Хираэт. Крылья и когти

Назад летели в тишине. Кайри следила за небом, едва не задыхаясь от гнева, а Орвис оперся на подлокотник своего кресла и ушел в свои мысли. Он не знал, что значит быть рабом, но понимал то чувство, когда у тебя отбирают свободу. Он пытался представить, как рабство выглядит у вихернов, и в памяти восставали картинки исторических книг, где были нарисованы наавин, стоящие на коленях перед сара. Вид горящих столиц Ливела и Гидровых Островов вселял ужас. Аддон ждет та же участь. Орвис представил, как пламя охватывает Солнечный Шпиль, как улицы краснеют от крови, и его затошнило. Он уже видел результаты бойни в столице, устроенной по его вине, и не хотел повторения тех ужасных событий. Сейчас нельзя было отвлекаться на воспоминания — впереди главная битва в этой войне — битва за Аддон. Если они ее проиграют, королевство перестанет существовать. Орвис мельком глянул на Кайри. Страшно ли ей? Не пришла ли ей мысль улететь домой, пока еще не поздно? Он бы ее не винил: после увиденного где-то в углу его сознания кричал трусливый мальчишка, который его самого уговаривал сбежать. — Кайри, еще не поздно, — тихо сказал он. Кайри бросила на него вопросительный взгляд и продолжила следить за приборами. Навиганты притушили ее горящие глаза. — Ты можешь улететь домой. Не видеть все это, — еще тише проговорил Орвис. — Ты же слышала: они обещают бойню… — Я уже и так все видела, — резко перебила она. — И выдержала это. Тут он почувствовал себя еще большим трусом: его напугали лишь картинки, тогда как Кайри наяву видела, на что способны вихерны. В битве при Но-Аро ей удалось выжить, но что если так будет везти не всегда? — Но ты можешь погибнуть! — его страх облачился в слова и вырвался сам собой. — Ты тоже. И что теперь? Ты полетишь со мной? Готов все бросить и прямо сейчас рвануть отсюда? Кайри сбросила скорость, чтобы посмотреть ему в глаза. Обрамленные светящимися цифрами и символами в стеклах навигантов, они казались незнакомыми, будто глядящими сквозь непостижимую Орвису реальность. Если бы она спросила его об этом почти год назад, когда он проиграл свою битву, он бы согласился, не раздумывая. Улетел бы, оставляя свой мир на откуп Шере. Теперь все было иначе: Шера, хоть и по-своему, но желала Рипербаху добра. Тасаину — вот кто был настоящим врагом. — Нет. Я не готов все бросить, — заявил он. — Я тоже, — неожиданно тихо сказала Кайри, но тут же одарила его строгим взглядом: — Поэтому больше не поднимай эту тему. Он мог бы настаивать, возможно, даже уговорить ее, но он был слишком эгоистичен, чтобы сделать это. Поэтому он сдался. — Значит, мы остаемся. Вместе, — Орвис протянул ей руку, и их пальцы переплелись. Так они летели до самого Аддона. «Беркут» мягко приземлился на Главной площади. Не обращая внимание на вопросы окружившей их толпы, уже прознавшей о нападении на Севенак, Кайри и Орвис шли в Не-Лив. Сара чувствовал ярость своей спутницы, которая гнала ее вперед. Он догадывался, что ее вражда с Тасаину проходит на ином уровне: для нее он был не только врагом сара, но и врагом Ковенанта. — С дороги! — рявкнула она так, что оба охранника на входе во дворец опешили и отошли, поспешно пропуская их внутрь. Шера сидела на своем месте, озадаченная и встревоженная. Возле нее за столом сидел Раведж и что-то писал. Увидев вошедших, он на миг поднял глаза от бумаг, но сделал вид, что не заметил их. Правительница резко поднялась с трона и расправила крылья, да так резко, что едва не снесла своего вергара. — Какие новости, Кайри? — спросила Шера, Раведж поднялся со своего места и насторожился. — Можно… только… чтобы он вышел, — стараясь, чтобы тон был не приказной, попросила Кайри, глядя на