***
Здесь не было золотого песка, протекающего сквозь пальцы, лишь травинки да грязь, перемешанная с камушками. Пионеры готовились нырнуть в холодную речную воду, позабыв все заботы. Некоторые удобно расположились на постеленных полотенцах, пытаясь достичь красивого, а главное здорового загара. Среди них было много девочек, но не все имели желание просто нежиться на солнышке. Аня Овсянкина без раздумий бросилась в воду, не обращая внимания на происходящее вокруг. Она размахивала намокшими волосами на ветру, плескаясь водой во все стороны. Её смуглое тело блестело на солнечном свете, придавая всё более живой вид. Хватов изредка вздыхал, всё ещё ожидая Надеждина. Тот уже давно не появлялся в его поле зрения. Наверное, просто переодевается. Подозрительно долго переодевается. Сидящая рядом с парнем Таня рассматривала кусочек битого стекла, пропуская через него солнечный свет. Её лицо тут же осветили тёплые, приятно щекочущие лучики небесного светила. Столько лучезарных и приятных воспоминаний из детства тут же пронеслись в её голове, пробуждая приятные эмоции. Как же был приятен ветер, развевающий её шелковистые волосы, как была приятна эта речка, как были приятны эти люди, с которыми она проводила время. Её уже не беспокоил шум, смех, грохот и гул. Все эти посторонние звуки лишь помогали чувствовать её по-настоящему живой. Если у человека нет счастья в жизни, какой тогда смысл существовать? Зачем вставать с кровати, если не знаешь, для чего? Просто так, тысячу раз пройдясь по повседневной рутине? Это больше похоже на расписание работы какого-либо бездушного механизма, а не насыщенную жизнь обыкновенного человека. Пока мы рабы системы, увы и ах, счастья нам наверное не видать… Она продолжала пялиться на кусок стеклышка так, будто это был граненый алмаз, бормоча что-то забавное себе под нос. — А с чем у тебя ассоциируется зелёный свет? — спросила она, не отвернув взгляда от драгоценной находки. Хватов прикусил губу, прижав к себе колени. Он чувствовал неприятную дрожь по телу, бабочки в наполненным сытной едой животе, и постепенно мокнущие под давлением не то песка, не то грязи ступни. Этот вопрос перевернул всё его сознание. Изменил правила игры. Так абстрактно и сюрреалистично он звучал. А действительно, с чем? Зелёный свет наверняка символизирует жизненную силу, ведь трава, листва деревьев, корни плодов, да всё, что создано природой в той или иной степени содержит в себе зелёный свет. А что давало Хватову причину жить? По крайней мере, в этот момент? Что служило для него таким символом свободного духа, независимости и любви? Всё достаточно конкретно и просто. В голове сразу же всплывает его образ. Образ Николая. — Наверное, с травой. — Ну ты и романтик. — холода ответила она, отбросив стёклышко в сторону. — Я ожидала более интересного ответа. А ты какую-то ерунду про траву ляпнул. Харитон почувствовал себя виноватым, но что уж поделать? Ему не хотелось говорить про Николая в очередной раз, а то мало ли, надумает там чего-нибудь не очень пристойного и обвинит во всех грехах, будет кричать о том, что таким странным людям, отличающимися от других в обществе не рады. Но рад был Хватов, увидев, как Надеждин незаметно забежал на территорию в одних чёрных плавках. — Привет, Харитон. — поздоровался беловолосый объект вожделения, тут же заметив, как Чижикова помахала ему рукой, зарывшись в каменистую поверхность пляжа. — Здравствуй. — смутился брюнет, откинув голову назад. — Загораешь? Николай спустился вниз, всем своим весом оказавшись на земле. Его спину приятно массажировали камушки, а в лицо светило яркое солнце. Но самое главное, он мог слушать, видеть и чувствовать Хватова, в самый нужный для него момент. Когда ты видишь рядом с собой его прекрасное смугловатое лицо, его волосы цвета дорогого шоколада, эти зелёные, свозящие с ума глаза… Хочется лежать вот так целый день, ни о чем не думая, ни о чем не говоря, ничего не делая, лишь додумывать да размышлять, насколько красивы облака на голубом небе. — Может быть. — усмехнулся тот, зажмурившись. Николай повторил его действие, пытаясь защитить глаза от воздействия ослепительных солнечных лучей. Слышалось пение речки, то, как она с плеском бьется об подводные камни, проносясь вдаль на тысячи и тысячи километров. Точно так же, как все пионеры потеряют связь между друг другом, и хотя городок под незатейливым названием «Комсомольск» и не был огромным, затерять друзей в нем было проще простого. Семнадцать школ, семнадцать способов потерять близкого тебе человека. Вот бы остановить время раз и навсегда, оставшись в этом лагере на века вечные. Хочется, что лето было бесконечным! Таня просто молчала, не особо подавая признаки жизни. Сидела спокойно