Кровь моя теперь сильнее, чем сталь

После похорон Рон возвращается в свою комнату, ложится на кровать, закрывает глаза и старается ни о чем не думать. Плакать он не может, кричать ему не хочется. Разговаривать с кем-то — тем более. Он, вроде как, держится. Даже заставил себя натянуть черную мантию и прийти на церемонию. Не смог только заставить себя приблизиться к гробам и посмотреть на лица брата и лучшего друга, лежащих там. Ему бы встать, конечно. Открыть дверь. Спуститься вниз, к семье. Обнять рыдающую Гермиону — он так и не обнял ее ни разу с тех пор, как они вдвоем, не позволяя больше никому приблизиться, левитировали тело Гарри Поттера в Большой зал. Они и не говорили толком с тех пор. Рон бы сказал, что они понимали друг друга без слов, но, на самом деле, им не о чем было разговаривать. Они, вроде как, победили. Вот только победой это назвать никак не получалось. Вцепляясь отчаянно в одеяло, Рон думает о том, что надо бы зайти к Джорджу. Тот не пошел на похороны, и целые сутки проводит в их с Фредом комнате. Рон знает, что Джордж убит горем, потому что он не был готов к смерти своего лучшего друга и брата, как сам Рон. Но и Рон — не был. Когда они с Гермионой отпускали Гарри в Запретный лес, Рон надеялся — пусть и по глупости, по наивности — что все обойдется. Что Гарри выживет. Что все будет в порядке. Гарри же всегда выживал! Почему не выжил теперь? Дверь скрипит, и Рон распахивает глаза, садится на кровати. На пороге — Гермиона. Гермиона выглядит отвратительно: ее глаза красные от слез, лицо выглядит измученным, слишком бледным. Она садится на кровать рядом с Роном, обнимает его, кладет голову ему на плечо, спрашивает тихо: — Ты как? Рон жмет плечами, слегка задевая ее щеку. — Нормально, — говорит и не верит сам себе. Они знали, оба знали, что все так закончится. Гермиона поняла раньше, Рон — позже, но еще до того, как Гарри говорил с ними в последний раз, они знали. Вот только знать и быть готовым — совсем не одно и то же. — Я хочу уехать в Австралию, — говорит Гермиона. — Вернуть родителей. Поедешь со мной? Рон — правда — хочет согласиться. Но не может. Он нужен здесь, нужен своей семье. Гермиона, кажется, понимает его без слов. — Что ты будешь делать? — спрашивает. Рон, честно, хочет ответить: «Жить». Но слова не хотят вылезать из его рта. Он сам в них не верит. Поэтому говорит: — Не знаю. Гермиона обнимает его еще крепче, будто бы ее объятия могут его спасти. Но они не спасают. *** Перед отъездом Гермиона крепко обнимает его и целует в щеку. По-дружески. Гермиона, разумеется, все знает. Это же Гермиона. Обнимая ее в ответ, Рон вдруг ловит взгляд Джорджа. В этом взгляде — горе. И что-то еще. *** После отъезда Гермионы Рон ощущает только растерянность. Все Уизли разбиты, но пытаются что-то делать. Даже мама. Даже Джордж. Один только Рон слоняется по дому, не зная, что делать дальше. Как заставить себя что-то делать. Однажды — это начало июня — Джордж говорит: — Поможешь мне с магазином, Ронни? Они вдвоем отправляются разгребать завалы в «Ужастиках умников Уизли». Рон знает, что ему следует поддержать Джорджа, но он не может — он себя-то не может поддержать. Он пытается убедить себя, что он справится; что жизнь не кончается; что Гарри не хотел бы, чтобы он хоронил себя живьем. Но все, о чем он может думать — их последний разговор, их последнее объятье, их последний… поцелуй. Рон зажмуривается, стоит ему вспомнить тепло губ Гарри на своих губах. Ему хочется закрыть уши руками и ничего не слышать. Ему хочется исчезнуть. Но он чувствует касание к своему плечу и открывает глаза. Джордж смотрит на него. — Эй, — говорит он. — Мы справимся. Рон не верит — но кивает. *** Спустя полгода Рон почти верит в то, что все налаживается. Возвращается Гермиона и знакомит его с родителями. Миссис и