Кромлинск

Концовки бессердечны. Концовка – еще один синоним для слова прощай. (Стивен Кинг. Темная башня)

28 февраля В тот день Майе исполнялось двадцать восемь лет. Невероятный, как ей казалось, факт, столь же невероятный, как тот, что скоро ей стукнет тридцать. «Ой, да не скоро еще, не страдай раньше времени», – отмахивалась Астрид, для которой День рождения Майи автоматически приближал ее собственное сорокалетие, поэтому Астрид предпочитала думать, что это время никогда не наступит. Зайдя на кухню, окончательно измученная вкусными запахами, голодная Майя застала Астрид за украшением салата крутонами и листочками базилика. В духовке, источая невероятный аромат, готовилась запеканка. – Ну, нет, я так больше не могу, – заныла девушка, воруя из салатницы поджаристый квадратный сухарик. – Можешь! – Астрид мягко отвела ее руку и загородила салат своей спиной. – Гости уже через двадцать минут будут, потерпи! – Ага! А пока мы все за столом рассядемся и всех дождемся, уже час пройдет! Я с утра ничего не ела, у меня уже живот болит! – возмутилась Майя, открывая дверцу холодильника и ища взглядом что-нибудь, что можно сожрать, не повредив внешнему виду блюда. Шикарный торт, приготовленный Астрид и украшенный ягодами клубники и голубики. Два салата, сделанных накануне, и маленькие капкейки с кремом и шоколадными фигурками. Майя запросто могла бы слопать один, но ей не хотелось сладкого, поэтому рука потянулась к уже открытой банке оливок. Этикетка утверждала, что они с креветками, и девушка жадно накинулась на свою добычу. – Курьер-то не звонил еще? – спросила Астрид, продолжая колдовать над салатом. Она имела в виду курьера из службы доставки, который должен был привезти им большой набор роллов. – Нет пока, опаздывает. Пробки же, – ответила Майя с набитым ртом. Астрид порывалась приготовить роллы самостоятельно, потому что за последний год в совершенстве освоила и японскую кухню, но Майя ее отговорила. «Слишком много возни с ними, а ты и так с утра не присела, все готовишь и готовишь!». Готовить и правда пришлось довольно много, потому что гостей также ожидалось немало. Правда… в приходе некоторых из них Майя сомневалась. Она пригласила Руби, написав ей в «ВК», пригласила вместе с Матвейкой (которому наверняка понравился бы и торт, и капкейки), и Руби ответила, что придет, если не будет занята на работе. За последний год они виделись редко, лишь иногда переписывались, да и то Руби больше общалась с Астрид, чем с ней. Но Майя была в курсе, что Руби вернулась к работе в больнице, а над Матвеем оформила опекунство. Сделать это оказалось непросто, но во многом ей помогла Вика, которая выяснила, что мальчик жил в приемной семье после того, как его родная мать умерла, а отчима лишили родительских прав. Новые же опекуны, очевидно, взяли ребенка из-за опекунских денег, поскольку у них уже было трое приемных детей, и усыновлять никого из них они не торопились. Руби по-прежнему не знала, в какой семье и со стороны кого Матвей подвергся насилию, потому что мальчик не говорил об этом. Но он регулярно посещал детского психотерапевта, а в начале прошлого года Руби отдала его в частную школу для детей с особенностями развития. Ему поставили аутизм, но психотерапевт говорила, что в его случае прогноз благоприятный, и Матвей сможет адаптироваться к социальной жизни. Майя знала, что иногда Астрид отправляет Руби деньги для мальчика. Она говорила: «Руби там совсем загнется на своей работе, если ей не помочь. Ей нужно оплачивать психологов, частную школу, покупать ему одежду, обувь, учебники. А мне не сложно ей помочь, сама знаешь, дела у меня идут лучше некуда». И это было правдой. Астрид все-таки открыла свой маленький домашний бизнес по изготовлению сладостей на заказ, а также три раза в неделю работала инструктором на стрелковых курсах. Поначалу Майя даже не могла поверить, что ее туда взяли, и думала, что ученики начнут жаловаться, но, к ее огромному удивлению, все были довольны. «Я же тебе говорила, что мои преподавательские методы изменились в последние годы, – напомнила Астрид, возвращаясь с очередного занятия. – Меня там все обожают. К тому же, я вдохновляю людей, и они думают, что уж если я так круто стреляю с одним глазом, то на что они способны с двумя!». Сама же Майя активно занималась поисками деятельности, которая приносила бы ей и доход, и удовольствие одновременно, но пока ей везло меньше, чем Астрид. Раскрутив бизнес со сладостями, Майя искала новых клиентов, писала для них рекламные