Жизни в кружке

— Евгения! — девушка вздрогнула, поднимая голову и смотря большими честными глазами в лицо преподавательницы по английскому. — Тебе не кажется, что тебя слишком часто по работе отвлекают? — студентка в ответ молча пожала плечами, закусывая губу и пряча телефон в карман. — Извините, ничего не могу с этим поделать, — сглотнула она, косясь на сокурсницу, которая сейчас молча взирала на исписанную доску. — У нас на следующей паре контрольная. Телефоны сдаете, часы тоже. Любые носители материалов в письменном и электронном формате — вы удаляетесь, — девушка тяжело втянула воздух, роняя голову на парту и переглядываясь с подругой. — И что нам делать? — Женя в ответ повела плечом. — Скатаем, — выдохнула она, прикусывая губу и поглядывая на часы, пока преподавательница продолжала дальше распинаться о том, что списывать студенты могут даже не стараться. Она все видит и слышит, так что либо они за оставшуюся неделю в экстремальном порядке изучают весь английский с первого класса, либо сразу готовятся к пересдаче. Закончив пару на пятнадцать минут раньше, преподавательница вылетела вон из класса, с угрожающим видом, оставляя в кабинете группу третьего курса, которая теперь спокойно собиралась, явно даже не задумываясь над угрозами женщины. Женя медленно сгрузила в сумку тетрадь и посмотрела на тяжело вздыхающую соседку. — Да ладно тебе, со стипухи мы уже все слетели из-за выш мата, так что не переживай. На трояк накатаем, — она ободряющей хлопнула по предплечью подругу, но та лишь недовольно скривилась. — Идешь на лекцию? — Женя в ответ мотнула головой, поднимая руку вверх и сразу давая отмашку старосте, которая сейчас пыталась понять кто вообще собирается оставаться на культуру речи. Таковых, естественно, было немного. — Мне надо в магазин, джинсы купить, да и вообще… — оборвалась она, пожимая плечами. — В общем, пошла я, пока, — девушка в ответ кивнула головой, пропуская вперед Женю, которая закинув сумку на плечо быстрым шагом направилась к выходу. Сбежав вниз по лестнице, она немного повиляла по длинным коридорам института, в итоге оказываясь в гардеробе. Обменяв номерок на куртку, она с легкостью накинула последнюю себе на плечи, выскакивая за дверь и вдыхая морозный воздух февраля, в котором уже чувствовалось наступление весны. Яркое солнце освещало белые улицы столицы, по расчищенным тротуарам которых спешили куда-то люди. Поджав губы, она быстро вышла за территорию института, пересекла дорогу, постояв немного на светофоре и ежась от сильного ветра, но принципиально не застегиваясь. Завернув за угол, во дворы, она быстро нырнула в машину, захлопывая за собой дверь и смотря на мужчину. — Жень, ты почему не застегнулась? — девушка в ответ беспечно хмыкнула, пожимая плечами. — У меня через неделю контрольная по английскому, — выдохнула она, целуя мужчину в щеку и заглядывая в добрые глаза. — Спасешь? — подаваясь чуть вперед, протянула она, на что он лишь закатил глаза. — И тебе привет, Жень, — девушка вздрогнула, покосилась на заднее сиденье и спокойно улыбнулась, облизывая губы. — Привет, Расул, — она ловко пожала протянутую ей руку. — Вы со съемок, — явно просто выдохнула она догадку, а не поинтересовалась. — Ну так что, Жень, поможешь? — мужчина покосился на девушку, еще раз тяжело вздохнул и включил поворотник, тут же выезжая на проезжую часть. — Кинь, пожалуйста, рюкзак рядом с собой, — попросила она Чабдарова, который тут же с готовностью поместил сумку на заднее сиденье, чуть подаваясь вперед и облокачиваясь о подголовник сиденья девушки. — Что за контрольная? — Женя покосилась на мужчину, ухмыльнулась. — Как и всегда, нереально сложная, особенная для той, кто изучает ночами физику, а не языки, — пожала плечами она в