Мой мир у твоих ног

Видеосвязь работала стабильно и хорошо, картинка была четкой, что радовало Майкла. — Левее возьми, — попросил он Пита. Заросший щетиной мужчина в стандартном синем комбинезоне рабочего завода отошел чуть левее и дернул заклинивший рычаг. — Да не получается ни черта! Это только ты с ним мог справиться. Как уехал, у нас вечные проблемы с этой линией! — возмущался он. — Стопорит каждые два часа, пиздец просто, как ты вообще на ней работал? Майкл улыбнулся в ответ на тираду. Давно он уже не слышал эмоциональный мексиканский акцент своего коллеги по заводу. — Этой линии уже лет сто, наверное. Ты думал, отчего я всегда запаздывал? Мне, как самому молодому, вручили самую старую технику, — напомнил Майкл. Когда он только устроился на завод, от тяжелого физического труда едва волочил ноги. — Ладно, ладно, — Пит поднял руку с ключом. — Прости. Знаю, что свалили на тебя старье. Но ты же с ним справился, верно? Майкл не обижался. Ему и так повезло тогда попасть на завод, хотя бы на это старье. Да и винить коллег не в чем. Как бы они там ни злились и ни шумели на него по первой, помогали всегда, страховали, поддерживали, объясняли. — Там дренажный насос стопорит на втором цикле, — начал объяснять Майкл. — За ним следи и за водой в трубах, ее вечно не хватает. А рубильник не дергай так, чуть в сторону его отведи, и он поддастся. Пит попробовал выполнить его инструкцию, и машина тут же ожила, зашумела, закряхтела, огромные стальные поршни заработали и пришли в движение. Пит радостно выругался. — Спасибо, Хайз. Выручил, — благодарно улыбнулся он в камеру. — Сам-то как? Возвращаться к нам не планируешь? Знаешь, тут уже не так плохо стало. Правительство нам помощь выделило, представляешь? Мы с мужиками так нажрались от радости, что моя домой не пустила, — рассмеялся Пит. Майкл улыбнулся. Он был рад тому, что жизнь на окраине начала налаживаться. — Не забухайте там совсем. — Нет, ты что? — возмутился Пит. — Это так, один раз было. Я Милке новые шмотки купил, она так визжала, прикинь. Да что мы все обо мне. Как сам? — Хорошо. — Говорят, ты в Варт перебрался. Сестра как? — В порядке. — Ну, ты как обычно, молчун. Из тебя и слова не вытянешь. Майкл улыбнулся. Он никогда особо не болтал с коллегами. Неожиданно лицо Пита изменилось, он посмотрел куда-то поверх плеча Майкла, и глаза его расширились так, словно он призрака увидел. Майкл даже сам обернулся посмотреть, что Пит там увидел, но успел зацепить взглядом только спину прошедшего мимо Доминика, который с кем-то разговаривал по телефону. — Охренеть. Это Доминик Стоун, что ли, был? — потрясенно выдал Пит. — Да, — не стал отпираться Майкл. — А я думал, врут бабы наши. Так это правда, что ты в проекте у него был? — Да, — напрягся Майкл, ожидая услышать сейчас какую-нибудь грязь. — И чё? Как мужик-то? Нормальный? Не обижает тебя? — Нет, — расслабился Майкл. — Я вроде как теперь тоже Стоун, — Майкл потер обручальное кольцо на пальце неловко. Пит снова выругался. — Фигасе ты стартанул к звездам. А ничё, что вы два мужика и типа разные расы? — Новый закон не слышал? Теперь можно заключать какие угодно союзы, — напомнил Майкл. — Ха. Так вот из-за кого этот закон придумали, — рассмеялся Пит. — А я-то думаю, что это все такие лояльные стали. У нас тут уже одна парочка обручилась тоже. Мари наша с оборотнем сошлась. Ну что ж, парни, совет вам да любовь тогда, что ли. — Спасибо, Пит. — Сарански, мать твою, ты сколько там трещать будешь? — зашумел кто-то в стороне. — Ладно, пошел я. Бывай, Хайз, то есть, Стоун, — улыбнулся Пит. — Звони, если что. — До встречи. Попрощавшись, Майкл отложил телефон и снова посмотрел на свое кольцо. Простое, неброское, но изменившее так много. Они с Домиником не стали устраивать никаких церемоний, расписались просто без лишней суеты и глаз. И даже первую брачную ночь