Обезображенный человек в бинтах на голое тело постанывал на кушетке в навесном доме. Его правая рука и половина лица были покрыты чёрными ожогами, глубоко в бедре застрял кусок металла, а единственный уцелевший глаз налился кровью. Тука луна Марсо никогда не занималась целительством, но часто помогала своей подруге ухаживать за больными: поила их водой, кормила с ложечки, меняла повязки и компрессы, пеленала и успокаивала. Она видела, как мужчина мучается от кошмаров, и избавляла его от сновидений, а потом гадала, какую битву он пережил? Когда солдат вышел к окраине деревни, он был нашпигован металлом и харкал кровью. Ходору, отцу Туки, доводилось сражаться, но он никогда не рассказывал о таких ужасных ранах, хотя даже без этого старался уберечь свою единственную дочь от войны.
– Ты должна уметь защитить себя, – повторял как мантру её отец, – но помни, роднулька, я буду биться вместо тебя до самой смерти.
В отличие от людей, эльфы не находили в войне ни славы, ни радости – одну только боль. После многих столетий дискриминации и угроз со стороны Империи, взимавшей с общины дань, раненого солдата приняли очень неохотно и при условии, что с исцелением его немедленно выдворят из леса.
Эхо четырёх странных хлопков пронеслось над деревней. Незнакомая с иномирным оружием Тука оторвалась от смачивания бинтов в обезболивающем зелье, пытаясь разглядеть что-то в окне. Солдат распахнул глаза, его грудь застыла в поднятом положении, кисти задрожали.
– Они идут... – впервые за три дня человек заговорил. До сих пор он издавал лишь стоны и всхлипы, среди которых изредка угадывались слоги от незаконченных слов и фраз. – Уходите...
– О ком ты говоришь? – Тука попыталась наложить бинт на ожог, но имперец отмахнулся от неё, пододвинулся к краю кровати и с грохотом упал на пол.
– Они идут... – у лежачего человека откуда-то появились силы встать на ноги. Качаясь из стороны в сторону, он медленно пошагал к двери.
– Эй, стой! – Тука вскочила со стула и преградила солдату путь. Его правый глаз выжгло огнём, левый был наполовину прикрыт веком и не выражал никаких эмоций, как и опустившееся усталое лицо.
Где-то вдалеке снова раздались хлопки. Солдат вздрагивал от каждого. Они долго стояли друг напротив друга. Тука не знала, что делать. Имперец хрипло дышал, но больше не пытался сбежать.
– Тебе стоит прилечь... – прошептала эльфийка.
– Угх, – у солдата подкосились ноги, и он осел на пол. – Они... убьют нас всех...
– Кто?
– Железные скелеты, – человек закрыл лицо руками, скрывая слёзы. – Я единственный... выжил.
Эльфийка не знала, как реагировать на его слова. Казалось, будто для него ожили все кошмары последних дней. Она обняла человека, чтобы он почувствовал себя в безопасности, но каждый новый хлопок, доносившийся с улицы, заставлял садерца трястись и вздрагивать. Представитель гордого и воинственного народа запуган до смерти. Что же это за железные скелеты?!
– Тука! – донёсся мужской голос из-за двери. – Тука, доченька! – Ходор ворвался в комнату с оружием в руках, застав эльфийку на полу в обнимку с имперским солдатом.
– Что происходит? – она осторожно отпустила человека и поднялась на ноги.
– На нас напали! – отец передал дочери длинный эльфийский лук и колчан стрел. Та отработанным неосознанным движением повесила оружие на спину. – Оставайся здесь, хорошо? Мы разберёмся.
– Папа, постой! – Тука схватила Ходора за руку. – Я думаю, нас атакует тот же враг, что причинил человеческому воину эти увечья.
Лицо эльфа скривилось, он недоверчиво взглянул на свою дочь, потом на человека, и снова на дочь. Настороженность и неприязнь, выработанная десятилетиями вражды двух рас и народов, отступала неохотно. Наконец, Ходор решился.
– Это правда? – Эльф подошёл к человеку, но не стал присаживаться перед ним. Солдат глухо всхлипывал и созерцал пол. – Отвечай, садерец!
