Женись на мне, Лань Чжань!

Когда на следующий день Вэй Ин столкнулся с Цзян Чэном, он был так погружен в раздумья, что почти не заметил своего шиди, буквально наступив ему на ногу. — Вэй Усянь! Ты глаза потерял? Куда это ты направляешься с таким видом, словно задумал вселенское нарушение правила, а? Иногда Вэй Ин поражался, каким проницательным мог быть Цзян Чэн. И как часто при этом он не прислушивался к своей интуиции. Обняв шиди за плечи, Вэй Ин улыбнулся. — Так-так, Цзян Чэн, где ты потерял свою невесту? Все-таки допек ее перспективами брачной жизни с тобой? За это Вэй Ин получил тычок в бок, Цзян Чэн вздернул нос. — Мы разделились сегодня, к ней прибыла ее матушка. — А ты разве не должен ее сопровождать? — Отец велел тебя проведать, чтобы ты ничего не натворил. А ты куда собрался? — В город иду. Пойдешь со мной? Вообще-то посвящать Цзян Чэна в их с Лань Чжанем коварный план по срыву брачного контракта Вэй Ин не должен был. И потому тщательно следил за своим болтливым языком, чтобы не ляпнуть чего-нибудь ненароком. Госпоже Не он с утра намекнул, что у них с Лань Чжанем все схвачено, и она поделилась с ним подробностями вчерашних поклонений дяде Цижэню. Оказывается, Лань Чжань пришел к ней поговорить, чтобы убедиться в словах Вэй Ина. — К дяде своему он отправился один, а я так, подслушала, сам понимаешь. Глава клана разве что молнии не метал. Кажется, младший племянник у него не в чести, а? С чего вдруг дядя взъелся на Лань Чжаня? Вэй Ин не понял намеков и подмигиваний госпожи Не Сяомин: какое он-то имеет отношение к семейным неурядицам в клане Лань? А теперь вот был вынужден ехать в город, чтобы дотошный до правил и ритуалов Лань Чжань был удовлетворен. Будто бы это Вэй Ину нужна их шуточная свадьба, а! — Зачем подарки, Лань Чжань? Ты хочешь, чтобы я написал слова клятвы?! А где мне взять свадебный наряд? Его же шьют специально под невест! Мне в лиф платья положить нечего, — он похлопал себя по плоской груди. Но у Лань Чжаня было такое лицо, что Вэй Ин понял: или так, или он не согласен. И потому Вэй Ин отправился за свадебным подарком. Он все утро думал, что подарить такому человеку как Лань Чжань. Сначала хотел купить какие-нибудь безделушки, что можно поставить в цзинши, или благовония. Потом решил, что это все-таки неправильно — дарить пустышку, пусть даже по такому поводу. Может, выбрать что-то смешное? Вэй Ин улыбнулся, представляя лицо Лань Чжаня, получившего в подарок сборник эротики. Едва ли будущий супруг подобное оценит… Оформить переписанные своей рукой правила Гусу в подарочный переплет с картинками собственного творчества? Лань Чжань мог бы положить их под подушку. Постепенно мысли от равнодушных и шутливых перешли к серьезным. Такой уж Вэй Ин был человек. Это со стороны могло показаться, что он раздолбай безалаберный. Но если Вэй Ин брался за что-то, то делал это с особым старанием, даже если это что-то было нарушением правил. Потому он и врезался в Цзян Чэна, слишком задумавшись о подарке. По пути в город отвлекся на болтовню с шиди, расспросил о невесте, рассказал о несладкой доле Лань Чжаня. Благо, Цзян Чэн не шибко любопытный, расспрашивать не стал. А на базарной площади снова призадумался. — Ты что выбираешь? — Подарок для шицзе на свадьбу, — и это тоже было правдой, Вэй Ин собирался поздравить Цзян Яньли как подобает. — А мне подарка не будет? — Цзян Чэн сделал вид, что ему все равно, но Вэй Ин почуял, что запахло братской обидой. Придется разориться. На площади они