Мой мир у твоих ног

Спуск по лестнице превратился в извращенное издевательство, открывшее вдруг неожиданные вспышки удовольствия, когда давление усиливалось. Доминик вел себя как ни в чем не бывало, спокойно принялся за приготовление завтрака, легко вступил в разговор с Софи, которая спустилась к ним. Майкл же при виде сестры ощущал такой дикий стыд, что не мог связно думать. Он сидит тут вместе с остальными, елозя из-за этой чертовой пробки, не находя себе места, а сердце продолжает так сильно колошматиться. А если Софи узнает? Если поймет, в чем дело? Если догадается, что ее брат, кажется, гей? — Майки, ты в порядке? — встревоженно спросила она за столом. Она выглядела настоящим невинным ангелом, которого не должна коснуться вся эта непонятная… грязь. Только грязь ли? Что она сделает, если узнает, как ее брат добровольно кончает в руках мужчины? Майкл запылал от этих мыслей. Сидеть было некомфортно. Хотелось провалиться сквозь пол. — Да, — прочистив горло, неуверенно ответил он. — Все в порядке. Доминик тоже заинтересованно посмотрел на него. Майкл так ушел в себя, что даже не заметил, как на столе уже оказались яичница и хлопья. — Уверен? У тебя щеки красные, — отметила Софи. — Жарко просто, — отмахнулся Майкл и кашлянул в кулак, силясь взять себя в руки. Он нервничал весь час, постоянно ловил на себе взгляды то сестры, то Доминика. Ходить было неудобно, сидеть еще хуже, но Майкл и не подумал сдаться раньше времени. Дождавшись, когда отведенный час истечет, он быстро поднялся обратно в спальню и вытащил дьявольский предмет. Облегченно переведя дыхание, Майкл наконец-то смог вздохнуть полной грудью и успокоиться, но Софи так просто не собиралась оставлять его странное поведение и заговорила с ним, когда они привычно уже сидели на веранде и игрались с Кузей. — Ты сегодня какой-то другой. — С чего ты взяла? — Майкл сел на ступеньку крыльца, крутя травинку в руке. Софи внимательно оглядела его с ног до головы. Она тоже выглядела иначе — более расслабленная, спокойная, красивая. Жизнь здесь шла ей на пользу. На щеках появлялся здоровый румянец, а из глаз исчез настороженный холод. — Знаешь, тебе идет эта одежда, — озвучил Майкл свои мысли, указав на новые джинсы и модную кофту. — Спасибо, но не уходи от темы, — Софи села рядом с ним. — Что-то случилось? — Нет. — Майкл отклонился назад, подставляя лицо солнцу. — Ты выглядишь довольным, — осторожно произнесла Софи. — Но у тебя тут, — она неловко коснулась пальцем его шеи, — метка. Майкл замер. Пульс подскочил на пару десятков. Его вдруг накрыло такой паникой, что все слова потерялись. Что она подумает, если узнает, чем он занимается? Как отреагирует, если поймет, что он сам, добровольно, просил оборотня поставить метку? — Она временная, — прочистив горло, произнес Майкл самое безопасное, что мог сказать. — Я бы подумала, что он заставляет тебя, но мистер Стоун ведет себя так заботливо с тобой, а ты выглядишь таким расслабленным рядом с ним, что мои теории кажутся бредом. Я вижу, что ты ему нравишься. А он тебе? — Тебя не напрягает это? — осторожно спросил он. — Что именно? То, что вы оба мужчины? — догадалась Софи. Она была сообразительной девочкой. — Майки, не будь дураком. Я не стала бы никогда осуждать. Наоборот, я была бы рада, если бы вы встречались не только в проекте, но и после него. Майкл озадаченно уставился на сестру. Так далеко он не смотрел и был удивлен, что Софи легко все воспринимает. — Разве тебе не кажется это ненормальным? — осторожно уточнил он. — Двое мужчин. — А то, что он оборотень, тебя не беспокоит? — улыбнулась Софи. Майкл стушевался. У него за спиной был целый вагон «неправильности». — Он тебе нравится? — допытывалась она. Майкл задумался. У него не было однозначного ответа. То, что происходило между ним и Домиником, было странным, необычным, ярким. Положительные или отрицательные эмоции — все