ответ. — Как съемки прошли, все нормально? — в зеркале заднего вида она увидела согласный кивок мужчины. — Да, все отлично. Хотя по Жене и не скажешь, — покосился он на сейчас более чем сосредоточенного мужчину. Девушка проследила за взглядом Расула, тут же тяжело вздыхая и морща нос. — Это он на меня обиделся, как обычно, — отмахнулась она, сдерживаясь от последующих подколов, чтобы не отвлекать Чебаткова от дороги. — Как Карина? — немного помолчав, вежливо улыбнувшись, протянула Женя, ощущая, что темы для разговоров явно начинают иссякать, а до дома Расула еще ехать минут десять. — Все нормально, хорошо. Спасибо, что спросила, — девушка, поджав губы, молча кивнула головой, благополучно замалчиваю фразу, что они видятся каждую неделю, так что такие общие вопросы в общем и целом уже звучат довольно глупо. Женя покосилась на сосредоточенного Чебаткова, переглянулась с Расулом и просто принялась настраивать почему-то молчавшее радио. Машина быстро летела по расчищенным зимним улицам Москвы, которая в двенадцать дня была довольно пустой. Пару раз остановившись на светофоре и значительно потеряв скорость на реверсивной улице, на которой пришлось ехать следом за грузовиком, машина наконец-то подъехала к дому Расула, который быстро попрощавшись с девушкой, вышел из автомобиля и еще минуты три обсуждал что-то с Чебатковым у подъезда. Но вскоре мужчины разошлись, закончив разговор рукопожатием: один скрылся в доме, другой вернулся в машину, немного громче, чем обычно хлопнув дверью последней. Девушка, поджав губы, покосилась на него. — Мирись, мирись, мирись?.. — хитро поглядывая на водителя из-под растрепавшихся волнистых каштановых волос, пробормотала она, отстегиваясь и поворачиваясь к мужчине всем телом. Чебатков, практически не моргая, продолжал смотреть в лобовое стекло автомобиля. — Ну прости меня, пожалуйста, Жень. Я же в шутку… — она, закусив губу, взяла его за руку, тут же разгибая его мизинец и скрепляя его со своим. — Женька, пожалуйста, мне уже становится не по себе от того, что ты так долго дуешься, — вздохнула девушка, чуть подаваясь вперед и утыкаясь лбом ему в плечо, чуть толкая его. — Женя… — протянула она, смотря в лицо мужчины, наконец-то повернувшегося к ней. — И больше не дерись, — девушка радостно выдохнула, целуя его и прикрывая глаза. — Как съемки прошли? Удачно? — он медленно кивнул головой, поджимая губы. — Иногда мне кажется, что тебе от меня нужно только решение тестов по английскому… — Обижаешь, еще деньги, — широко распахнув глаза, улыбнулась, а после тихо рассмеялась девушка, откинувшись обратно на свое сиденье. Мужчина покосился на Женю, усмехнулся, прищуриваясь. — Поехали в «Мегу», заодно в «Ашан» заскочим, продукты нужны, — протянула девушка, закидывая голову назад и принимаясь изучать лицо мужчины. Оно на удивление какое-то домашнее и доброе, даже когда он хмуриться и злиться. Он — большой рыжий кот, который бродит по их квартире ночами, целуя ее в замерзший нос перед сессией, согревая в своих объятиях и облепиховым чаем. Он варит ей кофе по утрам, когда встает раньше, и будит, стаскивая одеяло. Он принимает ее ребяческий характер, мириться с выходками, и поддерживает больше, чем какой-либо другой человек в этом мире. А она ходит к нему на работу по мере возможностей, засиживается на съемочной площадке до глубокой ночи, решая на ходу лабораторные работы по физике, пишет на компьютере простенькие программы, безуспешно пытаясь освоить новый язык. Она сбегает с пар, чтобы принести ему латте из «Starbucks», который он так любит пить в перерывах между моторами. Она помогает ему сочинять новые песни, при этом практически не умея петь и теперь честно учиться этому вместе с ним. Она танцует с ним на кровати в три ночи, чтобы