Мой мир у твоих ног

Вода в озере была прохладной, но Майклу все равно было весело. Они голышом барахтались в озере, а обсохнув, неспешно направились к их «базе». Выходка на поляне, конечно, аукалась ноющей болью, но Майкл не жалел. К тому же у них была волшебная мазь, которой он планировал воспользоваться. — Я устал и проголодался. — Нести тебя больше не буду, — улыбнулся Стоун. — А Фри говорила, что ты и пятерых унести можешь, — шутливо подколол его Майкл. — Могу, но не хочу соблазнять снова своего волка. Доминик шел с ним в шаг, выглядя настолько расслабленным и открытым, что приятно наблюдать. — Почему? Ты и твой волк — это разве два разных существа? Майкл никогда не углублялся в изучение победителей войны. Да и информацию о них сложно было найти, даже если захотеть, только общие факты. — Не совсем. У нас одно сознание, одно тело, но все же у волка преобладают звериные инстинкты. На деревьях негромко пели птицы, шуршала листва от редкого ветерка, и прогуливаться по тропинке вдвоем было необыкновенно комфортно. — Ты захочешь меня сожрать? Стоун рассмеялся. — Откуда ты вообще это взял? Мы не едим людей. — Не знаю. В детстве мультик какой-то крутили, где волк ребенка сожрал, — пожал Майкл плечами. — Мило. Доминик покачал головой. — Я думаю, это показывали, чтобы мы опасались вас. — Чтобы боялись, — поправил Майкла Доминик. — Ваше правительство делало все возможное, чтобы вы боялись нас, не приближались и ненавидели. Майкл не хотел вновь углубляться в тему «свои-чужие», поэтому вернулся к прежнему вопросу. — Так что значит «не хочу соблазнять»? — Мой волк привязывается к тебе. Его инстинкты требуют ухаживать за тобой, вступать в брачный период, — пояснил Доминик откровенно. Он не пытался что-то скрыть, и это подкупало, показывало, что можно говорить, можно задавать вопросы. — Он в курсе, что я не девочка? — улыбнулся Майкл, вспоминая лохматого большого волка, с которым они дурачились. — В курсе, — хмыкнул Доминик. Его ухмылка выглядела так соблазнительно и дерзко, что непонятно, чего хотелось больше — ударить его по башке или поцеловать. — Ты поэтому сказал, что проблем с тем, чтобы ты воспринимал меня в гон как пару, не будет? — Да. Мой волк воспринимает тебя как пару. — Звучит как признание в любви. Доминик ничего не ответил, замер внезапно и принюхался. Из его глаз исчезла вся веселость, а черты лица словно стали острее. — В чем дело? — забеспокоился Майкл. — Охотники, — коротко, резко произнес Стоун и добавил приказным тоном: — Садись. Он обратился в мгновение и прижался к земле. Майкл торопливо забрался на волка, начиная волноваться невольно тоже. Охотники? Какие еще, к черту, охотники? Их всех распустили много лет назад! У Майкла сердце ухнуло в пятки, когда Стоун сорвался с места. Если ему казалось, что в прошлый раз волк бежал быстро, то сейчас он был уверен — то был лишь прогулочный шаг. Сейчас Стоун побежал так, что в ушах засвистело, а страх свалиться и разбиться насмерть не был таким уж нереальным. Доминик ворвался в лес, сокращая, срезая дорогу, пробираясь через заросли. Майкл вцепился в шерсть, не успевая даже обдумать ситуацию. Его хлестало ветками, от сильного сердцебиения закружилась голова, ему сотни раз казалось, что Доминик сейчас врежется в ствол на такой безумной скорости. Да это быстрей, чем на машине! Стоун затормозил недалеко от их поляны. Остановился резко, внезапно, так, что Майкл просто свалился на землю, едва не ударившись головой, а Стоун уже обратился и рванул вперед. Да что происходит? Тряхнув головой, Майкл услышал голоса и поднялся. Там, у озера, где они устроили пикник, разгуливали теперь люди с арбалетами и ружьями. В форме Охотников, с нашивкой Ордена. Кит и Фри без сознания лежали на песке. В их шеях торчали дротики. Секунда, и началось какое-то месиво. Доминик бросился в атаку с такой скоростью, что никто не успел отреагировать. Выбив оружие у одного из Охотников, он молниеносно отреагировал на