статьи и посты, работала контент-менеджером, но заказов было не то чтобы очень много, и не то чтобы девушке это очень нравилось. Несколько раз Астрид намекала, что, возможно, Майе стоит попробовать себя в какой-то более творческой сфере, к примеру, в музыке, ведь она действительно очень хорошо играла на гитаре. Но Майя, попытавшись некоторое время вести обучающий блог с видео-разборами песен, довольно быстро перегорела. Ей нравилось играть на гитаре для себя и для Астрид, но не нравилось снимать видео, писать об этом статьи и учить кого-то. «Мне скоро тридцать, а я так в жизни и не состоялась! – страдала девушка. – Ни с журналистикой, ни с торговлей, ни с копирайтингом, ни с рекламой, ни с музыкой, ни с чем у меня не складывается!». «Зато складывается с путешествиями в параллельные миры и спасением людей, – с улыбкой возражала Астрид и целовала девушку в щеку, а потом полушутливо-полусерьезно добавляла: – Может, тебе об этом книгу написать, м-м-м?». И, самое страшное, иногда Майе даже казалось, что это не такая уж плохая идея. Она как раз успела дожевать последнюю оливку, рассеянно размышляя, почему так и не нашла внутри ни одной креветки, когда в домофон позвонили. Сняв трубку, Майя услышала веселые, как будто даже слишком, голоса Марины и Вики. Таки пришли первыми. Как в старые, но не очень добрые времена, когда они отмечали втроем праздники на съемной квартире Майи на протяжении самых долгих четырех лет в жизни девушки. Без Астрид. Но сейчас они были вместе, а квартира, где они жили, также принадлежала Астрид. И пусть там была всего одна комната, Майя никогда не чувствовала себя стесненной, особенно если учесть, что большую часть дня Астрид проводила на кухне за готовкой. – Именинница! Привет! – радостно обрушилась на нее Вика, а точнее, обрушила на Майю огромный букет пионовидных розочек. А Марина с загадочной улыбкой вручила девушке объемный подарочный пакет. С трудом удерживая в руках и пакет, и букет, Майя одновременно попыталась обнять подруг, принимая поздравления. За последний год она успела смириться и немного привыкнуть к, так скажем, своеобразным отношениям, в которых Марина и Вика состояли. Сама Вика по-прежнему немного стеснялась своих чувств к Марине, и при посторонних, в том числе при Майе, практически никак их не проявляла. Лишь пару раз Майя увидела, как парочка держится за руки, и как Вика украдкой запускает пальцы в золотисто-рыжие кудряшки Марины. Впрочем, Майя предпочла бы этого не видеть. Она не осуждала своих друзей и понимала – главное, чтобы их самих все устраивало, но все равно каждый раз ощущала неловкость, думая об этом. Возможно, потому, что Марина была ее бывшей, а Вика… Вика ей когда-то нравилась, почти неосознаваемо и неуловимо, но все же нравилась. Однажды, когда они с Мариной сидели вдвоем у нее дома, попивая какао и развлечения ради раскладывая Таро, Майя рассказала подруге о том, что произошло между ней и Руби в Кромлинске. Ей давно хотелось с кем-то этим поделиться, с кем-то, кто уж точно не станет осуждать ее. С кем-то, кто оказывался в подобной ситуации, и чье сердце… скажем так, чуть больше, чем моногамно. – О-о-о, я понимаю тебя, – сказала тогда Марина. – Руби очень красивая, и эти ее волосы… боже мой, клянусь, я и сама в нее немножко влюбилась, когда увидела! – Так, вот только давай без этого, а?! – Ладно, больше не буду, – рассмеялась Марина. – Но, Майя, солнце мое, неужели ты и правда винишь себя за это? Ты живой человек, а не робот! И что удивительного в том, что ты прониклась романтическими теплыми чувствами к прекрасной женщине, которая нравилась тебе раньше, которая была рядом, поддерживала и явно проявляла к тебе интерес? Все это естественно! Даже твоя Астрид это понимает и не бесится от ревности. И я это понимаю. Единственное, чего я не понимаю, так это зачем было выбирать кого-то одного? Астрид и Руби – обе прекрасны, и ты могла бы встречаться с ними обеими! – Все с тобой ясно! – разъярилась Майя, отшвыривая Таро. – Для тебя вообще других вариантов не существует?! Не все люди полигамны, ясно? – Ясно-ясно, не кипятись, – улыбнулась Марина. – Я знаю, что ты такая же, как моя Катя. Тебе больше по душе поддерживать близкие отношения с одним человеком, и только так ты воспринимаешь близость. Что ж. Каждому свое. Но, Майя, в том, что ты чувствовала тогда, нет ничего плохого. Ты ведь любишь Астрид сейчас и хочешь быть с ней? – Да, – ответила притихшая девушка. – Даже больше. Именно с такой Астрид я хотела быть с самого