Глава 9
30 сентября 2021 г. в 19:30
Шоу Kooza собиралось в очередной тур, поэтому сегодня тренировка закончилась раньше. В то время, пока участники шоу паковали свои чемоданы, а цирковые реквизиты находились на стадии сборов, я прошмыгнула в пустой тренировочный зал. Я быстро прошагала до «Колеса смерти», периодически оборачиваясь с мыслью, что сейчас меня кто-нибудь заметит и выгонит прочь. Вот уже показалось громадное устройство, и я прибавила шаг. Оказавшись у его подножья, я нежно погладила металл ближайшего колеса, второе – покоилось на высоте четырнадцати метров. В душе был какой-то странный трепет, словно я теряла какую-то важную часть себя. Сложно было сознаваться самой себе, но, кажется, я уже начинала скучать по этому устройству пыток. Я горько улыбнулась, вспоминая, сколько здесь было пролито слез, пота, а то и крови. Подтолкнув внешний обод колеса, я забралась в него и уперлась ногами в решетку в попытке раскачать его.
– Не слишком ли ты переоценила свои силы?
Я резко обернулась на прозвучавший голос с акцентом и сплела руки на груди, создавая видимость вызова.
– Любитель неслышно подкрасться?
– Чего здесь забыла? – ответил акробат вопросом на вопрос. – Тренировка кончилась.
– Если скажу, смеяться будешь.
Нахмурилась я, наседая всем весом на колесо в попытке его сдвинуть.
– Тогда вместе посмеемся, – предложил Джимми и кивнул головой в сторону колеса, вздернув вверх правую бровь. – Помочь?
Я скорчила недовольную гримасу, вяло махнула рукой, но, когда устройство медленно вернулось в покоящееся положение, поникла головой и сжала губы в тонкую линию.
– Черт с ним, – процедила я сквозь зубы, – да.
Мужчина улыбнулся и обошел колесо так, чтобы стоять за внешней решеткой ко мне лицом. Взявшись за обод, он подтолкнул кольцо, которое тут же пришло в движение, а я начала по нему бежать, напевая про себя что-то из творчества Винни-Пуха: «А я – круглый хомячок, а я – круглый хомячок! Нет… Я – белка в колесе!».
Я усмехнулась самой себе, уже миновав зенит, и насела на колесо, прибавляя скорость. Самой себе я призналась, что у меня начало получаться, это заметили и работающие со мной мужчины, усложняя мне задачу пошагово. Я резко развернулась и зашагала задом, балансируя руками. Минуя стоящего снизу Джимми, я заметила, как он показал мне большой палец. Кажется, мой тренер был доволен мной, и я, улыбаясь, вернулась в нормальное положение, шагая по движению колеса. Я прибавила усилия ногами, увеличивая вращательный момент и снова устремилась к зениту.
Глубоко вздохнув, я задержала дыхание и прыгнула вперед, хватаясь за обод колеса. Совершать в колесе сальто, как это делал Джимми, я и не пыталась: мне запретили об этом даже думать по причине моего низкого стажа, но на батуте я уже кувыркалась через голову. После полного оборота я снова прыгнула вперед, зрителям это смотрелось как вызов гравитации, и я бы очень хотела посмотреть на себя со стороны.
Один момент у меня до сих пор не получался – я не могла выскользнуть из колеса так грациозно и легко, как это делал Джимми. В основном я прыгала, как корова на задних лапах, обутых в коньки, которая в итоге чуть не вставала на все четыре ноги. Чтобы не ощущать стыд за свои акробатические подвиги, мне приходилось ждать, когда колесо начнет тормозить, чтобы выбраться из него менее неряшливо. Ну, хотя бы не совсем унизительно.
Этот раз не был исключением: я вышагивала по решетке колеса, но уже без нажима, по всем законам физики устройство начало терять скорость, не быстро, но постепенно. Внезапно в мое кольцо прыгнул Джимми, и я чуть не выругалась, когда мне пришлось переставить ноги, чтобы не налететь на него. Он оказался лицом ко мне и зашагал против движения.
– У тебя получается значительно лучше, – похвалил он, и я зарделась краской, на губах застыла счастливая, идиотская улыбка.
– Потому что у меня прекрасный учитель.
Лукаво сыграла я на его внутреннем эго и осеклась, чувствуя, как устройство начало увеличивать скорость. Теперь мне снова пришлось концентрироваться на своих шагах, следя за своими ногами.
Ожидаемо я не поспевала за ритмом латиноамериканца и, в конце концов, не смогла вовремя переставить ногу. Джимми наткнулся на меня, и мы оба полетели на решетку. Уже наученная горьким опытом, я уперлась спиной и ногами в колесо, затормаживая его. Моментально остановить его не получалось даже у Рональда, но мои потуги возымели эффект, к тому же раскачивающая сила исчезла. На мгновение устройство застыло, а затем под нашим весом медленно начало движение в другую сторону.