да наблюдала за двумя товарищами, пытающимися прочитать мысли друг друга без слов. — Ай! — воскликнули парни, почувствовав неприятное ощущение холодной воды у себя на коже. — Чего лежим? Ай да в воду! — громко засмеялась Аня, держа в руках детское ведерко. — Прыгайте в воду! Или вам слабо? Таня усмехнулась, попятившись назад. Лишь на неё не попали злосчастные капельки воды, даже не смотря на то, что она была прямиком рядом с громкой и шумной пионеркой. — Давайте-давайте. — добавила девушка, поправив пряди волос. Ей безумно не хотелось нырять в ледяную воду, и она всяким образом старалась избежать этой участи. Тела Николая и Харитона заныли от холода. Эта Аня просто взяла и испортила всё веселье! Да как она могла! Надеждин, встряхнув мокрыми белыми волосами резко взял товарища за руку и побежав вперёд, без раздумий бросился в воду. Хватов поплыл за ним, растворившись в лазурном берегу. Их тела были полностью в воде, и когда Николай вынырнул на поверхность, простодушно улыбнувшись, Хватов потерял дар речи. Капельки воды блестели на его прекрасном теле, словно алмазы, а зелёные глаза так и манили к себе. Лучи солнца так красиво переливались на его белоснежном лице, медленно стекая вниз вместе с холодными каплями… А у Хватова зуб на зуб не попадает. Ему очень холодно и хочется вылезти, дабы погреться на солнышке. Ах, как он скучал по мягкому и горячему прикосновению песка, проницающим всё тело! Она снова вылезла. Эта заводная ракета плавает под водой, словно владычица морская. Овсянкина балуется, привлекая очень много внимания к своей важной персоне. Вон, как ухмыляется! — Холодно, да? Получай ещё! Аня начала брызгать водой во все стороны, полностью намочив бедного пионера. Она наслаждалась его страданиями, заставляя мерзнуть ещё сильнее. Хватов даже не знал, как действовать, ведь боялся обидеть девушку, но почувствовав огромное цунами с левой стороны, опомнился. — Давай на перегонки! — засмеялся Николай, поплыв за девушкой. Даже в этот напряженный момент у него был такой слащавый и до боли любезный голос, что иногда казалось, будто он выдавливает из себя всю обаятельность. Может, это даже и к лучшему. — Всё равно не догонишь! — рявкнула смуглая девушка, поплыв баттерфляем. Издалека виднелись три фигуры, плескающиеся в воде, и как же забавно это выглядело! — Догоню, вот увидишь! Николай сжал всю свою волю в кулак. Напряг слабые мышцы. Попытался поверить в себя, тронувшись естественному порыву, позабыв обо всём на свете. Хотелось просто сорвать куш, догнать Аню, облив её речной водицей напоследок. Закончить эту пляжную игру… Сердце забилось, начав отчитывать удары. Он думал только о нём, чувствуя, как кровь начинает кипеть от стремления выйграть. Давление внутри юного тела было невероятным и нарастало с каждой секундой, осознанно двигая корпусом в направлении волн. Вода попадала в глаза и в дыхательные пути, но он продолжал и продолжал плыть, дав самому себе шанс ещё ближе познакомиться с водной стихией. В те самые незначительные, короткие секунды, когда он успевал отдышаться, выплывая наверх, он старался не жмуриться от солнечного света, пытаясь отчётливо разглядеть дно реки — такое загадочное, покрытое многовековым илом и камушками…***
— Я вот думаю, что в этом месте у нас обязательно заклюёт! — произнёс Костя, горделиво подняв голову. За его спиной виднелась старая, потрепанная временем удочка и длинная, как и болтливый язык острозубого леска. Эти два друга-товарища решили, что рыбачить в речке, предназначаемом для купания — просто отличная идея. Козырьков уже давно остепенился после случая в столовой, но если хоть одна шавка пробежит и рявкнет какую-нибудь ахинею себе под нос, он не станет сдерживать свой гнев. Как черви, так и норовящие выползти из консервной банки. — Ты боишься червей? — спросил Сода с явной насмешкой. — Я их на завтрак ем. Со сгущёнкой. Фёдор подошёл к пирсу, свесив ноги в воду. Между ним и манящей речной стихией было всего пару десятков сантиметров. Он чувствовал приятную дрожь по телу, звуки природы в столь красивом месте. Сразу же вспомнилось детство. Эти дворовые игры, частенько сопровождаемые травмами, как физическими, так и моральными, но улица научила Козырького выживать в этом жестоком мире. Убей или будешь убит. Пионер метался между желанием прыгнуть в леденящую так и кровь, как душу воду, упав на дно речное, как камень, расплыться в полной тишине, попав в чудный мир. Мир покоя и умиротворения. А не это всё. Фёдор не терпел лишнюю суету. Обычно он не философствовал, если в зубах не было сигары, но сейчас ему хотелось заняться именно этим. Просто сесть и задуматься над насущными проблемами, наблюдая за извивающимися в плену червями. Они кажутся такими