***
Раскрыв свои медовые глазки, неугомонная бестия узрела пред собой темноту, которую мгновенно решила осветить своим пламенем, не дожидаясь команды Белого Рыцаря. Приподняв руку вверх, она ловко щёлкнула пальцами, вызывая огонь, делая каменные стены и холодные потолки видимыми. А заодно и вскрывая тех персон, каковые прятались в этой абсолютной тишине помещения. — Твою же мышь! — вспылила властительница ветра, тут же запрыгнув на шею к своему ненаглядному, с расширенными глазами глядя на извивающуюся гадюку. — Колючка, я всё-таки уверен, что это змея, — подшутил в ответ князь, чувствуя, как её ногти, впивающиеся в затылок, оставляют там явный красный след. — Может, нам выключить свет? — Или же принцесса и её добрейший друг попробуют подружиться со зверьём, — процедил сквозь зубы Кот, преспокойно подобравшись к богине огня и зажигая о пламя с её ладоней свой факел. — Они же любят таковым заниматься. Раскрыв компас, хранители огляделись по сторонам, в попытках понять, куда им двигаться дальше и, приняв решение, поплелись внутрь тёмной пещеры. Властитель мрака тоже попытался пойти следом за ними, но прижавшаяся девушка, всё ещё находящаяся в дикой панике, даже не думала опускаться на эту «проклятую» землю, заполненную самыми ненавистными существами. — Ты не отцепишься, да? — задал он вопрос, ответов на которым служило лишь слишком резкое качание головы из стороны в сторону. — Может, полетишь тогда? — Под землёй такая магия не работает, — печально пробубнила принцесса Штормграда, дрожа от страха, лишь только слыша их шипения. — Ой ладно! Надеясь, что ползучие твари не долго будут сопровождать их в древние греческие легенды, Влад пошёл вперёд, следом за командой, которая уже побрела, не дожидаясь токсичных товарищей. Вася, выступающий в этой команде как собиратель полезных ископаемых, изучал стены пещеры и внимательно разглядывал всё окружающее, искренне восхищаясь тем, что ступени вели вниз и они, казалось, спускались достаточно низко. Нельзя сказать, что Кот остался больно рад доставшемуся коллективу, ибо во главе с человеком, некогда ему ненавистного, а ныне весьма близкого, располагались сильно неторопливый мальчишка, мощная принцесса, чьи силы из-за их взаимосвязи с воздухом, ослабевали под землёй, а также два неугомонных динамита, один из которых старательно пытался держать себя в руках, и одновременно держать в руках и рыжую бестию. И, всё же, хранитель Мышкина прекрасно понимал, что именно от них и будет больше всего проблем. Как раз-таки самые отчаянные члены команды плелись по середине чуть позади друг друга, а Алёнка, то и дело, ловила на себе весьма напрягающие взгляды Белого Рыцаря, будто бы чем-то недовольного. Привыкшая из-за Вари, что, если есть такое внимание, то необходимо узнавать в чём проблема, огонёк обратилась к главному помощнику её королевства. — Что не так, Азей?! — Вы поразительно удивительны в роли ведущей силы, — внезапно заявил он, наблюдая за тем, как медленно теряется какая-либо уверенность с веснушчатого личика. — Точнее то, что вы так преспокойно отдали эту роль Коту. — Он — хранитель, и ему известно лучше куда шагать. Уже прекрасно понимая, что ей пытаются дать урок о действиях королей, правительница самой опасной стихии покрылась мурашками, внезапно вспоминая о своём титуле. — Да, но именно короли ведут войско вперёд и идут впереди, — своим медленным мелодичным голосом рыцарь лишь пытался дать доброе наставление, но на деле его слушательница чувствовала себя так, будто утопает в пучине. — Они не плетутся сзади, они всегда во главе команды… — Значит, я такая себе будущая королева! — выпалила рыжая бестия, чётко ощущая, как вместе с этим выкриком выдыхает последний воздух из лёгких. Весь, потраченный на простую попытку не сорваться на этого нравоучителя. Злобно заявив это, наследница замерла, глядя на худое структурированное лицо вечного приспешника её отца, стыдясь только что буркнутой фразы, будто зрея в его чертах своего родителя. Нервно покусывая губу, ей казалось, что ещё секунда этой игры в гляделки, и она просто не оставит на ней живого места. — Всё в порядке, — прошептал факир, подошедший