Тридцать один порок Тейвата

До того, как вступить в должность, Джинн редко задумывалась о том, насколько тяжела может оказаться участь магистра Ордо Фавониус — как минимум потому, что со всеми, кто действительно доставлял проблемы ордену, она была на равных и не могла со стороны посмотреть на откровенное ребячество рыцарей, кавалеристов, алхимиков, скаутов… В общем-то, всех, кроме Лизы — ей нужно было отдать должное: она меньше всех занималась ерундой на рабочем месте, хоть и спала большую часть времени. Жаловаться ей, тем не менее, было как-то совсем не с руки. Магистр Варка ведь не жаловался, а он в должности был не один день, не один год, а десяток лет, и уж ему-то точно набили оскомину все, кроме Лизы. А может быть, и Лиза набила. В своем же умении ее сносить Джинн была уверена даже больше, чем в повинности Кейи в пропаже пяти литров вина из рыцарского погреба — в конце концов, она любила Лизу ничуть не меньше, чем Кейя любил вино. Поэтому, когда та пришла в очередной раз отвлекать девушку от магистерских обязанностей, Джинн даже успела поблагодарить Барбатоса: если бы не спонтанный отдых (а отдыхать Джинн, как известно, по собственной воле не умела), она бы сошла с ума от бесконечной нервотрепки с документами. Лиза на цыпочках просочилась в кабинет, как игривая кошка, поставила на рабочий стол две чашки с ароматным чаем и удобно устроилась в кресле напротив своей дорогой подруги. — Почему я вижу тоску в твоих прекрасных голубых глазах, моя милая? — протянув руку, Лиза погладила Джинн кончиками пальцев по тыльной стороне ладони и, скользнув пальцами вверх по предплечью, ловко юркнула под краешек перчатки и стянула ее с руки. — Если кто-то тебя обидел, у меня есть пара презанимательных книг о древних пытках… — Боже правый, прекрати, — Джинн коротко улыбнулась и, сняв вторую перчатку, взяла в руки чашку. — К тому же, ты и сама знаешь, что пытать кого-то из ордена — бессмысленно. Это лишь внесет… Некоторое разнообразие в их ежедневную рутину. Чему они будут безмерно счастливы. Сняв шляпу, Лиза отбросила ее на диванчик и расправила плечи. — Кто опять нашкодил, мама Джинн? — Свен, Отто и Вират. — И что они натворили? Джинн тяжело вздохнула и, откинувшись на спинку кресла, покачала головой. — Пытались помешать Кли глушить рыбу. Отобрали у нее бомбы. Выронили их в районе винокурни, испугавшись голубей. Сожгли несколько виноградных кустов и до полусмерти напугали Таннера. Лиза тихонько хихикнула в ладонь, но тут же осеклась, поймав на себе измученный взгляд. Перебарывая улыбку, она нахмурила брови и задумчиво хмыкнула. — И что же мастер Дилюк? — Мастер Дилюк, — Джинн отвернулась к окну и начала загибать пальцы, — ненавидит Ордо Фавониус чуть больше, чем обычно, считает всех рыцарей «дефективными отщепенцами» и ждет свою денежную компенсацию, которую я сейчас изо всех сил стараюсь выкроить из казны. Девушка всплеснула руками и, прикусив нижнюю губу, бессильно опустила взгляд на бумаги. Глаза у нее влажно заблестели, как будто она была готова вот-вот расплакаться от обиды на своих глупых подчиненных, и Лиза, встав со своего места, обошла стул Джин и осторожно опустила руки на ее плечи. — Девочка моя, если думать о мальчишках без передыху, можно сойти с ума, — шепнула она, наклонившись к Джинн, мягко разминая пальцами уставшую шею. — Ты ведь и сама знаешь: одни творят глупости от скуки, другие — от обиды, третьи — от малого ума. Стоят ли они твоего внимания настолько, чтобы так убиваться? — Я не хочу, чтобы Дилюк давил на меня этой глупой компенсацией… — Тихо-тихо, птичка, — Лиза нежно прихватила девушку за подбородок и, повернув к себе ее лицо, мягко коснулась губами ее губ. — У меня остались кое-какие вещички из Сумеру. Отнесу их Марджори, и через недельку мы