– Да, – тихо произнёс человек. – Они... они уничтожат вас, как уничтожили всю нашу армию, – солдат поднял голову и продолжил говорить дрожащими губами. – Эти хлопки – только начало! Бойтесь белого дыма! Бойтесь железных повозок! Они отравят вас змеиным ядом и солнечной чумой! Вы уже трупы, мы все... – срывавшегося на крик солдата прервал донёсшийся с улицы грохот.
Тука и Ходор подбежали к окну. Над общиной нависло облако белого дыма в форме перевёрнутого ежа. Деревянные дома медленно поглощало пламя. Эльфы с криками разбегались и катались по земле. Вот уже сотню лет деревня не знала войны, в тишине и мире выросло целое поколение. Скрипнула дверь, Тука обернулась и увидела, как спина садерца исчезла на улице. Пусть уходит. Ему в любом случае не позволили бы остаться.
– Здесь небезопасно, – заключил Ходор, глядя на разраставшийся пожар. – Пошли, я проведу тебя к окраине леса.
– Отец? – Тука пристально посмотрела в глаза Ходора. – Только не говори, что собираешься бросить меня!
– Я лишь хочу, чтобы ты была в безопасности, – эльф схватил свою дочь за плечи. – Ты не должна сражаться!
– Нет... – она взялась за руку отца. – Или мы сбежим вместе, или вместе сразимся!
– Но я не могу оставить деревню! – возразил Ходор.
– А меня можешь? – у Туки выступили слёзы.
Эльфы смотрели друг другу в глаза. Ходор разрывался между долгом перед деревней, в которой прожил двести пятьдесят лет, и любовью к единственной дочери. Он понимал, ему придётся сделать этот выбор. Покрыть себя позором, не встав на защиту деревни, или оставить дочь в безвестности о своей судьбе. Любовь или долг? Его раздумья прервал взрыв под самым окном. Комнату заполнил едкий белый дым, крыша затрещала горячим пламенем. Ходор схватил замешкавшуюся Туку за руку и вытянул под открытое небо, на террасу.
– Что это за магия?! – выкрикнул эльф.
– Человек... – Тука закашлялась. Она вдохнула слишком много дыма. – Он предупреждал об этом!
Эльфы в панике носились по деревне: кто-то помогал раненым, кто-то пускал стрелы в неизвестного врага. На глазах у впечатлительной Туки один из старейшин пал от вонзившейся в голову полосы света. Девушка прикрыла рот одной рукой, второй покрепче сжав ладонь отца. Почему? За что? Чем они прогневали неизвестного врага?! Если имперцы – это жестокий и воинственный народ, то эльфы всегда жили мирно и никого не трогали. Неужели... неужели кто-то так ненавидит их просто за то, что они родились на свет?!
– Мы проигрываем, – прошептал Ходор.
Пламя стремительно распространялось, осколки белого фосфора прожгли себе путь к опорам навесного дома. Терраса затряслась. Деревянный пол рухнул, утянув эльфов за собой. Смесь белого и серого дыма с поднятой пылью стелилась по земле, Тука с отцом всё ещё держались за руки. Женщина обняла павшего в бою сына и завыла от горя. Её плач захлестнул, заразил эльфийку. По щекам Туки потекли ручьями слёзы. Не только от щипавшего глаза дыма, но и от сострадания чужой боли. Вокруг лежали неподвижно истекавшие кровью тела: друзья и знакомые, чьи-то братья и сёстры, сыновья и дочери, мамы и папы.
Из дымки возник железный скелет с яркими красными глазами. Уродливая, дёрганная тварь развернулась на рыдавшую женщину с мёртвым сыном на руках. Громкий хлопок. Линия света пронзила воздух и врезалась в голову эльфийки. Она выпустила мёртвое тело из рук и упала на пыльную почву с застывшим выражением горя и ужаса. Плач стих.
Скелет медленно повернул голову в сторону Туки. Выпущенная неизвестным воином стрела ударилась о металлический череп и отлетела в сторону. Металлические руки, сжимавшие чёрный жезл, неестественно дёрнулись. Хлопок. Где-то за спиной эльфийки плюхнулось на землю тяжёлое тело. Туку парализовало от страха, она задыхалась, дрожала, не отрывала глаз от блестящего железного убийцы. Скелет зашагал, давя своим весом деревянные палки. Остановился. Выстрелил.
