Изменчивые Дороги (цикл Миры Странников)

      В себя Сёма пришёл в знакомой спальне. Дежавю, не иначе. Сира так же сидела рядом, держа его за руку. По её покрасневшим глазам было видно, что совсем недавно она плакала.       — Сём, — тихо позвала она.       — Пить… — хрип пересохшего горла был тих. — Воды…       — Сейчас, — она на мгновение отпустила его руку, чтобы сделать шаг в сторону.       В поле зрения появилась чашка, наполненная жидкостью с уже знакомым ароматом. Сира села в изголовье кровати и переместила голову Сёмы к себе на колени. Она аккуратно приставила чашку к его губам, чуть наклонила: с лёгкой болью жидкость полилась в высохшее горло. Шум в голове тут же сошёл на нет, оставив лишь зудящие куски кожи на месте печатей.       — Какой знакомый потолок… — прошептал он тихо.       Сира, предупреждённая Лордом Чёрных, оборвала рефлекторную попытку направить в него поток целительской магии. Она поддерживала кружку, пока он пил.       — Ещё? — отвара сестрёнка заготовила много. На его попытку пошутить, она только грустно улыбнулась. — Привыкай, тебе тут жить.       — Не спеши… Теперь я точно твой, моя маленькая Сири.       Ушки выдали хозяйку, мгновенно покраснев. Она едва касалась кончиками пальцев его подбородка, губ, боясь причинить боль, но в тоже время нуждаясь в подтверждении, что он здесь. С ней.       — Мой, — тихо проговорила она. — Мой.       Прежде чем накопил в себе достаточно сил, драконид проваливался в беспамятство ещё несколько раз. Время ускользало в этой комнатке, словно его поток проходил стороной. В один из кратких моментов сознания Сёма заметил слугу Дома Чёрных Драконов, который передал несколько рюкзаков с вещами и, отвесив почтительный поклон, скрылся за дверью. В другой, как ему показалось, рядом с Сири вертелась мелкая Эля. Сон путался с явью и не хотел отпускать.       Сира продолжала сидеть рядом, отходя лишь на краткие мгновения, но неизменно возвращаясь. Очередное пробуждение застало её за тем, что эльфийка аккуратно обтирала его грудь влажной губкой.       Рябь прошла по чешуйкам, то поднимая, то опуская их. Сделав несколько глубоких вздохов, Сёма открыл глаза. Попытка пошевелить пальцами как на руках, так на ногах оказалась удачной. Тело немного затекло, а шрамы на висках ещё чесались. Но в целом он чувствовал себя как минимум живым.       В комнате никого не было, но в соседней нише слышалась возня.       — Сири… — позвал он.       Она тут же выскользнула, вытирая руки, и в мгновение ока оказалась рядом, улыбаясь, хотя глаза всё ещё были красными.       — Я тут, ещё воды? — она привычно села у изголовья, кладя его голову себе на колени.       — Нет! Мне и так уже девать её некуда… Долго я валялся? — он аккуратно попытался сесть.       К удивлению обоих, проблем пока не возникло, и он решил попробовать встать.       Сира хихикнула, скорее, нервно, от напряжения, чем весело.       — Четыре дня, — она быстро поднялась, чтобы в случае чего его поддержать. — Лорд Аргестр говорил, что до пяти дней — норма. Но я всё равно переживала.       — Лорд… — от одной мысли как она ухаживала за ним всё это время, Сёма покраснел. — Надеюсь, я не доставил неудобств?       Она даже растерялась.       — Разве это неудобства? — И коснулась чуть вздыбленных чешуек на руке.       Сёме вспомнился последний парень, которого он вытащил из Лабиринта. Впрочем, неудобства были даже не в процессе лечения, сколько в том, что его приходилось прятать.       — Ты… Соскучилась, я посмотрю…       Сира даже не замечала, касаясь, скорее, подсознательно, поэтому, посмотрев на свою ладонь, беззастенчиво гладящую его, покраснела так, что пришлось отвернуться и, оставив его руку, прикоснуться к собственным щекам, проверяя, осталось ли там что-то, или всё превратилось в угольки.       Убранные в пучок, чтобы не мешаться, волосы не прикрывали выдающие со всеми потрохами уши хозяйки.       Сёма не сдержался и засмеялся.       — Слушай, даже твои родители не стали спорить, да и я теперь вольный. Мне кажется, если ты хочешь приготовить еды, не стоит вместо плиты использовать свои ушки! Ты что-то говорила про то, что у вас никто не вмешивается в… как там… личную жизнь, да? Так приказывай. Я готов на всё, что не противоречит Закону. И не отворачивайся!       Сира ещё больше смутилась, повернувшись со всё ещё прижатыми ладонями к щекам.       — Я не умею готовить, — невпопад произнесла она, зацепившись за сказанную им фразу. Кончик правого уха немного вздрогнул, демонстрируя явное возбуждение хозяйки, которое, она, судя по опущенным глазам, пыталась скрыть.       — Горе-то какое! — он засмеялся. — Тогда тебе придётся научиться есть вяленое мясо и ту сушнину, что умею делать я!       