Любовь или влюбленность?

— По моим подсчетам, ты на 100% красивее любого парня… Сладкий, словно мед, голос заставлял щеки краснеть. — Ромео, ты непревзойденно прекрасен! Я думаю о тебе более 90% времени! Я так хочу тебя… Смутившись, говоривший опустил свой светлый взор, но вдруг поднял лицо и томно прошептал: — Умоляю, только будь моим… Куромаку прижался к Ромео, нежно оплетая его шею руками. Он чуть приподнял голову так, что до алых уст оставались считанные миллиметры. Стальные глаза смотрели прямо в душу, но вместо поцелуя второй неожиданно спросил: — Ты снова спал менее 8 часов? Куро взял за плечи седьмого и довольно сильно тряхнул пару раз. Вздрогнув скорее от осознания, чем от неожиданности, Ромео распахнул глаза. Кухня пустовала, но свет еще горел. Постепенно приходя в себя, он почувствовал что-то теплое на плече и резко оглянулся, встречаясь взглядом с настоящим Куромаку. Серый, убедившись, что его товарищ в относительно осознанном состоянии, тяжело вздохнул. — Судя по твоему состоянию, у тебя хроническая депривация сна. Это может нести множество неприятных последствий таких, как: мигрень, тремор конечностей, рассеянность внимания, галлюцинации… Слушать спокойный, бархатистый голос Ромео мог часами, но сейчас совершенно не хотелось. Он не мог понять, как он мог так глубоко уснуть, тем более на столе. Шею неприятно тянуло, а глаза еще не совсем привыкли к освещению. Из коридора доносились обрывки разговоров, возмущений и маниакальный смех. В общем, все как обычно. Как только Ромео пришел в себя, ему тут же вспомнилось содержание сна, и лицо мгновенно начало покрываться румянцем. Теплая рука непосредственного участника его грез, все еще лежавшая на плече, лишь усугубляла ситуацию. Сконфузившись окончательно, розовый резко встал и, не обращая внимания на продолжавшуюся осуждающую речь сероглазого, быстро ушел к себе. Захлопнув дверь, король бросился на шелковое покрывало. Яркие солнечные лучи приглушались полупрозрачной шторой, окрашивая комнату в нежно-розовые цвета. Но это лишь раздражало. Отвернувшись, Ромео невольно повернулся лицом к противоположной стене, на который располагался плакат. На плакате была прекрасная дама. С розами. Алыми. Алыми, как губы во сне. Преисполнившись отчаяния, седьмой обреченно простонал и закрыл лицо руками. Голову хотелось опустить в таз со льдом. Как так получилось, что он, самый красивый, самый сексуальный и непередаваемый, влюбился в это пятно ходячего занудства?! Разумеется, для нашего героя было в новинку испытывать нежнейшие чувства к представителю своего пола. Но, когда все началось и с чего именно, понять было невозможно. Изначально все было, видимо, совершенно незаметно, затем — безобидно. Потом немного странно, и Ромео предположил тогда, что все это лишь следствие недостатка общения с дамами. Но через пару дней в клубе он поймал себя на том, что после выпитых коктейлей тянуло не на танцпол, а погрустить. Вообще, седьмой сам поразился, насколько просто принял этот факт. В последствии он читал множество статей про принятие себя, осознание и прочее, откуда узнал, что многие могут годами отрицать, а то и ненавидеть себя за подобное. Восторгаясь своей толерантностью, король все равно был озадачен. В успехе он почти не сомневался, но как обращаться с парнем в подобной ситуации он понятия не имел. Первым пунктом всегда шли подкаты. Любимый способ вывести на эмоции работал безотказно. Даже те, кто изначально называл их «пошлыми», всегда реагировали. Это была аксиома, как бы сказал Куро. Но что потом? Обычные ухаживания вряд ли подойдут, ведь сероглазому не вручить букет. Для пущей наглядности Ромео представил, какую лекцию его чудо прочитает ему, получив такой подарок. Цветы, наряду с шоколадом и прочей мишурой, не помогут. Не желая больше валяться, Ромео вскочил и попытался занять себя каким-либо делом. Подойдя к столу, он проглядел разбросанные ровным слоем по поверхности стихи. Перечитав несколько листов, нещадно порвал их, бросая обратно. Ничего путного не выходило. Заметив гитару, он тут же взял ее и наиграл знакомый мотив: — Ах, какая дилемма, какая проблема… Слегка поморщившись, король положил инструмент на место. Определенно, эта песня не подходит, а сил на новую не было. Тяжело вздохнув, он снова сел на край кровати и задумался. В конечном счете он решил, что неплохо было бы прилечь. Задумавшись еще глубже, седьмой совершенно не заметил, как уснул. Предмет его воздыхания не ошибался — Ромео и в правду не высыпается по ночам. Только Куро пока не знает, что все из-за него.