Забота

      Вэй Усянь не был легкомысленным или слишком самоуверенным, как бы кто не считал, он знал где его предел и когда он его достигает. В том, что он не обращался к лекарю, если чувствовал себя не слишком хорошо, была лишь одна причина, которую раскрывать он не слишком хотел.       Сама причина была в окружающих его дорогих ему людях. Кому хотелось бы видеть, как вокруг тебя вертятся любимые, волнующиеся за тебя. Причем ничего страшного ведь не произошло! (Да, лишь дерево по голове ударило, да темная энергия потянулась, захватила тело и едва не остановило сердце — нет, ничего страшного!) Поэтому после случая в холодных источниках и битве с мертвецами без оружия, Усянь промолчал, что с ним что-то не так. А после, отказался посещать лекаря, чтобы провериться не отклонилась ли его Ци от нормы.       Следующий день должен был быть обычным, как и все другие перед тем, как старик Лань уехал на собрание в Цихэ Не. Но уже утром Вэй Ин чувствовал, что с ним что-то не так. Признавать это, конечно, не хотелось, как и говорить об этом Цзян Чэну, все время бросающим на него внимательные взгляды, как думал Усянь из-за сказанного им вчера. Понятное дело наследник Цзян волновался о нем (по-своему, но все-таки волновался), как никто другой он не мог не знать о вреде темной энергии на светлую и тем более на Золотое Ядро. Еще некоторое время после того, как Лань Чжань ушел и оставил их, Цзян буквально вбил ему в голову те же самые слова, которые повторяют несмышленым детям всякий раз, когда те решают сделать что-то рискованное. Усянь честно пообещал, что не отклонится от большой и светлой дороги, ради того, чтобы пойти по хрупкому мосту, используя темный путь. Сама мысль об этом вызывало у него холод по спине.       Утренние занятия начались с того, что учитель Лань в очередной раз начал отчитывать Главного Ученика Ордена Цзян. Тот в свою очередь лишь слегка склонил голову и, чтобы никто не видел, морщился, сжимая руки, у него начинала сильнее болеть голова, в добавок голос учителя раздавался как назло громче с каждым словом. Хотелось сесть и просто прикрыть глаза, чтобы облегчить внутренние страдания, даже улыбка, обычно всегда присутствующая на его лице, пропала, оставляя место сжатым в тонкую линию губы. Еще никогда как сейчас ему хотелось выйти из класса и пойти в свою комнату. Все-таки выслушав ругань, которая наконец утихла, ему позволили сесть на место, только в этот момент Усянь поднял голову и оглянулся, подмечая, что на него смотрят Не Хуйасан и Цзян Чэн, а также и Лань Чжань. Чем вызвана такая реакция к своей персоне он понятия не имел, а потому поскорее улыбнулся, чтобы отогнать от себя любые подозрения. Кажется, это сработало лишь на Лане, так как глаза его друзей все еще оставались на нем, что немного раздражало. Последующие нудные часы занятий Вэй Ин не знал куда себя деть, его все больше клонило в сон, а Золотое Ядро начинало пульсировать в груди, вызывая неприятные ощущения, голова шла кругом. Еле выдержав еще несколько минут, когда наконец старик замолчал и сказал, что все были свободны. Вэй Усянь не сразу осознал, что все еще не может тронуться с места, пока над ним не раздался раздраженно-обеспокоенный голос его брата: — В чем дело?       Вскинув голову, он почувствовал как перед глазами всего на секунду промелькнула тьма, но вскоре все пришло в норму и он посмотрел на Цзян Чэна, рядом с которым стоял Не Хуйасан. — А? Не в чем. — Поспешил заверить он, быстро поднявшись, чтобы не вызывать еще больших подозрений. Это была ошибка с его стороны, так как он тут же наклонился и едва не упал, благо рука Цзян Чэна мгновенно подхватила его под локоть. — Вэй Усянь, что с тобой?! — Раздраженно рыкнул он, не так тихо, как он, наверное, рассчитывал, так как ученики неподалеку вздрогнули и поспешили убраться. — Сказал же, со мной все нормально. Или, Чэн-Чэн волнуется обо мне? — Замолчи. — Тут же убрал руку Цзян Чэн, отойдя на некоторое расстояния, но все еще оставаясь рядом с ним. — Вэй-сюн, ты выглядишь бледным, а на занятии был тише воды! Что происходит? — Да, ничего со мной не происходит! — раздраженно поведя плечами, произнес Вэй Усянь, тут же улыбаясь. — Пойдемте, мне не терпится положить много сычуаньского перца в блюда!       