***
— Это был сумасшедший день, — устало стонет Паркер, двигаясь к нему ближе на лавочке, что стоит в их любимой части парка. Он до сих пор помнит, как застал здесь Локи, а тот сделал вид, что удивился. Это была их третья встреча, если его не подводит память. — Ты сам решил, что гулять лучше, чем сидеть где-нибудь, — пожимает плечами Лафейсон, посмотрев на усталого Питера, и вздыхает, приобнимая его за плечи. Размяк он из-за какого-то человеческого мальчишки, но это ощущается чем-то правильным сейчас. Словно так и должно быть. Да и размяк ли он? Это сомнительно, ведь только с парой людей и не очень его поведение меняется, а в остальном всё, как и всегда. — Ты прав. Я сам выбрал прогулку, но мы бы устали сидеть столько часов. Согласись, — бормочет Паркер, обнимая его за пояс, а голову устраивает на плече, улыбаясь. — Ты признал, что я бываю прав, — растягивая слова, произносит Локи и тихо посмеивается, когда слышит фырчание. — Но ты тоже прав. Мы бы просто не смогли столько просидеть. Тебе ведь постоянно нужно двигаться, пока всю энергию не потратишь. — Подумаешь, — закатывает глаза Питер, а после хмурится, чувствуя вновь проснувшееся чутьё. Что с ним сегодня? Почему оно уже дважды появляется? Ничего ужасного не происходит, никто не нападает, никто не умирает. Почему тогда? — Что-то случилось, кроха? — спрашивает Лафейсон, касаясь пальцами его волос на затылке. — Чутьё. Не пойму, что с ним не так, — подумав, честно отвечает Паркер и поднимает голову, замечая обеспокоенный взгляд. От этого сердце делает остановку на мгновение, затем начиная биться быстрее. — Кажется, чутьё предупреждает меня об опасности, но ничего такого нет. Если только… — Что? Что это «если только»? — задаёт вопрос Локи, начиная хмуриться. Не нравится ему это. Вдруг что-то серьёзное, а у него дела в Асгарде? Оставлять Питера одного здесь не хочется, но выбора нет. — Если только оно не намекает мне, что лучше сегодня промолчать, — говорит Паркер, отведя взгляд в сторону. — По поводу? Ты что-то собирался мне сказать? — спрашивает Лафейсон, подцепляет пальцем его подбородок и разворачивает к себе, чтобы посмотреть в глаза. — Ты ведь знаешь, что можешь мне всё сказать, кроха. Конечно, иногда я могу что-то съязвить, но это случается редко. — Редко? Мистер Лафейсон, в шестидесяти процентах случаев на мои фразы звучит язвительный ответ. И тебе повезло с тем, что мне известно о твоём несносном характере, — усмехается Паркер и тихо смеётся, когда Локи закатывает глаза. Подумав, он всё-таки решается и слишком спокойно произносит: — Но за этот несносный характер я тебя и люблю. — Да-да, кроха. Когда-то я это уже слышал, — фырчит Лафейсон, машинально погладив его по подбородку. Однако что-то не даёт ему покоя в последней фразе. Что-то, что на мгновение отразилось страхом в глазах Питера. Что-то, что… — Любишь? — Люблю. Знаешь, такое случается с шестнадцатилетними подростками. Они влюбляются, встречаются, расстаются, — перечисляет Паркер, загибая пальцы, но последний пункт его не устраивает, поэтому он замолкает. Ненадолго, ведь следом звучит: — Расставаться я не хочу. Никак. И обращать внимание не стоит на мои чувства. Я даже не знаю, зачем признаюсь сегодня, просто это чутьё сводит с ума и заставляет переживать за тебя. Мне не хочется терять тебя, поэтому давай забудем обо всём этом? Локи слушает его, не перебивая. Наверное, к такому потоку слов тоже удаётся привыкнуть за годы знакомства, поэтому просто ждёт, пока Питер закончит. Ждёт и думает, а что вообще делать дальше? Что сказать? Что ответить? Сказать, что никаких чувств нет? Ложь ведь полнейшая. Сказать, что