Момент истины

*** Нарцисса умело направляла диалог в нужное ей русло, большую часть своего внимания уделяя не сыну, а мисс Грейнджер. Она прощупывала почву. Приятным открытием леди Малфой стали манеры магглорождённой ведьмы, которая безупречно владела правилами этикета, ничем не уступая чистокровным волшебницам. Однако, теперь гостья в собственном доме достаточно быстро поняла, что между её сыном и героиней второй магической войны явно ничего нет. Расстраивал ли её данный расклад, она пока затруднялась ответить. Мысленно пришла к выводу, что это неважно, приоритет — выгодная партия. А Гермиона Грейнджер определённо ею являлась. Это удача для всего рода Малфоев — заполучить данную ведьму. Во-первых — свежая кровь, которая разбавит многие поколения «чистой, даже скорее родственной крови Блэков», во-вторых — героиня войны определённо одарённая волшебница, а значит, и будущему наследнику достанется лучшее от обоих родителей, как в своё время досталось Драко. Мысли леди Малфой дрейфовали по важнейшим аспектам предполагаемой перспективы, пока она вежливо отвечала на вопросы и задавала свои. Драко совершенно точно получился лучшей версией Люциуса и являлся единственным наследником Малфоев, а значит, унаследовал всё, что только могли передать предки своему единственному потомку. Магия всегда чувствовала, если род находился на грани исчезновения. То же самое произошло и со стороны её семьи. Ко всему прочему, каждый род имел что-то своё, уникальное, как потомки Салазара Слизерина рождались змееустами. От Блэков — способность к окклюменции, а также концентрация магического потенциала, настолько мощная, что многие выходцы этой семьи сходили с ума от невозможности контролировать подобную силу. И её сыну действительно повезло, что он оказался не единственным ребёнком в своём поколении Блэков. Его спасла Нимфадора, родившаяся чуть раньше. Девочке повезло — будь она чистокровной, явно бы сошла с ума, но ситуацию исправила кровь Тонкса, и дочь Андромеды всего лишь родилась метаморфом. Те же Малфои своим сыновьям (а в роду действительно рождались лишь мальчики) передавали среди прочего ген вейлы, поэтому сыновья всегда вырастали копиями отцов. Магия вейл, в свою очередь, прекрасно сбалансировала потенциал обоих родов, не позволяя Драко повредиться умом. Её сын родился единственным мальчиком в первом колене Блэков после её кузенов, а значит, род всеми силами устремился повысить шансы на выживание единственного отпрыска мужского пола, рождённого за долгое время. Андромеда, покинув родных, родила дочь уже лишённая части родовой магии. Выходило, что эта самая магия пыталась дать лучшее единственному рождённому мальчику, который появился на свет среди Блэков впервые за долгие 19 лет. К тому времени Регулус, как самый младший наследник мужского пола, был мёртв, Сириус и Андромеда были исключены из рода и поэтому не могли получить полную магическую протекцию, несмотря ни на что. Белла вообще детей иметь не могла, и закон сохранения сработал во благо её, Нарциссы, ребёнка. В третьих — репутация героини войны и начальника отдела правопорядка заставит многих вновь открыто общаться с Малфоями. И даже тот факт, что Драко никогда не сможет работать в Министерстве, уже не будет иметь значения. Гермиона Грейнджер обязательно станет Министром, но уже сейчас в планах леди Малфой к тому моменту героиня будет носить совершенно иную фамилию. Между Драко и мисс Грейнджер точно ничего не было в данный момент, это Нарцисса поняла почти сразу, про себя всё же решив, что такое обстоятельство даже к лучшему. Это позволит заключить действительно выгодный брак, по всем правилам. И никаких расторжений помолвок больше не будет, по той простой причине, что изначально все понимают — это сделка. Только деловой подход. С этим она могла иметь дело. Это привычно. Это традиционно. Выждав подходящий момент, после того как все условности были соблюдены, Нарцисса, отложив столовые приборы, всё с той же светской вежливой улыбкой поинтересовалась: — Я имела удовольствие убедиться, что вы уже живёте вместе, правильно ли понимаю, что все вопросы закрыты и улажены? Драко едва не поперхнулся, когда понял, о чём именно так беспардонно спрашивает мать. На помощь, как и ожидалось, пришла Гермиона, которая безупречно отыгрывала роль. Но, Драко осознавал — будет невероятной удачей, если ведьма прочтёт между строк посыл данного вопроса. — Мама, ты всегда всё правильно понимала. К чему подобный вопрос? — Гермиона скосила взгляд на Малфоя, пытаясь понять, правильно ли ответила. За время, проведённое в телах друг друга, они уже научились понимать посыл с полувзгляда. Нарцисса, нисколько не смутившись, отпила немного вина и одарила молодых людей ослепительной улыбкой. — Это прекрасная новость! В таком случае, Драко, не пора ли отвести мисс Грейнджер в Гринготс? Малфой взвыл, осознав, на что «очень тонко» намекает мать, поэтому, действуя от лица Гермионы, которая, к слову, точно в данный момент понятия не имела, о чём идёт речь, торопливо произнёс: — Леди Малфой, я не думаю, что мне стоит злоупотреблять добротой и выбирать что-то из ваших хранилищ. Нарцисса посерьёзнела, тут же обращаясь к Драко. — А что скажешь ты, сын? — Я согласен с Гермионой, — Грейнджер была вообще ни в чём не уверена и, тем более, с чем бы то ни было согласна, потому что точно не понимала, о чём, собственно, речь. Оставалось подыграть Малфою, он определённо уловил контекст. Она осознавала, что есть какой-то скрытый, недоступный ей контекст. Нарцисса поджала губы, а взгляд её светло-голубых глаз неприятно покалывал, будто покрывшись корочкой льда. — Я надеялась, что воспитала тебя лучше, Драко, — переведя взгляд на Гермиону, она снова улыбнулась в той самой светской манере, которую всего несколько лет назад демонстрировала на светских раутах, — итак, мисс Грейнджер, я отнюдь не глупа и не наивна. Полагаю, говорить имеет смысл именно с Вами. Драко слегка расслабился, ведь прекрасно знал, о чём идёт речь, он лишь кивнул, дав понять леди Малфой, что не нуждается в пояснениях. — Уверяю, дело совсем не в воспитании Драко. Вернее, Ваш вклад наоборот сейчас заметен как никогда. Загвоздка лишь в брачном контракте. Леди Малфой напряглась, припомнив, что Гермиона Грейнджер совсем недавно развелась с мужем. Мысленно она уже перебирала всевозможные ритуалы, которые позволят заключить новый союз по всем правилам магии. Вслух она произнесла совершенно иное: — Ах да… Вы ведь уже были замужем… Магический брак невозможно расторгнуть. В таком случае я могу понять с чем связана проволочка. Но род Малфоев, как и Блэков, заинтересован в рождении наследника. В любом случае, так как Вы первая волшебница в своём роду, это не сильно повлияет на способности ребёнка. В этот момент и Драко, и Гермиона переглянулись, Малфой дал понять, что сам со всем