***
Всё полетело к чертям на шестую ночь. Сяо Чжань вздрогнул и проснулся, потому что почувствовал, как на него кто-то пристально смотрел, стоя у постели, он с криком отскочил и стукнулся головой о спинку кровати. Застонав, он сел, вглядываясь в то место, где видел тень высокой фигуры, но там никого не было. — Ибо? — прошептал он, аккуратно сдвигаясь, чтобы нащупать младшего. Кровать была пуста. «Господи, нет, пожалуйста, нет», — взмолился он, вглядываясь в темноту рядом с собой и лихорадочно ища уже знакомое тёплое тело, но ничего не выходило. — Ибо, боже, не оставляй меня одного, как ты мог… Да, как он мог? Ибо пообещал Сяо Чжаню, что никогда не оставит его одного в этом доме, будет рядом, пока они не смогут выйти, и что уяснил себе об Ибо Сяо Чжань, так это то, что тот был абсолютно честным. Вероятно, не было смысла фильтровать то, что говоришь, когда твоими ежедневными компаньонами были привидения, демоны и другие духи. — Чжань-гэ, — горячо выдохнул ему на ухо Ибо, когда этим вечером они легли спать. — Я так рад, что ты здесь. Даже если мне и не нравится, что ты здесь. От этого Сяо Чжань ужасно покраснел, чувствуя в животе трепет, но то, как Ибо прижался своим телом к телу Сяо Чжаня, вызвало в нём что-то совершенно другое, горячее и такое необходимое. — Ибо, — простонал он и покраснел от смущения ещё больше. Ибо обладал такой силой, что, когда он вёл себя вот так, ему невозможно было сопротивляться. Но тем не менее, Сяо Чжань глубоко вдохнул, не обращая внимания на то, как он чувствовал всё там, где Ибо прижался к его бедру. — Не надо… — Я не нравлюсь тебе в этом плане? — с болью и печалью в голосе спросил младший, и Сяо Чжань поспешил его успокоить. — Я… нравишься, но тебе не кажется, что сейчас ужасное время для этого? Ночью в особняке с нечистью. Повисла тишина, в которой было слышно только их дыхание, а потом Ибо ответил: — Я живу здесь. С самого детства. Я такой же, как и они. Монстр, — добавил он шёпотом, и сердце Сяо Чжаня разбилось вновь. — Ты не такой. Ибо, ты не такой. — Почему ты так говоришь? — спросил Ибо, поворачивая к Сяо Чжаню своё бледное лицо. С самой первой ночи у них всегда на прикроватной тумбочке горела свеча, так что сейчас Сяо Чжань видел в глазах Ибо что-то сломленное, тот был уверен, что говорит правду, но всё равно надеялся услышать что-то другое. Какое-то мгновение Сяо Чжань смотрел на него, а после наклонился, чтобы нежно поцеловать его в лоб. — Потому что я видел монстров. Среди людей и нелюдей, — сказал он тихо, вспоминая причину, по которой покинул родную деревню. Вспомнил синяки на запястьях и бёдрах, уши, глухие к его мольбам, извращённую правду и шепчущихся за его спиной людей, что выставляли его тем, кем он никогда не был. — И ты не один из них. Этот Ибо, мягкий и податливый в его руках, не бросил бы его здесь на произвол судьбы. Он был в опасности? Он специально держался подальше от Сяо Чжаня? Что Сяо Чжаню сейчас делать? «Я не могу уйти, — подумал он, бросив взгляд на край кровати. — Под ней монстр…» Он всё же позволил себе снова лечь, при этом внимательно осматривая комнату. Свеча сгорела только наполовину, так что, по крайней мере, было не так темно, и тени у кровати были под контролем. Сяо Чжань подавил сильную дрожь, и взгляд его скользнул к потолку. Там были написаны китайские иероглифы, которых Сяо Чжань никогда не замечал. Он прищурился. — Не… один? Глаза его расширились, он повернулся обратно к комнате, и взгляд его упал на смотрящую на него сверху вниз тёмную фигуру. Он закричал.***