мерзкими, такими грязными и низшими существами, но даже они стремятся к свободе. Они хотят стать лучше, а не просто стать кормом для голодной рыбы, растворившись в её желудке. Блондин вскинул бровью, сжав банку. Сейчас или никогда. Он поступает глупо, ведь из-за него Костя лишится богатого улова, но желание помочь живому существу взяло вверх. Консервная банка полетела тут же в сторону пляжа, прямо в влажную землю, дав дождевым червям право на счастливую червячью жизнь. Кольчатые влезли в чёрную почву, расползавшись по всей территории небольших земляных владений. Фёдор наконец-то почувствовал себя… не таким бесполезным, что-ли? Со стороны это выглядело очень глупо: ну как можно гордиться тем, что ты якобы дал червям право на свободу, до этого вырвав их из привычной для них среды? Но Козырьков понял, что все в этом мире не бесполезно. Не бывает ничего лишнего, грязного или бесполезного. Это люди придумывают, кто прав, а кто не прав, кто умён, а кто глуп. Это как олимпиада — вроде участвуют все, а восхваляют группу только каких-то там победителей. Все старались в меру своих возможностей! И пусть он попал сюда только из-за того, что просто списал все возможные ответы, пионер нисколечко не жалел о своём поступке. Не было смысла волноваться из-за подобных мелочей. Волноваться из-за того, что ты выйграл «нечестно». Все пути по своему хороши, тем более от этого никто не пострадал. — Ты… выбросил нашу приманку? Жалостливый голос Кости вернул Фёдора в реальность. Паренёк сжал удочку, с дрожью в коленах усевшись рядом с товарищем. Его голова поникла, а руки опустились. Хотелось всё бросить, а всё из-за него… Именно из-за него. Товарищ Козырьков пробуждал в нем столько эмоций — от гнева до радости. Но сейчас он чувствовал к нему что-то не совсем дружеское. Его очень сильно привлекли эти разодранные коленки. Хочется ударить его по голове, чтобы больше не делал таких глупостей, ведь Сода битый час бегал туда-сюда, чтобы наловить пару гадких существ, а он поступил таким свинским образом, но как-то жаль. Жаль причинять ему боль. Не хочется оставлять на этом веснушчатом деле ещё один синяк, ещё одну ссадину или рану. Он и так натерпелся. — Да, выбросил. Константин сглотнул. Он звучал так спокойно и умиротворённо, что аж заводит. То ли от возбуждения, нахлынувшему по телу, то ли от осознания того, что всё на смарку. Его друг буквально разорвал рыбалку! Теперь весь труд Кости просто выброшен коту под хвост, честное слово. — Хватит так спокойно отвечать, Фёдя. Ты меня иногда пугаешь. Что-то в последнее время ты какой-то чересчур спокойный. Подсел что-то на более тяжелое, чем сигареты? Ты из этих… как их там, хиппи? Мода уже давно прошла, чего ты каких-то червей для рыбалки жалеешь. Подсел что-то на более тяжёлое… В этот момент Козырьков думал лишь о Косте. Видимо, он стал его новой зависимостью, более тяжёлой и пронизывающей, чем самые блатные и дорогие сигареты СССР. Им хотелось наслаждаться. Хотелось тянуть его слова, как табачный дым, пытаясь вникнуть в смысл предложения, словно в прорезающий легкие запах сигар. Пелагея всегда говорила ему избавиться ему от этой ужасной привычки, даже грозилась рассказать старшим: учителям, родителям, труженикам и комсомольцам. Его радовало лишь то, что двоюродная сестра слишком жалела своего непутевого братца и боялась сломать ему жизнь, лишив минутного удовольствия. Или она слаба духом, или просто пытается быть хорошей и заботливой родственницей… — Из меня такой же хиппи, как из тебя стиляга. Костя усмехнулся над шуткой. Он не любил этих расфуфыренных юношей, жующих гадкую жвачку и слушающих западную музыку. Паренёк специально задел друга плечом. Так, по-дружески задел. Не больно и без печальных последствий. — Да ну эту рыбу! Давай лучше песни споём да анекдоты друг другу расскажем. Друзья не дуются. Они прощают обиды. — воскликнул Костя, бросив злосчастную удочку в речную гладь. — Ты с дуба рухнул? Зачем удочку нужно было выкидывать? Она же денег стоит! — возмутился пионер, приготовившись прыгнуть в воду. — Полегче. — Костя потянул его за шиворот рубашки, подловив неуклюжего друга. — Деньги только всё портят. Нам и без них хорошо, так ведь? — Я бы не отказался от парочки рублей. Так закурить хочется… — протянул Фёдор, разложившись на коленях товарища. — Успеешь. И закурить, и рубли заработать. Наслаждайся моментом. И действительно: сложно было не наслаждаться этими видами, простирающимися перед глазами — тут вам и резвящиеся на другом берегу ровесники, и сероватый песок, и коричневатая земля. Здесь не было настолько живописно, как в Крыму например, но по своему красиво. Такая, простая и деревенская атмосфера. Без пафоса и лишней мишуры. Лишь единение с природой…