Проклятый

      Тщательно моя руки после вскрытия, чувствуя, как костяные пластины, защищающие пальцы, скрежещут друг по другу, турианец беззвучно матерился. И не поднимал взгляда, потому что не хотел упереться в столь же сумрачное выражение лица Гайры, которая, поджав под себя ноги, сидела на диване с планшетом и немелодично насвистывала, словно пытаясь продемонстрировать ему и окружающему миру, что всё в порядке.       А пресловутое «всё» не было в порядке. Они притащили к себе свежий труп и искромсали его в надежде, что смогут найти следы имплантации, технику, новые органы или специфических симбионтов. Но перед ними лежал совершенно обычный и соответствующий всем параметрам турианец, мужчина, двадцать восемь лет, Ларан Гесквинус. Это вместе с пробой ДНК сообщила напарникам полицейская база данных. Расколоть местную систему у Бада не получилось, поэтому они применили то, за что Малису до сих пор было немного стыдно — «снятый» с одного из экранов в участке пароль офицера полиции. И, тем не менее, какой-то особой информации они всё равно не получили. Сравнительно молод, не числился ни в одной банде, несколько мелких правонарушений. Что в нем такого, чтобы засылать в качестве агента в одну из сильных группировок? Ответа на этот вопрос лейтенант-коммандер не знал.       ...или стоило предположить, что он был внедрён именно для раскрытия, и тогда следовало сдаться сразу. Планы такого уровня он раскалывать не умел.       Малис хорошо работал с прямыми последовательностями. Духи, он и сам был немного гетом — мозг турианца прекрасно чувствовал себя в поле возможностей и причин, когда к каждому блоку-результату вело несколько возможных источников, предшествующих действий. Но, когда набор расширялся до ложных мишеней... парень впадал в лёгкий ступор вплоть до того, что прекращал копаться в сведениях. Надежда, что изворотливая батарианка частично компенсирует его слабые стороны, пока не оправдывалась — до сих пор мисс Билеах являла собой возмутительный образец прямолинейности, а кое-где и глупости.       Образец глупости зыркнул в его сторону всеми четырьмя глазами. Ей не нравилось его задумчивое состояние или же очередные лекции на тему безопасности, как и не слишком привлекало бездействие, однако это было куда лучше, чем гнить на Жоабе. Возможно, Гайре сейчас стоило ускорить работу с детектором, хотя конкретно сейчас она бы опустошила холодильник, потому что мозги без подпитки отказывались работать. Как оказалось минутой позже, когда она всё же преодолела лень и босиком прошла до кухонного угла, мозгу было достаточно обещания еды. Ибо, задумчиво вертя в пальцах упаковку с двумя полуфабрикатными сэндвичами, Гайра издала громкое хмыканье. Кажется, что-то всё же можно было сделать. Она пока что понятия не имела, как, однако возможность уже поселилась в мыслях и даже послала уведомление о прибытии в ближайший стол регистрации. Ум начал закипать.       Бутерброды отправились обратно, вместо них Гайра достала бутылку какого-то сока и сгребла пачку печенья, лишь бы забить желудок — сейчас уже не было разницы, что именно запихнуть в себя, зато можно было сэкономить минуту на разогрев. Малис, наблюдающий за ней уже некоторое время, спросил:       — Что-то нашла?       — Поля, — с хрустом перемалывая закуску, проговорила она. — Опять всё дело в чертовых полях.       — Эффект массы?       — Неуч. Нет, не эффект массы. Потом объясню. Мы исходим из того, чтобы ловить само преломляющее поле, поэтому радиус действия вашего детектора настолько мал. Но я перечитала записи исследовательского блока по опытным образцам, и, знаешь что?       — Что? — любезно поддержал беседу Малис. Он одновременно был раздосадован невозможностью вставить хоть одно осмысленное слово или догадку и обрадован тому, что Гайра что-то придумала. Она торопливо глотнула из бутылки и продолжила:       — Там написано: «не оказывает на живые ткани вредоносных воздействий». Одно из двух — либо были зарегистрированы воздействия положительные или хотя бы отслеживаемые, либо они вообще не заморачивались дальше определения того, что эта херня не навредит организму.       Малис хмуро добавил:       — Либо их действительно нет. Как вообще можно уловить последствия воздействия преломляющего поля на живые ткани?       — Вот здесь пиздец, да, — шумно вздохнула батарианка. — Если и есть какие-то способы это улавливать, то они проявляются буквально в долях секунды от снятия маскировки. В пять тысяч шестьсот пятьдесят первом году, если у меня дурь окончательно из башки выветрилась и не искажает память, одна из лабораторий Сертона Драгио установила, что, вне зависимости от остаточного образа, который запечатлевается на сетчатке, любая маскировка подвержена эффекту Ходлина. Знаешь, что это?       — На удивление, да, — кивнул он, усаживаясь напротив нее. — Фотоны не сразу реагируют на искривление среды, от этого происходят различные визуальные искажения, шумы. Но, как ты и сказала, буквально доли секунды. А кто такой этот Драгио? Учёный?       — Не, магнат, изображавший из себя благодетеля и популяризатора науки, — скривилась она, утирая губы, и тыча в его сторону пальцем: — Но подумай вот о чём. А что, если существует ещё и третий, ранее не открытый эффект именно потому, что до сих пор не существовало настолько совершенной маскировки? Какая-то информационная матрица, которая ещё некоторое время заставляет окружающих испытывать чувство дезориентации из-за того, что они видят не совсем реальность. Что-то среднее между образом и реальным телом.       Турианец помолчал немного. Затем встал и тоже направился к холодильнику, достал банку пива. Открыл и запрокинув голову, делая несколько глотков. С непонятной ей субгармонической тональностью в голосе сказал:       — Не хочу обламывать, но пока звучит ничуть не реальнее, чем злобные пришельцы из других миров, застрелившие волуса.       — Сказал чувак со мандибулами, — мрачно ухмыльнулась она. Малис молча развел руками — таким, мол, уродился.       Полчаса спустя, когда он уже приготовил полноценный ужин, а Гайра снова возилась с телом (взяв предварительно образец его тканей для возможного сравнения), на омнитуле настойчиво замерцал сигнал вызова.       — Да?       — Всё путём, босс. Всё выяснили и засняли, — услышал он голос Нейта. — Ждём в нашем логове.       — С бандитами лишний раз не разговаривали? Хвост не привели?       — Не ссы, босс, мы уже не маленькие. Знаем, как дела делаются.       Беда.       — Ясно. Буду через час, — коротко ответил Малис и отключился.       Дети. Какая-то его часть настойчиво протестовала против их использования, однако и турианка, и человеческий подросток были как раз на грани «несмышленого» периода и того, когда начинал действовать он сам. Кроме того, они действительно выросли на Омеге, и, как бы Нейту не потакал Баррас, а до этого отец, реальную стоимость жизни здесь он наверняка знает.       Тевкриден поймал себя на мысли, что всерьёз задумывается — а не промышляли ли юные дарования чем-то ещё? Карманничество, торговля наркотиками? Скорее всего, да. Но, с другой стороны, вряд ли его наставления что-то изменят. Даже если увезти ту же Беду на Палавен и отдать в достойную семью, она так и останется асоциальным — а то и антисоциальным — элементом. Плюс он, пребывающий в личине точно такого же элемента, и, что хуже, элемента успешного, вряд ли подаст хороший пример.       — Гайра, — позвал он.       — Да, босс.       — Не паясничай.       — Это конспирация, — насмешливо отозвалась она, повернув голову. — Чего хотел?       — Меня не будет примерно часа три-четыре. И, в целом, как тебе идея перетащить этих двоих к нам в ангар?       — М-м-м. Отрицательно, — покачала головой батарианка. — Риск засветиться уже перед ними, раскроешь наше местонахождение кому-то ещё через возможную поимку и допрос детей. Да и времени реально станет меньше, а я хочу, чтобы от работы ничего не отрывало.       — Справедливо. Но я хочу, чтобы у них имелся плацдарм для отступления, если что.       — Моё мнение ты услышал. Остальное уже тебе решать, Тевкриден. Если считаешь, что для нас двоих тут многовато просторного места, давай совершим ещё пару грабежей. Желательно, орбитальных. Тогда увидишь, как быстро иссякнет не забитое никакими ящиками пространство, — ехидно прокомментировала она, кромсая лазерным резчиком какую-то деталь.       — Принято к сведению, — кивнул он, вставая из-за стола. — Но, к сожалению, от грабежей пока придется воздержаться.       — Да и хер с ними. Мы и так богачи.       Квартира для Беды и Нейта, так уж получилось, нашлась в том самом районе Гозу, которого так стремилась избежать Гайра. Цены здесь всё ещё были довольно демократичными, владельцы не драли три шкуры с каждого постояльца, а водоснабжение и энергосети находились в отличном состоянии. Особенно если сравнивать с нижними уровнями.       Он проверил данные с сенсоров, которые заблаговременно разместил недалеко от входа (так же, как и с собственным жилищем), и остался доволен. Никого. Вернее, никого серьезного, алгоритмы анализа гетов позволяли быстро отфильтровать действительно опасные цели, коих Малис не нашел. Впрочем, шлем он снимать не торопился. Прошёл вперёд, нажал сигнал видеовызова на голопанели и терпеливо начал ждать.       