Тайный секрет

Уолкер выпустила Эв из объятий и оттащила за руку от края пропасти. — Вы что же, ни хрена не заметили? — разгневанно заговорила она. — Вам на ум не приходило, что вы в горах? Хотели заняться скалолазанием? Но тут можно и свалиться! — А вам-то что до этого? — разозлилась Эв. Уолкер схватила плечи девушки и встряхнула её. — Не будьте настолько глупой! — прорычала она. — Хотите вы того или нет, теперь за вас несу ответственность я. — Разумнее всего было бы не подкрадываться ко мне. — Разумнее всего было бы не шарахаться от меня, — парировала Уолкер. — Вы прошли мимо трёх предупредительных знаков. Любовались окрестностями? Я не предполагала, что вы настолько погружены в себя, что готовы просто шагнуть вниз. — Жаль, что я не шагнула в обрыв ещё вчера, — фыркнула Эв. — Тогда бы мне не пришлось копаться в вашей грязной свиноферме. Настало короткое молчание. Лицо Уолкер стало таким, что Эв охватил страх. Внезапно крепкие руки подняли её. — Что вы творите?! — задыхаясь, прокричала Эв. — Я принуждаю вас вести себя разумно, даже если это будет последним, что я успею сделать, — мрачно ответила Уолкер и шагнула к пропасти. Закрыв глаза, Эв почувствовала головокружение. — Вы что, с ума сошли? — начала отбиваться она. — Чего вы добиваетесь? — Пытаюсь принудить вас жить в реальном, а не в каком-то потаённом мире, — ответила Климентина. — Откройте глаза и осмотритесь. — Не буду, — заорала Эв, — нет! Вы ведёте себя, как идиотка. Не стану потакать вашим дибильным требованиям. — Я могу сделать пару шагов, и мы упадём, — пригрозила Климентина. На этот раз Эв повиновалась и открыла глаза. Уолкер держала её в железных объятиях, и вроде ничего не угрожало девушке, но всё-таки казалось, что она парит в воздухе около края обрыва. — А теперь, — сказала Клим мягче, — скажите мне, что вы видите. — Вижу горы, — выдохнула Эв. — Великолепные большие горы, которые прикрыты снегом. — Ещё что? — Небо… Руки Клим сжались сильнее, она повернулась и зашагала назад по тропе. Когда Уолкер отпустила Эв, та с облегчением вздохнула и постаралась успокоиться. И, лишь справившись с волнением, отвесила женщине пощёчину. — Как вы посмели?! — заорала она. — Это совершенно… — Непростительно? — подсказала Уолкер. Эв уставилась на её покрасневшую щеку. — Ну почему вы не оставите меня в покое? — спросила она более спокойно. Клим пожала плечами и коснулась пальцами своей щеки. Её лицо стало грустным. — Должно быть, оттого что увидела в ваших глазах отчаяние. — Я не догоняю, о чём вы? Уолкер взяла руку Эв в свою. — Идёмте, — тихо сказала она, ведя её по тропе к загону. — Пора обратно. Должно быть, вы мало спали прошлой ночью, вам полезно отдохнуть. Эв замедлила шаг, и Уолкер остановилась, ощутив, что она тянет её обратно. — Почему вы сказали, что в моих глазах отчаяние? — спросила Эв. Клим досадливо вздохнула, словно перед ней был несмышлёный подросток. — В ваших глазах то же выражение, какое бывает у животных, попавших в ловушку. Только разница, подозреваю, в том, что свою ловушку вы поставили сами. — Это не… — сердито начала Эв. Климентина подняла руку. — Я знаю. Это не моё дело, и мне лучше держаться подальше. Однако вы красивая молодая девушка и я не могу смотреть, как вы суёте голову в петлю, и оставаться в стороне. — Поэтому вам пришло в голову скинуть меня в пропасть? — криво усмехнулась Эв. — Поэтому мне пришло в голову доказать вам, что помимо той раковины, в которой вы скрываетесь, в мире есть ещё