***
Кто сказал, что Новый Год надо начинать с чистого листа своей судьбы? Глупость. Ничего не меняется в этой жизни. Почти. Она устроилась в небольшой центр по уходу за больными. Это отнимала уйму времени, но зато не было времени терзать себя. Ей вообщем то нравилось. Профессия не из легких для юной девушки смотреть на больных людей, помогать им подниматься, мыться и производить реабилитацию. Морально выматывает. Люди страдают, и приходиться это видеть, да еще и поддерживать их. Но особо нет профессий, в которой можно работать без образования. Жить и выживать хоть как то надо. Она работала сутками, отдыхала день, ночь и вновь на смену. Зато в воскресенье удавалось очень часто отдохнуть: ко многим приезжали родственники и проводили по пол дня рядом. В этот день количество персонала сокращалось вдвое. И они работали через воскресенье (если конечно смена попадала на этот день). А еще мама рядом. Да да. Клиника за одним забором с домом для псих больных.***
Рождество 24 декабря — праздник для католиков, и даже в больнице пытались сделать этот вечер уютнее. Елка, под ней подарки от родственников, бесконечные поздравления, вкусный ужин, песни, концерты. Клиника не сильно богатая, но 3 отделения… Ти только в реабилитационном. Иногда все же заходила к матери и смотрела в маленькое окошечко за ней. «Уложив» пациентов по палатам и койкам к полуночи, Ти отважилась зайти в то отделение. — Доброй ночи, мисс Пэвенси. — девушка поздоровалась внизу с дежурной. — Привет, Ти. Уложила своих? — Да. Сегодня им весело было. Только мистер Корил… — Печально. Но… такова жизнь. Не в наших силах его исцелить. — Так точно… Все равно жалко. — Ты к маме? Рождество. Поздравить. — Нет, мы не католики. — Правда? Не знала. А что тогда? — Просто взгрустнулось. — Ой, милочка. Иди. Только не буди. Ну, ты же помнишь. И кстати, ты меня не сможешь подменить на денек? — Да без проблем. А когда? — Я помню, что 9 января у тебя смена в ночь. Выдержишь еще 12 часов то? У нас тут тихо, сама знаешь. Врачи сделают обход с 9до11. Да ты их и не заметишь. Я тут ведь сижу так: впусти-выпусти. Я же не санитарка. Вот и все. Приедет им обед, полдник и ужин. Никого не кормить, никого не мыть. Просто сиди тут, читай. Да делай что хошь. Может и подремлешь. А в 7 вечера тебя подменит Рози. Я ее очень попрошу, чтобы она пришла на пол часика пораньше. — Нет проблем. Конечно, подменю. — Вот спасибо. С начальством договорюсь. Лишняя денежка тебе же не помешает. — Конечно, мисс Пэвэнси. Ти вроде не рада, но отказать доброй тетке не хотелось. Да ничего, первый раз что ли работать на износ. Деньги она если бы могла подработала бы. Но клиника занимает все время. Очень хотелось накопить на колледж, хотя бы на один год. Домик всеми правдами и неправдами она продала, купив квартирку маленькую одну комнатную в 20 метров. В них входила и спальня и кухня. Но это не важно. Она была близко к клинике, и иногда даже по хорошей погоде ходила на работу пешком прямо через пролесок. К тому же здесь кормили 3 раза в день. Кроме ночи, конечно. На нее уходило меньше денег по коммуналке, учитывая, что основное время она проводила вне ее стен. На еде и спецодежде тоже почти полная экономия. Время утром возвращение домой, небольшой сон, уборка, перекус, прогулка и уже вечер. Ночь — фильмы, сны и опять смена в 7 утра. Так изо дня в день уже 2 месяца. Она привыкла. Так меньше выходит думать! Новый год она и не справляла. Лишь поздравила шумных соседей, которые улеглись около двух ночи. Ей нужно на работу к 7 утра. Вот и весь праздник. Здесь не так как в России.***