вместе отдадим мистеру заносчивости его денежки, хорошо? А пока… Она скользнула ладонью вниз, ласково погладила ключицы и пощекотала кончиками ногтей мягкую тонкую кожу, заставив Джинн стыдливо отвернуться и поджать губы. — Может быть, немножко отдохнем? Выждав несколько секунд обязательной стеснительной паузы, Джинн неуверенно кивнула. Она не любила отвлекаться от работы, тем более — на личную жизнь, но спорить с Лизой было настолько же бессмысленно, насколько и неприятно: Дилюк с его упрямством все равно никуда не делся бы, а рассудок от мыслей уже начинал трещать по швам. — Только, пожалуйста, закрой дверь на замок, — девушка ослабила резинку на волосах и мотнула головой. — Если кто-нибудь войдет… — Барбатос свидетель: все твои мальчишки сейчас напуганы праведным гневом и сидят по своим норкам, — Лиза потянула на себя спинку стула, и Джинн немножко отодвинулась от стола. — Они и носа не сунут в твой кабинет, пока этот дурацкий долг Дилюку не будет погашен. Опустившись под стол, она встала на колени и, положив руки на бедра девушки, ненавязчиво развела ее ноги в стороны и принялась расстегивать пуговки на брюках. Джинн смущенно отвернулась к окну и, смяв зубами нижнюю губу, прикрыла глаза. Это был далеко не первый их раз, но с Лизой все всегда происходило как будто впервые: так много нежности и волнения вкладывала она во все взаимодействия, от банальных поцелуев до… Чего-то более раскрепощенного, как, например, сейчас. Спустив брюки до колен и сняв с девушки ремень, Лиза ласково коснулась губами ее колена и продолжила дорожку из невесомых поцелуев вдоль внутренней стороны бедра, чем заставила Джинн невольно отвести ногу в сторону и подпустить Лизу ближе. Губы у нее были горячие, мягкие, и от каждого их прикосновения кожа покрывалась мурашками, и вниз до самых кончиков пальцев тонкими иголочками устремлялся электрический ток. Опустив руку под стол, Джинн бездумно коснулась пальцами густых русых локонов, мягких, как кошачья шерсть, погладила Лизу по щеке и зажмурилась, почувствовав, как женщина целует ее запястье. — Я люблю тебя, моя душа, — шепнула Лиза ей в ладонь и, опустив голову, поцеловала в живот. — Расслабься и позволь себе отдохнуть. Лиза знала, как доставлять удовольствие и женщинам, и мужчинам: у нее были ловкие длинные пальцы, юркий язык и внушительный сексуальный опыт — все то, чего не было у неловкой, неуверенной в себе Джинн. Каждый раз, когда они занимались любовью, становился для Джинн откровением, потому что каждый раз она не готова была ко всей той чувственности и нежности, которую вкладывала Лиза в свои руки и губы, только чтобы ей, глупой маленькой девочке Джинн, было хорошо. Ее горячий, влажный язык то скользил вверх и вниз по клитору, то обводил его, и с каждым новым прикосновением к зудящей, пульсирующей возбуждением точке у Джинн поджимались пальцы на ногах, и она опускала голову на стол, чтобы не кружилась голова. Лиза гладила ее ноги, мягко надавливала кончиками пальцев на округлые бедра, и громко вздыхала с томным горловым призвуком, будто сама получала невероятное удовольствие от одной возможности любить Джинн. Вдруг за дверью послышались легкие широкие шаги, и через мгновение в кабинет постучали. На несколько секунд воцарилась могильная тишина, и Джинн, испуганно вжавшись в спинку стула, с паникой в глазах посмотрела вниз, под стол, но ни доли страха в горящих нефритовых глазах Лизы не увидела: та смотрела на нее с терпким вожделением и легкой полуулыбкой на губах. Чтобы показать серьезность своих намерений, она шепотом попросила девушку впустить гостя и одним широким движением языка оставила влажную, горячую дорожку между половых губ девушки, выдавив из Джинн растерянный писк. Схватившись за голову, девушка прокашлялась, чтобы