***
Сон начал идти отрывками. Девушка на мгновение приоткрыла веки, и вновь их закрыла, не желая отрываться от воспоминания, что явилось к ней на яву. « — Не поняла. Ты сейчас специально меня загрузил своими философскими мыслями? Отец девочки расплылся в улыбке, а вот ей самой было не смешно. — Я уже второй десяток думаю о том, как потом оправдываться в участке, когда меня спросят, почему я вдруг решила, что именно этот тип убийца! Не потому, что же чутье мне подсказало! — Мужчина заливается хохотом, и маленькой Легранд уже самой смешно с этой ситуации. Она с презрением глядит на отца и никак не может сдержать улыбку. — Очень смешно… — Ты действительно не так поняла, — отец вытер слезинку тыльной стороной ладони и пересел в более удобное положение на мягком диване, — Я имел ввиду, что наше сердце подсказывает нам, что человек плохой или добрый. Даже если он ничего не совершил — тебе может показаться иначе. Но если в его душе ты почувствуешь тепло, я уверен, что именно ты сможешь предотвратить плохое. Ты очень смышлёная. Надеюсь твой дар не пройдёт зря… » По ресницам девушки текут слезы, но она должна услышать последние слова. « — Мой дар? Я не сверх ум, сам знаешь, математика не мой конёк. — Ах-ха-ха-х, Адель, быть умным — не значит уметь считать иксы и вычислять корни. Это значит — быть хорошим в определённой сфере. На свете есть много вещей куда важнее цифр. Твой дар — это твоё будущее. Ты не сможешь его использовать всегда, но лишь в определённое время именно он поможет тебе выйти на верную сторону. Сделать правильный выбор. Все твои решения будут полагаться на зов сердца, поэтому они и будут верными. Ты не только не подведёшь меня, но и себя. » Последний взгляд на отца погрузился в кромешную тьму. За ней последовала звенящая тишина и едкая горечь. Одинокие слёзы покатились по щекам Легранд, смотрящей в окно, в котором вот-вот наступит то же время года, что и тогда. Только одно их будет отличать друг от друга. Ночь ещё не сошла. Адель печалится от воспоминания, которое навеки отпечаталось в её памяти. За отцом, советы которого всегда не устраивали девушку, но по итогу она на них полагалась. Его циничным юмором. Умными словами и хорошим поучением. Образ отца всегда восхищал девушку. Его густые русые волосы, коротко зачëсаны в две противоположных друг другу стороны. Синий свитер, немного больший ему по размеру. Худые, но крепкие руки, в объятиях которых она задыхалась, при каждой встрече после его приезда с работы. Высокий рост, который юная леди в ранних годах всегда хотела превзойти, но никак не могла дотянуться руками хотя бы до плеча. Очки, без каких Адель не представляет своего отца. Через них всегда можно увидеть светлые глаза, голубого оттенка. Она очень любила его. Сколько бы ссор не происходило, отец и дочь всегда найдут компромисс и сделают первый шаг на встречу. Мужчина и дня не мог провести без её улыбки. Он чувствовал свою вину, когда лишний раз не давал девочке выиграть в конфликте, после чего она часами обижалась у себя в комнате, никого не впуская. Их ругань была самым больным местом для обоих. Провод оказался последней и самой тёплой встречей. Адель вспоминает как в последний раз полноценно обняла его, находясь практически наравне, как и хотела. Мужчина убедился в том, как она выросла. Во многом. Он похлопал её по плечу, и скрылся в лучах летнего солнца. Ручьи солёной воды стекали по щекам девушки, оставляя после себя мокрые следы. Ей очень не хватает его. Как бы она не старалась о нём не думать, подсознание всё-равно найдёт повод открыть роковые двери её сердца. Воспоминания будут поглощать Легранд как снаружи, так и внутренне, пока не начнётся