***
Энтони был расстроен из-за сегодняшней игры. Он надеялся, что его первый матч пройдет намного лучше, что он забьет минимум 10 голов, а не жалкие 3. От части вины его в этом не было. Сет не хотел тренировать связку между собой и Тони, поэтому упор пришлось сделать на работе с Кевином. Нет, с Дэем работать было сложно, но интересно. Парень пытался всё объяснить и показал на своем примере. Было видно, что правой рукой ему не так удобно играть, как наработанной левой, но Кэнуэ понимал причину этому. Лыжный курорт. Место, где кумир многих сломал себе руку и стал почти инвалидом. Почему Кевин ушел от Воронов, было очень интересно, но, когда он пытался узнать об этом у парня, мелкий белобрысый монстр всегда был рядом и прерывал его, словно затыкая. Конечно же, парень был рад, что Дэй больше не играл за Эдгар Аллан. Он считал их мажорами, которые только и могут, что хвастаться своими победами и уж слишком они были высокомерными. Да, они не проиграли ещё ни одну игру с начала основания, но благодаря кому? Энтони считал, что Кевину. Будь у него возможность, то доказал бы, что на самом деле они ничего не стоят и поступить в их университет может кто угодно, а не только избранные. Задуматься заставлял страх Кевина перед Рико Морияма. Что не так было с капитаном Воронов? Они же оба считаются сыновьями экси, но разница в положении была на лицо. И этот непонятный парень, который осмелился встать перед Эндрю. Все в команде уверяли его, что Миньярд — сумасшедшее чудовище и с ним лучше не связываться. А Энтони и не хотел, просто стечение обстоятельств. Но этот Ворон удивил всех. Угрожать блондину ножом. Где это видано? И Тони мог предположить по голосу, что тот улыбался. Два сумасшедших. Ненормальных, которые могут уничтожить друг друга и перестать быть помехой. Осталось только столкнуть Титаник с айсбергом.***
Вернувшись в университет, Нил был мягко говоря недоволен. Злость и ненависть к Лисам не хотела успокаиваться и набирала обороты. Он прокручивал события тех и сегодняшнего дня. Только благодаря Жану, который спросив о состоянии парня и получив разрешение, взял его ладонь в свою и держал, пока они ехали до общежития. Рико был в приподнятом настроении и не доставал напарников. Причину такого состояния понять было сложно, хотя скорее всего и моральное уничтожение Кевина, и небольшая стычка между Натом и Эндрю, сыграли весомую роль. Сложно признавать, но, благодаря Лисам, они смогли провести пару часов в тишине и покое. Изредка Рико поглядывал на парня и почти сразу отворачивался, ухмыляясь чуть сильнее. — Мне кажется или он думает, что приручил тебя? «-Не дождется. Я лучше прострелю себе сердце, чем признаю его власть над собой». — А оно у тебя разве есть? «- Очень смешно» В голове Рико и правда крутилось некое превосходство. Приручить или связать обещанием такого зверя, как Веснински было правильным решением, хоть и пришлось пойти на уступки. Желаний осталось ещё 4, а с некоторыми привычками характера нападающего он мог и попытаться смириться. Морияма понимал, что будет сложно, но теперь в Эверморе никто не оспорит его власть над Воронами. «Первое: Ты признаешь меня королем в экси и не можешь этого оспаривать» — так звучало желание, и Нат согласился ему следовать. Команда ему была не нужна. Вороны были всего на всего ресурсом для получения денег и прикрытием криминальных дел для главной ветви, и она пользовалась в полной мере этим, раз младшенький не годился для чего-то большего, как играть и пополнять кошелек других. Стоя уже в общей гостиной Гнезда, Рико остановил парней. — Вы хорошо сегодня постарались. Увидимся на утренней тренировке, — развернувшись, он направился в противоположную от комнат сторону. «Пошел докладывать дяде об успешном запугивании Кевина» — усмехнулся Нил, но это было не его дело, и пошел вслед за Жаном в сторону комнаты. Вот казалось ничего не может предвещать беды в эту кажется спокойную ночь, но даже тут были свои сложности. Хоть Моро и помог, но нападающий ещё не успел остыть полностью, а тут на тебе! У стены напротив их комнаты стоял Ричард Джонсон собственной персоной. Увидев парней, он, улыбаясь, направился к ним. — Как-то вы поздно? Я уже подумывал звонить Рико, чтобы сообщать о пропаже. Где задержались? — поинтересовался нападающий. Его порочные намерения были такими же прозрачными, как плохое настроение Джостена, то есть плохо скрываемыми. — Не твоего ума дело. Отойди с дороги, — огрызнулся