разберётся. — Нет, дело в деталях самого контракта. Это никак не касается расторгнутого брака, потому как он не являлся магическим и был зарегистрирован лишь юридически. А что до деталей, так я не согласна с рядом пунктов, и мы их пока согласовываем. Предвосхищая следующий вопрос, могу привести пример. Я совершенно точно не готова отказываться от карьеры и заниматься лишь благотворительностью, это, как и многое другое, противоречит моим принципам. Нарцисса немного расслабилась, осознав, что Гермиона не собирается на манер типичной чистокровной девушки разыгрывать спектакль и готова озвучить требования. Сама же Гермиона уже осознала всю нелепость ситуации, но предпочла дать возможность разбираться с этим Малфою. Его мать как раз перешла в наступление. — Ни для кого не секрет, что наша семья по-прежнему является одной из самых обеспеченных среди всего волшебного сообщества. Переплетение двух древних родов в последнем колене дают Вам, мисс Грейнджер, возможность получить доступ к более сильной магии. Хотя Вы, безусловно, щедро одарённая волшебница, это не одно и тоже. И, я уверена, связи Малфоев и Блэков позволят именно Вам занять пост Министра со временем. Для Драко, как и для любого из нашей семьи, в данный момент любые пути закрыты. Но это не коснётся Вас, даже когда фамилия Грейнджер сменится. Драко мысленно закатил глаза, прежде чем ответить. — Всё именно так. Но есть опасения, что меня тоже станут ассоциировать с Малфоями. Мы с Драко, — собственное имя слетевшее с губ в присутствии матери, сейчас совершенно точно обожгло язык и звучало слишком неправдоподобно, — решили подготовить почву. Голубые глаза пристально изучали кареглазую волшебницу. — Я удивлена, что Вы не отправились на Рейвенкло или Слизерин в своё время. Гермиона, находящаяся в теле Малфоя, в данный момент одновременно забавлялась ситуацией и пребывала в ужасе. Но происходящее становилось опаснее с каждой минутой. Ещё немного, и Нарцисса точно догадается с кем говорит. В это же мгновение волшебница почувствовала, как Малфой пнул её под столом. Он заранее предвидел тему разговора и проговорил с Гермионой, как она должна реагировать в случае чего. Эта ведьма всегда схватывала на лету, поэтому подобно прилежной ученице отыгрывала свою роль. — Мама, ты ведь сама учила меня терпению, — «А не ставить нас всех в столь неудобное положение таким допросом», — эти слова не прозвучали, хоть и подразумевались. — И у нас определённо будет такая возможность чуть позже. Поэтому, лучше расскажи, правда ли, что отец теперь маггловской техникой интересуется больше, нежели в своё время артефактами? Спустя четверть часа трапеза была окончена, и все трое переместились к мягкому гарнитуру из голубого шёлка, напротив панорамных окон. Гермиона про себя отметила, что отсюда действительно открывался лучший вид из Мэнора. Драко в теле Грейнджер выждал положенное время и оставил мать наедине с «сыном». Как только зелёное пламя камина поглотило тело Гермионы, Нарцисса щёлкнула пальцами, призвав эльфа. — Минни, принеси мне каталог номер 573. Нам необходимо выбрать самый подходящий вариант. Как только увесистая книга в кожаном переплёте очутилась в руках леди Малфой, та, даже не раскрывая её, отложила на журнальный столик. — Итак, сын, я хочу знать, что она хочет взамен? Гермиона была растеряна, она не ожидала, что они прыгнут «с места в карьер». — Очевидно Гермиона озвучила всё за трапезой. Нарцисса скептически оглядела сына, и её бровь слегка поползла вверх. — Я рада, что тебе небезразлична будущая супруга. Но всё же рекомендую поторопиться. Гермиона услышала лишь одно слово из всей фразы. — Небезразлична? — Драко, ещё немного, и я подумаю, что с тобой и впрямь что-то не так. — И всё же. Нарцисса, поджимая губы, стряхнула с мантии невидимую пыль. — Твои глаза. Раньше ты часто пользовался окклюменцией, которой, к слову, отлично владеет мисс Грейнджер. За столом ты был слишком эмоционален. Очевидно, что она тебе небезразлична. И, конечно же, вы понимаете друг друга без слов. Так и должно быть, это отличное начало. Я не говорю о любви, но ты явно заинтересован в ней. Это идеально для построения крепкого брака. Гермиона была ошеломлена, теперь желая разобраться в мировоззрении Нарциссы, а заодно и больше понять Малфоя, эмоции и решения которого были для неё всегда чем-то вроде американских горок. Медленный и спокойный подъём сменялся резким падением в пропасть. — Я это понимаю и всё помню. Не собираюсь спорить или отрицать. Но, мама, я просто хочу узнать твоё мнение. Если не брать в расчёт традиции. Разве есть что-то сильнее любви? Леди Малфой грустно усмехнулась. — О, разумеется, мой дорогой. — Но Дамблдор всегда говорил, что сила любви — это самая мощная магия. — С каких пор ты цитируешь покойного директора? — она грустно улыбнулась. — Отчасти он был безусловно прав. Особенно если речь идёт о материнской любви в концепте самой магии. Но те, кто утверждают, что сильнее любви ничего нет — глупцы. Гермиона едва не задохнулась от негодования. Но благоразумно решила промолчать, взирая на собеседницу в ожидании продолжения. — Трусость, глупость, ложь, гордыня и предательство всегда сильнее любви. И тут уже Гермиона не могла поспорить. Её логичный мозг со скоростью света анализировал слова леди Малфой. И копаясь в себе, она уже давно честно призналась, что их с Роном брак погубили как раз те вещи, которые только что были озвучены. Трусость. Не она ли сама струсила и не сказала Рону, что её гложут события давно минувших дней? Глупостью, не иначе, было то, что она столько лет старалась играть роль идеальной супруги. Гермиона лгала всем и в первую очередь самой себе. Но признать на весь мир, что великая героиня войны допустила ошибку и выбрала не того мужа, не позволяла уже гордыня. И, конечно же, предательство. Тот самый момент, когда Рон бросил их с Гарри. Было ли в тот момент с его стороны всё это? Пожалуй, именно так было: его ревность превратилась в трусость (разве могла Гермиона изменить своим чувствам и выбрать Гарри?), та, в свою очередь, в глупость (Рон вспылил, не оказал доверия, ушёл). Он оболгал её. Не захотел знать правды. И снова цепочка замкнулась на предательстве. Внезапно все её мысли по поводу развода и семейной жизни с Роном в целом выстроились в чёткий, структурированный ряд. Всего лишь одна фраза Нарциссы Малфой расставила всё по своим местам. Не было ли вины Гермионы в том, что она не смогла забыть и снова довериться? Было ли мелочностью с её стороны столько лет пытаться снова научиться верить, так и не преодолев этот барьер? Она правда старалась. Иногда даже получалось. И скорее всего, получилось бы, если бы не история со сменой тела. Всё оказалось куда проще. Их с Роном любовь не пережила предательства. Обоюдного, наверное. Она тоже его предала, когда не рассказала правду. Вот и всё. Можно ставить