кое-что. — Благодарю, врач, — буркнула она. Уолкер слегка тряхнула руку девушки. — Хотите услышать хорошую новость? — А разве такая есть? — настороженно взглянула Эв на неё. Климентина убрала с её лица прядь волос и улыбнулась. — Для того, кто смотрит вперёд и переживает самый счастливый день в своей жизни, вы не шибко-то жизнерадостны. — В следующий раз, когда приеду к вам не по делу, надену костюм клоунессы, — ядовито отозвалась Эв. — Неплохая мысль. А что касается намалёванной фальшивой улыбки, то она уже при вас. Эв выдернула руку. — Всему есть предел, — резко кинула она. — Никогда ещё не встречала такую наглючку, как вы. Никогда. Уолкер шутливо поклонилась. — Принимаю как комплимент, мэм. — Как вам угодно, — выпалила Эв. — Сейчас мне хочется, чтобы вы сиганули в пропасть. Климентина косо поглядела на неё, в глазах её мелькали искры. — Только сейчас? — протянула Уолкер. — Мои акции повышаются. — Она улыбнулась, смотря, как сужаются от ярости глаза Эв, затем развернулась и зашагала к загону. Эв смотрела ей вслед — узкие плечи, длинные ноги, модельная походка приковывали взгляд, вызывая лёгкий трепет в душе. Она тяжело вздохнула и побежала за Уолкер по тропе. — Эй, погодите! — крикнула Эв, не в силах больше делать вид, что эта женщина ей ненавистна. Та остановилась, смотря на Эв с непроницаемым выражением лица. — Я просто… — Эв помолчала, стараясь отдышаться и придумать какое-то оправдание смене своего настроения. Вся её холодность улетучилась бесследно. — Я… — начала она, — вы сказали, что у вас есть хорошая новость… Уолкер подавила усмешку и взглянула в её глаза. — Ничего великолепного, — вымолвила она. — Когда я велела вам открыть глаза, вы посмотрели на горы, на небо, вообще не думая об опасности, наслаждаясь окружающей красотой. Вы же жизнелюбка. А новость для меня в том, что, несмотря на отчаянную ситуацию, вы сохраняете оптимизм. — Глупости. Психологические выверты, — сморщила Эв нос. — Возможно, — улыбнувшись, согласилась Уолкер. — Но всё же вы оптимистка. Лес притих в послеполуденных лучах солнца. Приглушённо перекликались птицы, воздух был напоён запахом деревьев. — Как в соборе, — тихо произнесла Эв, с благоговением смотря на большие стволы сосен, вознёсших кроны к самому небу. — Намного лучше, — поправила девушку Уолкер. — Тут всё живое и появилось куда раньше, нежели постройки человека. А ранчо, подобные моему, есть лишь на подступах к Йеллоустонскому парку. В нём самом всякая хозяйственная деятельность запрещена. Эв посмотрела на загон и окинула взглядом поляну. Если бы не изгородь, ничто бы не напоминало о присутствии тут человека. — Должна сказать, ваши люди содержат эти места в чистоте. — Мои люди? — вскинула голову Климентина. — Ваши работницы, — поправилась девушка с лёгким сарказмом. — Знаете, те, кому вы платите, чтобы они за вами прибирали. Типо меня, к примеру. Уолкер кинула на неё быстрый взгляд. — Не сказала бы, что кто-то из моих работниц похож на вас, — ответила она. — Все они здравомыслящие и уверенные в себе люди. — Благодарю, — фыркнула Эв. — Я была вполне здравомыслящей и уверенной до тех пор, пока не приехала сюда. — Полагаю, что так, — неуверенно произнесла Клим. — Почему же вы тогда не сидите дома, смотря в глаза невесты любящим взглядом — одним словом, не тренируетесь перед свадьбой? Эв тут же вспомнила, с каким ошеломлением смотрела в последний раз в глаза Дэв. Случилось это в ту ночь, когда она обнаружила её в постели с любовником, Бари