разошлись. Цзян Чэн тоже выбирал дар для невесты. Тут же они столкнулись с Не Хуайсаном, который не мог выбрать между украшениями, амулетами и веерами. Вэй Ин ввязался с ним в спор, поругался с продавцом, в итоге Не-сюн насобирал всего на всякий случай. Вэй Ин ему практически завидовал. Вот если бы речь шла о девушке — подарков на выбор полно. Любую красивую вещь купи и не прогадаешь. А что подарить мужчине? Да еще и вроде как своему, пусть понарошку, но будущему супругу. Что вот шицзе собиралась подарить Цзинь Цзысюаню? Можно было и не заморачиваться, конечно, официальные дары были принесены еще два дня назад. Но молодые хотели порадовать чем-то друг друга лично, так что не удивительно, что все сегодня были здесь. Взгляд Вэй Ина упал на прилавок с украшениями. Он хотел выбрать для шицзе красивую брошь, когда увидел то, что привлекло его внимание больше, чем женские побрякушки. Довольно крупная, но изящная, серебристая заколка на волосы. Наверняка Лань Чжаню понравится! Вэй Ин спрятал ее в мешочек цянькунь и убрал поглубже за пазуху, чтобы Цзян Чэну случайно не попалась на глаза. Тот застрял в магазине атласных тканей, и Вэй Ин понял, что он по поручению отца или невесты здесь за чем-то конкретным. Это могло затянуться надолго. И при нем Вэй Ин ну никак не мог пойти в магазин, чтобы подобрать себе праздничный свадебный наряд. Вопросов не оберешься… Он купил сладостей в ларьке и, прислонившись к деревянному столбу, неторопливо жевал ягоды, рассматривая толпу людей и торговцев, когда заметил Лань Чжаня, выворачивающего из переулка. — Лань Чжань! Эй, Лань Чжань! — сладости были забыты, Вэй Ин, улыбаясь во весь рот, поспешил к товарищу. Кажется, Лань Чжань был не слишком рад их встрече, он поспешно убрал за спину мешочек цянькунь, и Вэй Ин практически рассмеялся. Конечно, его будущий муженек тоже пришел за свадебным подарком для Вэй Ина. От любопытства у него загорелись глаза. — Что это ты там прячешь? — он подошел почти вплотную и со смехом подмигнул. — Подарок для невесты? — Да. — А мне посмотреть можно? — Вэй Ин попытался достать его руку, но тот отдернул кисть и отошел на шаг. — Да ладно тебе, Лань Чжань. Хоть одним глазком дай взглянуть. — Нет, — Лань Чжань поднял на него строгий взгляд. — Увидишь, когда время придет. Вэй Ин обиженно надул губы, но серьезность Лань Чжаня была слишком смешной. Надо было как-то его развеселить. На глаза Вэй Ину бросилась неприметная вывеска на старом покосившемся здании. — Эй, Лань Чжань. А ты знаешь, что перед вступлением в брак, принято гадать? Идем, попросим гадальщика бросить кости! Он схватил Лань Чжаня за запястье, но тот вывернул руку, выглядя почти испуганно. Наверняка его и так мучила совесть за то, что он собирался пойти наперекор дяде и нарушить правила. Поди ночь не спал, занимаясь самобичеванием, а Вэй Ин еще и масла в огонь подливает. — Ты что делаешь? — А что такого? Ты жених и хочешь узнать, насколько будет счастливым твой брак. А я так, рядом постою. Пошли же, ну, — Вэй Ину показалась эта идея забавной. Интересно, как выпадут кости? Ведь Лань Чжань не женится по-настоящему! Они играли с огнем. — Ни к чему привлекать внимание. — Да какое внимание, пошли уже! Цзян Чэн еще сто лет будет торчать со своими тканями. На этот раз Лань Чжань не успел ни увернуться, ни вырвать руку. Вэй Ин схватил его и утащил за собой через дорогу, они юркнули в гадальную комнату, скрывшись от глаз толпы. Здесь было немного душно и слишком темно после яркого уличного