***
Драко усмехнулся, сплёвывая вязкую кровь, и даже не попытался вытереть губу, лишь прошёлся кончиком языка по разбитой плоти. Наконец, он остался один. Он уже проходил это и сейчас мысленно надеялся, что на этот раз не случится того, что пугало его на протяжении стольких лет своей неизвестностью. К счастью, безосновательно. Он с непроницаемым лицом наблюдал за тем, как стражи бережно залечивали видимые повреждения перед каждым посещением Блейза — единственного гостя. Родителей не пускали в силу их небезупречного прошлого, а Гермиона попросту не могла прийти из-за ребёнка. Малфой поклялся, что если выберется отсюда, то непременно засудит каждого причастного. Если на него не наложат Обливиэйт, разумеется. Надежда с каждым днём угасала, и сейчас в его душе она представлялась ничем иным, как тлеющим угольком, который уже совершенно точно не давал нужного количества ни тепла, ни света. В узком маленьком окошке, в котором даже решётка не требовалась, виднелось звёздное небо. Этот клочок разноцветной палитры можно было разглядеть только двумя способами: либо встать на носочки, прижавшись вплотную к стене, впиваясь в неё пальцами; либо отойти в самый дальний угол одноместной камеры ровно настолько, насколько это позволяли сделать тяжёлые, оглушительно бряцающие кандалы, раздирающие плоть до костей. Драко поморщился, ощупав свои рёбра, два из которых точно были сломаны. Он пошевелил подрагивающими пальцами, втайне радуясь тому, что их пока не ломали. В прошлый раз авроры с особым удовольствием раздрабливали фаланги одну за другой. В этот раз было терпимо. Без Круцио. Без угроз изнасилования. Пока… Он снова тоскливо взглянул на малюсенький кусочек звёздного неба и непроизвольно улыбнулся краешком губ, увидев пояс Ориона… совсем как её родинки, и тут же зашипел, когда израненная губа, снова лопнув, закровоточила. Драко загремел кандалами и, прихрамывая на обе ноги, вернулся к своей убогой лежанке. Он знал, что не продержится тут дольше пары лет. Хоть дементоров и убрали, он физически ощущал их присутствие. Малфой готов был поклясться, что они рыщут где-то неподалёку. Тот, кто хоть единожды испытывал на себе их смердящее гнилью дыхание и чувствовал всей душой костлявые руки на своей шее, руки, которые протягивала сама смерть… не мог спутать. А значит, лишь вопрос времени, когда эти твари, наконец, решатся напасть на Азкабан, который столько лет дарил им возможность пропитания. И Малфой был уверен, что совсем скоро в прессе появится громкое сообщение о том, что изгнанные ранее дементоры неожиданно напали на заключённых. И по нелепой случайности погиб тот, кто ещё официально даже не был осуждён. Чёрт возьми! Ему нужно было отсюда поскорее выбираться. Ему было что терять, в конце-то концов! Кого терять. Казалось, что сам Азкабан пожирает своего очередного узника, навечно припечатывая к самому полу нижних этажей всей своей многовековой тяжестью магии, заключённой в этом месте. Здесь действительно можно сойти с ума. Повредиться рассудком, как те заключённые, безудержно вопящие от ужаса, который могли увидеть лишь они сами. Драко по-настоящему боялся стать одним из них — таким же умалишённым мешком с костями. Он откинул голову назад, зажмурился и глубоко вздохнул. В этих застенках побывало как минимум пять членов его семьи: Белла с мужем, Люциус, Сириус Блэк, от которого хоть и отреклись, но он от этого не перестал быть кровным родственником, и он сам. Драко. Что ж, по-крайней мере ни один из них не умер в этой тюрьме. Малфой усмехнулся от этой глупой мысли и тут же зашипел от боли, снова пройдясь языком по кровоточащей губе. Сон не шёл. Все мысли были сосредоточены на том, что его пока не родившийся ребёнок, скорее всего, впервые увидит отца мало того, что в грязной вонючей полосатой робе, так ещё и в тюрьме. Он постарался подумать о том, что если заснёт, одним днём пребывания здесь станет меньше. Как в детстве, когда тебя уговаривают поспать, чтобы ожидаемое событие наступило скорее. Вот только в случае Малфоя, чем быстрее настанет утро, тем скорее вернутся стражи.***