Он отнял её руки от пунцовых щёк и, повернув ладонями вверх, поцеловал каждую и вернул к себе на грудь. Её дрожащие пальцы коснулись чешуек. И где был её стыд, когда она всего его обмывала? Вспомнив это, а также всё то, что тогда видела, Сира вновь покраснела, пряча лицо у него на груди, где под рёбрами билось сердце. Запах кожи ударил моментально и настолько одурманил своим вкусом, что ей нестерпимо захотелось его лизнуть. Касание языком кожи ещё больше усилило вкус.       — Малышка, я хотел бы попросить тебя… — идея, пришедшая в голову казалась дурацкой, но забавной.       Она вздрогнула, поднимая глаза.       «Совсем сдурела», — ругала она себя за свои действия, — «ему противно, а ты…».       — Да?       — У меня будет к тебе две просьбы… Ну, кроме пяти минут на привести себя в порядок… — отняв её руки от груди, он нежно поцеловал её пальчики, — Я хочу, чтобы ты попросила принести нам поесть. И научи пользоваться вашим одомашненным озерцом.       Ему казалось, что он был весь обсыпан не то пеплом, не то песком. Конечно, ничего такого не было, но ощущение никуда не девалось. За время вынужденного сна чешуйки потемнели, и на них стал явственнее проглядывать замысловатый рисунок, а прикосновения к ним рождали в нём противоречивые чувства.       — Ты голоден? Хорошо… Сейчас попрошу, — она привычно попыталась воспользоваться внутренней связью, но ответом была тишина. Кажется, Эля что-то говорила о том, что Сёма, находясь рядом, перекрывает её зов. — Придётся идти самой. Скоро вернусь, — она встала, поправляя домашнее платье. — А вода управляется жестами. Я покажу… — она быстро вышла из комнаты.       Оставшись в одиночестве, Сёма сначала быстро оправился и огляделся в поисках одежды «на будущее…» — взгляд скользнул по паре рюкзаков с меткой Дома. Его нового Дома. Открыв один из них, он увидел парадно-выходной комплект. В отличие от предыдущего этот отличался гораздо более хорошей выделкой кожи. К тому же цвет сменился на чёрный с серебром. Размер был чуть великоват, зато наручи пришлись в самую пору. Они были стальные с аккуратной подкладкой, рёбрами жёсткости и символом. Проверив остальные вещи, Сёма убедился, что тот же символ выгравирован и на пряжке ремня. Бельё было самым обычным, самую малость великоватым (спасибо, не наоборот) и не несло на себе никаких отметок. Второй рюкзак драконид решил пока не трогать. Символ: его Сёма вспомнил не сразу, а потом, прикрыв глаза, просто сел на пол.       Сира вернулась не одна, а с двумя слугами, которые несли два больших подноса, полностью уставленных едой. В одной руке эльфийка с трудом несла большой закупоренный кувшин с неизвестной жидкостью, а в другой — маленькую бутылочку.       Услышав, что Сири вернулась не одна, Сёма замер, лишь прикрыв естество. С внутренней стороны век ему тепло улыбалась женщина со светлыми и слегка вьющимися волосами, в которых встречалась редкая седина. На её шее висел кулон с тем самым символом.       Слуги молча, пристально его не рассматривая, поставили подносы и вышли. Сира осталась, поставив на стол большой кувшин и бутылочку. Откупорив кувшин, она достала чашки. По комнате распространился приятный травяной запах, хотя и отличный от того, чем его поила Сира до этого. В авторстве напитка сомневаться не приходилось.       — Всё в порядке? — она не хотела его надолго оставлять, постоянно волнуясь.       — Лорд прислал? — он кивнул в сторону рюкзаков. — Интересно, откуда он это достал?       — Я не спрашивала, если честно, — созналась Сира, косясь на маленькую бутылочку. — Ну что, пойдём. Покажу, как включать воду.       — Этот символ… — Сёма показал пряжку с пояса. — У матери был кулон с таким же. Потом… Он пропал, когда сестру убили. Я потом поищу его, ладно? — Мотнув головой, гоня дурные мысли, он поднялся, забыв, что тряпки на нём ничем не закреплены. Заметив сей конфуз, он залился краской. — А ты мне спинку потрёшь? Только не сильно и не смотри… — О том, что она видела его всего пока лечила, он старался не думать.       Сира сначала отвернулась в надежде скрыть своё пунцовое лицо и полыхающие щёки. Потом вспомнила, что совсем недавно Сёма говорил про «не отворачиваться», и повернулась к нему, пытаясь совладать с приятным теплом, разлившимся по телу. И как он умудряется читать её мысли, которые она даже для себя боится обозначить? Разве что представить обрывочными сценками каждый раз, как видит какую-нибудь нишу в доме. Или ванную, а, будучи на кухне, она приметила один из столов… Она внезапно вспыхнула от тягучего жара внутри и, захватив бутылочку, направилась в уборную, открыв оттуда дверь в ванную, или, как ту назвал Сёма, домашнее озерцо.       