Бросив вызов судьбе..

      В помещении было темно и сыро. Грубые каменные стены освещались горящими факелами. Где-то в груди засел небольшой комок тревоги, которого было достаточно, чтобы по телу прошлась дрожь напряжения. Когда сзади с грохотом захлопнулся проход, заставив девушку вздрогнуть, комнату озарила мгла. Однако она могла поклясться, что в темноте видела очертания огромной твари. Под небольшими лучами света, выступающими из узких едва ли заметных щелей, мерцали темно-алые отсветы чешуи. За время долгого заточения в подземелье она стала похожей на темные хлопья, чахлые и зяблые. Воздух смердел тухлятиной и сыростью, выдыхающимися из огромных ноздрей зверя. Тот, как предполагала Гермиона, безмятежно спал. Она сделала пару шагов, гулко раздающихся по одиноким серым стенам. Но, почувствовав посторонних, зверь открыл свои глаза, и во мгле показались два темно-золотых пятна с черными по середине рубцами. Он уже открыл свою пасть, приготовился к реву, и его хвост громко ударился о землю, создавая тряску. — Тш-ш, — выдавила девушка, вздрогнув всем телом от неожиданности, и схватилась за что-то твердое и до жути сухое, несмотря на свой блеск. Это было большое массивное крыло. — Д-дракон? — растерянно прошептала свои догадки та в пустоту, чувствуя, как подкашиваются ноги, а тело с тяжестью валится вниз. Но не успела она коснуться холодного камня, её подхватывает длинный жёсткий хвост, пока горячее дыхание ощущалось около ее лица, заставляя поджать губы и нервно сглатывать слюну. Вскоре тварь отстраняется, кладёт голову на каменную землю и начинает горько поскуливать. Гермиона упала на холодную землю, тяжело дыша и хватаясь руками за горло, внутри которого было, казалось, до жути сухо. Холодный пот выступил на коже. Она понимала: дракон ее не тронет, навряд ли даже зарычит на нее. Огромная ящерица была сама в клетке, и сейчас они похожи. Похожи до чертиков. Вот только девушка достигнет своей цели и выберется, пойдет домой, увидит близких, что с удовольствием заварят ей чай, с которыми она будет разговаривать до самого утра, весело хохотать, откусывая любимое лакомство. А у этой ящерицы не было такой возможности. Она останется сидеть в этой клетке до конца своих дней, пока однажды смерть не постучит и в ее двери. Девушка поднялась, придерживаясь за шероховатую поверхность, и подступила ближе к морде бедняги. Скул той отдавался в сознании громко и болезненно, отчего все внутри сжалось. Под пальцами местами чувствовались гладкие полосы, походившие на шрамы. Животное поскуливало от нежных прикосновений, будто они приносили адские муки. Положив ладонь на вытянутую морду зверя, Гермиона нежно поглаживала ее и слушала безнадежное рычание и тяжелые вздохи. — Люмос, — прошептала она, подняв палочку вверх, когда на ее конце появился маленький огонек. На огромной морде виднелись глубокие шрамы от хлыста, что тянусь по всему телу зверя. Девушка с ужасом взирала на картину перед глазами. Раньше она стремилась к освобождению эльфов, но не теперь. — Мерлин, — пробормотала она, касаясь подушечками пальцев грубой чешуи. Бедное создание отвечало ей, словно отчаянно молило о помощи, словно говорило: «Я отдам тебе все, только спаси». За каменной стеной послышался скрип вагонетки, который подговаривал поторапливаться. Гермиона повернулась к двери, убеждая себя, что все будет хорошо, она справится. «Ты умнейшая ведьма Хогвартса, ты справишься. Ты придумаешь, как спастись и спасти его, ты…» — тут в голове засела едва ощутимая мысль, от которой взгляд той начал бегать из стороны в сторону. Она подползла на коленях к дракону и обхватила его пасть. — Послушай, я… Я обязательно вытащу тебя, — промямлила Гермиона, мотая голой, бегая взглядом по огромной морде. — У-у меня есть друг. Он заботится о таких как ты в Румынии. Обещаю, я… Мы спасем тебя. Скрип вагонетки остановился и совсем рядом послышались шаги. Девушка испуганно оглянулась и, не проронив и слова, побежала к хранилищу. По ее чутью, оставалось менее трех часов. Ей было необходимо поспешить, пока не стало слишком поздно. Свет озарил комнату, когда Гермиона произнесла спасительное заклинание невидимости. Она услышала, как кто-то вошел, затем последовал немощный рев и звон цепей, что сдавливали беднягу. — Заткнись, тварь! — выкрикнул гоблин, кидая небольшой кусок тухлого мяса. Дракон рассеяно замахал крыльями и ринулся к нему в попытках подобрать необходимую еду. Низкорослый пару раз хмыкнул, посмотрел на чудище под ногами и ушел прочь, закрыв дверь, словно отдал