сидя возле огня. Он так и сделал, но прошло десять, двадцать, тридцать минут, а Альбедо всё не было. Дилюку надоело бесцельно греться, и он решил подробнее осмотреть пещеру. Ничего особенного он не заметил, несколько шкафов с книгами и склянками, алхимический стол, какие-то бочки, прислонённые к стене холсты... А вот это уже куда интереснее. Они стояли рядами, друг за другом, но Дилюк не стал раздвигать их и смотреть на каждую, поэтому довольствовался картинами что стояли в переднем ряду. Танцующие вокруг костра Хиличурлы. Лисицы и закатники. Красная картина, с изображением, напоминающем сердце. В конце ряда стояла ещё одна картина, но изображение на ней было закрыто тканью.       Холст скрытый чёрной тканью будто поманил его, позвал сорвать покрывающее сукно, умолял открыть себя свету. Дилюк не шелохнулся. Он не ребёнок, чтобы потакать своему любопытству. Если Альбедо хотел скрыть картину, значит на то были свои причины.        Дилюку показалось, что на него легла чья-то тень. Он обернулся, за его спиной стоял Альбедо. От неожиданности он дёрнулся.         — Простите, не хотел вас пугать. Не успел начать диалог.         — Нет, всё в порядке, просто вы так тихо подошли. Снег заглушает все звуки.       — Да, это так. Но что привело вас сюда?       От Альбедо происхождения порошка Дилюк скрывать не стал, и рассказал всё о произошедшем с Дионой.         — Значит, порошок…       Альбедо взял баночку с порошком и подошёл к алхимическому столу. Откупорив крышку, он высыпал часть порошка прямо на каменную поверхность. Какое-то время он проводил с порошком непонятные операции, Дилюк лишь молча наблюдал. Наконец Альбедо чуть хмыкнул и сказал:         — Думаю, раз порошок должны были насыпать в вино, имеет смысл туда его и добавить, и провести исследование повторно.         Альбедо достал из одного из шкафов бутылку вина. Уже откупоренная, до дна не хватало чуть меньше половины, она вдруг показалась Дилюку знакомой.         — Вы не позволите?         Альбедо передал ему бутылку. Дилюку хватило одного взгляда на этикетку. Любимый сорт Кэйи.         — Вы не производили впечатление пьющего человека.         — Так я и не пью.         Альбедо сказал это совершенно спокойно.         — А касаемо вина.. Скрывать смысла нет, особенно от вас, его принёс сэр Кэйа.         — Он пил здесь?       — Да, раньше он довольно часто заходил сюда.       Альбедо забрал бутылку из рук Дилюка.         — Я знал что он из Каэнри'ах, эту звезду в глазу ни с чем не спутать. Конечно меня это заинтересовало, и я спросил напрямую. Я ожидал, что он начнёт избегать меня, или вовсе, применит силу. А он вдруг сначала улыбнулся, а потом и вовсе засмеялся. С тех пор мы стали куда чаще общаться.         Лёгким движением он открыл бутылку.       — У нас был договор. Мы не задавали друг другу вопросов, так что я не знал о том, что он шпион. Живой и здоровый потомок Каэнри'ах, конечно я был заинтересован в его изучении. Он дал добро. Ему и самому кажется было интересно.         Альбедо подошёл к рабочему столу и расставил колбы. Остатки вина осторожно разлились по стенкам стеклянных сосудов.         — Кэйу особенно интересовал его правый глаз, мы долго занимались этим вопросом, но я пришёл к выводу что это не более чем…         — Ты видел его правый глаз?         Дилюк перебил Альбедо, даже не заметив, как вдруг сорвался на ты. Тот выглядел крайне удивленным.         — Да, а вы разве нет?         — Нет, он никогда… Я не видел его без повязки.         — Просто, я думал, вы всё же росли вместе.       Взглянув на Дилюка, он не стал договаривать.       — Нам стоит продолжить эксперимент.       — Да.       Следующие минут десять Альбедо так же в тишине продолжал заниматься с колбами.         — В принципе, я всё проверил, остался финальный тест, надо ещё немного подождать.       Альбедо быстро внёс какую-то запись в свой блокнот.         — Насчёт глаза. Я уговорил Кэйу попозировать для картины.       Дилюк мысленно ругнулся. Альбедо всё же вернулся к разговору о Кэйе и грёбаном глазе.         — На самом деле, этот дефект... Я бы назвал его красивым? Впрочем, я нахожу красивыми любые особенности. Абсолютно симметричный и правильный мир был бы скучен. Но одновременно, я понимаю почему он скрывал. Есть вещи, что проще скрыть, чем ждать пока к ним привыкнут другие.         Альбедо подошёл к картинам, прислонённым к стене пещеры.         — Я так и не дописал его портрет, Кэйу арестовали, но мы успели закончить с лицом.       Наконец Дилюк не выдержал.         — Мне-то зачем эта информация?         — Я подумал, что могу показать вам его глаз.         