сзади и мягко положивший ей руки на плечи. — Всё хорошо. — Ваша пылкость — это хорошо. Это эмоциональность, которая подарит вам яркую жизнь, — стукнув каблуком, тот намеренно показал, что удаляется, сделав максимум желанного, — Но точно не хороших лет власти. Плевок для будущего правителя выглядел именно так. Как чёткое убеждение со стороны близкого человека, что управляющий из тебя никакой. Фигура отдалилась, а Алёнка тяжело вдохнула воздух, борясь с ощущением его полнейшего отсутствия. — Эй, эй, — встав спереди рыжей бестии и схватив её за веснушчатые щёчки, Абрикосов пытался её успокоить. — Твоя эмоциональность — это хорошо! Ты подаришь не только себе яркую жизнь, но и своему народу! — Да, весело, — захлёбываясь от этой горечи, от полной неуверенности в себе и непонимании самой себя, она начала говорить тяжело и медленно. — Они умрут в муках и страданиях, пока я буду у власти… Огонь в ладонях растаял, потому что нестабильно эмоциональное солнце не могло его больше сдерживать, направив все силы на то, чтобы успокоить стекающие с её глаз слезы. Она не обращала внимание ни на кого, поэтому, когда мимо прошла уже сама научившаяся ходить лидер команды, а следом за ней и тёмный князь, находящаяся в истерике огниво даже не заметила, как её друг ответил им идти вперёд и оставить их одних. — Так, солнышко, на меня посмотри, — зашептал он, заставляя пару медовых глазок обернуться на его карие очи, готовые к очередной психологической помощи. — Ты — плохой правитель сейчас. Но тебе и не нужно быть хорошим сейчас. У тебя ещё есть время научиться, и ты научишься. Мы научимся, — произнёс громко фокусник, обозначая, что будет всецело помогать и в этом деле. — Ты — хорошая принцесса. Ты найдёшь себя и станешь настолько великолепной королевой, что люди от чистого сердца будут желать тебе долгих лет жизни. — Я разрушу их… — Любимых не разрушают! — выпалил Саша, сказав это мелодично и по-доброму. — А ты будешь их любить! По щекам потекли слезы, как выплеск той невероятной слабости, что напала на принцессу, вместе с собой унося сумасшедшую истерику. С улыбкой на глазах, глядя на это зарёванное, но уже более весёлое личико, вечная душа компании подтирала красные следы. — Ты знаешь про список, — прошептала богиня огня, доводя до своего сознания смысл реплик и сумев вытащить из них одну из важных вещей. — И мы справимся с ним, обещаю, — тихо молвил он, поцеловав девушку поспешно в лобик и немного отодвинувшись, намекая, что пора идти вперёд. — Как только разберёмся с этой проблемой. Выдав сквозь покрасневшие щеки и глаза еле натянутую улыбку, Алёнка вздохнула, догоняя уже далеко ушедшую вперёд команду, успокаивая себя, что все, сказанное её прелестным другом, — правда. Но с очередным вдохом её план ловко сломился. «Любимых не разрушают» … А что на счёт него самого и той разрухи, что ты принесла?***
Другая команда преодолевала точно такой же путь, вот только у них не имелось умелой огненной богини, способной дать свет. Таковую задачу взял на себя их маг молний и главный хранитель города Мышкин, подле которого и брёл рядом ненавистный студентам предатель. Самое весёлое то, что Кощей сам лично приказал идти всегда подле, точно прознав о возможностях некогда жертвы созданной им бойни, и теперь не слабо тревожился, что весьма образованного парнишку придётся оставлять в пещерах, потому что труп на поверхность тащить будет трудно. — Скоро выход? — недовольно пробубнила Сатана, устав уже спускаться по этим бесконечным коридорам. — А нам прям известно! — злобно ответила колдунья земли, уже устав от непрекращающегося ноя под её ухом, всё без остановки верещавшею, как же сильно она устала. Конечно, биполярное дитя Ада не считалось бы носительницей дьявольского титула, если бы не решило спеть песню из миллиона оскорблений прямо на единственной, сказанной исследовательницей фразой. — Я не спрашивала у предателей. Как же здесь не хватало огненных шаров или же ветров прекрасной принцессы. Увы, здесь оружие имелось только у Любавы, и носило оно название — пули бесконечной вины. Неподалёку шедший анимаг не посчитал, что диалог столь острый, чтобы сказать что-то в