вергара. Шера нахмурилась. — Ваше… Ваше Величество! — Раведж даже задохнулся от негодования. — Как эта девчонка смеет так разговаривать?! Это неслыханная дерзость! — Раведж, выйди, — спокойным тоном, даже не глядя на него, проговорила Шера. — Что? — он поднял на нее полный удивления взгляд, словно она только что приказала ему убирать навоз. — Вы… она… — Я не буду повторять дважды, — она взглянула на него уничтожающим взглядом своих рубиновых глаз. Вергар несколько раз открыл и закрыл рот, будто рыба, выброшенная на берег, втянул голову в плечи и покорно вышел, скорбно ссутулившись и напоследок смерив пришедших ненавидящим взглядом. Кайри рассказала Шере все, стараясь не упустить ни единой детали. Она рассказала о Новой Накодже и Реноке, сданном без боя Севенаке, о захваченных столицах Ливела и Островов. О грядущей битве за Аддон и предателе, который рассказал абаду все, что знал о сара. Шера слушала ее, не прерывая. — Кенерик… — прошептала она, когда Кайри закончила рассказ. — Я давно хотела выгнать его, но все откладывала! — вскрикнула она так, что потолок затрясся, а эхо громовым раскатом прокатилось по залу. Кайри и Орвис мрачно смотрели на нее. Она прошлась по залу под их пристальными взглядами, ее длинный хвост как бич хлестал по полу, выдавая все ее чувства. Она остановилась, перевела дыхание, а затем снова заговорила. — Значит, Ливел пал? И Острова тоже? — мысли Королевы путались, и казалось, она даже не слышит Кайри. — Мы видели это. Чайн-Си в огне. Въеран тоже. Айвена и Жессаро, вероятно, еще не знают. — Значит, нас ждет та же участь, — Кайри впервые видела Королеву такой. Остекленевшие глаза ничего не выражали, крылья безвольно опустились и волочились по полу. Она села на свой трон, подперев лоб руками, и закрыла глаза. Казалось, что даже когтистая корона на ее голове потускнела. — Все было напрасно… — ее руки тряслись, и казалось, что она хочет вжаться в трон, стать меньше. — Мы столько готовились к их приходу, а они справились с нами за один день. У нас нет против них ни единого шанса. Бесполезно оборонять Аддон: он все равно падет. — Нет, Королева, — вышел вперед Орвис, до этого молчавший. — Наш последний оплот — Аддон, столица Рипербаха, первый город, основанный сара. Нам надо отстоять его любой ценой. Раньше Кайри не видела его таким: он по-прежнему спорил с Королевой, но в этот раз он старался приободрить ее, вернуть боевой настрой. «С таким кислым видом, как у тебя, войны не выигрывают», — сказал он ей однажды в минуту отчаяния, и с тех пор она вспоминала его слова, когда теряла надежду. Кайри понимала то же, что и ее друг: если Шера падет духом — отчаиваться впору всем. Зверь внутри Орвиса обнажил клыки — он готов был защищать свой дом до конца, даже несмотря на то, что его отсюда прогнали. В тот момент Кайри увидела в нем тень того, кем он должен был когда-то стать: прекрасным, воинственным Королем Гайдом. — Шера, я не верю в богов, не верю в пророчества, — продолжал он, затем вдруг подошел к Кайри и взял ее за руку. — Но я верю в нас. В «Беркут». В нашу армию. Не сдавайся и ты, потому что как только хоть один сара подумает о поражении, все пропало. Королева посмотрела на него с высоты своего роста. В глазах ее блестели слезы. Кайри удивилась: она думала, что Шера не умеет плакать. Та поднялась, подошла к Орвису и положила украшенную кольцами руку ему на плечо. Несколько секунд они смотрели друг на друга и вели диалог. Безмолвный, но очень важный для них двоих. — Наконец-то ты повзрослел. Теперь я вижу в тебе сына Короля Дамаруса, — сказала Шера чуть слышно, и Орвис отвел взгляд. Она убрала руку, но он не поднимал головы. Его лицо отражало смешанные эмоции, которые было