Гарри молча перевёл взгляд в окно, в то время как Гермиона виновато смотрела на него, комкая край своего рукава. Наконец, она вздохнула и, прикрыв глаза, заговорила на грани шёпота: — Я не специально… Это ребёнок. Магическое ядро слишком сильно развито и раскалено. Я просто не думала, что может случиться такое. С сегодняшнего дня я начну принимать зелья, такого больше не повторится. Главный аврор устало потёр переносицу, он обернулся к лучшей подруге, которая сейчас полулежала-полусидела в одной из свободных палат той самой психиатрической больницы. — Гермиона, всё в порядке. Я знаю, что тебе сейчас тяжело. Учитывая твой магический потенциал, я даже не сомневался в том, что ребёнок унаследует твою мощь магии. Но это ненормально. Ты уверена, что с вами обоими сейчас всё в порядке? Я такого ещё не видел. Гермиона фыркнула. — С нами-то всё в порядке. Что со свидетелями? Он понял, что не дождётся развёрнутого ответа, а её спокойствие относительно беременности говорило лишь о том, что Гермиона явно знала о подобной перспективе развития событий. Он решил, что вполне логично поддержать её идею и перевести тему. — Ничего. В смысле, они ничего не помнят. Ты просто потеряла сознание от волнения. Гермиона благодарно кивнула и всхлипнула. Определённо, это всё излишняя эмоциональность из-за гормонов. Она сама никогда бы не стала реветь из-за мужа, который, скорее всего, в зеркальной ситуации даже не стал бы предпринимать никаких попыток по её вызволению. — Гарри, что если мы никогда не найдём мисс Уилсон? Зелёные глаза гневно сверкнули, прежде чем брюнет резко встал со стула и присел на краешек больничной кровати, где полулежала подруга. Он погладил Гермиону по голове. — Я её из-под земли достану. Даже не смей думать о том, что мы не найдём. Гермиона зажмурилась, прикусывая губу, чтобы сдержать горячие слёзы, которые готовы были скатиться крупными бусинами по щекам, и кивнула. — Я приняла решение насовсем покинуть свой пост. Останусь лишь в Визенгамоте. Брови Гарри удивлённо поползли вверх: — Но ты же мечтала стать Министром?! Гермиона, всё ещё не открывая глаз, отрицательно покачала головой. — Ты же понимаешь, что если мой муж находится в Азкабане, пост Министра для меня закрыт. Как и мой нынешний. Я бы предпочла уехать из страны, но это невозможно. Управление активами Малфоев требует постоянного контроля. Сейчас практически всем занимается Люциус… Но это наследие моего ребёнка. И Драко, я буду его навещать, как только… Как только малыш появится на свет. Чтобы там ни было… Он не заслужил подобного. Гарри взял её за руку, крепко сжимая тонкую подрагивающую кисть в своей горячей ладони. — Вспомни Барти Крауча. Он же сохранил свой пост. Несмотря на сына. Гермиона всё-таки открыла глаза и грустно рассмеялась, всё ещё качая головой: — Он же сам его посадил. К тому же, это случилось до второй магической войны. И самое главное, он не имел никакого отношения к ОМП. Да и на пост Министра не претендовал никогда. Давай не будем об этом. Я уже приняла решение. Я и так многое отдала магическому миру. Теперь пришло время заботиться о себе. О моей семье, которая теперь у меня есть. Гермиона положила свободную руку на свой живот и улыбнулась. — Я даже не подозревала, что смогу вот так легко забеременеть. Мы с Роном долго пытались... И знаешь, он без меня будет куда счастливее. Никогда бы не подумала что стану рассуждать так. Но всё, что происходит, будто не случайно, — её рука огладила живот, — а тут… С первого раза. Это невероятно. И знаешь, я сделаю всё, что в моих силах и даже больше, чтобы сохранить жизнь этого ребёнка. Чтобы вырастить счастливым. Даже если это значит пожертвовать своими амбициями. Этот пока ещё не родившийся малыш не просил подарить ему жизнь, это было моим желанием. Он мне не будет должен ничего, когда появится на свет. В то время как я буду должна ему всё. — Я