света. Когда Вэй Ин проморгался, то понял, что окна завешены черной тканью и в помещении горит лишь одна свеча, потому стоит такой жуткий мрак. Пожилая гадальщица сидела за столом у той самой свечи, в комнате витал густой запах лавандовых благовоний, от которых быстро начала кружиться голова. Они с Лань Чжанем переглянулись, но Вэй Ин не намерен был отступать, и раз уж они вошли, Лань Чжань тоже не думал мяться у порога. — Заходите внутрь, господа. Садитесь. Гадальщица не подняла головы, продолжая теребить в руках мешочек из ткани, в котором лежали костяные фишки с предсказаниями. По скрипящим половицам они прошли к столу. Лань Чжань сел на подушечку перед гадальщицей, бросил короткий взгляд на маленькую тарелку и положил на нее кусочек золота в качестве оплаты. Услышав тихий стук, гадальщица подняла голову, и Вэй Ин понял, почему ей не нужно было особенно много света в гадальне. Женщина была совершенно слепа. — Здравствуйте. Мой друг в скором времени женится и хочет узнать брачные предсказания, — Вэй Ин подал голос вместо так и молчащего Лань Чжаня. Сам он оставался стоять в стороне, не собираясь мешать, но гадальщица повернула к нему слепое морщинистое лицо. — Садитесь, господин. — О, я постою здесь. Это же не для меня, — Вэй Ин попытался отмахнуться, но женщина вытянула сухую бледную руку, прикрытую серым трухлявым рукавом, и указала ему на подушку рядом с Лань Чжанем. Лань Чжань смотрел на него снизу вверх: — Сядь. Пришлось подчиниться, иначе они застрянут надолго с вредной старушкой. Вэй Ин пристроился рядом, их колени почти касались друг друга — у стола было не слишком много места. Гадальщица снова опустила лицо и затеребила свой мешок. Не говоря ни слова, Лань Чжань положил на тарелочку еще один кусочек золота. Старуха протянула руку и сгребла свою оплату, пряча куда-то в складки платья. — Духи в последние дни особенно шумны. Великие кланы решили заключить столь важные союзы, не спрашивая пожеланий молодых господ. — А некоторые еще идут и против воли своих племянников, — внес уточнения Вэй Ин. — Вэй Ин, — Лань Чжань бросил на него строгий взгляд, одергивая. — Душа, разлученная со своей второй половиной насильно, никогда не обретет мира и гармонии. Путь самосовершенствования, который заклинатель проходит, будет тернистым и извилистым. Она продолжала трясти мешочек, гремя костяными фишками. — Как понять, что встретил свою половину души? — Лань Чжань подал голос, и Вэй Ин бросил на него растерянный взгляд, никак не ожидая, что товарищ заговорит. Гадальщица перестала трясти мешок и, не поднимая головы, ответила. — Духи отвечают только на те вопросы, на которые вопрошающий не знает ответа. И она продолжила греметь фишками, а Вэй Ин даже в слабом свете свечи увидел, как уши у Лань Чжаня покраснели. — Тогда бросай уже кости, гадальщица, и скажи, каким будет брак Лань Чжаня. Она протянула мешочек Вэй Ину. — Не мне, Лань Чжаню, — он попытался отвести ее руку, но когда Лань Чжань потянулся к мешку, то получил звонкий шлепок по запястью. Ошарашенный, он отдернул кисть, пряча ее в складках рукава, и Вэй Ин, в ответ пожав плечами, сунул пальцы в мешок, сгреб несколько фишек и выложил на стол. Гадальщица ловко придвинула их к себе и разложила в ряд, а потом протянула мешочек Лань Чжаню. Тот с опаской сунул руку внутрь, переживая, видимо, что его шлепнут еще раз, но гадальщица молча ждала, пока он возьмет кости, а потом разложила и их. На каждой фишке был выточен иероглиф, пальцы женщины забегали