всё взаимно? Правда, но что, если он загубит Паркера? Хотя за всё время их знакомства как-то не удалось это сделать, да и Питер не дурак. Должен был понимать, с кем связывается. Тогда что? — Фей, ты уснул? — спрашивает Паркер, касаясь кончиками пальцев его щеки. — Ты можешь не от… — Я сегодня ухожу в Асгард. Ты ведь понимаешь это, да? — звучит чуть приглушённо вопрос, из-за чего Питер теряется, но кивает. — И я не знаю, сколько там пробуду. — Мне это известно, Локи. Но к чему это? — К тому, что я постараюсь вернуться быстрее, чтобы повторить кое-что, — улыбается Лафейсон, наклоняясь к нему. — Кое-что? Это что? — спрашивает Паркер, чувствуя, как невольно сбивается дыхание, когда они становятся слишком близко. Носа касается приятный аромат мороза и металла, из-за чего он прикрывает глаза. — Всё, что ты сказал, взаимно. От и до. Ну, не считая слов про шестнадцатилетних подростков, — тихо говорит Локи и, покачав головой, отстраняется, слыша смех Питера. — Вот нужно было такой момент портить, а? — Ну, прости. Ты сам виноват, — пожимает плечами Паркер, продолжая посмеивается, а после приподнимается и прижимается к его губам в поцелуе, не обратив внимание на ворчание. И совсем не хочется слышать этим поздним вечером слова, пропитанные грустью: «Я постараюсь вернуться к лету». Питер верит в это. Он вообще Локи верит. Но и чутьё не лжёт, проявляя себя сильнее, когда Лафейсон отходит от него подальше, не отрывая взгляда. Всего мгновение, и в этой части парка остаётся только он. Даже чутьё затихает, словно не оно всего секунду назад разрывало его голову. — Лето, значит… — бормочет себе под нос Паркер, направляясь домой. Уроки всё равно нужно делать, хотя бы частично. — Я дождусь лета.***
Год спустя.
Питер знает, что сам себя обманул. Формулировка, которую использовал Локи, расплывчата. «Постараюсь» — не значит, что стопроцентно будет выполнено всё. Также знает, что это лето было ужасным. Ожидание, с которым он его провёл, слишком тяготило. Даже до сих пор.***
Ещё один год спустя.
Паркер выполняет домашнее задание, успокаивая себя мыслью, что однажды Локи вернулся к нему спустя три года. Сейчас проходит лишь два, поэтому время ещё есть. Правда, надежда на лучшее почему-то пропадает с каждым днём, как и желание двигаться вперёд, не сдаваясь. Нет той подпитки, которой раньше работала улыбка Локи. Даже их единственная совместная фотография не помогает.***
Ещё год спустя.
— Пит, ты придёшь к нам? — спрашивает по телефону Тони, пытаясь заманить Паркера в Башню, который постоянно находит какие-то отговорки. Это даже не злит. Скорее… вводит в недоумение. Он всё бы понял, если бы этот Паучок их терпеть не мог или ненавидел, но всё ведь с точностью до наоборот. В этом даже сомнений нет после года общения с ним. Тогда в чём причина? — У меня слишком много домашнего задания, Мистер Старк, — с наигранным сожалением произносит Питер, понимая, что всё-таки научился чему-то у Локи за столько лет. Увидеть бы его сейчас, чтобы похвастаться, что теперь он часть команды Мстителей. И не только ведь. Слишком многое произошло за три долгих и невыносимых года, однако чувства почему-то не исчезли. Кажется, что даже, наоборот, усилились. Глупости, конечно, но очень сильно ему не хватает присутствия Лафейсона рядом. — Потом сделаешь или можешь принести с собой, здесь выполнишь, — произносит Тони, а Паркер, как наяву, видит закатывание глаз и лёгкую усмешку. — Может, даже мы поможем. — Хорошо. Ладно. Скоро буду, — соглашается Питер, думая, что отвлечься будет неплохо. Ну и спорить с Тони Старком бесполезно. Уже усвоенный урок.***
