Мой мир у твоих ног

Самочувствие утром было сносным. Майкл все еще чувствовал жуткую усталость во всем теле, но болело не так сильно, как он ожидал. Следы порки немного стягивали, мышцы чуть ныли, но зеркало в ванной комнате показало лишь блеклые красные полосы на спине и заднице, ничего такого жуткого не было, никаких шрамов, крови и вырванных кусков мяса, как это казалось вчера. Большую неприятность доставляли последствия драки с Заком — синяки расплывались на теле фиолетовыми пятнами, местами чертовски болезненными, а вот шея была чиста. Никаких следов метки и зубов Стоуна. Майкл потрогал шею, начиная думать о том, что ему все приснилось вчера — почему нет ничего, кроме двух коротких царапин? — Любуешься? — без стука заглянул в комнату Доминик. Майкл хмуро посмотрел на оборотня, убирая руку. Стучаться, блин, не учили? — Не хмурься. Принес тебе одежду, — улыбнулся Стоун и положил стопку белья на стиральную машину. — Что-то не так? Майкл против воли снова дотронулся до шеи в месте, где должна была быть метка. — Куда она исчезла? — накинув на себя халат, спросил Майкл. — Метка, — пояснил он, надеясь, что не сошел с ума и вчерашние события в машине ему не померещились. — Она временная была, — удивился Стоун вопросу. — Ты думал, что я поставил тебе постоянную метку? Кажется, он был в самом деле сбит с толку и не понимал суть вопроса. — Я даже не знал, что есть отличия, — вздохнул Майкл, в который уже раз сталкиваясь с тем, что он и сотой доли не знает об обычаях этих странных существ. — Тебе нужно почитать об оборотнях и альфах немного. И раз у нас зашел разговор о вчерашнем дне. — Стоун подошел к шкафу и достал оттуда спрятанный накануне нож. Его выражение лица стало серьезным. Майкл мысленно выругался. Надо было лучше прятать. — Твое? — Если я скажу «нет», ты мне поверишь? — Вряд ли. Вопрос был риторическим. Я знаю, что этот нож побывал в твоих руках. Среди прочего на нем и твой запах тоже, — разложил Доминик все по полочкам. — Итак. Откуда у тебя нож Итана? — С чего ты взял, что это его? — Майкл не смог скрыть своего удивления. Нож принадлежит Блэку? Какого черта? Доминик посмотрел на него как на придурка. — Гравировка. Тут написано «Итан Блэк», — указал он на буквы. Майкл вчера не задумывался, откуда у него взялся нож, а сегодня все выглядело еще более странно. — Откуда он у тебя? — Вчера на охоте нож оказался у меня в кармане, — рассказал он, вспоминая момент, когда пересекся с Блэком. — После стычки с твоим дружком. Стоун задумался на мгновение и кивнул, будто его не удивило то, что, возможно, Итан подкинул Майклу нож в карман. Для чего? Хотел подставить? — Ясно. — И все? Кстати, как вчера машина оказалась недалеко от границы имения и как ты меня так быстро нашел? — Начиная складывать части мозаики, Майкл пытался увидеть картину в целом. — Я знал, что ты доберешься до финиша, — просто ответил Стоун, смотря в лицо. — Откуда? — Интуиция. — Твоя интуиция ошиблась. Я не добрался. — И тогда я пришел за тобой. — Зак меня чуть не убил. Чуть пораньше появиться не мог? — Я нарушил правила, выйдя на охоту раньше времени. Мне сошло это с рук лишь по причине того, что Зак слетел с катушек. — А если бы он не пытался меня убить, ты бы не пришел? — задал Майкл царапающий изнутри вопрос. Стоун некоторое время смотрел ему в глаза, но был глубоко в себе, словно искал ответ где-то там, в глубине своей темной сущности. — Я сделал завтрак, не задерживайся, — бросил он, уходя так грубо от ответа. Ничего больше не добавив, вышел из комнаты. Майкл постоял еще мгновение, смотря на закрытую дверь. Воспоминания вчерашнего вечера накрыли снова — охота, убийство, Итан, Зак и поцелуй в машине. Поцелуй, который был таким настоящим, откровенным, искренним и обнаженным. К черту! Хватит уже думать об этой ерунде! Сейчас есть и поважнее дела. Тряхнув головой, Майкл подошел к новой одежде и порадовался хлопковым мягким боксерам. О, это то, что нужно его страдающей заднице. Натянув новенькие джинсы и теплую кофту, Майкл пригладил волосы и вышел в коридор. Он надеялся за завтраком поговорить со Стоуном о Софи, но у того уже были гости. И почему Джордж Стоун всегда появляется так рано? — О, а вот и он! — весело объявил вожак. — Возмутитель всеобщего порядка. — Здравствуйте, — вежливо поздоровался Майкл и снова замялся, не зная, опускаться ему на колени или нет. — Дай пожму тебе руку, — вожак поднялся из-за стола и схватил его ладонь. — Впервые кто-то щелкнул Зака по носу. Вы бы видели его лицо, когда он прибежал в Совет! — Отец, — простонал Доминик. — Заканчивай этот цирк. Какое решение принял Совет? Майкл, поняв, что его не собираются ставить на колени, ответил на рукопожатие и прошел за стол вместе с Джорджем. С ума сойти! Он завтракает в обществе вожака оборотней! — Совет в шоке, — снова рассмеялся Джордж. Он явно был в хорошем настроении и не злился на Майкла. Это уже хорошо. — Человек убил двоих наших волков, ранил двух самых уважаемых и сильных представителей нашего