Нам нет равных

Это был фееричный акт саморазрушения.

      И сразу после этого исполнения жизнь Дэнни бесповоротно потеряла всякий смысл. Бедняге и без того с трудом довелось пережить «переломный момент» его бытия, но этот случай, ему должно быть напрочь раздробил кости. А для пущего финала оставалось только разогнаться и упасть, и разлететься пылью, чтобы с концами.       Он подавлено взирал на бездыханное впереди тело, все так же мирно лежавшее по ту сторону порога. Преклонив колени и не решаясь приподнять голову даже на миллиметр выше, зная, что это бы полностью дало увидеть чужой лик, окрашенный всеми оттенками крови. Парень так и остался неподвижным, не в силах сдвинуться с места. Если бы ему удалось запечатлеть эту картину в своей памяти, стоит ему хотя бы на секунду приподнять подбородок, он бы точно сошел с ума, не вынеся всего того ужаса и боли, что свалилось на его юношеские плечи за такой ничтожно малый срок.       Парень даже не слышал, что ему вторят сверху в белом одеянии, зациклившись на одной строке, медленно окунаясь в ее белый шум, звучащий в уже давно пустующей голове. «Тебя использовали.» Мысли шли кругом, в бесконечном его потоке и тот был настолько безумным, что попробуй ухватись ты хоть за одну – та тут же растворится в руках, не успеешь ты ее и сообразить. И сей насыщенный гротеск постепенно перетекал в пустоту, оставляя за собой глубинные провалы. Ни мысли. Ни слова. Абсолютное опустошение. И от этого невыносимого ничего даже на сердце стало чёрство. Казалось, что вместе с выстрелом багровый свинец будто насквозь прошел, обжигая хладом кожу, и метко пронзил юношеское сердце, делая его единственным, у кого оно теперь билось фальшиво. Предательство. Только было ему дали шанс, возможность вновь ощутить потерянное и ко всему ещё обрести нечто новое, как его тут же лишают дарованного, отнимая вместе с этим всё, что не грех утащить, и разрывая по кусочкам в клочья, так что и не собрать.       До него ещё минут пять пытались достучаться люди в белом, надеясь, что мальчишка наконец отзовётся на их усердный зов, но все было тщетно, пока тот пребывал в неминуемой прострации. Первым пришло осознание, что он все ещё бодрствует, о чем ему говорит наличие пощёчин, постепенно покрасневших на его бледной коже, обретшей неприятное чувство, что понемногу усиливалось, заставляя невольно приложить руку к ноющей щеке. А далее, не задерживаясь, пришли и сами ощущения, за которыми своевременно последовала волна эмоций: сначала рывком напала жгучая боль в области лица, за ней моментально пронзающая внутри пустота, что холодом своим окутало всё тело разом, позднее переросшее в нескончаемую гнетущую обиду, резко заменяемой несдержанным гневом, плавно перетекающим в всепоглощающую печаль, меняясь с яростным презрением, сопровождаемым невыносимой тревогой и пожирающей виной, а уже только на десерт – сладко вкушать незаслуженную боль. За такое щедрое вознаграждение в полном его составе и с фразой на упаковке «получите – распишитесь, ещё и подавитесь» Дениел бы от всей души сказал спасибо, стоя первым в очереди, чтобы оказать огромную благодарность в виде смачного плевка тому уроду, что это придумал, в лицо.       Когда крупная рука в перчатке совершает очередной удар по щеке в паре с произношением чужого имени, юноша моментально просыпается, выныривая из внутреннего состояния обратно в реальность, где звуки в вакууме по-тихому возвращались к нему, настраиваясь на свой лад, обретя вновь свои поблекшие краски. И шум резко заполонил все помещение целиком. Он качнул головой, озираясь по сторонам с широко раскрытыми глазами, а затем обратил вопросительный взгляд на руководителя беспорядка.       — Мистер Фентон, — пронзает его слух, — Наконец вы спустились к нам с небес на землю. Организации с вами нужно обсудить несколько вопросов, пройдёмте с нами. — без капли выражения в лице молвил агент, поправляя слегка помятый подол пиджака, будучи полуприсядем ранее.       Да, пожалуй смена обстановки ему бы сейчас не помешала, а то один господь бог знает сколько он потратил времени на вразумление всего этого кошмара и сколько бы ещё потратил на лишние раздумья. Он безразлично кивнул в ответ агенту и его берут под локоть, направляясь к одной из машин. Мимо трупа, только наполовину укрытого серой тканью. Парень старался изо всех сил сейчас не смотреть на него и просто закрыв глаза, спешил скорее сесть в транспорт и угнать куда подальше, желательно врезавшись во что-нибудь по пути.       