Ти прилагала все усилия, чтобы накопить на колледж, и порой казалось, что силы уже на исходе. Подумав о должности, которую она на 1 день заместит, и времени больше. Зарплата меньше, ну процентов на 10-15, но тогда можно и подработать. А что, она может брать тексты и подрабатывать переводчиком. Все таки знает почти 4 языка)))). Она этими переводами обгонит и даже перегонит эти проценты. Надо как-нибудь обратиться к начальнику, Пэвэнси явно скоро на заслуженную пенсию. Какие-то денежные мысли посетили ее голову от усталости и переутомления. Время уже шесть и скоро ее сменит Рози. Почему то страстно захотелось мороженого. Обязательно зайти в магазин за лакомством. Ти потянулась и решила выйти на улицу немного подышать. Уже смеркалось, и начали зажаться скромные фонари внутреннего двора клиники. Она выдохнула и увидела, как клубиться ее выдох паром. Прохладно. Но это то, что ей сейчас нужно, необходимо — проветрится. НА улице стоит одна скорая, чья-то машина подальше, пару пациентов прогуливаются в парке. — Мэм, простите, где здесь главный… Парень толкнувший в плечо Ти своим торсом остановился как вкопанный. — Скотт? Скотт Эванс ты ли это? — улыбнулась она. — Тебя прислал Крис справиться о моей маме? Она крепко обняла его, несмотря на боль в плече. — Я рада тебя видеть. С прошедшим новым годом тебя. Как Лиза поживает? Скотт вытаращил глаза и молча смотрел на нее. Его грудь быстро и высоко вздымалась, так же как и у нее вылета пар изо рта. — Ты чего молчишь? — Ти… Ты… Ты как здесь? Ты пришла… — Да я тут работаю уже третий месяц. И с мамой рядом и деньги и питание. Короче много плюсов. Хоть и очень устаю. — Я заезжал в твой дом… — Да я его сразу почти продала, когда, ну ушла от Криса. И работать устроилась тут. — Я не к твоей маме… Ты… Просто хотел в эту клинику… Завтра… — У тебя что-то случилось? — Да. Мне нужно полечить, ну реабилитация нужна… — Тебе? Ты болен? — Почему ты ушла от него? — Не поняла? — Ти отошла от парня на шаг назад и взглянула прямо в глаза. — Зачем ты ушла? Он очень ждал, и думал, что ты вернешься. Подуешься и вернешься обратно. — Но я не была его девушкой Скотт. — Я это узнал потом. Крис рассказал мне. И все равно… Брат не просто тебя выкупил, он пожалел и, наверное, хотел хорошего и благодарного отношения к нему. — Я понимаю. Кололась. Как кактус. Но я ведь не от хорошей жизни. Так меня жизнь воспитала. — Я Криса завтра привезу. — выдохнул Скотт. — Он «заболел». Губы Ти разлипались от непонимания. — Заболел? Чем? — Авария. Такси попало в мясорубку на дороге. Он возвращался со съемок. Несколько машин, грузовик, автобус. Короче месиво. Ти опустилась на колени, почувствовав, что ноги ее не хотят держать. — Эй, Ти. ТЫ как? — Скот сел рядом и попытался поднять ее. — Он… — Живой. Нога сломана. В трех местах. Лёгкое проколото. Лёгкое сотрясение, растяжение связок левой руки… Да чего уж там. — И давно? — дрожа, произносила она слова. — 27 декабря. Сначала он в коме был. Врачи ввели, чтобы боли не чувствовал. К 30 стали выводить. Он стонал от боли, обезболивающие кололи. Ти вновь задрожала, представляя себе такую картину. — Вот провалялся вот уже 14 дней. Теперь на реабилитацию отправляют. Здесь будет. Мама чуть рядом не легла. Сердцем плохо было. Атлантида вытерла слезы, дернулась как от дрожи и, развернувшись, пошла прочь. — Он звал тебя! — кричал Скотт ей вдогонку. — Он звал тебя! Он ждал…***