вида. Они в панике! Некоторые вообще посчитали, что это твоих рук дело, — посмотрел вожак на сына. — Вроде ты настолько силен, что и человек твой стал силен. Отношение к тебе начало меняться, Доминик. Они считают, что у тебя все может получиться. — Ты ведь знаешь, что они ошибаются, — произнес Стоун, пододвигая тарелку с салатом ближе к Майклу. Стало даже неловко как-то от такой неосознанной, но приятной мелочи. Майкл принялся за еду, хотя сидеть на жестком стуле было некомфортно. — Знаю, — кивнул Джордж, не обращая внимания на заботу сына по отношению к своему рабу. — Но им это знать пока не обязательно. Охота Зака в принципе незаконна, но он там наплел, что все на всё согласны были, что никаких претензий к тебе за смерть волков нет. Единственное, он просил о наказании для твоего человека за ущемленную гордость и выступил в поддержку твоего проекта. Я чуть со стула там не упал. Зак Малайски предлагает свои деньги. — Проект одобрили? — сделав глоток кофе, спросил Доминик. — Да. Угольный район наш. Я уже дал приказ о выселении. Для людей подготовили хорошее жилье за пятым сектором, не такое, конечно, безупречное, но безопасное точно. Вскоре можешь там начинать работы. Ты уверен, что план сработает? — Эта точка — ближайшая к лаборатории. Если это не сработает, то вариантов больше не останется. Совет ни о чем не заподозрил? — Нет. Они знают, что я был против этого проекта. Крысы пока сидят спокойно и не видят ничего. Майкл, хотя и слышал весь разговор, не понимал из него ровным счетом ничего, но вроде бы Стоун говорил вчера, что все это задумывалось как помощь людям. Есть что-то еще? — Хорошо. Зак мне больше не нужен. Сделай так, чтобы Совет не согласился на наказание для Майкла, — бросил Доминик. Джордж потер подбородок. — Отец? — напрягся Доминик. — Ты ведь так и сделал, верно? — с надеждой спросил он. — Я не мог не воспользоваться этой ситуацией. Как думаешь, что я советовал остальным? Конечно, согласиться! — Надеюсь, тебя не послушали, — Доминик выглядел так, словно собирался наброситься на отца. — Они согласились. Ручка кружки в руке Доминика треснула, кофе пролился, но тот даже не обратил на это внимание, прожигая отца жутким взглядом. Майклу стало неуютно в их обществе. — Ты умом тронулся? Как я могу провести гон с человеком?! — Успокойся, — резко осадил его Джордж. — Все складывается хорошо. Все в стае поверят в тебя и простят ошибки, если ты проведешь гон с человеком. На это еще никто не решался, они увидят, насколько сильна твоя воля, насколько силен твой самоконтроль. — Я не собираюсь им ничего доказывать, — прорычал Доминик. — Мне не нужна стая, которая не видит дальше своего носа! — Прекрати быть мальчишкой! — стукнул Джордж по столу. — Ты альфа и будущий вожак! Они ослеплены злостью и страхом за свои семьи, ты сам понимаешь, в какой мы ситуации. Они позволят Совету убить тебя, если с другим вожаком будут чувствовать себя в большей безопасности, чем с тобой. Ты будешь играть послушного волка, пока не получишь признание стаи! Стая — вот что важно. Их жизни, их безопасность, наш род. Даже если они против тебя, даже если их мнение не сходится с твоим, даже если они мечтают о твоей смерти. Они все равно важны! Ты должен их защищать! И если для того, чтобы успокоить их, ты должен провести гон с человеком, ты сделаешь это! Они увидят, что тебе можно доверять, что ты справился с собой! — Я убью его. Вот что они увидят, — тихо произнес Доминик, отшвырнул треснувшую кружку в раковину и вышел из комнаты. Майкл нервно сглотнул. — Сейчас побегает, проветрит мозги и поймет, что я сделал все правильно, — произнес Джордж, нисколько не сомневаясь в своем решении. — Все складывается даже слишком хорошо, чтобы этим не воспользоваться. Ему нужно восстановить свою репутацию. — Почему ему не доверяют? — решился спросить Майкл, видя, что Джордж не считает его грязью под ногами и продолжает разговаривать. — Ну, сложно доверять тому, кто не может управлять собой, — тяжело вздохнул Джордж. — Он рассказывал тебе про плен? Майкл покачал головой и сложил руки, заинтересованно посмотрев на вожака. — Доминик всегда ходил по краю. Он рано стал принимать участие в наших вылазках, которые мы разрабатывали в Совете. Он был идеальным сыном вожака — сильным, уверенным, амбициозным. Доминик легко выполнял все задания, ему завидовали, им восхищались. Малец еще, но гонора и сил было больше, чем у матерых волков. Он стал самоуверенным и первый раз поплатился за это, когда угодил в ловушку Охотников и не справился с заданием. Важным заданием. Это тогда ты его спас, найдя в лесу, и вернул нам нашего мальчика. — Он один раз не справился — и все, на плаху? — удивился Майкл. Не слишком ли это жестоко? — Не все. Потом нам представился еще один шанс заполучить нужную вещь, буквально через несколько дней после его возвращения. Доминик вызвался вновь, хотя я его отговаривал, как мог. Но разве этого барана переспоришь? Мы собрали группу и отправили на задание. Все пошло не так, как мы