Райтобер 2021

Когда стало ясно, что высокое обугленное здание — храм бывшего покровителя этих земель, в сердце Се Ляня шевельнулось некое желание. Сейчас, конечно, было недосуг заниматься этим. Отряд должен был как можно скорее добраться до следующего круга Тунлу, да ещё отыскать Повелительницу Дождя, и кроме того… нет. Се Лянь знал, что это такое. Когда ты не нужен никому в целом свете, когда ты забыт. Божество из сожжённого храма было древнее, чем сами Небесные Чертоги — их отделение от Мира Людей произошло уже при правлении Владыки Шенью. К такому мертвецу уж и обращаться не следовало, но… обратился ли кто-то к нему до этого? Когда «умирает» бог, всегда находится самый последний верующий. Тот, кто произнесёт молитву, после которой настанет для бога тишина. Сам он потом забудет, как забыли остальные, или же умрёт в тот же день. У Се Ляня был такой. А был ли у принца государства Уюн? Или его последними паломниками стали не собственные подданные, а ежегодно спешащие на поклон к Медной Печи тысячи демонов? Се Лянь не был его верующим. Он вообще не знал, каков был при жизни Его Высочество: мудрым законодателем или защитником-воином? Как именно следовало молиться ему: существовала ли необходимость бить земные поклоны, или же как в былых храмах Сяньлэ — довольно и сложённых рук и искреннего намерения? Да что там, даже имя его было принцу неизвестно. И самое главное — что же произошло в государстве Уюн между подданными и их божеством, кто был прав, кто виноват, и как получилось, что оно стало местом выплавки Непревзойденных Князей Демонов — он тоже не знал. Зато Се Лянь прекрасно знал, что это такое: когда вместо веры в тебя слышишь упрёки, требования и хулу. Когда толпа врывается в твой храм и совместным усилием скидывает с постамента статую, а не может скинуть, так отбивает ей лицо и руки, а изломанная — или исцарапанная, как здесь — табличка валяется у ворот. Когда в ночи кострами полыхают твои собственные храмы, и если даже само здание не оказывается уничтожено, то фрески растекаются от жара до полной неузнаваемости, а сверху их покрывает слой чёрной копоти. И становится в храме душно и темно, как здесь. Да, Се Лянь знал, каково становиться искаженным идолом, ненавистным и проклятым, а после и стертым из людской памяти. И кроме того, верил в уважение к умершим. Поэтому, когда все уже покинули разоренный храм, Се Лянь задержался на несколько минут. Сориентировавшись, где должно находиться главное изображение божества, он прикрыл глаза, сложил руки в молитвенном жесте и произнёс про себя: «Ваше Высочество, покойтесь с миром»