мистер Грейнджер выглядят напуганными и взволнованными, но постепенно расслабляются. Гермиона кажется почти радостной, даже улыбается. Рон все еще не может улыбаться. После встречи с Грейнджерами Рон возвращается в Нору. Перси ухмыляется: — Скоро свадьба? Перси пытается шутить, как будто компенсируя что-то, но его шутки бьют по больному. Перси-то, конечно, ни черта не знает. Перси никогда не знает. Вот только Рон не собирается жениться. И влюбляться он тоже не собирается. Хватит с него этого. — Скорее уж моя, чем твоя, — шутит он в ответ. *** В мае Рон сдает экзамены и поступает в Аврорат. Все в жизни с этого момента как будто бы обретает смысл. Он впитывает все, чему их учат, потому что знает: ему это пригодится. Он тренируется по вечерам, а по ночам зубрит теорию. Он заканчивает аврорские курсы в числе лучших. Мама, конечно, не в восторге. Она пытается отговорить его от работы в Аврорате. Она не хочет терять еще одного сына. На самом деле, они все — отец, братья, Джинни — пытаются отговорить его. Только Джордж и Гермиона поддерживают его. Однажды Рон подслушивает их разговор. — Только Аврорат спасет его, — говорит Гермиона. — Даже если он погибнет, — говорит Джордж, и в его голосе много боли. Слишком много. — Даже если он погибнет, — эхом откликается Гермиона. Рон, правда, не хочет погибать. Но и жить он тоже — не хочет. *** Спустя три года Рон становится командиром штурмового отряда Аврората. За громким названием — явно позаимствованным у магглов — скрывается группа в пять боевых магов, отправляемых на сложные задания. Рон проводит дни и ночи на работе. Гермиона и Джордж женятся. Рон улыбается на их свадьбе — они почти забыли, как выглядит его улыбка. *** Своего первенца они называют в честь Гарри. Рон отказывается стать его крестным, хотя Гермиона уговаривает его до слез. Гермиона знает, почему он отказывается. Разумеется, она знает. Это же Гермиона. Рон не хочет, чтобы однажды Гарри остался без крестного. *** Спустя пятнадцать лет после «победы» Рон все еще жив. И это, в самом деле, удивительно — для него самого. Его любимый племянник — Гарри Уизли — впервые едет в Хогвартс. Рон провожает его до поезда, обнимает крепко, говорит писать почаще. — Спасибо, крестный! — говорит на прощанье мелкий пакостник и вскакивает в поезд. Рон усмехается ему вслед. *** Рон Уизли погибает на задании, не дожив трех дней до сорока одного года. После похорон Гарри возвращается в свою комнату, ложится на кровать, закрывает глаза. Плакать он не может, кричать ему не хочется. Разговаривать с кем-то — тем более. Он, вроде как, держится. Ему бы встать, конечно. Открыть дверь. Спуститься вниз, к семье. Обнять рыдающую маму и растерянного отца, потерявшего еще одного брата. Гарри чувствует злость и отчаяние. Почему крестный не уволился?! Почему не ушел с треклятой работы? Почему не выжил? Он же всегда выживал! Дверь скрепит, и Гарри распахивает глаза, садится на кровати. На пороге — мама. Она садится на кровать рядом с ним, обнимает его, кладет голову ему на плечо, спрашивает тихо: — Ты как? — Нормально, — говорит Гарри и не верит сам себе. Они знали, оба знали, что все так закончится. С самого детства Гарри, будто бы с молоком матери впитавший беспокойство за Рона, знал, что однажды тот погибнет. Вот только знать и быть готовым — это не одно и то же. — Мы справимся, — говорит мама. Гарри кивает. Да. Да, они справятся. *** Рон открывает глаза и видит смеющегося Гарри. Рон оглядывается и видит Нору. На небе ни облачка, стоит теплый летний день. Гарри поднимается, протягивает ладонь Рону. — Пойдем, — улыбается. — Фред уже давно хочет сыграть, наконец, в квиддич, а куда нам без такого талантливого вратаря, а? Рон усмехается. Рон хватается за его ладонь и поднимается на ноги. Теперь он, правда, верит — все будет хорошо.