поддержу любое твоё решение, — волшебник взъерошил и без того растрёпанный волосы, — и мы обязательно освободим Малфоя. Я лично буду проверять все возможные варианты. Гермиона быстрым движением смахнула слезу со щеки и кивнула, сильнее сжимая кисть Гарри. — Спасибо. Поттер лишь отмахнулся. — Я хочу успеть проверить ещё несколько лечебниц. Давай доставим тебя домой, и я этим займусь. Тебе нельзя волноваться, и речи быть не может, чтобы ты отправилась со мной. Договорились? Гермиона вздохнула и неохотно кивнула, признав, что если ещё раз её надежды вот так разобьются об острые грани реальности, она действительно сойдёт с ума. Такие эмоциональные качели совершенно не пойдут на пользу их малышу. Тем более зелье, которое она предусмотрительно прихватила с собой с утра, не должно попадать в её организм слишком часто. *** Гермиона в задумчивости разглядывала очередной пузырёк с зельем. Её магия выходила из-под контроля. Если она не будет принимать зелье, случится выкидыш. Если будет, то велика вероятность, что либо ребёнок родится сквибом, отстающим в развитии, либо случится выкидыш. Она вращала мутноватую жидкость в небольшом флаконе между пальцами, лёжа в их спальне. Именно тут они с Драко засыпали каждый раз вместе. Ведьма уже не думала о том, кто и в чём виноват, теперь предстояло исправлять последствия. Тяжело вздохнув, она перевела взгляд на часы, стрелка которых показывала семь утра, и поджала губы, осознав, что так и не смогла уснуть с четырёх. Она зевнула, её веки смежились, голова плавно откинулась на подушку, и, кажется, сон, наконец, сморил её. Но в этот момент в спальню ворвался патронус в виде Сохатого и голосом Гарри изрёк: — Доброе утро, Гермиона! Собирайся, через пятнадцать минут мы должны кое-куда отправиться. Ей хватило всего семь. Именно семь минут потребовалось на сборы, ведь тот опыт, полученный во время скитаний по лесам в последний военный год, никуда не делся. Оставшиеся восемь минут она расхаживала туда-обратно перед камином. И вот камин загудел, полыхнуло зелёное пламя, выплюнувшее начальника аврората посреди каминного зала поместья Малфоев. Гермиона нахмурилась, оглядев растрёпанного друга, она пыталась понять, какого рода новости её ожидают. Всё это произошло за долю секунды, и она нетерпеливо зашагала к камину. — Наконец-то! Я с ума схожу тут в ожидании… Гарри не вёлся на провокации уже слишком давно. Общение с изворотливыми преступниками накладывало определённые деформации. — Ровно пятнадцать минут, Гермиона. Ты выпила зелье? — Заметив её нерешительность и зная последствия, он не стал давить. — Возьми его с собой по крайней мере. Потому что мы скоро освободим твоего Малфоя. Она пару раз моргнула, её плечи немного расслабились, затем, прикрыв глаза и глубоко вздохнув, она встретилась взглядом со своим лучшим другом. — Всё в порядке. Я обещаю, что буду себя контролировать. Мы отправимся в маггловскую больницу? Гарри виновато поджал губы и отрицательно мотнул головой, на что Гермиона прикрыла рот ладонью в ужасной догадке. — Визенгамот… Он лишь молча кивнул и протянул руку. — Мы её нашли лишь вчера вечером. Я не мог сказать, ведь ты сейчас не сотрудник ОМП… И если они спросят… Знала ли ты… Гермиона шумно выдохнула и провела рукой по волосам. — Да, верно… Свидетель, а возможно и соучастница… Главный аврор лишь фыркнул: — Не неси чушь. Всё будет хорошо. Ведьма тоже фыркнула и в точности скопировала интонацию, будто передразнивая. Хотя оба понимали, что Гермиона на грани нервного срыва, опуская деталь: — Как поживает старая карга? Гарри улыбнулся, на этот раз искренне, а затем поджал губы и уже серьёзно заговорил: — Она... она благодарила меня… Как же. Всё такая же… Сказала, что я самый бездарный глава аврората в истории. Не мог её найти столько времени. Что радует, так это то, что она оказалась легилиментом, представляешь? И пока об этом никто, кроме меня и колдомедика, не знает. Нам просто невероятно повезло. На этом моменте Поттер бросил