выпад двух других, выстрелил в третьего и уложил на лопатки еще двоих. Это все было так НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИ быстро, что даже уследить за всеми его движениями было невозможно. Но это все перестало иметь значение, когда Майкл увидел сестру в руках Итана Блэка и когти, приставленные к ее горлу. — Софи! Майкл рванул вперед. Где-то вдалеке послышался вой и выстрелы, но они перестали иметь значение. Итан отреагировал на его приближение катастрофически быстро — одним смертоносным, резким движением вспорол горло Софи. Кровь брызнула, заливая ее одежду. Майклу показалось, что на секунду его мозг просто отключился, отказываясь воспринимать увиденное. Он замер в шаге от них. Просто… что-то нереальное, неправильное. От шума в ушах он не слышал ни криков, ни выстрелов. Вся суматоха вокруг, драка ускользала от его сознания. — Нет, — тихий, надломленный шепот сорвался с губ. Майкл покачал головой. Как в замедленной съемке тело его сестры упало на землю, и кровь оросила все вокруг. Нет. Ужас заполнил все его существо, вывернул наизнанку и разнес на осколки мир, толкая в океан разрывающей боли, от которой потемнело перед глазами. — Софи!! Он не успел добраться до сестры, Блэк выскочил вперед и перехватил его, вколол что-то в шею. Нет. Софи. Софи… Мысли начали путаться, краски блекнуть, но Майкл не мог отвести глаз. Он завыл, пытаясь вырваться из крепкого захвата. К безжизненной сестре в стороне подбежал Стоун, он что-то закричал в сторону Итана, но Майкл не разбирал слов. Софи. Его девочка. Она… Видеть ее на земле, неподвижную, в крови, такую маленькую… Боль пронзала насквозь, расползалась по венам и выгрызала сердце, убивая его тоже. — Тебе придется его отпустить, — услышал Майкл голос Блэка через мутную пелену. Его хватка была такой сильной, крепкой, а слабость внезапно стала такой невыносимой, что трудно было даже держать глаза открытыми. — Я ухожу. Блэк отступал, уводя его куда-то в сторону. Майкл сопротивлялся из последних сил, но его словно связали по рукам и ногам, превратив в куклу. Тело не слушалось, становясь невыносимо тяжелым. Софи. Доминик не последовал за ними, остался с девочкой, держа ее голову на руках. Сознание ускользало. Итан тащил его к фургону, что скрылся между деревьев. Когда из поля зрения исчезла сестра и Доминик, Майкл снова предпринял попытку вырваться, но не мог даже пошевелиться. Ему нужно быть с ней. Он должен быть там. Софи… — Да не дергайся ты! — Итан встряхнул его, смотря каким-то болезненным взглядом. — Ты убил ее, — процедил Майкл, желая испепелить его на месте. Ярость поднималась и исчезала, все исчезало, он словно сам растворялся в воздухе, переставал существовать. Тряхнув головой, Майкл пытался сбросить наваждение. Лицо Итана стало расплываться. — Убил… — Ну-ну, хватит, — Итан нежно перехватил его, прижал к груди. Мозг отключался. Софи. Ему нужно к сестре. — Тише, малыш, тише. Жива она, слышишь? — тихо прошептал на ухо. Его слова были такими странными. Майкл всхлипнул, сходя с ума от боли в груди. — Ник спасет ее, веришь? Давай, не сопротивляйся препарату. Спасет? — К-кровь… Говорить было нереально сложно, но Майкл заставлял непослушные губы двигаться. — Это краска и небольшая царапина, я лишь усыпил ее. Фред рану починит, Ник спасет ее. Ты же веришь ему, правда? — шептал Итан, утешающе поглаживая по спине. Доминик. Доминик остался с Софи. — Да ради тебя он ее и с того света заберет, — горько хохотнул Итан. — Успокойся. Майкл не мог этому поверить. Он видел, как кровь хлынула из ее шеи, видел, как она упала. — Только они должны поверить, что она мертва, понимаешь? Только так мы спасем вас обоих, малыш. Только так. Давай, отключайся, не сопротивляйся. Майкл не доверял оборотню, ненавидя его всей душой, но бороться со слабостью больше не мог. Веки стали неподъемными. Закрывая глаза, Майкл расплывчато увидел несколько подъехавших джипов, из которых вышли люди в форме Охотников.