сложно прочесть, но Кайри знала одно: он только что потерял еще одного врага. Королева вернулась назад, затем вызвала охрану. — Созывайте Альянс, — приказала она. — Я объявляю всеобщую мобилизацию. Мы должны вывести мирное население из города до того, как его осадят. Пусть все мужчины и женщины, способные держать оружие, останутся оборонять Аддон. Приведите лучших плотников, они должны подлатать городские стены. Живо! — Королева, разрешите и нам идти? — спросила Кайри. — Мы тоже приступим к подготовке. — Да, идите, — рассеяно сказала она, словно забыла, что они еще здесь. Когда они уже были у самых дверей, правительница внезапно окликнула ее: — Сегодня в город пришли наавин из Игномиса. Каким-то образом они смогли выбраться из осажденных земель. В храме Вандоры тебя ждет Дарвелл. *** Храм Вандоры не особо отличался от остальных домов. Это было большое здание из белого кирпича, в котором было очень много окон. Стены внутри были выкрашены в бледный красный и желтый, все свободное пространство было уставлено многоуровневыми подсвечниками, заполненными свечами, а перед ними молились сара. Было людно, но на Кайри не обратили внимания: общение с богиней поглощало пришедших целиком, и они уходили в себя, заглядывали себе в душу. Кайри догадывалась, что они просили богиню уберечь их близких в эти сложные времена. Молодой служитель-наавин что-то тихо бормотал, уложив толстую книгу на амвон, и иногда чертил невидимые знаки на лбах прихожан, не отвлекаясь от молитвы. В противоположном конце здания висела единственная во всем храме огромная картина с изображением женщины. Кожа ее была бледна и отливала серебром, на обнаженное тело была наброшена ярко-красная ткань. На лице с мягкими, притягательными чертами выражалась решительность, тонкие губы растянулись в чуть заметной полуулыбке, а изумрудно-зеленые глаза, обрамленные черными ресницами, озорно сияли в свете тысяч свечей. — Это Вандора, дитя мое. По крайней мере, такой она предстала художнику, — послышался сзади знакомый голос. Кайри обернулась и увидела провидца Дарвелла. Со времени их последней встречи он постарел еще больше, а его кожа стала почти прозрачной. Он мягко улыбался девушке. — Дарвелл! Как я рада видеть вас! — Королева сказала, что вы здесь. — Идем, — мягко сказал он. Он повел ее через храм, потом открыл дверь в храмовую библиотеку, вдоль стеллажей, на которых громоздились книги. Приятно пахло пылью и старой бумагой. В конце коридора была лестница, ведущая в подвал. В просторном подземном зале было много книг и вещей, а по углам спали наавин. Никто из них не шевельнулся и не обратил внимание на вошедших. Дарвелл усадил Кайри за широкий стол, заставленный посудой, а сам уселся напротив. Кайри с любопытством и жалостью посмотрела на спящих в углу наавин. — Кто они? — Беженцы, — ответил Дарвелл. — В храме Чандры уже нет места, и многие приходят сюда. — Почему вы не в храме Чандры? — Сейчас время разрушать, а не сеять. Я служу Чандре, но Вандора ее — дочь, и я не чувствую себя чужим в ее доме. — Как вам удалось выбраться из Игномиса? — после этого вопроса взгляд Дарвелла потух, он содрогнулся всем телом и отрывисто заговорил: — Я увел всех сюда. Не все пошли за мной: им легче принять смерть, чем жизнь под защитой сара. Пустыня забрала многих из нас. Сара приняли оставшихся. В ответ наавин будут служить им. В коротких отрывистых ответах Дарвелла было столько боли, что у нее сжалось сердце. — Дарвелл, я… Мне жаль, — только и могла сказать Кайри. Он улыбнулся и накрыл своей шершавой ладонью ее руку. — Мертвые не страдают, Кайри, сочувствуй живым, — смиренно шепнул он. — Здесь вам не будет покоя, Дарвелл, — виновато сказала Кайри. — Вихерны