Адмирал

      Последний день в больнице был сущим адом. Я всё ещё чувствовала себя ужасно, но ещё хуже было видеть выражение лица папы, когда он не видел, что я смотрю на него. У нас и раньше было немного денег, но теперь, из-за меня, их стало ещё меньше. Моё чувство вины нарастало всю ночь, не позволяя мне спать. К утру же я приняла решение. Папе пришлось уйти рано, около шести утра, и я провела следующие два часа, изо всех сил стараясь не заснуть, чтобы составить план. Я решительно игнорировала девушку, которая сидела в углу палаты, всё ещё дуясь на мой отказ. С того момента, как я сказала ей, что она не может быть линчевателем, блондинка сидела на стуле, надувшись, как воздушный шарик. Я всё ещё не знала, почему она оставалась рядом со мной, когда могла просто уйти и делать что хочет, но вопросов я пока не задавала. Наши взаимодействия свелись к тому, что я предложила ей фрукты, которые принёс папа, а она снова наполнила мне стаканчик водой.       В моей палате всё ещё не было часов, которые бы подсказали мне время, поэтому я подняла руку и посмотрела на папины часы, удобно разместившиеся на моём запястье. Он одолжил их мне на время моего пребывания в больнице, после того, как я досадливо пожаловалась на незнание точного времени. Сейчас было половина восьмого утра. Вздохнув, я с любопытством посмотрела на… У неё должно было быть имя получше, чем U-505. Я не собиралась называть человека, даже нациста, буквой и номером.       — У тебя есть какое-нибудь другое имя, кроме U-505?       Мой голос всё ещё был слабым, но уже не таким плохим, как вчера. Это было хоть какое-то улучшение, что не могло меня не радовать, учитывая, что покинуть больницу я планировала сегодня, чтобы ещё больше не усложнять папе жизнь. Сидевшая недалеко от меня девушка, которая ошибочно считала себя подводной лодкой, открыла глаза, посмотрев на меня.       — Когда я была захвачена американским флотом, они переименовали меня в «USS Nemo». Таким способом они попытались скрыть факт моего захвата от немецкого флота.       Ладно, это не совсем тот ответ, который я ожидала. Мне нужно нормальное имя.       — Почему ВМС США держали подлодку… твой захват в секрете?       — Потому, что им в руки попала моя кодирующая машина «Энигма». Получив её, они незамедлительно начали успешно расшифровывать немецкие военно-морские коды. Но если бы немецкое Верховное Командование знало, что я была захвачена в плен, а не потоплена, как большинство моих сестёр, они бы немедленно изменили коды. Поэтому ВМС США пошли на всё, чтобы сохранить моё выживание и захват в тайне, чтобы у них было стратегическое преимущество.       Я этого совсем не знала. На самом деле было немного интересно узнать такие исторические факты. Обычно, Сучье Трио не давали мне спокойно учиться на уроках, когда у нас попадались совместные занятия. Та же история за прошедший год была сущим адом, но, наконец-то, научиться чему-то, узнать что-то новое, даже у нациста, было… приятно.       Я ни при каких обстоятельствах не должна была чувствовать себя хорошо из-за общения с нацисткой, но, честно говоря, я так изголодалась по любому социальному взаимодействию, что была готова поговорить даже с ней. Это же не означает, что разговаривая с ней, я могу незаметно стать нацисткой, верно? Задумавшись на несколько минут, снова посмотрела на блондинку, которая продолжала спокойно сидеть на стуле.       — Тебе не скучно? Просто сидеть там без дела?       Она наклонила голову немного в сторону, как будто обдумывая мой вопрос.       — Наверное, нет. Вы же вызвали меня всего несколько дней назад, я совершила ошибку, думая, что тут же отправлюсь в рейд. Пока у меня есть время, я знакомлюсь с этим миром, слушаю радио и позволяю моей команде проводить техническое обслуживание.       