Не дожидаясь их, Усянь пошел впереди, нервно потирая виски, отдающие небольшой головной болью. Перед глазами картинка немного расплывалась, и он в самом деле не заметил, как врезался в белую фигуру перед ним. Прошла секунда замешательства, как он поднял голову и встретился с недовольным взглядом Лань Чжаня. — П-прости. Я… не нарочно. — Усянь тут же отошел, чуть споткнувшись, но удержавшись на ногах, не смотря на Ланя перед ним. — Тебе следует смотреть куда ты идешь и не находиться в своих мыслях. — произнес через время Лань, все еще смотря на него. Когда как в голове мысли его были далеко не такими, он изучил Вэй Ина на уроке и заметил, как тот был подозрительно тихим, а так же, как все время держал руку на лбу, когда как одна находилась около Золотой Сердцевины. Это беспокоило его, но Лань Чжань не знал, как выразить это беспокойство сейчас, а потом произнес эти слова, вырвавшиеся из его рта. — Д-да… — тише, чем обычно произнес Вэй Усянь, отводя взгляд, вновь прикрывая глаза.       Это настораживало еще больше, Второй Нефрит уже было вытянул руку, чтобы снова задать вопрос, теперь уже о самочувствии, как откуда-то со спины вышли два близких друга Усяня.       Цзян Чэн толкнул плечом Вэй Усяня и что-то сказал ему, слишком тихо, чтобы услышал только сам Усянь, после чего наклонился и извинился перед ним. — Прошу прошения от лица Вэй Усяня, он сегодня не слишком внимательный и витает в облаках.       После чего Не Хуйасан утащил друга в сторону, также тихо интересуясь, что именно с ним происходит. Когда получил очередное мотание головы в сторону. Вэй Ин явно отказывался говорить, что с ним что-то не так. Хотя весь его вид и действия подсказывали, что тому было плохо.       Когда троица дошли до столовой и взялись за еду, Усянь и вовсе некоторое время тупо смотрел на нее, после чего встал и рассмеялся, что плохо спал ночью и что ему надо привести себя в порядок. Он направился назад в свою комнату. Цзян Чэн некоторое время наблюдал за ним, после чего Не Хуйасан толкнул его в плечо и мотнул головой в сторону уходящего Вэй Ина. — Ты же прекрасно понимаешь Цзян-сюн, что Вэй-сюн явно что-то скрывает, причем свое самочувствие? — Конечно понимаю! Я с этим жил несколько лет! Будто бы я не знаю, когда он пытается скрыть от меня что-то настолько очевидное! — Тогда поче… — не договорив, он увидел, как Цзян Чэн поднимается и хмуриться, направляясь в свою с Вэй Ином комнату, правда останавливается и бросает, как не в чем не бывало. — Хотелось, чтобы этот идиот сам во всем признался, но он же не признается! Сдохнет от болезни, но не признается, дабы не волновать никого!       После чего пошел по направлению в котором недавно скрылся Вэй Усянь.       Стоило ему оказаться в комнате, как они встретились взглядами. Серебряный взгляд был немного напуганным, что не ускользнуло от внимание Цзян Чэна, он тихо хмыкнул и снова повторил: — Значит, «все нормально»? — Нормально. — Упорно повторил Усянь, вставая с кровати и направляясь к столику, на котором лежали несколько незаконченных талисманов. Раздраженно вздыхая, он сам направляется к столу и не дает руки шисюна схватить талисман, чтобы продолжить какие-то только ему понятные эксперименты. Удивленный взгляд направленный на него, Цзян Чэн игнорирует, вместо этого дергает его руку на себя, заставляя привалиться на стол. После чего, немедленно касается лба шисюна, дабы убедиться, что тот достаточно сообразительный, чтобы не скрывать температуру. Только после некоторого замешательства в действиях шиди, Вэй Ин все понимает, дергаясь в попытке уйти от руки, но ему это не помогает. Благо, температуры у него явно не было. А увидеть немного обиженное лицо шиди доставляет ему радость. — Сказал же, со мной все нормально, шиди, не стоило волноваться. — лукаво смотрит на него Главный Ученик. — Заткнись! — в привычной манере говорит Цзян Чэн, - что с тобой тогда происходит? — Я просто устал, ты же знаешь, что произошло вчера, так? — Хочешь сказать из-за этого ты… вот такой? — спросил более спокойно Цзян Чэн, скрестив руки на груди. — Да, наверное, — пожимая плечами произнес Вэй Усянь, — вот увидишь, я отдохну и все придет в норму!       