Смущение Сиры позабавило Сёму. Окатило тёплой волной. Захватив лишь бельё, он шагнул следом. Пол в комнате с озерцом был покрыт кафелем, и, вопреки всему, тёплым.       Сира скинула туфли на входе.       — На стене — датчик движения. Он реагирует на жесты, — начала пояснять Сира, а для демонстрации взяла его руку в свои и чуть приподняла. — Вертикальный — включение и выключение, — она взмахнула его рукой снизу вверх. Тут же послышалось журчание воды. — Горизонтальный — управление температурой.       Заметив в комнате тумбочку, Сёма аккуратно положил своё тряпьё и спешно вошёл в воду. Вначале ему показалось зябко, но, едва влага коснулась тела, ощущение песка растворилось, оставив лишь лёгкую дрожь.       Сира жестом слегка увеличила температуру воды, подошла к краю бассейна.       — Поможешь расстегнуть платье? Не хочу его намочить, — и повернулась к нему спиной, убирая на плечо копну волос. Из маленьких форсунок на дне и стенах бассейна потекла более горячая вода.       Поднявшись из воды, Сёма осторожно расстегнул застёжки. Его пальцы скользнули вверх по спине и шее эльфийки до самого оголённого ушка и, на мгновение, замерли… Ушко отреагировало сразу, сначала чуть завибрировав, а потом — замерев, резко вытянувшись. Табун мурашек отчётливо пробежал по её спине, скрывшись за вырезом рубашки (на этот раз льняной), которая была надета под платье. Сира медленно спустила один из рукавов с плеча, поёрзав оттого, что мурашки достигли низа живота и стали там… мурашится. Она непроизвольно сжала бёдра.       Реакция позабавила Сёму. Теперь, когда можно было не ждать наказания и гончих, ему стало любопытно. Каждое действие, каждая реакция. Приобняв Сиру за плечи, он шепнул:       — Помочь? — и, не дожидаясь ответа, начал помогать освобождаться от лишних тряпок.       Она опустила руки, позволив ему заняться платьем. Сначала одно плечо, потом второе: Сира наслаждалась прикосновениями, чуть откинувшись назад прямо на его грудь, подставив шею для поцелуев. Поняв, что девушка уже решила и разрешила всё для себя, Сёма постарался избавить её от тряпичных неудобств, прерываясь лишь на короткие поцелуи. Груда ткани упала к ногам, оставив на Сире лишь недлинную рубашку (ту снимать пришлось бы через голову).       Сквозь туман ощущений Сире удалось собраться с мыслями: надо было кое-что достать, пока пламя не захватило её окончательно.       — Подожди, — тихо шепнула она, хотя её тело явно демонстрировало, что оно особо ждать не хочет.       — Как скажешь… — он с трудом заставил себя сделать шаг назад и окунулся в воду с головой, чтобы успокоить накатывающую дрожь.       На едва гнущихся ногах, Сира подошла к шкафчику, стоящему чуть поодаль, и взяла оттуда несколько специальных подушечек для ванной, пару флаконов, похожих на тот, что она с собой принесла, банку с мылом, пару больших губок, щётку и расчёску для волос. Всё это она сгрузила на бортике, затем, игнорируя ступеньки, прямо в рубашке спрыгнула в воду, погрузившись в неё с головой и тут же вынырнув, не успев даже ойкнуть оттого, что вода с непривычки была горячей. Её рубашка мгновенно намокла и прилипла к телу, обрисовав полностью её очертания, ничего не скрывая. Сира потянулась за одним из флаконов и открыла его, достав прикреплённую к крышке пипетку. Капнула несколько капель в воду.       Можно подумать, так нужен был весь этот антураж, хотя о подушечках Сёма и сам задумывался. Оценив представшие взору очертания, он решил, что рубашка всё же лишняя. Пододвинувшись практически вплотную, он начал медленно поднимать полог, слегка касаясь обнажаемых участков нежной кожи.       Сира прижалась к нему ближе, подняв руки, чтобы можно было снять рубашку. Не имея возможности коснуться руками, она прикоснулась губами к груди Сёмы, исподлобья наблюдая за его реакцией.       Если её потайные чувства выдавали ему кончики её ушек, она читала его по реакции чешуек. Впрочем, не только они вздыбились в предвкушении, откликаясь на каждое прикосновение. Сняв с Сири рубашку, Сёма отступил, чтобы прильнуть к аккуратной груди.       В этот раз всё было немного по-другому. В этот раз она хотя бы знала о том, что может выкинуть её тело, но всё равно оказалась не совсем готова к пронизывающим насквозь ощущениям, словно молния прошлась через всё тело — с макушки до пяток. Ноги едва держали, она прогнулась назад, подставив грудь под ласки. Вцепилась в руки Сёмы своими, чтобы не упасть. С губ сорвался стон.       Подхватив Сиру на руки, не прерывая ласки, Сёма бережно посадил её на бортик озерка. Так можно было не опасаться, что она упадёт. Запах тела, смешавшись с лёгким ароматом воды, пьянил. Поёрзав на твёрдом, хоть и теплом кафеле, Сира потёрлась своим коленом о бедро Сёмы, обняв и заставив подойти к ней почти вплотную.       