Забота

      Жизнь маленького А-Юаня была насыщена на разные события. Когда ему было два года, он впервые отправился в свое первое настоящее путешествие. В три его ждало незабываемое утро: вкусные вафли и запах леса. куда его отвели его родители, чтобы устроить вместе пикник. Тогда он впервые в жизни испытал огромное разнообразие животных и растений в этом необъятном и столь интересном мире. Это было совсем не так. как если бы он смотрел на картинки в детской книжке, которую часто читали ему на ночь.       И вот, сейчас А-Юаню было целых пять лет.       Он был самостоятельным и прекрасно знал, что его родители доверяют ему на столько, чтобы он мог остаться ненадолго в каком-нибудь месте если вдруг им надо было куда-то отойти. Его папа Вэй ненавидел оставлять его одного, даже папа Лань выглядел встревоженным при одной лишь мысли об этом и даже так, А-Юань был хорошим мальчиком, поэтому родители все-таки оставляли его, правда, не надолго.       В последнее время погода радовала своими теплыми ветрами и солнечной атмосферой. На дворе было лето, а значит, многие дети в основном находились на детских площадках или же гуляли в парках, держась за руки родителей.       У маленького А-Юаня было просто отличное настроение, как и у его родителей, с которыми в данный момент он направлялся на ближайшую детскую площадку.       А-Юань обожал детские площадки, здесь всегда было много других детей с которыми он мог придумывать игры и выдумывать вместе с ними настоящие приключения, которые очень часто оставались за гранью понимания взрослых. Его любимым занятием было бегать. Да, именно так, в доме у него было множество правил, которые ему надо было соблюдать, даже если некоторые из них были для него еще непонятны,он под присмотром отца следовал им, как мог, а потому, когда он выходил на детскую площадку все правила выдувало из его маленькой головки, когда он носился из стороны в сторону, слыша где-то позади себя возмущенные отклики о мере безопасности. Он игнорировал это, также слыша, как его второй папа уговаривает его отца на время пренебречь обязательным следованиям правил. Он обожал своих родителей. Именно тогда его родителям надо было куда-то отойти, поэтому они подозвали его, объясняясь перед ним, папа Вэй держал его маленькие ручки, смотря прямо в глаза, когда его собственные находились на грани того, чтобы разразиться слезами. Но А-Юань был взрослым мальчиком и прекрасно понимал, что это очередное веселое испытание, подготовленное для него. Он гордился тем, что вырос на столько, что его родители доверяют ему оставаться одному на детской площадке, хоть и среди взрослых и других детей.

***

      Вэй Усянь и Лань Чжань знали своего ребенка и поэтому не сильно переживали о нем. А-Юань был смышлен не по годам, отличался от сверстников и тем, что умел, когда было необходимо, соблюдать нормы приличия в обществе, да и вообще был вполне тихим ребенком. Оставить его на детской площадке, где неподалеку как минимум находились и другие взрослые было в порядке вещей.       Конечно, оставались некоторые сомнения о безопасности сына и Вэй Ин все никак не мог решиться сделать шаг за территорию площадки. Тогда Лань Чжань просто взял его за руку и заставил посмотреть на себя. — Вэй Ин, мы уйдем на несколько минут. Не стоит переживать. — Я знаю! — не удержавшись, воскликнул Вэй Усянь, продолжая смотреть на то, как их малыш скатывается с горки вместе с каким-то мальчишкой, — но что, если…       Договорить ему не дают, Лань Чжань наклоняется, и Вэй Усянь тут же ощущает его дыхание на своей щеке. Это вызывает у него дрожь по телу, и он стремится отстраниться от любимого, и тот все же позволяет ему сделать это. — А-Юань знает все необходимые