точку, переворачивать страницу. Эта история обрела финал. Чёткий, логичный, озвученный. Отчего-то стало даже легче дышать. Разговор плавно перетёк в русло перспектив относительно брака Гермионы и Драко. Леди Малфой предпочла не уточнять природу подобных вопросов у сына, к счастью Гермионы. Она не заметила, как действительно выбрала самое подходящее кольцо, на свой вкус. И её внезапно осенило: Нарцисса могла дать не один полезный совет. — Почему ты считаешь, что нам необходимо пожениться? Неужели недостаточно того, что мы стали вместе появляться на публике? Мне нужно именно твоё видение ситуации. Нарцисса задумчиво прокрутила в руках древко своей палочки. — Это пойдёт на пользу вам обоим. Ей нужна поддержка чистокровных, в идеале сильный род, который примет её. В случае тебя чистокровного — это позволит твоему ребёнку родиться поистине сильным волшебником. Полукровки получают высокий магический потенциал всегда. Реабилитация в глазах общества, само собой. И ты возьмёшь в жёны одну из самых могущественных, талантливых и умных волшебниц нашего времени, конечно же. Не представляю как расстроены Уизли их разрывом, ещё и без наследников остались. Молли, наверное, с ума сошла от негодования, не иначе. Такая потеря для рода. А Гермиона ещё умнее, чем я думала. Не заключить магический брак, ну надо же? Гениально! Сама же Гермиона, пребывавшая в откровенном ошеломлении, аккуратно уточнила: — Ты действительно считаешь, что для Уизли это было важно? Нарцисса рассмеялась. — Ты когда стал таким наивным, Драко? Зачем по-твоему они записались в предатели крови? Ещё одно колено, и они обзавелись бы сквибами. Их старший сын женился на полувейле, так? Младшая вышла замуж за полукровку. Тот же Рональд охомутал Гермиону Грейнджер. Копни ещё и убедись. Их дети прекрасно осведомлены. И я уверена, что Рональд совершенно точно не хотел терять этот брак. Что-то его заставило. Она точно не бесплодна? Волнение всколыхнулось в груди Гермионы. Она точно не была согласна со словами Нарциссы, но и выдавать себя было нельзя. Она и без этого уже почти провалила их с Малфоем план. — Я как-то не задумывался о судьбе рода Уизли. Но нет, Гермиона не бесплодна. Мы с ней уже оговорили этот нюанс. Я честно говоря не вдавался в подробности их расставания. — В любом случае, для вас обоих лучше узаконить этот брак. И как можно скорее. Это очень выгодная партия, Драко. К тому же, её карьера может пострадать, если вы оставите всё как есть. Чем выше пост, тем стабильнее должен быть статус в любом аспекте жизни. Чем дольше тянете, тем большее порицание получите. Нарцисса задумчиво изучала пейзаж за окном, больше они не поднимали никаких важных тем. Спустя несколько минут, когда к ним вновь присоединился Драко под личиной Гермионы, леди Малфой засобиралась домой. И ровно перед тем как проститься, она затребовала аудиенции с Гермионой. Оставшиеся наедине две женщины присели на пухлые изящные кресла с бронзовыми ножками в виде лап, скорее всего сфинкса, как подозревала героиня войны и в чем точно был уверен Драко, ведь в детстве притащил несколько фолиантов с иллюстрациями из библиотеки прям сюда, чтобы сравнить. Некоторое время обе изучали друг друга, как вдруг Нарцисса задумчиво произнесла: — Я не понимаю, к чему был этот спектакль с оборотным. Не знаю, чем заслужила такое недоверие со стороны сына. Но полагаю, что прошла проверку твоей невесты. Драко про себя простонал. Его мать всегда подмечала любые детали. И в подтверждение этих мыслей, она продолжила укоризненно: — Как по-твоему я могла не узнать собственного сына? Будь ты хоть в теле ребёнка или старика. Я твоя мать. Драко не видел смысла отрицать. — Прости. Так было нужно. Я тебе всё расскажу, как только это станет возможным. Нарцисса нахмурилась. — Тебе грозит опасность? — Нет, мама. Но мы с Грейнджер попали в весьма затруднительное положение. Единственный выход — быть вместе, пока что. Светловолосая ведьма улыбнулась уголками губ. — Когда это Малфои разучились использовать обстоятельства для собственной выгоды? Женись на ней, это отличное решение. Я благословляю вас. Позже поговорю и с Люциусом. — Думаешь, обязательно жениться? Признаться честно, до сегодняшнего дня я не задумывался об этом. Публично мы поддерживаем прохладно-дружеские отношения. Держимся друг друга на приёмах. Нарцисса прикрыла глаза и с выражением какой-то печальной нежности улыбнулась, после чего вновь посмотрела на сына. — Не будь недальновидным. Пресса только и пишет о том, что между вами тайный роман. И ваш разрыв ещё сильнее ударит по репутации семьи. А союз откроет обоим, пожалуй, любые двери. Я дала понять ей, что это решение обоюдовыгодно. — Драко задумчиво кивнул. Он размышлял о том, что в их ситуации с Грейнджер это наверняка лучший вариант развития событий, всё равно они теперь привязаны друг к другу. Осталось убедить Гермиону. Нарцисса вырвала сына из размышлений. — Она выбрала кольцо. Очень лаконичное, на мой взгляд. И сообщила, что не бесплодна. Драко улыбнулся. — Не представляю, как об этом зашла речь, но спасибо. Отправлю за кольцом Минни с поручительным письмом в ближайшее время. Уже более серьезно его мать добавила: — Драко, брак должен быть магическим. Нельзя рисковать. Малфои не разводятся, и, к тому же, проблем будет больше, чем возможно представить. *** Вот уже несколько дней, как только они оказывались в библиотеке по вечерам, Драко задумчиво рассматривал Гермиону. И подумать было о чём. Он полностью осознавал риски. Но слова, сказанные ему матерью, зародили идею в его душе. Нарцисса была абсолютно права: семье Малфой необходима новая кровь, а если она ещё и Гермионе Грейнджер будет принадлежать — оно того стоит. Однако, при мысли о наследнике и консуммации брака, Драко начинало подташнивать. Нахождение в женском теле на протяжении года не добавляло позитива в жизни. Зато давало возможность оценить насколько привлекательно иметь положение героини войны. Главным минусом всё-таки оставался сексизм, особенно после развода с Уизли. Отвергнутые Малфоем приглашения на свидания явно указывали на то, что Гермиона определённо входит в топ желанных невест. Спустя год Драко уже не надеялся очутиться в родном теле, и предложение матери рассматривал всерьёз. Размышления на этот раз прервал Блейз, вошедший в его апартаменты и нагло растянувшийся на софе в гостиной перед спальней Драко. Малфой, который уже принял душ после работы и расхаживал в халате у себя дома, без каких-либо сторонних мыслей расположился в одном из кресел. — Мы не виделись целых сорок минут, Блейз. Не иначе, ты соскучился? Забини по-хозяйски призвал огневиски и хайболы, но расстроенно отлевитировал один из них обратно, когда Драко отрицательно мотнул головой. — Я сейчас общался со своей madre affascinante и она поведала мне занимательную историю. Оказывается, во Франции они