Ти просто давилась слезами. Во рту все пересохло так, что казалось там сахара. Лицо распухло от слез. Ее руки тряслись, когда она ополаскивала свое лицо, шею, грудь. Но в чем ее вина? Нет ее. Она терла и терла лицо, хотелось стереть эти знания. -Ти, Ти. — кто то ее трепал за плечо и она приходила в себя. — Господи, девочка, что с тобой? Та обернулась и увидела Рози — сменщицу. — Я. Ничего… Я…Домой надо… — Так знаешь, что в таком состоянии ты домой не пойдешь. Идем-ка в комнату для персонала. Там диван отличный. — Мне на смену завтра. На смену. — Знаю. Какая разница, я в ночь. Я разбужу утром. Тебе надо отдохнуть. Я тебе поесть принесу, и спать. Рози оказала помощь в снятии халата и уложила девушку на диванчик. — Сейчас, сейчас. Принесу немного поесть. Рози удалилась буквально минут на 5 и прибежала с тарелкой в руках. — Смотри, супчик, куриный. Давай, поешь. — Не хочу, Рози. — Да ладно, я немного. И Сок с булочкой с корицей, давай. Давай. Упадешь, кто будет работать. Рози хохотнула и все же помогла подняться морально «разбитой» девушке. — Хочешь, покормлю? — улыбнулась брюнетка. — Да что ты. Я еще сама в состоянии. — Тогда кушай. Я потом заберу посуду. Одеяло, вот. Свет приглушишь до настольного. — Спасибо, Рози. — Да было бы за что. Бужу тебя в 6,30? — Да, пожалуй, спасибо. Ти осталась одна с этой тарелкой наивкуснейшего супа (как ей показалось). И булочка с корицей… М-м-м-м… Ее любимая. Немного успокоившись и перестав, почти, себя «глодать» изнутри, Ти обратила внимание на свою сумку. Покопавшись, она вынула свою драгоценность в виде голубого слоника и кулона Атлантов. Они спасают ее разум, порой, когда кажется что настал конец, что пружина внутри сжалась до максимума, она вынимает их, долго вертит в своих руках. Эти движения успокаивают, дают стимул, и пружина немного ослабляет свою хватку. Боясь, что во сне она уронит фарфоровую фигурку, Ти положила их между подушкой и диваном.***
— Эй, Ти., вставай, скоро смена. Рози трепала ее за плечи. — Ну и спать. — улыбалась брюнетка. Ти повернулась к ней лицом. — Который час? — Вообще 6,35. Я бужу тебя 10 минут. Видно совсем тебе плохо. Может на больничный пойдешь? Зачем себя истязать. — Нет, Рози, теперь не пойду. — Что значить «теперь»? — Сегодня привезут знакомого сюда на реабилитацию. — Вон оно что! — хитро улыбалась девушка. — Красавчик? — Рози! Вот что… — Ой, да брось! Чего такого. Он к тебе попадет? — Ой, а я не подумала посмотреть. Правда, у меня вроде не было свободных мест. И к выписки никого не готовила. — Ну, даже если не к тебе, вас же не клетка отделяет, ни стена. Сходишь. — Не знаю. — Ти выпрямилась и потянулась, очень желая принять душ. — Я его обидела Рози. Вряд ли он захочет меня видеть. — Знаешь, гадания на кофейной гуще ни к чему не приведут. Давай приводи себя в порядок и иди завтракать. У тебя в 7,30 пациенты завтракают. Во сколько его привезут? — У нас «завоз» пациентов 2 раза в день. Думаю, что к 10 вряд ли. Его только из больницы начнут выписывать. Значит к вечернему «привозу» к 4 вечера. — Ну вот, давай все дела сделай и встретишь его. — Чего?! С УМА СОШЛА ТЫ! Нет. Так нельзя. — Ой, мисс правильность. И вообще бегом есть в столовую.***
Ти просто невыносимо было терпеть до 4 вечера. Как она его проживала? Да никак! Внутри как будто царапалась своя личная кошка, которая даже не могла и подумать о выходе никогда. Минуты тянулись 1 за 5, а уж о часах даже говорить не приходилось. Все это время она пыталась занять себя ну хоть чем то. Не повезло: 10 января воскресенье выходной и многие пациенты принимали родственников и друзей. И ей просто не чем было унять свои мысли и руки. Утром работы полно: процедуры, купание, уборка, смена белья. После 2 настает полнейшая тишина в делах. А сегодня вообще полный отдых. Кое — как дожив до 15,50, убедившись, что все ее подопечные при делах и заняты, она ускользнула вниз. Ти узнала: Эванс не в ее попечении. Может это и лучше. Если бы был ее, то она бы попросила поменяться. Да, попросила бы. Пусть выглядело странно. Но попросила бы. Ноги ватные и почти не слушаются. Она уже начала жалеть, что не взяла куртку. Легкая кофточка не спасала от внутренней дрожи. Было очень удобно: напротив входа, куда привозили новеньких было хозздание — прачечная. Уютное одноэтажное здание с занавешенными окошками. Именно у одного из них она и устроилась. Первая машина скорой помощи вывезла женщину лет 40. Не он. Ти сглотнула. 