планировали, — группу взяли в плен Охотники. На глазах Доминика убили всех его друзей, а его самого пытали несколько месяцев. Когда мы нашли способ забрать его, было уже поздно — Охотники на нем живого места не оставили. Ожоги, рваные раны, сломанные кости, отбитые внутренние органы, и это при нашей-то регенерации. Его несколько месяцев наши врачи пытались подлатать, и вроде бы с физическим состоянием им удалось справиться, но вот с душевным не получилось. — Джордж на мгновение замолчал, уставившись в стол. Ему тяжело было вспоминать ужасы прошлого, Майкл видел. — После этого у него началась черная полоса. Мы выяснили, что в Совете у нас затесались предатели. Доминик на эмоциях, без фактов обвинил их всех, разнес в пух и прах. Его и отстранили от дел, а потом еще и Блэк, этот говнюк, подставил. Их увидели вместе, они вроде лизались или что-то такое, короче, застукали. Блэк вывернулся, растрезвонил всем вокруг, что Доминик — гей, что это он его соблазнял, принуждал, а у нас с этим строго, как-то не принято, чтобы одного пола в паре были. Мой, придурок, не подумал даже отрицать, признался, а потом сорвался, когда его за решетку хотели отправить. Он от решеток вообще съезжал мозгами, неконтролируемый становился, бешеный. Его тогда лишь я и смог остановить — выстрелил седативным после того, как он двадцать парней наших уложил. Потом я, конечно, начал учить его справляться с этим страхом, но было уже поздно. Стая увидела своего будущего вожака неуправляемым, агрессивным, напавшим на Совет педиком, который домогается «доброго и порядочного» парня, который может напасть на своих же из-за призраков плена. Майкл вспомнил клетку наверху, и ему стало жутко от мысли, через что пришлось пройти Стоуну. — Худо-бедно мы с этим немного справились. Мой сын хотя бы внешне стал выглядеть нормальным, но мы-то с Элинорой знали, что там от нормального одна лишь маска. Может быть, со временем Доминик бы и оправился, но тут Совету приспичило, чтобы сын вожака тоже принял участие в «Возрождении». У него не было выбора. Не знаю, о чем он думал, выбирая того паренька. Может, потому, что в его досье значилось заветное слово «гомосексуалист», не знаю. Его звали Эшли. Красивый, молодой, хрупкий, белокурый такой. Улыбался он так, что теплело на душе. Мне нравился мальчишка. Только продержался Эшли недолго. — Что случилось? — Человек покончил с собой. Повесился. Это был вообще-то первый случай, когда человек в проекте совершил суицид. Когда его нашли, от него пахло Домиником, были следы его рук и его генетического материала, так сказать. Ну еще бы их не было! Они же трахались! В общем, Совет и стая решили, что это Доминик довел его до суицида, и верить ему стали еще меньше. Смерть Эшли подкосила моего сына совсем. Он заперся у себя дома, его почти все уже считали чокнутым, обезумевшим, рядом никого не осталось. А потом к нему пришел этот сучонок, Итан Блэк. Не знаю уж, что они там делали, но после Доминик стал выползать из своей берлоги. Ему удалось наладить контакты, вернуться в стаю, но ему уже не доверяли. Вновь принять участие в проекте его вынудили обстоятельства — он не мог отсиживаться в стороне, если собирался остаться в живых. Возраст не позволял. Майклу становилось понятнее поведение Доминика, все эти его перепады настроения, вспышки агрессии, его страхи. — И знаешь, парень, я в самом деле благодарен тебе за то, что ты не размазня какая-нибудь, — улыбнулся Джордж. — Ты сильный парень, сразу видно. Думаю, и с оборотнем в гон справишься. Майкл поперхнулся воздухом. Да как они вообще себе это представляют? — У вас есть еще время, успеете подготовиться. — Как? — ошарашенно спросил Майкл. Он и один раз секс с оборотнем еле выдержал, а если тот потеряет разум и будет возбужден двадцать четыре часа в сутки?! — Дырку твою растягивайте, — бросил невозмутимо Джордж. Майкл покраснел до кончиков волос. У него дар речи пропал. — Ну не красней так. Нет тут ничего такого. Трахайтесь больше, чтобы его волк принимал тебя за свою пару. Совместимость проверяли? — В смысле? — Майкл едва не заикался. — Не тупи, — раздраженно произнес Джордж. — Слюна его. В задницу, на член, в рот тебе он ее передавал? Майкл почувствовал себя так, будто это его собственный отец спрашивал о таких смущающих, интимных, личных вещах. — В рот? — растерялся он. — Да. Задний проход. Головка члена. Рот. Проверяли? Майкл вспомнил о поцелуях. Его не обжигало, не мучило так, как это было со слюной Итана и Зака. Это что-то значит? Но слюна же… они же целовались просто. — Поцелуй считается? — смущаясь, неловко спросил Майкл. Надо было вообще послать к черту этого вожака. Джордж хитро ухмыльнулся. — Значит, совместимы. Такое бывает. Не часто, но бывает, что оборотень и человек совместимы. Хоть где-то моему сыну повезло. — Что значит эта совместимость? — Да ничего, по факту. Просто мой сын спокойно может тебе отсосать, — хохотнул Джордж. Да он издевается! — Ладно-ладно, не психуй. Никто еще пока толком и не понял, как