POV Немо
Поняв, что полицейские машины двигаются в нашу сторону, я опустила руку. Моя же команда, наконец, закончила выключать мои двигатели, чтобы сохранить жалкие крохи оставшегося дизельного топлива. Исходящий от меня шум практически мгновенно стих. Благодаря наступившей тишине, я смогла услышать, как внутри перевёрнутого нами металлолома кто-то шевелился. Наклонившись к люку, я смогла схватить, а затем и вытащить хорошо сложенную женщину, на которой практически не было никакой одежды. И хоть мои двигатели были отключены, что лишало меня львиной доли мощности, я всё ещё оставалась достаточно сильной, чтобы вытащенная мной женщина, не смогла не то, что бороться, а даже вырваться. — Что? Ах ты, маленькая сучка! Ты погубила мою деточку! Я не знаю, как ты это сделала, но обещаю, что размажу тебя по асфальту! А мой Скидди, как только я его восстановлю, оставит от тебя лишь мокрое место! Ты слышишь, чёрт тебя дери?! Я надеюсь ты готова к тому, чтобы превратиться в кусок дерь… м-мф… Я заткнула ей рот ладонью, прерывая поток вульгарных слов. Да, её ненормативная лексика не шла ни в какое сравнение с лексиконом моряков, однако существовали определённые нормы приличия, которым даже преступные подонки должны следовать. — Будь тише. Если ты не можешь удержаться от проклятий, мне придётся заставить тебя замолчать. Она резко замолчала, и я не могла не подивиться её слабоумию. Она явно подумала, что молчание, которое я имела в виду, должно было убить её. Как будто я могла ослушаться приказа Адмирала. Я огляделась, осматривая местность, одной рукой держа преступницу за запястье, а другой прикрывая ей рот. Вильгельм все ещё стояла в стороне. Наши команды передавали между нами непрерывный поток зашифрованных радиосообщений, но расшифровка требовала времени, прямой разговор будет быстрее. — Вильгельм, спасибо тебе за помощь. Адмирал будет довольна нами. Как только я передам эту преступницу полиции, мы сможем вместе отправиться на охоту. Адмирал приказала провести рейды против преступной организации, известной как Барыги. С твоей помощью мы сможем очень быстро захватить их и их контрабанду! Вильгельм перевела взгляд с приближающихся полицейских на меня и твёрдо кивнула. — Конечно! Всё, что угодно для Адмирала. Этот город так отличается от Бремерхафена. Я не могу дождаться, когда смогу исследовать его! Я усмехнулась энтузиазму моей младшей сестры. То, что она была моложе меня, можно было легко понять, лишь посмотрев на неё. Как старшая сестра, я должна показать ей всё как можно быстрее, чтобы она смогла действовать на пике своих возможностей. Чуть дальше, в стороне от нас отец Адмирала, мистер Эберт, выходил из машины с… Марс?! Ухмыльнувшись, я убрала руку ото рта преступницы, чтобы помахать кораблю-госпиталю. Новый поток брани незамедлительно вырвался из грязного рта захваченной преступницы. — Ты, мелкая заразная личинка, отсасывающая Гитлеру и подставляющая ему задни… м-мф!.. Её грязный рот снова был прикрыт, но на этот раз не моей рукой, а подошедшей к нам Марс. — Я должна лечить всех, кто нуждается в медицинской помощи. Но если вы продолжите так говорить, то я решу, что если вас заставят замолчать, это пойдет на пользу здоровью и психическому состоянию присутствующих. Преступница продолжила что-то неразборчиво бубнить, но мы уже перевели внимание на подъехавшие и остановившиеся недалеко от нас полицейские машины. Два офицера головной машины открыли двери и, выскочив, укрылись за ними, достав оружие и направив его на нас. — Немедленно лечь на землю! Руки за голову! Вильгельм, стоявшая рядом со мной, посмотрела на меня, и, чуть наклонившись, прошептала вопрос: — Почему они навели на нас оружие, словно бы мы преступники? Я отпустила запястье преступницы и подняла обе руки в знак мира. А