***

Майкл приходил в себя медленно, чувствуя, как голова буквально раскалывается на части. Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на широкой кровати, спинка и бока которой подсвечивались синим светом. Желтый свет, льющийся с низкого потолка, был приглушенным, щадящим глаза, но он не мог спасти от хлынувших воспоминаний. Нападение. Охотники. Блэк. Софи. Софи… Майкл резко сел в постели, отчего его тут же затошнило, а комната перед глазами расплылась. — Не спеши, мальчик мой, — раздался рядом мягкий баритон. Майкл судорожно втягивал в себя воздух, хрипя и задыхаясь от воспоминаний об окровавленном теле сестры. Ему на плечо легла крепкая старческая рука, удерживая на месте. — Сейчас станет легче. Возьми воды, — мужчина протянул ему стакан. Голова нещадно кружилась, как и картинки в голове. Софи. Итан. Кровь. Так много крови. «Они должны верить, что она умерла, понимаешь?» Голос Блэка звучал в ушах, его тихий шепот, рождающий надежду. Ничего не понимая, Майкл поднял голову и увидел перед собой седовласого мужчину в сером костюме, который выглядел весьма статно и важно, несмотря на возраст. Небрежная щетина, острые черты лица и хищный, жесткий взгляд человека, привыкшего командовать. Он был человеком. Обычным человеком без браслета. — Привет, — улыбнулся он Майклу, выглядя добродушным дедушкой, который любит нянчиться с внуками. — Меня зовут Элиот. Майкл ничем не выдал то, что имя ему знакомо, но его мозг готов был взорваться. Это тот самый Элиот, о котором говорил Мэтт? Человек? Майкл пытался переварить информацию, но у него ничего не укладывалось, потому что на пиджаке Элиота была вышивка Ордена «Орхидеи». Мысли превращались в кашу, хотелось просто заорать и потребовать вернуть его обратно к сестре. Она ведь жива? Блэк сказал, что она будет жива, что там краска, царапина… — Моя сестра, — сглотнув комок в горле, Майкл взглянул в лицо мужчины. Плевать, кто этот человек. Плевать, что тут происходит. Просто… пускай они вернут Софи. Элиот отставил стакан на тумбочку, присел на край кровати и взял его за руки. — Мне жаль, Майкл. В голосе мужчины слышались сожаление и вина, но Майкл отказывался верить. Он мотнул головой, чувствуя внутри дрожь. Ложь. Она должна выжить. Блэк сказал… Там остался Доминик, с ней. Он что-нибудь придумает. Он спасет ее. В Варте медицина шагнула так далеко вперед, что… Перед глазами снова встало окровавленное тело сестры. — Софи мертва. Мы не смогли ее спасти. — Нет, — Майкл замотал головой. — Нет. Мне нужно к ней. Мне нужно… Он выдернул руки из ладоней мужчины и начал выбираться из-под одеяла, но оно казалось настоящими силками, из которых невозможно спастись. Нервозность и страх от слабости добивали. Майкл ничего не понимал. Он не хотел соглашаться, ему нужно было к Софи. — Успокойся, мой мальчик, — остановил его попытки Элиот. — Я понимаю, как ты расстроен. Это большое горе для всех нас. Стоун убил не только твою сестру, но и остальных наших солдат, которые хотели спасти вас с сестрой. Майкл не хотел слушать этот бред. Собрав волю в кулак, он все же сполз с кровати. Ступив босыми ногами на теплый пол, он затормозил практически сразу. На нем была какая-то странная серая пижама, похожая на робу, с его запястья исчез НИЧ-браслет, а перед ним предстала комната, похожая на спальню космического корабля. Небольшая, темная с тусклым желтым светом и синими лампочками, без окон, с дверью, которая даже с виду казалась неприступной. В горле пересохло разом. В ушах зашумело, а сердце стало биться так часто, что отдавалось в висках ноющей болью. — Где я? — прохрипел Майкл, едва стоя прямо. Ноги с трудом держали вертикально. — Где мой браслет? — Вот он, — Элиот поднялся с кровати, подошел к столику возле белого диванчика и взял