глубокая депрессия, из которой выйти практически невозможно. У неё часто бывало депрессивное состояние, вызванное теми, кого она больше всего любит, и со временем девушка научилась его контролировать. Она всегда справлялась со всем в одиночку. Вот только уход ближнего нашёл способ показать, что за Адель всегда следили, как бы она себе не думала. Легранд тыльной стороной ладони вытирает липкую жидкость на щеках, поднимает взгляд вверх, позволяя огню отражаться ярким пламенем в мокрых глазах. Она спала, оперевшись руками о подлокотник, с слегка согнутыми коленями, лёжа на боку. Девушка в гостиной, понятия не имея о том, почему она проснулась на диване, но радовало то, что ей оставили шерстяной плед. Почти такой же как во сне, только чëрно-синий, не имеющий того запаха кофе, как прежний. Вдруг послышалось лёгкое сопение с неким рычанием. Легранд обернулась, и узрела рядом с собой Вулфарда, который как сторож сидел рядом, подперев голову кулаком руки, лежащей на спинке дивана. Длинные и опущенные, густые ресницы привлекали не меньше, чем румянец на бледных щеках. Девушка не упускает момента исследовать его вблизи, не боясь показаться навязчивым ребёнком. Губы сомкнуты, а челюсть вечно напряжена. Огонь камина переливался на его коже, отбрасывая подходящую тень, подчеркивающею его веки и скулы. Не успела она отойти от воспоминания, как поблизости объявился ещё один не раскрытый отголосок прошлого. Манящий, как непрочитанная книга. Своим властным поведением он напоминает отца, и это, порой, девушке нравится. Если отец будет рычать на её вздорное поведение, возомнившее из себя самостоятельную овцу, то Вулфард в роли пастыря, примет меры и накажет свою отбившеюся от стады овечку. Примитивно нагнёт и отшлëпает как в первоклассных порнофильмах. С отцом девочка будет грызться до последнего, но вот с новым "папочкой" ей даже хочется проигрывать, ведь он её заводит далёко в другое русло. Адель привстала, оставаясь под согнутыми коленями, и всмотрелась ближе к лицу Финна, которое слегка закрывали спадающие кудри. Внутри живота щекотало, словно там образовывается воронка, и девушка было подумала, что это от его чар, затмивающих ей разум. Вот только это был виски. Девчёнка поняла это, когда к горлу подкатила жидкость. Не сдержавшись, она блеванула на пол, где её дожидался тазик. Тёплое касание руки по спине, а затем длинные пальцы мужчины собирают волосы и аккуратно убирают с лица. Опорожнив желудок, Адель взглянула на своего помощника, который своей гримасой дал ясно понять, что это не впервые за сегодняшнюю ночь. Уставший с потемневшей вокруг глаз кожей, он недовольно и суетливо осмотрел девушку, намереваясь понять протрезвела она или всё ещё бредит. Берёт её за лицо и прокручивает из стороны в сторону, что беспокоит Легранд. Не хватало ей предстать пред ним неуклюжей тупицей, облевавшей его пол, как бы не самого него. К тому же запухшее лицо от чёртовых слëз делает из неё идеальный кусок дерьма. Да, самокритика в ней явно приветствуется. — Всё настолько плохо? — хрипло пробурчала Адель, недовольно насторожив брови. — Могло быть хуже. — отвечая на её вопрос, Финн приложил ладонь ко лбу девушки, будто его интересует её самочувствие, что больно озадачивает чуток нетрезвый ум. — Как себя чувствуешь? Голова болит? — Э, кажется, немного. Со мной что-то не так? — Это я и пытаюсь выяснить. Тебя пол ночи рвало и ты… — карие глаза легли на декольте леди, что не могло не смутить её дополнительно. Она была в одном лифчике, благо на плечах остался плед, которым она полностью прикрылась. Ноги остались в колготках, и это единственный предмет одежды, не считая нижнее бельё. — Почему на мне