меж тем всё больше машин останавливалось перед нами, и всё больше офицеров выходили, направляя на нас своё оружие. — Спасибо, что приехали так быстро. У нас есть преступник, которого вы должны арестовать. — Я сказал лечь на землю и… Вы передаете её? Я отчётливо услышала замешательство в голосе офицера. Я была достаточно уверена в своём знании английского языка, чтобы знать, что не ошиблась в словах, поэтому подтверждающе кивнула. — Да. Нам был дан приказ найти членов преступной организации «Барыги», и передать каждого из их членов, которых мы схватим, полиции. Офицеры стали тихо переговариваться друг с другом. Я могла бы активировать свой сонар, чтобы подслушать их, но определённая доля уважения к офицерам полиции, не позволила мне этого сделать. Долго ждать ответа нам не пришлось, один из офицеров, которые прибыли первыми, вышел вперёд. — Хорошо. Мы все будем относиться к этому спокойно. Я подойду к тебе, надену наручники на Скрип и посажу её на заднее сиденье нашей машины. Не делайте ничего подозрительного и мы тоже ничего не сделаем, хорошо? Я не была уверена, обращался ли он ко мне и Вильгельм или к другим полицейским. Но мгновение спустя это уже не имело значения, потому что он медленно шёл к нам. Он всё ещё держал пистолет наготове, но, приблизившись к нам, убрал его в кобуру. Продолжая, видимо, на всякий случай, держать руку на пистолете, он свободной рукой снял с пояса наручники. Когда офицер подошёл ещё ближе, я подняла преступницу, которую, по-видимому, звали Скрип, на ноги, Марс помогла мне. Вместе мы заставили её вытянуть руки вперед, чтобы полицейский мог надеть на неё наручники. — Поверните её, я хочу, чтобы её руки были скованны наручниками за спиной. Кивнув, мы развернули её, вдвоём помогая офицеру, в то время как Вильгельм наблюдала за всем с расстояния в несколько футов. Довольно быстро запястья Скрип были заведены ей за спину, а следом раздался громкий щелчок наручников, возвещающий о том, что она арестована. Когда офицер начал вести преступника к полицейским машинам, Марс заговорила: — Реакция зрачков Скрип указывает на то, что у неё сотрясение мозга. Пожалуйста, проследите, чтобы она получила надлежащую медицинскую помощь. Офицер остановился как вкопанный, на мгновение бросив на нас взгляд. Отвернувшись, он покачал головой, продолжив вести Скрип к полицейской машине. К сожалению, как оказалось, просто так уйти мы не могли. Заковавший в наручники Скрип офицер, попросил нас ответить на вопросы, связанные с её поимкой. Это задерживало выполнение миссии-рейда, но я думаю, Адмирал была бы против того, чтобы мы ослушались полицейских. Поэтому отойдя в сторону от перевёрнутого металлолома, я общалась с Марс и Вильгельм. Мистер Эберт же сидел в своей машине, положив голову на руль — его офицеры также попросили задержаться, для дачи показаний, как свидетеля произошедшего. — Значит, ты всё ещё корабль-госпиталь, но решила взять имя, которое тебе дали Большевики? Мы разговаривали уже несколько минут и только сейчас дошли до того, что Марс, а точнее Витязь, как и я, была переименована. — Да. Возможно я уже не была кораблём-госпиталем, но я испытываю огромную гордость за данное мне новое имя, и за работу, которую выполнил мой экипаж. Конечно, я буду той, кем меня пожелает видеть Адмирал, но я нечто большее, чем просто корабль-госпиталь. Я понимающе кивнула. Было очень приятно знать, что Марс… ох, к этому придётся немного привыкнуть… Витязь прослужила много лет, прежде чем уйти в отставку в качестве корабля-музея. Это была достойная жизнь, которой мог бы гордиться любой корабль.