Команда? На самом деле, это был не первый раз, когда она упоминала о них, но я думала, что это просто фигуральное выражение. Но она говорила так, как будто они были на самом деле реальны.       — У тебя есть команда?       — Да, есть, — радостно кивнула она. — Хотите, чтобы я собрала их для вашего смотра?       Ладно, это становится действительно странным. Причём настолько странным, что я просто не могу отказаться.       — М-м-м, да…       Блондинка встала со стула и подошла к моей кровати. Остановившись у конца кровати, она вытащила плоский поднос, на который медсёстры ставили мне еду, а после сдвинула его ко мне. Блондинка стояла без движений возле кровати, а на подносе, вдруг, появился маленький человечек, так похожий на неё. Сначала появился один, а затем возник ещё. А потом ещё один, и ещё. Эти крошечные люди продолжали появляться, и всё, что я могла делать, это смотреть и считать их. Когда они наконец перестали появляться, человечки быстро встали в строй пять по одиннадцать. Стоящая вне строя крошечная фигурка, в несколько отличающейся форме, что-то пискнула. Это сложно было назвать полноценным словом, скорее просто неясный звук. И, стоило ей это сделать, как сразу же все отсалютовали мне, включая и девушку подводную лодку.       Продолжая лежать на кровати, я просто смотрела на то, как они без движений стояли на месте, все до единого отдавая честь. Поняв, что они явно не собирались прекращать это делать, я посмотрела на блондинку, которая тоже все ещё отдавала честь.       — Ладно, это очень странно… почему они отдают мне честь?       U-505 не прекратила отдавать честь и не пошевелилась, но я видела, как её глаза неотрывно смотрели прямо на меня.       — Вы наш Адмирал. Мы выстроились для ознакомления вам, и ждём, когда вы ответите на приветствие, — шёпотом ответила она мне.       Я же почувствовала, что нарушаю какое-то культурное правило. Но это было так необычно… всё, всё это… Меня занесло в самую гущу непонятных мне событий. Я заставила себя сесть на кровати. Это было трудно, но я искренне гордилась собой за то, что справилась с этим нелёгким в моём состоянии делом. Теперь, сидя, я попыталась повторить их ответный салют. Моя рука на мгновение поднялась ко лбу, прежде чем я опустила её.       — Hai!       Это был весь ответ, который я получила, от ведущего человечка, которая, как я предполагала, была ответственным за строй офицером, если следовать военной тематике. Вся группа опустила свои руки. Ещё один пронзительный писк, и они сменили позы — расставив ноги и убрав руки за спину. Я снова перевела взгляд на U-505, и, как и раньше, она подражала каждой своей крошечной копии.       Я не смогла сдержать любопытства, наклонившись поближе, чтобы разглядеть крошечных… кого? Клоны? Копии? Желая получить ответ, я снова посмотрела на большой оригинал.       — Ладно, я поняла, что это твоя команда, но почему они все похожи на тебя? Они клоны или копии?       U-505 покачала головой, а я услышала нечто похожее на смех от строевого офицера.       — Нет, мэм, это моя команда, мои феи.       Я, наверное, с глупым выражением лица уставилась на неё, не совсем веря в услышанное.       — Твои феи? Я думала, что ты немецкий военный корабль времен Второй Мировой Войны. При чем тут феи?       У U-505 был крайне задумчивый вид, а от феи-офицера раздались более пронзительные бессмысленные звуки.       — Мы не совсем уверены. У меня, конечно, изначально их никогда не было, но мне всё ещё нужна команда, и когда вы призвали меня, они внезапно оказались во мне.       — Ха… — в эту секунду я почувствовала себя очень глупой, но это было всё, что я могла ответить на нечто столь странное. Может быть в том, что она парачеловек, действительно была своя доля правды, даже если я не была уверенна, что я одна из них… хотя у меня всё ещё не было ответа на вопрос, почему же они приветствовали меня и называли адмиралом.       — Я вернулся, Тейлор, прости, что так долго…       Одновременно, словно бы они были одним существом, пятьдесят шесть маленьких и одна полноразмерная блондинки повернулись к открывшейся двери. Промедлив буквально мгновение, на дверь в палату посмотрела и я. На пороге стоял папа, глупо моргая и смотря на U-505 и её команду.       — Я не помню, чтобы пил что-то… — тихо пробормотал он, делая шаг назад.       — Ум, папа… почему бы тебе не зайти, и мы поговорим? Мне срочно нужен кто-то, кто скажет мне, что это не сон.       Папа сделал несколько шагов внутрь, закрыв за собой дверь. Его глаза посмотрели на меня, а следом ещё раз на U-505 и её команду. Сделав ещё несколько шагов, он подошёл сбоку к моей кровати, остановившись так, чтобы прекрасно видеть поднос и выстроившуюся на нём команду. Медленно опустившись, он сел на край кровати и слегка наклонился, чтобы рассмотреть феечек получше. В его взгляде любопытство соседствовало с неверием, и я его прекрасно понимала, ведь сама не до конца верила в то, что вижу перед собой. Однако, раз папа тоже их видел, то, у меня просто не было иного выбора, как принять эту реальность. Наконец папа посмотрел на меня и указал на выстроившуюся команду.       — Крошечные люди.       Я не смогла удержаться от фырканья и рвущегося наружу тихого хихиканья.       — Да, я знаю!       Папа перевел взгляд с меня на команду, которая всё ещё молча наблюдала за нами, потом на U-505, снова на команду, а затем на меня. Я не была уверена почему, может быть, из-за того что это выглядело странно и безумно, но он тоже начал хихикать. Некоторое время мы просто смеялись, пока не выплеснули наружу все свои эмоции, а команда с подводной лодкой просто молча наблюдали за нами. Не желая заставлять команду U-505 просто стоять там, я посмотрела на них и попыталась приказать или, по крайней мере, сделать так, чтобы мой голос звучал командно:       — Возвращайтесь на свои посты.       Когда-то в кино я слышала, как так делали старшие офицеры. Не уверенна, что в фильме всё было досконально верно, но феечки, издав писклявое «Хай-Хай», единым строем развернулись к U-505. Один за другим, они стали исчезать, и вскоре на подносе никого не осталось. Мы с папой молча наблюдали за этим, и у меня возник вопрос — куда исчезли феи? Где они теперь? Внутри U-505? Она выглядела слишком реальной, чтобы это было правдой. Папа, похоже, задавался таким же вопросом:       — Куда они делись?       U-505 всё ещё стояла на месте, расставив ноги и заложив руки за спину. Она смерила папу долгим взглядом, прежде чем ответить:       — Они внутри меня. Я знаю, что выгляжу как человек, но я всё же являюсь подводной лодкой.       Мы с папой долго размышляли над этим ответом, прежде чем мне пришла в голову мысль и вопрос.       — Так ты что, девочка-корабль?       U-505 кивнула, а я протяжно выдохнула от такого ответа. Это было странно, всё, что я сегодня увидела, было дико странным. Однако то, что блондинка не считала себя полноценным человеком, помогло мне во всё это поверить.       Но, так папа сейчас тут, то мне стоило перейти к более важной и нормальной теме для разговора. О крошечных копиях U-505 можно поговорить и потом.       — Папа, я чувствую себя намного лучше. И доктор собирался прописать курс антибиотиков для лечения. Так что, мы можем пойти домой?       Папа явно хотел немедленно мне возразить, но я резко подняла руку, давая понять, что ещё не закончила говорить. Глубоко вздохнув, я быстро продолжила, не давая ему и слова вставить.       — Пап, я знаю, что твоя страховка с работы не сможет покрыть все больничные счета. Чем дольше я здесь буду находиться, тем дороже это будет стоить. Ничего из этого… — обвела я рукой больничную палату, отдельно выделив медицинские аппараты, к которым всё ещё была подключена. — …не может быть дешево. Так что, пожалуйста, я хочу домой. Пожалуйста.       