девушке заветный приказ «пора». Она вышла из укрытия, направив палочку вперед. Чем раньше найдет, тем быстрее спасется. Огромные горы золота осветил голубой свет, средь них находились, как Гермиона поняла, драгоценности семьи Блэков. Шаги громко отражаются от стен, несмотря на кеды с низкой подошвой на ее ногах. Она не знала куда смотреть, где искать нужную диковинку. Только она хотела обернуться, как споткнулась о какую-то штуку, громко выругалась и уставилась палочкой под ноги. Там красовалась блестящая золотая чаша, выглядевшая в точности как та, что ей нужна. Но Гермиона более чем уверена — трогать ту не стоит, укусить способна. И, как девушка предполагала, диковинка начала звонко биться о каменную землю, раздваиваясь вновь и вновь. Почему-то в этот момент она чувствовала себя наибольшей неудачницей. Ноги побрели как можно быстрее, пока не загнали девушку в тупик. Перед ней возвышалась огромная куча барахла из золота и серебра, когда на самом верху покоилась нужная ей вещица, как подсказывало чутье. Однако до нее не было возможности добраться, а у ног росло огромное количество драгоценных штук, и все они гулко звенели. — Акцио, — наконец-то догадалась она, и в ее руки полетела нужная вещица, как раз вовремя, ведь именно в тот момент дверь распахнулась и в хранилище вошел высокий человек в маске. Из-под черного капюшона выглядывали платиновые волосы, когда мантия обрамляла его фигуру. Его серые глаза выглядели до жути устало, выражая равнодушие и утомление. Остановившись напротив особы, он прислонился к колонне, скрестил руки на груди, и показал ладонь, медленно загибая пальцы. До Гермионы словно мгновенно дошло, что тот пытался сказать, и она, благодарно кивнув, поспешила к зверю. — Релакцио, — прокричала она и цепь, обивающая дракона, спала на земь. А они растворились в золотом свечении, когда парень загнул последний палец, а девушка разорвала чертов конверт, который получила от того старика.       Они очутились все в том же лесу. Ноги обессилено подкосились, и тело рвануло к земле. Открыв глаза, все еще тяжело дыша, девушка увидела перед собой знакомый стан. То был тот самый лесничий. Он с явственной забавой рассматривал израненного дракона и громко хмыкал на свои же мысли. Сняв цепи, он насадил на шею твари веревку и повел, как коня, к дому. Девушку удивил тот факт, что ящерица послушно следовала за стариком, лишь иногда выпускала дым из ноздрей. Резко остановившись, он повернул голову через плечо и скептично улыбнулся. — Ты идешь или продолжишь валяться на мокрой траве посередине леса? Гермиона поспешила встать и пойти вслед, пока мрак все больше и больше окутывал местность.       Старик разливал из небольшого чайника травяную смесь по чашкам, наполняя их травяным оттенком. Гермиона сделала глоток, почувствовав, как блаженное тепло стекает по горлу. — Так ты, значит, успела, — пролепетал старик и откусил кусок лакомого печенья. — Можно и так сказать. Но у меня остались некие сомнения, что... — девушка вытащила из сумки позолоченную чашу, — это подделка. Хорошая, разумеется. — Хмм, — лесничий уставился на вещицу, переминая ее в руках, — и где надумываешь искать оригинал? — Не знаю, — она рассеянно пожала плечами, пока наблюдала за алым драконом в окне, находившимся в хорошем расположении духа, словно его давняя мечта наконец осуществилась. Он так походил на нее: раннее запертый в клетке, мило радовался свободе, но все равно страшился вернуться в то гнусное прошлое, напоминающее ад. — Я отвезу дракона в Румынию, к Чарли. Там о нем позаботятся, — произнес старик. — Тебе следует хорошенько осмыслить все. Он встал и подошел к старинной шкатулке, чтобы достать конверт, и протянул его Гермионе:  — Возьми. Она посмотрела на него скептичным взором, но все же, хоть и неуверенно, забрала письмо, положив в сумку. — Тогда я пойду, — выдала она и со скрипом отодвинула стул, дабы встать из-за стола. Лесничий слегка улыбнулся, когда провожал гостью взглядом. Девушка остановилась у зверя, опираясь руками на деревянный забор вольера. Она оглядывала каждую рану на шершавой чешуе, существо было до безобразия довольным, пока поедало порцию свежего — не тухлого — мяса. Заметив своего спасителя, дракон ринулся к нему. Он весело рычал, махал крыльями и вытягивал их, словно говорил: «Смотри, смотри на меня! Я здесь!». В один момент, Гермиона не заметила, как рассмеялась — чисто и невинно, с легким хрипом в голосе. Наблюдать за столь счастливым дитем было приятно сердцу. Она склонила голову в сторону, и подняла ладонь