под ноги летучий порох, и они с Гермионой отправились в Министерство. Он помог подруге выйти из камина, и она впервые за утро позволила себе немного улыбнуться, сжимая его предплечье. — Значит, ему не удалось стереть ей память, верно? Что ж, он явно не ожидает подобного! Гарри хмуро покачал головой. — Старушка не в себе. И нам даже нельзя поговорить с ней до начала процесса. Неизвестно, что в её голове… — Он остановился, увидев Блейза, который приближался к ним стремительным шагом. Забини взволнованно смотрел в глаза Поттера, не обращая внимания на Гермиону. — Они перенесли суд Драко на сегодня. И сейчас должны доставить его из Азкабана. Ты должен быть там. Гермиона недоумённо переводила взгляд с одного мужчины на другого, она чувствовала, что от неё что-то скрывают. — Что с ним?! Скажите мне. Немедленно! Гарри, чертыхнувшись, развернулся на каблуках и почти бегом направился к камину, его аврорская кожаная мантия развевалась от интенсивности шага, напоминая покойного Снейпа. Он чуть не снёс несколько волшебников по пути к камину, оставив подругу на попечение мулата. Гермиона тут же вцепилась в его предплечье, комкая дорогую ткань мантии, и, заглядывая в карие глаза, прошептала: — Они его убьют? Они ведь этого добиваются?! Забини обхватил хрупкие плечи ведьмы и спокойно проговорил: — Не убьют. Поттер будет там. — Затем его взгляд переместился чуть выше, над её головой. — И успокойся, у тебя волосы дыбом встали, ты будто искришь… Что это вообще за… Гермиона резко отстранилась, выругавшись себе под нос, и из сумочки, улучшенной заклятием незримого расширения призвала зелье. Пить его, конечно, опасно, но не выпить в этот раз нельзя. Проглотив неприятную на вкус жидкость, она поморщилась. — Ребёнок…— она неопределённо взмахнула рукой, — неважно… — снова заставив Блейза обратить внимание на себя и сосредоточиться на вопросах. — Его пытают? Снова… Я… Во имя Мерлина! Это же… Она жалобно всхлипнула, увидев в глазах мулата подтверждение всем своим догадкам. Он молча прижал её к себе, позволяя почувствовать хоть какое-то подобие защиты. — Ну, тише, тише… Мы вытащим его. Гермиона отстранилась и, вытирая жгучие слёзы, вдруг посерьёзнела, её тон обрёл стальные нотки. — Блейз, есть одна лазейка в законе. Я могу попробовать претендовать на роль защитника Драко. Забини отрицательно мотнул головой. — Я уже думал над этим. И не один я. Но ты можешь выступить лишь в роли свидетеля… Она отбросила непослушные кудри с лица. — Его суд перенесли. Подожди… Блейз… Все эти гормоны и перепады моего настроения не дают мыслить здраво. Но я ведь глава ОМП, пусть даже отстранена… Что с ним сделали? Мулат поджал губы и отвёл взгляд, прежде чем заговорить. Он понятия не имел, как об этом вообще рассказать. Поттер ему ведь обещал, что сообщит сам… Наконец, шумно выдохнув, он решился.***
Драко проснулся оттого, что в камере вдруг похолодало. Резко. Ему снился сон, приятный… Он не помнил, что именно, но отлично почувствовал, как яркие краски и хороший посыл резко сменились чёрными тонами и грустью. Разлепив веки и едва проснувшись, он дико, безумно расхохотался, это был истерический припадок, честное слово. Малфой выдыхал клубы пара, будто в камере стоял мороз. Или же он вдруг стал настоящим драконом, соответствуя имени в честь созвездия… В приступе безудержного, надрывного смеха вперемешку со слезами, он понимал, что прямо сейчас произойдёт. Он ведь знал, знал уже несколько дней, что они рядом. Спустя несколько секунд, показавшихся бесконечно долгими, ему всё‐таки удалось взять собственные эмоции под контроль. Окклюменция, которую будучи подростком он ненавидел, потому что знания в прямом смысле вдалбливались, сейчас, в который раз, возможно, спасёт ему жизнь.***