работает эта совместимость. Все, что нам известно, — совместимые легче идут на контакт, слюна не доставляет им боли, и при обращении волк легко может найти совместимого с ним человека. Майкл переваривал рассказ вожака, новость о какой-то там совместимости, о темном и болезненном прошлом Доминика. Он и подумать не мог, что такой оборотень, как Доминик Стоун, выглядевший так, словно сделан из камня, такой мощный и сильный, пережил столько всего. — Зак узнал о моей сестре, и я попросил Доминика забрать ее из больницы, — произнес Майкл. Ему нужен был совет со стороны, он не хотел подвергать Софи бессмысленному риску, не хотел навредить Стоунам. — Хм, — задумчиво потер подбородок Джордж. — Малайски злопамятен — факт. Ты задел его самолюбие. Хотя я и не думаю, что Зак навредит ребенку, но нервы потрепать может, так что не стоит оставлять ее без присмотра, пусть будет здесь. Проживать вместе с родственниками, если оборотень-хозяин разрешает, не возбраняется. — А здесь она будет в безопасности? — уточнил Майкл.  — Не переживай. О тебе мы не можем позаботиться, но твоей сестре я гарантирую безопасность, — уверенно ответил Джордж. — А ваше слово что-то значит в вашем мире? — прямо спросил Майкл, намекая на непростую ситуацию в обществе оборотней. Он думал, у них устроено все иначе, но, по факту, решал ли вообще что-то вожак? Джордж посмотрел на него с недобрым прищуром, словно искал подоплеку в простом вопросе. — Я думал раньше, что в вашем мире слово вожака — закон, — объяснил Майкл. — Но вы не можете даже своему сыну помочь. Я хочу понять, в чьих руках реальная власть. Под чью дудку вы пляшете. Я не хочу подвергать сестру риску. Джордж, на удивление, не стал его обвинять в хамстве, улыбнулся даже снисходительно, будто ребенку, который несет несусветную чушь. И Майкл не понимал этого. Разве его выводы не логичны? Если бы вожак обладал властью, разве какие-то оборотни-подчиненные из элиты стали бы диктовать свои условия? — Люди думают, что в нашем обществе царит что-то вроде монархии, но это не так. Вожак — представитель нашего народа, как ваш Президент. У нас есть Совет, как ваше Правительство. Это политика, Майкл. Я могу освободить тебя, вытащить из проекта, рассказав всем о том, что ты когда-то спас моего сына. И они послушают меня, примут мое решение и слова не скажут, не посмотрят косо и не тронут тебя и твою сестру. Но для Доминика ничего не изменится. Ему снова нужно будет выбрать другого человека на аукционе, снова приручать его и доказывать всем вокруг, что его самоконтроль не пустой звук, что он может стать вожаком. Но у него мало времени, Майкл. Он должен стать следующим вожаком или умереть. У него нет другого пути. Поэтому я не могу освободить тебя. Доминик должен с помощью тебя показать, что может себя контролировать, что ему можно доверять, что он на одной волне с народом. Инакомыслие во все времена в любом обществе было преступлением. Внедрять что-то новое нужно осторожно, чтобы врагом не сочли уже тебя, особенно в нашем обществе. — Как это делаете вы? — В точку, — щелкнул пальцами Джордж. — И чего вы добиваетесь? — прямо спросил Майкл. Поверить в волка-альтруиста было как-то сложно. — Мира. Я хочу, чтобы наши народы жили в мире, чтобы научились понимать друг друга, чтобы мы стали союзниками. Майклу захотелось рассмеяться, до того нелепо это звучало, как какая-то сказка, не имеющая связи с реальностью. — Вы почти победили нас, — напомнил он вожаку, который явно подзабыл историю. — Вы разрушили наш мир, превратили нас в рабов, вы создали этот проект «Возрождение», чтобы держать на цепи своих главных головорезов. Разве это не лицемерие — говорить о мире и понимании? Вы тратите миллионы, покупая себе игрушки в виде людей, а там, — Майкл махнул рукой в сторону, — там умирают за кусок хлеба. О каком мире и понимании может идти речь? — Ты знаешь, как создавался Варт? — внезапно спросил Джордж. — Это ваш город, — произнес Майкл всем известный факт. Оборотни создали себе город, отгородившись от людей, как от крыс. Тут было все самое лучшее, тут жизнь била ключом, сюда мечтали попасть все, кто хоть чего-то хотел добиться. — Попроси Доминика показать тебе город, и тебе многое станет понятно. Победили в этой войне не мы, Майкл. Как бы ни неприятно нам было это осознавать, — с тяжелым вздохом произнес Джордж. — Что вы имеете в виду? — Майкл уже всерьез начал задумывать о том, что у вожака маразм. Может, у них все семейство с приветом? — Ты видел лишь одну сторону, ту, которую вам показывали, о которой рассказывали. Посмотри другую сторону, а потом делай выводы. У медали всегда две стороны, так же вы говорите? Ну да хватит об этом. Кажется, мой сын не собирается возвращаться, — Джордж посмотрел в окно. Он старался не показать волнения, но Майкл увидел в его глазах тревогу отца, который беспокоился за свое чадо. — Оказывается, моему сыну требуется больше времени переварить новость, чем я думал. Скажи ему, что я буду ждать его звонка. Джордж поднялся. — Что