по поверхности, считывая. — Была твоя тропа, Вэй Усянь, выстлана на пути самосовершенствования тысячами костей, омыта реками крови, пронизана иглами боли. Потому что там, где не светит солнце золотого ядра, лишь тьма и страдания. Вэй Ин бросил на Лань Чжаня хмурый взгляд и посмотрел на гадальщицу. — Что-то не припомню я на своей тропе костей и крови… Старуха протянула ему маленькую кость, провезя ею по столу. — Ты не ступил на узкую тропу, и пока рядом с тобой будет шагать твоя родственная душа на пути самосовершенствования, ты будешь под защитой. Звуки черной флейты никогда не прозвучат в Поднебесной, и сердце того, кто тебе дорог, не омоется кровью и слезами. — Слава Небу, а то я уж испугался. А хоть хорошее что будет? — На каждом из путей встретишь мальчика, — тонкие губы гадальщицы тронула улыбка. — Духи предков пошлют тебе его в ответ на твое желание иметь детей. Вэй Ин нарочито надул губы. — А что, своих детей у меня не будет? Гадальщица протянула ему костяную фишку, Вэй Ин покрутил ее в руках, но ни с той, ни с другой стороны ничего не было. Неужели никогда не завести ему наследника? — У духов нет ответа на твой вопрос, Вэй Усянь. Значит, этот вопрос еще не решен Небесами, давать ли тебе наследника. — И на том спасибо, — Вэй Ин с улыбкой пожал плечами, а гадальщица коснулась пальцами фишек Лань Чжаня. — Была тропа твоя, Лань Ванцзи, на пути самосовершенствования залита твоею кровью и омыта твоими слезами потери. И горе твое было бездонным, как омут, потому что не осталось даже костей, даже тела, которое мог бы ты оплакать и предать земле. Вэй Ин смотрел на бледное лицо Лань Чжаня, но тот глядел только на фишки и гадальщицу. О чем она? По ком так горевал Лань Чжань? — Пока будешь ты идти по тропе самосовершенствования не в одиночестве, но рядом со своей родственной душой, не будет твое сердце испытывать сожалений. Но за свой путь тебе придется бороться не только с теми, кто тебе дорог, но и с самим собой, — она отодвинула в сторону часть фишек, оставив несколько под пальцами. — На чашах весов два пути: один правильный и один по зову сердца. Какой выберешь, такие фишки я тебе открою. Лань Чжань так долго молчал, что нетерпеливый Вэй Ин уже хотел ответить за него, но тот в конце концов подал голос. — Второй. Гадальщица придвинула к нему две фишки. — Твой брак будет испытанием, которое принесет тебе счастье до конца твоих дней, но за него придется бороться словом и клинком. Только отринув понятия черное и белое, сможешь ты обрести душевный покой. Она замолчала, и Лань Чжань тоже ничего не говорил, так что Вэй Ин решил разрядить напряженную атмосферу своим вопросом. — Гадальщица, а у Лань Чжаня будут родные дети? Но прежде, чем она ответила, Лань Чжань ее остановил. — Я не хочу знать. — Ну как так? — Вэй Ин попытался поспорить, но Лань Чжань поклонился гадальщице. — Спасибо за предсказания, госпожа. Когда они выходили на яркое солнце, Вэй Ин забубнил: — Тоже мне предсказания. И за это ты отдал две золотых! Ничего не понятно. Кровь, боль и страдания, но женимся мы вроде как удачно. А я даже, может, обзаведусь наследниками. И где искать эту родственную душу, чтобы точно не опростоволоситься и не залить мир кровью? Даже жалею, что зашли, только мрачняку нагнала старая! — Вэй Усянь! — Цзян Чэн выскочил, словно из-под земли. Надо сказать, что за гаданиями Вэй Ин успел позабыть, что пришел сюда не один. — Вы что там делали такое? — Цзян Чэн бросил взгляд на хибару гадальщицы. — Я должен идти, — Лань Чжань поспешно откланялся и практически сбежал, так что Вэй Ин не успел ему и слова сказать. — Цзян Чэн, тебе, что, все объяснять надо? Гадали мне на счастливый брак. — А Лань Ванцзи что? Тоже гадал? — Я его случайно встретил. Пошли, шиди, мне напророчили кровь и страдания, я должен утешиться в местной винной лавке. — Да ты только и искал повод, чтобы выпить…