начала. – Прекрасно. Это правда прекрасно! А что насчет Руби? Ты к ней что-нибудь чувствуешь? Тебя что-то смущает? – Немного, – призналась Майя. – Наши с ней отношения… не такие легкие, как с тобой, например. Хоть ты и моя бывшая девушка, я могу говорить с тобой о чем угодно, как с подругой, и мне не стыдно. А с ней… так не получается. С тобой я четко понимаю, что все в прошлом, а с ней… – Майя запнулась, не зная, как выразить свою мысль, но Марина сделала это за нее: – Напряжение. Между вами до сих пор есть напряжение. Слишком много непроизнесенных слов. Слишком много невыраженных чувств. Я думаю, ты и сама понимаешь, что Руби все еще влюблена в тебя. И это сложно, я бы даже сказала – невозможно, общаться, когда один человек еще хранит в своем сердце противоречивые чувства к другому. Да. Это было так. Напряжение. Непроизнесенные слова. И стоит ли их вообще произносить? Или будет лучше, если все останется как есть, и если Руби не придет на ее День рождения? Пока Вика и Марина раздевались, здоровались с Астрид и мыли руки в ванной, Майя нашла прозрачную стеклянную вазу и поставила туда букет. Поставила рядом с другой, тяжелой глиняной вазой и букетом из розовых и белых роз, пурпурных веточек хлопка и герберы. Еще утром Астрид вручила ей эту красоту, как всегда вскочив ни свет ни заря, чтобы сделать девушке сюрприз. Оба букета рядом выглядели просто потрясающе, но Майя все же надеялась, что цветов ей сегодня больше не подарят, потому что вазы у них в квартире уже закончились. Расправившись с розами, девушка открыла подарок. В пакете оказалось теплое худи известного бренда одежды, невероятно мягкое изнутри и снаружи, а также набор всякой вкусно пахнущей косметики для ухода за телом: крема и масла, скрабы, пенки и бомбочки для ванны в огромном количестве. Счастливая Майя надолго залипла над ними, нюхая каждую по очереди и понимая, что все сильнее хочет есть. И словно в ответ на ее томления в дверь позвонил долгожданный курьер, спасая девушку от желания отгрызть кусочек кокосового мыла. Вика и Марина помогли ей забрать пакеты с едой и распечатать пластиковые коробочки с роллами, выставляя всю принесенную красоту на тарелки и накрывая на стол. Астрид уже закончила со своим салатом и запеканкой и тоже принесла к столу часть закусок. Оставалось дождаться остальных гостей, и следующими пришли Серёжа и Беатрис. Серёжа с порога вручил ей маленький аккуратный букетик белых тюльпанов, и Майе пришлось искать, куда же все-таки их поставить. В итоге Астрид откопала на балконе двухлитровую банку, и цветы установили в нее. – У меня для тебя особенный подарок! – предупредила Беатрис, вручая имениннице пакет, однако, судя по его весу и размерам, Майя сразу заключила, что внутри будет что-то из одежды, собственноручно сшитой девушкой. И она не ошиблась. Беатрис подарила ей платье из летящей, струящейся ткани с крупными темно-синими цветами. – Серьезно?! – заорала Майя, как только поняла, что перед ней. – Ты меня в нем вообще представляешь?! – Отлично представляю, – ухмыльнулась Беатрис. – Ты говорила, что никогда не носила платья, потому что они тебе ужасно не идут. Ну, так вот! Я спроектировала и создала платье, которое будет смотреться на тебе идеально! Просто примерь его и сама все поймешь! – Это правда, она очень старалась, – Серёжа с нежностью обнял Беатрис за плечи. – Три месяца его шила, без конца переделывала и доводила до идеала. – Ну, не три, чуть меньше, – смутилась девушка. – Даже мне довелось в этом поучаствовать, – заметила Астрид из другого конца комнаты. – Приходилось делать замеры твоей фигуры, пока ты спала, и, честно говоря, чувствовала я себя при этом последней маньячкой! Так что, меряй давай! Не пропадать же даром нашим стараниям! Мне и самой уже не терпится увидеть тебя в этом платье. Майя отправилась в ванную, чтобы переодеться из своей не очень праздничной футболки и джинсов. Впервые за день она порадовалась тому, что голодная и еще не успела нажраться до отвала. Вот был бы позорище, если бы Беатрис переоценила ее худобу, и платье не застегнулось! Сама Беатрис через пару минут явилась ей на помощь, стукнув в дверь кулаком, для убедительности два раза, как она всегда делала в детстве. Майя впустила девушку в ванную, и Беатрис помогла ей расправить рукава и застегнуть молнию на спине. И даже так, еще не видя себя в полный рост, а лишь до пояса, Майя уже не узнавала собственное отражение. Она никогда не отличалась красивыми формами, а все платья обычно лишь подчеркивали ее плоскую