касается твоей сестры. Не бойся, — твердо сказал он. — Ни один оборотень ее не тронет, это я могу гарантировать. Его слова звучали так убедительно, что им хотелось верить. — А если со мной что-то случится? — предположил Майкл. Учитывая все творившееся вокруг безумие, он не исключал такой вероятности. — Я позабочусь о твоей сестре. Слово вожака, — твердо произнес Джордж. Он выглядел так, что усомниться было бы трудно. — Но не вздумай только вешаться, понял? — строго пригрозил он. — Держи. Мой номер телефона. Если будет невмоготу, звони. Майкл взял протянутую визитку. — И если вдруг заметишь, что Доминик начал замыкаться в себе, сообщи мне. В общем, удачи вам, парни. Провожать не надо, дорогу знаю. Попрощавшись с вожаком, Майкл покрутил визитку, нашел свой телефон и вбил туда экстренным номер Джорджа Стоуна. Как бы неоднозначно ни выглядел вожак, какие бы нереальные планы у него ни были, он явно не собирался избавляться от него. Майкл ценил его честность и открытость. Несмотря на то, что многие слова звучали бредово, Джордж казался искренним, когда обещал защитить Софи. Майкл не мог всецело доверять ему, но какой у него был выбор? Позволить Софи переехать в Общежитие и остаться одной среди семей, чьи мужья сейчас у оборотней? Людям Майкл доверял еще меньше, чем оборотням. Жизнь на окраине учила каждого быть за себя, за свою семью, никакой взаимовыручки уже не существовало, каждый пытался выжить сам. Забрать ее сюда, в дом Стоуна, тоже не лучший выход, но куда еще? Отослать ее к доктору Лейстру? Тот бы позаботился о ней, деньги после операции оставались, но, если Зак решит прийти за ней, вряд ли его остановит какой-то человек. В сотый раз прокляв себя за глупую выходку, Майкл тряхнул головой. У него не было выбора, как ни крути. Приближение Стоуна в этот раз он услышал, отреагировал на его шаги, обернулся и натолкнулся на мягкую улыбку. — Ты уже не подпрыгиваешь при моем появлении. Майкл не знал, сколько правды в этой улыбке, когда в глазах пугающая мешанина чувств. — Привыкаю, наверное, к твоему бесшумному передвижению, — пожал он плечами, пытаясь оценить состояние Доминика. Тот выглядел устало, рубашка местами взмокла от пота, будто он и в самом деле бегал. — Отец давно ушел? — Нет, недавно. Просил, чтобы ты ему позвонил. — Позже. Я сейчас схожу в душ, проведем процедуру и поедем в больницу. Не передумал забирать сестру? — Нет. — Хорошо. Доминик направился в ванную комнату, а Майкл позволил себе незаметно выдохнуть. Было так странно смотреть на него сейчас, зная всю историю. Еще и эти процедуры! Кажется, они станут еще более неловкими. В спальне Майкл лег на заправленную кровать и стал ждать. Мысли продолжали крутиться вокруг разговора с вожаком. Каково было Доминику вернуться из плена и получить нож в спину от своего парня, узнать, что среди своих есть предатели, виновные в его мучениях? Нашли ли этих предателей? Что произошло между ним и тем человеком, Эшли? Правда ли Доминик довел его до суицида? В это сложно было поверить. Да, иногда Стоун казался неуправляемым психом, но никогда не казался садистом, который издевается над людьми. Или после плена отношение к людям у него изменилось? Майкл никогда не задумывался о том, почему Охотников распустили, чем занимался клан «Орхидея». Почему они похитили сына вожака и зачем так издевались? Что именно нужно было волкам, что за задание они выполняли? Какова на самом деле причина, по которой Доминик так старательно пытался выбить себе угольный район, мирясь с заносчивостью Зака? Столько вопросов, что голова шла кругом. Поразмышлять ему не дали, Доминик вернулся довольно скоро — пахнущий еловым гелем для душа, с немного влажными волосами. Их взгляды на мгновение встретились, но Майкл не выдержал и первым отвел глаза. — Я не могу отменить эти процедуры, — словно извиняясь, произнес Стоун. — Знаю. Вроде бы после вчерашнего показательного выступления должно было уже стать легче. Доминик в какой только позе его не видел, но все равно неловкость оставалась. Стоун подошел к тумбочке с коробкой, а Майкл, не дожидаясь приказа, приспустил штаны. В этот раз все прошло намного легче. Майкл подумал о том, что начал привыкать к току. Боль была все такая же яркая и сильная, но она больше не пугала. Закончив, Доминик убрал рогатку в коробку и сел на край кровати. Майкл вернул одежду на место, замечая, что слабость не настолько выматывающая, как это было в прошлые разы. — Как себя чувствуешь? — поинтересовался Доминик, наблюдая за ним. Он словно искал какой-то подвох в его спокойствии. — Нормально. В прошлые разы меня в сон клонило сильно, а сейчас нет, — поделился Майкл. — Но слабость все еще накатывает. — Пройдет. — Стоун положил ладонь ему на коленку. — Отдохни немного, а потом поедем. Майкл замечал отрешенный взгляд оборотня, его отстраненность и задумчивость. — А ты? — осторожно спросил он. — Что я? — не понял Доминик, хмуря брови. — Ты в порядке? — поинтересовался Майкл. Учитывая, что Доминик сорвался и ушел во