Переключившись на соседний сосок, Сёма пододвинул её ещё ближе и опустил в воду на ступеньку ниже. Дав телу привыкнуть к воде, он чуть отпустил её. Ловким движением дотянулся до подушки и опустил на ту голову Сиры. Посмотрел ей в глаза.       Зрачки пульсировали, становясь то вертикальными, то снова круглыми. Сияние и абрис глаз тоже пульсировал, но сейчас по ней было видно, что, даже будучи во власти гормонов, она осознавала происходящее, ничуть не сопротивляясь, и с улыбкой потянулась для очередного поцелуя.       Важны ли были сейчас слова, когда её тело и так обо всём кричит, но Сира всё же облекла несказанное в вербальную форму.       — Я хочу тебя, — прямо, даже не покраснев (или это оттого, что вся кровь отлила куда пониже?), чуть прикусив губу и немного выгнувшись, она открылась.       Отчасти его смущала та скорость, с которой они проглатывали отведённые им вместе минуты. С другой стороны, Сёма и сам вряд ли мог позволить себе сейчас тянуть время, но всё же ждал. Ждал разрешения, позволения, её готовности сделать следующий шаг. Её слова заставили его улыбнуться и пододвинуться ближе. Нежно и осторожно он задевал чувствительные зоны постепенно приближаясь. Он позволял себе смаковать её реакцию, следить за подрагиванием её ушей, дыханием. Он ждал. Ждал момента, когда напряжение обоих достигнет того самого пика, когда пройти дальше станет почти необходимостью.       Сира снова слегка поёрзала, внутри неё нарастал болезненно-тянущий ком, требующий немедленного удовлетворения, но хотелось, наверное, большего. Чего-то такого, от чего сладко тянуть будет не только в теле, но и сердце.       Сема стал немного… другим. Уверенней. Свободней.       Что, если она ему уже не подойдёт? Грустные мысли отразились на её лице.       Это не ускользнуло от Сёмы: он отпрянул назад и взволнованно посмотрел ей в глаза:       — Что-то не так? — на миг ему стало не по себе и даже страшно. Внутри всё непроизвольно сжалось в нервный ком. А вдруг она теперь его бросит? Не подошёл, накосячил, да и столько проблем было из-за него, что даже сейчас ей стало грустно. — Малыш… Моя маленькая Леди, я чем-то обидел тебя? Что случилось?       — Что? — она даже удивилась его предположениям.       Стоило всё же напомнить, что он не может читать её мысли. Как оказалось, она тоже не может читать его. Сира подняла руку, касаясь его волос на виске, провела чуть выше, чтобы заправить их за ухо. Единственным выходом изо всей этой ситуации была честность. Просто сказать, но ведь это так страшно — рассказать о своих страхах, а в ответ услышать холодное: «ты права». Она пожевала губу, собираясь с мыслями.       — Мне страшно, — несмотря на кучу уже продуманных речей, вслух она сказала именно это. — Страшно, что окажусь недостаточно хорошей… Для тебя… — и уткнулась ему в плечо, потому что боялась прочитать ответ о своей правоте в его глазах.       Его глаза распахнулись от изумления. Чешуйки вспыхнули причудливым узором и погасли. Его словно кинуло в лёд.       — Дурочка… Маленькая моя… Хрупкая мечта. О чём ты! Как тебе это вообще в голову сейчас пришло?! Кто тебе это вообще сказал? Зачем? — он обхватил ладонями её лицо и заставил посмотреть ему в глаза. — Никогда, слышишь меня, никогда не придумывай за меня такого!       — Ты стал другим, — тихо выговорила Сира, но его слова — их подтверждение в его глазах — заставили её поверить в то, что она действительно ему… нравится. — Я же раньше не встречалась с драконами… так. Ну, то есть сталкиваться сталкивалась, но… Они всегда были… Высокомерными. А ты…       Она запуталась в своих рассуждениях, но надеялась, что он поймёт.       — И, Сём, говори, если что-то не так… — Сира нежно прикоснулась к его груди. — Мне правда иногда бывает страшно.       Он тяжело выдохнул и прижал её к себе.       — Верю… Всем бывает страшно… Даже мне, — его рука нежно прошлась по её волосам. — Я боюсь, что не смогу защитить тебя… Или что ты уйдёшь.       Ему не хотелось уже ничего. Он понял, что боится её отпускать. Боится, что всё растает, точно мираж. Что это всё — сон, бред больного организма. А он сам по-прежнему на заднем дворе Трактира, в мелкой комнатушке после хлыста. И стоит только проснуться… он вновь будет один.       Сира повернула голову, подставляя под его руку ушко, которое сразу же затрепетало. Она улыбнулась, обвив руками его шею. Ей многого не понять в его жизни, потому что их детство, их взросление было разным. Но Сёма не боялся говорить, если чего-то не знал и не понимал. Не потому, что хотел указать на их отличия, а потому, что пытался объяснить, что с этим ещё не сталкивался.       — Спасибо, — только шепчет она, касаясь губами там, где бьётся сердце.       Иллюзия страха была столь реальна, что ему было тяжело поверить в реальность происходящего. Нараставшая внутри паника захлёстывала остатки сознания. Сёма слишком привык жить иначе — теперь всё внутри вопило, что происходящее не более, чем обман! Жестокий, точный, бьющий навылет.       Спину свело, и он был вынужден раскрыть свои объятья. Отступить. Голос внутри вопил, что нельзя трогать миражи. За спиной почудился лай, и Сёма, принимая неизбежное, закрыл глаза.       — Сём? — Сира с испугом посмотрела на него, пытаясь прикоснуться.       Ему казалось, что всё вокруг сейчас рассыплется мелкой крошкой. Что мир вокруг трясёт и качает. И что из всего реально? Внезапно стало холодно, и Сёма полностью потерялся.       Вода начала остывать, поэтому Сира взмахнула рукой, включая подогрев. Из форсунок струйками потекла горячая вода. Эльфийка бросилась к Сёме, потому что в какое-то мгновение перестала его ощущать. Где-то там, на задворках её сознания, он словно прописался в её голове, и сейчас — без этого ощущения — ей стало почти больно. «Не отпущу!» — решило сознание. И Сира прижалась к нему всем телом.       Картина треснула и рассыпалась осколками. Хотя правильнее сказать — картины. Вокруг начало теплеть, дышать становилось проще, но ладони всё равно обжигал холод. Сёма попытался открыть глаза, но пелена серебристого тумана, казалось, покрывала всё вокруг. Звуки доносились словно издалека.       «Должно быть хоть что-то! Зеркало! Нужно зеркало…». — оглядев комнату, он заметил небольшое настенное зеркальце. Вдох-Выдох. Сжать-разжать кулак, пока ладонь не потеплеет. Он помнил этот способ или знал? Неважно. Главное, чтобы сработал! Сжать-разжать. Легко. На выдохе разжать пальцы. Сёма поднял ладонь, чтобы увидеть в зеркале отражение. В причудливом эльфийском зеркале на него смотрело живое пламя. Зеркало в старом сарайчике показывало лишь ладонь.       Сира испугалась внезапно вспыхнувшего пламени настолько, что, оступившись, упала в воду, погрузившись с головой.       Сарай рассыпался, вернув испуганного Сёму в какофонию эльфийской ванной. Резкий плюх сзади вывел его из оцепенения. Точнее, подхватил он Сиру даже раньше, чем понял, что делает. Подняв её настолько, чтобы голова была над водой, он удивлённо посмотрел на неё.       — Прости, а что… Что произошло?       Мокрая шевелюра Сиры оттягивала голову назад. Сама девушка откашливалась — вода успела попасть в нос и рот. Она лишь открывала и закрывала рот, пытаясь глотнуть воздуха.       — Ты… Зачем в воду полезла? Малышка… — он прижал её к себе и, легко щекотя щетиной за ушком, начал шептать. — Что случилось, маленькая моя?       — Оступилась… — только откашлявшись, Сира смогла хоть что-то сказать.       — Прости, не уследил, — виновато, продолжая поглаживать её волосы, промямлил Сёма.       — Ты в порядке? — она уже отошла от шока и вспомнила, почему, собственно, и начала отпрыгивать. — Как рука? Она же вся горела. Дай посмотреть, надо противоожоговое нанести.       — Горела? Да не должна была. Я же так, мелкое пламя всего лишь призвал…       — Мелкое? Да у тебя вся рука вспыхнула! — она попыталась эту самую руку осмотреть.       Сёма задумался. Раньше пламя никогда не выходило за пределы ладони.       — Ну… Давай попробуем повторить?       — Пламя? Мне принести огнетушитель?       — Ты боишься огня? — неуверенно спросил он. Почему-то ему захотелось бросить всё и просто остаться с ней. Без этих странных непонятных домашних озер и прочей ерунды.       — Нет, но, когда его много, это всё-таки опасно, — Сира выдохнула. — Я испугалась… За тебя.       Он улыбнулся и поднял её на руки.       — Слушай, чего-то не получилось у нас с тобой мокрых экспериментов… — виноватым голосом начал он. — Я не сильно понимаю ваши ванны. Мне б привыкнуть… Давай пойдём в более сухое и мягкое место?       — А как же спинку потереть? Да и мне волосы всё-таки помыть надо.       Он отвёл взгляд в сторону.       — Я не умею мыть такие длинные волосы. А спину я сам… Там некрасиво. Не хочу, чтобы ты расстраивалась.       — Самому не удобно, — Сира положила руку ему на плечо. — И волосы самой тоже трудно вымыть. Поможешь?       — Конечно помогу… А как? — он виновато попытался опустить глаза в пол, но наткнулся на её грудь.       Сира вывернулась из его рук, опустилась на мгновение под воду, чтобы намочить волосы. Вынырнув, она взяла баночку с жидким мылом и зачерпнула немного. Размазав по макушке, она обернулась.       — Помоги приподнять волосы.       