скоро будут в Аддоне. Но мы постараемся вас защитить. Дарвелл переменился в лице. Он глядел на Кайри со смесью восхищения и беспокойства. — Я знал, что ты будешь сражаться, — вздохнул он. — Я понял это, едва взглянув на тебя. Беззащитная девочка, владеющая мужеством, о котором и не подозревает. «Даже случайные ошибки надо исправлять. Это твоя обязанность», — слова Дарвелла вспыхнули у нее в мозгу, обжигая сознание. Она могла убежать и спрятаться. Улететь домой, как просил Орвис. Никто бы ее не осудил. Она осталась бороться, заглушая отравляющее чувство вины. Благодаря своему выбору она могла с чистой совестью смотреть в лимонные глаза старика. — Дарвелл, мне давно хотелось спросить, — после недолгой паузы, произнесла девушка. — Так спрашивай, дитя мое. — В нашу первую встречу вы сказали, что я помогу вам. Вы верите, что я смогу? — А как ты сама думаешь, Кайри? Она пожала плечами, вспоминая все, что случилось с ней за последнее время. Она убила акванга, нашла корабль, выступала перед многотысячной толпой, спасла жизнь Орвиса, участвовала в битве под Драковом, и отказала абаду Тасаину. Заставила три королевства объединиться в альянс, готовила их противостоять врагу, старалась вселять в них надежду на победу. Но ответить на вопрос Дарвелла она не могла. — Не знаю. Я пока еще ничего не сделала для победы. — Это не так, — прошептал Дарвелл, Кайри подняла на него глаза. — Я помню, какой ты была, когда пришла ко мне: испуганной девочкой с разбитым сердцем, которой нигде не было места. А теперь посмотри на себя: ты стала сильной, влиятельной женщиной, которой удалось объединить три королевства ради общего дела. Никто до тебя не был способен на это. Кайри нервно хрустнула костяшками пальцев. Она вспомнила, как на нее глядела толпа, как могущественные короли Хазарда ловили каждое слово. Пожалуй, какое-то влияние у нее все-таки есть, но хватит ли у нее сил? — Но помни, что великих людей всегда преследует великая боль, — предупредил Дарвелл. В полутемном подвале эти слова прозвучали зловеще. Кайри вдруг захотелось вскочить и убежать на корабль. Та трусливая девочка, которой ее впервые увидел Дарвелл, все еще была там, в глубине сознания, и она мечтала все бросить. С каждым днем девочка все больше превращалась в темную тень, и Кайри знала, что ей придется уничтожить ее — иначе не выжить. — А наша война… Вихерны… Вы что-нибудь видите в своих снах? — Я больше не вижу снов. — отозвался он. — С тех пор, как враг пришел, я вижу впереди только тьму. — Вы сказали, что боги помогут мне, — Кайри решилась, наконец, задать вопрос, который давно ее мучил. — А что это значит, если я вижу во сне нечто, что связано с богами? Кого-то, кто близок к ним? Дарвелл ненадолго задумался, потом расплывчато ответил: — Каждый, кто живет на Хираэт, вступает с богами в связь, попадает под их надзор. Иногда они отвечают на наши молитвы, а порой — сами обращаются к нам. Их знаки не всегда понятны, но ты не должна игнорировать их. — Я вижу один и тот же сон из ночи в ночь, все чаще и чаще. И я боюсь, что вижу то, что скоро произойдет. Дети на Некриссе не верят в сказки: слишком много учебы, не оставляющей времени на мечты. Некрисы когда-то исповедовали религию Творца, космическую силу, способную создавать галактики, но эта религия умерла с развитием технологий, оставив лишь устойчивые выражения, которые использовали по-привычке. Но на Хираэт ей хотелось поверить, что какая-то из трех богинь и в самом деле оберегает ее. — Возможно, помогая сара, ты заслужила божественное покровительство, — мягко произнес старик. Кайри молчала, переваривая информацию. Если верить Дарвеллу, то сны — это не просто сны, а знаки. Но как смириться с