правила, и он достаточно взрослый для того, чтобы оставаться одному. — Это нечестно! А-Юаню пять лет, как он может быть достаточно взрослым, чтобы остаться одному? - все еще нервничая, спрашивает у Лань Чжаня Вэй Ин, теребя свою кофту с длинным рукавом. — Вэй Ин. Все будет хорошо, ты доверяешь нашему сыну? — своим казалось бы бесстрастным голосом интересуется Лань Чжань, когда на его губах играет едва заметная улыбка. — Ты играешь нечестно, Лань Чжань! — Вэй Ин не может не улыбаться от этой явной провокации. — Хорошо, мы быстро сходим в магазин и вернемся.       После чего они бросают последний взгляд на резвящегося сына и все же уходят.       А-Юань носится по площадке за другими детьми и выкрикивает то, что приходит ему в голову. Он ощущает абсолютную свободу и не может не радоваться тому, что его родители так ему доверяют. Он то и дело наблюдает, как за другими детьми следят родители и чувствует небывалую и неконтролируемую гордость. А-Юань достаточно взрослый, чтобы оставаться одному и его приемные родители полностью ему доверяют, хотя краем глаза ранее он заметил, как один из его приемных родителей сомневался. Но вскоре они в самом деле уходят. А-Юаню нравится, что его считают взрослым и он сияет, когда рассказывает об этом другим детям и они смотрят на него с завистью, потому что за ними постоянно ведется контроль.       Когда они решили сыграть в прятки, А-Юань выбирает место за деревом, не так далеко от площадки. Он и не замечает, как к нему подходит на вид странный мужчина, хотя ничего выделяющегося на нем нет. Только какая-то грязная светло-серая толстовка и черные кое-где потертые джинсы немного настораживают. А так он походит на не очень богатого человека, тем более он хромает на одну ногу. — Милый малыш, твоя мама сказала мне забрать тебя — хриплым голосом обращается он к нему, когда замечает, что взгляд мальчика обращен на его фигуру.       А-Юань смотрит на мужчину с недоумением, не трогаясь с места, сам не замечает как склоняет голову, а потом и вовсе качает ею. — Дядя, вы кто? — Ах, прости, малыш, я в самом деле забыл представиться. Я друг твоих родителей и они попросили меня забрать тебя.       А-Юань продолжает смотреть на него, пытаясь вспомнить был ли кто-то подобный другом его приемных родителей. Но не один из их друзей не кажется ему похожим на этого человека. Он не чувствует страха, только искреннее огорчение. Когда произносит: — Но у меня нет мамы…       Мальчик наблюдает, как мгновенно слабая улыбка на бледном лице пропадает, а глаза сужаются и горят в каком-то ничего хорошего не предвещающим огне. Как губы складываются в тонкую линию, а потом приоткрываются. В глазах мужчины внезапно появляется враждебность и А-Юань делает шаг назад, судорожно сглатывая. Правило: не разговаривай с незнакомцами. Быстро проносится в его голове, когда мужчина резким выпадом протягивает руку и хватает его за его рукав синий толстовки. А-Юань напуган и не знает что ему делать, когда видит, что к детской площадке приближаются его родители. — Папа Вэй! Папа Лань! — кричит малыш, надеясь, что его отцы услышат его и спасут от этого страшного человека.       Тот же в свою очередь вздрагивает и закрывает ему рот своей ладонью, начиная куда-то отступать вместе с ним. Юань пытается вывернуться и извивается, но хватка страшного мужчины крепкая. Слезы скатываются с его глаз затуманивая обзор, а сердце вдруг начало биться отчетливо сильно, словно сейчас он бежит марафон в детском саду. Он не понимает, когда именно отцы оказываются рядом и папа Вэй с силой бьет мужчину по лицу, отчего тот падает и его хватка ослабевает. А-Юань слишком напуган, чтобы издать хоть звук, скорее проскальзывает мимо них и бежит к папе Ланю, чьи глаза сияют небывалой враждебностью. — Папочка… — скулит он, когда хватается за джинсы своего отца. — Что тебе было нужно от моего сына?! — слышит он рычание от своего второго отца, чья спина непривычно напряжена, а кулак снова занесен, чтобы снова врезать этому мужчине.       