«Безумие - это точное повторение одного и того же действия, раз за разом, в надежде на изменение.»
— Видишь ли, само мое существование является для людей проклятьем. Стоит мне приблизиться, как живые существа становятся жертвами проклятия. — Воспоминания явно причиняли мужчине боль, но тот даже не пытался перевести дух, зная, что продолжение истории будет не лучше. — В первое время умирали все без разбору: и достойные, и нет. Младшее божество, потревожившее чужой покой молчало, пытаясь осознать чужие слова и сопоставляя прежний осколок души с рассказчиком, прошедшим не через одну смерть. Однако в его глазах слабость оставалась слабостью и ничто не могло её оправдать. — Я думаю, что это наказание, — неожиданно высказал свое предположение дух, но этого ему показалось недостаточно, потому как он добавил: — Для меня.***
Города, посещаемые им, спустя пару дней становились некрополями, деревни — братскими могилами. Неизвестная болезнь жрецом смерти посещала всех, кто как-либо взаимодействовал с Вэй Ином и их близкими, не делая никаких различий между ними и не имея предпочтений. О своем проклятии он узнал спустя несколько месяцев, когда до города, в котором он остановился, дошли слухи о неизвестном море, сравнимым с чёрным поветрием по неизбежности смертей. В то время он ещё не осознал, что он сам стал причиной этому. Но ещё через несколько часов после того, как он услышал новости, ему выпала возможность лично увидеть, что он приносил людям. Вэй Ин до сих пор не знал, как можно описать чувства, переполнявшие его в тот день. Он впервые за долгое время задержался в городе на несколько дней, наконец осознав, что ему некуда больше торопиться. Он нашёл себе жилье и решил осмотреть маленький городок. Но когда он на следующее утро вышел из гостиницы, прямо перед ним на землю упал маленький беспризорник, буквально выкашливая свои внутренности на площадь. Ещё до того, как Вэй У Сянь успел приблизиться, на заполненную дорогу упали первые капли крови. Руки бережно обхватили малыша, прижимая его к мужчине, пытаясь избавить от боли и согреть, однако ребенок неестественно быстро замерзал. Слабое тельце сжалось в маленький комок. Оно выглядело так уязвимо, что любой бы захотел малышу помочь, вот только... Он был уже мертв. Вей Ину хотелось закричать от собственной слабости, от невозможности что-либо сделать. В тот момент он снова почувствовал ненависть, презирая жестокое мироздание, не жалеющее даже детей. Но бывший совершенствующийся продолжал молчать, сдерживая свой глупый порыв из уважения к умершему. Немного придя в себя он заметил, что в городе было слишком тихо. Не было никаких шорохов и не слышалось обыденного гула, не шастали и не бродили по улицам сонные прохожие, не знающие куда им идти. Оглянувшись, Вэй Ин увидел, что в лавке из которой он вышел, навсегда застыли в искривленных позах несколько тел, а на улице россыпью расположились десятки трупов. Их лица были расчерчены муками, а в их глазах навсегда застыла боль. Мужчина осторожно положил мальчика и, убедившись в чужих смертях, отправился на поиски жизни. Напрасно. В этом царстве смерти он был единственным живым гостем.***
Мужчина шёл по мертвенно пустой улице, а его глаза были затянуты образами прошлого. Ещё два дня назад у этого колодца вчера толпились старшие дочери хозяек вместо того, чтобы набрать воды, заболтавшиеся с подругами; в роще играла малышня, пока родители своих непослушных чад занимались хозяйствами. За углом стоял прилавок с фруктами... Увы, вся эта картина навечно осталась в прошедшем времени и больше никогда не оживет на улицах город — отныне все жители города обрели свой покой в земле.***
С Безликим Баем он встретился случайно. Бедствие решило использовать подопечную Вэй Ина, из-за чего молодая женщина лишилась разом и жизни, и ребенка. Однако Вэй У Сянь до сих пор помнил сковывающие его ощущение, пока он бежал по заснеженному лесу, к единственному принявшему его человеку, такому же изгою как и он. Им была брошенная всеми девушка, носящая под сердцем новую жизнь. Он чувствовал, как его наполняло уже знакомое бессилие от осознания катастрофы. Но он был слишком далеко и мог только спешить домой, надеясь помочь и спасти две жизни. Оголившие кости кустарники и одевшиеся в погребальные одеяния деревья, ставшие свидетелями нападения, могли лишь склонить макушки в знак скорби, в то время, как их тяжёлые ветви мешали продвигаться вперёд, цеплялись за человека. Несколько острых ветвей скользнули по виску в опасной близости от глаз, но мужчине было всё равно. Только бы успеть...***
А немногим позже тихие слова покаяния срывались с побледневший губ и растворялись в окружающей его тишине. Тело, ещё не забывшее как дышать, вместе с судорожным вздохом выпустило из груди порыв такого же холодного, как окружающая его ночь, воздуха, навсегда прощаясь с жизнью. В отчаянии бывший человек не отрываясь смотрел на иней, прикрывающий плотно сомкнутые веки остывающего на его руках человека. Он вновь не смог ничего сделать.***
Встреча с той девушкой стала для него роковой, изменив его жизнь. Вначале он боялся приблизиться к ней, но усталость от одиночества и осознание собственной необходимости, остановили его от ухода из лесной хижины. Будущая мать без его поддержки просто погибла бы. Сожительство, продолжающееся около четырех месяцев показало, что «проклятие» было снято. Но даже так... За столетие одиночества он больше не был способен приблизиться к людям. Так что даже после ее смерти, зная, что он перестал приносить людям смерть, и больше не связанный слабой девушкой Вэй У Сянь не мог и не хотел жить среди людей, боясь вновь навредить. Но отчаяние отступило, и он снова начал путешествовать меж городами, собирая рассказы и мифы, гуляющие среди народа. Он шел, принося хаос и пытаясь узнать имя убийцы стольких людей. К этому времени демону уже были известны несколько имён тех, кто мог бы быть распространителем болезни, но личность узнать не удавалось. Первое бедствие или Божество поветрия? Безликий Бай или Се Лянь, кто его враг? Узнать это не получалось, и, как одержимый, он шёл вперёд уже не разбирая переплетений дорог, пока не встретился с Баем.***
Безликий Бай не желал этой встречи — Вэй Ин для него был старой, заброшенной в дальний угол игрушкой, которая успела надоесть прежде чем сломалась. Не имея реакции на свои действия, Первое Бедствие быстро заскучало. Его любопытство и интерес исчезли, оставив после себя холодное равнодушие. Тем временем Вэй Ин всё ещё пытался сохранить свою человечность в своем обличье демона. В своем сердце он уже имел ответ, но всё ещё хотел убедиться, не желая убить невиновного: — Это ведь ты... Ты их убил. — Сомнения так и не смогли стать вопросом, и вместо этого рассеялись в воздухе ещё до того, как бывший Старейшина Илин получил ответ на свой вопрос. Ответом ему служила тишина. Ни отрицания, ни согласия, но всё было понятно без слов: его собеседник просто не видел смысла ни в разговоре, ни ответе.***
Пытаться соперничать с тысячелетним демоном было глупо. Ещё глупее было надеяться на грубую силу, безуспешно пытаясь победить в столкновении лицом к лицу, без какой-либо поддержки. Но... Его даже не стали убивать, отбросив, как глупого бесполезного щенка, полезшего на волка. Это была жизнь, данная не из уважения, а как подачка. Вэй Ин запомнил это нежелание марать руки о слабака, запомнил и решил вернуться позже, чтобы отомстить.