на грани, остро. Были вещи, которые привлекали его в Стоуне, были и те, что пугали, поэтому Майкл пожал плечами. — Не знаю. Я… — он хотел поделиться своими сумбурными мыслями, но ничего не шло на ум. Ему просто было хорошо, сейчас, в этот момент. И он впервые не хотел заглядывать вперед. — Я не знаю. Софи неожиданно улыбнулась. — Как говорили в старых книгах: «Слушай свое сердце», — бодро вскочила она. В ее глазах наконец-то исчезло подозрительное волнение, и Майкл расслабился. Софи подозвала к себе Кузю, и они вдвоем начали гоняться по территории. Майкл наблюдал за сестрой, наслаждаясь теплым, безмятежным днем. И казалось, никаких проблем нет и вовсе. Ближе к обеду Доминик предложил устроить пикник, и они втроем под непрерывный восторженный лай Кузи приготовили еду и выбрались на природу, к озеру, что располагалось в лесу. Место было живописным и тихим. Чистое озеро в окружении высоких деревьев выглядело фантастически красиво. Одним им отдохнуть не дали, к ним почти сразу присоединились Кит и Фри. Софи, уже знакомая с друзьями Стоуна, восприняла их появление без опаски. С Фри они довольно быстро подружились и таскались к озеру наблюдать за рыбками, которых то и дело распугивал смеющийся Кит. Обстановка с их приездом стала более оживленной и активной. Доминик на природе тоже преображался — становился разговорчивее, веселее. Он шутил с друзьями, подначивал их и смеялся. Майкл ловил себя на том, что каждый раз зависает, смотря, как улыбается Стоун. Доминик его взгляды замечал, но ничего не говорил, лишь улыбался шире, смотря в ответ долгим теплым взглядом. После небольшого перекуса они стали играть в волейбол. Майкл уже и не помнил, когда в последний раз так веселился. Софи тоже казалась счастливой, отчего радость заполняла все его существо. — А можно увидеть вашу вторую форму? — робко попросила Софи, когда они набегались по песку у озера и сели на покрывало, перекусить. Майклу и самому было любопытно увидеть волков, но он бы не решился попросить об этом. Вроде как не принято у них менять форму по желанию человека, но Кит удивил их первым. — Легко. Парень поднялся и обратился, в мгновение превращаясь в небольшого серого волка, который подошел к Софи и ткнулся ей в плечо. Сестра засмеялась, а Кузя неожиданно прижался к боку Доминика, словно принял его своим вожаком. Майкл улыбнулся на это. — Я красивее, — фыркнула Фри и обратилась в рыжую изящную волчицу. Красивая. Майкл погладил ее шерстку с улыбкой. Девушка оказалась в компании дружелюбной и общительной, совсем не надменной и дерзкой, как это показалось сначала. Поймав взгляд Доминика, Майкл не удержался от комментария: — Думаю, ты всех их переплюнешь. Софи еще не видела твою форму. Покажешь? — Можно? — с надеждой взглянула сестра на Стоуна. — Если ты так хочешь. Доминик тоже поднялся. Мгновение, и рядом с ними уже стоял третий волк, который был намного крупнее и массивнее своих друзей. В нем чувствовалась особая сила, величие, которое манило к себе, кружило голову и притягивало все внимание. — Вау! — восхищенно выдала Софи, потянувшись бесстрашно к иссиня-черному волку. Доминик подошел к ней ближе, подставляясь под маленькую ладошку. Майкл с умилением смотрел на этих двоих, желая повторить действия сестры. Фри с Китом стали играть в обличье волков, веселясь, как озорные щенки. Они прыгали друг на друга, толкали лапами и пытались укусить за шею, а затем начали дразнить Доминика, чтобы тот присоединился. Майкл вместе с сестрой рассмеялся, когда те пытались прыгнуть на Доминика, но Стоун лишь вяло отделывался от них. — Садись на него, он тебя покатает, — вернулась в человеческое обличье Фри. — Не стоит, я… — Софи отмахивалась, но девушка все равно усадила ее на волка. Доминик помог, приседая и наклоняя голову. — Держись крепче, — посоветовала Фри. — Обними его за шею руками. Майкл не стал вмешиваться, видя, в какой