Папа был явно несчастен и даже немного грустным, когда покачал головой.       — Нет, Тейлор. Я не заберу тебя отсюда, пока ты не будешь полностью здорова. Инфекции — это очень плохо. Что, если дома тебе станет хуже? Деньги не имеют значения. Если потребуется, то я устроюсь на вторую работу, на мытьё посуды например. Это, на самом деле, не имеет значения, главное, что ты получишь всю необходимую помощь и соответствующее лечение.       Я разочарованно вздохнула. У папы был такой взгляд, через который можно было прекрасно понять — от своих слов он не отступит. Папа мог быть жутко упрямым. Я любила его и одновременно ненавидела за это. Но это был то, кем он был.       — Папа… — я попыталась переубедить его ещё раз на всякий случай, но он решительно покачал головой.       — Нет, Тейлор. Ты останешься здесь, пока не поправишься. И это окончательное решение. С оплатой больничных счетов я разберусь, что-нибудь придумаю. Я уверен, что твоя школа покроет, по крайней мере, часть оплаты, а также, будь уверена, я собираюсь поговорить с Аланом о покрытии части оплаты. Всё же Эмма частично ответственна за твоё состояние.       О нет… Папа и дядя Алан не разговаривали с тех пор, как я попала в больницу. Я попыталась схватить его за запястье, остановить, заставить выслушать меня, заставить остаться, но он встал с кровати раньше, чем я смогла что-то предпринять.       — Послушай, я зашёл, чтобы сказать тебе, что сегодня иду на работу. Я вернусь вечером и позвоню тебе во время обеденного перерыва, чтобы убедиться, что у тебя все хорошо. Ладно? Всё, о чем я хочу, чтобы ты беспокоилась, это о том, как поскорее выздороветь.       — Я… хорошо, папа…       Он наклонился и поцеловал меня в лоб. Встав с моей кровати, он окинул U-505 долгим взглядом, но ничего не сказал ей, ни хорошего, ни плохого. Развернувшись, он покинул палату.       Через некоторое время вошла медсестра, которая принесла завтрак, представлявший собой овсянку с фруктами и яичницу-болтунью. Я так много думала о том, как помочь папе, что у меня пропал всякий аппетит, поэтому и съела не больше нескольких кусочков. Вместо того, чтобы позволить медсестрам беспокоиться обо мне, суетиться и говорить что-либо, что могло бы задержать меня здесь дольше необходимого, я подтолкнула тарелку, стоящую на подносе в направлении U-505.       — Ешь. Это приказ.       Я не знала, шутит ли она надо мной или на самом деле выполняет мой приказ, но U-505 взяла тарелку и съела абсолютно всё. От неё не последовало никаких жалоб или протестов, она не упрекнула меня за то, что я не поела. И за это я была ей благодарна. Медсестра вернулась через некоторое время и сделала несколько одобрительных замечаний по поводу того, что я всё съела. Честно говоря, я не особо внимательно её слушала. Я была по большей части погружена в свои мысли, анализируя то, что сегодня произошло.       Незадолго до полудня я приняла решение. Папа хотел защитить меня, и я любила его за это. Но я не могла позволить ему жертвовать своим здоровьем и будущим ради меня. Не тогда, когда я могла бы что-то сделать, что-нибудь, чтобы помочь ему. Поэтому, спустя несколько часов тишины я посмотрела на U-505, всё ещё сидящую на стуле.       — U-505.       Я попыталась сделать всё, чтобы мой голос звучал максимально командно. Вероятно, я с треском провалилась, но девушка всё же встала со стула, подошла ко мне, вытянувшись по стойке смирно.       — Я…       Неужели я действительно решилась на это? Я ведь отказала ей вчера, но на то были веские причины. Неужели я действительно собиралась выпустить нацистку в Залив? Только для того, чтобы я могла помочь папе? Я колебалась, снова начала это обдумывать, мой разум искал способ сказать всё так, чтобы не показаться глупой.       — Я не собираюсь называть тебя буквой и номером. Это странно. Тебе нужно настоящее имя. Военно-морской флот США назвал тебя Немо, верно?       — Да, адмирал, — утвердительно кивнула она мне, продолжая стоять вытянувшись в линию.       Я кивнула. Мой разум продолжал вести войну морали и этики, тем самым растягивая время.       — Тогда я буду называть тебя так. Хорошо?       — Да, адмирал!       Она казалась слишком восторженной из-за моих слов, из-за моего желания называть её по-другому. Но ведь это же просто имя? Была ли у неё вообще привязанность к своему имени? Имело ли «U-505» для неё значение как имя также, как «Тейлор» имело значение для меня? Мои мысли неслись со скоростью пули, но часть меня упорно твердила, что я лишь оттягиваю неизбежное. Мне нужно было принять решение. Серьёзно, пора. Глубоко вздохнув, я тяжело выдохнула, начав задавать вопрос:       — Немо… вчера ты говорила о вылазках и рейдах.       — Да. Адмирал?       Я попыталась проигнорировать нетерпение в её голосе, ведь я делала это не для неё, а чтобы помочь папе.       — Ты сказала, что слушала радио, верно?       — Да, Адмирал!       — Слушай, просто зови меня Тейлор. Тебе не нужно называть меня Адмиралом.       Она стала выглядеть так, как будто я только что попросила сделать её какую-то непростительную вещь. Однако, это длилось лишь доли секунды, она быстро взяла себя в руки.       — Я никогда не смогу этого сделать, Адмирал. Это было бы неуважительно.       Я вздохнула, прекрасно понимая, что снова попыталась потянуть время.       — По радио упоминали о бандах в Заливе? Они говорили о Барыгах?       — Да, Адмирал.       Я долго думала об этом. До сих пор я просто задавала вопросы, ни больше ни меньше. Но то, что я собиралась сказать ей сделать… Пути назад уже не будет. Я сделала ещё один глубокий вдох, пытаясь на мгновение успокоить свой разум, чтобы убедиться, что принимаю правильное решение, за папу, за себя, за всех.       — Я собираюсь позволить тебе совершать рейды, но только на Барыг. Ты никому не можешь причинить вреда, ты никого не можешь убить. Любого из членов банды, которого ты обнаружишь, нужно арестовать и доставить в полицию. И ТОЛЬКО Барыги. Я не хочу, чтобы ты даже приближалась к Империи или АПП. Это приказ.       Я попыталась подавить своё беспокойство, когда она просто радостно улыбнулась, как будто я сказала ей, что Санта настоящий, и он войдет в комнату всего через несколько минут, чтобы подарить ей все подарки, которые она когда-либо хотела. В моём животе образовалась яма из беспокойства и страха, но я изо всех сил старалась подавить это чувство, напоминая себе, что делаю это, чтобы помочь папе. Для меня было важно помочь ему. И это, вроде, помогло.       Немо вытянулась по стойке смирно и отдала мне честь, поднеся руку ко лбу. Я повторила за ней. Как только я опустила руку, она пришла в движение, схватив сумки в форме подводной лодки? Кейсы? Я всё ещё не была уверена, что же это такое. Впрочем, в данный момент это не имело значения. Она открыла дверь и вышла, мягко закрыв её.       Я откинула голову на подушку и начала шептать, пытаясь убедить саму себя:       — Это для того, чтобы помочь папе, ты не нацистка. Это для того, чтобы помочь папе, ты не нацистка…       По правде говоря, это не особо помогало, но ничего более я сделать не могла. Ну, это что касательно денег. Что я действительно могла сделать, так это выздороветь как можно скорее, чтобы счёт за лечение не стал слишком уж большим. Именно поэтому я лежала на кровати и пыталась думать о том, что я выздоравливаю, что мне становится лучше, как бы глупо это не звучало на самом деле. Но, я же теперь кейп. Может быть, если я действительно сосредоточусь на выздоровлении, то так и будет?