Красные глаза опустились на Туку. Девушка в ужасе распахнула рот. Она толкала ногами переломанные доски и землю, пытаясь отползти от железного монстра. Чёрный жезл опускается, отверстие маленькой трубки направлено точно на голову эльфийки.
Глоток грязного воздуха обжёг горло. Тука закрыла глаза.
Удар толкающего заклинания.
Хлопок.
Мужской вопль.
Ходор в последний момент отклонил жезл магией, но не смог сбить врага с ног. И тогда он в отчаянии бросился на железного скелета всем своим весом. Противоестественный тихий гул. Хлопок. Фонтан пыли. И лязг падающего металла. Когда Тука осмелилась вновь поднять веки, она увидела, как железный скелет, одной рукой держа жезл, второй сжал шею отца, повисшего сверху: хрипящего, бьющего руками и ногами. Глаза слезились от дыма. Внутренности крутило. Конечности согревал разгоравшийся огонёк. Осознав, что она ещё жива, Тука подскочила, ударила по жуткой имитации кости предплечья, схватилась за неё, изо всех сил дёрнула. Её отец задыхался. Металлический монстр душил его и никак не хотел отпускать. Тогда Тука перепрыгнула через отца, взялась обеими руками за жезл и потянула, что было мочи. Не помогло. Слишком сильна хватка монстра.
Хлопок за спиной заставил эльфийку вздрогнуть. Она обернулась. Второй железный скелет разгуливал по деревне в поисках новых жертв, не обращая на неё никакого внимания. Нельзя издавать много шума. Ходор боролся, упершись руками в металлические плечи, но не мог вырваться из захвата. Тука плакала от беспомощности, лупила ногой по жезлу, по голове скелета, тянула за плечи отца.
– Пожалуйста, хватит! – она отбросила лук и взмолилась к врагу. – Не лишай меня отца! – произнесла девушка надорванным голосом.
Железный скелет никак не отреагировал. Ходор посинел, ослаб, его конечности задёргались в судорогах. Он хотел приказать своей дочери бежать, но не мог выдавить из себя ни звука. Тука уловила взглядом блеснувшее в огне лезвие ножа. Схватившись за рукоять оружия, она сперва попыталась пронзить светящийся красный глаз. Бесполезно. Тогда эльфийка просунула лезвие под пальцы скелета, сжимавшие жезл, и со всей силы потянула рукоять, одновременно ногами выдавливая оружие из цепких лап нежити. Враг, наконец, увидел в ней угрозу. Он бросил Ходора в сторону, а освободившейся рукой попытался схватить Туку. В последнее мгновение жезл выскользнул из металлических пальцев, девушка тут же схватила его и отпрыгнула в сторону.
Образ скелета расплылся в слезившихся глазах. Тука взяла жезл так, как его держал враг, направила отверстием трубы на металлический череп и по странной догадке нажала пальцем на нужный рычажок. Отдача едва не вырвала оружие из рук – скелеты держали его намного крепче. Световая стрела, выбив искру, отскочила в землю, подняв фонтан пыли. Голова скелета дёрнулась, но тут же вернулась в исходное положение. Даже так! Их собственная магия бессильна против них!
Эльфийка снова нажала на рычажок. С тем же результатом. Железный скелет медленно и неуклюже поднимался на ноги. Тука отступала. Отец за спиной монстра замотал головой, в его глазах явственно читалось "бежим".
И эльфийка, не выпуская жезл из рук, побежала к границе леса. Ещё ослабленный от удушья Ходор последовал за ней. Железный скелет некоторое время гнался за беглецами быстрым шагом, но скоро остановился. Он не умел бегать. Остановился ли обезоруженный враг или нет – этого Тука не знала. Но вскоре он исчез в дыму и огне, что поглотили деревню. В этом крохотном мирке – в той узкой поляне, которую было видно сквозь едкий туман – не было никого, кроме эльфийки, её отца и изредка попадавшихся трупов и обломков. Ни один железный скелет не пал. По крайней мере, им не довелось их повстречать.
Сквозь кашель, хлопки и крики до Туки донёсся истошный плач младенца. Девушка остановилась, пытаясь понять, откуда он исходит. Ходор обернулся. Железных скелетов скрывала дымка и поднявшееся пламя пожара. Воображение эльфийки обрисовало убитую мать, чей ребёнок упал на землю и звал на помощь. Держа иномирное оружие наготове, она поторопилась в сторону плача, пока туда не нагрянул железный скелет. Ходор снял с плеча лук и, всматриваясь в дым позади, попятился следом за дочерью.