Райтлендом, и поняла, с кем она связалась. Разве можно забыть такое! — Что вы сказали? — запинаясь, переспросила Эв. — Ничего важного. — Уолкер опёрлась на изгородь и потрепала по носу своего коня. — А чем занята эта ваша Дэв? — Она адвокат, — нехотя ответила Эв. — Богата? — Не очень. А что, вы решили, что я гоняюсь за ней из-за денег? — Да кто вас знает, — пожала плечами Уолкер. Эв покраснела и отвернулась. Если бы эта женщина знала правду! Но не рассказывать же ей, в какой истории она оказалась. — Что произошло, мисс Блай? — спросила Клим. — Иногда полезно поделиться с тем, кто не имеет отношения к делу. Мне бы хотелось помочь, если возможно. — Нет, — покачала головой Эв. — Хотите сами вести своё сражение? — Типо того, — отрывисто признала девушка. Уолкер осторожно приподняла пальцем её подбородок. — Почему бы вам не признать, что вы совершили ошибку, и не отменить свадьбу? Никто не станет думать о вас плохо. Ведь на такой шаг требуется больше смелости, нежели просто плыть по течению. Эв сердито глянула на Уолкер и убрала её руку от лица. — Смелость требуется и для того, чтобы довести что-то до конца. — Значит, вы венчаетесь из чувства долга? — не унималась настырная собеседница. — Повезло же девке. — Не нужно говорить за меня, тем более — бред, — отрезала Эв. — Не думаю, — спокойно ответила Уолкер. — Вы всё талдычите мне о свадьбе, а сами улетели за тысячу миль, чтобы её избежать. — Прекратите! — потеряла терпение Эв. Однако Уолкер была безжалостна. — Интересно, о каком долге мы тут болтаем? О долге перед распрекрасной невестой? Или вы тем самым подпишете какой-то феодальный брачный контракт? — Вовсе нет! — отчаянно вскрикнула Эв. — Ну, так и что там с Дэв? Поделитесь, — настаивала она. — Вы что же, составили себе лесбийско-романтическое представление о ней, а затем обнаружили, что она вовсе не воительница в сверкающих доспехах? — Не совсем так. — Эв подняла голову и, чтобы завершить беседу, твёрдо заявила: — Я возвращаюсь в Чикаго в четверг, а в субботу обвенчаюсь с Дэв. — Надеюсь, вы будете очень счастливы. — В глазах Уолкер было что-то такое, отчего сердце Эв дрогнуло. — Можете приехать на свадьбу, если хотите. У вас, надеюсь, есть подходящий наряд? — Где-то был. Конь Эв подошёл ближе, требуя внимания, и она протянула руку, ласково проведя по светлому пятну, расположенному между глаз. Смотреть на Уолкер ей было неловко. — Извините, — наконец пробормотала она. — Не понимаю, что со мной творится. Мне не хотелось оскорблять вас. — А вы и не оскорбили. Эв подняла глаза и слабо улыбнулась. — Вас трудно вывести из равновесия. — Легче, чем вы думаете, — спокойно ответила Уолкер. — Стоит посмотреть на меня, когда проигрывает моя любимая воллейбольная команда… — Просто мне сейчас трудно представить вас в другой обстановке. — Эв облизнула пересохшие от волнения губы и обвела рукой окружавшие их девственные леса и высокие горы. — Вы кажетесь частью всего этого. Уолкер проследила за жестом девушки. — Иной раз это сильно действует. — Что «это»? — Горы, — сказала Клим. — Когда очень жарко, создаётся впечатление, что они дрожат в мареве. А издали это ещё заметнее. Кажется, что расстояние до них каждый день меняется. Иногда они словно совсем рядом, а порой и представить трудно, что до них можно добраться. — А вы смогли бы прожить без них? — лукаво спросила Эв. — Долго? Нет, — покачала головой Уолкер. Она повернулась к ней с улыбкой. — Человек должен жить в обстановке, которая