защиту Марии, а вот астроном чуть ли не сошёл со своего вечного поста «правой руки», чтобы выдавить из себя что-то острое и неприятное, заикаясь, но с целью поставить зазнавшуюся змейку на место. Но его защитник даже не дал ему такой возможности. — Не смей, — процедил сквозь зубы древний хранитель, держа в ладонях компас. — Полезешь — она уничтожит тебя. — Слушать мне? — шёпотом воскликнул мальчишка, очередной раз чуть не рухнув вниз, споткнувшись об камень. Рука главного воина схватила того за шиворот, как мелкого котёнка спасая от очередного падения. — Слушать меня! Ты не полезешь в эту схватку, потому что победителем из неё ты не выйдешь! Завершив свои нравоучительные речи, Кощей опустил руку, и пошёл вперёд увереннее, видя в конце туннеля свет. Весь отряд уже крайне мечтал вырваться из этих каменных катакомб, что они обхаживали почти два часа, и увидеть пред собой ожидаемое, но всё равно невероятно удивившее их строение, которое таки твердило, что построено оно с целью поклонения для кого-то великого. Для какого-то бога. Даже никогда особо ничем не восхищающаяся староста удивлённо распахнула свои пухленькие губки, глядя на это необыкновенное здание, пока Волод просто потягивал долгую букву «о», восхищаясь этими огромными превосходными колоннами, каких здесь, казалось, что попросту тысячи, и их невероятно огромными размерами. — Это, — выдавила их себя вечная исследовательница, не в силах вымолвить что-то ещё. — Эфесский храм, — закончил за неё Астер. Внезапно желающая поправить его Сатана хотела уточнить, что это именно храм Артемиды, так как это считалось важной деталью, внутри здания располагалась огромная статуя, посвящённая богине плодородия, но, не горя желанием выдавать своих знаний, она попросту промолчала. — Вперёд за благородием и счастьем, — воскликнул Волод, будто давая сигнал всей команде ринуться дальше, с целью раскрыть тайны шикарных гигантских колонн. Пока все члены команды отправились внутрь, глядеть на невероятное произведение искусства, сотворённое два тысячелетия назад, астроном остался снаружи, перелистывая листы своего исписанного дневника, с целью узнать, как можно больше информации. — Что мы о нём знаем? Подошедшая тихо, словно мышка, властительница природы напугала своим абсолютным спокойствием нервного мальчишку, взволнованно подпрыгнувший, прижимая несчастную измученную книжонку к себе. Его и без того крошечные от шока синие очи сузились ещё больше от этого глупого секундного страха, пока стоящая подле шатенка молчала, стараясь не захохотать. — Храм Арт… Артемиды… Эфесской… Сумев полноценно выбить приятеля из его уверенной колеи, волшебница решила не ждать, пока он сумеет возвратить себе это умение чётко болтать, и поэтому выхватила из его ладоней книгу, начиная читать сама. — 127 колонн… Богиня плодородия из греческой мифологии… Огромная 15-метровая статуя, — вытащила она из огромных листов некоторые данные, а потом, также бескультурно отдала сборник записей обратно в тоненькие ручки. — Мы убедились, что это он. Так что же нам делать теперь? Дав испуганному любителю звёзд немного времени, чтобы наладить сбившееся сердце, Маша стояла, ожидая дальнейшего ответа на поставленный вопрос. — Есть предположение, что нам нужен камень… — Камень? — Да, он такой яркий… Вроде округлый, но прикоснёшься и не совсем… И, как только его вытащить, то, вероятно, здание падёт… Объяснение звучало настолько глупо, странно, необдуманно и ужасно смехотворно, что казалось ещё немного, и брови земляной колдуньи начнут опускаться куда ниже области её же глаз. Глядя на парня из-под очков, она пыталась убедить себя в его адекватности и в верности его суждений. — Здание рухнет, потому что мы вытащим маленький камушек? — Он не маленький, средненький, — прошептал бывший маг с локонами лунного цвета, и, в попытка оправдать себя, начал пытаться показать на пальцах примерные размеры необходимой вещицы. — И ещё он блестящий. — Прекрасно, — выпалила девушка, отвернувшись от него и снова поглядев на огромные мраморные колонны, некогда стоявшие в восхитительном, далёком и давно забытом Эфесе. — Мы ищем камушек в здании, где располагается