нет верхней одежды? – как будто в тумане проговорила та, осторожно изучая собеседника. — Дорогуша, если ты беспокоишься о своей груди, то я её ни то, что видел… — на последнем слове Вулфард предпочëл недоговаривать. Он увидел её стеснительность в покрасневших румянцем щёчках, которые растрогали самые грязные уголки его чёрной души. Такова реакция показалась более чем неуместной, особенно когда близко четырёх часов назад она строила глазки незнакомцам. О их последней ночи девушка и вовсе забыла. Это он понял благодаря смущённому взгляду. В ней будто что-то перемкнуло. Возможно, плохой сон? — Я испачкалась? – в народе данный приём называют — слиться, и это Адель умела ни хуже, чем заговорить зубы молоденькому бармену или сцапать книжку в библиотеке. — Именно. Мне пришлось снять с тебя платье. Оно в стиральной машине. Ты дрожала, поэтому я уложил тебя в самом тёплом уголке дома. — Почему остался? — Чтобы ты мне пол гостиной не заблевала, — огрызнулся мужчина, не довольствуясь этим фактом, в чëм он её не винит, — Мне следовало контролировать твою меру. Видна агрессия к самому себе за то, что допустил подобное ей состояние. В его планах было лишь веселье, теперь же необходимо всю ночь оказывать помощь неконтролируемому себя подростку. Придётся быть с этим куда строже. Прилив дрожи переодически накатывает на полуголое столь юное тело. С лёгкостью можно было назвать это передозировкой наркотиками и Финн вновь обеспокоился её состоянием. Вдруг он где-то не доглядел за взбалмошной барышней, чья задница никак не могла уняться? Встревоженный взгляд опередил явный вопрос. — Мне х-холодно. — еле процедила холодным тоном сквозь клацающие зубы Легранд, чувствуя, как самочувствие ухудшается с каждой секундой похмелья настигнувшее довольно слабый организм. — Жди. – с трудом выдохнул, а затем твёрдо произнёс мужчина, встал и удалился куда-то во тьму, покрывающую ступеньки на второй этаж. Огонь заметно погас с момента пробуждения, свидетельствуя о том, что он действительно горит довольно давно. В ожидании дяди Адель буквально застыла, ощущая лишь онемевший от холода алый кончик носа и ледяные ладошки. Финн вернулся не с пустыми руками. Мужчина подошёл впритык, и попросил откинуть плед, пока сам подготавливал одежду. Как только та вновь предстала перед ним в нижнем бельё, Вулфард сразу одел на неё бордово-коричневый свитер, который когда-то успешно согрел его в январский вечер. Очень мягкий и приятный. На нём остался запах виски, пролитый на себя по случайности и на сей день удостоверяющий Адель в его имуществе. Любезный дядя осторожно натянул его на свою племянницу, оставив её не только в тепле, но и в смущении. Пледом он прикрыл голые коленки Адель, чьи ткань тонких колгот забавляет парня, когда он видит девушек, надевающих платья и колготки в холодную погоду. Неужели им не хватает ума одеваться по погоде? Мистер Вулфард подкинул дров в камин и вернулся на своё место, вот только подвинул Легранд спиной к себе и заставил прилеч к нему на грудь. В отличие от неё, он был как градусник больного. Очистить за ночь бар для него не проблематично, ведь организм к этому давно привык, а значит тело будет горячей огня. И дело не в его привлекательности, казалось бы, а в том, когда он начал выпивать. Каждый вечер с вторника до четверга в малых количествах. Понедельник упускаем для того, чтобы прийти в себя после выходных. Пятница — это день "х." Такой график необузданный. Возвращаясь в дом каждый раз он пьёт от изувеченного настроения, которые, признаться, есть кому повысить, и это либо градус, либо шайка товарищей. Одно и другое связанно со старым добрым Jack Daniels. Однако, стоит отметить