пересеклись с Нарциссой, которая, в свою очередь, и поведала о твоей помолвке с Грейнджер. Хотел услышать из первых уст, так сказать. И, разумеется, спросить: какого дементора я ещё не приглашён в роли шафера?! Драко застонал и печальным взглядом проводил огневиски, который только что с явным удовольствием глотнул его лучший друг из своего хайбола. — Потому что, Блейз, моя charmante mère нанесла нам визит в Мэнор, и мы импровизировали. После Грейнджер ни разу не подняла эту тему. И я тоже пока в раздумьях… Блейз усмехнулся. — А не пьёшь почему? Неужели вы с Грейнджер всё-таки сделали наследника Малфоям? Драко скептически поднял брови. — Совсем сдурел? Я просто обещал ей не пить, в конце концов, это же её тело. Забини коварно улыбнулся. — И каково это? Драко надеялся, что его друг говорит о чём угодно, но не о том, о чём подумал он сам. — Ты о чём? — Ну каково это? Что чувствуют женщины во время секса? Драко скривился: — Мне откуда знать? Блейз недоверчиво заглянул в карие глаза, за которыми скрывалась душа его лучшего друга. — За год ни разу?! Драко поёрзал. Тема была для него некомфортной. — За год ни разу, Блейз. Ты бы сам дал кому-то себя трахнуть? Пффф. — Знаешь, я бы наверное именно это первым делом и реализовал! Узнать, что чувствуют ведьмы… Хотя ты прав, я бы не хотел чувствовать в себе чей-то хер. Согласен, омерзительно. — Поразмыслив, Забини воодушевлённо продолжил: — А игрушки? Драко покачал головой. — Серьёзно? Блейз, остановись. — Что, прям ни разу? Ты хочешь сказать, что за весь год ни разу не кончил? Да ты живёшь с Грейнджер, которая в точно таком же положении как и ты! — Ты же не отстанешь, да? — Драко усмехнулся. — Между мной и Грейнджер никогда ничего не было. Про других и говорить нечего. Мне никогда не нравились парни. И даже думать о том, что меня трахнет собственное тело — самый страшный кошмар. Забини помрачнел, но не надолго, его пухлые губы снова растянулись в коварной улыбке. — Согласен. Но ты так и не ответил. — Блейз, я не собираюсь обсуждать это. Не смотри на меня так, — Драко закатил глаза, прежде чем продолжить. Избегать этой темы глупо, тем более Забини — единственный, с кем он теперь мог общаться, причём общаться откровенно, — проникновения не было. И да, я был один, без игрушек. И ещё, женщины действительно всё чувствуют совершенно иначе. У них оргазм дольше и ярче. Это все подробности, которые ты получишь когда-либо. — Ладно, ладно но… Как тебе тело Гермионы Грейнджер? — мулат недвусмысленно поиграл бровями, разглядывая слегка распахнувшийся халат, отчего Драко поплотнее запахнул полы и скрестил ноги. — Ты конченый извращенец, Забини, даже знать не хочу. Мулат лишь отмахнулся и взмахом палочки снова наполнил свой бокал. — Будто ты её ни разу не представлял голой. Грейнджер довольно аппетитна, признай это! Не хочешь показывать, хотя бы расскажи, что там под этим халатиком. Это же не твоё тело, в конце концов. А я никому не скажу, ты же знаешь. Внезапно Малфой осознал, что не хочет кому бы то ни было давать возможность увидеть Грейнджер голой. Это было неправильно, иррационально. И просто отвратительно. Хотя самому ему нравилось то, что он видел в отражении зеркала в ванной каждый день. — Блять, Блейз! Я живу в её теле уже год и ощущаю его как своё. Я не стану раздеваться перед лучшим другом. И ещё не хватало, чтобы ты потом дрочил на меня. Фу! Блейз рассмеялся. — Целомудренный Малфой — это что-то новенькое. Свадьбы не предвидится в ближайший месяц, моя душа спокойна, однако, для вас обоих это отличное решение, твоя мать права, хоть и не знает всего. И ещё одна мысль: тебе ничего не мешает снять девушку. — С этими словами Забини опустошил свой хайбол, подмигнул и, попрощавшись, отправился к камину. *** Было даже неудивительно, что в это же самое время примерно такой же разговор состоялся между Джинни Поттер и Гермионой. Только вот рыжую ведьму интересовали немного иные детали. Она уговаривала подругу сбросить напряжение, так как та стала слишком нервной в последнее время. Закончилось всё тем, что теперь уже мисс Грейнджер выставила подругу, так и не рассказав о размере члена Малфоя. Однозначно можно было сказать лишь одно: оба этим вечером, и Гермиона, и Драко впервые задумались над тем, что пора, наконец, начать привыкать к жизни в теле противоположного пола, раз уж им, по всей вероятности, предстоит провести так остаток жизни. Пресса продолжала подлавливать их вместе, чем стимулировала интерес всего волшебного сообщества Великобритании. Но пока всё обходилось пустыми сплетнями, ведь оба всегда держались на достаточном друг от друга расстоянии и даже на фото не выглядели как пара. Но теперь, когда всё чаще возникали различные ситуации, где присутствовать необходимо было им двоим, чтобы подсказать, как себя вести своему «партнеру по несчастью», оба всерьёз задумались над словами Нарциссы. *** Утром, сидя в своём в кабинете, Малфой задумчиво листал брачный контракт, который и так неплохо изучил перед помолвкой с Асторией. Теперь же ему и вовсе предстояло поднять непростую тему с Грейнджер. А значит, нужно сразу вычеркнуть многие пункты из этого дурацкого соглашения. Гермиона за год привыкла по утрам аппарировать на тренировки в маггловский зал, но сегодня она была раздражена даже больше чем обычно, потому что одна из клиенток этого заведения вломилась к ней в душ и буквально чуть не изнасиловала. И сейчас, шагая по длинному коридору поместья, Грейнджер размышляла о том, что Малфою с его «съедобной» внешностью достаётся немало. Если мужчины в своё время просто заваливали её цветами или намёками, то женщины были куда хуже, коварнее и отчаянней в своих попытках. Нужно было срочно что-то с этим делать. К её удивлению, Драко уже вовсю работал в кабинете, очевидно, давно покончив с чаем, хотя они вот уже несколько месяцев как завели традицию завтракать по утрам вместе, прямо во время своей импровизированой «летучки». И если до этого момента настроение Гермионы было паршивым, теперь оно стало безвозвратно испорченным. Малфой начал без неё, и даже, судя по всему, предпочёл завтрак в одиночестве. Ведь рядом с ним даже не дымилась чашка с ароматным кофе. Драко оторвал взгляд от бумаг, когда услышал отчетливые шаги по мягкому и плотному ковру искусной ручной работы, привезённому откуда-то из Ирана отцом ещё до второй магической войны. Тут же щёлкнув пальцами, призвал Минни, которая поспешила принести завтрак. К его облегчению, недовольное лицо Грейнджер, то есть когда-то его собственное, посветлело и расслабилось. Он про себя выдохнул, но разговор о браке решил отложить на более позднее время, когда ведьма будет пребывать в более миролюбивом настроении. Она без приглашения присела в мягкое кресло, которое не вмещало в себя крупную фигуру Малфоя. Драко недостаточно быстро избавился от брачного контракта из зоны