гигантская статуя богине, полноценно усыпанная камнями. — И не такое находили, — шутливо произнёс худощавый парнишка фразу, знакомую девушке, чем вызвал у неё неподдельный хохот. — Идём, — прошептал он, практически потянув исследовательницу внутрь. Парочке ещё неизвестно, что их беседа не проходила наедине, ибо её подслушивала ещё одна пара запрятанных ушей. Один и явно не радовался тому, что его возлюбленная в столь прелестных и спокойных отношениях с бывшим предателем и убийцей, якобы порушивший с её же рассказов её жизнь, а другая приходилась прелестной дочерью хороших планов, поэтому всё сказанное в диалоге взяла себе на знание множество факторов, руководствуясь какими желала исполнить свою самую главную цель. Подобно этому храму в человеческом мире с его историей падения, она желала также разобрать несчастную команду уродцев, что так самоуверенно звала себя «Сказочный патруль».***
Наконец-то и другая компания выбралась к свету, а точнее к краю пещеры, где им открывалось гигантское, огромное пространство, что крыла в себе невероятный восхитительный древний храм. — Вау, — восхищённо выдавили все участники команды, наблюдая за красотой необыкновенной постройки. — Вася, только не умри от счастья, — пошутил Абрикосов, глядя на то, как парнишка попросту замер широко распахнув рот, зрея древнюю великолепную легенду. Пока защитники продолжили рассматривать здание снаружи, отряд из добрых друзей сразу же двинулись внутрь, посмотреть на то, о чём написано и сказано куда больше легенд, чем о величавости самого храма, ибо внутри него восседал каменное изваяние того, кому эту огромную постройку и посвятили. Конечно же, внутри великой Олимпии, того самого места, где по легендам собирались все греческие боги, восседал, как главный правитель, самый важный среди высших существ, обладатель самой неуправляемой энергетики — сам Зевс. — Величественно, — заметил тёмный князь, глядя на сидящего на своём пьедестале правителя божеств, покрытого золотом. — Чем-то похоже на меня, пока я был князем. — У тебя сейчас слюнки от этой бороды потекут, — хохотнула его саркастичная девушка, проходясь подле уголка губ, приподнятой в его извечной игривой ухмылкой, когда он улыбался лишь одной стороной. Пока парнишка, чьей основной задачей считалось изучение и сбор различных материалов и кусочков от этого здания бегал из стороны в сторону, разбирая по мелким осколкам величественную постройку к себе в пакетики и баночки, остальная четвёрка лишь внимательно глядела на восхитительную фигуру главного греческого бога, считавшегося самым главным на всём Олимпе — Это статуя Зевса. Бога грома и молний, — произнесла рыжая бестия, зрея на это невероятное мраморное личико. — Откуда ты знаешь его? Читала где-то? — обратилась к ней лидер команды. — Нет, — как-то разочарованно прошептала в ответ богиня огня, снова сгорая от этого чёткого ощущения, что она не особо умная. — Я смотрела мультик «Геркулес». Быстро осознав, что такое могло расстроить девушку, факир двинулся к ней, стараясь сделать это максимально незаметно, он встал подле, легонько приобняв её за плечо, пытаясь успокоить её же чувство собственного самомнения, и попытался заставить её рассказать что-то ещё. — Что ты ещё помнишь? — Саша, я не хочу, — прошептала она ему на ушко, полностью вновь прогибаясь под это чувство своей тупости. — Ты не «не хочешь», ты просто уверенна, что не можешь, — снова по-психологически расставил её товарищ всё по своим местам. — А ты можешь. Его речи звучали, как божественные мелодии, придававшие её изнемогшему и уставшему мозгу сил и веры в то, что она способная, и поэтому, напрягнув свои мозги, властительница пожаров припомнила больше интересных фактов. — Зевс тут главный. Он — властитель грома и молний, самой неуправляемой силы в мире, поэтому он и властвует Олимпом. — Мы с ним похожи! — радостно восликнул Влад. — Испускать искорки из пальцев и устраивать настоящие сумасшедшие уносящие миллионы жизней грозы — это разные вещи, — укоризненно заметила принцесса Штормграда. — У него есть братья: Аид, который управляет царством мёртвых, и Посейдон, который следит за морским