приносит ему радость. — Не знаю, — пробормотала Эв, опустив глаза и вспомнив хозяйскую кухню. Зато тут, вне дома, действительно полный порядок, и она не могла не признать этого: — Приятно, что люди стремятся сохранить первозданную красоту природы. Голос её был, как у мамы, похвалившей аккуратного ребёнка. Эмоциональное напряжение между ней и Уолкер было почти осязаемым. Эв старалась непринуждённо беседовать на отвлечённые темы, но когда она смотрела на собеседницу, в голову лезли мысли, вызывающие трепет. То ей не давали покоя её пронизывающие, голубые и бездонные, как небо, глаза, то чётко очерчённые красные губы, которые целовали её, то крепкие руки. Вот и сейчас Эв задумалась о том, что, несмотря на трудную лесную работу, на необходимость ухаживать за лошадьми, у Клим потрясающе красивые пальцы — тонкие и длинные, как у пианистки. Эв с усилием подавила желание протянуть к ним руку в поисках утешения, в котором так нуждалась. А эта искусительница, будто прочитав её мысли, остановила на ней взгляд, настолько далёкий от холодности и отрешённости, что Эв машинально сложила руки перед собой, словно защищаясь. Когда Уолкер заговорила, похоже было, что она решила поддерживать непринуждённый характер разговора. — Первая заповедь туристов в этих местах — соблюдать чистоту, — сказала она. — А то вокруг начнут бродить медведи в поисках остатков еды. — Эв поёжилась, вспомнив встречу с лохматым зверем. — А скопление мусора может вызвать пожар. Уолкер дотронулась рукой до неё, и девушку будто током ударило. Похоже, ощутив это, Климентина многозначительно проговорила: — Вот ведь как бывает — пожар может вызвать даже самая малость. Эв вздрогнула, подняла на неё глаза и плотнее обхватила себя руками. — Да, — ответила она, стараясь унять дрожь. — Немного солнца, немного тепла — и прежде, чем сообразишь, всё вокруг может заполыхать. Руки Уолкер обхватили лицо Эв, и прикосновение её красивых пальцев вызвало в девушке вспышку огня. — Против такого пламени почти невозможно бороться, — тихо произнесла Климентина. — Надо только держать себя в руках, — непослушным языком прошептала Эв. — А стоит ли? Климентина опустила руки на плечи Эв. — Нет, Клим, не могу, — простонала та, когда она прижала её к себе. — Когда что-то вспыхивает, нет таких слов — «не могу», — произнесла Уолкер, и руки Эв сами по себе обвились вокруг её шеи. Невозможно было привыкнуть к тому мучительно-сладкому чувству, охватившему Эв, когда они обнялись и их губы слились. Всепожирающий огонь охватил её, тело отказывалось повиноваться отчаянным сигналам мозга. Уолкер опустила её на землю. Как завороженная Эв молча наблюдала, как та снимает кофту и, свернув, подкладывает под её голову. — Твои волосы такие красивые, — прошептала Клим и провела пальцами по шее и по груди Эв, начав расстёгивать пуговицы блузки. Её ладони легли на две округлости, обжигая кожу через атласный бюстгальтер. Это всё происходит действительно или снится? Пальцы Эв гладили волосы Уолкер, затем скользнули к её шее. Эв тонула в море желания. Внезапно, будто пробудившись от сна, она представила, как Уолкер целуется с Лорном, и необузданные порывы пылкого сердца Эв остудил здравый смысл. — Клим, — умоляюще выдохнула она. — Я… мы не должны… мы… — Что-то происходило с ней, у неё не осталось сил сопротивляться. — Так нельзя. — Можно, — тихо прошептала Клим и легко провела губами по её шее. — Ты… — начала Эв. Лицо Климентины было очень близко. — Что