— Чт. — не успевает Джордж договорить, как его глушит резко раздавшийся гудок из трубки. Связь оборвалась.
Ему всё больше кажется, что он бредит. Может всё это шутка и он держит в руке воображаемый телефон, разговаривая с выдуманными голосами в голове? Что если сейчас он повернётся в сторону коридора и увидит там силуэт Дрима? Колени начали слегка дрожать, а голова не на шутку разболелась. Он входит в ванную, проходя мимо раковины сплёвывает, в надежде, что вместе с этим его покинут дурные мысли. Наверное, это первый раз, когда его преследует желание забыть тот проклятый город. Смотрит в заглушённое непрозрачной плёнкой окно, вглядываясь в глубину ночи. С самого начала новой жизни, он поселился на окраине мегаполиса в небольшой пятиэтажке, пропитанной запахами орхидей и лаванды. В тёмно-синем окружении района, жёлтым горят окна светящихся домов.Он помнит россыпь звёзд На его шее и щеках.
Больше и не о чем жалеть, ведь жизнь налаживается, а то что было в прошлом — там пусть и остаётся, верно? Нет. Он так тщетно пытается избавиться от этих мыслей. Почему он так привязан к человеку, что думает о нём каждый час своей жизни, уже как шесть лет. И всё не отпускает его. Так ещё и этот странный звонок совсем сбивает с толку. Дэвидсон выходит после душа и направляется на кухню. В полной темноте и тишине заваривает чашечку чая и усаживается на подоконник, запивая таблетки. На нём стоят цветы, напоминающие ему о нём. Всё вокруг буквально было маленькой частью Дрима. Те мысли, которые он передавал Джорджу. А ведь он и их тоже помнит. Как оба сидели, на такой же ночной кухне и мечтали, как скоро Клэй поправится после лучевой болезни. Парниша в маске всегда рассказывал о своих эмоциях и чувствах, ровно до того момента, пока речь не заходила до самого Джорджа. Будто что-то утаивал, переводя тему на всё подряд. На скрипевшие во дворе качели и стаи псевдособак. На пустую картонную коробку хлопьев и висевшие на стене DVD диски с постерами к ним. Как жаль, что их не удалось сохранить. От веснушчатого веяло чем-то по-настоящему детским и родным, да так сильно, что до трясучки хотелось затискать его. А сейчас Джордж один. На пустой кухоньке. «Конечно, всё куда лучше, чем раньше!» — заверяет он сам себя, стыдливо понимая, что нагло врёт и не может смириться с потерей.стыдливо понимая, что серьёзно влюбился, залипнув в пшеничные волосы.
Период, когда он корил себя за смерть друга был далеко позади. Конечно, Сапнап помог ему выбраться из этого состояния, когда каждую минуту сердце обливалось кровью. Больше не было ели живых порхающих мотыльков в лёгких и горле, но и таблетки всегда лежали на прикроватной тумбочке и кухонном столе. Брюнет смотрит на часы, смутно видя, что уже настало пять утра. Через пару часов рассвет. Его затягивали раздумья, а что если всё же звонок был правдой и ему не приснилось? Пока время тикало, в дверь раздался звонок домофона и Дэвидсон направился в коридор. Только поднёс руку к трубке, как звон прервался. «Наверное это Ник вспомнил, что всё же взял ключи.» — с усмешкой подумал парень и, будто верный пёс, принялся ждать его у порога. На полу лежал его любимый ковёр, с зелёными отпечатками ног, хотя он всё же видел их жёлтыми. Стук в дверь. Обычно Сапнап звонит. Неужели забыл про звонок? Что с ним такое, почему он такой рассеянный с утра? Это даже забавно и с лёгкой улыбкой, помотав головой и побурчав под нос, Джордж отпирает замок, раскрывая дверь. Улыбка сменилась обомлевшим выражением лица с резко увеличившимися зрачками. Сначала он даже поверил, а потом опять всё свалил на больное воображение. Но прошло ещё пару минут, пока нежданный гость мялся у входа и до Джорджа всё-таки доходит, почему он видит его.— Как ты выжил? Как ты нашёл меня? — он разорвал тишину, всё ещё пытаясь прийти в себя и поверить зрению. — Я расскажу, — Дрим вцепляется в него с крепкими объятьями, плача впервые за долгое-долгое время, — но позже.
Внутри обоих бурлит непередаваемый океан эмоций. Всё внутри сейчас сожмётся в маленький комочек, неприятно надавливая на живот. Ноги подкашиваются и парень с синими глазами почти не держит себя, опираясь на чужие плечи. Они неуклюже кружатся, пытаясь не упасть, пока заходят в квартиру, всё не желая отпускать друг друга. Так боятся вновь потерять друг друга, ведь целых шесть лет!.. Джорджу не хочется прямо сейчас выслушивать о нелёгких странствиях и выживании в почти диких условиях. Поэтому, он затаскивает его на кухонный диван, зарываясь пальцами в отросшие светло-русые пряди. Всматривается в потускневшее лицо. Под глазами синяки от частых недосыпов, на половину лица и даже больше, до сих пор растягивается необычайно белый шрам с красноватыми краями. Клэй больше не носит свою маску в память о матери. Но хранит в рюкзаке, свято веря в её драгоценность. Сколько тысяч часов позади? Он вспоминает старый холм и их первый поцелуй на закате дня, то ли серьёзный, то ли в шутку. Плевать. Зона заставила их повстречать друг друга, подружиться до чёртиков крепкими отношениями и влюбиться. Уже никто давным-давно не отрицал это и не смеялся.тогда, ещё во время заражения инфекцией, в нём умерло что-то светлое.
теперь этот луч возродился.
welcome home, darling.