парень, раздражаясь всё сильнее. Нил попытался пройти мимо него, но проход снова загородили. Ричард продолжил: — Ну, зачем же так грубо? Я просто хотел сделать небольшое предложение. — Что тебе нужно? — парень начинал терять терпение, черты его лица ожесточились. — Посмотрим… — старший сделал вид, что глубоко погружен в раздумья, — Как тебе такое: я не говорю Рико о твоих словах в кафетерии, а вы составляете мне компанию этим вечером? — и такое похабное было выражение лица, что рыжика чуть не вырвало прямо в коридоре. Вечером её назвать уже нельзя было, так как время перевалило за 11, а в Воронах — это время сна. Жан побледнел, услышав сказанное. Ни моральных, ни физических сил не было спорить или сопротивляться. К тому же мог ли он? Нападающий был почти одного с ним ростом, но массивнее в комплекции. Моро нечего ему противопоставить. Веснински же промолчал на это предложение, но не прошло и минуты, как с придыханием ответил, расплываясь в такой соблазнительной улыбке: — Знаешь Джонсон, никогда не думал, что ты такой, — старшекурсник заулыбался ещё сильнее и внимал каждое слово, — тупой придурок. Улыбка на губах младшего нападающего была всё такой же милой и спокойной, а вот с другим произошли кардинальные метаморфозы: улыбка сменилась оскалом, глаза сузились, и от гнева начинало краснеть лицо. — Что ты сказал?! — гаркнул Ричард, смотря в ясные голубые глаза. Нат обернулся на напарника, и устало сказал: — Эх, Жан, как ты с ними вообще учишься и играешь? Они же совсем мозги на поле растрясли. Теперь я понимаю, почему ты не нашел себе компанию, выбирать было не из кого, — рыжик обернулся обратно на старшего, лицо которого с каждым словом становилось всё краснее. — Надеюсь, твоего ума хватит, чтобы понять и запомнить пару предложений. Во-первых, мне абсолютно плевать на Рико, — улыбка с лица Ната стала пропадать, сменяясь полным безразличием, — во-вторых, если ещё раз ты притронешься ко мне или Жану, до конца года ты не доживешь. Я понятно объясняю? Жан, который пытался держать ситуацию под контролем и не подавать вида на беспокойство, под конец слов напарника поперхнулся. «Господи, дай мне терпения с этим бриташкой». Он не ожидал, что парень выскажет всё так прямо в лицо одному из приближенных Рико и не побоится последствий. Хотя, когда этого парня волновали последствия своих действий? Ричард не мог бы при всем желании оценить всю серьезность обещаний Веснински. В день, когда произошел инцидент, парень уезжал в город и мог только слышать о произошедшем. Жан же видел всё собственными глазами. Прямо сейчас Моро понимал: Натаниэль полностью серьезен, и сейчас все ходят на тонкой струне его самоконтроля. Но Джонсон не проникся словами парня и с оскалом произнёс: — Знаешь, а ведь я хотел по-хорошему, — и больше не утруждая себя словами, схватил Ната за запястье. Это было главной ошибкой старшего нападающего. Натаниэль не терпел прикосновений с определенного момента своей жизни, а Моро не спрашивал, какого именно. Только Жан с разрешения мог до него касаться, хотя Нил и говорил, что ему можно, главное только предупреждать. Но перед парнем сейчас был не его напарник. Ричард не успел проследить за правой рукой младшего, который чуть ли не мгновенно достал из кармана штанов свой нож, на котором всё ещё были разводы крови вратаря Лисов, и засадил другому глубоко в бедро. Хватка на запястье пропала, а Джонсон упал на колени, крича от боли. Веснински цыкнул, присел на корточки и холодно проговорил: — Я тоже, — и стал двигать ножом вверх-вниз, расширяя рану и принося старшему нападающему всё новую и новую волну боли. Ричард рыдал и просил остановиться, но никто не реагировал на его мольбы: нападающий был увлечен своим занятием, а защитник боялся пошевелиться. Спросите, почему Джонсон не убрал руку нападающего? Так вот: хватка на рукоятке была стальной, ему просто не хватило сил. Прошла примерно минута, как на его крик сбежались даже те, кто спал, в том числе и Рико. — Веснински, какого черта ты творишь?! — кричал на него Морияма. Он отсутствовал максимум минут 10 и не ожидал сегодня каких-либо инцидентов, исключая игры Лисов. Всё его настроение мгновенно улетучилось и портилось с каждой десятой минуты. Натаниэль оторвался от своего занятия, вытащил нож из раны, из которой сразу хлынуло море крови, выпрямился и посмотрел на капитана. Рико вздрогнул. Парень ухмылялся, но его глаза оставались холодны и безразличны, руки были