Она стояла, подняв руки, взбивая мыло в пену. Он аккуратно поднял её пряди и с нелепым выражением лица завис, пытаясь понять, что делать дальше. Она ещё дальше завела руки, подхватывая пряди, которые он приподнял к общей массе, взбивая всё вместе. Через секунд тридцать Сира снова погрузилась под воду — на поверхности осталось большое мыльное пятно; затем вынырнула чуть поодаль, ближе к бортику.       — А теперь самое сложное. — она взяла расчёску и подошла к нему. — Сзади волосы часто путаются. — Сира улыбалась, смотря на его несколько рассеянное выражение в глазах. — А вообще-то, для эльфиек — попросить расчесать волосы — это знак доверия, — она протянула ему расчёску, поворачиваясь спиной.       — У меня не было никого с длинными волосами. Только мать, но я никогда её не расчёсывал… — Сёма осматривал её расчёску, пытаясь понять, как правильно выполнить просьбу.       — Я покажу, — она повернулась к нему лицом, забрала у него расчёску, выделила прядь с боку и начала аккуратно расчёсывать, начав снизу и постепенно переходя выше. — Но ты прав, лучше всё-таки расчёсывать там, где посуше, — она запрыгнула вверх, садясь на бортик, сглатывая. — Если тебе так комфортней, можешь сам потереть себе спинку, но мне было бы приятно.       Сёма замер. Спину самому себе мыть, конечно, не самое удобное занятие, но заставлять это хрупкое создание вновь смотреть на его шрамы… Он не хотел, боялся и стеснялся одновременно. И даже осознание того, что Сира как целитель уже не раз их видела не учитывалось как аргумент.       — Наверное, лучше не стоит… Это не самое лучшее зрелище для моей маленькой Леди.       — Не такая уж и маленькая. Да и у нас пациенты разные бывали. И после химер, и неудачные попытки Шагнуть, когда материализовались в твёрдых предметах. Думаешь, меня может что-то испугать?       Он покраснел.       — Для меня ты всегда будешь маленькой, а я буду тебя защищать.       Сира улыбнулась, спрыгивая обратно к нему.       — Так я не против, чтобы ты меня защищал. Ведь для этого надо быть рядом? — в глазах мелькнули звёздочки.       — Хорошо, помоги… Честно говоря, я не знаю, как оно выглядит. Понимаю, что это некрасивое рваное нечто, но сам не видел, а у тебя пальчики такие тонкие…       Сира взяла мыло, губку и подошла к нему, чуть поворачивая. Он сам не знал, чего ждать. Не то боли, не то просто прикосновений. Спина инстинктивно напряглась, и Сёма замер.       Сира осторожно провела пальцами по уже зарубцевавшимся шрамам. Местами рваные края образовывали небольшие складки, в которых скапливалась отмершая кожа. Из-за того, что самому себе нормально обработать спину вряд ли получилось бы, иногда возникали нагноения. Сира очистила губкой места, где скопилась кожа, одновременно чуть залечивая особо неприятные участки.       Это было странно, но тепло. Маленькие пальцы живо переносились с одного участка на другой, снимая омертвелый слой, но не причиняя боли.       — Интересно, — проговорила она между делом, стараясь сдержать зарождающийся гнев. — А к Алану большая очередь, чтобы его убить? Можно взять номерок или бессмысленно, заблужусь где-то на десятитысячном месте?       — В большинстве своём, это был не он. По его личному распоряжению меня выпороли только в последний раз. За того кудрявого… А что там? Всё страшно?       — А кто тогда? — вопрос про «страшно» она оставила без ответа.       Для неё — нестрашно, видела и похуже. Ей просто было больно. За него. Она продолжала бережно смывать омертвевшую кожу слой за слоем, часто натыкаясь на небольшие, но глубокие гнойнички, возникшие ещё и из-за того, что его регенерация быстрее.       — Наместник, — как само собой разумеющееся ответил он. — Некоторым и повода не надо было, хотя таких даже Алан быстро убирал. Причём совсем уж садистов обычно тем же кнутом убивали.       — Эх, даже жаль. Вот пошла бы и прибила. Ты бы придержал его для меня? — она коснулась одного из гнойничков, наблюдая за его реакцией. Спина дёрнулась и напряглась.       — Не стоит. Это было бы бессмысленно, а я слышал, что целитель, убивший разумного, может потерять дар… — Сёма пытался во всю показать, что ему не больно, хотя в этот раз её пальцы задели что-то неприятное, от чего по нервам пробивало током.       — Прости, тут гной, нужно как следует промыть. Потерпишь немного? Никогда не слышала такого про целителей. Вон мама, если надо, очень даже красиво… танцует, — Сира отошла к шкафчику, чтобы взять антисептик.       — Я думал, там всё давно зажило… — сказал он виновато-извиняющимся голосом. — Ну, в смысле, кровить перестало, двигаться не мешало…       — Это не от шрамов… Не напрямую. У тебя быстрая регенерация, из-за этого кожа быстрее успевает захватить грязь, чем ты — её смыть. Это не смертельно, скорее, неприятно. Если бы не повышенный иммунитет… Я как-то видела, как у человека такой гнойник на половину спины раздулся. Вот там уже и токсикация крови возможна.       