Перед Тукой показалось ещё не тронутое жилище. Из дверного проёма, пугливо озираясь, вышла эльфийская женщина. Она заглянула за угол, где должна была увидеть ребёнка... и развернулась на месте, чтобы рвануть прочь от неизвестной угрозы. Раздался столь знакомый хлопок. Женщина упала на землю, прыснув кровью из того места, где мгновение назад был глаз. Тука непроизвольно вскрикнула и выронила оружие.
Едва отойдя от мимолётного паралича, она опустилась за жезлом.
Тяжёлые шаги. Противоестественный гул. Плач младенца приближался.
Из-за дома вышел железный скелет.
Его пасть с ровными зубами не двигалась. Но именно от него исходил плач. Именно он – тот самый младенец.
Иллюзия. Подделка. Или же... душа настоящего малыша, заключённая в теле нежити?..
Ходор, без устали следивший за ситуацией вокруг дочери, схватил её за руку и бросил за стену, а сам вытянул руку к врагу, метнул в скелета толкающее заклинание.
Туку затрясло. Враг казался неразумным, но на деле его коварство не ведало предела. Она всхлипнула и сжала иномирное оружие покрепче. Через бело-серую дымку брёл объятый пламенем эльф. Он не кричал, даже не плакал. Просто молча шёл, хотя девушке было больно даже представлять, какого это – сгорать заживо.
Ходор подбежал к дочери. Его горло всё ещё неохотно пропускало воздух и издавало какие-то звуки, отдалённо напоминавшие разумную речь.
– Нет, – он отрицательно замотал головой. – Лишь отклонил... оружие...
Толкающее заклинание сбивало с ног неподготовленных людей, но, если те выставляли вперёд щиты – едва ли сдвигало их с места. Неудивительно, что железная нежить не опрокинулась.
Значит, вот, что пережил имперский солдат. Вот, с каким живучим, безжалостным, бездушным, коварным врагом столкнулась Империя. Выкованные из стали скелеты, которым не страшна даже их собственная смертоносная магия. Которые не знают боли и страха. Которые без тяжести на сердце сымитируют детский плач, чтобы приманить и убить женщину. Тука вытерла слёзы. Она потеряла всех своих друзей, всех знакомых, всех, кого знала. У неё остался только отец.
– Духи леса... – с усилием начал Ходор. – Задержите это... создание... тёмного разума.
Комочки света и мягкое голубое сияние обволокли ладони эльфа, и тот, сосредоточив дарованную магию в ярком маленьком солнце – метнул его в едва показавшегося из-за стены железного скелета. Этого хватило, чтобы опрокинуть врага. Призрачные цепи выползли подобно змеям из-под земли и опутали собой грозную нежить, сковав – на какое-то недолгое время.
– Уходим, – прохрипел эльф своей дочери.
Тука вытерла слёзы и решительно кивнула. Они должны сбежать из леса Коан. Два эльфа, отец и дочь, пригнувшись побежали мимо скованного врага к деревьям. Прочь из леса. Прочь от бойни, учинённой врагом, сокрушившим имперские легионы.
***
Два мага жили на окраине деревни Кода: пожилой учитель и его молодая ученица. Их жилище выглядело, как большой крестьянский деревянный дом на каменном фундаменте. Такие строили зажиточные землепашцы, покупавшие себе рабов или даже нанимавшие бедняков. Располагаясь в шести днях конной езды от Рондела, они могли временами наведываться в библиотеку Академии за новыми книгами, но в то же время пребывали в своеобразной изоляции в спокойной обстановке, где никто не совал нос в их дела. Кругом леса и поля – какой простор для экспериментов!
– Де-е-е-еда-а-а-а! – отчаянный детский крик с хрипотцой донёсся с улицы. – А-а-а-а-а!
Хлопок, и всё стихло. Мудрец Като эль Альтестан отвлёкся от дешёвой эротической книжки, замаскированной под громоздкий философский трактат. Что это было? Обычно дети наведывались под их дом по праздникам, чтобы попросить магическое представление.