восторг это все приводит Софи. — Ник тебя не уронит, не бойся. Стоун поднялся на лапы, Софи вцепилась в его шерстку и тихо ойкнула. Майкл улыбался им обоим. Доминик сделал первый небольшой прыжок, и Софи, как настоящий ребенок, завизжала и тут же засмеялась. Стоун небыстро побежал в сторону леса с Софи на спине, Кит присоединился к ним, а Фри села рядом, взяв с подноса кусочек жареного мяса. — Вижу, вы поладили, — улыбнулась девушка. — Вроде того. — Майкл сел прямее и то и дело бросал взгляды в сторону, где скрылись волки с его сестрой. — Не переживай. Ник ни за что не уронит ее. — Знаю. — Попроси его, когда вернется, чтобы и тебя прокатил. Вижу, что хочешь. — Я не настолько легкий, как моя сестра, — не стал отпираться Майкл. — Не смеши меня, — хохотнула Фри. — Ник и пятерых унести может. Он — альфа. — Что значит быть альфой? — налив себе сока, спросил Майкл. Он часто слышал о том, с каким уважением и завистью оборотни говорят это слово. Альфа. Будто оно значило нечто большее, чем просто «сильнее, умнее, ловчее». — Эм… — Фри посмотрела вверх, словно там был ответ, задумалась ненадолго, а потом рассмеялась. — Не уверена, что смогу это правильно объяснить. — Попробуй. — Альфа — он как бы стоит выше всех остальных. Только альфа может стать вожаком, повести за собой стаю. В стае обычно редко рождаются альфы. — Почему? — удивился Майкл. Логично было бы альфе спариваться со всеми подряд, чтобы увеличить жизнеспособность своего вида. — Потому что альфы однолюбы. В смысле потомство они будут заводить только с одной волчицей, которую выбирают своей парой, у них это природой заложено. Если выбранная волчица отказывает, то альфа остается один. — И были такие случаи, чтобы отказывали? — Нет, конечно. Даже если альфа не нравится, девушка все равно согласится родить от него ребенка. Это престижно и почетно — выйти замуж за альфу, стать его спутницей. Особенно в нынешней ситуации, когда альф осталось так мало. — Разве их мало? — Ужасающе. В нашей стае их всего около десяти. Майкл чуть не выронил грушу, что взял из корзинки. — Десять?! — Удивлен? — улыбнулась Фри, но как-то грустно. — Орден первым делом начал истреблять наших альф, заманивая в ловушки, используя их семьи. Они поняли, что без альф мы просто свора жалких собак, которых перебить легче простого. Большинство альф, что выжили, остались без пары, а как я уже говорила, если альфа выбрал пару, то на всю жизнь, он не сможет завести потомство с другой волчицей. Сексом заниматься могут, а вот зачать ребенка — нет. Так и выходит, что у нас генетического материала альф по пальцам одной руки пересчитать. Прокручивая полученную информацию, Майкл не мог не задать логичный вопрос. — Если их осталось так мало, как они выжили? Фри помрачнела и задумчиво-печально стала смотреть на гладь озера, в котором отражалось чистое небо. — Благодаря нашему вожаку. — Джорджу? Фри снова изменилась, повеселела и присвистнула. — Ничего себе. Он для тебя просто «Джордж»? А, ну конечно, для тебя же он свекр. Так же у вас говорят, да? Отец твоего мужа. — С чего это вдруг я «жена»? Фри засмеялась: — Ну не Ник же. Его невозможно представить в роли женушки. — А меня, значит, можно? — Эм, нет, вообще-то. Ты колючий, холодный и не ласковый совсем. Но он тебе хоть нравится немного? — Какая разница. У нас контракт, — попытался отделаться Майкл от ответа. Почему ему стали так часто задавать этот вопрос? — Для Ника это не просто контракт, — серьезно произнесла Фри. — Я знаю его давно и уверяю тебя — ты для него особенный. Он ни о ком так не переживал, поверь мне. Разговор оборвали вернувшиеся Кит и Стоун с Софи. — Майки, это было потрясающе! — слезая с волка, просияла сестра. — Так быстро! Невероятно! Раскрасневшаяся, растрепанная, она выглядела такой счастливой, что Майкл не мог сдержать улыбки. — Черт, Ник, да ты быстрее ветра! — возмутился Кит, принимая