по локоть в крови, а одежда полностью испорчена. Произнеся всего одну фразу, он заставил вздрогнуть всех, кто мог услышать его слова: — Свою работу, Ри-ко. Кому-то стало плохо, кто-то стоял как вкопанный, капитан же не мог взять себя в руки. Он испытывал страх перед этим… человеком ли? — Ты не имел права его трогать, — мрачно сказал Морияма, но подходить побоялся. По его мнению, всё в Эверморе принадлежало ему, в том числе и люди. Это означало, что только он мог играть и ломать свои игрушки и будь это кто-то другой, то сейчас расплачивался бы за свой поступок пытками или сильным избиение. Только вот человеку напротив, капитан не мог ничего сказать, не находилось слов, потому что Рико не хотел этого признавать, но ему было до дрожи в поджилках страшно. Нехотя перед глазами всплыл день, когда они поднялись в Восточную башню и стали свидетелями «работы» Балтиморского Мясника и что в тот момент удивило парня, так это рядом стоящий мальчик, улыбающийся также как взрослый. Ту же картину видел парень и сейчас, разница лишь в том, что эта более молодая версия прошлого исполнителя. Нат закрыл лицо окровавленной ладонью и засмеялся, так громко и искренне, как будто ему рассказали очень смешную шутку. — А какое право имел он трогать меня, — ледяной взгляд проник Рико под кожу, замораживая артерии и вены, заставляя смотреть на него не отрывая глаз. Второго передернуло от вида, испачканного в жидкости лица. — У нас был уговор, если ты не забыл. Или, — рука опустилась с лица, а нож был вытянут вперед, — это была твоя инициатива? Натаниэль не отводил взгляда от человека напротив, чтобы сразу заметить, если ему скажут ложь. Рико на такое не решился. — Нет, не моя, — ладони, висящие по швам, собрались в кулаки и мелко задрожали. Натаниэль никак не реагировал на ответ. Резко в его поведение что-то переменилось, и он расслабился, больше не источая холод и не пугая остальных. — Вот и отлично, — снова мягко улыбаясь, ответил парень. — Мы с Жаном устали после поездки, поэтому пойдем. Всем хорошей ночи. Больше не дожидаясь ни чьих слов, он схватил за рукав куртки напарника и вошел в комнату. В ту же секунду, как послышался щелчок замка, послышались звуки опустошения желудка кого-то из Воронов. Может быть, это был даже Рико. Жаль Нил этого не узнает.***
Душевное состояние парня оставляло желать лучшего. Только сейчас в закрытой на замок ванной своей комнаты пришло осознание реальности. Он опять вытворил какую-то дичь. Если Джонсон не сможет играть, Рико обвинит в этом его, Мастер обвинит в этом его и Нил получит наказание соизмеримое с тяжестью провинности. И если на себя было почти что наплевать, то Жан не заслуживал снова избиений и пыток. Сейчас парень понимал, что в их соглашении с Рико есть некоторые недостатки: капитан не мог вредить им сам или через кого-то, но как понять, преднамеренно это сделано или случайно? Не будь там сейчас Мориямы, парень бы решил, что это всё он, но всё оказалось сложнее. Рико не соврал. За столь насыщенную на неприятности жизнь в бегах, научиться определять правду или ложь, оказалось не трудно и это приносит свои плоды. Сейчас Нил был лучшим и самым точным «детектором лжи» в университете. Только от знания правды легче не становилось. — Хватит себя накручивать, — послышался голос рядом. Нил обернулся на звук, но перед ним были только раковина и зеркало. — Говоришь не накручивать? — с издевкой произнес парень. — Хах, да это же ты виноват. Ты напал на него. Нахрена надо было ножом пользоваться? Можно было просто припугнуть, — Нил провел рукой по лицу, забыв, что на ней ещё есть кровь. — Блядь, и что теперь с этим делать прикажешь? В ответ ему задали встречные вопросы: — Ты забыл, что обещал Жану? Забыл о своей клятве? — Я всё отлично помню, — прошипел парень. — Защиту. Что избавлю его от боли и сожалений, которые он копит, — напряжение сменилось усталостью от прошедшего дня и недавних событий. — Вот именно! Тогда что мы сделали сегодня? Мы защитили Жана. Мы сдержали обещание и винить в происходящем надо инициатора, то есть Ричарда. — Но Рико… — А что он? Мы не нарушали условий его желания. Его власть признана, и никто не претендует ни на что. Этого вполне должно быть достаточно, не находишь? — возникло молчание. — Да и когда нас беспокоили чужие проблемы и тараканы в голове? Нилу было сложно признавать свою неправоту и стыдно за эти нелепые колебания. Он решил жить для себя и крохотной части людей, на