пространством. — Выглядит, как твоя жизнь, — пошутил уже огненный фокусник, решив видимо, окончательно погубить своего верного товарища. — Ага, — продолжила данную ипостасью уже его верная саркастичная подруга. — Вначале был величественным темным князем, следом за ним почти что дохлым не собой перевоплощающимся чудовищем Мороком, а потом стал… — Владиком, — завершила данную длинную тираду неугомонный динамит. — Самое дно! — хором воскликнули оставшиеся двое участников токсичного суда, доводя бывшего мрачного хранителя до ужасного желания их треснуть. Подобравшись вплотную к своей возлюбленной, он улыбнулся, глядя как она тоже смеётся, а после, ловко прижав её за талию, притянул к себе. — Но ты здесь со мной, — решил докончить их шутку сам брюнет. — А я и не отрицаю, что мы тоже на дне. Ловким движением, парень повернул девушку спиной к себе, и снова обхватил за талию, как поступил и в самый первый день своего возвращения. В такой позиции они продолжали обсуждать личность выдуманного, но некогда великого и, вне сомнения, легендарного божества, пока их прелестная неугомонная батарейка старательно напрягала все потаённые уголки своего мозга, вытаскивая наружу знания и по мультфильму, и те данные, что она получила в школе, пока они изучали культуру древней Греции. Рассказав немного о его детях, и тех самых богинях, что вылезли из его головы, о Афродите и даже Артемиде, она замолкла, не в состоянии вспомнить что-то ещё. Конечно же, её верный соратник и любитель всего мистического знал гораздо больше из этих легенд, и у него даже на секунду в мыслях не пробежало воспоминание о том, откуда всё это в его голове взялось, ибо никогда столь углублённо древнегреческие истории он не изучал. Но логическая цепочка не вела его к дамочке, которая теперь не выдавала множество интересных исторических фактов, а строила самые настоящие козни. Те самые, каковые не маг попросил её не вытворять. — У Зевса было много женщин, — закончил рассказ Абрикосов, выдавая самый простой факт, чтобы не смущать своё любимое солнце. — Он постоянно изменял своей жене. — Похотливый, — пробубнил преподаватель боевых искусств, словно с каким-то уважением в голосе, но только почувствовав, как тело из его объятий пытается вырваться на свободу, явно не наслаждаясь подобной интонацией. — Но это очень плохо. Очень. Я никогда таким не был. — Три века назад — это не никогда. Внезапный голос, очень напугал спокойно беседующих ребят, настолько, что они все сдвинулись в места, попятившись назад, надеясь найти хранителей. Парни тут же поставили девушек за спины, надеясь защитить их от какой-то неведомой опасности, но кое-что и во фразе, и в интонации, и голосе, говорило Владу, что вытаскивать меч не нужно. В этой одной фразе крылось кое-что незыблемое, нетронутое и то, к чему он бы никогда не хотел снова прикасаться. Но подобное артефакту в музее, он желал это снова увидеть. — Хотя, зрея твою фигуру, — на свет выбралась высокая фигура мужчины в изящном фраке и длинных рукавах с рюшами, точно пялившая в лицо бывшего тёмного властителя. — Я бы сказал, что «никогда» — это слово, которое тебе произносить запрещено. Его черные запутанные до плеч жидкие волосы показались брюнету простым глюком. Он прогуливался своими сапфировыми очами по его лицу, которое, как и прежде ничем не отличалось от головы мертвеца, где кожа еле-еле облепляет кости. Это всё ещё тот же длинный прямой нос, который идеально завершал эту картину, будто напоминая о сути самой его личности, почти что дохлого не живого существа. Глядя на него, тёмный князь давился ностальгией, утопал в ароматах трёхсотлетней давности, чувствовал запахи своих любимых старых напитков, а что куда важнее, вспоминал всю свою так плотно запертую за сотней замков историю. — Выглядит так, будто ты не счастлив мне, Владислав, — язвительно отметил мужчина, устав от внимания, словно к атрибуту в музее. — Давай же, брат. — Брат?! — Рад видеть тебя, Алексей.***