и какую-то квадратную фигуру с отсутствующей талией, поэтому Майя всегда чувствовала себя в платьях крайне неловко и нелепо. И неудобно. Однако это платье… Каким-то непостижимым образом оно подчеркивало ее грудь, но при этом чуть скрывало талию, и Майе уже не казалось, что она похожа на кирпич, обернутый тканью. И да, платье было очень нежным, слегка прохладным, приятным на коже и нисколько не стесняющим движения. – Поверить не могу, Беатрис, ты просто гений… Как ты сотворила это? – прошептала девушка севшим от восхищения голосом. – Нравится?! Правда нравится? – заулыбалась Беатрис, а Майя не удержалась и обняла ее в порыве благодарности. – Пойдем уже, покажемся остальным! – предложила Беатрис, сгорая от нетерпения и удовольствия. – Астрид просто упадет, вангую! Она ж тебя никогда такой красоткой не видела! Челюсть с пола поднимать будет, я уверена! И она оказалась права. Астрид не поднимала челюсть с пола, но от потрясения шумно выдохнула и рухнула на диван. А Беатрис заставила краснеющую Майю покрутиться перед гостями, демонстрируя наряд. – Обалдеть! А где Майя-то?! Куда вы ее дели? Я точно видел, как она заходила в ванную! – воскликнул Серёжа, и все дружно рассмеялись. – Какая же красота! Я тоже хочу такое платье! – восхитилась Марина. – Беатрис, а ты случайно не шьешь на заказ? – Тебе очень идет, – улыбнулась Вика. – И твое отношение к платьям явно нуждается в пересмотре. – Астрид? – Майя обратилась к своей молчащей возлюбленной. – А тебе как? Что скажешь? – Да не может она говорить, – прыснула Вика. – Вы посмотрите только на ее лицо… – Я… – Астрид шевелила губами, уставившись на девушку, но, очевидно, ее всегдашнее красноречие на этот раз просто сломалось. – Не нравится? – надулась Майя. – Очень… нравится… – выдохнула Астрид, продолжая смотреть на Майю, не моргая. – Может, нам всем выйти и оставить вас вдвоем? – хихикнула Марина. – А, может, нам уже сесть поесть? – жалобно предложил Серёжа, потянувшись к сырно-мясной тарелке. – Меня Беатрис весь день голодом морила, говорила, чтоб терпел до вечера. – Еще не все пришли, – возразила Майя, и в тот же момент, вторя ее словам, раздался очередной звонок домофона. Девушка отправилась встретить следующего гостя, которым оказался Андрей. Он извинился за опоздание и вручил Майе, конечно же, еще один букет цветов. Но, к облегчению девушки, помещать его в воду не требовалось, потому что букет уже стоял внутри коробочки с особой питательной смесью, замаскированной в подарочную упаковку. Андрей покинул Кромлинск в числе последних, но все же покинул. Да, он во многом помогал Аарону, поэтому уходить не спешил, но Майя подозревала, что он также боялся возвращаться к прежней жизни. Боялся разрешить себе жить дальше. Без Ланы. Майя обняла друга, поблагодарив его за букет и подарок, и Андрей сразу отметил ее внешний вид: – Какая ты сегодня нарядная! Майя! Тебе очень идет! – Спасибо, это все Беатрис. Ее работа. Проходи. Да, сюда. Стол уже накрыт, давайте садиться. Почти шесть. Майя решила, что ждать Руби и Матвея уже нет смысла. Они опаздывали на час, и если бы Руби собиралась приехать, она бы сообщила об этом. Наверное. Пока гости выбирали себе места и устраивались за столом в комнате, Майя заглянула на кухню, чтобы вытащить из холодильника бутылку вина, и обнаружила Астрид, уже суетящуюся с бокалами. Шесть. Она взяла только шесть бокалов, хотя их было семеро. И Майя смущенно уточнила: – А ты… не будешь? – У меня вот, – Астрид с улыбкой поставила на столешницу стакан. – Выпью лучше сока. Виноградного. По цвету почти не отличишь. – Ну, ладно. Хорошо. – Все в порядке, птичка моя. Мне и не хочется совсем. Честно. Мне так лучше – не пить вообще, ни глоточка. И… я… прости, что так ничего нормального тебе и не сказала, – Астрид чуть потупилась, бросила быстрый взгляд на платье девушки, отвернулась, теряясь в собственных эмоциях, и снова посмотрела на Майю: – Ты очень красивая. В этом платье ты просто прекрасна, Майя. Ну, без него, конечно тоже… но… В общем, я… у меня аж дыхание перехватило, когда я тебя увидела. Майя заулыбалась, шагнула к Астрид, обнимая ее за талию и целуя в щеку. – Значит, мне и правда стоит пересмотреть свое отношение к платьям? – Определенно, – Астрид развернулась, поцеловала девушку в губы, и Майя почувствовала, что ей давно этого хотелось. А когда через пару мгновений их наполненный нежностью поцелуй закончился, и Майя взяла по два бокала в каждую руку, намереваясь отнести их в комнату, раздался очередной звонок в дверь.