не дать ему проспать очередной отъезд в командировку и сидит на телефоне, чтобы разбудить его в аэропорту, а днем идет на пересдачу. И иногда, спокойными вечерами, она неожиданно вспоминает, что этого всего могло и не быть. И этого по телу пробегают неприятные мурашки. Когда врач сообщил ей, что у нее сильное растяжение левой руки, и она не сможет отправиться на товарищеские соревнования по теннису от института, ей казалось, что она проиграла все, что только можно. В ее понятии, от тех соревнований зависело слишком многое: и ее роль в команде, и стипендия, и множество баллов в личный рейтинг, и поездка за границу. Ей тогда казалось, что она проиграла самый главный матч в своей жизни, еще не подозревая, что мужчина, с которым она столкнулась в буквальном смысле лбами на пороге какой-то кафешки окажется по итогу самым дорогим и ценным призом. Их встреча была довольно банальна: выходя из кофейни, он налетел на несущуюся в расстроенных чувствах девушку, которая, не успев затормозить, наткнулась на него, от чего стаканчик с только что заваренным кофе выскользнул из пальцев мужчины, приземляясь на дорогу и забрызгивая белые кроссовки незнакомки. Она даже не помнила, чтобы особо среагировала на это, тогда ей казалось, что кроссовки — это последняя ее беда, ведь у нее чуть ли не мир рухнул, даже если сейчас та ситуация казалась ей абсурдной, ведь соревнования потом отменили, статус ее в команде нисколько не упал, а за границу она слетала, но просто чуть позже. Она плохо соображала, когда соглашалась на то, чтобы он ей в качестве извинений купил кофе, к которому потом почему-то прилагалось шоколадное печенье, которое они поедали на двоих, слушая рассказ девушки, которая еле сдерживала слезы от бессилия, практически не шевеля зафиксированной правой рукой. Она лишь помнила, как он сосредоточенно вглядывался в ее лицо, ободряюще улыбался, когда она начинала искать в нем поддержку, даже не зная его имени. Они разошлись, обнявшись на прощание и по сути ничего не узнав друг о друге, кроме ее сдержанной истерики. Они встретились в поезде. Они сидели в одном купе вдвоем и молча взирали друг на друга, прищуриваясь и пытаясь понять, как такое вообще могло произойти. Девушке хорошо врезалось в память его рукопожатие ее протянутой правой руки. — Женя, — наверное, даже стенки купе до сих пор помнили, как они одновременно выдохнули свои имена, потом долго смотрели друг другу в глаза, пытаясь оценить ситуацию. Первая тихо хмыкнула девушка, чуть поднимая уголки своих губ и с облегчением смотря на то, как тоже самое делает мужчина. В этот же момент, когда на их лице появились улыбки, исчезло какое-либо напряжение, растворилось в воздухе, тут же оставляя место лишь их ночным разговорам. Они проболтали всю дорогу, попивая притащенный с собой в термосе имбирно-лимонный чай девушки и постоянно одергивая друг друга, когда уже совсем начинали говорить громко. Им обоим казалось, что это самая легкая и быстрая поездка за все время. А потом они разошлись, но теперь уже обменявшись телефонами и дружно пожав друг другу руки с четким намерением встретиться еще раз. И они встретились… Через два дня, в ночном клубе, когда она пьяная, танцевала рядом с каким-то мужиком, явно протягивающим к ней свои ручонки. И он помнил, как тащил за руку по ночным уже осенним дорогам незнакомого города немного не соображающую и плохо стоявшую на ногах девушку к себе в отель, ведь он не мог ее оставить в незнакомом и явно недоброжелательном месте. Он хорошо помнил, как, по приходу в номер, она тут же врубила музыку, начиная танцевать уже далеко не в такт, постоянно заваливаясь на кровать, но упрямо вставая обратно на ноги и постоянно пытаясь утащить с собой стоящего по среди комнаты Женю, с улыбкой