время завтрака, вряд ли ему было легко. — Отец что-то наплел, — догадался Стоун. — Что он тебе рассказал? — О твоем плене, каминг-ауте и Эшли, — не стал Майкл скрывать. Доминик уставился взглядом в пол, словно погружаясь в прошлое, которое и не оставляло его никогда. Вспоминая слова Джорджа, Майкл признавал их правоту. От нормальности у Доминика лишь маска. И там, за ней, скрывалось море боли. — Да уж. Молодость у меня была бурной, — улыбнулся Доминик фальшиво. — Я провалил два задания, вернулся психом, геем-насильником, который нападает на уважаемых оборотней из Совета, соблазняет хорошего парня и доводит до суицида человека. Как бы небрежно ни звучали его слова, Майкл слышал в них надлом существа, который в сложной ситуации остался совсем один. — Ты любил его? — осторожно спросил Майкл, чувствуя, как внутри будто закипает что-то черное и яростное. — Итана, — выплюнул он это имя, как яд. Ненависть к оборотню казалась не совсем логичной, но Майкл готов был сейчас задушить сволочь голыми руками. — Это все, что тебя интересует? — хмыкнул Стоун. — А про то, что я убил человека, спросить не хочешь? — Я знаю, что ты его не убивал, — отмахнулся Майкл. Он ни за что бы не поверил, что Стоун хладнокровно затрахал парня и тот решил из-за этого повеситься. — Ему было больно, — смотря куда-то в пустоту перед собой, произнес Доминик. — Но он был в порядке. Я думал, все нормально. Майкл видел, что Стоун до сих пор винит себя в смерти парня, и это еще раз убеждало его в том, что внутри этой горы мышц нет бессмысленной жестокости, что у Доминика есть сердце и совесть. Майкл бы на его месте не переживал, он и сейчас не мог проявить сочувствие к незнакомому парню, который был раньше у Стоуна. Он презирал тех, кто кончает жизнь самоубийством. — Он был трусом и слабаком, как и твой Итан, — раздраженно бросил Майкл. — Он не мой, — улыбнулся Доминик, уже не так фальшиво, как несколько минут назад. — Между нами давно ничего нет. Ты так забавно на него реагируешь. — Заткнись, — поморщился Майкл. Он и сам понимал, что Итан Блэк для него как красная тряпка для быка, но ничего не мог поделать с собой. Доминик рассмеялся, выглядя немного лучше. — Ты невероятен, — покачал он головой. — У нас нет никаких шансов пережить твой гон? — спросил Майкл. — Твой отец верит, что это реально. Хватка пальцев на коленке стала сильнее, словно Стоуна самого пугала перспектива провести гон с человеком. Майкл не стал его отталкивать. — Я не знаю. — А есть какая-то возможность обмануть всех? — Вряд ли. Раньше у нас было наказание для женщин, совершивших преступление. Совет закрывал их в одном помещении с альфой в гон, — пояснил Доминик. — Возможно, нас тоже закроют. — И что было с теми женщинами? Их же не вперед ногами выносили, верно? — Они были самками. Для них это неприятно, но нормально. Ничего не угрожало их жизни. Они умеют подчиниться, смириться и принять оборотня. Ты не женщина и не оборотень. Я могу легко убить тебя, не осознавая этого. Мой волк может не принять тебя за пару, а в гон мы обычно нетерпимы к другим самцам. — Но ты же вроде как, — неловко начал Майкл, — предпочитаешь самцов, — закончил он. — Я подумаю о том, что можно сделать. Но не сейчас. — Доминик убрал ладонь. — У нас еще есть в запасе пара месяцев. Полежишь еще немного или поедем? — Поехали, — Майкл приподнялся. Слабость все еще была с ним, но не настолько сильная, чтобы отказаться от поездки. — Только я собаку сначала накормлю. — Хорошо. Буду ждать тебя у машины. Майкл положил Кузе сухого корма, который нашел недавно в шкафу, и сообщил ему, что вскоре, возможно, появится и его хозяйка. Собака словно поняла, что он говорит, довольно завиляла хвостом. Выглядел пес хорошо. Сытая жизнь явно пошла ему на пользу — еда, лес, никакого стресса. Он бегал по территории, но никаких проблем не доставлял, чему Майкл был рад. Они тут вроде как с ним оба на птичьих правах. Разобравшись с собакой, Майкл отправился к машине. Стоун ждал его у холма, сидя на капоте. Не признать, что Доминик выглядел круто в этой позе, было невозможно. Оборотень притягивал взгляд, источая вокруг себя ауру крутого парня, который все может решить по щелчку пальцев. — Готов? — Стоун поднялся на ноги. — Поехали тогда. Я позвонил Киту, он провел дежурство у палаты. Парни Зака приезжали, оказывается, но уехали почти сразу же. Майкл сел в машину. По спине пробежал холодок, и решимость скорее забрать сестру только возросла. — С ней все в порядке? — Да. Рядом с ней там ваш доктор. Кит узнал у врачей, что мы можем ее забрать. Ее только иногда нужно будет возить на осмотры, но с этим разберется наш врач, — выезжая из зарослей, произнес Стоун. — Что ей скажешь? Майкл отвернулся к окну. Со вчерашнего вечера он все время гнал от себя этот вопрос. Он скучал по Софи и очень хотел ее увидеть, хотел, чтобы она была рядом, у него на виду, но… ему придется признаться. Признаться, что продал себя оборотню. Софи, несмотря на возраст, была сообразительным ребенком, и о