Бродившие по Эфесскому храму продолжали собирать необходимые кусочки от мрамора и пыли, что осела на здание, чтобы точно подтвердить примерный момент, с какого храм располагается здесь. Ребята искали и пополняли запасы к изучению, пока самый ненавистный им человек, тихо бубня что-то себе под нос, гулял по зданию, записывая подробнейшее описании каждого объекта в книжку. — С того края, — произнесла земляная волшебница, засовывая средь листов несколько своих записей, сделанных в другой части здания. — Благодарю. Астроном действительно ещё не прохдил там, и то, что девушка ринулась изучать именно ту часть помещения оказалось для него невероятно радостной новостью. Ее помощь являлась неизмеримой, и, даже без слов благодарности, она прекрасно это знала. Просто чувствовала. Они всегда являлись хорошей командой, и они оба хорошо это понимали. Без сговоров и лишних объяснений, просто действия, когда каждый делает своё, но для общего блага. Можно сказать, что один мозг на двоих; работали, как единый механизм. Очевидно, такое никак не могло понравиться анимагу, глядевшему на всё это с определённой злобой, и, когда она спустил очередной кусок мрамора, преподнесённый клювом с крыши здания, он кинул этот несчастный осколок прямо в плечо худощавого и хилого учёного. — Ай, — пискнул Астер, аж сделав шаг назад от боли. — Корвин! — недовольно выдала Мария, поглядывая на своего парня с некоторым презрением во взгляде. — Это что? — Извини, я просто думал, что ты в беде и решил защитить тебя, — цедил сквозь зубы Корвин, кривя лицо и раздражённо глядя на парнишку, что был выше его почти на голову. — В отличие от некоторых я не разрушаю собственных любимых. Нет, любителю романтических книг далеко до манипулятора, что пытался привить чувство вины, ему попросту хотелось надавить на несчастного любителя звёзд, которого он старательно, как свинью, пытался утопить в луже с грязью из его вины, а попутно за счёт этого напомнить и своей возлюбленной, почему это — не самый лучший вариант. Но он явно не ожидал, что за это время и этот доходяга обзавёлся какой-никакой смелостью и уверенностью отстаивать самого себя, каковой его, о удивительно, обучил бывший тёмный князь, столь же сильно ненавистный этому полу ворону. — Самое время кричать «но пасаран», — в ответ шептал лунный маг, ещё не зная, что явной строгостью в интонации, пусть и немного потрясающегося голоса, привлекает внимание главной Сатаны. — Напомни, где ты был, пока все на поле сражались против темных сил… — Которые ты призвал, хочу напомнить… — Да, с теми, каких я призвал, и с которыми боролись твои одноклассники, пока ты прятался в теле ворона далече от того места, боясь, что поранишься. Предъявление крайне острое и опасное, особенно, если учитывать то, что вся ситуация, в который книжный колдун повёл себя столь трусливо, появилась то только из-за вины этого любителя звёздного неба и мальчишки, что верил в страшные легенды. — Маргинальская душонка поёт песню об неправильности. — Ну если трусливое существо разглагольствует о смелости, то я думаю, что и у меня есть на это право. Властительница природной стихии даже не заметила, как отдалилась от двух мальчишек, топившие взглядами друг друга, стоя до последнего на защите… Чего-то явно ей непонятного. Каждый из них желал поставить другого на место, но сам сдвигаться с пьедестала своих убеждений он не желал. — Быть может я труслив, но ты — душегуб, — задумываясь над остротой каждого слова, анимаг успешно бросал их, словно копья, в сторону освобождённого пленника волшебных темниц, губя его самыми обидными факторами. — Ты не заметил? Ты здесь персона нон грата! К тебе нету доверия! Ни один идиот средь наших не сумеет полноценно идти подле тебя, не боясь, что ты толкнёшь его вниз! Бирюзовый глаз под красными очками задёргался, чуть ли, не признавая собственное поражение в данном конфликте, но он не собирался отступать, ибо вспоминал о самом важном факте — он сейчас не в темнице. — Но как-то же я оказался в школе. — Просто наш юный птенчик не уточнил, — влез в диалог прелестный писклявый голосок, от которого становилось тошно и холодно одновременно, — Что верить тебе будут такие же, подобные тебе, персоны нон грата. Ненужные обществу предатели. Как нам преподаватель или же девчушка, помогавшая тебе разрушать нашу школу… Глотай. Эти слова — яд, да, но глотай