обличье человека. — Я жуть как проголодался с тобой. А вы слышали, как эта мелкая верещала? Софи шутливо ударила Кита, тот засмеялся, отступая. — Я не верещала! — Визжала как поросенок, — продолжил издеваться Кит, поддразнивая девочку. — Нет! — Да! — Садитесь перекусить, — предложила Фри. — С удовольствием, — Кит бросился к еде. А Софи неожиданно обняла иссиня-черного волка за шею, привставая на носочки. — Спасибо, Ник. У Майкла защемило в сердце при виде того, как волк опустил голову и позволил обнять себя ребенку. Они удивительно гармонично смотрелись вместе, настолько, что казалось, их дружба длится сотню лет. Глядя на них, Майкл все больше убеждался в том, что Доминик защитит Софи, если с ним что-то случится. — Майки, ты тоже должен покататься, — Софи повернулась к нему. — Да, давай, — поддержал ее Кит. Волк, мягко ступая по траве, подошел ближе. Майкл заглянул в синие, красивые глаза, в которых заключался целый мир. — Ты не против? — тихо и осторожно спросил Майкл. Волк тряхнул головой и боднул в плечо, вызывая улыбку. Под улюлюканье остальных Майкл сдался и ловко забрался на волка, поражаясь тому, насколько все-таки большой волк Стоуна. — Держись крепче, — довольно поедая персики, посоветовала Софи. — Правильно говорит поросенок! — крикнул Кит. — Сам ты поросенок! — встряла в перепалку Софи. Майкл не боялся оставить сестру одну с оборотнями, он видел, что они успели подружиться, поэтому позволил Стоуну увезти себя. Волк поначалу шел медленно, словно давая ему время привыкнуть, а привыкать было к чему. Ощущения и правда были интересными. Майкл чувствовал себя средневековым рыцарем и глупо улыбался от этого. — Это все, на что ты способен? — пошутил он. Волк рыкнул и рванул вперед так быстро, что Майкл едва не свалился. Испуганный крик вырвался сам собой, который очень скоро перешел в смех. Майкл вцепился в шерстку оборотня, чувствуя, как ветер хлещет по щекам. Его переполняло восторгом от скорости, которая вдруг стала такой ужасающе быстрой. Волк бежал уверенно, перепрыгивал мелкие ямы, сучья, выбирал наилучшую дорогу без раздумий, на инстинктах. Грудь переполняло опьяняющей радостью, и Майкл перестал сдерживаться — вскрикивал, когда волк совершал опасные прыжки, хотя был уверен, что ему не дадут упасть. Набегавшись по лесу, Доминик выскочил на опушку, замедлился и стряхнул его с себя. Майкл среагировал на автомате — кувырок, приземление, настолько выверенное, ловкое и неожиданно легкое, будто он какой-то акробат. Поднявшись, Майкл озадаченно посмотрел на свои ноги и руки, которые в какой-то момент становились сильнее, чем есть. Погрузиться в раздумья ему не дали — Доминик прыгнул на него и опрокинул на спину, довольно виляя хвостом. — Ты что творишь? — Майкл попытался возмутиться и стряхнуть с себя лапу оборотня, но тот и не думал уходить, игриво ткнулся ему мордой в лицо и лизнул щеку, как большая собака. — Хороший, хороший песик, — отмахиваясь, улыбнулся Майкл. — Пузо почесать? Волк убрал лапу с груди и повалился на землю сам. Майкл не мог сдержать смеха. Это было до того мило, что сложно было соотнести этого волка и Доминика. Майкл с удовольствием провел по шерстке игривого большого волка, который вел себя так по-ребячески, шутливо цапая за руку и рыча. А потом они бегали по поляне, играя в догонялки, волк постоянно его опрокидывал на землю и валял, а в глазах его было такое удовольствие, что Майкл порой не мог отвести взгляда. Ему казалось, что в ясных синих глазах светится огромное счастье. Набегавшись, они оба повалились на траву, и Доминик обернулся, принимая свое человеческое обличье. Майкл до сих пор видел в этом нечто волшебное, мистическое. Вот перед ним стоял большой волк, а вот уже человек. — Ты так вкусно пахнешь, — Доминик улегся рядом с ним и зарылся носом в его волосы. — Думаю, я пахну потом, — хмыкнул Майкл, стараясь не показать приятную дрожь от