Дверь открылась, и в грудь турианца уставились сразу два пистолета. Малис удовлетворённо кивнул и вышиб оружие из рук, сопроводив взмах наставительным:       — Слишком близко ко мне. Броню из такого калибра сразу не прошибете, а обезоружить вас — дело трети секунды.       Нейт, держась за пальцы, выдал злобную тираду.       — Не сломал?       — Нет... босс. Но больно.       — Боль — отличный учитель, — холодно подчеркнул Малис, переводя взгляд с парня на девушку и обратно. Беда сохраняла всё то же злобное выражение лица, что и при их первой встрече, но пока молчала. — Это, впрочем, не означает, что я собираюсь вас пытать... пока что.       — А чего собираешься?       — Вытащить на небольшую прогулку.       Беда переменилась в лице, слегка подняв надбровную пластину:       — О, круто. А я думала, ты нас тут мариновать будешь до смерти Арии.       Малис отрицательно и совершенно серьезно покачал головой:       — Слишком долго. Кстати, сегодняшняя вылазка не натолкнула тебя на обратную мысль? Нет? Жаль.       — Так мы будем что-то брать? — оживился Нейт. Он сбросил домашние штаны и пытался влезть в нечто шире его ног раза в два. Количество карманов на данном предмете одежды тоже поражало взгляд, но турианец решил оставить моду без внимания. Кроме того, он был не слишком хорош в едких комментариях.       — Скорее, обменяем некоторое количество денег на определенное снаряжение. Если вы собираетесь участвовать в нашем небольшом бизнесе, нужна соответствующая защита.       — И пушки!       — С пушками разберемся. У меня хороший арсенал.       Запихнув подростков, с неодобрением взирающих на его колымагу, в эту самую колымагу, Малис заставил древний кар проделать весь путь до рынка и оставил его на стоянке. Здесь не работала автоматическая система парковки, зато у ворот стояли два бойца-наемника, которым и пришлось отстегнуть на лапу за сохранность кара.       — Жёлтые... «Затмение», наверное.       — Эмблемы нет, — не согласилась Беда с другом. — Они её обычно чуть ли не на жопе рисуют.       — Вряд ли «Затмение» стало бы охранять парковку. Шпана, умеете с броней обращаться?       — В смысле, с охеренно дорогими комплектами лишнего веса, которые всё равно дырявит любая пуля? — ехидно переспросил Нейт, стуча себя по груди пальцами. — Нет, босс.       — Придется научиться, — отрезал Малис. — Это одно из условий вашего активного участия. Да и современная лёгкая броня весит от пяти до пятнадцати килограмм, в зависимости от существа и производителя. Много? Нет. Плюс щиты, о которых ты почему-то забыл.       — Заткнись, Нейт. Я хочу броню!       — Э-э-э, я тогда тоже хочу. Только не «Феникса» от «Сирты», его же кухонным ножом пробить можно.       — Специалист, — насмешливо фыркнула Беда и скинула капюшон, впервые за долгое время показывая обожженную голову. Ожог был не так уж и страшен — верхняя костяная пластина немного потемнела, кожа с левой стороны кое-где деформировалась и покрылась странного вида мелкими язвами. И, да, в одном месте через отвратительно нанесенный биоклей проглядывала кость черепа. Синие глаза настороженно зыркнули на босса, но тому приходилось видеть и куда более отвратительные раны. Кажется, она вздохнула с облегчением. — А ты серьезно нас приодеть решил или понтуешься? Малис отступил на шаг назад и слегка пригнулся, со всей серьёзностью смотря в ее глаза:       — Запомни, шавка. Если я что-то говорю, на это есть причина. И, если я говорю, что сделаю, значит, сделаю. Это понятно?       Состояние холодной ярости, которое заставляло его быть... куда выразительнее, Тевкриден вызвать не смог. Тем не менее, и так вышло неплохо. Согнув руки в локтях, словно пытаясь толкнуть его, Беда отшатнулась и неразборчиво пробормотала нечто вроде извинений.       — Восхитительно, — мрачно произнес он. — А теперь оба за мной.       Внутренний наблюдатель турианца кривился от того фарса, который ему приходилось разыгрывать для легенды. Истинным желанием Малиса было отобрать у них оружие и вручить по билету на голофильм. Или в какой-нибудь круиз на райскую планету. Или...       О, а это мысль.       Под скупые замечания Малиса и неизбежную суету продавца-саларианца Нейт и Беда выбрали себе по комплекту брони — человек, как и ожидалось, лёгкий «Юнион Мюнишнз» с неплохими щитами, ярко-красного цвета, Беда же, снабжая всё и вся колкими замечаниями, влезла в черно-серую с камуфляжными линиями и пятнами броню от «Эланус РКС». Он бы и сам не мог подобрать лучше, разумеется, если выбирать из заводских моделей, поскольку его броня была выполнена на заказ, как и «многоглазый» шлем. Девочка — или молодая девушка? — заработала очередной мысленный плюсик, когда, в отличие от товарища, не стала долго крутиться перед зеркалом. Только бросила:       — Главное, чтобы защищало нормально.       