наблюдающего за веселой девушкой, вовремя подхватывая ее, чтобы она не убилась. А она смеялась, иногда начиная тихо подпевать и обнимала его, тыкаясь носом ему в щеку и шепча на ухо, что он большой добрый рыжий кот. И первое, что она услышала, проснувшись, что он умеет мурчать. — Застегнись! — вылезая из машины, услышала она, раздраженно вздыхая и косясь на Чебакткова. — Но тут всего ничего идти, — пробухтела она себе под нос, послушно принимаясь искать собачку на молнии под внимательным взглядом мужчины. — Доволен? — раздраженно поинтересовалась она, передергивая плечами и позволяя привалить себя к нему, целуя в макушку. — Не огрызайся, — выдохнул он, закрывая машину и направляясь в двери торгового центра следом за девушкой. Двери радостно раздвинулись, пропуская их вовнутрь теплого помещения. Тут же расстегнувшись, она быстрым шагом направилась к эскалатору, точно зная, что комик следует за ней. Шоппинг она особо не любила, так что всегда старалась управиться максимально быстро, хотя покупка джинс всегда была довольно мучительным занятием, а тренировочные она наотрез отказывалась носить. Спустя час они стояли в дверях очередного магазина, потому что во всех четырех предыдущих ни одна пара нормально на нее не села. Все было по стандартной схеме: либо велика талия, нормально в бедрах, либо талия нормально, но тогда в бедрах маловато. — Я хочу эту толстовку, — девушка с нескрываемым удивлением посмотрела на рыжего мужчину, стоящего рядом с ней и держащего в руках притащенную из другого отдела вещь. Немного растрепанные из-за сильно ветра на улице волосы придавали ему совсем мальчуганский вид, несмотря на бороду и усы. Раздраженно вздохнув, учитывая, что она уже успела устать, девушка передернула плечами, поправляя куртку. — Жень, я может не знаю, но у нас дома есть какой-то волшебный шкаф, в который ты сколько вещей не кладешь, а место все есть? — девушка скептически выгнула бровь, принимаясь дальше изучать джинсы, лежащие прямо перед ней ровным стопками. — Мы заскочили сюда исключительно мне за новыми штанами, так как старые уже совсем износились и их надо отправить на дачу. — Я хочу эту толстовку, — с нажимом повторил он, на что девушка в ответ хмыкнула, не оборачиваясь на Чебаткова. — А я хочу трешку в центре Москвы, — на ее губах появилась издевательская улыбка. — Но, как видишь, по крайне мере в ближайшее будущее нашим мечтам не осуществиться, — она ободряюще хлопнула его по руке. — Но ты не переживай: по дороге в «Ашан» есть «Детский мир». Я тебя туда обязательно заведу, — над ее ухом послышалось тихое раздраженное бурчание, на которое девушка никоим счетом не среагировала. — Ты сама устаешь, начинаешь раздражаться и принимаешься злить меня, — Женя обернулась через плечо на мужчину, поджимая губы. — Да, ты прав, — кивнула головой она, тяжело вздыхая и растерянно вновь смотря на джинсы. — Но тут нет моего размера, — протянула девушка, передергивая плечами и подходя к мужчине, принимаясь изучать состав толстовки. — Тебе не будет слишком жарко в ней? Она довольно плотная, — рыжий в ответ улыбнулся, пожимая плечами. — Ладно, давай так договоримся: бери толстовку и иди в Ашан, я еще немного тут посмотрю — вдруг случится чудо — и приду к тебе. Хорошо? — Женя в ответ согласно кивнул, целуя девушку в лоб и тут же направляясь к кассе. К их огромному счастью по продуктовым магазинам чаще ходил именно Чебатков, а не девушка, из-за того, что так было просто тупо удобней: у мужчины были права, да и магазин к работе ближе, нежели чем у нее к университету, от которого ей до дома своим ходом надо было добираться порядка сорока пяти минут. Она нашла его через полчаса в отделе сладостей, где Женя с умным видом выбирал шоколад. Улыбнувшись, заметив