немигающий браслет. — Он тебе больше не нужен. Ты дома, Майкл. Теперь ты дома, мальчик мой. Элиот хотел подойти к нему, но Майкл дернулся в сторону. Отчего-то этот мужчина напрягал его больше, чем оборотни, вызывая интуитивное чувство опасности. — Не подходите ко мне, — потребовал Майкл, дотронувшись до левого запястья. Он привык жить с браслетом, который стал уже частью его самого. Он и не снимал его никогда, а теперь чувствовал себя голым без него. — Успокойся, — Элиот поднял ладони вверх, словно показывая, что безоружен. — Я понимаю, что тебе сейчас непросто, но давай мы присядем, и я все тебе объясню. — Кто вы, черт возьми, такой?! — не выдержал Майкл. — Твой дядя. Его слова прозвучали коротко, но веско, как выстрел в голову. Майкл растерянно отступил назад и снова осмотрелся. Комната казалась замкнутой, чистой, аккуратной, минималистически обставленной, но закрытой. Стены и все эти металлические конструкции, уходившие куда-то вверх, за потолок, напрягали. Что за бред? — У нас нет родственников, — произнес Майкл очевидный факт. — Мы с Джошуа родные братья, — продолжил Элиот, не обращая внимания на его растерянный вид. — Мы были одними из первых, кто записался в солдаты Ордена. Мы стали Охотниками, чтобы защищать людей от тварей, ворвавшихся в наш мир. В Ордене Джошуа встретил твою мать, Карин. Она тоже была Охотницей. После того, как правительство подписало мирный договор, на нас началась охота. Без поддержки правительства мы не могли справиться с оборотнями, нам пришлось бежать. Карин не хотела рисковать тобой, поэтому они с Джошуа бежали на окраину. Тогда Орден переживал тяжелые времена, и я потерял связь с братом, но не оставлял попыток его найти. Недавно мне стало известно, что они сменили документы. Я узнал, что Джошуа с Карин убили, а тебя захватили в этот извращенный проект. Как только мы выяснили, где тебя искать, я тут же послал группу Охотников, чтобы тебя и Софи спасти, но, к сожалению, нам удалось вытащить только тебя. — Блэк? — Он сотрудничает с нами, шпионит для Ордена. Послушай, «Орхидея» уже не та, что была раньше, но потихоньку мы набираем силы и вскоре сможем нанести сокрушительный удар по оборотням! Сможем уничтожить этих тварей! Сможем отомстить за смерть Софи! Майкл промолчал. Он отказывался верить, что Софи мертва. Просто… нет. Доминик бы не позволил ей умереть. Он бы… Майкл нервно выдохнул, запуская пальцы в волосы в желании вырвать клок. У него голова шла кругом. Они должны верить, что она мертва. Почему? Кто эти «они»? Кто на чьей стороне? Элиот — это тот самый мужчина с фотографий отца? Майкл помнил, как однажды наткнулся на пыльный альбом в кладовке, где нашел фотографии молодых родителей с каким-то незнакомым мужчиной. Отец, увидев альбом в его руках, с тоской рассказал о своем брате, который умер. — Он сказал, что вы погибли. — Джошуа ошибался. Я выжил, — коротко ответил Элиот, словно эта тема до сих пор его терзала. — Это было темное, тяжелое время для нашей семьи, для Ордена. Многие погибли, но мне удалось выжить и собрать остатки нашей армии, наших солдат. Я восстановил Орден, и здесь, — Элиот обвел руками пространство вокруг, — мы живем и тренируемся, чтобы в нужный момент нанести врагу решающий удар. — Что это за место? — Майкл нервно посмотрел на запертую дверь. Отсутствие окон напрягало. — Наша база. Наш дом. Твой дом, Майкл. Ты один из нас, в тебе течет кровь Охотника, — проникновенно произнес Элиот. — Ты особенный. Майкл бы рассмеялся, если бы не был так сильно сбит с толку. Он ничего не понимал. Элиот — его дядя? Вроде бы некоторые черты лица были знакомы, но Майкл не мог сказать наверняка. Столько лет прошло, что он уже, наверное, и лица родителей скоро забудет. — Я хочу уйти отсюда, — заявил он