Но спустя полчаса Малису удалось вызвать удивление и у нее.       — Поверить не могу, что не глазею издалека, а спокойно иду внутрь, — тихо и в то же время пораженно проговорила Беда. Шлем висел на поясном маглоке, кажется, защита придала ей уверенности, позволив открыть миру изуродованную голову. Хотя лицевые пластины ожог почти не затронул.       Малис с любопытством взглянул на нее:       — У Барраса дела шли не слишком хорошо?       — Да неплохо, но двести кредов за бой?!       — Триста пятьдесят, если с нормальным эмулем, — поправил её Нейт. Турианец мысленно усмехнулся — он догадывался, что дети, даже не имея опыта участия в подобном развлечении, знали о нем всё. Или практически всё.       «Дворец Развлечений», помимо неказистого фасада с двумя тяжеловооруженными охранниками снаружи, находился на два уровня ниже, чем их постоянное место дислокации. Казалось бы, финансы, ежедневно спускаемые в данном заведении, должны предполагать, что оно будет на высоких, более «чистых» уровнях Омеги, однако реальные причины, как подозревал Малис, были вовсе не в этом.       В отличие от легендарной Сильверсан Стрип на давно канувшей в Лету Цитадели, здесь можно было попробовать что угодно. Действительно что угодно. Для начала, вполне безобидные и легальные развлечения, обеспеченные по последнему слову техники (и безо всяких ограничений). Запрещённые вещества? Что означает «запрещённые», мистер, миссис или что вы такое? В отдельных заведениях Дворца можно было найти подавляющие волю импланты, виртуальные сцены, предоставленные самыми больными фантазиями в галактике, любое существо любого возраста и пола на то время, которое сможешь оплатить или же принять участие в действительно смертельном состязании нескольких видов. Поговаривали даже, что владелец Дворца Развлечений хочет выстроить полноценную гоночную трассу, разумеется, далеко не безвредную для участников заезда.       И сейчас Малис привел сюда двух несовершеннолетних. Гореть бы ему в посмертии звездным пламенем, однако троица направила свои шаги в сторону сравнительно безобидной «Арены Деллавир». Именно её обсуждали Нейт и Беда. Деллавир представляла собой полноценный эмулятор боевой стычки. Наемники обычно презрительно морщили носы и игнорировали виртуальную арену, отпуская замечания о том, что у виртуальщиков просто кишка тонка спуститься ещё на пару этажей и заглянуть в «Кровавый пир», который спонсировался, как бы банально ни звучало, Кровавой Стаей, и заодно служил средством поиска новых бойцов. Однако если бы кто-нибудь действительно провел бы подсчёт, то обнаружилось бы, что из любителей «погорячее» на нижнюю арену ступал едва ли каждый тридцатый. Толпа тоже любила погорячее... если не участвовать лично.       В итоге смертность в «Кровавом пире» превышала сорок процентов. Но оставшихся, выживших принимали, как отъявленных отморозков и относились с подобающим уважением.       Но сейчас они задумчиво изучали комплект оборудования — вернее, два комплекта, тысяча четыреста кредов за аренду — возле которого суетилась батарианка с блекло-оранжевой кожей средних лет, полноватая, обладавшая, тем не менее, довольно приятным голосом. Она мелодично объясняла:       — Прижимные пластины 1 и 2 размещаете примерно в одинаковых местах, попарно. Достаточно избавиться от шлема, после чего вы, — палец с накрашенным ногтем сманеврировал в воздухе и указал поочередно на Малиса и Беду, — ставите их у затылка, на несколько сантиметров ниже гребня, а ты, парень, прижимаешь к вискам. После этого располагаетесь поудобнее, активируете панель в поручне ложемента и — игра началась!       — Ясно, — ответил за всех Тевкриден.       — Я оставлю вас, — с острозубой улыбкой произнесла батарианка. — Не хотите заказать что-то к моменту завершения?       — Не бери, — прошипела Беда, — с тебя слупят, как за звездолет.       Батарианка бросила на нее недовольный взгляд, однако промолчала. Хоть и весьма выразительно. Но турианец покачал головой:       — Нет.       И, после того как служащая арены удалилась, пробормотал себе под нос:       — Интересно, «что-то» включало в себя вообще что угодно?       — Я готов! — запальчиво произнёс Нейт уже из чего-то, напоминающего ультрасовременную больничную кушетку. Светло-синий цвет стен и белый — самих игровых ячеек только усиливали впечатление. Беда потянулась было к своим, но Малис отстранил её. Твердо сказал:       — Я редко трачу деньги просто так. Почти никогда. Зарубите себе на носу — мне нужно увидеть, кто из вас на что способен по отдельности. Это лучший из вариантов, так что считайте развлечение не просто развлечением, но и тестом. Завалите — ничего страшного не произойдёт, мне нужно понять, как вас использовать.       