Мисс Уилсон выглядела очень заторможенной, пожилая волшебница скорее всего даже не понимала до конца, что же с ней происходит. Она невидящим взглядом блуждала по тёмному залу, все поверхности которого были покрыты чёрной глянцевой плиткой, а судьи сидели вокруг неё на своих местах. Многие из них нервно постукивали пальцами по столешницам из красного дерева. Гермиона наблюдала за самым важным свидетелем всё больше мрачнея, они с Забини уже заняли свои места неподалёку от Уилсон. Зелье, уравновешивающее магию, пока справлялось. Но пугало то, что обвиняемого ещё не привели. Это очень нервировало, Драко уже должны были доставить в главный зал суда Визенгамота. Из-за того, что он когда-то был пожирателем смерти, судить его будут полным составом. Слушание уже должно было начаться, об этом говорило всё: нервное напряжение, сгущающееся в помещении по мере того, как шло время; волшебники, постукивающие нетерпеливо пальцами по столешницам; многие начали ёрзать и поджимать губы. Она знала по себе, что когда подсудимый задерживается, а полный состав Визенгамота ожидает… Ничего хорошего от приговора ждать не стоит. Она стиснула зубы и сжала ладонь Блейза чуть сильнее, прекрасно понимая, что мисс Уилсон явно не в себе. Блейз сжал женскую ладонь в знак поддержки. Он уже открыл рот, но Гермиона, опередив, шёпотом протараторила: — Что-то случилось в Азкабане. Они уже должны были доставить его, по меньшей мере раз пять. И словно в ответ на её реплику, в зал суда быстрым шагом ворвался заместитель главного аврора. Он мрачной тенью проскользнул к председателю и лично в руки передал свиток, после чего также быстро ретировался, бросив какой-то неясно тревожный взгляд в сторону Гермионы, которая попыталась привстать со своего места и готова была броситься вслед за гонцом Гарри. Он явно принёс дурные вести. Блейз резко дёрнул её за рукав мантии, заставляя усесться на место. И Гермиона вернулась в реальность. Верховный чародей как раз что-то говорил, и, поборов звон в ушах, она заставила себя сосредоточиться на звуке голоса Кингсли. Её кожа покрылась липкой испариной, а к горлу подкатил ком, когда Гермиона расслышала, наконец, что именно говорил Министр: — Таким образом, имеет смысл начать процесс без обвиняемого. Она встревоженно обернулась к Блейзу, взглядом вопрошая, что это всё значит. Но мулат лишь нахмурился, дав понять, что пока вообще ничего не ясно. Гермиона намеревалась встать, она имела право потребовать разъяснений, ведь речь шла о её муже. Это законно, но руки дрожали, и, как только она попыталась, Забини резко дёрнул её на этот раз за запястье, заставляя вернуться на место, удерживая стальной хваткой, и, наклонившись, прошептал на ухо: — Ты уже не Грейнджер, а леди Малфой, веди себя соответствующе. Никаких эмоций, пресса только этого и ждёт. Ты и так привлекла слишком много внимания. Возьми себя в руки. Ей будто залепили пощёчину, и Гермиона вдруг отчётливо осознала, где именно находится и в какой роли. Места, выделенные для журналистов, действительно были забиты под завязку. Гермиона заметила, как Скитер нахально ухмыльнулась ей и подмигнула, пока прыткопишущее перо скользило по пергаменту. Наконец, леди Малфой услышала своими ушами все обвинения и сроки, вменяемые её супругу. Это было чудовищно, но радовало одно — Министерство обнаружило лишь единственный случай нарушений, именно с земельным участком мисс Уилсон. Если Драко допросят под Веритасерумом, он подтвердит, что никогда не накладывал никаких чар в отношении мисс Уилсон и к её похищению отношения тоже не имеет. Гарантом подобного было и то, что именно тогда они с Драко находились в телах друг друга. А значит, Гермиона могла бы как никто другой поведать обо всём, что происходило в тот период, разумеется в качестве свидетеля. И самое потрясающее: там всё было законно. Первым вызвали Маккалена, но вместо него вышел адвокат, который поведал историю о том, что его клиент сейчас находится в другой стране и проходит лечение. Из-за внезапно перенесённой даты его клиент, к огромному сожалению, не успел вернуться в Англию. Потом адвокат пустился в витиеватый рассказ о том, что мистеру Маккалену злополучное завещание вручили полномочные представители