видимости, о чём ему тут же сообщила Гермиона. — Интересный выбор для утреннего чтива. — Очевидно. — Есть повод? Драко пытался угадать её настрой, но Гермиона Грейнджер пока держала каменную непроницаемую маску, и распознать её эмоции не выходило. — Повод есть всегда. А у тебя есть повод быть в этом заинтересованной? — Очевидно, Малфой. — Я весь внимание. Гермиона неловко поёрзала, но тут же распрямила плечи и её лицо стало более решительным. — Твоя мать была права. Драко позволил себе улыбнуться. Всё складывалось как нельзя лучше. — Она вообще очень мудрая женщина. Гермиона вздохнула. — Вернуть наши тела способа не существует, по-крайней мере пока не найдётся мисс Уилсон. А её уже год разыскивают… — Продолжай. — Я долго размышляла и пришла к выводу, что нам нужно будет пожениться. Чтобы… Необходимо избежать любых неловкостей. Я не воображаю, что это будет какое-то феерическое предложение руки и сердца, а также свадьба… Просто сделка. Драко изогнул губы в лёгкой ухмылке и попробовал на вкус это слово, повторив за ней: — Сделка… После чего взмахнул палочкой, и в его руках тут же очутилась маленькая пузатая шкатулка, из которой он вынул изящное и воздушное кольцо тонкой работы и водрузил его на свой теперь тонкий женский пальчик. Их глаза были прикованы к этой прекрасной драгоценности, а потом они одновременно оторвались от созерцания, и изумлённые карие радужки встретились с льдисто-серыми, не менее потрясёнными. Драко видел, что Гермиона вот-вот что то скажет, ему и самому хотелось. Но, заговори они одновременно, это стало бы таким клише… В конце концов он слизеринец, следовательно, нужно ждать. И, конечно же, джентельмен, а значит, даме нужно уступить. — Это ведь то самое… Откуда ты… Драко улыбнулся. — Моя мать. Она ведь действительно очень неглупая женщина. Поэтому без труда отличила нас, но решила, что мы под оборотным для какого-то дела Министерства. Ведь Гермиона Грейнджер не может быть замешана в чём-то предосудительном. И даже благословила нас. Гермиона нахмурилась. — А как же мой развод? Драко лишь пожал плечами. — Это не было магическим браком, а значит, не имеет значения. Гермиона закусила губу, а Драко подумал, что ему, вернее его прежнему телу, чертовски идёт эта привычка. — Допустим, твоя мать благословила. А Люциус?! Он же… Он ненавидит таких как я. Драко плавным движением вынул из стопки бумаг письмо и протянул Гермионе. — Он прислал мне письмо пару часов назад. — Гермиона отмахнулась, дав понять, что не станет читать чужие письма. — Единственное, чего желает мой отец, так это чтобы я был счастлив. К тому же, он интересуется, когда ожидать внуков? Подчёркиваю, не наследников, а внуков. И статус крови его совершенно не интересует. Поверь. Гермиона вздохнула, не желая обсуждать отца Драко. — Возможно, нам стоит заключить маггловский брак? Это ведь… Безопаснее? Драко рассмеялся, отрицательно помотав головой. — Малфои не разводятся. И маггловский брак нас обоих ставит под удар. Это исключено. Гермиона поджала губы в тонкую напряжённую линию. — Я не хочу магический брак! Я не готова связывать душу с кем бы то ни было! Малфой моргнул несколько раз и непонимающе уставился на Гермиону. — Причём тут душа? Магический брак переплетает магию супругов, жена входит в род мужа. Ты станешь полноправной хозяйкой Мэнора и всего прочего; всё, что принадлежит роду, будет принадлежать и тебе. Ты почувствуешь, как магии в тебе стало больше, вот и всё. Кто сказал эту чушь про души? Теперь уже Гермиона моргнула несколько раз. — Но Рон и вся семья Уизли… Они… В любом случае, это теперь неважно. Я не понимаю, в таком случае… А какой тогда смысл роду делиться магией со мной? Губы Драко дрогнули в нежной улыбке, он снова видел перед собой ту самую прилежную ученицу, которая так сильно хотела вписаться в новый для неё мир. Она так боялась чего-то не знать, даже спустя столько лет. — Ты же новообретённая ведьма, твой магический потенциал очень высок. И свежая кровь, как и магия, только усилит род. Гермиона хмыкнула: — Где об этом можно узнать подробнее? Возможно, всё-таки стоит начать с маггловского брака? Этого ведь будет достаточно, чтобы нам не задавали вопросов. Драко цокнул. — Грейнджер, ты ведь умнейшая ведьма столетия? Или как там писали о тебе? Не прикидывайся. Нам в любом случае никуда не деться друг от друга. А если мы, не дай Мерлин, заключим маггловский брак, станет ещё хуже. Тебя обвинят в том, что ты охотишься за чистокровными мужьями, выступаешь в роли «законной» куртизанки и преследуешь исключительно свои выгоды. Сплетни начнутся, непременно, и все будут говорить лишь о том, что Уизли не смогли обеспечить тебе достаточный протекторат для продвижения по службе. А Малфоев, как обычно, обвинят в том, что мы ищем свою выгоду. Скажут, что мы так и не приняли тебя и эта женитьба для отвода глаз, а также реабилитации фамилии Малфой. Но ты и сама об этом знаешь. Гермиона долго молчала, прежде чем вздохнуть. — Хорошо. Но. Я хочу ознакомиться с контрактом и последствиями магического брака. Драко кивнул и протянул ей контракт, помолчав, добавил: — По сути, магия переместившая нас с тобой, уже поженила… Ты ведь без проблем перемещаешься по Мэнору и тебя слушаются эльфы… Ничего не изменится, но вечером мы спустимся в библиотеку и изучим все книги совместно. Гермиона согласно кивнула, продолжая изучать пункты договора. — Я пока поверхностно ознакомилась с этим… документом… Но, Малфой, мы внесём правки. Я не собираюсь бросать работу, вернее ты не бросишь от моего лица. И непонятно вообще, как это сработает, учитывая нашу ситуацию, — она хихикнула, — представь, если работу придётся бросать мне от твоего лица. — Её глаза снова опустились к тексту контракта, и она тут же посерьёзнела. — Консуммация? Серьёзно, Драко? Малфой на самом деле совершенно забыл, что такой пункт вообще имелся. Ведь раньше он совершенно точно не представлял для него никакой сложности. Но в данной ситуации являлся осложнением. — Я придумаю что-нибудь. — Здесь написано, что ведьма, вступившая в род, обязуется подарить наследника, и ещё… Этот пункт невозможно вычеркнуть. — В библиотеке. Сегодня вечером. Мы обязательно что-нибудь придумаем. *** Малфой фыркнул, снова перевёл взгляд на проклятый пергамент и снова фыркнул. Последовательность этих действий не менялась с того самого вечера в библиотеке, несколько дней назад. Он не мог поверить, что именно консуммация станет камнем преткновения в их с Грейнджер союзе. Для себя Малфой отметил, что Гермиона реагировала куда спокойнее, чем он. Он усмехнулся, вспомнив её саркастическую фразу о том, что это мог быть бы самый невероятный эксперимент, который они могли себе позволить за всю жизнь. И оба после признали, что за год невольно переняли многие черты друг друга. За последние месяцы они действительно очень сработались, и тому есть