пропустили. Доминик не проявлял инициативы, а Майкл не настаивал, хотя и спали они в одной кровати теперь. Доминик закончил разговаривать по телефону и, проходя мимо, поцеловал в макушку. Майкл улыбнулся. Ему нравилось, когда Доминик касался его. — Звонил инструктор из школы, они тебя ждут сегодня к часу, — сообщил Стоун, проходя на кухню. — Отвезешь меня? — не поднимаясь с дивана, бросил Майкл. — Да. Потом все равно к Фреду в клинику заехать надо. Из кухни послышался звук открываемого холодильника, и через минуту Доминик вернулся к Майклу с двумя баночками воды. — Держи, — протянув ему одну, Доминик сел рядом на диван. — Спасибо. Доминик все время предугадывал его желания, будто мысли читал. Это настораживало поначалу, но со временем Майклу начало нравиться. — Как себя чувствуешь? — спросил Доминик. Это был самый популярный вопрос в последние две недели, на который Майкл отвечал. — Так же, как и час назад, — закатил Майкл глаза. — В абсолютном порядке. Софи заберем на обратном пути? — Да. Они вроде бы пораньше сегодня собирались закончить. Испытания прошли успешно, лекарство можно уже выпускать серийно. Устроим праздничный ужин, я приготовлю утку, что скажешь? — У меня уже слюни бегут, — улыбнулся Майкл. Он обожал то, что готовил Доминик. — Черт, я снова захотел есть. Мне кажется, я ем целыми сутками. — Принести тебе что-нибудь? — Я и сам могу дойти до кухни. — Поднявшись с дивана, Майкл потрепал Доминика по волосам. И только потом опомнился. — Прости. Привычка от общения с твоим волком, — смущенно пояснил он. — Знаешь, мне это тоже нравится, — произнес Доминик. — Эм. Ясно. Майкл снова неловко потрепал его по волосам, получил в ответ довольную, влюбленную улыбку и под учащенное сердцебиение направился на кухню. Доминик присоединился к нему буквально сразу. Они вместе снова поели, поглядывая друг на друга и глупо улыбаясь, а потом поехали в автошколу. Майклу хотелось самому водить машину, и он был рад, что не встретил недовольства и сопротивления. Наоборот, Доминик поддержал его желание и помог найти инструктора. В Варт они теперь выбирались чаще. Обстановка там немного изменилась, жители города уже не вели себя так нагло и вызывающе, но быстро подстроились под изменившееся положение и принимали оборотней и людей с окраины с одинаковыми дежурными улыбками. Доминик поехал по делам стаи, пока у Майкла шли занятия по вождению, но вернулся вовремя, да еще и с контейнером еды, которую они умяли в парке рядом. Майклу было немного не по себе от того количества еды, которую он съедал, но это чувство быстро уходило под шквалом простого, но уверенного объяснения Доминика: «Значит, твоему организму надо». После перекуса они поехали к Фреду, который стал заведовать клиникой в Варте. Место было тихое и спокойное, на окраине города, но намного комфортабельней, чем его комнатушки в поселении. Современное оборудование, вышколенный персонал, открытые и для оборотней, и для людей двери. Майклу нравилась новая клиника, она была… уютной, словно домашней. Поэтому никаких отрицательных эмоций при ее посещении у него не было. Они с Домиником поднялись по знакомому маршруту на третий этаж и вошли в кабинет Фреда. — О, нет-нет, Ник. Давай на выход. Сегодня мы без тебя, — сразу отослал Стоуна Фред, едва они переступили порог. — Ты и так каждое посещение меня выводишь. Сегодня подождешь снаружи. Майкл удивился требованию, потому что Доминик всегда был рядом. Последние две недели он был постоянно где-то поблизости, и это успокаивало. — Почему? — нахмурился Стоун, выглядя так, словно желает оторвать голову человеку в белом халате. — Потому. Я хочу поговорить со своим пациентом, а не с тобой. Это не обсуждается. Давай, на выход, — махнул Фред рукой. На памяти Майкла Фред был единственным человеком, который мог позволить себе так общаться с Домиником. — Все в порядке, — решился