мужчина изредко, но бывает и вовсе не пьёт неделями. Только об этих непроглядных, полных безликой надежды на жизнь днях лучше не знать никому. Тёплую руку Финн запустил к ней под свитер, оставляя ладонь на животе. Нежно поглаживает, и чувствует её глубокое неровное дыхание. Как бы оно его не воспламеняло внутри лёгких, мужчина будучи истинным джентльменом решил не тревожить лишний раз девочку, запуская к ней в трусики грязные пальцы. Конечно он знал ещё один способ согреть юную леди, только та бы возмутилась. В противном случае её бы вырвало, снова. Носом мужчина упёрся к ней в шею, одаряя жарким пылом, по совместительству вдыхая аромат её каштановых волос, таких мягких и вкуснопахнующих. Запах кедра и, ромашек, кажется? Голова пошла кругом. Одно и другое у Адель перехватило дух, нагрев быстрее чем в парилке. Проявленная ним забота приятно удивила девушку, и даже пробила на улыбку. Как в приятном заточении. Жестокие руки крепко прижимали к себе, стараясь уберечь от любой опасности. Но, Легранд знала, что опасность крылась в них самих. И пока она лежала в объятиях дьявола, ей вопреки стало спокойно и приятно на душе, словно это то самое место, где ей предназначено быть. Тоска об отце сошла в уходящую ночь, поскольку она оказалась в долгожданных и надёжных руках. Угольки шёпотом рассказывали юной леди страшные истории о хозяине этого дворца, тихо потрескивая в пламени боли и зла, вот только Легранд уже сладко спала.***
Три глухих стука нечётко отбиваются в ушах Легранд, пока та находится между сном и явью. Что-то заставило всколыхнуть её тело, и с превеликим нежеланием она всë-таки покинула мир иллюзий. Голоса в её голове вдруг вышли за пределы черепа. Адель была уверена, что это часть её полусна. Та самая, в которой нет картинки. Она подняла голову и обернулась на источник, обнаруживая Финна с незнакомым мужчиной. В первые дни девушка многократно таращила глаза на гостей в их доме, явно не плещущими благосклонностью, что читается по одному только виду. Строгие костюмы, чёрные очки, тонированный автомобиль, и, складывалось ощущение, что где-то под пиджаком укромно местился револьвер. Но данный вид не принёс ей новых эмоций. Легранд недовольно нахмурила брови и легла обратно. Неожиданным стал диалог. Дебютно подслушанный разговор. Обычно ей не подворачивался шанс узнать тему личных встреч, так как Вулфард уводил гостей на крыльцо дома. Сейчас он наверняка считает, что Адель спит, поэтому не приватизирует беседу. — Нас просили выбить из него долг, иначе бы мы не стали так рисковать, понимаешь? – звучит едкий голос курильщика с раком лёгких, от которого у Легранд чуть не пошла кровь из ушей. — Я же сказал, что разберусь с итальянцем. Какого чёрта вы смеете мне мешать? – за ним последовал властный и разгневанный полушëпот. — Вулфард, ты же знаешь, мы тут не причём. Нас нанял наш гуру, которому ты не угодил. – темнокожий мужчина с опаской кашлянул перед тем, как договорил мысль до конца. — Ваш гуру без меня и шага ступить не может. По крайней мере не мог, пока не выслал зачистку. Этот идиот в курсе, что вы не сможете убрать итальянца без шумихи? Достаточно вспомнить твою выходку в Вегасе, где интерпол чуть не засунул тебя и твоих дуболомов за решётку, – в мысли тут же стукнула пятница тринадцатого, и если на это Финн негодующе закатил зрачки, то собеседник еле сдержал улыбку. — У итальянца есть то, чем можно шантажировать, – последовал рванный кашель, заставляющий Вулфарда скривить лицо и намекнуть мужчине, что он может разбудить девчёнку, — Ты знал? — Серьёзно? Да ты долбаный умник, ибо смог догадаться нарыть на него информацию! Слушай, иди покури кальян, а я пойду