его еще со спины, она судорожно втянула воздух, быстро пронырнула между прилавками, аккуратно выпрыгнула из-за одного из них, тут же обнимая сзади мужчину и утыкаясь лбом ему в плечо. Чебатков ловко вытащил из-за спины девушку, подхватывая ее пакет, закидывая его в тележку и обнимая ее, прижимая к себе. — Что-нибудь хочешь? — она растерянно посмотрела на сладости, прикусывая губу и пожимая плечами. — Давай «Аленку», — подхватывая с полки большую шоколадку, выдохнула она, бросая конфету в тележку. — Ты все взял? — Да, вроде ничего не забыл, — кивнул он, целуя ее в лоб. Девушка интуитивно сжала его ладонь, поджимая губы и осознавая, что его прикосновения, жесты и слова такие домашние и приятные, что порой даже становится не по себе от того насколько он для нее уютный и комфортный человек. — Жень, я люблю тебя, — смотря на шоколад, прошептала она, переводя взгляд на спокойно улыбнувшегося Чебаткова. — И я тоже, — выдохнул он, поджимая губы и утыкаясь носом в ее волосы. — Даже очень… Еще шоколад хочешь? — заметив ее взгляд, выгнул он бровь. — Мне нельзя, — качнула она головой, тяжело вздыхая и начиная двигаться в кассе, старательно игнорируя тот факт, что в тележке появилась еще одна плитка. На улице уже смеркалось, когда они наконец-то добрались до дома. В воздух, который на удивление уже прогрелся до нуля, вырывались из их ртов струйки пара, пока они затаскивали продукты в подъезд, немного ссорясь о том, кто сколько сумок будет нести. Лифт ехал, как обычно, не спеша и с последнего этажа, так что за время его прибытия она успела сообразить, что забыла свой рюкзак в машине. Дотащив сумки до квартиры, она взяла ключи от автомобиля у Чебаткова и быстро начала спускаться вниз, перепрыгивая за раз несколько ступенек. Сумка, как и ожидалось, лежала там же, на заднем сиденье, где ее и оставил Расул по просьбе девушки. Подхватив рюкзак, она с легкостью накинула его на плечи, расправляя последние и закрывая автомобиль, начиная идти по вязкому мокрому снегу. Обернувшись, чтобы проверить, что никаких машин нет, она явственно ощутила, как что-то твердое ударилось ей о спину, тут же разваливаясь. Растерянно повернув голову в сторону броска, Женя удивленно выгнула бровь, встречаясь взглядом с Чебатковым. — Ты ключи не взяла, да и опять расстегнутая ходишь, — девушка рассеянно хлопнула по своим карманам, потом тяжело вздохнула, перебегая дорогу и на ходу подхватывая снег, формируя из него шар и запуская в сторону Жени, который, естественно, успел увернуться. Их небольшая баталия продолжалась по меньшей мере минут пять, пока она вся растрепанная и раскрасневшаяся не была поймана Чебатковым. Прижав ее к стене подъезда, он принялся целовать нисколько не сопротивляющуюся девушку, которая теперь повисла на его шее, зарываясь холодными и мокрыми из-за снега пальцами в его волосы. И от этого чувства их становились будто бы острей и горячей. — Ты сумки разобрал? — задыхаясь в его объятиях и своих эмоциях, прошептала она, но в ответ ее встретил лишь раздраженный вздох. Взяв ее за руку, он быстро открыл дверь подъезда, тут же затаскивая ее вовнутрь со словами о том, что она может заболеть, ведь она вся такая разгоряченная и расстегнутая. Спорить почему-то не хотелось, лишь ловить его губы и тыкаться носом в коротко подстриженную рыжую бороду. Лифт приехал на удивление быстро, при этом бабулька, вышедшая из кабинки, явно была не особо рада видеть их, учитывая, что они оба были полностью в снегу, но они лишь на чистом автомате поздоровались с женщиной, заскакивая в кабинку и нажимая нужную кнопку. Двери не успели закрыться до конца, как он ее снова прижал к стене, начиная целовать, прошептав перед этим, что лифт очень противно пищит, когда встаешь слишком близко к