16,05 — Девушка лет 20. Не он. 16,15…16,16…16,17 Его в удобных носилках выкатывали на дорожку, укутывая одеялом сверху. На его лице маска, в которую податься кислород. Голова замотана бинтом, рука в гипсе. Это все, что она смогла разглядеть из своего укрытия. — Господи, Крис, прости меня. — шепнула Ти себе под нос и не подумав, почему же эти слова слетели с ее губ. С ним Лиза и Скотт. Сейчас они его проводят и уедут. Скотт! Ти схватила свой телефон и, найдя этого абонента, черкнула смс: «Скотт, прошу, не говори ему, что я тут». Успела. Уф. Телефон пискнул в ответе: «Я не дурак, чтобы его расстраивать». Когда они скрылись внутри, Ти выбежала из укрытия, и нырнула в свой корпус с другого запасного входа. Ее не было пол часа, мало ли что. На ней все-таки подопечные. Нет все хорошо: кто то смотрит телевизор, кто то сидит в телефоне, читают книги, играют в настольные игры в этом большом помещении для досуга. — Дамы и господа, все перекусили? — ее голос дрожал. Кто кивал, кто кричал «Да!». — Ну и отлично. Значит, все хорошо. Но разве это успокоит ее разум и сердце? В 22,00 Отбой. И ее отдых. Какой отдых? Она зашла уже в комнату отдыха на своей территории. И что ей ему отдать? У нее ничего нет. Совсем ничего. Ти схватила кулан Атлантов и прижала его в зажатой руке своей груди. На часах почти час ночи, а ее глаза несмотря на усталость, не смыкаются.***
Она стояла в проеме приоткрытой двери и, затаив сбившиеся дыхание, и прислушивалась к его. Он посапывает, может из-за кислородной маски. Но главное, что вообще дышит. В палате он один, свет луны еле еле пробивается через шторы. Но она смело сделала шаг вперед. Наверное, уже мысленно поблагодарила за дресс-код клиники по не надеванию туфель на каблуках. Сделав этот шаг, Ти остановилась и вновь прислушалась к его дыханию. Сглотнув ком, подступивший к горлу, осмелилась сделать еще пару. — Да как же так, Крис? — чуть шепнула она, даже сама себя еле услышав. — Неужели в таком твоем состоянии я виновата? Ну, косвенно. Если это и правда так, я хочу попросить прощения. Я приложу все усилия, чтобы ты выздоровел. Обещаю. Ти подошла так, что почувствовала коленями матрац. На прикроватной тумбе лежал его телефон, блокнотик с ручкой и… маленький словарик по-испанскому. Девушка схватила его и открыла на середине. В него вложила серебряную цепочку с кулоном Атланта, положив его вновь на поверхность. — Прости. Девушка чуть дотронулась кончиком своего пальца до его родинке на щеке, которую Крис ужасно ненавидел. Губы его чуть дернулись и расплылись в улыбке. Слеза покатилась вниз по ее щеке, и чтоб совсем не разреветься, Ти на цыпочках покинула палату. Ее трясло, увы, не от холода. По факту она знает его уже почти полгода. И она привыкла. Нет, не к роскоши, ни к шикарной еде, доме, бассейну. К людям. К Скотту, к Доджи, да и к Крису тоже. Он был добр, а она как кактус — колола и пыталась каждый раз колоться побольнее. Жизнь так научила.***