– Лелейди, дорогая, посмотри, что случилось! – маг сделал вид, будто занят очень важным делом.
– Хорошо, учитель, – спокойно ответила волшебница на грани слышимости.
Ребёнок больше не кричал, это странно. Прежде, чем открыть дверь, Лелей выглянула в окно. Мальчишка лет восьми-девяти распластался посреди грунтовой дороги лицом вниз. По мелким расселинам под ним растекалась кровь. Далеко позади медленно плёлся к дому худой человек в облегавшем тело металлическом доспехе. Бандит? После поражения имперской армии на Алнусе через деревню нередко проходили выжившие солдаты. Некоторые из них вполне могли податься в разбойники.
Пусть подойдёт поближе. Волшебница подготовила посох, чтобы ударить по противнику магией, но чем дольше она ждала, чем ближе был враг, тем больше Лелей сомневалась, что это вообще человек. Дёрганные, резкие движения, чересчур тонкие блестящие конечности и череп... без лица, без кожи, без волос. Что это такое? Нежить?
Враг остановился над трупом мальчишки, опустил железную голову. Достаточно. Лелей распахнула тяжёлую деревянную дверь, навела посох на скелетообразное существо и выстрелила несколькими раскалёнными шарами. Этого хватило бы, чтобы убить человека в полном доспехе.
За мгновение до попадания скелет поднял голову, но не успел что-либо предпринять. Пламя разбилось о его грудь. Первый, второй – едва ли пошатнули. Третий, четвёртый, пятый – накалили докрасна, толкнули сильнее. Нежить на мгновение повисла, отклонившись назад – и упала. Не опуская посоха, Лелей двинулась к поверженному врагу. Скелет, казалось, сражённый смертоносной магией, зашевелился. Невозможно. Нет, она знала, что нежить очень живуча, да и были существа, как тролли и виверны, способные пережить такую атаку, но этот враг не выглядел настолько прочным.
Лелей прицелилась точнее, пустила огненные стрелы – они летели реже, но быстрее, толкали сильнее, жгли горячее.
Первая – в ногу.
Вторая – в пах.
Третья – в грудь.
Четвёртая – в подбородок.
Пятая – в кисть, державшую поднятый жезл.
Магия немного протащила тварь по дороге. Воздух над горячим металлом подрагивал. Пара осторожных шагов. Опять двигается. Одна нога толкает пыль, другая – пораженная магией – неподвижна. Приподнял голову, навёл свой жезл на волшебницу... ему ведома магия?! Неожиданная догадка посетила Лелей, побудив тут же отпрыгнуть в сторону. Чёрная палка в руках скелета последовала за ней.
Хлопок и вспышка света. Одномоментно. Что-то очень горячее коснулось головы под ухом, оставив кровавую борозду.
Лелей упала на землю, выронив посох и со сдавленным стоном схватившись за рану.
Скелет медленно менял положение, чтобы выстрелить во второй раз. Она перевернулась, схватилась за посох и ударила магией по железной руке. Огненная стрела – одна, вторая. Запас магии в камне иссякал, запасной – в доме.
Сила и тепло, достаточные, чтобы зажарить человека в полном доспехе, возымели эффект. Жезл повернулся на Лелей, но не выстрелил. Рука скелета ниже локтя – где её поразила магия – не слушалась. В точности, как и нога.
Внезапная вспышка света ослепила волшебницу. Её впечатало в почву ударной волной, а уши оглохли от грохота. Като эль Альтестан стоял на пороге с посохом в боевом положении. Нога скелета отлетела в кусты, остальное тело скрылось в облаке пыли. Мудрец подбежал к ученице, едва отошедшей от ранения и взрыва.
– Жива? – спросил Като, протягивая руку.
– Да, – протянула Лелей. Всё её внимание было приковано к облаку. – Что это за существо? – наконец, она схватилась за ладонь учителя и поднялась на ноги.
– Это скелет, – ответил Като. – Должно быть, кто-то покрыл кости металлом. Теоретически это возможно, но я никогда такого не видел, да и читать не доводилось...
– Он поразил меня магией, – волшебница прикоснулась к ране и посмотрела на руку. Вся ладонь испачкалась в крови.
– Невозможно, – возразил мудрец. – Нежить не владеет магией. Хотя...