Как он оттуда выбрался, было непонятно даже ему самому. На щеке кровоточил порез, а на поясе, в том месте, где он врезался в перила лестницы, пока в отчаянии пытался сбежать и найти Ибо, были синяки, но от адреналина в крови сильной боли он не чувствовал. Он с криками колотил во входную дверь, умоляя, чтобы его выпустили. — Ибо, где ты? Его грудь болела, когда он нёсся по комнатам и коридорам, изо всех сил зовя Ибо. «Я умру, я сегодня умру». — ИБО!!! Где-то по пути он потерял все ориентиры, которые запоминал последние несколько дней, и сейчас просто молился, чтобы Ибо вовремя его нашёл, чтобы вытащил из этого места и снова спас. Слева от него со скрипом открылась дверь, и он вскрикнул, ускоряясь, но потом пришла мысль: «Что, если там Ибо?» И он развернулся, чтобы заглянуть в комнату. Он поднял свечу и глубоко вдохнул, когда увидел, что вся комната была сожжена изнутри. Клочья угольно-чёрного гобелена отваливались от точно таких же почерневших стен, мебель представляла собой не более чем бесформенные силуэты, а в воздухе витал запах дыма. «Нет здесь Ибо, уходи, уходи», — кричал на себя Сяо Чжань, летя по коридору. Завернув за следующий угол, он с визгом остановился. Весь пол был усыпан осколками. Он осторожно перешагнул через первые, заметив в них сотни своих отражений. «Зеркала», — понял он, и по спине поползло тёмное предчувствие. Ибо был безупречно аккуратным, его желание содержать этот особняк ужасов в чистоте граничило с одержимостью, словно если ему предстояло жить в аду, то он хотя бы позаботится, что этот ад будет без грязи. Он бы никогда не позволил разбитым зеркалам вот так валяться. — О нет, нет, нет, — бормотал себе под нос Сяо Чжань, на цыпочках пробираясь через этот бардак. Как только он обошёл все осколки, сверху донёсся дикий грохот, а за ним последовал жалобный стон. — Ибо, — захныкал он, после чего со всех ног ринулся искать лестницу.***
Всё горело. Его лёгкие, его ноги… особняк. Он даже не понял, что поднялся уже так высоко и лестничный пролёт вывел Сяо Чжаня прямо на чердак. Стены были окрашены красным, а в воздухе ощущался тяжёлый металлический привкус, от которого подступала тошнота, но от дыма у него сейчас перехватывало дыхание, так что какая разница. — Чжань-гэ! — закричал Ибо, и весь особняк затрясся от этого, отчего Сяо Чжань потерял равновесие, пока пытался найти дверь, окно, хоть что-нибудь, что спасёт его от удушения. Он схватился за голову: серьёзный, многослойный голос Ибо эхом отдавался вокруг, звенел в его ушах, словно взрыв. — Уходи! Сейчас же уходи! Я подготовлю тебе путь! — Где? Я не знаю, где я! Где дверь? После этого Ибо закричал, и кровь Сяо Чжаня застыла от этого звука, полного агонии. — Отойди… отойди! От дыма и полной беспомощности, что он ощущал, из глаз Сяо Чжаня текли слёзы. — Чжань-гэ, уходи! — Я не знаю как! — прокричал он, вслепую пробираясь через комнату, языки пламени побуждали бежать быстрее, он спиной чувствовал их неприятный жар. А где-то позади, далеко на чердаке, был Ибо, изо всех пытающийся защититься от вырвавшихся на свободу кричащих и шепчущих теней, от зла, что здесь обитало. Ишуцзя. Пальцы Сяо Чжаня сжались на дверной ручке, и, облегчённо всхлипнув, он распахнул дверь, едва не снося её с петель. — Я нашёл дверь! Ибо… Ибо! Повсюду был огонь, и с замирающим в груди сердцем он выбежал с чердака… без Ибо. Красные жилки энергии текли по стенам и полу, указывая ему путь. Сяо Чжань бежал до тех пор, пока ему не показалось, что он сейчас рухнет: воздуха не осталось, голова кружилась, а ноги отяжелели. Когда он споткнулся и упал, из тумана его вырвало хихиканье, и в поле зрения появилось лицо красивой женщины. За спиной у неё со свистом рассекали воздух девять хвостов. — Вставай. — Голос её был мелодичным, но в её глазах он видел