прямо. Незнакомое место, напичканное электроникой, его пугало. Этот мужчина… Майкл помнил, что говорил Мэтт. О том, что некий Элиот имеет власть над Домиником, вынуждает его действовать по своей указке. — Ты волен делать все, что посчитаешь нужным, — не стал его останавливать Элиот. Майкл нервно бросился к двери, но открыть ее не смог. Тут даже ручки не было! Как… как она вообще открывается? Запаниковав, Майкл подергал створки в стороны, но ничего не выходило. Его заперли? На тяжелые шаги за спиной он вздрогнул всем телом и резко развернулся. Элиот медленно, словно боясь его напугать еще сильнее, подошел к двери и нажал на кнопку панели сбоку — дверь с тихим шорохом отъехала в сторону. Майкл, не задерживаясь, выскочил в коридор, стены и потолок которого сверкали в свете люминесцентных ламп, горевших так ярко. Майкл зажмурился от яркого искусственного света, но не сбавил шагу. Добрался до лестницы, ведущей вниз, и стал быстро спускаться, не обращая внимания на босые ноги. Место было похоже на какую-то секретную военную базу под землей, но что его привело в еще больший ступор — тут были люди. Люди без браслетов. В военной форме и гражданском, они сновали повсюду, бросая на него удивленные взгляды. Майкл замедлил шаг, спускаясь по металлической лестнице, когда увидел на кафельном полу огромный символ — раскрывшийся бутон белоснежной орхидеи. Это… и в самом деле Орден «Орхидея»? Майкл не понимал, что испытывает больше — ужас или трепет. У него сильнее закружилась голова, когда на стенах холла он увидел длинный ряд больших фотографий-голограмм. Медленно спустившись, не обращая внимания на взгляды людей вокруг, Майкл остановился напротив двух фотографий во всю стену, с которых на него смотрели отец и мать. Еще молодые, с горящими глазами и упрямым выражением лица, в форме, которая им так подходила. А внизу подпись: Джошуа Лейстр и Карин Лейстр. Охотники. Они и в самом деле были Охотниками. Майкл шокированно смотрел на фотографии родителей. Тоска сжала его сердце. Он так скучал по ним, их так не хватало рядом. Почему они молчали всегда? — Они были выдающимися людьми, непревзойденными Охотниками, лучшими из лучших, — произнес сзади Элиот. — Твой отец был великим ученым, он создал сотни приспособлений, которые помогали нам в войне с тварями. А Карин возглавляла целый отряд, который превосходно справлялся с монстрами. А как она владела арбалетом, — Элиот тепло улыбнулся, смотря на фотографию. — Их способности заключены теперь в тебе, Майкл. Ты можешь стать нашим лидером, тем, кто приведет нас к победе. Но я пойму, если ты откажешься, если выберешь для себя иной путь. Эти твари могут запугать кого угодно. Несмотря на столько лет войны, они до сих пор пугают меня. — Разве война не закончилась? — Закончилась? — грустно улыбнулся Элиот, подойдя к фотографии матери. Он коснулся пальцами изображения, и в его взгляде было столько нежности, что невозможно было не поверить. — Нет, Майкл. Война все еще идет. Они захватили власть и творят ужасающие вещи. Чего стоит только этот унизительный для нашей страны проект «Возрождение»! — Наше правительство дало разрешение на этот проект, — напомнил Майкл очевидный факт. С подачи правительства «Возрождение» существует. И разве оно хуже того, что происходит на окраине? — Оборотни захватили власть. Ты думаешь, им нужно наше разрешение? — Элиот повернулся к Майклу. — Пойдем, я тебя кое с кем познакомлю. Майкл последовал за ним по длинному коридору, минуя холл. Люди, проходившие мимо, здоровались с Элиотом и бросали любопытные взгляды на его сопровождающего. От этих взглядов было неуютно. Безупречно чистые коридоры, металлические конструкции и в самом деле напоминали космический корабль. Они прошли через стеклянные двери и очутились