Полу-призрак даже не задавался вопросом, куда его везут, зачем его везут, что они будут обсуждать и что будут делать. Фентон был готов на любые пытки в его сторону, если бы это помогло прекратить его страдания и заставить исчезнуть вслед за своими близкими, то почему бы и нет. Ибо, ну согласитесь, терпеть это унижение, испытывать этот ужас раз за разом, посланным кем-то сверху, называющим себя этаким «Богом», под предлогом «такова судьба твоя и потому что я так решил» ну просто маразм. Если он и существует то, безусловно, Дэнни его главный источник для развлечений.       По прибытию в один из их офисов, ответственных за право хранение, подростка отправили беседовать по классическому сценарию. Так как он был несовершеннолетним и из близких родственников не было никого, кто бы мог взять на себя опекунство, кем, по сути, должен был стать Влад Мастерс, но, увы, судьба распорядилась иначе, так что было вынесено решение отдать мальчика под крыло учителя Лэнсэра, некогда бывшим преподавателем подростка, как единственного человека, который имел более менее тесные отношения с родителями юноши. Тот возражать не стал, да и выбора у него как такового особо не было, и посему департамент немедленно принялся за бумажную работу по перераспределению, попутно связываясь с преподавателем.       Дэнни же просто сидел с мрачным видом, отравляя своим равнодушием всё вокруг, пока его слух не задевает тамошний вопрос:       — Поразительно, вам не кажется это весьма странным? — загадочно начинает руководитель, от чего подросток слегка настораживается, — Вся ваша семья, Саманта Мэнсон, Такер Фоули и Влад Мастерс... Вы буквально ходите по трупам, мистер Фентон. — ритмично глаголит агент.       Дэнни был удивлен такому точному описанию и, пропустив ироничную усмешку, не стал возражать, не желая больше притрагиваться к этой теме. Хотелось просто забить и пустить всё на самотёк с мыслью, что хуже уже точно не будет, даже если он нарочно попытается всё испортить. Всё, чего ему сейчас хотелось, так это страдать в гордом одиночестве, топить тоску в спирте и накидаться до полусмерти.       Собственно, так и прошли следующие два года его бессмысленного времяпровождения. Поначалу, его долго не покидали мысли и он всё ломал голову, почему же Мастерс так поступил? Почему же сдался сам, а не сдал его, даже не будучи виновным? Зачем расплатился за его грехи ценой выше, чем следовало бы, что даже и в сравнении не стоит рядом с его жизнью?       Но в какой-то момент до него дошло: Влад взял на себя его вину, просто чтобы защитить и тем самым подарил второй шанс начать жизнь заново.       Правда озарение юному дарованию пришло слишком поздно, второй шанс был успешно проёбан за неоднократным употреблением алкоголя и наркотиков нон-стоп со стажем в два года, и это рекорд. А что вы удивляетесь, как же иначе проводить молодость, как не заняться стремительным саморазрушением? Да бросьте, будто бы вы поступили по-другому и, небось, «правильно», забыв о своих ошибках прошлого, с улыбкой двигаясь в неизведанное будущее, ведь жизнь так непредсказуема и несёт в себе столько сюрпризов, да? Не спорю, жизнь и правда непредсказуема, только вот сюрпризы её бывают не всегда такими, какими мы их ожидаем увидеть и, по большей части, не самыми приятными. Кто знает, может череда неудач только начала свой ход, а то была лишь ее малая часть в виде лирического отступления?       В любом случае, Дэнни сам выбрал свой тернистый путь и был тому несказанно рад. Чего уж там, даже его самый гнетущий страх перестал так яро на него действовать, как то было раньше, ибо Плазмиуса больше нет, бояться было уже нечего. Ему не стать чудовищем страшнее чем он был на самом деле.       Ну, у кое-кого было противоположное мнение на этот счёт.       Ситуация заключалась в следующем. Это было раннее субботнее утро, в небесах виднелись громоздкие пасмурные облака, заслонившие первые лучи алого рассвета, которые так настырно старались просочиться сквозь густоту серых пятен, но вместо этого свет юрко падает на темную спину Дэнни, который шагал невпопад, пожизненно строго соблюдая свой новый и теперь привычный режим, в который, увы, не входит сладкий сон по ночам. Он устало трёт свои мешковатые глаза и потуже затягивает черный капюшон на голове, чтобы скрыть следы недосыпа на лице, ну, и в общем скрыть следы.       