Занимался рассвет. Наступало новое утро. Его почему то Ти ждала со страхом. ОН очнётся, начнется его день наполненный болью, мучениями и плохими мыслями. Тут ее совершено осенило и от этого, Ти чуть не лишилась чувств. Его боль? Мысли? — Что же я наделала? — шептала она посиневшими от страха губами. Она положила кулон. Крис найдет, и его беспокойства станут еще больше и мысли о ней усилятся. Это может навредить его здоровью. И почему об этом она подумала на рассвете? А может и не поздно? Выдохнув, девушка сломя голову понеслась в ту палату, где лежал Крис и ее кулон. Еще полумрак, тем более в его палате, выходящую окнами не на восход. Она вновь чуть приоткрыла его дверь и прислушалась. Секунда ее промедления и он тяжело вздохнул, приоткрыл глаза и застонал. Этот стон больше был похож на плач и осознание своего нездорового положения. Ти просто замерла и затаила дыхание. Он вновь простонал и повернул голову. — Сестра. — прохрипел он. Потом видимо вспомнил о кнопке рядом с его рукой и сделал несколько нажатий. — Ты чего тут стоишь, блин? Проходишь, иди, нет — так дай мне пройти. — окликнула ее Симона, которая ухаживала за Крисом. — Мистер Эванс, я уже бегу. Простите. Была у другого пациента. — Ничего. — Крис говорил очень медленно и хрипло. — Что Вы хотели? — Мне бы подняться. — Да, сейчас подвезу баллон. Крис выдохнул, понимая всю серьезность положения нахождения без баллона. Симона подкатила баллон на маленькой тележке, помогла снять стационарную маску, и нацепила маску от баллона. — Мне можно не переодеваться? — Конечно. Пижамы удобны для положения и в кровати и посещения коридоров и комнат общего пользования. — Отлично. Просто, Симона ведь? Просто нет сил и даже настроения переодеваться. — И не переодевайтесь. Вам помочь сходить в туалет? — Что ты! — усмехнулся он. — Это я пока сам. — Я не об этом. — чуть хихикнула девушка, прикрывая рот ладошкой. — Просто провожу. Вы же не знаете где он. Да и мало ли. Вдруг станет плохо. Я буду за дверью. — А-а-а, понял. Тогда, не откажусь. Медсестра помогла ему встать на ноги, удерживая одной рукой его под локоть, другой таща за собой баллон. Ти шмыгнула в другую сторону от того места, куда они собирались, и спряталась за столиком каталки для уборки. Ти смотрела, как они удаляются, и не понимала сама себя. Ее смена скоро закончиться. Она вымотана, столько времени проведя здесь, что она готова прямо сейчас лечь и закрыть глаза. И чем она ему поможет выжатая как лимон? Ничем. Ти развернулась и направилась в комнату для персонала. — Ты чего-то забыла? — спросила ее сменщица Корри. — Нет. Иду переодеться. — Я думала, ты уже ушла. Выглядишь прямо так скажем… — Понимаю. Я же работала в другом корпусе. — Да, знаю. Может все же такси? — Корри! — укоризненно она глянула исподлобья. — Ты же знаешь, это не дешево. — Знаю. А если там упадешь по дороге? Ладно. Погоди. Корри, уже переодетая в спецодежду, погрозила ей пальцем и скрылась в дверях. Вернулась она минут через 8 с довольной улыбкой на лице. — Все, я узнала Билли едет отвозить пациента по выписке через 15 минут. Давай бегом переодевайся, он подбросит. Конечно ему не в ту сторону, но максимально приблизит тебя к дому. — Корри, ты чудо. — она выдохнула обессиленно. — Давай, не забудь ничего. — Кор, можно попрошу тебя еще… Тут пациента привезли. Крис Эванс. Ты чуть пригляди одним глазком за ним. Ну, чтобы там хуже не стало или еще что. — Парень твой? — Нет. Но знакомый. Мы с ним поругались. Плохо расстались. — Понимаю. Нет проблем. Сообщу, но только в СМС. Поняла? Спи. Выключи нафиг все, все от телефонов до дверных звонков. Поняла? — Так и сделаю. Спасть просто умираю, хочу. И до вечера буду «убита». — Вот и отлично. Беги. Мне надо к пациентам. Ти была благодарна Корри, она была эмигранткой из Франции, высокая, чернокожая, с кудрявой копной на голове, которая кое-как убиралась в хвостик, который приходилось делать на работе. Она мать одиночка, растит 11 летнего