я? — спросила Уолкер нежно. — Не нужно, — с усилием повторила Эв, — нельзя, сама знаешь. Глаза Клим, пронзительно ясные, внезапно встретились с её смятенным взглядом. — Почему нельзя? Ты не хочешь? Или потому, что пообещала обвенчаться с женщиной, которую не любишь? Эв попыталась сесть, но Уолкер продолжала обнимать её и не отпускала. — Так нельзя. Девушка попыталась застегнуть пуговицы блузки, но руки не слушались, и Уолкер отвела их в сторону. — Давай помогу. Пальцы у тебя так дрожат, что ты не можешь попасть в нужную петлю. — Вместо того чтобы сразу застегнуть блузку, она скользнула под неё руками. — У тебя атласная кожа. Мне никогда не надоест её трогать. Дыхание Эв захватило. Уолкер привлекла её к себе и закрыла ей рот поцелуем. Поняв, что готова отдаться женщине, с которой ей никогда не суждено быть вместе, Эв вырвалась из её сильных объятий. — Я не могу… Не буду. Всё это идиотская сексуальная химия. Губы Уолкер растянулись в улыбке. — И что в том плохого? Если это так, то, должна признаться, я — за. Глаза Эв наполнились слезами. — Не могу… — упрямо твердила Эв. Какое-то время Уолкер молча смотрела на неё, а затем привлекла к себе и трогательно обняла. — Может быть, не сейчас. — Клим уткнулась лицом ей в волосы. — Я не буду тебя принуждать. Однако мы обе знаем: наступит день, когда мы будем лежать голыми в объятиях друг друга. — Нет! — вскрикнула Эв, хотя сердце её затрепетало. Уолкер усмехнулась и деловито застегнула блузку, как если бы перед ней был манекен. — Помимо прочего, — волнительно произнесла Эв, не решаясь смотреть в её глаза, — нужно подумать и о Лорне. Климентина с недоумением уставилась на неё. — А при чём тут Лорн? — Не думай, что я не видела, как ты его поцеловала, — ревниво проговорила Эв. — Ведь он тебя любит. — Не стану отрицать, — невозмутимо ответила Уолкер. — К тому же нужно подумать и о Дэв, хотя я пока не имела удовольствия видеть, как ты её целуешь. А ведь не любишь. Эв встала — Какое тебе дело до наших отношений? — взорвалась она. — Считаешь, что если я её не люблю, то тебе легче будет добиться своего? Да ты охотница за девушками! Поднявшись, Уолкер подняла с земли кофту и надела её. — Я никогда не охотилась за девушкой, — спокойно проговорила она. — Ты обвиняешь меня, потому что не можешь справиться со своими чувствами. — Отлично справляюсь! — И потому ревёшь? — Я не реву, мне соринка в глаз попала. — Давай разберёмся, — понимающе посмотрела она на Эв. — Мне нравятся девушки, как и тебе, я с уважением отношусь к их взглядам на жизнь. Но ты… — Что я? — с обидой прервала Эв. — Лёгкая добыча, так? Далеко от дома, ни подруг, ни денег, вот ты и не можешь удержаться. — Что?! — возмутилась Клим. — Если бы я была такой охотницей, как ты утверждаешь, то могла бы сделать что хочу. Тут на пять миль в округе никого нет. — Не посмеешь! — взвизгнула Эв. Уолкер покачала головой. — Дело не во мне, а в тебе. Ты так перенервничала, что уже не разбираешься в своих чувствах. — Мои чувства — это моё дело! — выпалила Эв. — Да, — кивнула Климентина и, отойдя к коням, вывела их из загона. Эв поторопилась за ней. — Что значит — да? Почему ты считаешь себя эксперткой по моим чувствам? Ты ведь ничего о них не знаешь. — Милая моя, — вздохнула Уолкер, — мы с тобой познакомились где-то восемнадцать часов назад. А мне кажется, что я знакома с тобой восемнадцать лет. Знаю, как тебя рассмешить, как вывести из себя. Всё теперь знаю. — Ты ничего не знаешь, — капризно возразила