вмешаться Майкл, коснувшись плеча Стоуна. Тот сразу расслабился. — Я буду за дверью, — сдался Доминик. Когда он вышел, Майкл прошел к столу и сел на свое привычное место. — Он тебя еще не удушил своей заботой? — спросил Фред. — Нет, — Майкл расслабился в кресле. Ему нравилось внимание Доминика, нравилась его забота и эти его трогательные попытки обеспечить Майкла всем. На губах невольно расплылась улыбка, на которую Фред ответил тем же. — Помню, когда я ждал ребенка, Мэт с ума меня сводил этой заботой, — поделился он. — Инстинкты альфы сейчас обострены до предела. Если бы они могли вынашивать ребенка за нас, они бы, без сомнения, пошли на это. Майкл кивнул. Фред был недалек от истины. — Почему отослал Ника? Что-то не так? — Просто хотел поговорить с тобой наедине без его давящей фигуры рядом. Как самочувствие? — Хорошо. Майкл не видел проблем. Он чувствовал себя замечательно, даже лучше, чем до беременности. — Только знаешь, я начал замечать кое-какие странности, — признался он. Фред поправил очки, внимательно его слушая. — Если Доминика долго нет рядом, у меня какое-то странное состояние начинается. — Беспокойство, тревога? — подсказал Фред правильное определение. — Это нормально. — Что я настолько зависим от него? — скептично спросил Майкл. — Не ты, а ребенок, — поправил его Фред. — Когда я ждал малыша от Мэта, у меня было такое же чувство. Я проводил эксперименты и убедился, что состояние ребенка в большей степени зависит даже не от носителя, а от альфы. Альфа интуитивно это чувствует, поэтому старается как можно больше быть рядом. У оборотней это всегда так. А какое у тебя эмоциональное состояние утром? Майкл удивился постановке вопроса. Он в самом деле утром чувствовал себя несколько иначе. Начинали крутиться всякие мысли о том, как изменяется его тело. Было немного сложновато видеть себя в отражении с чуть округлившимся животом, думать о том, что вскоре пузо будет больше, а дальше и вовсе ждут пугающие уже сейчас роды, о которых Майкл старался не думать. — Утром гормональный всплеск утихает, в мозгах проясняется, — пояснил Фред. — Что, все так плохо? Появляются мысли избавиться от ребенка? — Нет, — уверенно и без сомнений ответил Майкл. — Просто тяжелее видеть свое тело таким. — Округлым? — подсказал Фред. — Да. Наверное, да. И пугает это все. Думаю, было бы весьма тяжело перенести все это с ясными мозгами. — Майкл сцепил пальцы в замок, мысленно представляя, как съедал бы сам себя, видя изменения, несвойственную мужчине трансформацию. — Сейчас у меня нет проблем с самоопределением, нет тревоги по поводу того, что я уже и не мужчина совсем, не совсем человек. Мне комфортно, несмотря ни на что. Это довольно забавно, и мне нравится быть в этом состоянии. Надеюсь, оно не исчезнет внезапно? — Нет, не исчезнет. Не беспокойся. Это состояние поможет тебе привыкнуть к мысли, что ты и папа, и мама. А теперь давай на кушетку, — поднялся Фред. — Сегодня уже можно будет определить пол и количество малышей. — Мне почему-то кажется, что он не один, — хмыкнул Майкл, направляясь к уже знакомой кушетке рядом с оборудованием. — У меня было трое, — улыбнулся Фред. — Ронни позволяет вынашивать до пяти волчат. Ты физически крепкий, поэтому можешь выносить и по максимальному сценарию. — Я не хочу даже думать, как такое количество может поместиться во мне, — немного нервно произнес Майкл и, сняв рубашку, забрался на кушетку. — И не думай. Над Ронни работали сотни одаренных ученых. Это в самом деле уникальная технология, тебе не нужно знать подробности, просто будь уверен — один или пять, ты не особенно почувствуешь разницу, только роды продлятся дольше. Но не думай сейчас об этом, наслаждайся настоящим. Фред настроил аппаратуру. Майкл хотел спросить у него, как так получилось, что Фред, зная так много, не смог родить, хотел спросить о том, что случилось, но не