причина. Так близко Малфой не подпускал к себе никого и никогда, не позволял никому заглядывать себе в душу. И случилось то, что случилось. Сначала он просто находил общение с Гермионой Грейнджер интересным, а после, как ни странно, общаясь с ней, он будто видел не своё тело, а её настоящую. Это сводило с ума. И впервые за всю жизнь его настолько притягивала женщина, причём будучи даже в мужском обличии. Естественно, он никогда не станет хотеть чего-то большего, интимного, потому что в данный момент всё это казалось каким-то извращением. Но чем дальше, вернее глубже загоняли их обстоятельства, тем яснее становилось, что так просто не избежать последствий, пришибающих своей тяжестью к земле, как та же консуммация брака. Дверь в кабинет Малфоя отворилась и, как обычно, секундой позже вошла Гермиона. Драко, заметив её воодушевлённый вид, осознал, что, скорее всего, она с хорошими новостями. И не ошибся. — А утро и вправду сегодня доброе, Драко, не находишь? Малфой усмехнулся, уже отдав эльфу распоряжение о завтраке. — Если ты считаешь его добрым, значит, я не могу не согласиться. Скажи, что ты нашла решение! Гермиона тут же состроила гримасу, будто немного, но всё же разочарует его, а затем снова ободряюще улыбнулась уголками губ. — И да, и нет. Всё было у нас под носом, мы просто не сфокусировались на очевидном! В общем, в контракте не оговорено, когда именно должна состояться консуммация. Магически перед свидетелями мы будем женаты, дадим клятвы. Но ничего на самом деле не произойдёт ровно до того момента, пока мы с тобой не возжелаем. Драко откинулся на спинку своего кресла, теперь на его губах играла улыбка, которую можно было назвать предвкушающей. — Это же просто чудесно, Грейнджер! Может быть есть новость ещё лучше? Гермиона снова кивнула. — Если не произойдёт консуммации, я, ну по факту в женском теле ты… В общем, девушка в праве расторгнуть несостоявшийся брак. Что интересно, сроки не указаны и здесь… Драко ухмыльнулся и про себя подумал, что Гермиона Грейнджер — это лучшее, что могло с ним случиться в данной ситуации. Он бы не хотел, чтобы на её месте была любая другая ведьма. Гений этой женщины позволял только восхищаться ею. Сама же Гермиона невольно думала о том, что и всегда. Её интересовал каждый аспект всего нового. Как известно, в каждой шутке… Вот и одна из самых умнейших женщин размышляла о том, каково бы это было, в рамках эксперимента, разумеется! И только! Попробовать заниматься сексом в роли мужчины. Как ни странно, естественно, она бы в этом себе никогда не призналась, но шальная мысль её даже заводила, а проклятая Джинни с её не в меру пошлыми шутками… И конечно же, гормоны, ведь тело Драко однозначно представляло собой отличную работоспособность, приспособленность к физическим нагрузкам... Но в последнее время и они перестали помогать, поэтому Гермиона уже даже не стеснялась сбрасывать напряжение при помощи своей руки. *** Гермиона сверяла списки приглашённых гостей. Она не хотела, чтобы присутствовали лишние люди, ей едва удалось объясниться с роднёй бывшего мужа, не прибегая к раскрытию их с Драко секрета. На что ушло слишком много сил. Сегодня был вечер субботы, и они с Малфоем по уже сложившейся традиции проводили время в библиотеке. Гермиона улыбнулась, услышав как Драко опустил книгу на колени. Она уже привыкла к тому, что таким образом он давал ей время вернуться в настоящее из собственных мыслей. И ему явно не терпелось что-то обсудить. Она отложила перо и подняла взгляд на него, отметив, что совершенно привыкла видеть перед собой собственное тело. Вот только на его месте она отчётливо представляла образ самого Драко. Гермиона кивнула, обозначив, что внимательно слушает. — Один волшебник ведёт себя слишком странно. — Хм? Кто? Большинство волшебников ведут себя странно, Малфой. Драко улыбнулся. — Разумеется. Но этот… Невыразимец. — А, ты про Йохансана? Драко нахмурился. — Он и раньше караулил тебя с утра пораньше у камина? Гермиона одарила его понимающей улыбкой. — Он нравится тебе? Драко будто окатило ледяной водой. — Серьёзно? Думаешь, мне может начать нравиться кто-то с членом между ног?! Грейнджер… Она рассмеялась: — А как же я? Ты вот даже замуж за меня собираешься. — Не смешно. И ты не мужчина. — Но у меня есть член между ног. — Мой член. — Как звучит. Так всё-таки ты неравнодушен… Драко тоже рассмеялся. — Ты невыносима. А насчёт Йохансана я серьёзно, он меня настораживает. — Почему? — Он не приглашает меня на свидания как многие другие, но, намёки явные. Он слишком… — Загадочный? — Именно. Гермиона снова улыбнулась. — Это ты думаешь, что он весь такой загадочный, с интересным подходом. На самом деле он просто женат. Я его отшивала периодически. Его не интересует гласность. Скорее наоборот. Просто скажи ему, что с прошлого раза моё мнение не изменилось. А ещё можешь добавить, что его прелестная супруга подавала резюме на вакансию моей личной ассистентки после выхода из декрета, и если он хочет осложнить свою жизнь, я обязательно выберу именно её. Драко приоткрыл рот от удивления: — Когда ты была замужем, тебе всё равно предлагали стать чьей-то любовницей? — А ты думал это работает иначе? Женатые, уставшие от брака и не имеющие возможности развестись мужчины изменяют своим таким же уставшим от их общества жёнам по-твоему исключительно с незамужними? О, не смотри на меня так. Я противница магических браков как раз по той причине, что не смогла бы так жить. Либо ты в браке, верен своему выбору и себе. Либо свободен и волен делать что хочешь. Отошедший от этой новости Малфой усмехнулся: — Разумеется, я не предполагал, что женщины святые. Но, полагал, что брак — это святое, это ведь твой выбор. По любви или нет неважно, но клятву давал ты сам, и должен нести за это ответственность. За свою женщину в первую очередь. Мои родители никогда не изменяли друг другу… — Драко запнулся, мгновенно почувствовав укол боли в районе солнечного сплетения. Он вспомнил о Нарциссе. И ему стало так горько, что эти мысли стали затягивать его Гермиона, заметив эту перемену в настроении Малфоя, сразу же постаралась вернуть разговор в нужное русло. Она прекрасно понимала о чем он мог вспомнить. — А если бы ты женился на Астории? Ты ведь не любил её, каким бы стал ваш брак? Драко был рад отвлечься от тягостных мыслей. — Несмотря ни на что, мой брак стал бы счастливым. Я знаю наверняка, что моя жена всегда будет в приоритете. Я никогда не стану врать, предательство в таком союзе неприемлемо и фатально. Я бы осыпал подарками свою очаровательную супругу, она бы каждое утро находила нечто приятное на своём туалетном столике. Будь то ювелирное изделие гоблинской работы или билеты в театр, возможно, букет её любимых цветов или книга, которая ещё не вышла в тираж. Отец всегда радовал маму, в этом плане у меня отличный пример. Я бы уважал её