Забота

      Обычный день в Облачных Глубин начинался с гневных криков, нарушающих больше половины правил Гусу Лань.       Причина этих криков же после этого шла в привычном себе темпе по заданному маршруту, не имея особых планов.       Вэй Усяню порой было неимоверно скучно, особенно в дни, когда достопочтенный Верховный заклинатель, коим назначили Лань Чжаня, занимался рассмотрением, по мнению Вэй Ина, бесполезных просьб от менее значимых заклинателей и разбиранием бумаг. Лань Ванцзи по-крайне мере не имел с этим никаких проблем в отличие от самого Вэй Усяня, который просто не мог усидеть на месте дольше, чем проходит привычная трапеза и то, он то и дело размахивал руками и всячески извивался сидя на одном месте.       Мечты Вэй Усяня бродить по миру и помогать людям по свету рушились, стоило только увидеть очередную стопку бумаг на столе в их с Лань Чжанем цзинши. Нет, он не в коем разе не собирался жаловаться, тем более, он гордился любимым. Просто иногда хотелось вырваться из этого абсолютно чистого пространства и наполнить легкие не только прохладным ветром, да дивным сандальным запахом, а например, почувствовать запах лотосов и морской воды.       Так, пребывая в собственных мыслях, он и не заметил, как пришел к их домику. Не долго думая, он тут же улегся на пол, в то же время закинув ноги на кровать. Кто увидел, сказал бы, что у него совершенно нет манер и собственного достоинства. На счет второго Вэй Усянь бы еще поспорил, а вот первого, у него как не было манер, так за время проживания и не появилось. Уж слишком у всех это понятие растяжимое.       Наслаждаясь прохладой проникающего ветерка охватывающего его тело, он не заметил, как уснул прямо в таком странном положении.       Только когда нежный голос Лань Чжаня и запах сандального дерева проник в его уши и нос, он сонно приоткрыл глаза. Прямо перед ним был его муж, смотрящий с интересом, которое отражалось в золотистых глазах. — Вэй Ин, что ты делаешь? — А, Лань Чжань, — попытавшись вскочить, позабыв в какой позе уснул, он едва не встретился затылком с жестким полом, но рука мужа не дала этому произойти, вовремя подхватив его под спину. — Тебе стоило просто лечь на кровать.       Только после того, как Вэй Ин оказался в сидячем положении, Лань Чжань закончил свою мысль. — Мне было жарко, — пожав плечами, произнес Вэй Ин, тут же отмечая, как взгляд Лань Чжаня становиться обеспокоенным.       И этому было оправдание. Всего несколько дней кряду Вэй Усянь залез на крышу, да и заснул там безмятежным сном, проснулся только посреди ночи из-за того, что продрог с головы до пят. Конечно, тогда была поздняя осень и ветер был достаточно суров для лежания на крыше, особенно в Гусу, где погодные условия были намного суровее, чем на той же Пристани Лотоса, где почти что круглый год было тепло, из-за чего на можно было провести всю ночью на какой-нибудь крыше и все равно это не приводило к простуде. К тому же тело Мо Сюаньюя оставалось все таким же хрупким и это продолжало мешать Вэй Усяню наслаждаться своим возрождением. Не привыкший к собственной слабости, он совсем позабыл о мере предосторожности. а потом поплатился этим, когда слег с простудой. — Лань Чжань, со мной все в порядке! Я просто не заметил, как заснул. — Вэй Ину стоит бережнее относиться к своему здоровью, — категорично произнес Лань Чжань, тут же поднявшейся с пола. — Ученики ждут нас. Они хотят обсудить с нами что-то важное.       Удивление наверняка отразилось на лице вмиг проснувшегося Вэй Ина, так как Лань Чжань улыбнулся мягко, а его глаза наполнились веселыми искрами, которые удавалось заметить пока что только Вэй Ину.       Они вместе пошли ближе к зданиям, где обитали ученики Облачных Глубин.       Стоило только подойти ближе, как они услышали привычную перепалку между Цзинъи и Цзинь Лином. Причем спорящих о чем-то, судя по всему, важном.       Когда они подошли ближе, их прелестный сын заметил их первым и поспешил склонить голову, вежливо поприветствовать обоих: — Ханьгуань-Цзюнь, учитель Вэй. — Будет тебе, Сычжуй, что такого произошло на Ночной Охоте, что вы хотели бы обсудить с нами?       