Восстановить историю по кусочкам

      Аякс в жизни не признается себе в том, что имя Моракс отпечаталось в его черепной коробке, а имя Чжун Ли его добило окончательно. Сына Бездны и Океана привлёк сын Селестии. Темнота смотрит на него немного осуждающим взглядом, чтобы потом начать негромко чавкать от усталости. Селестию ненавидели все: Розалия, Тевкр, да даже другие Архонты с самого первого поколения. Селестия никогда не задумывалась над чем-то, если это не было связано с ней самой. А Моракс… Моракс был надеждой. Что-то неправильное, чуждое, словно, Селестия отреклась от него и спустила в эти чертоги, чтобы посмотреть на его смерть. — Ты слышишь её? — чуть слышно спрашивает Король Океана, накручивая на палец чужие пряди волос. Свою голову он удобно устроил на чужих ногах. — Что ты имеешь в виду? — Селестию. — А ты слышишь Бездну? Я помню ты говорил, что тебя иногда зовут воды, но я даже не знаю каково это. Никогда не ощущал чего-то такого… — Манящего? — Наверное, можно сказать и так. Как ты слышишь их? — Не знаю. Их голоса далёкие, покрытые вуалью немногословности и тишины. Иногда я путаю их с обычными звуками.       Моракс усмехается, а затем опускает голову вниз, смотря в чужие глаза, считывая на них переливы. В них плескалась темнота бездны, играюще сменяясь с отливом ясных вод. Глаза же сына Селестии выражали нежность с заботой, наполненные золотом они манили к себе солнце, чтобы потом искриться мириадами звёзд.       Аякс никогда не признается своим друзьям, что смог продать душу этому существу с такой внешностью. Его белые одеяния, подчеркивали его беззаботность и невинность. И этот нежный бутон, который боялся даже легкого дуновения ветерка, взлелеял чёрствый небесный свод, а потом отрекнувшиеся небеса оставив цветок под палящим солнцем. Что ж раз пошла такая кутерьма, то Аякс с превеликим удовольствием предложит Мораксу весь мир. И плевать что именно тот захочет, будь то самый низ Бездны, с присущей ей жестокостью и отчаяньем или же другие страны, да даже сама Селестия. Бог Безумия может заплатить цену, даже если она будет слишком высока.

***

      У Аякса явно возникают проблемы, когда общение между ними начинает вылезать за рамки теплых и дружественных. Тевкр лишь желал удачи, когда он с присущей ему непрошибаемостью, ломает новые границы дозволеного. Он в принципе сомневается в своих решениях и поступках, что начинает быть ему несвойственным. Раньше он всегда полагался на собственные силы, но тогда он воевал, а с чертовым Богом Селестии он даже не понимал, что ему стоит делать. Так что… роль ведущего он всецело доверил Чжун Ли. — Сяншен? — он подпирает рукой собственный подбородок и смотрит на мужчину с нескрываемым интересом. — Мне не очень нравится, что ты так меня называешь, — он отводит взгляд в сторону, убирая непослушную прядь за ухо. — Да и почему же? Твои люди зовут так своих учителей и наставников. В наших отношениях ты безоспоримо учишь меня человеческим чувствам, хоть это и противоречит правилам мироздания. — Хоть это и так, ты всё же старше меня, — он не очень любит вспоминать возраст своего собеседника. Потому что сидеть напротив одиннадцатого поколения Гидро-архонта, которому в свою очередь где-то три тысячи лет, коленки подкашиваются. В ответ на его слова он лишь слышит смешок. Чужие глаза не выражают ничего кроме нежности и восхищения.