Через пару часов Паркер приземляется на крышу Башни Старка и замечает какие-то чёрные следы на ней, от чего слегка ворочается чутьё. С каждым сделанным шагом оно всё усиливается, намекая, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит, но дело, кажется, совсем не в опасности. Спустившись в гостиную, Питер видит хмурых Мстителей почти в полном составе. Только Бартон у себя дома с семьёй, да Капитан с доктором Беннером на секретном задании, в которое его не посвящали. На него обращают внимание сразу, и Паркер не может понять, рад ли он этому или нет, ведь атмосфера в комнате царит мрачная и тяжёлая. Кажется, нет, не рад такому вниманию потому что, наконец-то, замечает потрёпанного Тора, который сидит в кресле спиной к нему. — Здравствуйте, Мистер Одинсон. Мистер Старк, с вами мы здоровались сегодня. Здравствуй, Наташа, — улыбается им Питер, надеясь, что натянутость не слишком чувствуется, ведь не хотелось бы вопросов, на которые ответы явно не готовы. — Что-то случилось? — Привет, Пит, — негромко произносит Романофф, поднимая на него уставший взгляд, и снова опускает, стуча пальцами по своему колену. — Я думал, что ты чуть быстрее доберёшься, ребёнок, — со слабой усмешкой говорит Старк, когда Паркер начинает к ним подходить. — К нам вот наведался Златовласка. — Да, я уже заметил, — кивает Питер, почему-то нервничая с долгого молчания Тора. — Привет… Питер? Так? — спрашивает Одинсон, встрепенувшись. — Случайно не Паркер? — Д-да. Паркер, — соглашается он, вставая за креслом, где сидит Тони, и опирается на него рукой. Чутьё уже начинает сходить с ума, но Питер почти не замечает его, концентрируясь на грустной улыбке Тора. — Рад познакомиться, — произносит Одинсон, на что Паркер может лишь кивнуть. Только больше сказать ничего не успевает, потому что Пятница сообщает о скором прибытии квинджета с остальными Мстителями. — Стойте. Это что? Общий сбор? Почему? Что происходит? — хмурится Питер, переводя взгляд с одного на другого и дальше. С самого начала было понятно, что это будет непростой день, но чтобы настолько?.. — Вскоре на Землю нападут из космоса. Сомнений в этом почти нет, — вздыхает Наташа, поднимаясь на ноги. — Кто? Кому это нужно опять? — Танос, — произносит Тони, слыша, как Паркер рядом дёргается, и хмурится. Глупо предполагать, что имя ему знакомо, ведь даже они узнали его только сегодня. Тогда что? Испугался? Сомнительно. Он ведь не из пугливых. — Почему вы думаете, что… Танос нападёт на Землю? — задаёт вопрос Питер, отходя от кресла Старка, и, не справившись с дрожью в руках, сжимает лямки ранца, пытаясь хоть так её успокоить. — Зачем ему это? — Камни бесконечности. Он собирает эти магические побрякушки. У нас их два, как говорит Тор, — Тони пожимает плечами и смотрит на Паркера, который ведёт себя слишком странно сегодня. Хочется во всём этом разобраться, но времени пока нет. Нужно самое важное решить, а потом уже можно вызнать причины. — Тессеракт уже у него, как и… Какой там? — Камень силы, — отвечает Одинсон, нервно переплетая пальцы в замок, поднимает голову, чтобы посмотреть на Питера, и собирается уже сказать, как его снова перебивают. — Но как к нему попал тессеракт? Он же в Асгарде! Вы ведь сами его забирали в двенадцатом году, Мистер Одинсон! — говорит Паркер, не понимая ничего. В голове с каждой минутой становится всё больше шума, и избавиться от него не получается. Появляется ощущение, словно голова просто взорвётся, и ему страшно представить, что тогда будет. — Откуда тебе это известно? — спрашивает удивлённо Наташа, переглянувшись со Старком, и кивает на Тора, дёрнув плечом. — У них с Локи и ещё несколькими асгардцами, если не