– Я тоже нахожу это странным... – перебила Лелей.
– Нет-нет, такое тоже возможно! Если некромант зарядил тот жезл магией... да, такое возможно, безусловно, – сбивчиво рассудил Като.
Внимание волшебников привлёк скрежещущий звук, доносившийся из облака. Отступив назад, маги синхронно выставили своих посохи вперёд и сдули пыль волшебным ветром. Даже после всех атак огненными стрелами, даже лишившись ноги после взрыва, железный скелет полз к вырванному из его рук чёрному жезлу.
– Да сдохни же ты! – прокричал Като и почти моментально сотворил новое заклинание.
Вторая вспышка.
Ударная волна опрокинула Лелей.
В глазах заплясали зайчики, в ушах стоял звон.
Едва отойдя от взрыва, волшебница вскочила на ноги и рассеяла поднявшееся облако пыли.
Тело железного скелета неподвижно лежало дальше по дороге. Не в первый раз. Пройдёт немного времени, и тварь снова оживёт.
С несвойственной злобой, девушка выпустила в уцелевшее туловище длинную очередь из шести стремительных огненных стрел. Одну за другой, насколько позволяло ядро посоха, пока магия не иссякла окончательно.
Като закончил странный бой, сотворив третий взрыв, отбросивший нежить куда-то в окружавший дорогу лес.
– Нужно проверить деревню, – прервал возникшую тишину Като. – Лелей... – чтобы передумать, ему хватило одного взгляда на раненую, ослабшую волшебницу. – Ладно, я сам разведаю!
Ловко заменив камень в посохе и ударив им о землю, Като медленно взлетел над деревьями. Человеческое поселение находилось недалеко за лесом. Над ним нависали клубы дыма... укрыв себя простой иллюзией, мудрец пронёсся над дорогой, выискивая выживших. Только ближе к деревне он разглядел ещё один труп – мужчина, крестьянин. Убили в спину.
Скотина мирно паслась на поляне, охраняемая собаками. Дверь амбара выломали, между домов тут и там валялись человеческие тела. Мужчины, женщины, дети, старики – железные скелеты не щадили никого. Настоящее бедствие.
Женский визг. Нежить выволокла из дома девушку в простом белом платье, её тащили по земле, держа за руку неумолимой хваткой. Като хотел бы ей помочь, но его останавливало ещё два железных скелета возле странной, накрытой зелёной тканью повозки без лошадей. По крайней мере, не убили. Уже хорошо. Но почему? Зачем неизвестному некроманту истреблять целую деревню и похищать крестьянку? Вряд ли за этим скрывается какая-то история безответной любви. Проще выкупить, чем создавать бронированную нежить и устраивать резню.
Маг быстро облетел деревню и насчитал двадцать три железных скелета. С учётом уничтоженного, всего их было двадцать четыре. Какие-то могут скрываться в зданиях или в лесу. Так или иначе, оставаться в деревне опасно, нужно срочно собирать вещи и уезжать в Рондел, где у Като имелся уютный домик.
– Лелейди! – мудрец на последних крохах маны спустился на дорогу. Его ученица ждала его у входа в дом. В левой руке она держала чёрный жезл. – Выбрось! Вдруг он проклят!
– Не проклят, – флегматично ответила волшебница. – Я не чувствую в нём магии. Хочу изучить, как работает эта... штука.
– Только держи его в повозке подальше от меня, – Като почесал затылок. – А, да, нам лучше уехать в Рондел. В деревне тьма тьмущая этой нежити.
– Они всех... убили? – для обычного человека Лелей выглядела спокойной. Но Като знал её достаточно хорошо, чтобы сказать: она обескуражена. Настолько, насколько вообще может быть обескуражен этот бесчувственный полузомби.
– Одну женщину захватили, но остальные мертвы.
– Значит, уезжаем, – тихо произнесла волшебница. – Хорошо. Я пойду собирать вещи.
– Только не заглядывай в мои книги! – скомандовал Като. – Одежду, посуду оставь. Главное книги и деньги! А остальное или есть в Ронделе, или можно купить.
– Хорошо, – ответила Лелей и скрылась за дверью.
