Тëплая осень

      Созданные Максом миры любят ловить и отражать его настроение, когда он приходит к ним в гости. И когда он смущëн так, что сквозь землю хочет провалиться, вокруг обязательно начинает твориться какая-то ерунда. Даже в старом и степенном парке с плавно гуляющей по аллеям леди Мерилин, хотя кажется — места спокойнее найти сложно. Но всё же всякая реальность является отражением своего демиурга, и никуда от этого не деться и не спрятаться.       Собственно, именно поэтому прятаться приходилось от кое-чего другого. А именно от дождя. И добро бы обычного или летней хмельной грозы, но нет, дождь был из желудей, поэтому, как следствие, являлся стихией болезненной для всех, включая виновника. К счастью, в парке то тут то там торчали заросшие плющом и вьюнками беседки, в которых даже такую экзотику можно было спокойно переждать. — Именно поэтому такому могущественному колдуну, как ты, следует лучше контролировать свои эмоции, — Шурф выудил из складок лоохи застрявший там жëлудь и делал вид, что он ко всему этому безобразию абсолютно никакого отношения не имеет.       Получалось так себе, да и смысла практического не имело, но привычка притворяться гласом рассудка давала о себе знать. — Да ладно тебе. Зато это единственный парк, где плоды деревьев падают не с деревьев, а просто с неба. Глядишь, в следующий раз будет что-нибудь повкуснее, чем жёлуди, а то их только белкам да мышам скармливать, — Макс старательно пытался отдышаться и улыбался, довольный случайной выходкой, — В конце концов, ты же за это меня и любишь, внезапный и специфический экстрим на ровном месте, ничего принципиально нового. Шурф неопределённо хмыкает и перестаёт пытаться быть строгим и недовольным. Потому что это вполне себе неплохая встряска, крохотная по сравнению с почти всеми альтернативами, но по-своему забавная и милая. Особенно если учитывать — а Шурф, конечно, учитывает, что это всё — волеизъявление Макса, а не просто какое-то там великое чудо, которое может произойти с любым сильным магом. Поэтому даже такая дурость становится по-своему очаровательной и необходимой.       Поэтому Шурф не отказывает себе в удовольствии одаривать Макса поцелуями, пока по крыше беседки стучат эти грешные жëлуди, вполне вероятно увеличивая срок данной погодной аномалии. Оставалось надеяться, что прочие посетители парка тоже успели попрятаться. Впрочем, это уже их дело и их проблемы.       Постепенно жёлуди сменяются градом, а потом и обычным ливнем, и Макс тянет Шурфа прочь прямо под стену воды, потому что почему бы и нет. Как будто их можно напугать мокрыми лоохи или простудой, когда щекочущее счастье и магия распирают изнутри, а весь мир будто бы смеëтся с ними за компанию.