выходу. Впрочем, это была правда. Он аккуратно затащил ее в квартиру, закрывая дверь на чистом автомате, пока она старалась пройти мимо понабросанных сумок и успеть снять мокрую куртку до того, как она окажется на их кровати. — Толстовку не хочешь примерить? — с издевкой прошептала она, хватаясь за его плечи, спокойно позволяя себя поднять и понести в спальню. В ответ ее лишь сгрузили на кровать, нависая над ней и принимаясь целовать, обжигая кожу. В его руках всегда хорошо, тепло, несмотря на щетину, которая изредка царапает ее кожу. Она любит, когда он отращивает волосы, тогда она часто кладет его голову к себе на коленке и начинает перебирать их пальцами, игнорируя его негромкие сопротивления с аргументации о том, что он только что их помыл и они теперь быстрей испачкаются. В такие моменты она удачно затыкает его рот чипсами и дальше продолжает свое увлекательное занятие, пока на телевизоре идет очередной легкий боевик. Она целует его за ухом, задыхаясь от знакомого запаха теперь с примесью свежего воздуха, который также врывается в их квартиру через приоткрытое окно на кухне. И от чего-то ей кажется, что так и должно быть: что она должна была потянуть руку, должна была остаться в городе, должна была столкнуться с незнакомцем в кафешке, а потом и ехать с ним в одном купе. Так просто тупо должно было быть. А теперь и должны быть их посиделки по вечерам, с придумыванием нового монолога Жени и с решением задачек по физике, в которых, если честно, Чебатков ничего не понимал. Должен быть ароматный чай в два часа ночи и обнимашки на полу, потому что до кровати они не дошли. И вот эта близость, такая чертовски не жизненно романтичная, но почему-то все равно реальная, от которой она задыхается, тихо стонет, пытаясь окончательно не потерять грань реальности, иначе потом совсем будет стыдно смотреть в глаза соседей. А он считает пальцами ее ребра, сдавливает сильней, чем нужно ладонь и тихо выдыхает на ухо. А ей кажется, что она сейчас задохнется от этого, не дожидаясь кульминации. И он продолжает двигаться в ней, заставляя окончательно растворяться в пространстве, терять грани разумного, оставляя в ее голове лишь их тела. И это кажется таким чертовски правильным, потому что так и должно быть. А потом они лежат рядом, втягивая носом свежий воздух, который просачивается через форточку на кухни и в их комнату, тяжело дыша, и почему-то не смотрят друг на друга, будто бы в первый раз, будто бы стесняются. — Шоколадку хочешь? — девушка в ответ хмыкнула, приподнимаясь на локтях, поддевая его толстовку и натягивая ее на себя, снова приваливаясь обратно к нему, прикрывая глаза. — Она свежая, только сегодня купил, — продолжил он шептать ей на ухо, не представляя, как внутри у нее все сразу же сжалось. Повернув к нему голову, она чуть заметно улыбнулась, наклонилась, аккуратно поцеловала, укладываясь обратно к нему на грудь. — Интересно, а возможно ли чисто на законах физики объяснить чувства? — Женя удивленно посмотрел на девушку. — Надеюсь, что нет. Иначе ты меня замучаешь, — усмехнулся мужчина, на что она лишь немного скривилась, тяжело вздыхая. — Надо сумки разобрать, — пробормотала девушка, чуть помолчав. — Да и поужинать тоже, — тяжело вздохнула она, облизывая губы и начиная подниматься с кровати. — А, если я решу тебе контрольную, то мы можем это все отложить? — Женя удивленно покосилась на него, усмехнулась, утыкаясь носом в его шею. — Даже если не решишь, то можно. Главное, хорошенько попросить, — промурлыкала она себе под нос, зная, что он услышал. — Но, конечно, лучше, чтобы ты решил… — спохватилась Женя, позволяя мужчине вернуть себя обратно на кровать, затягивая в поцелуй. И так должно быть, иначе никак, по крайней мере не в ее голове, не в их мире.