* Вильгельм стояла рядом с нами, но, по большей части вела себя тихо, мало участвуя в разговоре. Я смогла лишь узнать, что она, как и я, и Витязь, была кораблём-музеем, который Адмирал призвала на службу. Я чувствовала, что, будучи более новым, молодым кораблём, она была немного застенчивой. И мне, как старшей сестре, нужно было над этим поработать. Да, как подводная лодка, Вильгельм была тихой по натуре, но всё же ей нужно быть более общительной, чтобы выполнять любые задачи, которые могла поручить Адмирал. В конце концов, никто из нас не знал, какие задания Адмирал могла бы нам поручить. Было важно, чтобы каждая подлодка была способна и компетентна для выполнения любой задачи, которую поставит Адмирал. — Извините, что заставил вас троих ждать. Спасибо, что остались, чтобы дать показания. Повернув голову, я посмотрела на подошедшего к нам офицера полиции. Это был уже не тот, который арестовал Скрип, а другой. — Пожалуйста. Все законопослушные граждане обязаны содействовать сотрудникам правоохранительных органов. Офицер одарил меня долгим взглядом, а после покачал головой. — Да, верно… В любом случае, для протокола, какое имя я должен указать? У вас же уже есть кейп-имена? Я отрицательно покачала головой, коротко улыбнувшись. — У меня нет кейп-имени, но моя Адмирал окрестила меня «Немо». Его глаза снова задержались на мне. Вытащив блокнот с ручкой, он начал что-то писать в нём. — Адмирал, ха… Хорошо. И эта Адмирал является членом Империи Восемьдесят Восемь? Я уже собиралась ответить отрицательно, когда вдруг поняла, что на самом деле не знаю ответа на этот вопрос. Открыв рот, я быстро закрыла его и на мгновение задумчиво подняла палец, пытаясь вспомнить — мои феи лихорадочно проверяли журналы заданий и записи всего, что сказала Адмирал. Когда их поиски дали отрицательный результат, я ответила офицеру: — Наверное нет, но на самом деле я не уверена в этом. Однако, у меня нет никаких оснований полагать, что Адмирал может быть замешана в преступных или каких-либо гнусных делах. Полицейский продолжал писать в блокноте, попутно переводя взгляд с меня на перевернутый металлолом, за рулем которого сидела Скрип, а затем снова на меня. — Хорошо. Ну, если ваша Адмирал не член преступной банды, тогда почему вы участвовали в драке со Скрип? — О, драку затеяла не я, а она. Скрип преследовала меня. — И почему она преследовала вас? Офицер продолжал быстро писать в своём блокноте. Видимо, из нашего разговора он сделал много заметок. — Я не совсем уверена. Я выполняла задание, которое поручила мне мой Адмирал, когда Скрип внезапно напала на меня. На самом деле я даже не знаю, как меня вообще обнаружили. Всё же я принимала все положенные меры, чтобы остаться незаметной. Быть обнаруженной… мне стыдно. Он на мгновение перестал писать, бросив на меня изучающий взгляд. — И почему же вам было стыдно? И какое задание вам было поручено? — Прошу прощения, офицер, но Адмирал не давала вам достаточно высокого военного допуска, чтобы я могла доложить вам о своей миссии. Что касается того, почему мне было стыдно… Я подводная лодка. Я должна была быть незаметной, и всё же Скрип смогла меня обнаружить, как будто я большой старый военный корабль, прущий напролом полным ходом. Я двигалась тихо, молча, незаметно. Она вообще не должна была узнать, что я рядом! Возникшая пауза быстро становилась жутко неловкой, во время которой полицейский просто странно на меня смотрел. Я взглянула на блокнот в его руках, но он ничего в него не записывал. Он даже не двигался, а просто смотрел на меня. — Ему нужна медицинская помощь? — посмотрела я на Витязя. Мой вопрос вернул офицера в реальность. Его брови нахмурились, а глаза с подозрением посмотрели на меня и Витязя. — Что ты только что ей сказала? — Я спросила её, нужна ли вам медицинская помощь. Вы замерли без движения, и я начала беспокоиться за вас. Она корабль-госпиталь и, если вам необходимо лечение, то она сможет помочь. — Верно, — посмотрел