Альбедо легонько хлопнул ладонью по краешку стоящего в конце первого ряда холста, того самого, что был закрыт тканью. Дилюк замер, не отводя взгляда от чёрной ткани. Там, за ней, кроется тайна которая не давала ему покоя с детства. Одно движение, и ещё один из секретов Кэйи станет открыт для него.         — Нет. Не нужно.         Он отвернулся прочь от скрытой картины.         — Ваше право. Думаю, как раз можно проверять вино.         Альбедо вернулся к колбам, и осмотрев вино в них, усмехнулся.         — Как я и думал, не более чем простая пыль. У меня разве что была теория, что весьма талантливый алхимик мог наделить её свойством, проявляющимся только при взаимодействии с алкоголем, но, ничего такого. И впрямь простая пыль. Я даже разочарован.         — Но какой смысл тогда было подсылать ко мне Диону?         — Вы говорили о подмене ключа. Не позволите мне взглянуть? Лучше на оба ключа сразу.         — Отчего нет.          Дилюк вынул ключи и протянул Альбедо. Настоящий ключ не вызвал у того особого интереса, а вот дубликат он вдруг начал внимательно оглядывать со всех сторон.         — А вот это уже интересно.         Альбедо выглядел действительно удивлённым.       — Этот дубликат сделан с помощью алхимии. Более того, алхимическим путём было бы куда проще сделать точный дубликат, то есть, со всеми царапинами и дефектами, но тот, кто создал этот ключ заморочился, сделав его идеальным. Вы сказали, что настоящий ключ был у Дионы?         — Именно так.         — В таком случае, я думаю вы поняли, о чем я сейчас.         — И всё же, просветите меня.         Альбедо задумчиво кивнул.         — Тот, кто сделал этот дубликат, хотел, чтобы вы заметили подмену. Боюсь, кто-то решил бросить вам вызов. Диона была лишь предлогом, чтобы рассказать вам о ключе.         Незнакомец подговорил Диону, только лишь чтобы Дилюк заметил его? По спине прошли непроизвольные мурашки.         Альбедо протянул ключи обратно Дилюку. Он убрал их в карман.         — Надеюсь, весь наш разговор останется в тайне?         — Можете быть уверены, вы не первый, и не вы последний, чьи секреты буду знать лишь я и стены этой пещеры.       Эта фраза прозвучала почему-то немного жутко, но Дилюк поверил ему.         — В таком случае, мне пора идти. Благодарю за помощь.         — Благодарностей это не стоит, но я рад что смог вам помочь. Ожидается сильная буря, может переждёте?         — Нет, мне действительно нужно идти.         — Тогда, будьте осторожнее. Вы и сами знаете, но вам точно стоит чаще оглядываться.     ***             Дилюк покинул пещеру, попав в самое сердце снежной бури. Но он пробирался сквозь снег, будто и не замечая его.       Кэйа пил здесь вино, а Альбедо видел его правый глаз. Дилюку всегда казалось, что этот глаз для Кэйи нечто особенно личное, поэтому никогда не просил показать ему. Кэйа же никогда не предлагал посмотреть.       Было ли что-то между ними? Нет, звучит как бред. Да даже если и так, это не его дело. Смысл вообще он об этом так задумался. И голос разума вдруг напомнил:         — Не отвлекайся. Помни о деле. Помни о тени.         Вот именно. Нельзя отвлекаться, учитывая, что кто-то бросил ему вызов. Кто-то незаметный, будто собственная тень Дилюка, уже давно был рядом.         С промерзшей земли Драконьего Хребта Дилюк вновь ступил на привычную Мондштадтскую. Ледяной буран тут же сменился ливнем. Дождь хлестал его прямо в лицо, а ветер будто не давал идти вперед. Благо, отсюда до Винокурни было как рукой подать.         Кто-то бросил ему вызов. Кто-то уже смог достаточно близко подобраться, чтобы так нагло заявить о себе.         Дилюк раскрыл дверь и вошёл в тёмный холл Винокурни. Вода текла с него ручьями, он промок насквозь. Помещение вдруг осветила молния, а после раздался мощный раскат грома. Молния будто подсветила вазу на столике. Там всё ещё лежал Глаз Порчи. С ним будто просыпалось второе дыхание. Дилюк остановился.         Как там говорят, отчаянные времена требуют отчаянных мер? С глазом порчи у него точно не будет причин для страха. С глазом порчи он непобедим. Какой бы ни казалась опасной эта сила, Дилюк остро нуждался в ней сейчас.         — Никто не смеет бросить мне вызов из-за спины.         И голос разума прозвучал эхом:         — Никто не смеет бросить нам вызов из-за спины!         Дилюк снял перчатку, и с твёрдым намерением подойдя к вазе, опустил в неё руку. Но пальцы коснулись лишь гладкого, холодного дна. Зрачки Дилюка расширились. Не может быть. Он судорожно обшарил всю вазу, и вновь ничего не почувствовав, вынул руку, схватился за ручки и перевернул еë, тряся что было сил.      Ничего. Пусто.         Глаз порчи исчез. И теперь Дилюк действительно почувствовал настоящий страх. Ваза выпала из его рук.