Kinktober 2021

Не то чтобы Найтмер любил зеркала. Нет, скорее наоборот, больше ненавидел, чем любил. Лживые. Он не раз калечил себе руки в попытке разбить то «я», что он так яростно ненавидел. «Что же с тобой стало, Найтмер?» У его отражения безумная улыбка, оно бессовестно заглядывало в самую душу, даже если сам Негативный отворачивался. Или ему так казалось и он медленно сходил с ума, страшась себя прошлого? С разбитым наполовину черепом, щедро политый чем-то, что напоминало его кровь, вынуждая судорожно схватиться за самого себя, приблизиться к ледяной поверхности и ощутить лишь холодную, въевшуюся слизь, что насквозь пропитала каждую кость, становясь её частью. Частью самого Найтмера. Ему тяжко видеть самого себя. Даже несмотря на то, насколько тот «отпадно» выглядел в своих обтягивающих эктоплазму брюках. Строгая рубашка изумрудного цвета была аккуратно заправлена. Даже и не придерёшься, всё на своём месте. В завершение всего этого марафета — ремень с золотой пряжкой и его инициалами. Единственное, что осталось от прошлого, как ненавязчивое напоминание, что Найт — это Найт. И неважно, насколько тот изменился, абсолютно неважно, через что тот прошёл и через что ему ещё предстоит пройти, он никогда не избавится от мрачных теней, не раз оплетавших его шею и петлей стягивая, мешая жить. — Снова загоняешься, Лучик? — цветастый паразит приходит как всегда вовремя, бесстрашно обхватывая чужую талию и притягивая к себе, утыкаясь в прикрытую глаженным воротом шею. Пахнет как обычно, ненормальной чистотой и еле уловимыми горькими нотками яблок. Его «лучик» на славу попытался отмыть этот терпкий алкогольный запах, однако Паразита нельзя заставить не улавливать этот призрачный аромат костей, пропитанных скверной. И даже руки, попытавшиеся отпихнуть от своего тела, точно не помешают насладиться этим сполна. — Затарил новые духи, Месяц мой? — на тёмных стёклах очков замелькали ядерного цвета буквы “NEW”, сменяясь на “TASTY”. Бесстыдно врёт, потираясь переносицей о чёрные кости, вновь шумно затягивается. Найтмер это точно заметил, на мгновение застывая и прекращая свои попытки, смиренно сдаваясь в сегодняшних намерениях сходить ещё разок в душ и воспользоваться оранжевой бутылочкой геля для душа с ярко выраженным запахом цитрусов, манящей экзотики, на первое время перекрывающей собственное естественное амбре негатива. Вопросы Свежего нечасто удостаивались честного и развёрнутого ответа, но вибрации чужого тела отзывчиво разливались приятным теплом. Абсолютно очевидно, на что ненавязчиво намекает Паразит, с нажимом проводя по бёдрам, звеня ненавистной Найтмеру пряжкой ремня. — У меня нет настроения на это, гадкий ты пришелец. — упрекает Найт, неспеша поднимая руку и потирая улыбающуюся скулу. Знает, что не обидит его этим и тем более не отперётся от такого времяпровождения. Но вот одежду никак не хотелось мять. Через минут тридцать ему выходить, а внешний вид был очень важен для Кошмара. Просто пунктик, переходящий в навязчивые идеи. И как это возможно, заводить отношения с ходячим беспорядком!? С ходячим хаосом! Сам Инк будто вылил на него все свои краски и махнув рукой, смирился с тем, что эти цвета никогда не отмоются. — Я в курсе, Лучик. — извернувшись каким-то особым способом, он подхватил достаточно миниатюрного (по сравнению со своим то ростом) и вредного заядлого работничка. — Потому и хочу сделать так, чтобы оно у тебя появилось! — с этими словами он легко усадил Кошмара к себе на колени, разводя те, аккуратно поглаживая одной рукой внутреннюю часть бедра, особо уделяя внимание сосредоточению пухлой и мягкой магии Найтмера. Даже сквозь плотную ткань можно было уловить намек на слабое свечение. Прямо перед зеркалом. Он видел собственное лицо, покрытое жаром. Приласканную шею с лёгким шлейфом бирюзы. «SWEET», «WET» и прочие безмолвные комментарии Паразита. Безусловно приятно, но и так неловко! Хотя казалось бы, за полгода таких полноценных отношений и двухлетний конфетно-букетный период он то точно должен был привыкнуть к тому, насколько этот Бардак ходячий любит смущать безобидными и безмолвными фразочками. «Тебе нравится это?» Каждое скользкое движение по разгоряченным ляжкам и не таким уж и прикрытым налившимся ядрёным цианом бёдрам... Гнилое зеркало отображало всё. Насколько сильно тот пал, склоняясь жертвой такой необдуманной любви. Глупый шёпот в ушное отверстие и мокрый фиолетовый вектор нежно оглаживает щеку, отвлекая внимание от отражаемого стыда перед самим собой, затягивая дрожащий язык в некое подобие поцелуя, по итогу размазывая цветную слюну. Он был абсолютно не готов к принятию этой стороны себя, зажмуриваясь и отворачивая голову, стараясь уткнуться лицом в цветастую летнюю рубашку с гавайскими мотивами. — Фреш, стой.. — тяжело всплакнул Найтмер, сильнее ухватываясь за рубашку и случайно размазывая по своему лицу беспричинные слёзы со слишком большим количеством негатива, даже для его нормального состояния. — Мне нужно умыться. И переодеться. И... — взгляд метнулся в зеркало, отражающее настоящие их сущности — для каждого свою, извращённо искаженную стеклом. — ...Извини, давай вечерком попробуем. Я уже опаздываю. — дрожащим голосом оправдывается перед Фрешем, словно то был его начальником. Но начальник не погладил бы успокаивающе по макушке, даря вслед легкий понимающий поцелуй в лоб. — Тогда жду с попкорном? — буквы «CUTIE» на тёмных стёклах, а руки уже отпускают Найтмера, давая тому свести ноги и найти успокоение в плече Цветастого. Ненадолго, но Фрешу и хватало пока той близости, которой его готов был удостоить Найт.