в новом блоке, где было значительно тише. — Это наша исследовательская лаборатория, — пояснил Элиот, доставая ключ-карту. Проведя ею по считывающему устройству, он вошел в новый коридор, который подсвечивался красным светом. При его появлении двое Охранников у двери вытянулись в струнку. — Вольно, парни, — бросил он им и открыл дверь лаборатории, введя что-то на дисплее. Майкл настороженно осматривался по сторонам, отмечая камеры на каждом шагу. Выбраться из этого места незамеченным, наверное, нереально. — Проходи, Майкл. Элиот пропустил его вперед, и на Майкла сразу обрушился шум турбин, оборудования и голосов. Люди в белых халатах сновали между большими компьютерами, мониторами, ходили из кабинета в кабинет среди больших колб с зеленой жидкостью, которые были размером в десятки метров. По потолку пробегала бегущая строка, а на стенах-мониторах шли какие-то цифры и проекции химических соединений. Тут царил какой-то особый мир — мир цифр, хлорки и белых халатов. — Элиот! — Им навстречу шла чернокожая женщина средних лет, выглядевшая, как учитель в школе. Строгий вид, очки, юбочный костюм под белым халатом. — Давно ты к нам не заходил. — Был занят. — Знаю, на тебя в последнее время многое свалилось. Это, я так понимаю, и есть твой племянник, о котором все шушукаются? Майкл поймал на себе внимательный взгляд. — Да. Знакомьтесь, это Майкл. Майкл, это доктор Мередит. Она возглавляет нашу научную лабораторию, — представил их Элиот. — Рада познакомиться с сыном Джошуа и Карин. Твои родители — настоящая легенда! — искренне произнесла Мередит. — И… эм… позволь я выдам тебе обувь, — улыбнулась она. Майкл взглянул на свои босые ноги. — Ох, это моя вина, — засмеялся Элиот. — Он проснулся и был так взволнован, что я и сам растерялся. Мередит достала из шкафа неподалеку пару тапочек. — Возьми пока эти. — Спасибо. — Мередит, я хочу, чтобы ты показала ему проект «Возрождение», его изнанку, — произнес Элиот. — Ты уверен? Насколько я знаю, Майкл был в проекте, — неуверенно ответила женщина. Майкла это насторожило. Что там еще могло быть ужасного? Что они собираются ему рассказать? — Ему нужно знать правду, а то у парня может сложиться неверное впечатление обо всем происходящем. — О чем вы говорите? — встрял Майкл, чувствуя неутихающее волнение, предчувствие беды. Он собирался просто уйти отсюда и найти Софи, но Элиот говорил странные вещи. — О том, что из себя представляет проект на самом деле, — Элиот посмотрел на него с сочувствием. — Что из себя представляют оборотни и что они делают с нами. Я хочу, чтобы ты понял, насколько опасны твари, насколько они жестоки. — Если ты считаешь, что ему это нужно, то пойдем. Мередит повела их в сторону, где стоял длинный ряд компьютеров. Приложив к считывающему устройству свою карту, через пару минут она запустила какую-то программу. Майкл повернулся к большому экрану, на котором загорелся рекламный ролик «Возрождения». Ученые, которые ходили рядом, даже головы не подняли, словно для них это было чем-то обыденным. Каждый занимался своим делом, погрузившись в него с головой. — Я постараюсь не грузить тебя слишком терминами. Итак, начну издалека, — приступила Мередит к объяснению. — Дело в том, что все молодое поколение оборотней рождается с некой болезнью, архи. Майкл не подал виду, что ему знакома эта информация. Так Орден знает о болезни? На большом мониторе появился слайд с формулами и развернутой ДНК. — Это особая мутация, при которой дети-оборотни не могут обращаться, — продолжила Мередит. — Оборотни вели много разработок, как и мы, чтобы понять, как остановить болезнь, но пришли к одному выводу — болезнь невозможно вылечить. Оборотни находятся на грани вымирания, у них не получается оборвать эту генетическую мутацию. Чтобы