тем, что этот знак — гигантский черный зверь Хоризон, который мечтает убить ее? Она не решалась произнести имя зверя Ванеды в обители Вандоры. — Мы увлеклись беседой, а надо готовиться к битве. Я, наверное, нарушаю твои планы, дитя мое? — спросил Дарвелл, видя, что она слишком долго молчит. — Вы всегда показывали мне путь, вы и сейчас показали мне, что ничто просто так быть не может. Я не знаю, где мне взять столько мужества, но… Благословите меня, Дарвелл, и я пойду. Старец поднялся, встал подле нее. Он положил ей руку на лоб, и сухими, шершавыми пальцами начертил знак Чандры. После чего провел рукой по ее волосам и произнес: — Именем трех богинь, благословляю тебя. Вот и настали времена, когда вера — единственное, что остается у гонимого народа. Ничего не бойся, боги идут рядом. *** «Чайн-Си пал. Въеран пал» «Большая группа беженцев, около трех сотен, идут с юга» «Вспомогательные войска пришли на место, выживших нет» «Детскую колонну беженцев атаковали, мы не успели» «Помогите! Большая группа вихернов, идут с юга, силы противника превосходят…» «Гидровы Острова полностью под контролем вихернов. Жессаро и Наблюдатели за небом пропали без вести» «Дравок пал» «Атака на Лунус. Толран отбил атаку» «Шахты в горах Рилоса под контролем врага…» «Армия вихернов движется с северо-востока на столицу Рипербаха. Боевая тревога в Аддоне!» — Кайри, ты слушала эти записи уже десятки раз, — заметил Орвис. — Перестань себя мучить. Кайри выключила рацию и прижала пальцы к уставшим глазам. Казалось, что они пульсируют под веками, наслаждаясь долгожданным отдыхом. Последние дни она с нездоровой одержимостью вылавливала переговоры союзников, стараясь услышать что-то обнадеживающее, но со всего света приходили только плохие новости. Вихерны были почти у ворот Аддона. Сегодня Кайри и Орвис весь день помогали проводить эвакуацию мирного населения столицы: всех, кто не мог сражаться. Ливел предоставил непроходимые джунгли Лунуса в качестве убежища. Больше не слышны были голоса детей, не играла музыка, не работали уютные магазинчики и шумные рынки. Город опустел. Воздух казался тяжелым и имел привкус не пряностей и осеннего урожая, а дыма и металла. — Завтра, — Кайри запустила пальцы в волосы, словно ее одолела мигрень. — Они придут уже завтра, а мы не готовы. Орвис положил на низкий столик оружие, которое готовил к завтрашнему дню, и посмотрел на Кайри. Когда-то он привел ее сюда, потому что верил, что нет безопаснее места, чем Аддон с его высокими и крепкими стенами. Теперь он понимал, что столица Рипербаха превратилась в ловушку, и чувствовал свою вину перед Кайри. Он улыбнулся ей, маленькой фигурке на фоне окна, сгорбившейся над книгами и наладонником, отчаянно ищущей решение, которого нет. Он поднялся и приблизился к ней. — У тебя в этой штуке есть музыка? — поинтересовался он, указывая на наладонник на ее руке. Она нахмурила брови, не понимая, что он задумал. — Просто скажи: есть или нет? — настаивал он, некриска растерянно кивнула. — Тогда включи что-нибудь медленное, пожалуйста. Не понимая, чего он добивается, Кайри подобрала мелодию. Орвис никогда не слышал таких инструментов, но был заворожен: что-то космическое и прекрасное было в этих звуках, что-то из далекого мира, которого он никогда не видел. — Это подойдет, — улыбнулся он и галантно протянул ей руку. — Теперь потанцуй со мной. Ей хотелось возразить, что это не лучшая идея, потому что времени осталось совсем мало, но он уже заставил ее подняться и вывел на середину комнаты. Ее тело было словно деревянным после долгого сидения за столом, а голова забита планами и тактиками. Но это было до того момента, как он положил руки на ее талию и аккуратно, но