которых ему было не наплевать. Остальная часть не должна его волновать, они лишь могут стать преградой к его целям и желаниям и их надо убирать с пути. Он и так лишился уже очень многого: счастливого детства, любящих родителей, места в экси и это только начало списка. Нил решил — никто не должен ему мешать в достижении целей. — Запомни. Ты — Натаниэль Абрам Веснински, член по крови двух крупнейших мафиозных семей в мире, сын Балтиморского Мясника, и ты не преклоняешь колено перед слабыми. Мы помним, кто сделал нам добро, а кто зло, и не прощаем тех, кто причинил боль нашим близким. Вместе мы добьемся многого. Голова парня была опущена над раковиной, и не было ничего кроме тишины. Подняв взгляд, он посмотрел в голубые глаза напротив и прошептал с улыбкой: — Я — Натаниэль Веснински и я не преклоню колено ни перед кем, кто этого не заслуживает. — Хорошо. Очень хорошо. То, что произошло в Гнезде, запустило механизм изменений и главным оказалось то, что граница между двумя личностями начала стираться и вернуться к отправной точке уже вероятно не будет возможным.***
— С тобой всё в порядке? Жан сидел на своей кровати и вытаскивал вещи из своей сумки. Так как рыжик не особо любил, как собирать, так и разбирать вещи, предпочитая оставлять их в сумках или чемоданах, то Жану приходилось делать это за него. Почему? Моро был частичным перфекционистом — не любил бардак в шкафах и на рабочем месте, но мог допустить неряшливость в надетых вещах, его телефон был кладезем разных файлом, документов и картинок, которые уже были и не нужны, но он всегда отмахивался, говоря, что потом разберёт. Жан не выглядел обеспокоенным, скорее уставшим, и Нил сам хотел лечь поскорее в кровать и наконец-то отдохнуть. — Да, всё нормально, — парень подошел к кровати и убрал сумку под неё. «Завтра разберу». Жан оторвался от своего занятия и посмотрел на напарника. Взгляд его был недоверчивым и опасливым. Он как будто изучал мельчайшие изменения на лице, напротив. — Я слышал, что ты снова разговаривал сам с собой и этот разговор не был похож на «всё нормально». Спрошу ещё раз: С ТОБОЙ всё в порядке? Теперь парень понял, что имел в виду француз, задавая этот вопрос. «Ты ли сейчас передо мной или твоя вторая личность?». Нил же сам просил напарника, если случится что-то из ряда выходящее, хотя бы попробовать его остановить, а лучше просто поговорить с ним. И сейчас сам же дает ему повод на сомнения. «Какой же я дурак» — Да, багет, это всё ещё я, — Джостен мягко улыбнулся ему, — Давай завтра закончим, а сейчас ляжем спать. Не дожидаясь ответа, парень залез под одеяло, удобно устраивая голову на подушке. — Знаешь, я скоро перестану верить вот таким твоим улыбочкам, — Жану полегчало от слов друга и, послушав совет рыжика, переложил всё на пол. — Да ладно тебе. Я же с тобой всегда искренен. «Извини за это». Моро на пару секунд замолк, но потом задал вопрос: — Что у тебя за уговор с Рико? Всё время, что Нил провел в ванной, парень думал об этих его словах. Что такого мог предложить нападающий, чтобы их капитан согласился на это. У Мориямы был тяжелый характер. Хотя у самого Веснински он не лучше. «Эти двое друг друга стоят». Перед ответом парень перевернулся на спину и смотря в потолок, ответил: — Условия просты: он никак не может причинить нам вред. Ни сам, ни через кого-то. Предвидя твой следующий вопрос, я пока не теряю ничего и ничем не рискую. Его заинтересовали предложенные мной 5 почти любых запросов. Первым было признание власти Рико в Гнезде, — Жан слушал слишком внимательно. — Как видишь, пока я не сделал ничего подрывающего его власть. Если быть честным она меня и не интересует. Пускай играется с Воронами как хочет. Главное, что теперь он не допустит нарушения договора. Иначе… — Можешь не продолжать, — Жан не хотел слушать всё это. — Ты сегодня наглядно всё продемонстрировал. — Хочешь сказать, что я переборщил? — рыжик повернул голову к защитнику, который тоже смотрел в потолок во время диалога. Француз молчал, обдумывая сказанное. Где-то здесь он чувствовал подвох, но с чьей стороны не мог понять. — Не знаю, но я бы не был уверен, что Морияма спустит сегодняшнее так легко, — со скепсисом отозвался парень, вставая и подходя к выключателю света. — Время покажет, а пока, — парень накрылся одеялом и повернулся лицом к стене. — Спокойной ночи, багет. «После сегодняшнего с этим будет трудно» — подумал Жан, но вслух сказал: — Как бы, не так, demon.