***

Всю ночь Вэй Ину снились тяжелые удушливые кошмары. В них горела Пристань Лотоса, и у Вэй Ина крутило живот так, будто его резали на живую, он падал и падал с высоченной горы во тьму, и под звуки флейты вокруг него плясали в жутком танце живые мертвецы и скелеты. Вэй Ин вкладывал в мелодию все свои духовные силы, с ужасом ощущая, что они куда-то пропали, пока мертвецы не догадались, что он больше не способен ими управлять. Он проснулся с криком и рухнул с кровати, когда твари начали рвать его на части, утягивая за собой с края обрыва. С трудом отдышался, упираясь руками в пол и обливаясь потом, чувствуя в теле ужасную слабость и жуткую дрожь. — Просто сон. Приснилось. Никаких мертвецов. Он решил, что ему не помешает для успокоения души и сердца сделать пару глотков вина, так что залез в потайной схрон. Стоило достать сосуд наружу и вынуть пробку, как дверь в его покои распахнулась и внутрь ворвался Лань Чжань. — Лань Чжань, у тебя что, нюх на вино?! Как ты умудряешься появиться ровно в тот самый миг, как я достаю сосуд? А может, ты хочешь вы… Что с твоим лицом? Только протрещав все это, Вэй Ин наконец смог разглядеть влетевшего в его дом второго молодого господина Лань. Он был кое-как одет: видимо, успел лишь накинуть поверх нижнего платья ханьфу, которое даже не завязал до конца. При нем не было ни меча, ни украшений, волосы растрепались, лобная лента перекосилась. Он выглядел так, как будто только что пробежал через все Облачные Глубины, и Вэй Ин некрасиво шлепнулся с колен на задницу, понимая, что, похоже, так оно и было. Лань Чжань даже слегка запыхался, а его кончики ушей и щеки слегка порозовели. — Вэй Ин, ты в порядке? Вопрос был таким странным, что Вэй Ин сначала посмотрел на вино в своей руке, а только потом решил ответить. — Я упал с кровати и отбил колено, но уверяю, что это не стоит того, чтобы господин Лань бежал ко мне на помощь, — он усмехнулся, и Лань Чжань тут же поджал губы, очевидно, собираясь уйти. — Эй-эй, Лань Чжань, постой. Что случилось? Ты чего так спешил, словно за тобой нежить гналась через все Облачные Глубины? А может, невестушка пришла в ночи? — Вэй Ин рассмеялся, но Лань Чжань только плотнее запахнул ханьфу, резко дернув пояс. — Ты опять пьешь вино. Это был не вопрос, в голосе Лань Чжаня слышался укор, но не более. Вэй Ин прижал сосуд к животу, боясь, что Ванцзи решит отобрать его и вылить, как было однажды. И не важно, что пару дней назад он добровольно приложился к нему же в компании Вэй Ина. — Да. Мне приснился кошмар, и я решил выпить «Улыбки Императора», чтобы мне приснилось что-нибудь хорошее, а не то, как меня сбрасывают со скалы бешеные мертвецы под звуки флейты. — Со скалы? — с лица Лань Чжаня разом сошла вся краска, на фоне бледных щек ярко выделялись широко распахнутые глаза и алые губы. — Все из-за этой гадальщицы, — Вэй Ин все-таки откупорил сосуд и сделал глоток прямо из горла, косясь на Лань Чжаня, который потерял всякий интерес к тому, что прямо перед ним вопиюще нарушались правила. — Наговорила таких страстей про путь, омытый кровью, и горы трупов. Я даже пожалел, что сходил. Обычно