стал. Лишние волнения ему сейчас ни к чему. Когда Фред накрыл ему живот специальной влажной пленкой, Майкл нетерпеливо стал смотреть в монитор рядом, где должна была скоро появиться картинка. Сердце забилось чаще от легкого, но приятного волнения. — Как у вас с Домиником в интимном плане? — спросил Фред внезапно, продолжая возиться с проводами. — Почему спрашиваешь? — вскинул Майкл на него резкий взгляд. — Потому что вижу витающее напряжение между вами, — хмыкнул Фред. — Секс пошел бы вам обоим на пользу, особенно Доминику. У него-то этих волшебных гормонов нет, ему важно чувствовать тебя на всех уровнях, Майкл. — Да кто против-то? — не удержался Майкл от нервного смешка. Ему и самому иногда так жутко хотелось секса, что подавлять это желание получалось с трудом. — Мне кажется, что я ему перестал быть интересен в этом плане. — Думаю, ты неверно расцениваешь его поведение. Он просто боится снова сделать тебе больно. Учитывая то, как развивались ваши отношения, у вас, мне кажется, все было на грани добровольности. — А вдруг он снова захочет потом вернуться к Блэку? Майкл не понимал, почему говорит об этом Фреду. Мысли, которые иногда начинали крутиться в его голове, были жалящими и болезненными. Он отмахивался от них, но они возвращались снова, особенно после последней их встречи. Майкл готов был перегрызть Итану горло за один косой взгляд в сторону Доминика. — У Блэка появился человек, который тоже решил родить ему ребенка, — сообщил Фред. — Так что не волнуйся на этот счет и не сходи с ума. — Я слышал. Стивен, да? — Да. У них получилось зачать. Кстати, недавно ко мне обратились еще четыре пары, которые решили воспользоваться Ронни. Так что у меня теперь прибавилось работенки. — И как остальные себя чувствуют? — Неожиданно, но ты пока мой самый спокойный пациент, — улыбнулся Фред. — Приступим? — Да, только можно Ника позвать? Он, наверное, тоже хочет это увидеть. — Конечно. Доминик, заходи. Стоун не медлил ни секунды, тут же вошел в кабинет. — Мы еще не смотрели без тебя, — сообщил Фред. Майкл улыбнулся Доминику, видя внезапную робость на его лице. Стоун встал рядом с кушеткой, коснувшись его плеча. — Сейчас посмотрим, кто там у вас. Майкл с замиранием сердца ждал картинки на экране. Раньше там ничего не было видно, но сегодня даже первое прикосновение прибора дало вполне яркое и четкое изображение. Майкл почувствовал сильный запах волнения альфы. Пальцы Доминика сжались чуть сильнее. На экране отчетливо виднелись два эмбриона. — У вас двойня, — подтвердил Фред. — Оба мальчики. Майкл посмотрел на Доминика, чтобы увидеть его реакцию, и наткнулся на самую нежную улыбку в мире. Стоун смотрел на экран с таким выражением счастья на лице, что даже Фред замолчал и заулыбался. — Они такие красивые, — с умилением произнес Доминик. Майкл почувствовал необъяснимую гордость за этих малышей. Он уже давно чувствовал, что ребенок будет не один, и готов был принять любое их количество и любой пол. — Развитие идет хорошо. К концу следующей недели они уже полностью сформируются и начнут быстро расти, — сообщил Фред. Майкл смотрел на экран, желая их погладить, защитить, помочь им. Сердце заполнялось трепетом при виде столь маленьких созданий. Мальчики. Их мальчишки. Один из них уже был побольше, явно в Доминика пойдет. Майкл невольно улыбнулся своим мыслям. Пребывая в них, он пропустил все слова Фреда мимо ушей и с сожалением вздохнул, когда врач убрал прибор. Картинка на экране пропала, но Майкл все еще ощущал их. Он осторожно вытер живот полотенцем, смотря на него, как на самую дорогую сокровищницу. Когда он очнулся, на него смотрели с улыбками. — Можете идти домой и отпраздновать такое событие, папаши, — напутствовал их Фред. — Спасибо, — искренне поблагодарил врача Доминик. — Не за что. Твой супруг просто само очарование, — улыбнулся снова Фред. Майкл смущенно