Эв, борясь с желанием прикоснуться к ней и стряхнуть с кофты сосновые иголки. Климентина помолчала и тихо произнесла: — И я знаю, как полюбить тебя… *** Ранчо встретило их тишиной. Уолкер спешилась и помогла спутнице соскользнуть с седла. Близость женщины действовала на Эв возбуждающе. Ей почему-то казалось, что Клим поцелует её, но, не дождавшись желаемого, Эв спросила: — Могу я воспользоваться твоим телефоном? Уолкер равнодушно кивнула. — Да. Я буду в конюшне, так что тебе никто не помешает. Эв смотрела, как она опять села в седло и взяла за поводья второго коня. — Благодарю за сегодняшний день, — сказала Эв. — За целый день? — ухмыльнувшись, поинтересовалась она. Эв уставилась в её лицо, наполовину затенённое шляпой, и дерзко заявила: — Я всё равно обвенчаюсь с Дэв. Уолкер рассмеялась. — Из чувства долга я бы и не такое сделала. А где же чувство любви? Эв растерянно открыла рот и, не найдя нужных слов, убежала в дом, ничего не видя от слёз. Ей казалось, что Уолкер кинется следом, станет отговаривать, объяснять, как она не права, запретит венчаться с нелюбимой женщиной, но вскоре поняла, что хватается за соломинку. Спустя пару дней эта йеллоустонская сердцеедка забудет о ней и будет выезжать на прогулку с Лорном. Так что придётся венчаться с Дэв. Дёрнул же её дьявол за язык заявить Уолкер о том, чего вовсе не собиралась делать. Интересно, а что происходит дома? Родители расстроились, узнав, что ей предстоит деловая поездка. Однако они поддержали её, поняв, как она нервничает из-за Дэв. Ни мать, ни отец не были высокого мнения о её невесте и с трудом одобрили однополый брак дочери. Её обычная городская жизнь казалась такой далёкой и такой нереальной. Вздохнув, Эв посмотрела на телефон. Нужно звонить в Чикаго. Может, удастся добиться, чтобы Дэв освободила её от обещания, данного ей. На звонок ответил Бари, и рука Эв непроизвольно стиснула трубку. — Минутку, — произнёс низкий неприветливый голос, — она в постели. Заёрзав на стуле, Эв подавляла желание вырвать телефонный провод из розетки и вышвырнуть аппарат в окно. Услышав голос Дэв, девушка собралась с духом. — Я знаю, что мы заключили сделку, только не понимаю, почему так необходимо афишировать свои свидания с Бари… — Не понимаю, о чём ты, — невозмутимо ответила Дэв. — Он мой секретарь, мы здесь просматриваем отчёты. Эв медленно досчитала до пяти. — Можете заниматься чем хотите, — холодно проговорила она. — Мне начихать, я звоню, только чтобы отказаться от обещания, данного тебе. Я, должно быть, рехнулась, когда согласилась. — Вот как? — скучающим тоном спросила Дэв. — Да, так, — отрезала Эв. — Что бы ты ни говорила, я не собираюсь венчаться с тобой. Эв глубоко вздохнула. Всё оказалось не так трудно, как она представляла. А затем заговорила Дэв, и Эв ощутила, что её охватывает дрожь. — Да, свадьба будет, — ответила она елейным тоном, который был ненавистен Эв. — Подумай, на какие издержки уже пошли твои родители. Для них твой отказ будет ударом. — Они скорее отменят всё, чем согласятся видеть меня несчастной. Эв готова была сорваться на ор. — Не думаю, что они всё отменят, — ответила Дэв. — Ты ещё явно не ознакомилась с копиями тех документов, которые я передала твоему отцу. Когда прочитаешь, то наверняка окажешься, как и положено, в субботу возле алтаря, а на лице твоём будет широкая улыбка. В трубке раздался громкий щелчок, и обескураженная суженая застыла около телефона, тупо вслушиваясь в тишину пустого дома.