Увидев впереди спорившую с кем-то фигуру, парень незаметно ускоряет шаг с опущенным взглядом, и уже проходя мимо, украдкой тянется неосязаемой рукой к чужому карману, удачно выхватывая найденную добычу в виде сигарет и без всяких проблем спокойно двигаясь дальше. Он усмехнулся вслед удаляющемуся силуэту через плечо, который даже не успел ничего заподозрить, победно доставая заветный наркотик. Но только ему стоит поднести зажигалку к лицу, как его тут же берут в охапку двое вышибал с широкими плечами и известной на нагрудном кармане надписью «Casper High New College», и тут Дэнни, даже не удивляясь, а наоборот расслабившись, машинально разводит руками в жесте «ну кончено, парни, я весь ваш.»       Он перестал сопротивляться ещё в первый день его учебы в колледже, когда юноша несколько раз умудрился сбежать посреди уроков, в желании ублажить свой изголодавшийся по сладкой отраве разум, и все разы его успешно обрывают, буквально вытаскивая за горло из подворотни. В общем, тех ошибок ему с лихвой хватило, чтобы познакомиться с местной охраной и воспроизвести первое и явно удавшееся впечатление друг на друга, и посему Фентон пообещал себе, что будет усердно избегать сей дуэт и близко не ступать к территории заведения. Кстати о нем, Каспер Хай уже два года как наименован колледжем и Лэнсер был «невероятно рад» принимать старого ученика вновь в свои излюбленные хоромы, правда терпеть раз за разом его выходки под предлогом юношеского отрыва становилось уже невыносимым и сегодня он собирался покончить с чужим безобразием.       Фентона заносят в кабинет директора, коем, вы не поверите, являлся сам Мистер Лэнсер, и грубо садят за стул напротив стола, оставаясь по обе стороны мальчика, чтобы контролировать его положение. Он недовольно фыркает, с отвращением оглядывая невыразительные физиономии обоих громил и демонстративно облокачивается спиной к стулу, располагая скрещенные ноги на директорском столе, от чего Лэнсер тут же нахмурил брови, и для издёвки парень ещё нарочно покачался, издавая противный скрип сиденья.       — Спасибо, что подкинули, ребят, у меня как раз не хватало мелочи. — саркастично выплёвывает полу-призрак, играясь с зажигалкой и щёлкая ею, пока один из охранников не выхватил предмет из руки подростка, тем самым лишая его единственного развлечения, на что он возмущено цыкнул.       — Сколько это будет продолжаться, Фентон? — строго выпалил директор, сидя за столом и с отвращением наблюдая чужую грязную обувь.       — Что «это?» Игры в догонялки или попытки вести вразумительные родительские беседы? Будь поконкретнее. — равнодушно выбросил подросток с запрокинутой назад головой, всем своим видом показывая, насколько он сейчас не заинтересован в разговоре.       — Твое поведение, Дениел, неприемлемо. Ты второй год не посещаешь занятия, напрочь забросил учебу, вечно пропадаешь где-то на улице, крадёшь у каждого встречного и бродишь как-...       — Как кто? — процедил юноша, угрюмо вскинув бровь оппоненту.       Мужчина тяжело вздыхает, перед тем как констатировать, — Как мертвый.       Дэнни прыснул со смеху, глядя в потолок.       — Не понимаю о чем ты.       — Ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду. — Лэнсер заметно снизил тон. Он, конечно, этого не увидел, но явно почувствовал как Дэнни раздражённо закатил глаза, как он делает это каждый раз, когда они начинают этот избитый диалог заново.       Мужчина щёлкнул пальцами, призывая охрану выйти из комнаты, чтобы избавиться от лишних ушей, и дуэт покорно покидает помещение, а вслед их провожает неприличный жест от подростка.       — Тебе следует прекратить злоупотреблять наркотиками, Фентон, для твоего же блага.       — Ой, ну не начинай, а.       Давай я разберусь.       Левый глаз еле заметно дернулся от нежеланного голоса в голове, но парень его любезно игнорирует.       — Ты снова и снова это делаешь, я устал искать тебя по подворотням каждый раз.       — Дал бы немного времени и нашел бы в тюрьме.       — Повзрослей, Дениел, стоит уже всерьез задуматься о своем будущем.       — Слушай. Нет у меня никакого будущего, ясно тебе? И засунь свои жалкие попытки меня исправить куда подальше.       — Я и не пытаюсь исправить тебя, это должен сделать ты сам. Я лишь могу направить тебя и как твой опекун я обязан вести с тобой эти беседы, ибо до тебя, видимо, туго доходит, раз ты до сих пор не вынес для себя урок.       — Правда? Тогда какой метод воспитания опробуем сегодня, папаша?       — Следи за языком, Фентон.       — Очнись, старик. Мне восемнадцать, мне больше не нужны твои подачки и твоя забота, мне вообще блять никто не нужен. Есть только я, я и я. (В англ. “ It's Me, myself and I” будет звучать лучше) — язвил парень, импульсивно жестикулируя руками. — Просто оставь меня.       — Хорошо, раз ты так считаешь. Можешь уходить, тебя теперь никто не держит. — сдаваясь, мужчина развел руками, утомившись без конца спорить с чужим упрямством шириной в бетонную стену, и уязвимо откидывается на спинку кресла.       Фентон же упёрся ногами в край чужого стола, резким движением отталкивается с хлёстким скрипом и рывком встает со стула, прошипев, — Меня и так здесь ничего не держит.       Он покидает стены бывшей школы и начинает неуклюже ёрзать по карманам толстовки и джинс, попутно шагая куда подальше в глубь города, где вольно затеряться в его бесконечных переулках. Руки тряслись из-за чего было трудно наскоро достать проклятую сигарету, что раздражало Дэнни очень сильно. После нескольких неудачных попыток, он наконец выудил желанный никотин из пачки и стал пылко рыскать зажигалку дрожащими руками, которую же, снизошло озарение, успешно конфисковали и парень выдавливает стервозное «блять.»       Он весьма удивился, когда его рассеянному вниманию привлек отрывистый щелчок за спиной, что мимолётно обратил табун мурашек и неестественную дрожь по вертикали, за которым следует различимый морозный выдох и особенно сузившиеся зрачки. Он хотел бы верить, что обознался, но сторонний глас убеждал в обратном, — Странно, зомби апокалипсис ещё не начался, а я уже наблюдаю ходячих мертвецов. — прозвучало с знакомых уст излюбленной ехидностью.       Дэнни обернулся чтобы посмотреть и убедиться, не чудится ли ему чужой голос, как это может показаться с некоторыми, и от изумления увиденного у него виснет челюсть, а выпавшую сигарету ловко подхватывают на лету, пробуя ее на вкус.       — Сукин сын...       — Я заслужил овации?       — Блядский клон...       — О, я знаю, это было гениально.       Подросток расплывается в неподдельной улыбке, когда видит старшего в непривычной помятой рубашке, скрытой под старым дряхлым плащом, найденным где-то на свалке и совершенно не вяжущимся с его зло нравственным строгим стилем, но по-прежнему с аккуратным собранным хвостом и подчеркнутым черным веками, а после, чтобы добавить последний штрих, парень рывком метит прямым ударом в живот, вынуждая мужчину согнуться вдвое и невольно поперхнуться, но все ещё крепко держа папиросу в зубах, когда он тихо прохрипел, — И я рад тебя видеть, барсучонок...       — Два года и это был ебучий клон!?       — А как иначе, — впопыхах переводит он дух, — Или я по-твоему из мертвых восстал?       — Да, блядь, я думал ты воскрес, Иисус хуев.       — О, несомненно, я был бы рад господствовать над смертью.       — И как ты только в гробу уместился с таким эго?..       — Насчёт меня не знаю, но думаю на двоих бы там было достаточно места. — с приторной ухмылкой тянет полу-призрак.       И в качестве комплимента за остроумный ответ Мастерс получает второй одобрительный удар под дых заведомо сильнее предыдущего. Он уже начал жалеть, что вообще подошёл, а ведь мужчина просто хотел помочь прикурить...       — Да за что же?...       — Раз. Дружеский шлепок. Два. За предательство и три.       — Разве был третий-...       *бам* И три.       — Ты меня бросил, долбанный социопат. — обижено звучал подросток.       На сей раз чужой кулак миновал его торс, врезаясь мужчине прямо в нос, откуда безотложно побежала кровь, внушая обеими руками схватиться за место удара. Избитая сигарета вновь возвращается к законному хозяину, норовясь скорее выпустить дым, а Влад прошипел от боли и запрокинул голову назад, нелепо в нос приговаривая, — Я ведь уже извинился. — и между делом прикуривая своей зажигалкой.       — И это ты называешь извинениями? Господи, я готов убить тебя прямо сейчас и это будет уже с концами. — не шутил подросток, пару раз делая пробный вдох, а за ней и долгожданную затяжку лёгкими.       Тут было не поспорить, все аргументы лежали на стороне мальчишки и Влад действительно проебался, думая, что если он внезапно покажется Дэнни на глаза, как сюрприз, предварительно без тщательно подготовленного плана, решив доверить их диалог чистой импровизации и с надеждой, что все пройдет гладко, то он глубоко ошибался и чтобы вновь оправдать себя в чужих глазах, ему следовало придумать нечто более стоящее, чем просто опираться на строку «главное явиться, а дальше как пойдет.»       Тлевший пепел оседает вниз, в то время как терпкий дым растворяется в воздухе, и баритонный голос звучит любопытством, — Полегчало?       На что Дэнни, нервно делая ещё одну затяжку, в корне разочаровывается, когда перед его глазами стояла все та же картина.       — Нет. Я до сих пор тебя вижу и я жалею, что это не приход.