ошибаюсь, было какое-то задание, для чего им пришлось взять тессеракт. На них напали, но выжить удалось только Тору, благодаря лишь магии и чуду. — Ч-что? — вмиг осипшим голосом шепчет Питер, глядя во все глаза на Одинсона. — Это правда? Скажите, что нет. Это просто не может быть правдой! Он… — Он просил передать, что ему очень жаль. И что любит тебя, — еле слышно произносит Тор, отводя взгляд от Паркера, который не может удержаться на ногах и падает на пол. Питер чувствует, как в голове на мгновение возникает оглушительный шум, из-за чего даже в глазах темнеет, а после наступает тишина. Полнейшая, пустая. Даже мыслей нет. Просто оглушительная тишина, что давит посильнее шума, но ему уже всё равно. Даже слёзы, откуда-то появившиеся в глазах, не волнуют теперь. Не волнует ничего. Больше ничего. — Стойте, вы о чём? Что происходит? — пробивается сквозь глухую стену голос Тони, который быстро вскакивает с кресла, подбегает к Паркеру, кладёт ладони ему на плечи и встряхивает за них, пытаясь добиться хоть какой-то осмысленности во взгляде. — О ком вы говорите, Пит? — Мистер Старк… Я три года ждал его, представляете? Отсчитывал каждый день, потом и ночи, надеясь, что к лету, он вернётся. Что всё будет хорошо, как и было сказано. Но всё в пустую оказалось, Мистер Старк. Всё в пустую, — шепчет Паркер, шмыгая носом, и тихо смеётся, откидывая голову назад. — Смеёшься? — непонимающе спрашивает Тони, снова встряхнув его за плечи, и тихий смех сменяется на всхлипы с горьким: — Зачем придумали любовь? Кто это сделал? Без неё ведь намного лучше жить, Мистер Старк. Не так больно. — Я не знаю. С этими вопросами лучше к Пепс, — серьёзно произносит Тони, пытаясь поймать взгляд Питера, но тот закрывает глаза, жмурясь. — Пит, объясни. Что не так? Кого ты ждал? — Вам станет легче, если я скажу, что ждал Локи? — усмехается Паркер, посмотрев сначала на шокированного Старка, потом на Романофф, и только после этого на Тора, который даже не пытается сделать вид, что всё нормально. — Вы знали, да? — Он рассказал мне перед последним заданием. Сказал, что хочет… остаться в Мидгарде на какое-то время. Поэтому ему пришлось рассказать и о тебе, — бормочет Одинсон. А Питер чувствует, как у него из груди вынимают сердце. Без наркоза, без анестезии. Просто режут по живому, желая добраться до сердца. Зачем? Наверное, чтобы просто убить его. Там ведь бьётся любовь, которая убивает намного лучше и быстрее. Например, подкинет всего одно воспоминание об улыбке Лафейсона или его поцелуях, и всё. Нет не только сердца, нет уже и его самого. — Но, Пит. Как вы?.. Как вы вообще могли быть знакомы? — спрашивает Наташа, кажется, пытающаяся понять всё. — Мы просто познакомились. В далёком прошлом. И на Земле Локи из-за этого появлялся чаще. В двенадцатом году он пришёл сюда по приказу Таноса и под воздействием Камня разума. Поэтому не вся вина там его, — бормочет Паркер, поднимаясь на ноги и помогая поднятся Тони, а после еле слышно просит его: — Я… пойду? Мне нужно подумать. Обо всём. — У нас ведь… Хотя иди. Тебе нужно это. Поэтому иди, Пит, — кивает Старк, отходя к Романофф, которая всё ещё в шоке, пусть с виду остаётся с обычным выражением лица. Питер натягивает маску, машет всем рукой и направляется к лестнице на крышу, а после слышит слова Пятницы: — Появление неопознанного объекта из космоса. Нападение на Бликер-стрит. И понимает, что не может сидеть, сложа руки, когда есть такой шанс отомстить. И он его не упустит, даже если сам погибнет где-то в далёком космосе, на ужасной планете. Может, тогда появится возможность быть ближе к Локи, если умрут они в одном космосе?