подобного жеста. — Тебе весело и хорошо, — улыбнулся Доминик, поцеловав в висок. Майкл стал замечать, что Стоун довольно тактильный, когда не держит маску невозмутимости. — Раскусил. У тебя красивый волк, — неловко похвалил Майкл, не зная, стоит ли делать комплименты. Доминик просиял в ответ. У него была такая очаровательная, яркая и искренняя улыбка, что внутри сердце ёкало. — А человеческое обличье? — Подобравшись ближе, Доминик положил ладонь ему на грудь. — Тебе нравится? — Ты и сам знаешь, что хорош, — Майкл отказывался петь ему дифирамбы. Глупости. — Я знаю, что хорош для оборотней. Значит, тебе нравится, как я выгляжу? — Да, идиот. Я считаю, что ты обладаешь привлекательной внешностью, — сдался Майкл и улыбнулся в ответ на то, каким довольным и гордым стало лицо Доминика. — У тебя мимика стала более живой. — Это, наверное, из-за того, что я с тобой расслабляюсь слишком. Перестаю себя контролировать, — пояснил Доминик. — Тебе не нравится? — Наоборот. Мне нравится эта твоя игривая сторона. — Я чую. Твой запах тоже меняется, — сообщил Доминик, выводя круги на груди. — Если бы я не чуял запах твоих эмоций, я бы с ума сошел, — признался он. — Потому что я часто не знаю, что делать. Мне приходится делать тебе больно, а хочется просто облизать с головы до пят. Его взгляд, открытый и смелый, цеплял, гипнотизировал, словно между ними провели высоковольтную линию, и не оторваться, не разрушить. Доминик следил за каждым его вздохом, будто запечатлевал и прятал где-то глубоко в себе, каждое движение, взмах ресниц. Внезапно они оказались так близко друг к другу, что Майкл ловил чужое дыхание, ставшее таким глубоким, замедленным, а взгляд сам собой упал на приоткрытые чуть губы, к которым так ужасающе, невыносимо захотелось прикоснуться. Правильно ли это? Дозволено ли? Они ведь не в спальне, не на «тренировке». Пока Майкл думал, Доминик сам потянулся к его губам, поцеловал невесомо, отстранился, заглядывая в глаза, словно проверяя границы дозволенного, а Майкл не удержал облегченного вздоха. Прикрыл глаза и, схватив Доминика за шею, притянул к себе, впился жадно в губы, распаляясь в поцелуе со скоростью пожара. Доминик прижал его к себе, притянул, давая почувствовать свое возбуждение, но Майкл не мог остановиться. Ему нравилось целоваться, нравился этот жар в груди, расползающийся по телу, нравилось быть таким желанным, нравилось крепкое, сильное тело в руках, твердое, как камень, но пластичное, податливое. Майкл скользнул ладонями под футболку Доминика и застонал от удовольствия прикосновения кожи к коже. Доминик был таким горячим, страстным, что это кружило голову. — Майкл, — с неохотой оторвавшись от губ, выдохнул Стоун. В его шальных глазах пылал огонь, они светились золотом, притягивая внимание, но Майкл не хотел ничего слышать, он хотел тереться о его тело, трогать его, целовать. — Майкл, — снова привлек его внимание Доминик. — Постой. У нас нет смазки. Майкл соображал уже с трудом. Какая, к черту, смазка?! У него мозги плавились, а от возбуждения, разрастающегося внутри, хотелось просто покусать Стоуна. Доминик посмотрел ему на ширинку, которая заметно топорщилась, и в его глазах промелькнуло удивление. — Скажешь хоть слово, я ударю тебя, — предупредил Майкл. У него запылали щеки от стыда, было неловко от собственной реакции, но спрятать ее он не мог. — Все хорошо, я просто… удивлен, — аккуратно произнес Стоун. — Я только познал прелести секса, не обламывай меня, — не в силах уже терпеть, Майкл прикусил губу. — Что тебе хочется? Доминик не двигался, удерживал себя в руках. А Майклу внезапно пришла в голову шальная, ненормальная мысль: каково это — взять такой член в рот? Каким он будет на вкус? — Майкл, ты так плотоядно на меня смотришь, что это уже начинает пугать. Очнувшись, Майкл взглянул в лицо Доминика. — Я могу попробовать… ртом? — Если ты этого хочешь, — низко