Раздраженно закатывая глаза, Цзян Ваньинь молчит, смотрит как Усянь снова встает и садится на кровать. Не желая мириться с тем, что брат был прав на счет беспокойства, сам садиться за стол и делает вид, что читает один из своих конспектов, когда как сам через время наблюдает, как шисюн засыпает и его лицо слегка искажается из-за дискомфорта.       Проходит еще несколько минут после этого, когда Цзян Чэн уверенный, что его бестолковый брат спит достаточно крепко, подходит к нему и снова кладет руку на лоб. Как и ожидалось, лоб его был горячим, а сам Усянь при прикосновения издал что-то тихое совершенно не похожие на сопение, его глаза оставались сжатыми. Протянув руку и обхватив запястье шисюна, он несколько секунд удерживал палец на его бьющейся вене, после чего отпустил, теперь точно уверенный, что брат болен. Собравшись было пойти к лекарю, он было только открыл дверь, когда натолкнулся на их друга Не Хуйасана. Тот выглядел обеспокоенным. — Ну что? — Тише ты, — шикну он на него, не желая будить громкими звуками брата, — он заснул, у него поднялась температура, иди, лучше приведи лекаря, я с ним останусь.       Не Хуйасан тут же развернулся и пошел в другом направление. Когда как Цзян Чэн снова вернулся в комнату, подошел к кровати и не смог сдержать тихое ругательство, пока смотрел на шисюна, когда тот схватился за грудь, где находилась Золотая Сердцевина и продолжал морщиться во сне. Беспокоясь, как бы у него не было искажения Ци, Цзян Чэн коснулся руки брата и проверил Ци текущую по каналам. Как он мог судить все было не так уж и плохо, только вот то, что Усянь держался за грудь не было хорошим знаком.       Прошло еще несколько минут, когда в комнате, наконец, объявился лекарь. Одним взглядом старый лекарь попросил его отойти и тут же занял его место. Точно так же как и он, касаясь пульсирующей вены на руке, после чего тяжело вздохнув, сжал руку немного крепче, как думал Цзян Чэн проверяя его Ци. Рядом с ним же уже стоял Не Хуйасан, ожидающий вердикта лекаря, нервно обмахиваясь своим веером. Пожилой лекарь не стал долго концентрироваться на Ци подопечного и уже коснулся его лба, слыша как больной издает тихий стон, снова прижимая руки к груди. Покачав головой, он попросил Цзян Ваньина помочь перевернуть больного на спину, чтобы он мог проверить его Золотое Ядро. Как только тот был перевернут, лекарь прикоснулся к его груди, хмуря брови, наследник Цзян почувствовал как у него нарастает беспокойство. Еще несколько раз прикасаясь к Усяню в разных местах, он, наконец, накрыл его одеялом и начал доставать необходимые травы. — Ситуация не на столько плоха, как могла бы показаться на первый взгляд. — Начал лекарь, бросив лишь короткий взгляд на двух юношей. — У него присутствует небольшое отклонение в Ци, но это не на столько страшно, расскажите мне лучше вот что, был ли у него когда-нибудь контакт с темной энергией?       Цзян Чэн нервно сглотнул после чего кивнул. — Он… Сначала его наказали и избили несколькими ударами ферул по спине, ногам и рукам, а потом он вроде бы пошел исцеляться в холодный источник, потом случилась битва с мертвецами. У него не было оружия, как только я нашел его, он сидел, хватаясь за грудь, я видел, как у него вздулись вены на руках и шеи, я не придал этому должного внимания. Он также не поднял свой меч и некоторое время не мог подняться.       Лекарь кивнул и продолжил делать свою работу. После небольшого молчания он добавил: — У него также есть несерьезная травма на голове, есть вероятность, что у него сотрясение, пока что ему нельзя будет вставать. — Сотрясение?.. — тихо переспросил Не Хуйасан, наблюдая, как врач накладывает повязки на голову Вэй-сюна.       Лекарь не стал комментировать это, продолжая выполнять свою работу. После чего перемешал какие-то травы и повернулся к наследнику Цзян. — Как я и сказал ранее, у него имеется незначительное искажение Ци, лучше будет если он будет принимать лекарства, чтобы не допустить того, чтобы искажение развилось. Его организм реагирует так на искажение и это абсолютно нормальная реакция. Несколько дней у него может быть жар, сейчас главное принимать лекарства и отдыхать. На этом все. — Господин Лань также дал наказ какое именно лекарство лучше принимать и ушел, оставив друзей вместе с Вэй Ином, который, наконец, спал спокойно.       