и никогда бы не стал унижать своими изменами. Я смогу сделать свою жену счастливой. И для этого необязательно испытывать любовь в привычном понимании большинства. Гермиона поймала себя на мысли, что немного завидует несуществующей супруге Малфоя. Такой брак её бы наверняка устроил. Но её мучил и другой вопрос: — Ты никогда не влюблялся? Даже когда был подростком? Драко по-доброму улыбнулся, он успел поймать все эмоции Гермионы и теперь ждал подходящего момента, чтобы сказать кое-что важное. А ещё, ему просто нравилось общаться с ней вот так откровенно. — Влюблённость… Не знаю, когда-то мне нравилась Панси. Даже не внешне, а скорее тем, что поддерживала меня во всём. Это звучит глупо, но именно так четырнадцатилетний я видел отношения родителей. И старался перенести их на нас с Паркинсон. Она слишком быстро стала навязчивой и даже начала устраивать мне сцены ревности, её постоянная жажда внимания просто утомила меня. И всё прошло само собой. С Асторией у меня было взаимопонимание, она соответствовала моим представлениям о том, какая должна быть супруга. Но я не чувствовал того, что обычно называют Амортенцией. Это не было чем-то захватывающим или тем, без чего я не смог бы прожить и дня. А ты? Гермиона откинулась в кресле и грустно улыбнулась. — О, я была влюблена в Рона ещё в школе. Он мне нравился практически с самого начала. Вот только, оглядываясь назад, я долго не могла понять, что именно заставило меня рассматривать именно его в качестве партнёра. Драко слегка наклонил голову вбок и приподнял бровь, показывая, что хочет услышать подробности. Хотя на самом деле его неприятно зацепила фраза о том, что Гермиона была влюблена в Уизли. По мнению Драко, этот недотёпа не смог бы при всем желании найти достаточно общих тем с Гермионой. И он пообещал себе, что поинтересуется у неё об их браке. Хотя он сам наблюдал за крушением этого союза и примерно знал, как обстояли дела. Тем временем ведьма продолжила: — Я пыталась соответствовать волшебному миру. Мне хотелось быть принятой. Маленькая я так стремилась узнать то, что многим было доступно с рождения. Таким как ты или Рон, чистокровным, даже полукровкам… не нужно было искать информацию о каждом новом слове или явлении. Можешь себе представить, я понятия не имела что такое квиддич, до 11 лет не подозревала о существовании волшебных палочек и уж тем более мне не читали на ночь сказки Барда Биддля. Я черпала информацию из книг, потому что на мои вопросы чаще всего снисходительно ухмылялись или отмахивались. Я хотела стать полезной, всегда была хороша в учёбе и решила, что моя помощь однокурсникам поможет завести друзей. Я готовилась так тщательно, что заранее изучала учебники на год вперёд и делала это каждый раз. Так вот Рон — он тоже отверг меня в самом начале, сказав, что понимает, почему у меня нет друзей. И мне так захотелось ему, чистокровному мальчишке, доказать, что я могу быть полезна… Мы подружились, и я стала частью золотого трио. Гарри, такой же ошеломлённый, одинокий и потерянный, как я сама. И Рон, который вырос в магическом мире. Позже я просто стала ревновать его. Потому что именно Рон бросал мне вызов. Я тогда не понимала, что его поведение обусловлено комплексами, и просто попадалась на крючок. К четвёртому курсу я влюбилась, мне было пятнадцать, я ведь родилась в сентябре и письмо получила на год позже вас. Хотя не удивлюсь, если даже это спланировал Дамблдор. Неважно. Моя влюблённость крепла и росла вместе со мной. Я была в восторге, когда переступила порог Норы. Мне всё казалось невероятным. И я привязалась. Уизли стали моей второй семьёй, они приняли меня. Я почувствовала, что теперь не одна, что у меня есть семья в волшебном мире, которая будет меня защищать. Моя слепая вера в Рона пошатнулась, когда мы странствовали год в поисках крестражей. Рон под воздействием одного из них вспылил и бросил нас с Гарри. Разумеется, он вернулся спустя несколько месяцев. Но этот поступок отдалил нас. Я больше не чувствовала себя в абсолютной безопасности рядом с ним. Я ждала подвоха. Я оказалась мелочной и не смогла до конца вычеркнуть тот эпизод. И это убило наш брак. Драко редко удивлялся, но сейчас был повод. — А как же Крам? Вы ведь встречались, я точно помню, что отец более лояльно впервые стал расспрашивать о тебе именно после Святочного бала. Губы Гермионы тронула ностальгическая улыбка. — Мы с Виктором были друзьями. Он рассчитывал на большее, я попробовала. Но дальше первого поцелуя не зашло. Второй раз я попробовала летом, хотела выбросить Рона из головы и приняла приглашение семьи Виктора погостить, но… Ничего кроме всё тех же поцелуев не было. — Ты ведь в курсе, что чистокровные… Гермиона отмахнулась. — Разумеется, я ничего не знала о традициях, ведь в магическом мире девушек приглашают в гости, чтобы представить родителям и заключить помолвку. Но всё обошлось. Родители Виктора мне тогда объяснили многие вещи, и я загорелась надеждой, ведь Рон приглашал меня. И его семья меня приняла будучи чистокровными. — Ты была счастлива? Гермиона на мгновение задумалась. При других обстоятельствах она бы не стала отвечать на подобные вопросы. Но так как они с Малфоем застряли, кажется, на всю жизнь, а ещё собирались обременить себя магическим браком, он имел право знать. — Я не могу сказать обратного. Рон... он действительно старался. Но с возрастом я поняла насколько мы разные, однако, легко приняла это. Он гордился моими достижениями, мною. У него на первом месте всегда семья. Я не могу сказать, что наш брак был ошибкой или неудачей. Он любил меня как умел. Но я не ждала, что ему вдруг станет интересна тема политики или моих проектов, хотя он всегда интересовался. Наши хобби слишком разнятся, поэтому мы не успевали уставать от общества друг друга. Но и одним целым не были. Скажем так: меня устраивал это брак. Он был удобным. — Ты жалеешь о разводе? Гермиона не задумалась ни на секунду, отрицательно помотав головой, что не скрылось от внимания Малфоя. — Нет, я не жалею. Рон заслуживает того, чтобы его любила собственная жена. Он заслужил быть на первом месте. А я не смогла бы дать ему этого. Для меня была очень важна карьера, хотя теперь её развитие невозможно, и, скорее всего, тебе от моего лица придётся покинуть пост главы ОМП. К тому же, мы с Роном планировали детей. И я почти уверена, что, родись ребёнок, он бы занял всё моё внимание, получил бы всю мою любовь. И Рон снова остался бы на вторых ролях. Я бы стала успешной, возможно, доросла бы до должности Министра к сорока годам, родила бы двоих детей, непременно мальчика и девочку. А значит, стала бы счастливой матерью. Но я не смогла бы стать настолько любящей супругой, насколько должна бы. И это бы меня угнетало. Особенно после того, как выросли бы дети. — Глобально… — Слова Гермионы звучали очень реалистично. Драко даже