Министерства, и лучше поинтересоваться именно у них, откуда те взяли это самое завещание. Когда настал черёд мисс Уилсон, Гермиона мысленно обратилась к Мерлину, чтобы тот помог. К неожиданности всех присутствующих, старушка проигнорировала вопросы Верховного чародея. Она недовольно хмыкнула и узловатым длинным пальцем указала прямо на Кингсли, брови которого уже физически не могли подняться ещё выше. Брюзжащий голос старой ведьмы проскрипел по залу: — Молодой человек, в моё время такого Министра как минимум бы прокляли! Это что за Министерство, которое не может обеспечить безопасность волшебников? У вас тут один сброд работает! Ваш преступник сбежал в другую страну, а вы даже не удосужились его остановить. Кингсли, снова обретя дар речи, решил, что ввязываться в спор с умалишённой себе дороже, поэтому, проигнорировав оскорбления, уточнил: — Мисс Уилсон, правильно ли я понял, что вы помните кто именно вас похитил и поместил в маггловскую больницу? Старушка фыркнула, прежде чем махнуть рукой, будто сидящие перед ней волшебники были умственно отсталыми. — Неудивительно, у вас работают такие недотёпы. Русалка гниёт с головы. Мистер Маккален пришёл ко мне вечером, после того как мы столкнулись в Министерстве. Уж не знаю, что он тут делал, но я приходила к этой дамочке с завышенным самомнением, — она пальцем указала на Гермиону, — и после того, как бестолковый глава аврората, да и эта дамочка отказались принимать моё заявление на мальчишку Малфоя… Кингсли снова задал вопрос. — Вы хотели написать заявление на мистера Малфоя? Мисс Уилсон в возмущении перешла на визг, и её крайне раздражённый голос отразился от стен: — Вы что, не сочли нужным ознакомиться с материалами дела перед заседанием? Он же хотел купить мой дом. Наверняка, бывший Пожиратель следил за мной и хотел убить. Уверена, что его дружок, такой же Пожиратель, меня и похитил. Это же очевидно. Вы то… Ноздри Кингсли раздувались, и Гермиона кусала щёку изнутри, стараясь сохранять невозмутимое лицо. Она знала Министра достаточно давно и хорошо, чтобы понимать — он явно на грани. Низкий голос Кингсли прогремел по залу: — Мисс Уилсон, будьте добры, отвечайте на поставленные вопросы. Вы утверждаете, что мистер Малфой хотел купить ваш дом, расскажите о том дне. И о том, что произошло дальше. По порядку. И мы решим, какое именно наказание ждёт виновных. Будьте предельно честны и постарайтесь кратко описать события тех дней. Старушка злобно прищурилась, но перечить Министру не стала. Гермиона нахмурилась, осознав, что эта старая карга в здравом уме, а значит, сейчас обвинит всех и каждого. К огромному удивлению леди Малфой, мисс Уилсон довольно-таки чётко пересказала о том, как Драко предлагал слишком высокую сумму за дом, что вызвало подозрения у мисс Уилсон, и та отправилась в Министерство. То, что происходило в ОМП Гермиона отлично помнила, и её версия сильно отличалась от сказанного мисс Уилсон. Но старая ведьма, естественно, умолчала о том, что провела темномагический ритуал, зато крайне подробно поведала, как Пожиратели похитили её. А потом невзначай добавила, что это были люди Маккалена. На вопрос Кингсли, с чего она взяла, что это люди именно Маккалена, мисс Уилсон, ко всеобщему удивлению, раздражённо цокнула языком и изрекла: — С того, господин Министр, что я точно знаю это. Как и то, что вы сейчас мечтаете поскорее увидеться с мисс Забини. И если вы перестанете задавать глупые вопросы, то я, наконец, окажусь дома, а вы окажетесь в постели своей любовницы. Лицо Министра оставалось бесстрастным. Зато рты всех присутствующих синхронно приоткрылись. Никто не смел так разговаривать с не просто Министром, а героем войны. Дальше произошло сразу несколько вещей, причём одновременно. Гермиона незаметно взмахнула палочкой, и адвокат Маккалена, который резво подскочил на ноги, отчего-то вдруг пошатнулся, снова усаживаясь на своё место. Рита Скитер призвала второй пергамент и ещё одно самопишущее перо, которое