Цзян Чэн поставил пузырек с лекарством на их заваленный талисманами и бумагой стол и посмотрел на Не Хуйасана, смотрящего на его брата. — Никогда бы не подумал, что у Вэй-сюна может быть небольшое искажение Ци… — Он взаимодействовал с темной энергией, — раздраженно произнес Цзян Чэн. — что еще можно было ожидать… — после чего бросив взгляд на брата, вот чего он не ожидал, так это того, что у него может быть вероятность сотрясения. — Я пойду, сейчас же будет еще одно занятие у Лань Циженя, предупрежу, что ты и Усянь не будете присутствовать.       Поклонившись друг другу в знак благодарности, Не Хуйасан в самом деле ушел. Цзян Чэн пребывал в замешательстве, не зная что ему делать, а также он подумывал над тем, стоит ли ему писать письмо отцу, чтобы известить его о случившемся. Но его внутренние терзания были прерваны очередным тихим вздохом со стороны кровати. Стоило только повернуть голову, как на него уставились знакомые серые глаза, смотрящие с усталостью. — Цзян Чэн?.. — Проснулся?! — воскликнул он, тут же подмечая, как шисюн морщиться. Быстро поправив свой тон, он подошел к кровати и сел на край, — доволен? У тебя небольшое искажение Ци, вдобавок, где ты головой удариться умудрился?       Некоторое время шисюн смотрел на него с явным замешательством, но стоило сути дойти до него, он криво улыбнулся и признался в том, что когда спасался от мертвецов, залез на дерево, чтобы избежать их атак, как оказалось они могли спокойно залезать на них. Чего он не ожидал, так это того, что мертвецы повалят дерево и оно упадет прямо на него. Ему еще повезло и он смог остаться почти невредимым. — Господи, ты идиот! Какого тогда ты не пошел к лекарю сразу?! — снова не смог сдержаться Ваньинь, чтобы не выговорить этому беспечному идиоту все о чем он думает. — Я не думал… — хотел было начать оправдываться Вэй Усянь, но его перебили. — Конечно ты «не думал», ты как всегда все бросаешь на самотек, а теперь вынужден лежать и лечиться! Только попробуй мне подняться с кровати, я буду здесь с тобой в комнате. — Ты… серьезно? Но. как же учитель Лань? — поинтересовался Вэй Ин. — Не Хуйасан сказал, что предупредит его.       Не найдя что сказать, он снова положил голову на подушку и не успел подумать, как глаза снова закрылись и он погрузился в сон. Цзян Чэн в свою очередь наполнил курильницу и замолчал, сев на место за столом и начав читать конспекты, изредка бросая взгляды на спящего шисюна.       Стоило наступить ночи, как пришли и первые проблемы в лице Усяня, у которого, как и предвещал лекарь, началась лихорадка. Цзян Чэн сидел подле шисюна почти всю ночь, меняя компресс и говоря слова утешения, иногда браня больного на чем свет стоит. Благо под утро состояние немного улучшилось, хотя остатки ночной лихорадки еще не до конца прошли и у Усяня была повышенная температура. По-крайне мере он соображал и не скулил, как делал при лихорадке. Сам Цзян Чэн решил вздремнуть, да и заснул, забывшись во сне. В это время в комнату проскочил Не Хуйасан, решивший проверить друга, а заметив, что они оба спят, некоторое время посидел вместе с ними наблюдая, как лицо Цзян Чэна после сна меняется от состояние сонливости до состояние боевой готовности. — И давно ты здесь? — немного резко спросил Цзян Чэн. — Не так давно, как Вэй-сюн? — Сам не видишь? — скептически спросил он, также как и Хуйасан смотря на брата, лоб которого все еще был влажным от пота после ночной лихорадки.       Они вместе сидели некоторое время в тишине, когда дверь в комнату открылась и на пороге собственной персоной стоял никто иной как Второй Нефрит Гусу — Лань Ванцзи. — Что тебе нужно? — снова резко спросил Цзян Чэн, поднимаясь и вставая перед его лицом, ему всегда казалось, что Лань Ванцзи ненавидит Вэй Усяня и что он забыл в их комнате наследник Цзян не представлял. — Вас не было вчера на занятиях, Лань Цижень просил меня зайти и проверить по какой причине. — холодно произнес он.       Обернувшись к другу, он хотел было уже задать вопрос ему, как тот закрыл свой веер и произнес: — Я предупреждал учителя Ланя, что их не будет.       