Под вишнёвой тенью

      Грубое хохотание Алекса в сопровождении высокочастотных писков Эйлин не были даже в топ пятьдесят того, что хотел бы услышать Алан, открыв дверь своей квартиры после долгого рабочего дня, однако суровая реальность никогда не считалась с желаниями старого и уставшего от мирских забот вампира.              — Ты снова здесь? — устало вздохнул Алан, бросая на пол портфель и успевший за день порядком поднадоесть пиджак. — Почему?              — Потому что я тут живу, пап, — невинно улыбнулась Эйлин.              — Я не к тебе обращался, мартышка, а к твоему прицепу.              — Я в курсе, — ещё более невинно улыбнулась дочь Алана, пока её муж усиленно пытался сделать вид, что его тут нет, видимо, не имея подходящего для спора с тестем настроения.              Закатив глаза, Алан смирился с происходящим и устроился на диване рядом с дочерью, мысленно благодаря золотые руки человека, сотворившего этот прекрасный предмет мебели. Алекс и Эйлин быстро потеряли интерес к старшему Маккензи, переключив всё внимание на телевизор, транслировавший что-то из области фантастики. Или научпопа. Тяжело было так сразу сказать.              — А что вы смотрите? — отойдя от первичного шока после осознания, что телевизор в его гостиной рабочий, поинтересовался Алан.              — Фильм про Алекса, — закинув в рот пару зёрен попкорна, пробормотала Эйлин, но, заметив приподнятую в немом вопросе бровь отца, тяжело и с присущим только ей одной драматизмом вздохнула, — документалку про Юпитер.              — А при чём тут Алекс? Кроме того, что размер его эго может посоперничать с размером Юпитера?              — На своё бы эго посмотрел, — проворчал Александр, но недостаточно тихо, чтобы эта реплика не достигла ушей Алана.              — А ты сам послушай, — указала подбородком на экран Эйлин, щёлкнув кнопкой увеличения громкости на пульте.              «У Юпитера самое сильное магнитное поле среди планет Солнечной системы, — раздался голос диктора, — а уровень радиации близ Юпитера до тысячи раз превосходит смертельную для человека».              — Радиации? Это же что-то токсичное, так? Ну, тут не поспоришь. Токсичности в Алексе и прям до смерти много, — прокомментировала Эйлин. Алекс хотел было возразить, но палец жены опустился на его губы, а суровый взгляд синих глаз вполне однозначно велел молчать и не мешать просмотру.              «Количество спутников Юпитера может меняться. На данный момент у Юпитера известно шестьдесят семь спутников — это наибольшее значение среди планет солнечной системы, но некоторые кометы могут представлять собой временные Луны Юпитера».              — Шестьдесят семь? Всего-то? — с сарказмом рассмеялась Эйлин.              — Это только известных, — уточнил Алан.              — Ах, да, простите. А сколько их, неизвестных, там было, кто ж знает? — два грозовых облака уставились в невозмутимое лицо Алекса, метая молнии. — Наверное, и сам Юпитер не в курсе.              — Чья бы корова мычала, дорогая, — скрипя зубами, процедил Алекс.              — Заткнитесь оба и не мешайте мне слушать, — рыкнул Алан, одними своими сведёнными бровями отбив у сладкой парочки желание спорить.              «На Юпитере есть полярные сияния…»              Голос диктора был самым наглым образом заглушен возмущённым воплем Эйлин, когда Алекс ущипнул девушку за бок, а затем уже слов о Юпитере было не разобрать из-за звуков ожесточённой борьбы за пульт, который в конечном итоге всё равно оказался в руках Алана, чтобы прибавить громкости.              «В отличие от таких же на Земле, которые появляются в период повышенной солнечной активности, полярные сияния Юпитера являются постоянными, хотя их интенсивность меняется изо дня в день».              — О, смотри-ка, Алекс, и тут снова про тебя и твоё вечное пмс, — рассмеялся Алан.              — И вы туда же, — простонал испанец, скрестив руки на груди. Кажется, он ещё что-то пробормотал о «никаком уважении в этом доме», но Алан не был уверен на сто процентов, что правильно расслышал. Потому что ему было плевать.              «Красное пятно на Юпитере является одним из наиболее заметных и интересных для наблюдения объектов».              — Красное пятно? Наверное, речь идёт о не сходящих с твоей шеи следов клыков моей дражайшей дочурки, — и, хотя Алану нравилось язвить в адрес Алекса, этот камень был брошен в огород Эйлин. Тысячу раз он говорил ей, что следы её с Алексом утех должны оставаться за закрытой дверью и хорошо скрываться под одеждой, но всё было без толку.              «Этот стойкий антициклон, расположенный к югу от экватора, достигает весьма внушительных размеров — двадцать четыре тысячи километров в ширину и двенадцать — четырнадцать тысяч километров в высоту».              — Похоже ты ошибся, пап. Речь здесь точно не об укусах, — довольно ухмыльнулась Эйлин, — они всё ж располагаются значительно севернее экватора.              — И больше ничего не прокомментируешь? — подмигнул Алекс, обнимая Эйл за плечи.              — И больше ничего не прокомментирую, — послала воздушный поцелуй супругу девушка. — Во всяком случае, не тогда, когда рядом сидит мой отец.              — Так вот как выглядит забота дочери об отце. Ну, спасибо, родная, — скривился в отвращении старший Маккензи, бросая косые взгляды в сторону зятя, ласково поглаживающего плечо Эйл.              Смотреть на этих двоих ещё дольше Алан физически не мог, потому что их объятия стали теснее, разговоры тише, а шепотки интимнее. Алекс что-то мурлыкал на ухо Эйлин, отчего та хихикала, как школьница. Какой отец будет рад такому зрелищу?              Решив, что на сегодня хватит с него Юпитера, Алан встал с дивана и побрёл в сторону своей спальни. Рухнув на кровать, мужчина потянулся к тумбочке, слепо шаря в верхнем ящике в поисках сигарет, которые должны были обязательно помочь ему расслабиться, но рука не нащупывала ничего, кроме бумаг и пары ручек. Маленькое зерно подозрений прокралось в любящее и не верящее в предательство сердце отца, пустило в нём корни и, подпитываемое громким хихиканьем двух великовозрастных вампиров, которое, безусловно, было абсолютно естественным в какой-нибудь другой реальности, но не в этой, и внезапно проявившимся повышенным интересом к научно-популярным программам, проросло, дав свои плоды.              — Вот же… — не зная, какое из ругательств выбрать, Алан пощипал себя за переносицу и мысленно сосчитал до десяти.              Он обязательно придумает подходящее наказание для двух вредителей, что обосновались в его квартире, и не быть ему Аланом Маккензи, если расплата за их предательство не будет величественной.