Сира промыла гнойник, заливая его антисептиком. Затем перешла к следующему. Иногда приходилось надавливать, чтобы полностью очистить участок.       — Вот ведь эльфы… Кучу умных слов придумали… — Сёма слегка оскалился и зашипел. — Ты это… Если надо, то и резать можешь… Я потерплю.       Она подула на место, куда нанесла антисептик.       — На все случаи жизни придумали, — подтвердила она. — Жизнь-то длинная, мало ли что случится, а так — опа, а ты знаешь слово, — и дальше продолжила обрабатывать его спину. Сира замерла только однажды — когда наткнулась на следы собственных ногтей. Но там не было рваных краёв или грязи, так что заживут быстро и без последствий. Но память услужливо подбросила воспоминания о тех обстоятельствах, когда он их получил.       — Что-то не так? — спросил он, когда она немного замерла. Несмотря на неприятные моменты в процедуре, под конец её прикосновения начали вызывать вполне однозначные чувства.       Сира сдавленно хихикнула.       — Так, просто память, — между тем, грудь чуть напряглась острыми вершинками. — Я почти закончила. Сейчас протру антисептиком и всё.       Начав наносить жидкость, Сире всё больше хотелось попробовать. Внезапно, следом за прикосновением корпии Сёма почувствовал сначала лёгкий поцелуй, а затем и прикосновении кончиков груди — Сира встала к нему почти вплотную.       — Что… Ты… — по чешуйкам пробежала рябь, а сильный глубокий вдох подтвердил её догадку. Но дальше он уже развернулся к ней с одной единственной целью — поцелуй.       Она привстала на цыпочки, и сама поцеловала его, обвив руками шею. Его руки сначала скользнули по её спине, а затем — начали спускаться всё ниже и ниже. До самых бёдер.       — Может, до кровати дойдём? — проговорила она между поцелуями, когда надо было набрать воздуха. Хотя ей было абсолютно без разницы «где».       Хоть на кафельном полу.       — Можно и до кровати… Удержишься? — приподняв её над полом, Сёма развёл ей бедра, дав возможность зацепиться за него ногами       Раздался тихий стон в самое ухо, когда она провела промежностью по его коже.       — Не отпущу, — добавила она, лизнув его ухо. Руки крепко держали за шею.       Он улыбнулся и, приноровившись к изменившейся массе, аккуратно вышел из «ванны». Направился в комнату в сторону кровати. Каждый раз, когда с шагом он задевал более чувствительные зоны, её ушки отчётливо сигнализировали об этом. Как и её тихие стоны, и мгновенно высохшие губы, которыми она продолжала обцеловывать его лицо. После разговора там, в ванной, стало проще, спокойней. Сира провела ноготками по его затылку. Ему начало казаться, что эти ритмичные задевания уже вполне оформились в невысказанный, но недвусмысленный приказ, которому он сам не мог — да и не хотел — противиться. Наклонившись над кроватью, Сёма скинул покрывало вместе с одеялом и уложил Сиру на спину.       — Ты позволишь?       — Ты же уже знаешь ответ, — она чуть выгнулась, улыбнувшись и поглаживая его по щеке рукой, второй — она обняла его за спину, притягивая к себе.       — Я хочу услышать это от тебя… — он тратил последние драгоценные мгновения, чтобы окончательно собраться с силами и приготовиться к грядущему.       Сира взглянула ему в глаза. Да, он ведь прекрасно понял, но это его желание. Блажь? Страх? Какой-то особо странный таракан в голове? Может, просто желание услышать? Это ведь не так важно. Важнее то, что он рядом.       — Я разрешаю, — чётко произнесла Сира. Раз ему это так хочется.       На мгновение Сёма даже сбился с ритма. Вместо простого и ожидаемого «да» он услышал приказное «я разрешаю», но инстинкты всё равно взяли верх и одним нежным, но уверенным рывком он вошёл. Замерев на несколько бесконечно долгих секунд, он с наслаждением наблюдал, как дрожь поглощает всё её тело.       Сира даже не заметила, что Сёма сбился. Скорее, наоборот. Смещение с ритма ещё больше её завело, распаляя пламя. Она прикрыла глаза: всё сосредоточилось в крепко завязанном узле, который стал формироваться в глубине. Сира резко вздохнула, словно ей не хватало воздуха, но вместо него начала впитывать силу. Это было невероятно. Она пила и пила; и не могла напиться, а внутренняя пружина почти дошла до предела.       В этот раз Сёма решил действовать нежнее и медленнее. Каждое своё движение, дыхание, ласку он старался растягивать как можно дольше. Вплоть до безумного стремления оборвать всё и устроить гонку со временем. Влажные волосы Сиры разметались по подушке, ногами она обвила его за спину и пыталась свести на нет все его стремления к более медленному ритму, иногда невпопад выгибаясь. Поток, который она поглощала всё возрастал.       