Теперь А-Юаню не кажется, что этот незнакомец бедный мужчина, которому нужна была помощь, ему все еще страшно и хочется скорее оказаться в объятиях своих отцов, пойти домой и сидеть в своей комнате с мягкой игрушкой, все что угодно, но не находиться здесь.       Он ощущает прикосновение к своей голове и видит, как напряжен на самом деле папа Лань, он одаривает его обеспокоенным взглядом и А-Юань чувствует себя виноватым. Ведь он взрослый, а все равно нарушил правило и теперь попал в такую ситуацию, вина давит на него все сильнее, он не может смотреть в лицо своему приемному родителю. Слезы с новой силой текут по его лицу, он не замечает, как они падают прямо перед ним, втирать их бесполезно, все что он может сделать, это сжимать свои крохотные ручки в кулачки.       А неподалеку разносятся звуки мольбы о помощи и удары. Он не хочет смотреть туда и знать, что папа Вэй делает с этим страшным мужчиной.       Когда какие-либо звуки перестают доноситься. А-Юань, повернувшись, замечает что на руках его отца имеется что-то красное, знать, что это именно такое А-Юань не хочет. Его по-настоящему пугает выражение лица и оскал на лице папы Вэя, ему видится совершенно другой человек, чтобы отогнать эти дурные мысли, он бежит к нему и утыкается в черные джинсы. Через мгновение ощущает, как на его голову ложиться рука папы и ему слишком стыдно поднять голову из-за страха увидеть вместо улыбки на лице отца разочарованную гримасу, которая для А-Юаня страшнее всякого выговора.       Малыш ощущает, как он нервов и страха его трясет, он хватается за одежду своих отцов, когда они все вместе направляются домой. Тишина так непривычна и ужасна, что А-Юань все-таки поднимает головку, чтобы посмотреть на лица родителей. Он прекрасно замечает насколько бледное лицо его папы Вэя и как в его глазах плескается страх. Он также ощущает, что папа сжимает его с непривычной силой, отчего ему немного больно, но он ни за что не скажет об этом. А янтарные глаза второго родителя необычайно темные, когда на лице нет ничего. Родители напряжено бросают на него взгляды и ему кажется, что отцы разочарованы в нем и потому он готовиться к выговору дома.       Но этого не происходит, стоит им остановиться в гостиной, а отцу Ланю уйти на кухню, как его второй папа внезапно падает на колени, не доходя до дивана, словно сломанная кукла. Ребенок тут же подбегает к нему и хватает за рукав, обеспокоенно треся папу за руку, он кричит, а слез вновь наполняют его глаза: — Папочка! А-Юань… виноват, плохой мальчик, прости! — ревет он, опуская голову. — Редиска, за что же ты извиняешься? — папа Вэй не отчитывает, прижимает сильнее к себе и целует в лоб. Это неправильно, это вызывает лишь больше слез, его голос необычайно слабый, — испугался? — Д-да… — Ну все… Все теперь будет хорошо А-Юань, теперь все будет хорошо, - он не отпускает его, но и не сжимает сильно, будто у него просто на просто не хватает на это сил, он прижимает его голову и начинает раскачиваться вместе с ребенком, стараясь успокоить его. — Он успокоился? — спрашивает у него подошедший Лань Чжань, присаживаясь около них, положив руку на спину их сыну и медленно поглаживая ее. Когда как его взгляд обращен к Вэй Ину. — А-Юань? — вместо ответа интересуется у него Вэй Ин, будто это не очевидно.       А-Юань продолжает прижиматься к груди Вэй Ина, категорически отказываясь отрываться от уже ставшей мокрой толстовки. — Почти, — с тихим вздохом произносит Вэй Усянь и встречается с взглядом янтарных глаз.       