замочу должников, как это мне полагается. Адель с испугом открыла глаза, её вздох был резким и громким. Показалось, что они услышали, но это была лишь паранойя. « Замочить должников » — слова, которые сымитировали землетрясение в головном мозге. Медленно выдыхая через рот и оставаясь в напряжении, Легранд продолжила слушать запрещённое. Опасаясь услышать что-то похуже. Чего ещё ей следует ожидать? Как это может ему полагаться? Мысли буквально не укладываются в её не до конца понимающей всю ситуацию голове. Складывается впечатление, что она читает книгу, причём ту самую, из сновидения! Точно, она просто сошла с ума. Нет, это её похмелье, однозначно. — Я дам тебе один день, если не сможешь его прикончить — босс прикончит меня. — Ты сомневаешься во мне? – с азартом спросил Финн, проговорив это в полный голос. — Так ты знал, что у него есть дочь? — Знал. – уверил его кудрявый. — Тогда я ей не завидую, твой опыт с пытками... Воспользуйся этим. В прочем, ты знаешь, что делать. – на похвалы знакомого Вулфард мог только кивать и фальшиво улыбаться. — Я смогу изъять должок, а мелкая мне в этом поможет. Обожаю школьниц, один их крик способен вернуть бабки с процентами. Она привыкла доверять своим ушам, только сейчас появилось желание переспросить себя ещё раз, и ещё. Уже тридцать третий раз подряд. Вопрос: « Мне не послышалось?» А главное: « Это на яву. » Молодые люди перекинулись парой слов, и уважаемый гость пригласил Финна покурить на веранде. Заодно обсудить детали какой-то там состоявшейся сделки, о которой Легранд конечно же понятия не имеет, и собственно противится знать. Противоположно её мозгу, который уже вспомнил "деловое" мероприятие у Эванса. Похоже, это то, о чём ей постоянно твердили люди, знающие Вулфарда больше пяти минут. Адель воспринимала их информацию как что-то весьма отдалённое реальности. Ведь его друзья не её союзники, а может и вовсе ему не приятели. Дело в этом, иначе зачем им вдруг беспокоиться о том, что бедная девочка вроде неё в некой опасности, потому что их напарник в кой-то степени маньяк. Это чушь. Однако теперь девушка убедилась в этом лично. Он вошёл обратно в дом. Холод проскользнул через дверь, врезавшись прямо в затылок Легранд и заколыхав локоны. Дрожь пробежала по коленкам Адель, пока та сидела на диване, ожидая серьёзный разговор, который она твёрдо решила начать первой. Тот уже перешагнул проём в комнату, сохраняя ладошки в карманах подальше от уличного ветра. Несмотря на оголённые до локтей руки, благодаря задранным рукавам гольфа. Остановился напротив Легранд, присел на корточки и внимательно поднял глаза. — Как самочувствие? Давно проснулась? – указательным пальцем Финн поднял её подбородок, который девушка уныло опустила, и заставил посмотреть в его коварные глаза, в данный момент говорящие только о том, что она может ему доверять. Что сейчас Адель выглядит крайне слабой, и он уж очень хочет ей помочь, и эта помощь больше похожа на издёвку. Особенно когда он ухмыльнулся, а вторую руку поместил на коленке. Легранд молчит. Безмолвие несомненно тревожит его. — Эй? Дорогая, ты в порядке? – как доктор осматривает пациента, так и Вулфард изучает её. Обнаруживает недоверие в свою сторону, которое наверняка чем-то спровоцировалось, и теперь его цель выяснить причину. — Адель, – чуть строже произнёс непременно обозлëнный поведением Легранд мужчина, к чему она уже морально подготовилась и надела маску хладнокровия. — Слишком рано, – Финн поднял бровь в изумлении, намереваясь потребовать объяснений, — У меня есть серьёзный разговор. И боюсь, тебе не удастся его избежать.« Мысль — капля дождя,
Созерцание вернётся,
Слишком поздно гореть. »