Кивнув, Лань Чжань скользнул взглядом по кровати, где находился Усянь, после чего вернулся взглядом к двум людям стоящим перед ним: — Я так же взял задание для Вэй Ина. — Не Хуйасан уже сказал, что Вэй Усянь болен, так что, как он сможет выполнить задание? — буквально прошипел Цзян Чэн, окончательно раздраженный такой некомпетентностью этого отстранённого и недружелюбного типа. Как бы ему не приходилось сохранять достоинство и кланяться, он не мог держать эмоции в себе, когда что-то касалось его семьи.       Лань Чжань лишь отдал ему бумаги после чего еще раз предупредил когда начинаются занятия. Не Хуйасан и Цзян Чэн еще некоторое время поговорили после чего последний убежал на занятия. Когда как Чэн занялся чтением принесенных Лань Ванцзи заданий. Он решил, что сам сделает его, не рассказывая Усяню. Но как назло в этот же момент больной снова открыл глаза. — Цзян Чэн? Я думал, что ты пойдешь на занятия. — он тихонько кашлянул себе в руку, укрываясь одеялом. — Ага и как по-твоему ты бы справился самостоятельно? — закатив глаза спросил Ваньинь, повернув к нему голову. — Как ты себя чувствуешь?       Пожав плечами, Усянь ответил: — не лучше, но и не хуже… трясет от холода только. — Неудивительно, у тебя все еще небольшой жар. — он подошел к нему и снова коснулся лба, цокнув, — или не небольшой.       Прыснув со смеху, он уставился на то, что лежало поверх их бардака на столе. — Что это?       Проследив за его взглядом, Цзян Чэн остался с ним и неохотно произнес: — твое наказание за отсутствие. Хоть учителя Ланя и предупредили, он все равно думает, что ты просто прохлаждаешься. — Хех, неудивительно. — передразнив Цзян Чэна произнес Усянь, — как он может еще думать, если все что я делал до этого это прохлаждался. — он весело прыснул куда-то в подушку. — Смотрю тебе лучше, раз смеешься! — Нет-нет! Я умираю… Цзян Чэн~       Закатив глаза на выходку шисюна, он подавил улыбку, чувствуя облегчение от того, что Усянь шутит. — Дай мне бумажки, я перепишу их. — попросил он, принимая сидячее положение.       Скептически бросив на него взгляд, а там было на что смотреть: руки Вэй Усяня чуть потряхивало, а сам он заметно дрожал, так как вылез из-под одеяла. — Ты собрался их переписывать в таком состоянии? Да, курица напишет лучше тебя, если ты собрался все-таки сделать это! — Брось, Цзян Чэн, курица не может писать… лучше меня! — бросил в ответ Вэй Усянь, снова радостно улыбаясь, все-таки спускаясь назад, снова закутываясь в одеяло. — но я, наверное, все же полежу. — Прими лекарство и снова засыпай, лекарь сказал, что стоит больше отдыхать. — Я только проснулся! — запротестовал Усянь, но выполнил то, что сказал Цзян Чэн.       Вечером в их комнату снова заскочил Не Хуйасан, встретившись с взглядом Вэй Ина и радостно поговорив с ним и пошутив про какие-то тупые книжки и известные только им двоим вещи.       К утру Цзян Чэн заметил, что кровать пустует и он судорожно обвел комнату, ища одного человека. Тот оказался за столом, хитро улыбаясь, смотря на Цзян Чэна. — Какого ты встал?! — Я чувствую себя превосходно! — рассмеявшись из-за выражения на лице Цзян Чэна, произнес Усянь, — не волнуйся, я схожу к лекарю и если есть что-то еще, я просто сделаю так, как он мне скажет. — Так я тебе и поверил! — вставая с кровати, он нахмурившись подошел к самому Усяню, хоть лихорадки ночью не было, он все равно коснулся его лба, видя, как на лице шисюна расцветает улыбка. — Ладно. — убедившись, что жара нет, он отстраняется и тут же поднимается. — Я пошел на занятия. Не смей появляться в классе, пока не сходишь к лекарю, иначе… — Я знаю, знаю. Ты переломаешь мне ноги и отнесешь сам. — отмахнувшись от него как от надоедливой мухи, Вэй Усянь мгновенно оказался на ногах и закинул ему на плечо руку, радостно щебеча о том, что он уже обещал это ему еще в детстве.       Цзян Чэн отказывался признавать, что ему было до безумия приятно слушать глупые рассказы Усяня и его смех, наполняющий всю комнату.       Услышавший громкий смех из комнаты около которой проходил Лань Ванцзи, он на мгновение замер около нее, почувствовав как запылали его уши, а грудь наполнилась приятным теплом.