Нейт с беззаботным смешком произнёс, улыбаясь во все плоские человеческие резцы:       — Босс, если каждую неделю будешь нас сюда водить, то мне хватит с головой!       — Мальчишка, — презрительно фыркнула турианка.       — Да брось, мы всё равно рылом для серьёзных штук не вышли. Хоть здесь оторвемся, — пожал плечами тот, ничуть не оскорбившись. Видимо, привык к тычкам от... подруги? Сводной сестры?       «Босс» надел экипировку и лег, откинув голову на специальные держатели.       Коснулся длинными пальцами панели, и окружение...       ...неуловимым образом сменилось.       Интересно, насколько полноценное виртуальное окружение для одной или нескольких персон могло сравниться с не менее достоверной ложной оболочкой для всех окружающих? Хотя бы по технической сложности. Возможно, стоило поговорить со специалистом.       Он оказался в голубом восьмиугольном помещении с невысоким потолком и широкими стенами, которые были увешаны любым мыслимым и немыслимым оружием. Эффект массы, ферро— и электрокинетика, экспериментальные лазеры, взрывчатка, омниклинки различных форм и вариаций. Гранатомёты, снайперки, автоматы и дробовики, пистолеты, метательное оружие вроде ножей с различными эффектами. Программисты прекрасно справились с задачей — даже многие образцы стрелкового оружия были ему незнакомы. В итоге турианец, помня, что ему предстоит не только охотиться самому, но и следить за подопечными, выбрал марксманскую винтовку «Фелетус» с неплохой дальностью огня, прицелом и быстрым терморассеиванием, что давало возможность дольше продержаться на той же охладительной ячейке. Типы заряда — разрывной и оглушающий. Пистолет — «Паладин». Гранаты, стандартные армейские без кластерной взрывчатки или кислоты. Теперь всё. Омнитул, как и дронов, он решил не использовать в виртуальной реальности.       В стене имелась также панель модификации брони, и, судя по всему, не только брони, но Малис её проигнорировал.       «Дейтерий», антищитовую модификацию «Паладина», который так облюбовала Гайра, он уважал, однако сам, скорее, предпочитал сменить тип заряда на основном оружии, чем носить специально для этого «сайд».       Покинув помещение, Малис обнаружил, что попал в тропический лес с деревьями по меньшей мере в три обхвата толщиной. Если так должна выглядеть боевая арена, то он ни черта не смыслит в боевой обстановке. Кажется, с высоты даже доносилось пение птиц.       — Вот это да! — послышалось из-за спины.       Нейт не пренебрег указаниями и явился «как есть», выбрав только оружие. Турианец скользнул безразличным взглядом по его снаряжению. «Хищник», гранаты, «Мотыга»... полуавтомат для самоуверенного подростка — интересный выбор. Ещё ленты — эмиттеры щита. Хитрый и вполне очевидный ход, ведь саму броню парень не менял.       — К чему готовиться, босс?       — Я почти ничего не менял. Уровень сложности — средний, четыре волны случайных противников и какая-нибудь особо зловредная тварь в конце. Смотри за их оружием, тактикой, реагируй быстро. За пределами Омеги бывал?       — Отец маленьким возил на Вихар. Это маленькая колония в Терминусе, но леса там... недоразвитые по сравнению с этим, — после секундного промедления ответил Нейт. Видимо, воспоминания об отце больно кольнули сердце.       — Значит, поймёшь, как действовать. Я прикрою тебя огнём, раз уж ты выбрал комплект штурмовика, и помни — «Мотыга» жёсткая и неудобная херня. Даже для турианцев, она лягается и задирает ствол, как спятивший йеррни. Хотя всё лучше, чем «Огенур».       Пацан хмыкнул:       — Я все равно не знаю, что это такое, ваше «йеррни». И оге-как-там-его. А «Мотыгу» всегда хотел в руках подержать.       — Три! — провозгласил комментатор над их головами. — Два! Один! Да начнется бойня!       Малис здорово подозревал, что голос сюда перенесли откуда-то с нижней арены. Уж очень он попахивал жаждой крови.       — Держимся вместе, но не плотно, пока не увидим первых противников, — приказал он. И окунулся в горячку боя.       Тело ощущалось... ну, просто телом. Живым, подвижным, немного своевольным, реагирующим на мельчайшие команды. И лейтенант, точнее, та его малая часть, которая сейчас отстраненно наблюдала и за человеком, и за ним самим, с удивлением обнаружила, что ему не хватало хорошей схватки.       Или, шепнул ехидный голос, в кресле подкалывают понемногу боевые стимуляторы.       