сына. Тоже крутиться, как может. Ти зашла в свою квартирку и кинула ключи на тумбу, скинула туфельки. Сначала хотела направиться в спальню, но тело ныло и требовало помывки. Животик требовал еды, ведь она не позавтракала на работе. Холодильник пуст. Увы, и ах. Нет, спасение — 3 кусочка хлеба и сыр. Быстро поставив кипятиться чайник, наложила сыра на 2 куска, подумав, что вечером вот 100% сходит в магаз, налила себе чаю. — Боже, спасибо за это. — она закатила глаза и улыбнулась. Голова жутко болела, и руки не хотели слушаться. Ти сунула посуду в раковину, и поплелась к двери: выключила звонок, отключила звук на телефоне и оставила его в гостиной. — Вроде все вырубила. Она поплелась в свою комнатку и зашторила плотно шторы. — Идеально. — она сжала губки и плюхнулась в мягкую кровать. Спала она плохо: снились сны, тревожные, безумные, страшные, спокойные. И главный герой ее сна, конечно же, он. Окончательно очнулась она лишь в 7 вечера. — Нужно наведаться в магазин! — Ти просто приказала себе. Холодильник нужно хоть немного заполнить. Она нехотя оделась в мешковатое худи, джинсы, и кроссовки. Магазинчик мисс Чан ЛИ небольшой, но близко к дому и шаговой доступности. Там не особый ассортимент, но можно купить все самое необходимое. Она таскалась по этим рядам с отрешённым взглядом и рассеянным сознанием, не понимая, что взять. В голове мысли бегали хаотично, а внутри как будто что-то обжигало и было так пусто, как в самом глубоком колодце. Пару пачек круп — они долго лежат. Консервированные маслины и грибы — она их просто обожала. Какие то овощи, фрукты, хлеб и шоколад к чаю. Девушка расплатилась на кассе, предварительно поздоровавшись с миссис Ли. Совсем смерклось. Ти пинала какой то камушек ногой. Казалось, она на автомате добралась до квартиры и просто пихнула дверь, которая чуть скрипнула, и очень спасло ее от удара об стену, ее вещи, висящие на вешалке прямо за ней. Мысленно Ти конечно же ругнулась: была бы дырка в стенке от удара ручкой — это же картонные стены великой Америки! Раскидав продукты по местам, Ти умостилась на диванчик. Голова и так гудела от роя мыслей, и так хотелось «открыть» крышку и вынуть их оттуда. Она не нашла себе занятия получше как тупо посмотреть комедию.***
Он полулежал на очень уютной больничной комфортабельной кровати. Последние дни по возможности врубал телевизор или музыку на телефоне, чтобы не слышать долбаное сопение своего носа и тиканье этих аппаратов, поддерживающие его дыхалку. Теперь этот звук ненавидел больше всех звуков на свете. Он помнил: звук, тормоза визжат, крики людей, а в голове писец, ни одной мысли. Хлопок, боль, страшная до жуткого крика, и тишина, холод, мрак. Приходя в себя — этот, ЭТОТ, сука! Звук! И свист, выходящий из его рта и носа. Открыв глаза: белый потолок, боль во всем теле, и непонимающие мысли. Там подальше всхлипы родного человека — мамы. Тихие уговоры Карли, и сопение Скотта. И безысходность и страх и мучения. Прошло 2 недели, а на душе чувство немощности и безысходности и пустоты не покидало. И еще так расстались… Он вздохнул полной грудью — больно. Крис снова простонал. За дверями послышались разговоры и Крис замер. Может ему помогут повернуться на бок? Спину уже отлежал. — О, мисс, Вы сама любезность. — кто просто льстил. Конечно же Скотт. — Брат, привет. Я решил вновь к тебе. Дел сегодня нет и я… — Пришёл опять меня пожалеть? — Ой, кто-то не в духе, опять. — цокнул младший. — А разве я не имею на это право по крови? — Наверное, имеешь. — просвистел Крис. — Конечно. Мама дала его нам обоим, и поверь, брателло, — Скотт подошел вплотную, и чуть ударил брата по носу пальцем, — Я буду пользоваться