их, Мария, пока не прожгла горло и те ниточки, на которых держится твоё сердце. Пожалуйста, просто глотай. — Она не виновата в этом, — вступился за неё предатель, итак с трудом боронявшися от этих острых комментариев. — В том, что поверила тебе — нет, — Сатана бродила медленно, шевеля искусно каждой мышцей лица и каждой точкой своего тела, будто все, что в ней было, работало в этот момент на нее. — Но она помогала. Она — соучастник. И пока ты старательно занимаешься её защитой, она сама грызёт себя, потому что она знает, что это — её вина. Прекрасно. Какие шикарные пляски на могиле. Осталось только плюнуть в землю похороненных секретов и так и не сказанных никому переживаний, чтобы полноценно отпустить так еле держащееся сердце в полёт. — Это удел её команды уродов, — продолжила говорить она, зрея, как волшебница земли медленно будто и прорастает где-то в почву. — Доверять убийцам и предателям, забирать их себе на попечение добра так, будто они — маленькие щеночки, которым нужна помощь, а на самом деле, простые блохастые псины, полные грязи и зла. Пока абсолютно потерянная и поломанная колдунья земли стояла, поглаживая без остановки свои плечи, будто обнимая своими руками себя в попытках успокоить, она медленно снова душила того самого противного червя, так сильно резкими движениями из года в год лопатами изгрызаемого её друзьями. Теперь их подле не находилось, а человек, должный её защищать, на правах её парня, лишь молчал, видя в словах истину. — Как и вы сами, впрочем, сказочный патруль… — Хватит! Расположившись между белокурой интриганкой и волшебницей природы, Астер потребовал остановить спектакль, скорее даже словесную казнь своей приятельницы. Он уронил свой сборник на пол, как только увидел, что ядовитая змея со своими приспущенными, будто бы «приклеенными» к зрачкам веками идёт всё ближе к своей жертве, будто желая прокусить ей горло. — Ты думаешь, ты меня остановишь?! — из неё вырвался сдавленный, практически истерический хохот. — Мне ничего не стоит уничтожить и тебя! По вашей вине я оглохла! Внезапная защита из ниоткуда пришла не одна. Резкий крик Любавы завершил звук молнии, прямо внутри здания храма Артемиды, вызвавший до этого молчавший горный маг. — Прекращай спектакль! — гневно выдал он, сжимая кулаки и намекая, что стоит волшебнице сказать ещё хоть слово, и самая непокорная сила пробежится по её коже. — Они нам задницы много раз спасли! И тогда, кстати, тоже! — приподняв с пола книгу, Волод ткнул её в грудь слабенького худощавого мальчишки, поражённо зревший на внезапного защитника. — Стала глухой, а могла быть неживой! Капельку благодарности, Бабейл! Даже не дожидаясь дальнейших слов от красотки, маг поплёлся дальше внутрь храма, точно слыша, как бегут древние хранители, после внезапно услышанного звука молнии. — Вы запускали молнию внутри одного из семи чудес света?! — находясь на грани сумасшествия от осознания данного факта выкрикнул Кощей. — Совсем с дуба рухнули?! «Не будь молнии, то мы бы рухнули, — подумала про себя колдунья зелёной стихии. — Прямо в стену великого чуда света, как главные обвиняемые нарциссичным судом.» Глядя из-за высокой спины, за которой она пряталась, на своего молодого человека, она зрела в серых глазах явное пренебрежение просто к тому, что она избрала устроиться за подобным щитом. Будто её побитый, израненный самыми острыми обвинениями мозг мог отказаться хоть от какой-то опоры. Парочка тех, кто только что безостановочно со всех сторон отыскивала недостатки в поступках двойки исследователей, ушла в сторону, когда мэр города Мышкин, оглядев всю ситуацию, сразу же осознал происходящее. Резким шагом он преодолел расстояние до Астера и повторил то же самое, что попросил его сделать ещё пока они шли по лабиринтам. — Не лезь в эти схватки, — сказал он своим хриплым голосом. — Вы оба. Вы же знаете, они вас потопят. Слушая слова и налаживая дыхание, Маша приподняла глаза на старосту, терявшуюся где-то в залах прекрасного храма, что повернула голову, бросив секундную острую улыбку, а потом продолжила свою прогулку по коридорам мраморного чуда. Это не конец. Ещё потопят. Просто подождите.