панику. — Вставай, человек, следуй по его дороге. С удивительной силой она толкнула его локтем. — Ты не невидимка? — невнятно спросил он, и она снова захихикала. — Конечно, нет. А теперь поторопись. Осталось не так много времени. Поднявшись, он, словно лунатик во сне, продолжил следовать за красными жилками. Он добрался до вестибюля, растерянно озираясь по сторонам. — Чжань-гэ, наружу, сейчас же! — зарычал Ибо, и в тот же момент весь фасад особняка взорвался. Обрушивались горящие обломки, остатки трескались и опасно стонали, но вскоре их заглушил оглушительный вой, от которого Сяо Чжань со всех ног побежал под защиту окружающих дом деревьев. — Ибо! — прокричал он, глазами обыскивая горящие руины, но не находя никаких признаков младшего, лишь огонь и дым. Всё этим пропахло, даже на вкус всё было словно пепел и разрушение. Сяо Чжань нерешительно посмотрел вниз, на деревню у подножия холма, замечая, что там собралась внушительная толпа, она что-то показывала и кричала, но Сяо Чжань не мог ничего разобрать. Было бы так просто побежать вниз по холму и броситься в относительную безопасность своей гостиницы, да вот только это было не так просто.***
— Чжань-гэ, — прикрыв глаза, закашлялся перемазанный сажей Ибо. То же безумие, что заставило Сяо Чжаня принести мешочек с травами в этот особняк с нечистью, заставило его и остаться, наблюдая с тревогой, как лопаются окна и рушится часть дома. В конце концов Ибо вышел, спотыкаясь и тяжело опираясь на что-то, что казалось просто воздухом, но теперь Сяо Чжань знал, что это не так. — Я здесь, я здесь, — пытался он успокоить парня, укачивая его в объятиях. — Тебе нужно уходить. Они прорвутся, я это чувствую. Их слишком много за раз. Ещё до того, как он закончил говорить, Сяо Чжань уже качал головой. — Нам нужно уходить, а не мне. Ты умрёшь, Ибо. — Какая разница, — прохрипел Ибо, он весь сжался, словно хотел закрыться от всего мира. Он нежно взял руку Сяо Чжаня, переплетая их пальцы. — Деревня… — Мне плевать на эту чёртову деревню, — выругался Сяо Чжань, удивлённый, насколько правдивы были эти слова. Может, это было связано с толпой, которая сейчас поднималась на холм с вилами, палками и лопатами в руках. — Не ты открыл врата. Всё это время ты пытался их защитить, и посмотри на них. — Я убил людей, Сяо Чжань, — просипел Ибо, и Сяо Чжань испугался, что он может не выжить, не смотря на то, что выбрался из огня. — И я не мог защитить никого, кто входил. Только тебя. — Это была не твоя вина. Зачем они пошли в особняк со всякой нечистью? — прошипел он, оставив в стороне тот факт, что сам он сделал то же самое. — Они вели себя неразумно. «Он так хромает и такой тяжёлый, — отчаялся Сяо Чжань. — Как мне его отсюда забрать?» — Они ненавидят меня, потому что я монстр, — тихо сказал Ибо, и Сяо Чжаню захотелось плакать. Вместо этого он наклонился и нежно, так нежно поцеловал губы Ибо. — Ты не монстр. И я заберу тебя далеко-далеко, где никто не причинит тебе боль. Ибо на это не ответил. На самом деле он вообще больше не двигался, и Сяо Чжань бы даже подумал, что он умер, если бы не его хриплое дыхание. — Помощь нужна? — прервал грубый голос попытки Сяо Чжаня закинуть Ибо себе на спину, и вот перед ним, мрачно и решительно сжав губы, стоял Лао Пэн, уже протягивающий руку, чтобы помочь с тяжеленным весом Ибо. — Господин, — прохрипел Сяо Чжань, широко раскрыв глаза. — Что вы здесь делаете? — То, что должен был сделать много лет назад, — увожу его отсюда. С Ибо между ними они направились к лошади, которую Лао Пэн привязал к ветке дерева, что росло подальше от горящего особняка, та тревожно спотыкалась и в страхе перед огнём прижимала уши. — О чём вы мне не