проекте слышала, и знала, что там делают с мужчинами. Об этом все знали, поливая грязью тех, кто согласился на участие в проекте, кто продался врагу. В школе у них там, наверное, и не такую грязь можно было услышать. — Она не дура. Сама догадается обо всем, — ответил Майкл. — Можно только как-то отгородить ее от всего этого? Она не должна знать детали. — Не должна знать, что ты делаешь ради нее? — перефразировал Стоун вопрос. — Да. Хватит ей и того, что ее брат продался оборотням. Майкл презирал себя за неспособность найти иной выход, злился на то, что втянул Софи во все это дерьмо, боялся ее реакции. — Если она хоть немного похожа на тебя, то поймет, — произнес неожиданно Доминик. — Спасибо, — Майкл решил, что должен поблагодарить оборотня. — За все, что ты делаешь для меня. — Если бы знал, что на тебя так порка повлияет, с этого бы начал, — улыбнулся Стоун. — Беру свои слова обратно, псина ты лохматая, — буркнул Майкл на шутку оборотня. Он чувствовал себя неловко, особенно от воспоминаний вечера, но знал, что Доминик лишь подшучивает над ним, без желания задеть и унизить. А уж когда Стоун засмеялся, на душе и вовсе стало немного легче. Майкл не думал, что именно порка так на него повлияла, ему все еще было жутко стыдно вспоминать ночной позор, но Доминик так умело сглаживал острые углы, что пережитое унижение не казалось чем-то таким невыносимым. Да, стыдно, неприятно, но там были поцелуи и прикосновения, нежные, надежные, такие нужные. Это было настоящим безумием, все то, что с ним сделали, но Майкл впервые в жизни почувствовал себя таким нужным. Он думал, что после такого и глаз поднять не сможет, но Стоун каким-то непонятным образом разгонял неловкость, смотря в корень новых проблем. Майклу тоже некогда было предаваться самоуничижению, приближающийся разговор с Софи волновал его куда больше. — Твой отец говорил о Варте, — желая отвлечься, убежать от мыслей о сестре, заговорил Майкл, когда они въехали в город. Красочный, яркий, он вырастал сразу за мостом, как настоящее волшебное королевство другого мира. Небоскребы переплетались друг с другом, магазинчики, рестораны, чистые улицы, вылизанные до блеска, вдалеке виднелись яхты с белоснежными парусами. Все это так сильно не вязалось с окраиной, что казалось нереальным, ненастоящим. — Что именно? — не понял Стоун, въезжая в город и спускаясь на идеальную дорогу, где по обочинам гуляли девушки и парни в красивых, ярких нарядах, от которых пестрило в глазах. Майкл, присмотревшись, заметил, насколько причудливы у всех прически и насколько разноцветные волосы. Шум города за окном поражал — там не было спешки и криков, лишь льющаяся спокойная музыка, изредка сигналы автомобилей и реклама с высоких билбордов. Майклу было не по себе во всей этой непонятной суете. — О том, что этот город поможет мне увидеть другую сторону медали, — произнес он. Доминик хмыкнул. — Сегодня у тебя и так достаточно стресса, обойдемся без экскурсии. — Что это значит? — Майкл повернулся в его сторону. По другой стороне дороги на велосипеде проехал парень в шортах, с ярко-желтыми волосами. А другой, красноволосый мужчина, дарил огромный букет роз своей зеленоволосой девушке возле привлекательного магазина с витринами, в которых так много разных сладостей. Доминик словно и не замечал всего этого пестрого буйства красок. — Вам все время вдалбливали в голову, что Варт — это резиденция оборотней, — произнес Стоун, свободно перестроившись в другой ряд и повернув на перекрестке. Рядом ехал серебристый кабриолет и разукрашенный спорткар. Автомобили, которых не увидеть на окраине. У Майкла уже рябило в глазах от богатства и шика. — А это не так? — со смешком бросил Майкл. Тут никто не ходил с браслетами, никто не валялся на земле, подыхая от голода, никто не копался в мусорках с отрешенным взглядом смертника, одни оборотни, сытые, довольные жизнью, с улыбками на лицах. — Кого ты видишь вокруг? — внезапно серьезно спросил Стоун, останавливаясь на светофоре, возле которого начиналась кольцевая дорога на второй ярус дороги. С двух сторон взметали ввысь высоченные здания с плавными линиями. Майкл перевел взгляд на детей, играющих неподалеку за ограждением. Счастливых детей, за которыми присматривали воспитатели. Они явно не знали, что такое зарабатывать на жизнь в четырнадцать лет. — Что ты имеешь в виду? — Поражаясь размаху транспортной сети, Майкл заметил несколько летающих дронов. — Оборотни предпочитают лес стеклянным коробкам, — мрачно ответил Доминик, срываясь с места на зеленый. — Мы почти на месте. Они миновали хорошо освещенный, яркий тоннель и выехали в новый район. Майкл заметил красный крест на одном из зданий впереди, и все посторонние мысли выветрились из головы. Где-то там, в этом огромном, монументальном строении, была Софи. Сейчас он сможет ее увидеть, сейчас ему нужно будет рассказать ей все. Майкл нервно сцепил пальцы в замок, следя за тем, как они приближаются к зданию, рядом с которым мигала реклама нового яхт-клуба, а