принялось что-то неистово строчить. А сам Кингсли громко стукнул молотком, отчего по залу разнеслось гулкое эхо. — Мисс Уилсон, ещё одно подобное предположение, и вы будете арестованы за клевету. Отвечайте. Кто вас похитил? Адвокат мистера Маккалена настаивает… Старушка отмахнулась от Министра, вызвав перешёптывания в зале суда. Она обернулась к несчастному адвокату, который всё ещё никак не мог прийти в себя и выстроить ментальный блок. Мисс Уилсон несколько секунд сосредоточенно смотрела на адвоката, который ещё не успел осознать, что стал жертвой чьего-то Конфундуса. Тем временем, главный свидетель, и по совместительству пострадавшая, заговорила: — Адвокат мистера Маккалена лжёт. Они уже много лет наживаются на таких одиноких волшебниках, как я. Я тоже ошиблась. Драко Малфой такая же жертва, как и я. Маккален сказал этому волшебнику, — она своим скрюченным узловатым пальцем указала на адвоката, — что заплатит ему пятьсот тысяч галлеонов, если он добьётся высшей меры для мистера Малфоя. А документы подделали. — Старушка ещё раз внимательно оглядела судей, и на её губах заиграла мстительная улыбка, когда её палец указал на средних лет ведьму в третьем ряду. — Она. — Гермиона нахмурилась, заметив как трясутся руки одной из судей. Зал в шоке оцепенел, когда ведьма подскочила и устремилась в сторону выхода, пока один из авторов не пришёл в себя и не применил Инкарцеро к беглянке. Тем временем старушка уже указывала на ещё одного чиновника, который покрылся багровыми пятнами. — И он. Дайте им Веритасерум. И вы всё поймёте. После этих слов начался настоящий балаган. Гермиона обернулась к Блейзу, наконец сообразив, что его мать только что оскорбили и во всеуслышание объявили любовницей Министра. Мулат выглядел бледнее обычного, он сверлил взглядом Кингсли и явно отключился от происходящего. Но как только почувствовал, что Гермиона тянет его за руку, тут же пришёл в себя. Она попыталась кратко объяснить, что с этого момента слушание превратилось в не просто закрытое, а засекреченное. А значит, их всех попросят удалиться. А ещё, это значит, что информация не просочится в прессу.***
Авроры вели двух чиновников и адвоката в камеры для подсудимых по приказу Министра, который, судя по всему, решил дальше лично пообщаться с мисс Уилсон. Гермиона чувствовала, как её ноги наливаются свинцом, а к горлу подступил ком. Если их действительно будут допрашивать под Веритасерумом, дело может обернуться чрезвычайно плохо. К тому же выпитое ранее зелье для подавления магии ребёнка, явно начало ослабевать в своём эффекте. Пачка пергаментов со стола Министра внезапно взметнулась вверх и закружилась по залу, стоило ведьме взглянуть на неё. Магия Гермионы чувствовала опасность и реагировала. К тому же её изводило волнение за Драко. Она хотела пробиться к каминам, чтобы попасть в Мунго, ведь Малфоя могли доставить только туда, что бы там ни случилось. Ноги несли её вперёд. Блейза она потеряла насколько минут назад в толчее раздосадованных волшебников, которые наперебой давали интервью и жаловались на то, что их попросту выдворили. Злорадно оскалившись, Гермиона пронеслась мимо, журналисты и простые зеваки явно ещё не были в курсе, что их заставят подписать документы о неразглашении. Зачерпнув летучий порох и устремившись вперёд, леди Малфой уже начала открывать рот, чтобы произнести адрес. Однако, уже у самого камина её перехватил Гарри, который с упорством барана потащил подругу в свой кабинет. Он угрюмо напомнил, что до вынесения приговора никто не может покинуть Министерство. Далее они молча добрались до заветной двери, и, как только остались наедине, убедившись в отсутствии посторонних, Поттер заговорил: — Во-первых, Малфой жив. Но дементоры действительно напали на Азкабан. Сейчас идёт подсчёт тех… Кому повезло меньше. Гермиона прикрыла глаза на мгновение и, наконец, выдохнула. В следующий момент она распрямила плечи и гордо вздёрнула подбородок. — Розье сбежал, надо полагать? Гарри лишь молча кивнул, сжимая губы в тонкую линию. — Мои люди уже ищут его. Их. Этого ублюдка Маккалена я тоже посажу. Гермиона задумчиво пожевала нижнюю губу, прежде чем мотнуть головой. — Плевать на них. Я сейчас же хочу попасть к Драко. Глава аврората потёр лоб рукой в нервном жесте. — Ты следующая пойдёшь в нижний зал. Как только расскажешь свою версию Министру в присутствии Авроров и мисс Уилсон, я тебя отправлю к нему. Обещаю.***