рассказали? — Тяжело дыша, Сяо Чжань вскарабкался на лошадь позади бессознательного Ибо, зажав его тело меж руками и взяв поводья, что передал ему Лао Пэн. Тот посмотрел на Сяо Чжаня старыми, полными боли глазами. — Ваны переехали сюда, когда Ибо ещё был ребёнком, так что не думаю, что он помнит, но человеком, который продал им особняк, был я. Я построил особняк на пересечении лей-линий, и моя семья жила там… пока до них не добралась тьма. Сяо Чжань резко вдохнул, в его груди поднималась злость и неверие, он уставился на своего учителя, того, кто принял его, когда он в этом нуждался. — Так вы знали об опасности и всё равно оставили их там?! — Я не знал о вратах, и, конечно же, не знал, что случится с Ибо… но я знал о его силах, и я знал, что лей-линии привлекут в это место всевозможных существ, если не быть осторожным. Я не смог удержать их подальше, и я не должен был позволять ему разбираться с этим. У него никогда не должно было быть той жизни, которой он жил. Влажными глазами Лао Пэн уставился на парня, прислонившегося к Сяо Чжаню спереди, затем снова поднял взгляд на Сяо Чжаня. — Увези его… и не возвращайтесь. Они смотрели друг на друга какое-то напряжённое мгновение. А затем Сяо Чжань наклонил голову, пришпорив коня, и отправился в глушь позади Адского Дома. Он будет охранять Ибо, куда бы они ни направились.***
Год спустя
— Чжань-гэ? — позвал его хриплый со сна голос. — На кухне! — ответил он, с улыбкой отрываясь от блокнота в кожаном переплёте, когда Ибо, с растрёпанными волосами и надутыми губами, спотыкаясь, зашёл в комнату. — Ты чего такой продуктивный с утра пораньше? — проворчал Ибо, с прищуром глядя на полностью одетого мужчину, что стоял перед ним. Сяо Чжань захихикал. — С утра пораньше? Полдень уже почти! Он потянул Ибо ближе к себе, тот охотно подошёл и прислонился к плечу старшего, лбом приткнувшись к голове Сяо Чжаня, дыхание Ибо щекотало щёку шёпотом, подозрительно похожим на «в воскресенье, чёрт возьми». — Хорошо спал? — тихо спросил Сяо Чжань, рукой проводя по тёмным волосам Ибо. Они стали длиннее, но Сяо Чжань был совсем не против. На самом деле они выглядели невероятно привлекательно, отчего Сяо Чжань чаще чувствовал возбуждение и голод. Но не сейчас, когда Ибо выглядел как дующийся щенок. — Мгм. Только пробуждение могло быть и получше: постель была слишком пустой. — Эй, одному из нас нужно работать, — поддразнил Сяо Чжань, не упоминая, что ему пришлось успокаивать мечущегося из-за мерзкого кошмара Ибо, когда догорела свеча, оставив комнату в темноте: остался лишь лунный свет и глаза Ибо, светящиеся в ночи. Он поцеловал Ибо в висок, прежде чем оттолкнуть его. — Я ставил чайник для твоего чая от мигрени. Он ещё горячий. — Ты лучший, — зевнул Ибо, хрустнув челюстью, и поплёлся к плите, разминая позвоночник. — Кроме того, ты не хуже меня знаешь, что я выполняю все поручения и доставляю товары для Мэн-лаоши под холодным дождём, в то время как ты остаёшься в тёплой аптеке, измельчая травы и читая книги. Расслабляющий и знакомый аромат чая начал разноситься по кухне. Золотые солнечные лучи танцевали по медового цвета половицам и стенам их маленькой квартиры на верхнем этаже, рисуя веснушки света на каждой поверхности, к которой они прикасались. А посреди всего этого, обхватив руками чашку чая, стоял сонный, милый и идеальный Ибо, повернув лицо так, чтобы поймать лучи позднего утреннего солнца и покупаться в их тепле. — Я знаю, Бо-ди, — с очаровательной улыбкой ответил Сяо Чжань. Когда Ибо открыл один глаз, Сяо Чжань ухмыльнулся своему жениху, а потом снова водрузил на нос очки. — Дай мне закончить с этим, а потом пойдём куда-нибудь позавтракаем.