Нейт держался хорошо. Первая волна нападающих, роботы, едва не превзошла их численно, самому Малису мельчайшей россыпью болевых сигналов обожгло руку, когда пробили щиты, но всё же, укрываясь за деревьями и минимально координируя действия, они сумели обеспечить себе почти бескровную победу. Не обладая боевым опытом, парень оказался довольно сообразительным и ловкостью компенсировал неточность собственной стрельбы.       — Действительно лягается, — погладил винтовку Нейт, когда они получили короткий момент передышки. Казалось, что он улыбается, хотя лёгкий шлем скрывал выражение лица.       — Чаще смотри по сторонам, — посоветовал Малис. — Контроль поля у тебя на двойку, если не хуже.       — У меня классное прикрытие, — расслабленно откликнулся тот, но, правильно истолковав молчание наставника, быстро добавил: — Понял, босс. Сделаю.       Следующий раунд был плох. С некоторыми из твердолобых бронированных противников приходилось схватываться врукопашную, и, хотя Малис успел сбить нескольких тварей, набросившихся на парня, с одной ему пришлось бороться самому. Безобразный прямоходящий жук, весь в слизи, со щупальцами прямо изо рта, в общем, классический образ из фильмов ужасов.       В рукопашке турианец не то чтобы страдал, скорее, компенсировал нехватку умения силой. Офицеры часто замечали, что ему не хватает техники боя, хотя со стрельбой всё было прекрасно. Но ближний бой Малис откровенно не любил и сейчас с лёгкой брезгливостью счищал виртуальную слизь с виртуальной проекции своей брони. В третьем им пришлось бороться против наемников — известнейших «Синих светил». Здесь уже начались проблемы — пока Нейт пытался отсидеться и восстановить щит, а турианец громил подступы к их позиции за поваленным стволом, снайпер сверху снял его метким попаданием в голову. Малис активировал «помощь павшему», тут же угодливо выскочившую под боевым интерфейсом, и начал вести стволом винтовки вдоль полутемной зелени.       — О-ох, — пробормотал Нейт, — и это только третий уровень? Да нам жопу надерут.       — Уже впал в отчаяние? — поинтересовался босс небрежно. — Бывают моменты, когда зажали со всех сторон, а ты скулить начал после первого попадания?       Парень буркнул:       — Был бы это реальный бой, уже и не скулил бы. Я не настолько хорош, как ты, босс. Уж прости.       — Тогда делай, что можешь.       Нейт молча поднял оружие и слегка высунул корпус из-за ствола. Потом спрятался и чуть ли не на четвереньках побежал вдоль.       — Куда? — окликнул его Малис уже в канал связи. — Там я прикрыть не смогу!       — Придумал кой-чего, — донеслось в ответ.       Нейт очень любопытно использовал тактику поведения, граничащую с безумием — под плотным огнем наступающих Светил он прижимался к стволу дерева и выцеливал вверху снайперов. Кажется, виртуалы воспринимали любой объект поблизости как достаточно серьезное препятствие, а он гасил по ним прицельно, пока не разряжал щит. И тогда турианец одним точным выстрелом сбивал птицу из гнезда.       — Хорошо, — бросил он небрежно. — Там ещё трое за деревьями на два часа, сможешь их сам уложить?       — Патронов ноль, босс. Две кассеты для пистолета, две гранаты.       — Должно хватить.       Хватило. Хотя с последним бойцом Нейт схватился врукопашную, однако ещё один точный выстрел поставил точку в раунде.       — Ну зачем вы так... я и так побеждал.       — Я видел. Но виртуальный боец не сделает того, что очевидно, пока ты скачешь вокруг него, как взбесившийся пыжак — не пнет тебя в грудную клетку, сломав пару ребер, — Малис красноречиво постучал пальцами по килевому выступу на броне, — у вас это слабая часть.       — Понял, — недовольно ответил подросток.       Четвертый раунд прошел неожиданно легко — во всяком случае, для перестрелки с бригадой тяжеловооруженных кроганов, однако обе винтовки прекрасно пробивали их защиту, а сами кроганы не были такими же подвижными, как жуки, потому все и полегли довольно быстро. А в пятом Малис, некоторое время понаблюдав за тем, как злобный ИМИР крошит деревья вокруг, а Нейт не может выбраться, отвлёк внимание на себя, и в несколько гранат с парой добавочных залпов по уязвимым узлам они разобрали непослушную технику.       В целом, поведение парня в бою ему понравилось. Немного безрассудно, по-прежнему плохой контроль местности — хотя, вероятно, в трущобах он действовал бы лучше. А всё вместе, для неопытного бойца, примерно семь из десяти. Выйдя в реальный мир, Нейт восхищённо рассказывал про пережитое Беде, та жадно слушала, не переставая чуть ли не силой вынимать его из кресла и перенастраивать контактные пластины для себя. Малис помимо воли слегка развел жвалы в усмешке. Турианка посмотрела на него и неожиданно ухмыльнулась в ответ, одной стороной рта. Пока он гадал, что значила эта ухмылка, Беда уже отключилась.       