Двое парней также перестали спорить и развернулись к старшим. Стоило одному из них открыть рот, как донеслось протяжное: «мя-я-у-у». На столько требовательное, что внимание всех присутствующих переключилось на пушистого животного, ластящегося около ног Сычжуя. — Это то, о чем мы хотели рассказать, — взяв животное на руки, пояснил он. — Хм? Кот? — Вэй Усянь заинтересованно протянул руку к рыжему с черным коту, улегшемся на руках приемного сына. Мягкая кое-где запутанная в грязи шерсть была приятна на ощупь. Не имея раньше дел с подобными зверьми Вэй Усянь провел рукой по коту до конца хвоста. Только после тихого шипения он опустил руку и уставился на троих детей, не замечая легкого неодобрения на лице Цзинь Лина. — Когда мы возвращались, он последовал за нами, — через время, скрестив руки на груди, произнес Цзинь Лин. — Это животное такое милое! Оно следовало за нами весь путь, отказываясь оставлять нас! — заверещал в восторге Цзинъи, тут же стушевавшись из-за присутствия Лань Ванцзи.       Цзинь Лин все еще недовольно смотрел на своего дядю, не одобряя того, что он трогал животное за хвост! Совершенно не умеет обращаться с животными! Собаки на него нет!       Будто прочитав его мысли, взгляд Ханьгуань-Цзюня упал на него. И желание произнести хоть слово отпало. — Как мы узнали по мере путешествие он боится собак! — воскликнул не удержавшись Цзинъи. — Да. А еще любит залезть куда угодно и спать там, — добавил Цзинь Лин. — Особенно любит крыши и деревья. Мы боялись за него и нам приходилось все время снимать его, — продолжая удерживать кота, поглаживая его свободной рукой, мягко произнес Юань.       Все это время Лань Чжань прибывал в собственных мыслях и мало что на самом деле слушал. Просто все эти повадки кота напоминали ему одного человека.       Много раз Лань Чжань наблюдал за тем, как Вэй Ин сидит на крышах. Взять в пример их встречу, они ведь встретились как раз-таки на крыше. И еще во время советов он множество раз видел, как Вэй Ин лежит или сидит на крыше с неизменной деталью — бутылкой вина. Что уж говорить о предпочтение к черным одеждам, которые в ночи делали его похожим на настоящего черного кота, в добавок его серые глаза только дополняли этот образ, которые в основном мерцали, как два огня в отблесках луны или тех же фонарях. О любви Вэй Ина к возвышенностям скорее всего знали все.       Та же охота еще до осады Курганов, тогда Лань Чжань впервые решился на поцелуй, когда заметил Вэй Ина расслабленно сидящего на ветке дерева.       А о любви спать в разных позах и вспоминать не приходилось. Стоило только вспомнить позу в которой он обнаружил его в их доме.       К тому же, Вэй Усянь с детства боялся собак. До сих пор впадая в неконтролируемую панику при виде этого животного.       Все эти доказательства сводились к тому, что Вэй Усянь имел самые настоящие повадки кота. Это осознание развеселило Ванцзи, никак не показывая этого снаружи, он все-таки перевел взгляд на мужа изучающего животного.       Кот в руках Сычжуя видимо устал находиться в одном положении и потому начал всячески извиваться. А вскоре и вовсе перепрыгнул на рядом стоящего Цзинъи и полез ему на плечи. Не ожидающий такого от животного Лань растерялся, но вскоре обхватил кота поудобнее и начал поглаживать по шерстке. — Мы знаем, что не можем оставить его себе. Ведь в Облачных Глубинах запрещены домашние животные, — немного огорчено признал Сычжуй. — Тогда куда вы собираетесь его девать? — поинтересовался Вэй Усянь. — Отдайте его мне. Он должен быть сыт и его нужно ласкать, то есть гладить. Он любит это.       Лань Чжань, решив проверить сказанное Цзинь Лином, а заодно проверить свою гипотезу, протянул руку к совершенно не обращающему на него внимания Вэй Ина и погладил его по голове.       Все четверо: адепты Лань и Цзинь, а также Усянь. На некоторое время замерли с непонятливыми лицами. Когда вдруг Усянь залился краской, повернулся к Ванцзи и с тихим: «Лань Чжань!», уткнулся ему в одежду.       Лань Чжань удовлетворенно поднял голову на все еще прибывающих в некотором недоумение юных адептов и произнес: — Работает.       Цзинь Лин расширил глаза, удерживая кота, которого снял с плеча Цзинъи, продолжал бездумно пялиться на двоих старших, пытаясь понять о чем шла речь.       Когда как Сычжуй улыбнулся и издал смешок, прикрыв глаза.       Тихое бурчание Вэй Ина разобрать никто не смог.       А кот, мурлыкая, потянулся к Вэй Ину и тихо мяукнул что-то прямо в его ухо, при этом довольно улыбаясь, будто подтвердил мысли Лань Чжаня.