Гермиона совершено спокойно спустилась в зал для дачи показаний, она точно знала, что её версия устроит Кингсли, как и всю магическую Британию. Министр выглядел примерно так же, как во времена войны. Он поджал губы, по-отечески улыбнувшись Гермионе, когда она подошла ближе, а затем усадил в кресло напротив его стола, наколдованного для удобства в центре зала. Она без запинки рассказала свою историю, и с удовольствием отметила, что Министр более чем лояльно воспринял каждое слово. Затем он задумчиво потёр подбородок и, опершись на локоть, произнёс: — Мисс Уилсон желает поговорить с тобой тет-а-тет, Гермиона. Глубоко вздохнув, ведьма вздёрнула вверх бровь, на манер её супруга, привычка, которую она неосознанно переняла. — С чего бы это? Что ж… — она ещё раз посмотрела в глаза Министру, наконец осознав, что именно от неё требуется. — Я могу дать клятву, что перескажу всё касательно дела, что мисс Уилсон поведает мне. Гермиона понимала, что Министерство обязано быть в курсе таких вещей, и, дабы избежать допроса с Веритасерумом, она предпочла первой предложить тот вариант, который лучше всего защитит её интересы. Кингсли хмыкнул. — Отличная поправка: касательно дела… — И, прежде чем ведьма успела запаниковать, он добавил: — В случае этой… кхм… Уилсон, и всего, что вылетает из её рта, это действительно важно. Молча кивнув, Гермиона устремилась в смежное помещение, куда проводили старую каргу, как про себя её неизменно называла миссис Малфой. Остановившись в нескольких метрах от нужной двери, она выдохнула и постаралась сконцентрироваться, чтобы не думать ни о чём лишнем, ни о чём, что могло в будущем навредить. Войдя в небольшое, плохо освещённое помещение, в котором мебели было в два раза больше, нежели требовалось, она увидела старую ведьму, которая перевернула жизни сразу нескольких волшебников вверх дном. Едва раскрыв рот, Гермиона тут же замолчала, потому что мисс Уилсон уже успела предложить ей присесть и, как ни в чём не бывало, заговорить. — Не ожидала, что вы вернётесь в свои тела. Оба упрямые и бессердечные, как мне показалось. А вышло вот как… — она хмыкнула и устремила взгляд на живот Гермионы, скрытый объёмной мантией. — Поздравляю. Обретя дар речи, Гермиона нахмурилась. — Я достаточно неплохо владею окклюменцией, чтобы почувствовать вторжение в свой разум. Мисс Уилсон хрипло и как-то зловеще рассмеялась и отмахнулась. — В этом не было необходимости. Вы же наверняка изучили всё, что смогли найти? — Гермиона молча кивнула, не желая вновь спорить с этой женщиной. — Акт истиной любви. Ведь от любви рождаются дети, не так ли? Если бы истинной, взаимной любви не было, вы бы всё ещё были в чужих телах. А дети — это неизбежные плоды любви. — Ведьма подалась вперёд и вкрадчиво прошептала: — Ты ведь сейчас счастлива, девочка. Это был не вопрос. Сердце Гермионы сделало кульбит, когда она осознала слова старухи. Все сомнения насчёт чувств Драко отошли на второй план. Гермиона сосредоточенно вгляделась в глаза пожилой ведьмы. — Счастлива? Пожалуй. Но поблагодарить вас я не готова. Это всё, что вы хотели сказать мне? Старуха снова хмыкнула, высокомерно поджав губы. — Неблагодарная девчонка! Вы оба были глубоко несчастны и пусты, как фантики от конфет. Но это ещё не всё. Законно Маккалена сейчас не прижать, сделай так, чтобы мне вернули палочку. Это в твоих интересах, милочка. Гермиона молча кивнула старухе, на что та дала понять о том, что разговор исчерпал себя, затем встала и направилась к выходу, оставляя мисс Уилсон в одиночестве.***