он на Витязь. — Корабль-госпиталь… И как вас зовут, мисс «корабль-госпиталь»? — Витязь. — Витязь. Как это пишется? — По-английски это будет «Ви Ай Ти», потом «Ай Зи». Вам нужно, чтобы я написала это кириллицей? Офицер ненадолго замолчал. — Нет, в этом нет необходимости… А вас как зовут? — посмотрел он на Вильгельма. Но, так как она не знала английского языка или, по крайней мере, недостаточно, чтобы понять вопрос, она ничего не ответила. Чувствуя себя очень неловко из-за того, что мы не можем должным образом представиться, как флот Адмирала, я покраснела от смущения за Вильгельма. — Я приношу свои извинения. Она не понимает и не говорит по-английски. Её зовут U-2540, Вильгельм Бауэр. Полицейский снова сделал паузу, но, делая какие-то пометки в блокноте, продолжил: — U-2540… Это звучит как номер немецкой подводной лодки. Она как вы, Немо? — Хотя мы обе подводные лодки, — неопределённо махнула я рукой. — Я принадлежу к типу IX-C. Она относится к типу XX–I. Мы обе подлодки, но разных серий. Пока офицер обдумывал эту информацию, к нам подошёл другой полицейский, тихо заговорив с напарником. Я прекрасно слышала их и без использования сонара. А то, что они не использовали шифры при общении, только их вина, верно?. — Скоро тут будет Скорость. СКП пронюхали, что у нас Скрип под стражей. У тебя есть около минуты, чтобы закончить с ними. Офицер, проводивший наш опрос, просто понимающе кивнул. Второй офицер покинул нас, и я ожидающе посмотрела на первого. — Ладно. Мы обсуждали типы подводных лодок? Окей, признаю, это что-то новенькое. Похоже, что он тоже не понимает или не верит нашим словам о том, что мы корабли. Впрочем, это не имело никакого значения. Адмирал приказала мне ловить преступников, а не заниматься убеждением неверующих. — Были ли у вас какие-либо контакты или знаете ли вы что-нибудь о ком-то из Империи Восемьдесят Восемь? О, а вот это хороший вопрос, на него я могу ответить. — Думаю нет. На самом деле мне запретили с кем-либо из них контактировать и уж тем более разговаривать. Он бросил на меня взгляд прищуренных глаз, резко захлопнув блокнот. — Даже так… Спасибо вам за помощь в поимке Скрип, — его голос звучал довольно неуверенно. И я понятия не имела почему, но, признаюсь, что немного отвлеклась, став мало обращать на офицера внимания. Моё внимание привлекла размытая красная фигура, двигающаяся на огромной скорости. Заметила я его недалеко от того места, где мистер Эберт беседовал с другим офицером. Официально нас никто не отпускал, поэтому мы с Витязем и Вильгельмом стояли в стороне, пока человек в красном костюме разговаривал то с одним, то с другим офицером. С мистером Эбертом он не говорил, что я отметила в своём журнале. Закончив говорить с полицейскими, он, снова превратившись в размытое пятно, двинулся в нашу сторону. В конце концов, после нескольких минут нашего стояния на месте и пустой траты времени, которое мы могли бы потратить на охоту за Барыгами, мужчина в красном костюме остановился возле нас. — Здравствуйте, дамы. Я — Скорость. Я удивлённо моргнула, когда он представился нам не по-английски, а на беглом, но гладком немецком. — Приветствую, Скорость. Я — Немо. Мои спутники — корабль-госпиталь Витязь. И подводная лодка типа XX–I, Вильгельм Бауэр. Мне, вероятно, не нужно было быть столь формальной, но тот факт, что этот супергерой потратил время и усилия, чтобы поговорить с нами по-немецки… ну, это заслуживало уважения. — Мне очень приятно познакомиться с вами. У меня к вам есть несколько вопросов, те, на которые вы, вероятно, уже ответили полиции. Однако, я хотел бы попросить вас ответить на вопросы для моего отчёта. И, прежде чем мы поговорим о том, что здесь произошло. Я должен спросить. Кто-нибудь из вас был связан с человеком, которого примерно