В нашем падении я инстинктивно протянула руки, словно хотела принять акробата в свои крепкие объятия. Обеими ладонями он уперся в решетку, оказавшись чуть выше меня. На мгновение наши взгляды пересеклись и неприлично долго задержались. Я осеклась, понимая, что не могу оторваться от его карих глаз, и внутренне задрожала от мысли: не дай боги он прочитает это в моих глазах! Испугавшись, я быстро отвела взгляд в сторону, но не могла удержаться и больше двух секунд, как снова уставилась в глаза колумбийца. Я внутренне сжалась, заметив, как Джимми переводит свой взгляд с моих глаз на мои губы, и ужаснулась от своих пошлых мыслей.
Я с трудом сглотнула, проворачивая в своем раскаленном до бела мозге лишь одну мысль: «Не смей меня поцеловать! Не смей меня поцеловать!». Вопреки метавшейся в голове истерики, я интуитивно подалась на встречу, заметив, как мужчина потянулся ко мне. Своими губами я почувствовала его губы и сомкнула веки, ощущая его горячее дыхание на коже. Мне не хватило смелости обнять акробата, и я лишь положила свои ладони ему на грудь, а он вцепился пальцами за решетку. Мы утонули в таком страстном поцелуе, что у меня закружилась голова.
Когда его губы оторвались от моих, я судорожно вздохнула. Хотелось закричать на него, выяснить, какого огородного овоща он это сделал, но смогла лишь только тихо промямлить.
– Я буду скучать… – я сглотнула, в моем голосе звучали слезы. – Сколько вы будете в туре?
– Что значит «вы»? – удивился Джимми, чуть отстранившись от меня. Я не смогла удержать его взгляд и потупила глаза.
– Ну… Вся труппа… Ты и Рональд…
Мужчина приблизился ко мне, я ощутила запах его геля для душа, которым я когда-то мылась в его квартире.
– Тебе не сказали? Ты едешь с нами.
– Зачем?.. Я ведь еще стажер… – прошептала я, ощущая себя набитой дурой.
– Я не могу одновременно быть в туре и обучать тебя, – ответил Джимми негромким голосом, и я закрыла глаза, понимая, что мне нравится слушать его звучание.
Не открывая глаз, я затравленно усмехнулась:
– Точно. Я не подумала…
– Так ты пришла с «Колесом» попрощаться?
Я смущенно улыбнулась и запрокинула голову, открывая лицо, словно приглашая на повторный поцелуй. Не знаю, какое у меня было выражение лица, но Джимми снова наклонился ко мне, припадая к моим губам. На этот раз я обняла его за спину, совсем забыв о рамках приличия.
Как-то давно я читала на одном форуме жизненные ситуации женщин, у кого в любовниках были американцы, европейцы или латиноамериканцы. По статистическим данным получалось, что самыми жгучими и горячими были как раз-таки латиноамериканцы и испанцы с итальянцами. Черт возьми, я, кажется, только сейчас поняла, почему! У меня никогда не было таких страстных поцелуев! Лишь изредка я отрывалась от губ акробата, чтобы быстро втянуть жизненно необходимый воздух. На мгновение я пожалела о том, что люди не могут дышать кожей – мне не хотелось ни секунды пропустить этих чувственных прикосновений губами.
Я резко выдохнула и распахнула глаза, когда почувствовала, как мы падаем вниз. Как оказалось, это было лишь инерциальное движение устройства, уравновешивающее маятник. Из-за этого мимолетного вращения я оказалась почти горизонтально с приподнятой головой и внутренне затрепетала, ощутив на себе вес Джимми. Я снова сомкнула веки, с трудом втянув воздух носом, чтобы не потерять драгоценных мгновений поцелуя. Внезапно Джимми слегка отстранился от меня, рассоединив наши губы, и я резко распахнула глаза, обидчиво взглянув на него.
– У меня сейчас колени в сеточку будут, – словно объясняясь, произнес акробат тихим голосом, и тут я почувствовала, как у меня горит вся задняя точка. Еще немного, и у меня были бы такие же сетчатые ягодицы.
Джимми привстал на коленях и, держась за обод колеса, спрыгнул вниз. Подтянув его вместе со мной, он протянул ко мне раскрытые ладони. Задумавшись лишь на секунду, я пересела, свесив обе ноги вниз, и положила свои руки ему на плечи. Мужчина взял меня за талию и помог мне мягко спуститься вниз, но пола я так и не коснулась, задержавшись в воздухе. Оказавшись чуть выше Джимми, я обняла его за шею, ощущая, как он держит меня за поясницу. У меня появилось желание обхватить его за талию ногами, но я постеснялась, не зная, как акробат отреагирует на это. На этот раз я сама притянулась к его губам и почувствовала, как его ладони соскользнули мне под ягодицы, раздвигая ноги. Наши взгляды сошлись, и я, не задумываясь, подтянула колени и обхватила талию акробата. Я почувствовала, как мы начали куда-то двигаться, но мне было плевать, куда, хоть броситься с высоты четырнадцати метров с зенита «Колеса смерти».