представил себе двух рыжеволосых брата и сестру, непременно с буйными кудрями Грейнджер и её улыбкой. Эта картинка совершенно не понравилась ему, и он отодвинул её за край сознания, цепляясь за то, что теперь она, Гермиона, принадлежит только ему. Эта мысль отозвалась приятно, в районе сердца разливаясь необъяснимым теплом. — Подожди, Малфой, каждое утро в моей комнате свежие цветы, я действительно могу припомнить за год интересующие меня книги! Даже новое зачарованное перо, такое же как твоё… После того, как я его похвалила… Я даже не предполагала... Драко улыбнулся уголками губ. — Когда я говорил о будущей супруге, каждое слово — чистейшая правда. Я сделаю свою женщину самой счастливой, независимо от обстоятельств или даже вопреки. А женюсь я на тебе. Не забывай об этом, Грейнджер. Они вновь вернулись каждый к своему делу. Гермиона вычёркивала лишних по её мнению гостей, а Драко читал древний фолиант с обрядами, в попытке найти что-то, что позволит консуммировать брак. *** Новость о помолвке героини войны и наследника Малфоев разлетелась по Британии оглушительным резонансом. Ни одна из газет по приказу Министра не смела упоминать чистоту крови невесты или сомнительное прошлое жениха. Казалось, Кингсли был самым заинтересованным в этом браке. Так, по-крайней мере, казалось Драко Малфою после личной аудиенции с Министром, который выразил свои поздравления, а также дал понять, что это просто отличный политический ход со стороны Гермионы. Волшебник пребывал в восторге от этой новости, назвав их помолвку «самой выгодной сделкой столетия». Драко вернулся домой чуть раньше, он просто вышел в обед из Министерства и не смог заставить себя вернуться. Ему вдруг показалось, что вся эта ситуация могла быть спланирована. Он дошёл до того, что даже стал подозревать Гермиону, но здравый смысл возобладал, и он отбросил эту мысль. Теперь же его беспокоило совершенно другое. А именно: общество без обиняков воспринимало их брак как сделку и не иначе. Нужно было срочно что-то предпринять. Драко решил, что стоит прогуляться по саду, чтобы проветрить голову. Через полтора часа он услышал, как его кто-то зовёт, он гулял по грабовой аллее, строя план того, как правильно преподнести «искренность» их отношений общественности. Драко резко обернулся назад, отчего пышные кудри Грейнджер ударили по лицу, нет, он никогда не привыкнет к её волосам. Даже к женскому телу адаптироваться оказалось проще. Быстрым шагом к нему направлялась чем-то чрезвычайно довольная Грейнджер в его теле. Драко вздохнул, надеясь, что она не ведёт себя так в его отсутствие, тем более на работе… Тем временем Гермиона ослепительно улыбнулась и преодолела последнее разделяющее их расстояние. Она впервые обняла Драко так импульсивно и без свидетелей. — Я тебя поздравляю! Малфой! Мы сделали это! Сама не подозревая того, она только что дала толчок тому, что перевернёт их жизни позже. Сдавленный в медвежьих объятиях Драко, прошептал: — Полегче, Грейнджер! Что? Что произошло? Гермиона тут же отпустила его, но не отошла, по-прежнему вторгаясь в его личное пространство. — Все приготовления закончены, помещения сданы в аренду или проданы абсолютно все! И этот взлёт случился после нашей помолвки, буквально за пару дней! Представляешь?! В субботу торжественное открытие твоей Новой Аллеи! Драко не смог сдержать улыбки, заряжаясь её энтузиазмом. Это действительно была потрясающая новость! Он издал радостный возглас и обнял Гермиону, отчего ей пришлось слегка наклониться. Они смеялись и кружились. И вот тут произошло то, что оба несомненно назвали бы «клише». Эмоции переполняли обоих. Они перестали думать о том, кто в чьём теле, и случилось то, что непременно бы произошло намного раньше, будь они в своих телах. Драко смотрел в искрящиеся счастьем и азартом глаза Гермионы и больше ни о чём не думал. Он каким-то образом видел перед своим внутренним взором карие радужки с золотистыми вкраплениями, её широкую, немного смущённую, и оттого ещё более очаровательную улыбку. Кончики его пальцев сами собой коснулись её подбородка, и в следующую секунду он поцеловал Гермиону Грейнджер. А она ответила. Робко раскрыв губы от неожиданности и притяжения, которое тоже испытывала от присутствия Драко. И совершенно неважным оказалось то, что она целовала фактически саму себя. Их губы нежно касались друг друга, его рука по-собственнически притянула её к себе ближе, Драко взял инициативу на себя. Их языки переплетались, лаская друг друга. Малфой почувствовал, как внизу живота затягивается тугой узел, а между ног стало невыносимо дискомфортно, хотелось прикоснуться к себе, а лучше бы это сделала Гермиона. Он практически застонал, когда представил как она бы ласкала его… Однако в этот момент он почувствовал как его член, тот, который должен был принадлежать ему! Тот, который он не ощущал уже больше года, упёрся ему в живот. Малфой резко отскочил от Гермионы, осознав, что именно сейчас произошло. Драко хотел Гермиону Грейнджер. Он честно признался себе прямо сейчас в том, что хотел её уже достаточно долго. Даже не столько её тело, сколько её душу или сущность, назвать можно как угодно. Он желал близости именно с ней, хотел слиться с ней в единое целое. Но. Он ведь представлял, как она страстно ласкает его член, как он будет входить в её тугую и тёплую влажность, растягивая под себя. А с её губ будут срываться рваные всхлипы. Но он совершенно точно не мог вообразить, что это она будет входить в него… Он опомнился и встретился с серебристой радужкой её глаз. Она тоже стояла ошеломлённая и раскрасневшаяся. Потерянная, потрясённая, точно так же, как он сам. Они оба не ожидали… Наконец, Малфой, как мужчина взял ответственность на себя. — Это… Это нормально. Неожиданно… Но это то, что нам в любом случае предстоит повторить… На свадьбе и перед гостями точно… Гермиона прочистила горло. — Да, разумеется, тогда… Нам нужно… Нужно будет порепетировать. — Она опустила взгляд на свои штаны под мантией и поправила их, чтобы уменьшить дискомфорт. Снова встретившись глазами с Драко, который, кажется, окончательно растерялся, она продолжила: — Будет крайне неловко, если то же самое произойдёт на нашей свадьбе. Мне… мне нужно как-то научиться контролировать себя… Малфой, казалось, очень быстро пришёл в себя. — Я наложу чары, маскирующие. Это не станет проблемой. Всё… Всё в порядке, Гермиона, я… Я действительно хотел тебя поцеловать. И не хочу, чтобы ты думала, что я считаю это ошибкой, просто… Гриндилоу за ногу… Я не готов. Понимаешь? Мне… Сложно представить… Она тихо хихикнула, заставив его замолчать. — Чертовски странно целовать самого себя, не так ли? Мне тоже трудно осознать это… Но… По-крайней мере мне понравилось, — она выдавила из себя милую смущённую улыбку, снова поправив штаны. Драко теперь рассмеялся в голос, а следом за ним и Гермиона.