Он проделал всё то же самое, что и в прошлый раз, но в два раза быстрее. Разве что добавил к снаряжению пару биотических гранат с полем-ловушкой, тем не менее, остальное снаряжение осталось тем же.       Беда появилась спустя минут пять — собранная, хотя всё ещё без шлема, с армейским «Фестоном», «Палачом» и... на сантиметров тридцать выше, чем была. Тевкриден не дал себе выказать удивление, правда, внутри затаилось подлое «ну конечно».       Она хочет быть равной. Беда пыталась получить этот статус с самого начала, когда предложила дурацкое пари при встрече, а теперь она с помощью ухищрений в редакторе снаряжения заставила себя немного измениться. К чести тех, кто создавал боевую программу, Малис и не подозревал, что там имеются такие функции. Хотя, приглядевшись повнимательнее, он понял, что это не совсем юная турианка, а просто сгенерированный образ женского пола... но с ее цветом лицевых пластин и кожи. И эти пытливые синие глаза.       К сожалению, вне зависимости от ее намерений он прекрасно себя контролировал.       — К бою.       Беда не выглядела разочарованной, просто молча кивнула и надела шлем. «Фестон» в ее руках смотрелся органично, а из леса тем временем полезли... геты. Забавно, но к таким противникам Малис Тевкриден прекрасно был готов. Возможно, виноваты контакты с гетами на Раннохе или тренировочные бои с главной еретичкой всего Сообщества — Шиали, однако он отлично соображал в тактике разумных прыгунов и охотников. А уж с этими-то болванчиками вообще разделывался с молниеносной точностью. Беда поглядывала на него, пару метких выстрелов даже прокомментировала с завистью, хоть и не забывала про свой огневой сектор.       Во втором раунде им выпали те же геты, хоть и посильнее. И разнообразие куда больше, однако результат не изменился — ни одного ранения у турианцев, а все синтетики мертвы.       — А это ещё что за срань?!       — Понятия не имею, — быстро ответил Тевкриден, через прицел выслеживая группы быстро перемещающихся по лесу противников. Пафосная броня, странная форма шлемов... форма шлемов. Он предположил:       — Протеане?       — А это что за мудаки? — уточнила Беда. Малис махнул рукой после пары выстрелов:       — Не забивай голову. Они всё равно вымерли.       Информацию насчёт точно существующего последнего протеанина в галактике он, разумеется, разглашать не собирался.       Турианка издала победный возглас, когда ещё один из противников высунулся из-за дерева и несколькими очередями был повержен:       — Ха, ну так щас вымрут ещё раз!       — Слева! — предупредил её он и перенес огонь на зашедших во фланг, одновременно откатываясь назад. Беда приняла на щит достаточно выстрелов, чтобы его обнулить, но продолжала отползать. Здесь нужно было резко уйти с линии огня, однако она, кажется, думала, что по-прежнему всё та же мелкая и худощавая цель. Малис скомандовал отступать рывками, и турианка подчинилась, со здоровьем, снятым почти до нуля. Виртуальная среда исправно отображала дырки от выстрелов, ожоги и зелёные следы от иссеченной растительности, Беда выглядела очень потрёпанной. Пока она снова набирала щит, Малис снял двух оставшихся штурмовиков и вражеского снайпера, а после небольшой передышки прозвучал сигнал окончания раунда.       — Неплохо, да? — тяжело дыша, спросила она.       — Посмотрим, что выпадет в следующих двух, — покачал головой Малис. — Хотя для реальной перестрелки им все равно мозгов не хватает.       — Один тебя чуть не убил!       — У меня антиснайперские щиты, так что... очень вряд ли. А сканеры отображают реальную ёмкость щитовых конденсаторов, если ничего не менять.       Беда заявила, проверяя «патроны»:       — Так нечестно.       — Нейт догадался взять эмиттерные ленты. Чем ты хуже? Решила не отвлекаться на снаряжение и сразу немного повзрослеть? — холодно спросил Малис, напарница и экзаменуемая смолчала, оставив провокацию без ответа.       Четвертую волну турианцы отбили без потерь, если не считать несколько раз просаженных щитов, на этот раз в качестве врага пришли рахни. Назойливые, но при должном уровне мобильности вполне убиваемые. И в качестве финального босса им подсунули...       — Блядство, — чуть более высокой тональностью проговорила Беда, поудобнее перехватив винтовку. Лес пилил какой-то из монстров, явно созданных Жнецами — огромный, висящий в воздухе, отростки пульсировали чем-то вроде лазеров среднего радиуса. Кроме того, раз в несколько секунд он запускал биотическую ударную волну впереди себя, серией полупрозрачных взрывов расшвыриваю и, судя по отшатнувшейся напарнице, волна игнорировала щиты.       