Удачно подгадав момент, Сёма принял её ритм и попытался подловить нужный такт. Хоть и не с первой попытки, но достаточно быстро ему это удалось. Теперь же каждое действие разливалось дрожью по обоим телам одновременно.       Сира потерялась в ощущениях, в потоках силы, которые сейчас накапливались, резонировали, множились. Пружина внутри лопнула резко, звучно, с гортанным криком, вырвавшимся, казалось, из самого нутра, с неимоверным выбросом силы, настолько мощным, что некоторые накопители Дома просто рухнули, а вокруг места, где располагалось здание, всё зацвело и заколосилось. Внезапно созрели овощи в парниках и фрукты в оранжерее, а в небольшом лесу неподалёку деревья ускорили рост.       — Сири… — Сёма замер от силы обратного потока. — Девочка моя, ты же так сгоришь…       Но она уже пыталась свернуться в небольшой клубок, безуспешно проигрывая накатывающему сну. В отличие от неё, Сёме спать не хотелось совершенно. Укутав урчащее создание в одеяло, он вернулся в ванну, чтобы ополоснуться и одеться. Некоторое время спустя, напялив на себя привычные шорты и безрукавку, он вернулся в комнату. Сира спала, безмятежно улыбаясь. Воспользовавшись свободным временем, Сёма решил перебрать вещи, присланные его новым Лордом, и примерить форму.       Не прошло и часа, как к ним начал кто-то ломиться. Хлипкая дверь не была приспособлена под осаду, в этом доме никому и в голову не пришло бы испытывать её прочность. А уж если и надо, ситуация настолько критическая, что выбитая дверь — это как раз то, что нужно.       На пороге стоял мужчина, одетый в серый плащ, сколотый в углу синей звездой с серебристыми вкраплениями. С видом человека, который имел право здесь находится. На нового гостя организм драконида отреагировал даже раньше, чем мозг. Чёрная чешуя проявилась из-под кожи, покрыв почти все места на теле.       — Культурные люди ждут, когда откроют, — процедил Сёма сквозь сжатые зубы и встал между гостем и кроватью, заслонив собой Сири. — Ты кто такой будешь?       — Девчонка принадлежит Ордену!       — Девчонка никому не принадлежит! Она свободная, — отрезал голос сзади. В дверном проёме появился Эндор, сжимая в руке посох. — Тебе не рады в этом Доме, Артур.       — А, подъюбошник старой клячи, я и не спрашивал о том, на что я имею право, а на что нет. Орден…       — Орден обождёт, — степень злости Эндора возрастала по экспоненте, особенно после оскорбления жены. — Уходи, Артур, здесь тебе не рады.       — Да мне плевать. Девчонка принадлежит Ордену! И не тебе тут командовать. Кто ты без своей жены? — усмехнулся глава Ордена.       Глаза Эндора блеснули золотом, в то время как зрачки стали вертикальными. Упорядоченные миры? Сейчас перед ним был самый настоящий высший хаосит.       — Первый Странник, — произнёс Эндор, отчего Артур на некоторое время выпал из реальности, забыв про находящегося рядом драконида.       От услышанного у того по чешуе поползли серебряные молнии, а руки невольно сжались в кулаки. С силой он заставил себя их разжать.       — Старший Лорд, — начал Сёма, цедя слова сквозь зубы. — Я прошу вас приглядеть за Сири и… Объяснить ей моё временное отсутствие.       В этот момент он Позвал… Глаза вспыхнули янтарём, вокруг ладоней зародилось изменчивое пламя Дороги. Да! Он не был Странником, не был Идущим, но он уже вступил на Дорогу. На грани век он увидел до боли знакомые очертания Зеркального Лабиринта Мёртвых земель.       — Нам нужно поговорить лично, господин… — на этих словах он в два шага подошёл к стоявшему к нему спиной Артуру и, взяв того за шкирку, Шагнул.       Воздух всё ещё искрил, но только теперь в комнате было тихо.       Что-то непонятное разбудило Сиру, вырвало из такого приятного сна, где она летала… со своим драконом. И застала только лёгкое марево перехода.       — Сёма, — крикнула она в пустоту, подрываясь спрыгнуть с кровати и Шагнуть следом. Своего дракона она чувствовала каким-то особым чутьём. Не могла до конца точно сказать, как именно, но чувствовала.       Шагнуть следом ей не дал Эндор, аккуратно закутав дочь в одеяло, он обнял её.       — Тише, Сираэль. Тише. Не волнуйся, вернётся твой любимый, — затем чему-то усмехнулся. — К тебе он обязательно вернётся.       В комнату уже забежала Анди, посмотрев в золотистые глаза мужа, села рядом с дочерью. На полу, словно напоминание о произошедшем, лежала звезда Ордена Странников.       — Позови Вентора, — Эндор встал, оставив дочь на попечение жены. Пройдясь и подняв знак, Странник внимательно посмотрел на серебряную звезду. — Кажется, он остался сиротой.       Впервые он видел, чтобы Дорога отказывалась от Странника…