вверх, как бы подзывая к себе, и существо покорно, с некой благодарностью подошло, дыша в руку своего героя. — Хей, — подала та голос, — отныне ты будешь счастлив. После она, нежно погладив зверя по морде, развернулась и прошла несколько шагов к гуще леса. Но в один момент остановилась, резко обернулась и помахала на прощание, а после продолжила свой путь, когда дракон во взаимном жесте закинул голову. Лесная чаща не была темной, ведь время двигалось к рассвету, и над землей было нежно-голубое небо, что совсем скоро окрасится в розовые и оранжевые оттенки. Кроны деревьев резво развевались на ветру, как и темно-каштановые локоны девочки, носящей фамилию Грейнджер. Прикрыв глаза, она вдыхала свежий аромат хвои. Птицы напевали живую песню, от которой становилось тепло на душе. Вновь открыв глаза, она поспешила развернуть конверт, чтобы прочесть строку за строкой. «Пришло известие, что чаша спрятана у Дамблдора. Не спеши выбрасывать фальшивку, однажды она тебе пригодится, будь уверена. Альбус просил передать, что будет ждать тебя в своем кабинете, хотя сомневается, нужны ли тебе вообще занятия в Хогварсте, как и я сомневаюсь, точно ли ты просто пятнадцатилетняя девчонка. Все же добавлю от себя: тебе не следует переживать сильнее обычных экзаменов, возможно, ты найдешь союзника среди врагов. Твой старый друг: С. Х. Лесничий». Девушка читала раз за разом, пытаясь уловить смысл. Точно ли она поняла его правильно? Видимо у стариков мания на странные поступки. Сколько не думай, она не могла понять, почему он просто не сказал ей этого при встрече, это ведь было не сложным. Тяжелый вздох слетел с губы, ноги побрели далее, еще нужно было посетить пару мест.       Над ней возвышались два пятиэтажных здания, что были до ужаса серыми и старыми, но это ничуть не пугало, напротив, было ей привычным. Ветви деревьев скрипели от резких порывов ветра, а свет одиноких фонарей был томно-желтым и падал на стоявшие рядом машины. Подойдя ближе, Гермиона взмахнула палочкой, и между номерами одиннадцать и тринадцать появилась ветхая дверь, за которой последовали грязные стены и мрачные окна. Этот особенный дом раздувался среди остальных, раздвигая их в стороны. В одиннадцатом номере глухо зазвучала стереосистема. Очевидно, магглы внутри ничего не заметили, так и продолжали жить в своем обычном скучном мире. Она подошла к старым каменным ступенькам, пристально вглядываясь в только что появившуюся дверь. Черная краска на ней была поцарапана и облуплена. Дверной молоток — в форме свернувшейся змеи. Не было ни замочной скважины, ни почтового ящика, что точно напоминало о количестве ее приходов сюда. Она достала волшебную палочку и коснулась двери, послышались громкие металлические щелчки, потом как будто лязгнула цепочка, и дверь со скрипом отворилась, пропуская внутрь. Переступив через порог, Гермиона сделала пару шагов внутрь дома, где почувствовала запах сырости и едва уловимой гари. — Гермиона? — послышалось со стороны лестницы, когда девушка проходилась взором по строению дома. — Что ты здесь делаешь? Перед ней стоял растерянный гостьей Люпин. На его бледном лице красовались две розоватые полосы, под глазами виднелись мешки от утомления, а его губы были искусаны. Пришедшая молчала, пока с лестницы не спустился еще один человек. — Грейнджер? — смутно буркнул Сириус. — Что-то стряслось? — Да, — наконец произнесла она, — мне нужно знать, что было в том пророчестве. Они переглянулись, воздух вокруг словно сжался, стал до невозможности тяжелым.       Комната была темной и пыльной. Гермиона сорвала простынь, покрывавшую шар, и громко закашляла. Пыль, копившаяся на ткани, взлетела вверх, не оставляя места чистому воздуху. Положив ладонь на сферу, она прижала свою мантию к носу. — Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… — начал было шар, — рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… Тот, кто может быть достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… Девушка не понимала, как это могло быть пророчеством Гарри, когда оно было полностью посвящено Темному Лорду. Было ли возможно, что пророчество подменили? Но кто? Дамблдор? Ему-то это зачем? Быть может, Министерство? Тогда Темный Лорд должен был знать о нем. Это все оставалось загадкой. В ее жизни происходило слишком много вещей, которым она не могла дать объяснения, и это пугало, ужасало. — Однажды явится хранитель времени, — подал голос шар вновь, — ему будет подвластно будущее и прошлое. Он изменит ход часов, дарует спасение и благословит землю. Покрытый