* * *

Руби пришла без цветов. И Майя обрадовалась этому не только потому, что у них закончились вазы. – С Днем рождения! – громко и заранее отрепетировано выпалил Матвей, а Руби с улыбкой протянула девушке коробочку с подарком, одновременно извиняясь: – Прости за опоздание. Еле удалось вырваться с работы. – Привет, – кивнула ей Астрид, выходящая с кухни. – На самом деле ты как раз вовремя. Мы садимся за стол. Майя, следуя правилам приличия, решила сразу открыть подарок, а Руби заметила: – Там кое-что и от Матвея тоже. Он очень старался. Первое, что увидела девушка, сняв крышку, была самодельная открытка, на которой крупными неровными печатными буквами было выведено: «ПОЗДРАВЛЯЮ», без ошибок и с тремя восклицательными знаками. А сверху открытка была украшена объемными самодельными цветами из бумаги. Восхищенная Майя поблагодарила мальчика, подумав, что это самый трогательный подарок в ее жизни. Довольный Матвей раскраснелся от похвалы и робко спросил, будет ли сегодня пицца. Но Майя пообещала ему кое-что намного вкуснее, отправила в ванную мыть ручки, а сама продолжила распаковку. – Там… ничего особенного, – смущенно произнесла Руби, следя за ее действиями. – У меня толком не было времени выбрать тебе подарок и как следует пройтись по магазинам. Однако Майя сразу поняла, что Руби явно преуменьшает свои старания. И подарок она, очевидно, выбирала долго и тщательно. Внутри коробки был настоящий писательский набор: толстый блокнот в твердом переплете и с темно-синей, испещренной серебристыми линиями созвездий обложкой, набор ручек с ластиками-планетами, стикеры, также оформленные в космической эстетике, и большая кружка-стакан для кофе, с крышечкой и подставкой. Пожалуй, если бы Майя и правда собралась писать роман о Кромлинске, как ей советовала Астрид, ей пригодились бы все предметы из этого набора. – Как же красиво… и вдохновляюще. Спасибо, – невольно смущаясь, поблагодарила Майя. – И за то, что пришла, тоже. Руби ей улыбнулась и больше ничего не сказала. Непроизнесенные слова. Напряжение. – О, я вижу, все уже в сборе, – Руби поздоровалась с остальными, обнялась с Серёжей, которого не видела довольно давно, чмокнула в щеку Беатрис, кивнула Вике, Марине и Андрею. – Ну что! Сейчас мы торжественно выберем, кто будет сидеть рядом с именинницей! – провозгласила Астрид, улыбаясь и глядя на Матвея. – Это самое почетное место за столом! И оно достается… внимание! Матвею! Мальчик радостно рассмеялся, и Майя обняла ребенка за плечи, усадив рядом с собой. Наконец-то можно было праздновать. Наконец-то можно было поесть! И Майя с жадностью, попутно угощая Матвея и подкладывая ему в тарелку всякие вкусности, набросилась на еду. Астрид поставила на фон какую-то старую, ностальгически-теплую музыку, создающую настроение, но не отвлекающую от разговоров. Каждый рассказывал, как у него дела, как проходит адаптация к жизни вне Кромлинска, и что нового у них случилось за это время. Беатрис дистанционно окончила среднюю школу и готовилась к поступлению в колледж на специальность, связанную с дизайном одежды. Ей нравилось учиться, и особенно ей нравился Интернет и Пинтерест, из бездны которого девушка черпала вдохновение для своих новых проектов. Также Беатрис последовала совету Аарона и встретилась с мамой. Девушка не любила об этом говорить и не рассказывала каких-то особых подробностей, но Серёжа поведал Майе, что их встреча прошла неплохо, и что Беатрис теперь регулярно созванивается с мамой, а один раз та даже приходила к ним в гости. Да, они не стали близки и не виделись так часто, как Руби со своей дочерью, но общение налаживалось, и Майя этому радовалась. Потому что, как бы сильно Беатрис ни любила Аарона, ей нужна была мать. Особенно сейчас, когда Аарона больше не было рядом. И об этом Беатрис тоже не любила говорить. Она сразу мрачнела, закрывалась, и обо всех новостях, связанных с жизнью, а точнее, с остатками жизни в Кромлинске, Майя узнавала в основном от Серёжи, который держал с Аароном регулярную связь. Периодически, раз в месяц, Серёжа отправлялся в Кромлинск, задерживаясь там на две-три минуты, и это был максимум, на который он был способен теперь, без Майи. От Серёжи девушка также узнала, что Тайлер по-прежнему отказывается покидать Кромлинск и возвращаться к прежней жизни. Хотя Вике удалось выяснить, что ее помешанный бывший женился и тоже воспитывает дочь, Тайлер по-прежнему боялась его и его возможной мести им с Луизой. «Она сама заперла себя в клетке, – говорил Серёжа, вздыхая. – Не лярвы заперли ее в закольцованном мире. Не этот бывший Виктор, который явно живет теперь своей жизнью. Нет. Тайлер заперла себя сама. В своем прошлом. Возможно, Аарону однажды удастся