произнес Доминик. Кажется, он тоже утрачивал связь с внешним миром. От его взгляда Майкл вспыхивал еще сильнее, у него не было уверенности в собственных действиях, но Доминик смотрел так, словно будет рад любому исходу. Толкнув его и уложив на спину, Майкл сам расстегнул ему брюки и через ткань боксеров погладил большой член. До чего же он большой! На секунду им овладело сомнение, но в памяти всплыл разговор с Итаном. Злость на ублюдка, который мог доставить его мужчине удовольствие, помогла решиться. Под громкий стон Доминика Майкл вытащил истекающей смазкой член и без промедления взял его в рот. Это было жутко необычно, странно, но Майкл на пробу попытался пососать и поласкать языком, как это делал Доминик с ним. Ответная реакция последовала сразу же — Стоун вцепился ему в волосы, издавая такие развязные, грязные стоны, от которых собственное возбуждение стало просто невыносимым. Майк попытался взять глубже, но не получилось. Поперхнувшись, он отстранился, но расстроиться неудачей не успел — Доминик его притянул к себе и жадно стал целовать, вылизывая рот, прикусывая за нижнюю губу и снова играя с языком. Майкл оседлал его бедра, устраиваясь удобнее, но собственные брюки изрядно уже бесили. Избавившись от них торопливо, он снова залез на оборотня, ловя его пристальный, потемневший взгляд. Чувствуя власть над столь сильным существом, Майкл потерся задницей о твердый член. Доминик крепко схватил его за плечи, останавливая. — Ты не представляешь, как сильно я сейчас хочу войти в тебя, — прохрипел он, неосознанно толкаясь вперед, в ложбинку ягодиц. — Давай. Майкл и сам уже хотел этого, хотя знал, что будет больно. — У нас нет смазки, — снова напомнил Доминик. — Ты истекаешь этой смазкой, — нервно хмыкнул Майкл, чувствуя влажность от члена мужчины. — Давай, Ник. Я сейчас задымлюсь. Доминик не стал отнекиваться, он подхватил его под бедра и помог сесть на стоявший колом член. Майкл оперся руками по обе стороны от головы Доминика и негромко выругался от окатившей вспышки боли, но, помня, как на это реагирует Стоун, поспешил сдавленно простонать: — Я в порядке. Доминик придержал его немного, введя только головку члена. Мышцы ануса пульсировали и пылали огнем, но через пару минут, привыкнув, расслабились. Доминик медленно вошел в него глубже и снова остановился. Майкл нервно и часто дышал, поражаясь тому, что эрекция не упала совсем, лишь немного ослабла от боли. Доминик снова начал двигаться, но Майкл его остановил. — Подожди. Можно я… сам? — прошептал он вопрос. — Хорошо. Майкл немного поерзал, пытаясь занять лучшую позицию, и поймал момент, когда вместе с болью его тело получало волну удовольствия. Он прикрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Боль все еще была, но вместе с ней появилось приятное чувство заполненности, целостности. Шумно выдохнув, Майкл попробовал сам насадиться на толстый член, но не до конца. Он принимал в себя столько, чтобы боль не перекрывала удовольствие, и это начало нравиться. Это движение, давление, дрожь мужчины под ним. Майкл мучил и себя, и своего партнера медленными движениями, но стало так неожиданно хорошо, что тело само будто превращалось в натянутый лук. Доминик в какой-то момент снял его с себя и кончил, выгибаясь навстречу с тихим, но откровенно пошлым стоном. Майкл облизнул пересохшие губы, впитывая в себя уязвимый, такой возбуждающий образ мужчины, и, проведя несколько раз рукой по каменному стояку, излился прямо на партнера, получая при этом какое-то особое удовольствие. — Ты восхитителен, — Доминик прижал его вновь к себе и поцеловал в шею, в место, где поставил утром метку. Майкл задрожал — это было то, что нужно. Как последний аккорд в идеальной мелодии. Тяжело дыша, он распластался на Доминике и тоже царапнул зубами его кожу у основания шеи, а в висках продолжало стучать яркое, непреклонное, уверенное: «Мой».