случайно не выдать возбуждение голосом, и сказала: — От… Открыто. Заходите. В дверном проеме показалось смуглое лицо с лукавой полуулыбкой и одним хитрым глазом — нужно было заранее догадаться, что именно он посмеет явиться без приглашения в разгар рабочего дня. — Здравствуйте, многоуважаемый действующий Магистр, — протянул он нарочито сладким голосом и, закрыв за собой дверь, прошел в кабинет и сел на диванчик. — Птичка напела, что у Ордена очередные проблемы с моим… Хм. Как бы назвать Дилюка корректнее? «Знакомым идиотом»? Лиза тихонько хихикнула под столом. Джинн начала судорожно кашлять в кулак, чтобы Кейя ничего не заметил. Девушка молила Барбатоса, чтобы Лиза одумалась и перестала дурачиться, но та была непреклонна: ущипнув Джинн за ягодицу, она проворно скользнула кончиком языка внутрь влагалища и приникла к нему губами. Перед глазами у Джинн начали расползаться разноцветные кляксы, голову словно окунули в чан с кипятком; сцепив пальцы в кулак, она с трудом перевела взгляд на Кейю и попыталась сфокусироваться на его лице. — Никаких… Проблем, заслуживающих твоего внимания, — как можно тверже ответила девушка, несмотря на то, как тяжело было ровно дышать — всю нижнюю половину тела мелко трясло сладкой лихорадкой от удовольствия. Кейя нахмурился. — Да ладно тебе, я же знаю, что он опять капризничает. Как ребенок, ей-Богу, за все эти годы не вырос ни на год… — Ох, — выдохнула Джинн и прикусила язык; Лиза припала губами к ее клитору и начала нежно его посасывать. — Ты… Как всегда прав. — «Как всегда»? — юноша вскинул бровь и усмехнулся. — Джинн, с тобой все в порядке? Кажется, ты раньше говорила, что признаешь мою правоту только под страхом виселицы, разве нет? Джинн некогда было следить за его словами и решать, что на них отвечать: у нее сердце выскакивало из грудной клетки от понимания, в каком положении она находилась перед посторонним человеком. Ее дыхание сбилось, мысли слиплись в один безобразный неоформленный ком, и она почувствовала, как мышцы живота наконец сводит мучительно приятной истомой, но вместо того, чтобы довести девушку до оргазма, Лиза бесстрастно подалась назад и отстранилась. Джинн закусила щеку изнутри и растерянно посмотрела на Кейю. Тот посмотрел на нее, затем перевел взгляд на лежащую рядом с ним шляпу, затем снова на нее и поднял указательный палец. — А Лиза… — В библиотеке, — ляпнула Джинн и получила легкий одобрительный поцелуй в подвздошную косточку. — А почему здесь ее… — О, здесь ее шляпа? — попыталась наигранно удивиться девушка. — Я совсем не заметила. Должно быть, она ее забыла. Колени ее затряслись: Лиза начала гладить девушку пальцами, позволяя себе время от времени цеплять аккуратными ноготками нежную кожу. — Может, мне ее отнести? — любезно предложил Кейя и подозрительно вытянул шею, как будто хотел заглянуть под стол Джинн; девушка наклонилась к столу и приникла к нему животом, чтобы даже в теории любопытный капитан кавалерии не мог ничего рассмотреть. Лиза снова одернула руку за несколько секунд до того, как Джинн накрыл оргазм, и она бессильно хлопнула ладонью по столу, уже не в силах контролировать свое и без того измученное ласками тело. — Нет, Кейя, я… Сама отнесу. А ты… Иди, пожалуйста… Отсюда… Хорошо? Кейя молча выдержал еще пару секунд гляделок, развел руками, встал с диванчика и открыл дверь. Перед тем как ее захлопнуть, он обернулся через плечо и сказал: — Всего хорошего, дражайший магистр, развлекайтесь. И ушел. Отодвинувшись от стола, Джинн опустила голову и направила полный разочарования взгляд на Лизу. Та в ответ широко улыбнулась и развела руками. — Может быть, продолжим? А то мы с тобой сейчас без вины виноватые выходим… Девушка тяжело вздохнула и закрыла глаза. — Сейчас же встань и закрой дверь на замок.