Я почувствовала, как наклоняюсь назад, и теснее прижалась к Джимми. Он усадил меня на что-то мягкое, и я ногами придвинула его ближе, не давая возможности ускользнуть, даже, если ее и не было. Я ощутила, как пальцы латиноамериканца заскользили вниз и взялись за подол моей футболки с длинным рукавом. Мне пришлось оторваться от его губ, чтобы позволить снять с себя одежду. Как только я выскользнула из футболки, я снова вонзилась уже оголодавшими губами в губы Джимми – меня никто никогда так страстно не целовал, и мне хотелось впитать каждый миг в свою память.
Мне казалось, что у меня уже синие, распухшие губы от таких поцелуев, но мне не хотелось останавливаться. Руками я нашарила футболку Джимми и потянула ее наверх. Еще один недолгий разрыв, и я ощутила своей кожей тепло его тела. Много раз я видела обнаженный торс акробата на тренировках, но ощущать его рельефы пальцами было ни с чем не сравнимым. В то же время он изучал мою спину своими теплыми пальцами, нашел застежку моего бюстгальтера и расстегнул ее. Нежно спустив с моих плеч бретельки, Джимми отложил его в сторону. Я раскрыла глаза и увидела, как восседаю на стопке матов, на которых когда-то сидел надувшийся акробат, когда мы только познакомились. На секунду я испугалась, что нас кто-то может увидеть, ведь дверь в зал была не закрыта, и в этой части не было никаких перегородок, но, когда Джимми коснулся губами моего плеча, я тут же выбросила из головы все мысли.
Ненавязчиво он слегка подался ко мне, и я опустилась спиной на маты, убрав с головы мешавшуюся заколку. Мужчина наклонился, припадая губами к моей шее, ладонями он нежно прошелся по моей груди, животу и опустил их к резинке моих спортивных бридж. Я приподнялась, дав ему возможность избавить меня от мешавшейся одежды. Когда она соскользнула на пол, Джимми ладонями провел от моих бедер до спины и положил их на поясницу, поднимая меня. Я приняла сидячее положение и целенаправленно устремилась к его губам, не выдержав такой долгой разлуки с ними. Своими пальцами я нашарила его ремень на джинсах и принялась его расстегивать. Джимми переступил, сняв с себя кроссовки без шнурков, в то время, пока я наощупь возилась с его ширинкой. В конце концов, мне удалось расстегнуть ее, и я спустила его джинсы вместе с боксерами вниз. Он снова переступил, выскальзывая из одежды, и я обхватила его за талию ногами, притягивая к себе. Чуть придвинувшись вперед, я завела руки за спину и оперлась на них, перенося вес.
Я почувствовала Джимми внутри и пододвинулась на самый край мата, расширяя ему возможности. Закрыв глаза, я запрокинула голову, ощущая, как от наших взаимных движений волна возбуждения начинает разливаться теплотой по всему телу. Я закусила себе губу, когда латиноамериканец нагнулся ко мне, припадая губами к моей шее, и сильнее сжала его бедра ногами. Я задышала через рот, подстраиваясь под его такт, и мысленно взмолилась, чтобы этот момент не заканчивался.
Я приподнялась на руках и оторвалась от мата, почувствовав, как Джимми теперь пришлось держать весь мой вес на себе. Он крепче сжал меня в своих объятиях и увеличил темп. Сбившись с ритма от пульсирующих волн, я изогнулась, запрокинув голову, и распахнула глаза, чтобы увидеть того, кто сейчас стонал в голос, пока не поняла, что это была я. Закатив глаза, я вонзилась в кожаный мат под собой ногтями и ощутила, как начинаю дрожать от напряжения. Я слышала сбившееся дыхание Джимми, чувствовала напряжение его рук на моей пояснице и застонала, когда темп вновь вырос. Из моего рта вырвался последний хриплый выдох, и я повисла в руках мужчины, запрокинув голову. Казалось, что еще немного, и я встану на гимнастический мостик. Я открыла глаза и, поняв, что мой партнер чуть опоздал со своим оргазмом, вяло улыбнулась.
Напряженными руками Джимми опустил меня на маты и оперся о него левой рукой, правой он продолжал держать меня за поясницу. Я слышала и чувствовала его тяжелое дыхание на моем плече, капельки пота с его лба упали мне на кожу, и по ней побежали мурашки. Бессильно я опустилась спиной на мат, думая о том, что с русскими мужчинами я больше спать не буду: женский форум не врал, черт его дери!
Джимми оперся второй рукой, отпустив меня, и взглянул на меня. Ни словом не обменявшись, мы обоюдно поняли, что это был лишь секс, и никто никому ничего не должен, что, в принципе, удовлетворяло нас обоих. Страсть погашена, интерес и любопытство исчерпались, осталось только теплое ощущение от оргазма.
Я раскрыла губы в желании сказать, что мой партнер был классным, божественным и страстным, но тут же сомкнула их в улыбке: Джимми явно это знал, слыша одни и те же слова от множества женщин, которым он доставил незабываемое удовольствие. На удивление я сама услышала комплемент, произнесенный почти что шепотом:
– Ты хорошо целуешься.