выше уходила очередная кольцевая дорога. Доминик подъехал ближе и въехал в специальный отсек для парковки машин. — Идем, — вышел он из автомобиля. — Держись позади меня. Даже если увидишь тут что-то странное, постарайся не реагировать бурно. Майкл не успел спросить, о каких странностях говорит оборотень, они миновали тропинку ко входу и вошли через автоматические двери внутрь. Майкл чуть не споткнулся сразу за порогом — на больницу место не было похоже ни капли, скорее на лабораторию в особо секретной зоне. На стенах мелькали зеленые сигналы, повсюду вспыхивали голограммы, ходили мужчины и женщины в белых халатах. — Добрый день, мистер Стоун, — подошла к ним миловидная девушка. Человек. Вблизи это несложно было понять. Она была человеком, только без НИЧ-браслета. У нее обе руки были чисты. — Я администратор пятого сектора. Могу вам чем-то помочь? — Мне нужна Софи Хайз. Блок А, палата два-четыре-пять-шесть, — сухо произнес Доминик. Человек. Без браслета. У Майкла не укладывалось это в голове. Он все смотрел на ее руки, пытаясь понять, в чем дело. — Вам нужен десятый этаж. Вы желаете забрать чернь? — спросила она, продолжая улыбаться. — Да, но сначала увидеть ее. — Хорошо. Я внесу вас в систему. Проводить вас или такой оборотень, как вы, справится сам? — проворковала она. Майкл шокированно посмотрел на девушку. Она сейчас что, пыталась флиртовать с оборотнем? Где ее долбаный браслет? Что за «чернь»? — Успей внести меня в систему быстрее, чем я доберусь до лифта, иначе придется вызывать бригаду строителей, — предупредил Стоун и, наклонившись к девушке, добавил: — Я не люблю ждать. Та улыбнулась еще шире. — Наслышана о вашем нетерпении, мистер Стоун, но нам не нужны проблемы. — Мне тоже. Отсчет пошел, — бросил он и шагнул к лифту. Майкл шел за ним, как оглушенный. — Она человек? — спросил он тихо, чувствуя себя так странно. — Да. — Где ее браслет? — Минуя переливающийся, мигающий столб в холле, Майкл почувствовал головокружение. Это уже слишком. — В Варте люди не носят браслеты, — остановившись перед лифтом-капсулой, произнес Стоун. — Что это значит? Это не укладывалось в голове. Как так? Почему? Это же… как это может быть? — Только чернь, так они называют вас, окраинных, должны носить браслеты. — Стоун нажал на несколько кнопок лифта, и перед ними раскрылись створки кабинки. — Входи. Люди без браслета. Майкл не мог себе это представить. — Почему? — Он не понимал, как так. Почему окраинные должны носить, а здесь нет? Чем они отличаются? Разве они здесь живут не в обществе оборотней? Или оборотни запретили им носить браслет? — Это ваше правительство запретило тут НИЧ-браслеты? — Нет. Выходим, — отдал Доминик новый приказ, когда лифт остановился. Майкл вышел в очередной просторный светлый коридор, нашпигованный электроникой и современным оборудованием. Он хотел расспросить Стоуна, понять, в чем дело, но его неожиданно окликнул знакомый голос. — Майкл! К нему навстречу шел мужчина. Доктор Лейстр. На его руке был браслет, и это нечто знакомое в море нового, непонятного, пугающего мира, ударило со всей силы. Майкл рванул к нему, как к родному, забывая о том, что они не одни. Они никогда не были так уж близки, но доктор Лейстр ответил на его объятия крепко. — Как вы? Вы в порядке? Целы? — отстранившись, доктор окатил его пристальным взглядом. — Да. Да, я… в порядке. Рад вас видеть, — Сжав руки в кулаки, Майкл заставил себя отступить на шаг. — Как Софи? — Она в палате. Врачи хотят ее выписывать, и мы собирались отправиться в Общежитие сегодня. Технологии Варта поразительны, Майкл! У нас Софи восстанавливалась бы несколько месяцев, а здесь пара дней, и она уже здорова, — запальчиво начал говорить доктор Лейстр, но тут его взгляд упал на оборотня, и он осекся. — Оу. Он выглядит еще более пугающе, чем по телевизору, — шепнул доктор. Майкл нервно хохотнул. — Он нас слышит. Доминик подошел ближе. — Доминик Стоун, — протянул он руку. — Шейн Лейстр, — доктор ответил на рукопожатие, хотя и с заминкой. — Значит, это вы теперь… — осекся он, так и не закончив. — Я. — Мы приехали, чтобы забрать Софи, — вмешался Майкл. — Вы уверены? — Доктор Лейстр посмотрел на него прямо, словно желая убедиться в подлинности его желания. — Таково ваше решение? — Он словно ждал какой-то намек, сигнал. Он готов был возразить, помочь, вмешаться как-то. — Кое-что произошло, и ей безопасней будет у Доминика, — произнес Майкл, показывая, что все в порядке, что не стоит опасаться Стоуна. Доктор Лейстр понял его правильно и кивнул, принимая его решение. Майкл бросил взгляд на палату с цифрами. Софи там? — Ты можешь зайти, — подсказал Стоун. Майкла вдруг обдало холодом. Зайти и забрать ее — простой план, простое решение в мыслях, но сейчас у него коленки подгибались от страха. Казалось, ему проще было столкнуться с человеком без браслета, чем войти в палату сестры. Все смешалось в такую кашу. — Иди, — подтолкнул его Стоун. — У нас мало времени. Майкл сделал над собой усилие и шагнул к двери.