тайнами судьбы, он чудо то еще свершит… Гермиона отдернула руку, словно ошпаренная, когда пророчество соизволило заткнуться. Мысли путались, не сумев смешаться воедино. Сейчас она была как никогда рада, что смогла уберечь пророчество от Волан-де-Морта, ведь узнай он о ней, ее бы ждали бесконечные преследования и смерть. Дверь со скрипом распахнулась, и на пороге показался сонный парень, чьи волосы были взъерошены, на лбу виднелся шрам в виде молнии, на носу висели очки, а в руке он держал кружку горячего чая. — Гарри, — вскрикнула Гермиона и сжала друга в объятиях, буквально налетев на него. Парень обхватил ее за спину, крепче прижимая к себе, и отвел другую руку с кипятком в сторону, чтобы случайно не ранить подругу. — Когда ты приехала? — прошептал он той на ухо. Но та не ответила, лишь сильнее прижалась к нему носом, но, когда рядом послышались звуки, отстранилась. Тут же показалась более высокая макушка с огненно-рыжими волосами. — Рон! — вскрикнула Гермиона, прыгая в объятия еще одного друга. — Ребят, я так скучала. — Ага, мы заметили, — выдавил парень, хрипло посмеявшись. — Давненько тебя в Норе не видели, как ты? Гермиона смущенно улыбнулась и виновато отстранилась. — Я все это время жила с Фредом и Джорджем, работы там безумно много, поэтому не получалось никак. — Ты нанялась к ним в помощники? — спросил Гарри, округлив глаза. В ответ получив лишь милую улыбку. — Уже светает, — выдавила девушка, разглядывая картину за окном, как рядом показался Сириус и окинул взглядом всех присутствующих. — Кто хочет завтракать? — буркнул он, и парни, уловив тонкий намек, тяжело выдохнули и вышли из комнаты, чтобы оставить их наедине. — Мы должны уничтожить пророчество, — тут же выпалила Гермиона, на что Блэк скептично склонил голову. — Сириус, если они узнают кто я, мне несдобровать. Ты ведь понимаешь, да? Тяжелый вздох вырвался из его уст на громкие высказывания девушки. — Я понял, так и поступим. Отправишься к Дамблдору? — Да. Кажется, у него нужная нам вещица… — Сириус хмыкнул, прожигая, казалось бы, дыру в полу. — Хорошо, пусть будет так. Я сегодня отправлюсь в деревню неподалеку от Хогсмида, нужно их предупредить о скором будущем. Они переглянулись, кивнули друг другу, и Гермиона вышла из комнаты, замечая боковым зрением недовольного Кикимера.

***

      Трансгрессировав к Хогвартсу, девушка остановилась у моста. Небо было розовым с оранжевым переливом, местами перекрытым белыми перистыми облаками. Погода была ясной, будто бы не происходило ничего ужасного и страшного, словно война — вовсе не война. Откуда-то в горле появилось странное желание закричать: отчаянно и громко, так, чтобы этот крик услышал весь мир. Глотку начало драть, будто бы замучала жажда. Та, от которой нет спасения, словно незалечимая обычной водой. Кожа показалась до ужаса сухой, будто вот-вот начнет трескаться, как земля в пустыне. Пальцы рук неистово дрожали, как бывает у больных тремором. Смешно. Она бы никогда не поверила, что подобные ощущения вызовет у нее школа. Скажи кто ей раньше, она бы назвала его шутником, ведь она и школа — это единое. По крайней мере, так она думала раньше, до того, как очутилась здесь и сейчас. — Мисс Грейнджер? — послышался знакомый голос преподавателя заклинаний, тот смотрел на нее снизу вверх, сложив руки за спиной. — Милочка, вы в порядке? Не стойте, идемте же! Кое-как она делала медленные шажочки, поспевая за маленьким профессором. Они подходили к Хогвартсу, когда солнце вынырнуло практически полностью из-под горизонта. Дверь отворилась от взмаха палочки, пропуская солнечный свет в темные каменные стены, донельзя родные и теплые, от которых любая тревога сходит на нет. — Прошу вас, — указал он жестом руки подняться наверх. Впрочем, девушка так и поступила: поднялась по винтовой лестнице, мимолетно замечая улыбку декана Когтеврана, что всегда смотрел на нее с некой нежностью, будто на дочь или младшую сестру.       Подойдя к нужной двери, Гермиона постучала в нее прежде, чем войти. В кабинете витал едва уловимый аромат лимона и чего-то сладкого. Напротив входа стоял рабочий стол, поодаль от которого – книжные полки, битком набитые записями, книгами и парочкой фотографий. — Милости прошу, — рядом показалась давно знакомая фигура, — не хотите ли лимонных долек? — Я, пожалуй, откажусь, — мотнула головой девушка, когда Альбус протянул ей тарелку. — Как хотите, — он положил одну на язык, смакуя ею, пока на его лице, скрываемом густой седой бородой, отображалось удовольствие. — Перейдем к сути…