этим правом по полной. — Пользуйся. Только помоги повернуться на бок. Скотт как мог, поддержал его за здоровую руку, пока брат очень медленно выворачивался на кровати неловко. — Вот и хорошо. А говоришь не надо помогать. — Я такого не говорил. Но ты же любишь меня пожалеть. А я этого не хочу. — А кто кроме нас? М? Кто? У тебя есть еще семья, а мы не в курсе? — Скотт умело подводил черту так, чтобы почувствовать себя виноватым. — Нет. Не обзавелся, знаешь ли. — съязвил старший. — Оф, я так и подумал. Кто замуж пойдет за такого бузилу. Скотт удобно прикрыл брата одеялом. — Это что? — Скотт скривил лицо и схватил в руки книжечку. — Переводчик, там же написано, балбес. Скотт сжал губки и вытянул их трубочкой, протягивая на весу кулончик на цепочке. — Это вряд ли переводчик. Рот Криса приоткрылся, а глаза расширились. — Это что за тайная воздыхательница? За сутки уже успел закадрить медсестричку? Ам? Но Крис молчал. Потянул свою здоровую руку, чтобы его взять. — Ты чего молчишь как рыба? Ну и не говори. Брат обиделся, но продолжили оба смотреть на этот голубой кулончик. — Что за клиника Скотт? — просипел старший. — Та самая. — пожал плечами Скотт. — Где лежит мама Ти? — Да. Она далеко от людских глаз. Здесь никто не потревожит твое лечение. — Кто так решил? — Я сказал маме, она решила. — Найди доктора, найди! Он скажет мне ее адрес. — Не понял? Кого?.. Нет… Ну нет… Ты серьезно?! Крис ты только стал об ней забывать… Опять?! Ты сам себя мучаешь! Мазохист хренов! — Скотт… Прошу. — взмолился старший. — Крис! Я не хочу этого! — Я хочу. Она сбежала из старого дома. Нашла новый значит… И должна приезжать к маме и дать новый адрес и телефон. Скотт… Сходи. — Ты повредил не только тело, но и слух? Еще раз — НЕТ! — Значит, я сам спрошу. Тут есть люди и без тебя. — А я всем скажу и заплачу, чтоб тебе не говорили! — Что за козни? Ты че баба что ли? Воцарилась тишина. Лишь пиканье приборов и зловещий свист легких. — Она и так тут… — сдался на выдохе Скотт. — Чего? — Она тут работает. Типа сиделки. — Но как ты… — Она сама подошла, увидев меня. Сама. — И ты молчал?! — Крис раскрыл одеяло и уже попытался спустить ноги с кровати, но тут же сжался от боли в ноге и груди. — Лег быстро! — скомандовал младший и повалил его обратно. — Тут она. Говорила, что живет недалеко и работает, чтобы маму видеть. — Это ее кулон, Скотт. Это кулон Атлантов. Она показывала его мне. — Вот коза! Знала же, что ты его увидишь и ее вспомнишь. — Знала. Приведи ее, прошу. — Сама заглянет, не расслабляйся. Раз уж сегодня приходила, еще придет.***
Ти с большим удовольствием засовывала свой ужин в рот. Он казался вкусным, хотя все обычно. В этот момент безумно захотелось одиночества. Почему? Она сама не поняла. Может, сказалась работа в бешеном темпе последние месяцы. А может, возвращение в клинику, туда, где он? Сейчас не идеальная жизнь и трудное время, но есть цель — учеба. Ти идет к ней, не сворачивая. А зацепиться за его жизнь, значит покончить с мечтой. Но жить и разрываться между чувствами и мечтой-целью, это разве хорошо? Девушка помыла тарелки и убрала остатки ужина в холодильник. Может отпроситься на пару дней и свалить куда-нибудь в тишину? — Надо ложиться спать. — утвердительно кивнула сама себе. — Нет, завтра позвоню на работу и свалю. Видит Бог мне нужно отдохнуть. Иначе я сама окажусь на больничной койке со своими пациентами. Ти понимала, что потеряет в деньгах, но отдохнуть хотелось больше. Точно. Есть местечко. Солванг, городок округа Санта-Барбары. Этот городок кусочек Дании. Там тихо и умиротворенно. Ти была там 1 раз проездом из Мексики. 5-6 часов пути и двое суток там. Это ли не рай?