В них столько беспокойства и страха, что он не может удержаться, чтобы, придерживая сына, не запечатлить на его щеке небольшой поцелуй. — Уже все закончилось, — говорит он двум своим любимым, хотя его голос все еще слабый от страха. — Теперь А-Юань не будет разговаривать с незнакомыми людьми.       Названный малыш вздрагивает и сильнее сжимает маленькими кулачками одежду Вэй Ина, качая головой, но все еще не отводя лица от груди Вэй Ина. — Молодец, — он гладит его по голове, когда встает и хватает его, поднимаясь вверх, — давай отдохнем как следует, а потом поговорим об остальном, да? — Вэй Ин, — Лань Чжань смотрит на лицо любимого и не может вынести усталости и переживаний на нем.       Он прижимает его к себе и целует, наблюдая, как слегка нервная улыбка расцветает на его лице. Это все еще не то выражение, которое которое хотелось бы видеть на лице любимого, но Лань Чжань прекрасно понимает, что Вэй Ин слишком перенервничал, чтобы улыбнуться. И даже сейчас это неровная линия его губ вызывает небольшой гнев. Он не любил, когда Вэй Ин выжимал из себя какие-либо эмоции. — Мы пойдем в комнату. — Отдохните, — тихим, не похожим на собственный голос бросает он им вслед.       Когда за ними закрывается дверь, А-Юань слышит тихий нервный вздох. Вэй Усянь пытается разжать кулачки А-Юаня от себя, чтобы положить его на кровать и лечь рядом, но у него ничего не выходит. Для них двоих этот день был слишком нервный, Вэй Ин ощущает, как его сердце продолжает с удвоенным темпом заходится в груди и как картина того человека, схватившего его сына, не пропадает из его головы. Он готов поклясться, что тогда у него потемнело на мгновение в глазах, а легким стало не хватать кислорода, а потом внезапно вспыхнула ярость. Его собственные руки дрожат, он никогда ранее не нападал на человека с пустой головой с одним лишь желанием отправить этого человека на другой свет. — А… — он хочет позвать сына, назвать его любимым прозвищем, но ощущает, как его голос дрожит. — В-все хорошо…       А-Юань отрывается от его груди и смотрит своими большими серыми глазками прямо на него, в них столько печали и тревоги, что Вэй Ин не успевает опомниться, как рука его сына стирает его собственные слезы. Когда именно они начали течь по его лицу он не имеет понятия. — Не плачь, папа, А-Юань так больше не будет! — Я знаю… Это заставило меня сильно нервничать, я боялся потерять тебя. — А-Юань думал, что тому человеку нужна помощь, — бровки ребенка слегка хмурятся, он опускает руку от мокрой щеки папы и сжимает губу, как делал, когда чувствовал вину. Его ребенок слишком милый, чтобы ругаться на него! — А-Юань испугался, когда он потянулся к нему… — Знаю, — он снова целует ребенка в лоб и кладет его на кровать. — Давай хорошенько отдохнем и постараемся забыть об этом? — Да, — куда более радостно соглашается малыш, тут же зевая. Вэй Ин не может сдержаться и тыкает его по мягкой щеке, наблюдая, как серые глаза напротив, наконец загораются в небольшом игривом огне.       Оба вымотанные они быстро засыпают. В комнате продолжает гореть свет, когда в нее заходит Лань Чжань и видит, как два его любимых человека спят в объятиях друг друга. Это согревает его сердце и успокаивает дух. Он не может удержаться, чтобы не погладить мягкие волосы ребенка и не запечатлеть поцелуй на щеке любимого. Он накрывает их обоих одеялом и выключает свет, обещая себе обязательно обрадовать близких каким-нибудь вкусным блюдом, когда они проснуться, чтобы отогнать остатки страха произошедшего.       Они обязательно всей семьей повторят правила. Но это будет завтра, когда волнение уляжется, а голос не будет дрожать.