Местность теперь обернулась против них. Мало того, что их в предыдущих раундах выдавили почти на опушку, голое пятно без единого кустика или укрытия, так ещё и атаки «босса» явно грозили обрушить на головы стрелков пару толстенных деревьев. Интересно, будет ли этот урон считаться как смертельный без возможности возврата в бой?       — Насчёт блядства согласен, но есть мысль. У меня осталась ещё одна биотическая, давай подберемся ближе и попробуем захватить его в поле, всадив максимум за короткое время.       — Снести щиты?       — Отрезать щупальца! Они у самой земли, если граната сработает, у нас будет пара секунд, чтобы обезвредить лазеры. Заходи слева, постарайся не попасть под дерево.       — Поняла, — быстро кивнула Беда и сместилась в сторону.       Бешеный лесоруб продолжал приближаться к ним, лазеры, хоть и двигались не так быстро, но явно способны были одним взмахом отправить на порог смерти. Раз уж с такой лёгкостью справлялись с древесиной. Тактика частично срабатывала, теперь монстр был вынужден расфокусировать внимание, однако Малиса всё равно задело ударной волной, и он полетел в сторону, лишенный укрытия. С противоположной стороны сразу же раздались очереди, щит Жнеца, судя по вспышкам, слабел, тем не менее, он полностью повернулся к турианцу, который пытался отползти в сторону. Сзади вспыхнула граната, покачнув массивный ромбовидный корпус, и Тевкридену удалось скрыться за поросшим мхом камнем. Отдышавшись, он вынул гранату и высунулся на секунду, бросив в медленно разворачивающегося противника. Поле сработало — Жнец застыл, в интеркоме донеслось ещё одно довольное «Ха!», последние гранаты и очереди из «Фестона», перекрещивающиеся с размеренными, максимально быстрыми выстрелами его собственного «Фелетуса» по уязвимым местам. Пришлось, не перезаряжаясь, расстрелять ещё и боезапас пистолета, после чего колосс всё же рухнул на истерзанный лесной покров.       Уф. Эта, последняя, выдалась тяжёлой. Малис почти физически ощущал усталость, хотя она явно не могла влиять на тело, сейчас лежащее в чаше генератора виртуальной среды. И всё же он снял шлем и лег на спину, вытягивая пальцы ног и чувствуя, как отпускает адреналин. Или его притворная разновидность.       Броня издала тихий лязг, и пальцы в черно-серой защите вцепились в него ближе к килевому выступу. Беда. Без шлема. И она без малейшего стеснения оседлала его, нахально смотря в глаза.       — Отдыхаешь, босс?       О, та самая кривая ухмылка. Ну конечно... здесь она равная. Лишена всех тех сторон, которые могли бы его оттолкнуть. Возраст, травма, несоответствие роли в команде — ведь здесь и сейчас турианка занимает место полноценного напарника.       — Нет, — сказал он, надеясь, что это прозвучало достаточно твердо. Смёл её руки в сторону, приподнялся на локтях. — Отдыхать некогда. Последний и первые два этапа — хорошо, с протеанами не успела вовремя среагировать на угрозу. С рахни...       — Забей на рахни, — играя модуляциями голоса, медленно произнесла она и недвусмысленно поерзала сверху. Между ними, конечно, всё ещё оставались два слоя личной защиты, но Малис по приятным ощущениям начинал понимать, что встрял. Если не предпримет активных действий.       Они ведь хищники. Прямолинейные, агрессивные, берут что хотят. В эволюции вида спасением от этого стала самодисциплина, порядок, честность и контроль... но, кажется, молодая турианка не в курсе насчёт эволюции.       Он рыкнул:       — Не забью! — И, используя преимущество в массе, опрокинул её на землю, сжав пальцами шею с ощутимо горячей кожей. — Сначала я забью насмерть злоебучих изобретателей полной симуляции ощущений, которая нахрен не сдалась в бою. И потом я придушу тебя.       — Оу... в чем же проблема? — глухо произнесла турианка, согнув ногу и со стуком опустив пальцы на его бедро. Малис зло процедил:       — Проблема... даже не проблема, а беда, в том, что тебе четырнадцать. Через года два-три обращайся, когда перестроение и укрепление экзоскелета закончится. А сейчас я тебе только кости переломаю и порву нахер.       Постаравшись найти наиболее убедительную причину для того, чтобы не заниматься сексом с несовершеннолетней шельмой, заставшей его врасплох, турианец, тем не менее, ловил себя на мысли, что в четырнадцать он и сам подумывал об этом. Вот только сейчас за пределами виртуальной боевой арены у них разница в размерах была чуть ли не в два раза, а в массе — так и все три. И, встряхнув головой, словно избавляясь от смутных видений на запретную тему, он отрывисто приказал, игнорируя разочарование на лице Пробл... Беды:       — Сворачиваемся, выходим из виртуала и валим. Покажу вам с Нейтом наше временное убежище.