застегнул рубашку. Ему до чертиков сейчас хотелось остаться с Домиником наедине, он даже ничего ответить не мог. В голове просто сладкая вата и море переполняющих эмоций, от которых немного кружилась голова. — Присмотри за ним пару часиков, пока он не придет в себя, — посоветовал Фред. — Да, хорошо. Спасибо, — ответил Доминик. — Я в порядке, — возразил Майкл. — В порядке, — согласился Фред. — Жду вас на прием в следующий понедельник. Попрощавшись с врачом, они вышли из кабинета. Доминик тут же притянул Майкла к себе и прижал к груди. Майкл шумно выдохнул и втянул знакомый запах, в котором было так много света и силы сейчас. — Черт. Мне кажется, у меня сейчас сердце выпрыгнет, — поделился Майкл, слыша, как и чужое сердце бьется сильнее и громче. — У тебя, кстати, тоже. — Может, это потому, что я чувствую себя самым счастливым волком в стае? — прошептал Доминик на ухо. — Мой омега. Майкл давно уже заметил, что ему нравится, когда его называют омегой, особенно когда это делает Доминик, произнося это слово так мягко, влюбленно, так собственнически. Они постояли еще немного, не обращая внимания на посторонние взгляды, и, окрыленные, поехали домой. Майкл пребывал в такой эйфории, что весь мир ему казался ярче и лучше. Дома их уже ждали. Софи и родители Доминика. — Ну как? Что сказал Фред? — сразу вскочила Элинора на ноги, едва они вошли в гостиную. Майкл нашел взглядом сестру и улыбнулся ей. — У нас будет двойня, — гордо сообщил Доминик. — Оба мальчики. — Ох, дорогой мой, — Элинора принялась обнимать Майкла. — Поздравляю, — Джордж растроганно обнял сына. Потом к ним присоединилась Софи, которая также с радостью восприняла новость. Все наперебой стали расспрашивать, как все прошло, что говорил Фред, как себя чувствует сам виновник столь пристального внимания. А Майкл чувствовал себя счастливым. Словно он снова обрел семью. В возбужденно-радостном настроении Элинора решила приготовить праздничный ужин. Майкл никогда не видел эту пару в таком воодушевлении, а Джордж, и вовсе казалось, вот-вот пустит слезу. Ужин прошел в отличной, легкой атмосфере. Позже, когда все немного успокоились и стали расходиться, Майкл остался с Софи наедине. — Я так рада видеть тебя таким, — призналась сестра, подсаживаясь к нему ближе. — Глупым? — хмыкнул Майкл. — Счастливым, — поправила его Софи. — Ты заслужил это, Майки. — Тебя это не отталкивает? — решился он спросить. — У меня скоро будет большое пузо. — Ты что! Ты такой милый, что я понимаю, отчего Доминик испепеляет взглядом каждого, кто посмотрит в твою сторону как-то не так. — Правда? — Он ревнует тебя кошмарно, дурачок. Позволь ему уже поставить тебе метку, чтобы он хоть немного успокоился. — Почему сегодня я слышу о его желаниях от кого-то другого, а не от него? — Потому что он боится сказать тебе о своих желаниях. Прояви и сам хоть какую-то инициативу, а то так и будете пускать друг на друга слюни. — Без тебя разберемся, — щелкнул он сестру по носу. Та отчего-то погрустнела. — Что за мордашка грустная? Обиделась? — Нет, ничего, — замотала головой Софи. — Выкладывай давай. — Ничего. Все в порядке. — Софи, — требовательно произнес Майкл. — Я вижу все по твоим глазам. Кого ты обмануть пытаешься? Я тебе, блин, подгузники менял! — Я буду вам мешаться с Ником, — произнесла она как-то тихо. Майкл был ошарашен мыслями сестры. — Ничего себе. А мне казалось, что гены Охотника сделали тебя умнее, — покачал он головой. — Иди сюда, дурочка. Майкл протянул руки. Софи тут же потянулась ему навстречу. Он редко когда проявлял нежность к сестре, о чем сейчас жалел. — Запоминай, мелкая. Ты — моя семья. И всегда, что бы ни случилось, ты будешь важна для меня. Запомнила? Софи кивнула, прижимаясь к нему. — Я никогда тебя не брошу, и никогда ты не станешь лишней, поняла? — добавил Майкл. — Не смей даже думать иначе, глупая. — Сам ты глупый. Можно я потрогаю? — указала она на живот. — Можно. Они еще не кусаются, — улыбнулся Майкл. Софи осторожно положила маленькую ладошку ему на живот. — Он у тебя уже округленький. — Прикинь, если бы их пять было? Я бы вообще колобком стал. — А тебе идет. У тебя щечки появились, — заметила Софи, схватив его за щеку. — И ты таким спокойным стал, расслабленным. Мне нравится, как ты выглядишь сейчас.  — А мне вот не нравится то, как ты ведешь себя. Не используй гены Охотника без крайней необходимости, Софи. Они сгубили много людей, свели с ума, превратив Охотников в монстров. Я не хочу, чтобы это случилось и с тобой. Пообещай мне, что прекратишь пользоваться своей особенностью. — Об этих генах я знаю больше тебя, братец, — хмыкнула Софи. — И знаю, как они нагружают мозговую деятельность. Я осторожно, не волнуйся. Мы создали лекарство от архи, на этом все. Я думаю, мы с тобой вернули оборотням все, что отобрали у них наш отец и дядя, даже с лихвой, — она снова погладила его живот. Майкл улыбнулся. Если подумать, то Софи права. Проводив родителей, Доминик присоединился к ним, и они еще немного посидели за столом втроем. Майкла радовало то, что Доминик с Софи подружились. Оборотень не отделывался от ребенка, не игнорировал ее, всегда втягивал в их совместные посиделки или прогулки. Раздумывая сейчас над его поведением, Майкл пришел к выводу, что Доминик делал все, чтобы Софи не чувствовала себя брошенной. Кажется, о чувствах девочки он догадался раньше самого Майкла. Майкл мысленно отругал себя за невнимательность и пообещал себе впредь больше времени уделять сестре. Разошлись они уже ближе к полуночи, разморенные и уставшие. — Оставим окно открытым? — спросил Доминик, когда они поднялись в спальню. — Не замерзнешь? — Так ты под боком, согреешь, — улыбнулся Майкл. Проявлять инициативу у него не получалось. Он не знал, что должен сделать, хотя хотел, чтобы Доминик перестал вести себя с ним так безумно осторожно. Тот ведь даже не прикасался к нему лишний раз. — Согрею, — вполне серьезно ответил Доминик, игнорируя открытый флирт. — У оборотней иной процесс теплообмена, фактически мы горячее людей. Майкл поймал его взгляд и не мог уже отвести глаза. От напряжения между ними буквально искрило, и не замечать этого было просто невозможно. Доминик сделал шаг к нему, и у Майкла сердце ухнуло в пятки. — Я не потерял к тебе интерес. Я хочу тебя, хочу взять тебя, хочу ласкать и целовать, хочу пометить, — произнес Доминик серьезно, смотря ему в лицо. — Подслушивал? — догадался Майкл. — Ты забываешь о том, что у оборотней отличный слух, — улыбнулся Доминик. — Раз знаешь, что я не против, почему держишь дистанцию? — сидя на кровати, Майкл смотрел на него снизу вверх. — «Не против» сильно отличается от «хочу», — произнес Доминик, пальцем очертя его губы. Запах Доминика становился насыщеннее, но он будто пытался его сдержать, пытался себя контролировать. Майкл не собирался ему в этом помогать. Смотря мужчине в глаза, он обхватил его палец губами и немного поиграл. Взгляд Доминика завораживающе темнел, зрачки возбуждающе загорались, отчего у Майкла начинали дрожать колени. Он порадовался, что сидит. — Я хочу, — выпустив палец изо рта, тихо произнес Майкл. — Хочу тебя. Доминик мягкой поступью хищного зверя встал вплотную и, аккуратно удерживая ладонью за спину, уложил на кровать, завороженно провел по рукам и стянул с него рубашку через голову. Майкл застонал на первый же поцелуй, хватая Доминика за шею и притягивая ближе к себе. Они распалялись очень быстро. Одежда полетела в стороны, а поцелуи становились глубже, горячее, от них волнами растекалось возбуждение по телу и никаких сил уже не было терпеть дольше. Майкл сам, первый потянулся к члену Доминика. Такой твердый. Такой большой. Воспоминания о гоне чуть отрезвили Майкла, настолько, что он заметил, какой