эти пройдохи только хорошее рассказывают, чтоб не огорчать посетителя, а эта старушка, видать, была не в духе. — Зачем же пошел гадать, если вовсе не веришь в это? — Лань Чжань все еще стоял в дверях, не уходя и не приближаясь. Кажется, наказание за вино вовсе отменялось. — А ты веришь? — Вэй Ин уселся поудобнее, кивнул головой в сторону подушки у стола. Но Лань Чжань не сдвинулся с места. В распахнутую дверь врывался прохладный ночной ветер, треплющий концы его налобной ленты. Лань Чжань ничего не ответил, просто смотрел, и Вэй Ин ощутил, как улыбка сползает с лица. Он вдруг подумал, что причина, по которой второй молодой господин Лань мог вот так подорваться полураздетым среди ночи и прибежать проведать его, могла тоже быть связана с гаданием. — Постой-ка. Ты что… Тебе тоже приснился кошмар? — Вэй Ин подскочил, подошел ближе, и Лань Чжань тут же отвел взгляд в сторону. — Что ты видел? Тоже мертвецов? Нет, постой… — он припомнил слова гадальщицы. — Она сказала, что ты будешь оплакивать потерю, и горе твое будет бесконечным. Ты видел, как кто-то умер в твоем сне? Кто это был? — Вэй Ин старательно заглядывал Лань Чжаню в лицо, тот поднял на него нечитаемый взгляд, как обычно молча поджимая губы. Вэй Ин прищурился, а потом распахнул глаза от внезапной догадки. — Погоди, ты что, тоже видел мою смерть? А ведь… — сон был смутным, но Вэй Ин вдруг отчетливо понял, что на горе мертвецов был и сам Лань Чжань, он протягивал к нему руку, в отчаянии крича его имя, пока сам Вэй Ин падал во тьму. — Лань Чжань, ты меня, что ли, оплакивал? Это я умер? Да? Лань Чжань? — Раз ты в порядке, то я пошел спать, — не отвечая ни на один вопрос, Лань Чжань развернулся, собираясь уйти, но Вэй Ин схватил его за локоть. От мысли, что первый зануда Облачных Глубин так беспокоился о нем, что после кошмара прибежал проведать, в груди разлилось приятное тепло. «А выглядит таким равнодушным и холодным как ледышка. Будто, если кто узнает о его чувствах, он помрет на месте!» — Да что ты сразу убегаешь? Расскажи, что видел, а я расскажу тебе свой сон! — Ни к чему, — Лань Чжань не вырывался и не уходил, но болтать тоже был не настроен. — Ну что ты за вредина, Лань Чжань! У тебя налобная лента даже съехала, — Вэй Ин потянулся к ней рукой, Лань Чжань дернулся было в сторону, но вдруг замер, позволив пальцам Вэй Ина поправить свое священное украшение. «Так пекся о ее неприкосновенности, а теперь молчит… А, точно!» Вэй Ин хихикнул. — Лань Чжань, мы же еще даже не женаты, а ленту уже трогать можно? Лань Чжань слегка повернул голову в его сторону. — Иди спать, Вэй Ин. Завтра еще есть дела. — Точно, — Вэй Ин со смехом наклонился к нему ближе. — Пойдем собирать траву. — Это важно, — Лань Чжань нахмурился, и Вэй Ин захихикал еще сильнее: ну как можно так серьезно относиться к их хулиганству? — Идем после обеда. Будь готов. И он все-таки ушел, оставив Вэй Ина с его сосудом вина в одиночестве. Все веселье как-то сразу выветрилось, и в пустую комнату вернулись воспоминания о кошмаре, таком тяжелом и удушливом, что от него крутило живот и резало глаза. Насколько же страшным был сон Лань Чжаня, что он, забыв о правилах и приличиях, прибежал сюда, чтобы проведать Вэй Ина? Не надо было его отпускать… Вэй Ин выглянул наружу, но Лань Чжань, конечно, ушел уже слишком далеко. Решил догнать, но подумал, что тот не одобрит. Хотел бы остаться — остался. Он вошел внутрь и не увидел, что Лань Чжань неподвижной бесшумной белой тенью сидит на его крыше.