повлиять на нее. Но сколько это займет времени, не известно. Мы с Беатрис надеемся, что хотя бы к тому моменту, как Луизе пора будет идти в школу, Тайлер одумается и отпустит дочь. Отпустит Аарона. И, самое главное, отпустит себя». Астрид же была настроена на этот счет более пессимистично. Она говорила: «Не отпустит. Ей так легче. Как бы странно и дико это ни звучало. Да, ей страшно, да, ей плохо, но выйти из этого «страшно и плохо» ей еще страшнее. Потому что здесь ее ждет неизвестность. Принятие решений. Ответственность. Последствия. И Тайлер пока что не готова их принимать». Также Серёжа рассказал, что лярв в Кромлинске остается все меньше и меньше, и Тайлер использует это как дополнительный аргумент в пользу того, чтобы не покидать город. Тайлер была твердо убеждена, что пара-тройка потусторонних существ не представляет для Луизы такой опасности, как целый город, населенный реальными людьми с совершенно разными намерениями. «Я ее понимаю, прекрасно понимаю, – поделилась как-то своими чувствами Руби. – Быть матерью в том мире, где мы живем, сложно. Порой – невыносимо. И мысли о том, что может случиться здесь с твоим ребенком, сводят с ума. Да, поначалу мне тоже было очень сложно с Матвеем, и я переживала за него так сильно, что даже снотворное не помогало. Но со временем, наблюдая за Асей, за ее активной и насыщенной, полноценной жизнью, я поняла – лучшее, что может сделать родитель для своего ребенка – это помочь ему адаптироваться к социуму. Не запереть от опасностей, не спрятать от всего мира, а помочь маленькому человеку стать частью этого мира. Для Аси это сделал отец. Он воспитал ее прекрасно, несмотря на все сложности, с которыми ему пришлось столкнуться. А мне бы хотелось сделать это для Матвея». И, судя по тому, насколько более общительным, улыбчивым и смелым стал мальчик, у Руби это отлично получалось. – Ну как, вкусный торт? – спросила Майя у раскрасневшегося ребенка, когда они добрались, наконец, до десерта. – Очень! Его правда Астрид приготовила? – Ага, – подтвердила Майя. – И капкейки тоже. Возьми попробуй. Какой хочешь? С единорогом, с лебедем или с русалкой? Матвей выбрал единорога. – А вы часто вспоминаете Кромлинск? – спросила Вика, тоже потянувшись за капкейком. – Не скучаете по нему? Все присутствующие немного притихли – каждый задумался о своем. Первой ответила Астрид: – Лично мне он часто снится. И во сне я забываю, что ушла оттуда. Я снова как будто живу на стрельбище, а потом просыпаюсь и долго пытаюсь понять, что происходит, и почему в моей комнате все переставлено. – Мне тоже снится, – поделился Серёжа. – Но не так часто, как раньше, когда я начал видеть Кромлинск в двенадцать лет. Возможно, я все-таки выполнил свою миссию для этого города, и он меня отпустил. Беатрис погрустнела и ничего не ответила, и Майя догадалась, что девушка снова думает об Аароне. – И мне снится, – сказала Руби. – В основном, в кошмарах. Как будто мы с Астрид снова попали туда вдвоем и не можем выбраться. А Матвейка… остался здесь. – Хреново, – посочувствовала Астрид, мягко положив руку ей на плечо. – Майя, а ты пойдешь опять в Кромлинск, когда возможность появится? – спросил Андрей. – Ты сможешь попасть туда уже через год, ведь так? На один день, но все равно. – Даже не знаю, – честно ответила девушка. – Я еще не задумывалась об этом всерьез. Наверное, было бы здорово снова увидеть Аарона, Тайлер и Луизу. – И притащить их сюда, черт побери, – не удержалась Беатрис, хмурясь от едва сдерживаемого негодования. – А Тайлер пусть там остается хоть навсегда, если хочет! – Не сердись на Тайлер, малыш, – вздохнула Астрид. – Она никому не желает зла. Просто ей очень сложно справиться со своими проблемами. Серёжа осторожно обнял девушку за плечи, успокаивая ее, и Беатрис снова затихла, положив голову ему на плечо. Все устали. Время приближалось к десяти, и Матвей, наевшись капкейков, уже задремал на диване. Пора было расходиться. Пора было возвращаться к своим жизням. – Оставайтесь, – предложила Астрид Руби, кивая на мальчика. – Завтра выходной, в школу ему не надо. Пусть у нас спит. Руби стушевалась и явно растерялась, не зная, что ответить. Серёжа в это время хотел вызвать такси для себя и Беатрис, но Андрей предложил подвезти ребят на своей машине. Вика с Мариной тоже потихоньку начали собираться. У каждой из них был человек, который ждал их дома. – Да, правда, оставайся, – Майя кивнула Руби, стараясь при этом не выдать голосом смущения и не думать о том, как Марина предлагала им жить всем вместе и не париться. – Матвей устал, да и ты тоже. Поспите вместе на диване. А у нас есть еще матрас большой, мы с Астрид его на полу расстелем и там ляжем. У Руби явно не было сил