это сделать, им нужен ребенок, который будет иметь совершенно новые гены. На экране появилось изображение, где одна из цепочек ДНК заменяется на новую. — Сделать это искусственно невозможно, но они нашли способ создать новый вид оборотней. Наша разведка получила эти данные, — похвасталась Мередит. — Их ученые создали уникальную технологию, аналогов которой нет нигде в мире. Технология называется Ронни. Майкл увидел фотографию некоего существа, похожего на червяка, имеющего кольцевую структуру. Знакомое название озадачило, закрадывалось предчувствие чего-то ужасного. Майкл смотрел, как этот «червяк» вытягивается, растягивается, создавая некую полость. На экране вышел схематичный рисунок мужчины на хирургическом столе, в зад которого вводят «червяка». Мередит что-то говорила, объясняла, но Майкл не слышал ее из-за шума в ушах. Он смотрел, как электростимуляция приводит к тому, что Ронни всасывается в тело мужчины, проникает в брюшную полость и занимает свое место. Выглядело все настолько отвратительно и мерзко, что Майкла затошнило. — Это существо неорганической природы, но под воздействием тока оно трансформируется и становится похожим на женскую матку. Таким образом, оборотни создали возможность человеческой особи, не предназначенной к вынашиванию ребенка, стать гермафродитом и родить здорового малыша. Человеческая женщина не подходит для этих целей в связи с различием гормонального фона и слабостью тела. По их данным, мужчина-человек способен не только выносить ребенка оборотня, но и родить его. Майклу стало дурно. Что с ним делали? — Мы перехватили их научные данные и выяснили, — продолжила женщина. На экране мелькали цифры, схемы, рисунки, видео УЗИ, где ясно было видно, что мужчина ждет ребенка. Что он беременный. Это было безумие! — За существование проекта им удалось несколько раз добиться того, что мужчина-человек беременел и плод начинал развиваться по циклам оборотней, но пока нам неизвестны случаи, когда беременность закончилась успешно. Они покупают мужчин и трахают их… ради потомства. От ужаса по спине пробежал холодок. Это было уже слишком. Чересчур. Перед глазами на мгновение все поплыло, и Майкл сделал шаг назад, схватившись за выступ в стене. Его тошнило. Доминик… делал это с ним? Майклу стало противно от самого себя. Развесил уши, поверил ласкающей руке, отдавался сам. Сам! Нервно задышав, Майкл прикусил губу и зажмурился. Он ненавидел весь этот мир! — Это можно убрать из меня? — сломленно спросил он, не поднимая головы. — К сожалению, нет. Тебе придется закончить процедуру, в ином случае твой организм начнет воспринимать Ронни как раковую опухоль и убьет тебя. Мне жаль, Майкл, но тебе придется с этим жить. Какой же бред. Стоун, какая же ты сволочь! Майкл почувствовал, как потемнело перед глазами. Это все оказалось слишком для него. Просто слишком. Снова больно. Так больно. Все те ласки, прикосновения… это просто игра? Доминик играл с ним, создавая инкубатор для своих детей? Софи. Софи с ним сейчас? Майкл хотел пойти за ней, забрать сестру и уничтожить всех этих тварей! Они не должны жить… не должны… Боль в сердце вдруг стала такой невыносимой, что Майкл, вскрикнув, упал на колени. К нему подбежали люди в белых халатах, нацепили какие-то датчики, а Майкл не мог сопротивляться, ему было так больно внутри, в груди, там, где было сердце. Он ведь поверил ему! Поверил! На глаза выступили слезы. Вокруг суетились врачи. Элиот присел на корточки и дотронулся до его плеча. — Мы отомстим им. За твоих родителей, за твою сестру и за тебя, — пообещал он. — Я убью его, — процедил Майкл, преодолевая слабость. Элиот кивнул. А Майкл сильнее стиснул зубы, давя болезненные вспышки. Пора уже вспомнить, к какой расе он принадлежит. Он — человек.