POV Дэнни Эберт

      Сегодня я с головой ушёл в работу. Состояние Тейлор и гора бумаг, накопившихся за последние два дня, не оставляли мне другого выбора. Не успел я опомниться, как наступило время обеда, и я был благодарен за возможность размять ноги. Обычно я ел в скудном кафетерии в главном здании Ассоциации Докеров. Но сегодня у меня не было никакого аппетита. Я налил кружку кофе, чтобы взбодрить свои душу и разум, и взял зимнее пальто. Накинув его, я вышел на улицу с кружкой в руке на небольшую прогулку. Свежий воздух пошёл бы мне на пользу.       Снаружи передо мной простирались Доки. Я успел немного оглядеться, прежде чем понять, что слишком мало докеров были заняты работой. Административный офис находился в стороне от самих причалов и доков, но я всё равно должен был увидеть намного больше работников. Хоть я и был всего лишь руководителем отдела найма, но сокращения рабочих мест коснулись всех уровней, поэтому мне частенько приходилось совмещать работу на разных должностях. Именно поэтому с кофе в руках я отправился на поиски своих пропавших работников. Это заняло у меня несколько минут, но в конце концов я обнаружил, что все они собрались на краю доков и смотрят в сторону Кладбища Кораблей.       — Ладно, мужики, что такого чертовски интересного в том направлении, что вы все так расслабились?       Вдоль края бетонных опор стояло десятки людей, и они все как один повернулись, чтобы посмотреть на меня. У большинства хватило порядочности выглядеть застенчивым и смущенным из-за того, что их застали бездельничающими на работе.       — Извини, Дэнни. Просто на Кладбище Кораблей происходит что-то странное.       Я отхлебнул кофе, бросив на них невесёлый взгляд, но любопытство взяло верх надо мной, заставив меня подойти ближе. Мужчины легко расступились, позволяя мне беспрепятственно дойти до края пирса и посмотреть в сторону Кладбища Кораблей. Обычно, отсюда я мог бы увидеть сотни затонувших и наполовину погруженных в воду кораблей, но сегодня, из-за густого тумана, я увидел лишь парочку из них. Странным было то, что туман находился только на Кладбище Кораблей. Он не простирался ни за его пределы, ни в какую-либо другую часть Залива. Размышляя о том, кто из местных кейпов мог стоять за этим, я продолжал неторопливо пить кофе.       — Ну, я признаю, что это странно, но, вероятно, это либо кто-то из новичков, либо, может быть, Убер и Элит. Пока они не беспокоят нас, мы не будем беспокоить их. Поняли, ребята?       В ответ я услышал хор голосов: «Да, Дэнни!» и «Да, сэр!». Что-то услышав со стороны Кладбища Кораблей, я резко развернулся. Это было похоже на пение. Или, по крайней мере, я думал, что это пение. Оно, конечно, было не по-английски, но звучало так, как будто кто-то пел в густоте тумана.       — Мужики?       — Да, сэр? — последовали быстрые ответы от нескольких моих докеров, которые всё ещё тут присутствовали.       — Кто-нибудь, кроме меня, слышит это?       Они подождали мгновение, прислушиваясь, прежде чем старый Фридрих Кригер усмехнулся.       — Будь я проклят…       Я вопросительно посмотрел на него, на что он лишь пожал плечами. Все остальные, кто ещё оставался здесь, тоже посмотрели на него.       — У девушки там, кто бы она ни была, прекрасный певучий голос. Я не слышал этой песни с тех самых пор, как был маленьким мальчиком, — он снова усмехнулся нам. — На английском эта песня называется «Снова Влюбиться».       Ещё раз усмехнувшись, он развернулся и пошел прочь, подпевая на иностранном языке:       — Männer umschwirr'n mich, Wie Motten um das Licht.       Я наблюдал, как он и остальные возвращаются к работе, делая последний глоток кофе из своей кружки. Продолжив стоять на краю бетонного пирса, глядя в сторону тумана, покрывающего Кладбище Кораблей, я слушал, как я начал подозревать, немецкую песню, которая действительно звучала довольно красиво. Приглядевшись, мне показалось, что я вижу… что-то… или кого-то? Там, в тумане. Напрягая зрение, я пытался понять, кто или что было источником странного тумана и прекрасной песни, как вдруг туман начал рассеиваться.       Туман стал менее густым и я смог увидеть, как кто-то медленно идёт в мою сторону.