принимать серьезные взвешенные решения, поэтому женщина согласилась. По очереди они проводили всех гостей, и даже под шум голосов, прощаний и объятий Матвей так и не проснулся. – Это мой торт его уморил, – пошутила Астрид. – Я пока пойду посуду помою, надо же вам помочь, – предложила Руби, явно ощущая непреодолимое желание принести какую-то пользу. – Да сиди ты уже, – махнула рукой Астрид. – Отдыхай и не дергайся, ясно? С посудой я сама разберусь. Там всего-то и нужно, что загрузить посудомойку. И Астрид сама ушла на кухню, как подозревала Майя, специально, чтобы оставить их с Руби наедине. Непроизнесенные слова. Закрыв дверь за Мариной и Викой, которые уходили последними, Майя вернулась в комнату. Матвей продолжал мирно спать на диване, свернувшись клубочком, как маленький щенок. А Руби стояла у балконной двери и смотрела в окно на темно-синее, такое же как на подаренном ей блокноте, небо. – Хочешь, выйдем? – предложила Майя полушепотом. – Подышим свежим воздухом. – Давай, – кивнула Руби. – Я только куртку надену. Тебе принести? – Да нет, я вот тут кофту накину, – Майя открыла дверцу шкафа, доставая длинный вязаный кардиган. – Очень красивое платье, кстати, – бросила Руби, проходя мимо в коридор. – Ты выглядишь в нем такой взрослой и элегантной. – Главное, чтобы не старой, – буркнула Майя, краснея от этого комплимента. – Ну что ты. Старой выгляжу я, – усмехнулась Руби. Через несколько минут, одевшись и обувшись в домашние тапочки (Майя взяла те, что ей сегодня подарили подруги), они стояли на балконе, возле приоткрытой оконной створки, и вдыхали холодный воздух последнего зимнего дня. Где-то в соседнем дворе прогремел отголосок громкого взрыва петарды. Пахло снегом, порохом и новыми надеждами. – Астрид сегодня очень постаралась, да? – заметила Руби после недолгого, но не тягостного молчания. – Столько всего приготовила. А теперь еще и убирается. Мне кажется, она стала более заботливой. – Да, – согласилась Майя, обнимая себя руками. После теплой квартиры на балконе даже в кофте было зябко, и девушка ждала, когда кожа привыкнет. – Астрид сегодня весь день, как фокусник из рукава, доставала приятные сюрпризы. – У вас ведь… все хорошо, правда? – мягко спросила Руби, и Майя догадывалась, что она имеет в виду. – Да, – ответила девушка. – Нам нравится жить вместе. Конечно, совсем без ссор не обходится… Особенно, если у кого-то плохое настроение или что-то не получается. Но такого, как раньше, больше нет. – Это хорошо, – отозвалась Руби, и ее голос прозвучал по-настоящему искренне. – Астрид говорила мне, что ходит к психотерапевту, и ей это помогает. А недавно она еще и занялась конным спортом. Жизнь у нее явно насыщенная, и скучать некогда. Это было правдой – Астрид словно старалась получить от жизни все, чего лишилась в Кромлинске. Благодаря работе с психотерапевтом она научилась справляться с остаточными вспышками гнева, которые у нее иногда возникали, а верховая езда и занятия спортом на свежем воздухе помогли ей вернуть прежнюю физическую форму. И, конечно, все это не могло не сказываться положительно на их с Майей отношениях. Все было настолько хорошо, тепло, уютно и доверительно, что иногда девушке даже казались нереальными, невозможными их прошлые проблемы. – Недавно Астрид сходила также на консультацию к пластическому хирургу, – поделилась Майя. – Ей сказали, что есть возможность установить протез и сделать швы менее заметными. – Серьезно?! – обрадовалась Руби. – Майя! Это же отличная новость! – Да, – улыбнулась Майя, которая тоже считала эту новость отличной. – Конечно, на операцию придется подкопить, но я уверена, что это того стоит. Астрид… сильно комплексует из-за своего глаза, до сих пор. Но, кстати, хирург сказал, что ты хорошо поработала, и исправить это будет несложно. – Пф, – Руби горделиво приподняла подбородок. – Знал бы он еще, в каких условиях я работала! Это вам не вылизанная операционная с идеальным освещением! Они немного поговорили о работе Руби, и женщина посетовала на то, что мечтает перейти в частную клинику, где ее заслуги будут цениться выше, во всяком случае, в материальном эквиваленте. – Сергей обещал мне помочь с поисками хорошего места. Он сам сейчас в частной клинике работает, главным хирургом. – Это здорово! А ты… рассказала ему, что случилось с тобой на самом деле? – Нет, – Руби качнула головой. – Так и не смогла найти нужных слов. Из того, что я рассказывала, Сергей сделал вывод, что меня удерживали силой какие-то подозрительные типы и творили со мной бог знает что. Он меня жалеет и помогает чем может, ну а я… не стала его разубеждать. – А что насчет Аси? Ей рассказала? – Нет. Тоже нет, – Руби вздохнула и немного погрустнела. – Я не уверена, что