влажной становится его задница. Это немного, конечно, напугало. — Я… из меня… — Все в порядке. Фред говорил, что у тебя будет вырабатываться смазка в ответ на возбуждение, — шепнул Доминик, успокаивающе поглаживая его по бедрам. — Не бойся. — Охренеть, — задушенно выдохнул Майкл, когда ладонь Доминика прошлась по его стоявшему колом члену. — Нам теперь даже смазка не нужна. — Да. — Поцеловав его в шею, Доминик аккуратно развел ему ноги и скользнул пальцем во влажное уже колечко мышц. — Ты более чувствительный сейчас будешь. Майкл это ощутил. У него едва голова не кружилась от такого нужного проникновения. Доминик сразу прибавил еще один палец, растягивая его, доводя медленными движениями до стонов. От очередных поцелуев и движений пальцев внутри стало так горячо и хорошо, что Майкл сам насаживался глубже. Ему становилось стыдно за свои развратные и какие-то пошлые стоны, но он ничего не мог с собой поделать. Он хотел больше. Доминик подтянул его выше и медленно, плавно вошел. Майкл прикусил губу от первого дискомфорта, он уже и забыл, какими бывают эти первые моменты проникновения, но в этот раз боль прошла быстро, растворилась под ласками Доминика, под его уверенными и властными движениями, от которых уже хотелось скулить. Доминик не спешил, он аккуратно, медленно втрахивал Майкла в матрас, сводя с ума каждым толчком. Майкл, плавая в дурмане удовольствия, жадно всматривался в родное лицо, охваченное страстью, и сердце ухало в ответ. — Поставь мне метку, — попросил Майкл. Доминик на мгновение сбился с ритма, словно не ожидал такой просьбы, но просить дважды не пришлось — вскоре его зубы впивались Майклу в шею. Майкл не ожидал, что одного этого ему хватит, чтобы кончить. Доминик излился в него следом и зализал ранки языком. — Сцепки не будет? — тяжело дыша после опустошающего оргазма, спросил Майкл. Доминик хохотнул ему на ухо и очень осторожно, ловко перевернул их так, чтобы Майкл был сверху. — Ты меня с ума сводишь, — поцеловал Доминик в висок, укутывая в своих объятиях. — Сцепка возможна только в гон. — Жаль. Майкл удобнее устроился на горячем и большом мужчине, прислушиваясь к учащенному сердцебиению под ухом. Было так хорошо, что Майкл растекался лужицей, растворялся в удовольствии. Они еще немного полежали, унимая частое дыхание, возвращаясь в реальность, а позже Доминик аккуратно переложил Майкла на подушки и лег рядом. Майкл все еще плавал на волнах нирваны. Несмотря на то, что секс вымотал его, ему было так легко и хорошо, что внутри будто загоралась целая вселенная. Мысли блуждали от одного к другому и почему-то скатывались к вопросу о том, занимался ли Доминик сексом с человеком в обличье волка. Это даже в мыслях звучало бредово, но Итан как-то сказал, что в гон Доминик перекидывается из одной формы в другую. Майкл что-то не припоминал, чтобы Доминик с ним менял форму. От извращенных размышлений его отвлекла ладонь Доминика, которая с трепетной осторожностью легла ему на живот. На губах Стоуна проступила нежная улыбка, которой хотелось любоваться вечно. — Мои мальчики, — тихо, но счастливо произнес он. Майклу нравилось смотреть на Доминика, на это преображение из сурового, серьезного волка в осторожного, робкого и такого окрыленного мужчину. Почему-то Майкл был уверен, что Доминик так же бы радовался, если бы ему сказали, что у него будут девочки. — Как их назовем? — неловко поерзав, спросил Майкл. — Я не знаю. Мне до сих пор это кажется каким-то чудесным сном. Я боюсь проснуться, — поделился Доминик своей слабостью и уткнулся носом ему в шею. Майкл погладил его по волосам, понимая состояние мужчины. Доминик слишком долго жил во тьме и боли, чтобы теперь смело, не боясь, принимать реальность, где у него ничего не отнимают. — Украду твою фразу. Все будет хорошо, Ник, — улыбнулся Майкл и поцеловал его в макушку. — С нами все будет хорошо.