час назад бросили у полицейского участка? О, а он хорошо информирован. И то, как он двигался… Этот Скорость был быстрее, чем любой человек или корабль, которые я видела и, о которых слышала. Пожалуй, только самолёт мог двигаться так быстро. — Да. Наш Адмирал приказала мне сдавать любых преступников в полицию. Когда я сказала тому мужчине, куда я его транспортирую, чтобы он прекратил попытки сопротивления, которыми мог навредить себе, он сказал мне, что является членом Империи Восемьдесят Восемь. Адмирал запретила мне разговаривать с кем-либо из этой преступной организации. Поэтому, чтобы не нарушать её приказа, я отдала его под стражу полиции, двинувшись дальше. Супергерой Скорость странно на меня посмотрел. — Тот мужчина был чёрным. Я моргнула, не понимая, какое отношение к этому имеет цвет кожи. — И что? Очевидно, я застала супергероя врасплох. Он ведь даже переключился с немецкого на английский, похоже, даже не заметив этого. Ну, я не возражала против этого. Да, Вильгельм перестала нас понимать, но её вклад в этот разговор и не требовался. — Эм, Империя Восемьдесят Восемь — нацисты. Я не смогла удержаться от того, чтобы презрительно фыркнуть и пренебрежительно махнуть рукой. — Нет, это не так. Они преступники. И они определённо не национал-социалисты. Скорость скрестил руки на груди и перенёс вес тела на одну ногу. Прищурившись, он внимательно посмотрел на меня. — А вы, значит, знаете, что такое национал-социализм? — Конечно, — бросила я на него короткий взгляд, а затем указала рукой на мою фуражку со значком орла и свастики. — Все мои капитаны и некоторые из моей команды были членами партии. Я очень близко знакома с национал-социализмом. Наступила очередная долгая пауза в разговоре. Для человека, который, согласно радио, был самым быстрым человеком на Восточном Побережье Соединенных Штатов, он думал очень медленно. Впрочем, это не имело никакого значения для меня. — Верно… ладно, мы отклонились от темы. Так, что касательно Скрип…POV Скорость
Я откинулся на спинку одного из диванов в гостиной для членов Протектората. Я расслаблялся после того, как моя смена закончилась. Прямо сейчас Итан, как обычно, обнимал/просил прощения за всё, что он сделал в последнее время, пытаясь пробить броню Элис. Шон стоял в стороне и смотрел новости. — Эй, Робин! Те нацистские проекции, с которыми ты столкнулся сегодня, как, ты сказал, их звали? Я оторвал взгляд от книги и посмотрел на задавшего вопрос Шона. — Немо, Витязь и Вильгельм. А что? Он просто указал на телевизор, по которому шли новости. Там показывали какой-то причал и мужчину, который говорил на языке, похожем на русский. Я не был в этом уверен, но звучало похоже на русский. Голос за кадром переводил его, но, так как я пропустил часть разговора, то не сразу понял о чём речь. — Как вы знаете, недавно, во время триггера некоего Адмирала из Чикаго пропала подводная лодка. В настоящее время исчез ещё один корабль, но уже из России. Этот корабль назывался Витязь. Странно, правда? — Да, странно… Это было более чем странно! Я ведь долго ломал голову над всем тем, о чём говорил с теми тремя девушками, каждая из которых выглядела как подросток. Если бы пропал только один корабль, я бы сказал, что это был просто трюк и использование похожего на подлодку костюма — множество героев и злодеев использовали нечто подобное, хоть и не в таких масштабах. Немецкая подводная лодка — это было, конечно, странно, но вполне понятно. Но больше, чем один корабль? Да ещё и из России? В этом не было ничего странного. Это было просто тревожно. Услышав позади шум открывающейся двери, я обернулся, чтобы посмотреть на того, кто решил войти. Это был Колин, наш лидер. Вот это было действительно странно! Колин почти никогда сюда не заходит. Он чёртов