ей нужно знать эти вещи. Даже если бы она мне поверила. Мне не хочется загружать ее этим. Честно говоря, будь я на ее месте, в самом начале своей жизни, с миллионами надежд и планов на будущее, я бы тоже предпочла не знать, что существуют какие-то параллельные миры, дыры во времени, замкнутые города и лярвы, пожирающие человеческие души. Все это как-то… слишком, пожалуй. – Пожалуй, – с кривоватой усмешкой согласилась Майя. – В любом случае, главное, что вы снова общаетесь, что смогли найти общий язык и сблизиться. – Да. И, Майя… – Руби опустила взгляд и скользнула ладонью под свою куртку, словно ища что-то на груди. – На самом деле у меня есть для тебя еще один небольшой подарок. Одна… памятная штучка. Ее пальцы уцепились за что-то, и через мгновение Руби достала сверкнувшую в лунном свете цепочку. Ее золотой кулон с Сатурном. Майя коротко выдохнула и изумленно уставилась на Руби, не в силах поверить, что та в самом деле собирается отдать ей эту вещь. – Когда-то давным-давно, когда я только попала в Кромлинск, я дала себе обещание, о котором никому не рассказывала, – медленно произнесла Руби. – Я пообещала себе, что когда выберусь из Кромлинска и найду свою дочь, отдам этот кулон ей. А потом, встретившись с ней, поняла, что это не нужно. И Ася вряд ли поймет, что стоит для меня за этим… украшением. Возможно, когда-нибудь я расскажу ей о Сатурне, а, возможно, и нет. Я также думала о том, чтобы отдать кулончик Матвею, но он мальчишка, который скоро вырастет в мужчину, и маловероятно, что он будет его носить. А для меня по-прежнему… важно отдать его дорогому человеку. Потому что для меня самой он словно… стал слишком тяжелым. Мне хотелось отдать его человеку, который все поймет. Отдать в знак благодарности и своей любви. И, Майя, пожалуйста, не смущайся, я сейчас не намекаю на… какую-то такую любовь, – Руби улыбнулась, коснулась распущенных волос девушки, убирая их за спину, и повесила кулон Майе на грудь. – Но мне хочется, чтобы он был именно с тобой. Возможно, мне стоило подождать и подарить тебе его через год. Когда тебе будет двадцать девять, потому что именно столько… – Именно столько занимает один оборот Сатурна вокруг Солнца, – прошептала Майя со слезами на глазах, касаясь пальцами цепочки, еще хранящей тепло кожи Руби. Теперь она висела на ее шее, а кулон идеально вписывался в вырез платья. – Да, именно поэтому, – шепнула Руби, защелкивая цепочку сзади. – Руби, я просто не знаю, что сказать… спасибо, я… – Скажи, что будешь беречь его. И скажи, что будешь счастлива. Будешь очень, очень счастлива, хорошо? – Хорошо, – всхлипнула Майя, шагнула вперед и обняла Руби. И больше ничего не было нужно. Невысказанные слова. Их больше не существовало. Руби обняла ее крепко, а потом отпустила Майю от себя и улыбнулась. – Ты знаешь, что сегодня невооруженным глазом на небе можно будет увидеть Сатурн, а рано утром – Меркурий, совсем тусклый и слабенький, но все же. – А сейчас? – Майя посмотрела в окно, делая глубокий вдох. – Сейчас ничего не видно? – Сейчас хорошо видно Марс, – Руби указала ладонью направление, чуть правее от Лунного серпа. – Вот эта рыжевато-ржавая звезда – и есть Марс. Видишь? Чуть ниже и правее еще должен быть Уран, но его соседние дома закрывают. – Вижу, – кивнула Майя. – Жаль, что нельзя посмотреть на них в телескоп. Интересно, это тот же самый Марс и та же Луна, которые мы видели в Кромлинске? – Да, я тоже часто задаюсь этим вопросом, – усмехнулась Руби. – Наверное, нет. Ведь если существует параллельный город, почему бы не существовать параллельному Марсу над ним? – И правда, – улыбнулась Майя, соглашаясь с этой простой мыслью. – Только, наверное, он назывался бы как-то иначе. Какой-нибудь Крамс, например. Или Кромс. Руби рассмеялась. – Зато тебя во всех мирах зовут одинаково. Майя. – Да. Я везде просто Майя. – Не просто, – возразила Руби, и в голосе ее прозвучала гордость. – Ох, как непросто. Майя подарила ей еще одну смущенную, но счастливую улыбку, а Руби предложила: – Ну что, ты замерзла совсем, я вижу? Пойдем уже обратно, пока Астрид там не занервничала? – Пойдем! И я бы попила еще чаю, если честно. Но уже без тортов! – Без тортов? Ты уверена, что с Астрид это возможно? И Майя тут же засомневалась в реалистичности своего намерения, вспомнив, как Астрид вечно пыталась то накормить ее дополнительной порцией оладушков, то подсунуть свой клубничный компот. Выходя с балкона, девушка оглянулась на небо в последний раз. Далекие миры. Ей пора было оставить их позади. И начать создавать свой собственный. Последние минуты февраля таяли, приближая полночь. Майя шагнула в тепло квартиры и плотно закрыла за собой балконную дверь.

КОНЕЦ

19 марта, 2021 года