Като вздохнул, обернулся на дорогу. Железный скелет. От него остались только туловище, голова и правая рука. Он полз. Медленно, на таком расстоянии даже бесшумно. Какой потрошитель его создал? Единственной целью этого существа было уничтожение врага. Любой ценой. С любыми повреждениями. Кем бы он ни был. Ребёнок? Убить. Женщина? Сломать шею. Мужчина? Всего лишь более приоритетная мишень.
– Да сдохни ты уже! – Като заменил камень и запустил огненную стрелу в "лицо" железного скелета. А потом ещё одну, примерно в то же место. – Сдохни, сдохни, сдохни, сдохни! – длинная очередь оттолкнула нежить назад. Враг, казалось, замер, воздух над его раскалённой докрасна головой заметно дрожал, но не было ясно, не оживёт ли он вновь.
Не придумав ничего лучше, Като заковал железного скелета в глыбу льда.
Глупость.
Коснувшись раскалённого черепа, лёд треснул. Заклинание пришлось повторить. Септа, другая, третья. Железный скелет, наконец, остановился.
***
Третья принцесса Пина ко Август уверенно шагала по императорскому дворцу. Тяжело вооружённые преторианцы открывали перед ней все двери, стук невысоких каблуков эхом разносился меж мраморных колонн. В постройке величественного здания на вершине Садерского Холма принимали участие лучшие инженеры континента и десятки тысяч рабов. Возле тронного зала громко пререкались Зорзал и Диабо, первый и второй принцы.
– Отец совершил большую глупость, удовлетворив твои хотелки! – произнёс Диабо на грани крика.
– Это всего лишь варвары, – отмахнулся Зорзал и зашагал по коридору спиной к Пине.
– Что произошло? – принцесса обратилась к Диабо.
– Ах, отец и тебя хочет видеть?
– Я сама пришла, – ответила Пина. – Империя в большой опасности, если ты не заметил.
– Ты слишком много на себя берёшь, – прыснул Диабо и удалился вслед за Зорзалом.
А на вопрос не ответил. Надменная скотина. Принцесса распахнула двери тронного зала. Заметив её, засобиравшийся восвояси Император вернулся на трон. У неё не было времени предупредить отца о своём приходе, он её не ждал.
– Зачем ты пришла? – недовольно прогремел Молт сол Август.
– Отец! Позволь мне вместе с моим орденом отправиться в Италику, чтобы укрепить оборону и боевой дух наших войск!
– Неожиданно, – конечно, Пина отличалась воинственным нравом, какой встретишь не у каждого легионера, но Император и помыслить не мог, что она добровольно вызовется на передовую. – И что? Думаешь, твой почётный караул преуспеет там, где проиграло четыре легиона?
– Я не могу отсиживаться в столице, пока по нашим землям разгуливает железная нежить!
– Как много пафоса льётся из твоих милых губ. Репетировала? – Император ухмыльнулся. Не дав Пине ответить, он продолжил, – езжай. Зайди в канцелярию вечером. Я выпишу грамоту, что ты действуешь от моего имени.
– Спасибо, отец, – серьёзнее сказала принцесса. Пина не подала виду, что воспряла духом, и спешно удалилась.
Как только двери с грохотом закрылись, Император поднялся с трона и направился в свои покои. Над страной нависла опасность, каковой она не знала не одно столетие. Четыре легиона разгромлены. Лучшие военачальники пали. От священного холма Алнус во все стороны разбредается неубиваемая нежить. Конечно, были приняты определённые меры по обороне Империи. На дороге Аппиана в месте, проходящем через узкое ущелье у Крети, началось строительство крепости со стенами, полностью перекрывающими проход. Потеря Италики, которой так боится Пина, не будет крупным стратегическим поражением. Связь с западной частью Империи сохранится благодаря рекам и дорогам севернее Ромалийских гор. К югу от Алнуса нет крупных городов, а деревни и вассалы не так уж ценны для Империи. Угроза для Садеры возникнет лишь в том случае, если враг обойдёт горы Думаса с юга и двинется на север вдоль побережья.
Но ещё оставалась надежда, что вторжение удастся остановить. Жрецы Эланга опросили и осмотрели легионера, вернувшегося из другого мира, и намерены разыскать других выживших. Это задание им определённо дал их Бог, и если Пантеон оживился и хотя бы какая-то его часть включилась в борьбу, то в скором времени Врата могут закрыться.