уверенно, притянул к себе. Кайри осознала, что так он не касался ее никогда, и ее целиком накрыла горячая волна, по ощущениям напоминающая страх. Волнение? Смущение? Возбуждение? Она положила ладони на его плечи, стараясь не затеряться в его притягивающих глазах цвета крепко заваренного чая. Она ни у кого не видела таких невероятных глаз. Орвис сделал шаг назад, заставив ее шагнуть следом, и они начали двигаться. Как он и предупреждал, танцевал ее друг действительно неумело. Немного неловко они топтались на месте, стесненные малыми размерами комнаты и смущенные близостью друг друга. — Что мы делаем? Кайри почувствовала, как его руки мягко скользнули по ее спине, и непроизвольно приблизилась к нему, чувствуя его запах. Его губы были так близко, на них играла легкая полуулыбка. Она едва могла сосредоточиться, осознавая, что может коснуться их. — Завтра нас ждет ад, — пояснил Орвис. — А сегодня мы просто потанцуем под музыку и забудем об этом. Всего пять минут. Нам это нужно, ты же знаешь? — Я помню, что просила тебя потанцевать со мной, но ты обещал, что будешь в самом дурацком фраке, какой сможешь найти. — Портной эвакуировался, так что сегодня обойдемся без фрака, — мрачно пошутил он. Орвис наклонился, прислонившись к ее виску, и она почувствовала его мягкие волосы. Кайри запустила в них пальцы и уткнулась ему в шею, блаженно замерев. В коконе его рук она чувствовала себя в безопасности. Музыка была потусторонней, словно лилась прямо из космоса. Кайри не видела его лица, но чувствовала, что он улыбается. Она мечтала о физической близости с ним: прижаться всем телом, почувствовать силу его рук, держащих ее, жар от его поцелуев и вкус его губ. Кайри поймала себя на том, что учащенно дышит, вцепившись пальцами в его волосы, и ослабила хватку. Его сбившееся дыхание обожгло ее кожу, и дрожь прошла по ее телу от груди до бедер. Мелодия кончилась, но они продолжали стоять, плотно прижавшись друг к другу. И этот танец, больше похожий на признание, может сейчас вылиться во что угодно, если кто-то не возьмет себя в руки и не остановится. Кайри решила, что это будет она, и мягко отстранилась. Он с большой неохотой отпустил ее и натянул свою привычную улыбку, но блеск в глазах выдавал его возбуждение. — Спокойной ночи, Орвис, — вздохнула она, замерев на пороге своей спальни, хотя меньше всего ей хотелось сейчас именно спать. Некрисы слишком много работают. Все они — одержимые карьеристы, владельцы огромных корпораций, безжалостные акулы бизнеса и крупные чиновники — в душе остаются подростками, которые не умеют строить серьезные отношения и не знают, что делать, когда влюбляются. Большинство из них просто бежит от этого, как сейчас делала Кайри. «Орвис, я знаю, что между нами что-то происходит. И я хочу с этим разобраться, правда, но мне так страшно, на меня столько навалилось, что я боюсь допустить эту слабость», — кричал ее внутренний голос. Он не выглядел растерянным: он не был влюбленным подростком, который не понимал, что чувствует. Орвис сделал к ней шаг, и она испугалась, что он сейчас будет вести себя так же навязчиво, как и его брат. Однако он слишком хорошо ее чувствовал. — Кайри, — позвал он. Она подняла на него глаза. Он был невероятно очарователен с этой его дерзкой улыбкой и приподнятыми бровями. — Мы обсудим это, когда ты будешь готова. И когда все это закончится. Спокойной ночи, — мягко шепнул Орвис. Испытав чувство облегчения, смешанное с благодарностью за его тактичность, Кайри закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, прижимая ладони к раскрасневшимся ушам. Нужно отложить все это. До лучших времен, когда снова можно будет дышать и мечтать. А пока нужно просто выжить.