трудоголик, которому надо приказывать брать не то, что отпуск, а даже банальный выходной. Я мог бы сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз он сюда заходил за последний год… и то, у меня бы остались лишние пальцы! — Робин. Твой отчёт о встрече с проекциями сегодня утром. Ты упомянул, что говорил с ними на немецком языке. Это правда? — Да? — я включил это в отчёт только в качестве сноски, но это стоило отметить, потому что давало нам представление о том, насколько эффективны были проекции Адмирала. — Проекции все говорили по-немецки? У них был акцент? Я на секунду задумался об этом. — Да, теперь, когда ты упомянул об этом, я заметил, что акцент у них действительно есть. По крайней мере Немо использует гамбургский диалект. Слава богу, я встречался с девушкой из Гамбурга, когда ещё служил в армии и был на тамошней военной базе, иначе бы точно этого не знал. Какой бы ответ он не ждал, я понял, что такого он точно не хотел слышать. — Почему акцент имеет значение? — задал я вопрос, заметив, что Колин ушёл в себя, явно что-то обдумывая. Мгновение спустя он повернул ко мне голову, с которой он редко когда снимает шлем. Он не ответил мне. Я задумался почему — может быть он пересматривает отчёт или, возможно, общается с Дракон? Точного ответа у меня не было. — Адмирал не говорит на немецком языке. — Что? Она должна. Как её проекции могут говорить на языке, которого она не знает? Телевизор кто-то, видимо Шон, выключил. Чуть в стороне притихли и Итан с Элис, начав смотреть в нашу сторону и прислушиваться к разговору. — Я не знаю, но Адмирал не говорит и не понимает по-немецки, и все же её проекции знают этот язык. Это… было тревожно. Большинство проекций Властелинов были, по сути, просто марионетками, продолжением способностей, не более того. Если проекции Адмирала были независимы от неё самой, то это было началом очень тревожных событий. Мне не нужно было ускорять своё восприятие, чтобы обдумать всё это. — Ты же не думаешь… — Да, — кивнул мне Колин. — Это больше, чем просто проекции. Я полагаю, что все три исчезновения связаны с силой Адмирала. Я считаю, что утверждения U-505 о том, что она является той пропавшей подлодкой — правда. Подождите, три? — Колин, каким был третий корабль, который исчез? Оружейник указал мне за спину, в сторону телевизора. — Чёрт возьми, Колин. Каждый раз, когда ты делаешь это, телевизор не работает нормально в течение недели! Ты можешь просто не подключать к нему свой костюм, как какой-то видеомагнитофон? Элис с силой ударила мужа, чтобы он заткнулся. Я проигнорировал его стандартные нытье и жалобы, глядя на фотографию сцены, окруженную желтой защитной лентой. — Это фото было сделано в Германии менее часа назад. И это ещё не всё. Я пытался понять, как работают проекции Адмирала. Дракон отметила аномальную погоду в день её триггера. Я сфокусировал атмосферный радар и гидролокатор Вышки в попытке изучить любые будущие инциденты. Это они зафиксировали сегодня утром. Картинка изменилась, а я мог только смотреть на неё разинув рот. — Этого не может быть… — Да. Я оглянулся на Колина. — Я только что закончил проверять все датчики. Ошибки быть не может. Я снова посмотрел на экран с небольшим страхом, уставившись на фотографию, которую он показывал. — И она может… — Да. В гостиной установилась тишина. Мы все пытались обдумать и осознать то, что могла делать Адмирал, причём, как я понял, без осознанных действий с её стороны. — Дева Мария, Матерь Божья… — донеслось от Итана, который говорил без какого-либо юмора или намёка на шутку. — Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, как Скрип их обнаружила… — Да. Ответ Колина не был утешительным, даже учитывая его раздражающую личность. Но в этот момент я ни в малейшей степени не держал на него зла.