Хираэт. Крылья и когти

Синор Лиандри развалился за большим письменным столом, закинув на него ноги, и неспешно пил виски со льдом. Вид у него был слегка скучающий, взгляд бездумно устремлен на огромное окно во всю стену. В окно заглядывал серебряный октаэдр, грани которого были настолько четкими, словно кто-то несколько раз обвел их черным маркером. Его равнодушный свет бил прямо в глаза, и Синора это раздражало. — Не понимаю, как ты можешь здесь работать? — жмурился он. — Разве можно сосредоточиться, когда эта штука светит тебе в лицо? — Я привык, — отозвался равнодушно Рутгер Харт, но услужливо повернул пальцем сенсорный кружок на встроенной в стол панели, и оконное стекло потемнело. — Тебе не нравится? На поверхности стакана Синора всплыла реклама: одетая в дорогой брючный костюм девушка демонстрировала другой сорт виски от того же производителя. Лиандри поспешно смахнул девушку со стекла кончиком большого пальца: Харт не мог предложить ему напиток подороже? — Я вообще Некриссу не люблю, — хмыкнул он. — Этот ваш порядок и серость угнетают. Приезжаю сюда только по делам, ты же знаешь. — А я-то надеялся, что ты хоть раз явился повидать старого приятеля, — притворно обиделся Харт. Синор посмотрел на него поверх дорогой оправы очков, в которых не нуждался. Его имидж-консультанты твердили ему, что так он выглядит моложе и респектабельнее, и он позволял им творить с собой, что хочется. Харт же, напротив, выглядел каким-то потрепанным. Он постарел, осунулся, оброс щетиной и явно увлекся алкоголем, о чем говорили его мешки под глазами и опухшее лицо. Синор задавать лишних вопросов не стал. Он не любил слышать о чужих проблемах — они омрачали его безупречную жизнь. –И ты прав, но спешу напомнить, — лениво растягивая слова, отмахнулся Лиандри, — что я завожу только тех друзей, которые приносят выгоду. Ты, мой друг, как раз такой экземпляр. Харт только ухмыльнулся. Они с Лиандри были знакомы с раннего детства — их отцы вели общие дела на далекой планете Тинн. Отец Лиандри занимался наукой и разрабатывал так называемые «технологии замещения», способные создавать полезные ресурсы при ограниченных возможностях. Ковенант хорошо финансировал его научные разработки. Харт и Лиандри осиротели примерно в одно время и оба унаследовали бизнес своих родителей: Рутгер — «Новел Рэйт», а Синор — «Империю Лиандри». Оба продолжали идти по стопам отцов, часто заключая совместные контракты, но благодаря своей находчивости Лиандри вознесся намного выше Харта. Синор видел, как жадно горят глаза Рутгера, но не спешил с предложением, вглядываясь в его посеревшее лицо. Лиандри читал людей без промаха, и ему хватило одного взгляда, чтобы понять — его друг детства что-то скрывает. Наконец, с легким стуком он поставил стакан на стол, поднялся и прошелся по кабинету до окна. Его спортивную фигуру красиво оттеняло чернеющее небо, делая его похожим на романтического персонажа из женских романов. — Меня вызывали, — он многозначительно посмотрел в потолок. Харт приподнял темные брови и слегка покривился, словно упоминание Ковенанта вызывало у него легкий приступ тошноты. — Тервуд дал мне крупный госзаказ, — похвастался Лиандри. — Он хочет, чтобы я нашел способ разгрузить Легрос. Представляешь? Четан Тервуд, министр кризисов, был один из самых влиятельных людей в Ковенанте. Именно он взял на себя главнокомандование во время Семидневной осады, и его грамотные действия закончили войну, начатую Накоджей. Если он поручил Лиандри наладить порядок в тюремной системе Известного мира, дело было действительно серьезным. — В тюрьмах сейчас неспокойно, — без особо интереса прокомментировал Харт. — Мягко сказано! — воскликнул Лиандри. — Там просто ужас. За последние полгода в системе Легроса произошло уже шестьдесят три крупных бунта. Преступники почуяли слабину Ковенанта после Семидневной войны, да и заключенные там вихерны дестабилизируют обстановку. Тысячи сотрудников увольняются ежедневно — никто не хочет рисковать жизнью и здоровьем ради заключенных. Еще немного, планеты-тюрьмы превратятся в новые Накоджи. — Почему бы не применить силу? — осведомился Рутгер. Лиандри горько пожал плечами. — Сила не помогает. Они потеряли страх. Вихерны оказались отличными вдохновителями. Когда Дрекориг начал военную кампанию, его агенты подрывали все слабые места в нашем обществе. К примеру, заключенным он обещал свободу в обмен на службу. Свобода не пришла, и они отчаялись. Отправлять туда армии дорого, и после Семидневной осады далеко не все планетные системы на это пойдут. В общем, Тервуд захотел, чтобы я занялся ими. Говорит: «вы сможете найти им применение, мистер Лиандри, вы найдете способ сделать их заключение выгодным для Ковенанта и для себя». — Ты знаешь этот способ? — в вопросе не было ни намека на интерес. — Знаю, — Синор задумчиво провел пальцами по краю столешницы. — И я уже предложил свой проект Тервуду. Харт знал все о «проекте» Лиандри еще с тех пор, как они были подростками. — И что он сказал? — Согласился, — Синор аккуратно почесал затылок, чтобы не испортить прическу. — Я получу карт-бланш на исследования, часть из которых весьма спорны, и тысячи испытуемых. Осуществлю свою давнюю мечту, — зеленые глаза Лиандри загорелись, когда он подался ближе к Харту. — Я смогу построить настоящий город, как мечтал мой отец, населить его и развивать. Легрос — это только начальный этап. Я планирую грандиозное шоу. Самое популярное шоу в Известном пределе, и «Невровижен» будет бороться за каждую секунду эфира. Ковенант будет стричь с этого огромные налоги, и все будут довольны. — Синор, — перебил его Харт. — Ты мне сто раз про это рассказывал. С поддержкой Четана Тервуда ты можешь делать все что угодно. Я рад за тебя. — Но…? — хитро прищурился Синор, заметив, как вспыхнули глаза Харта. Он давно не верил в искреннюю радость людей. — Но что ты хочешь от меня? Ведь ты прилетел сюда не для того, чтобы все это рассказать. Я могу тебе чем-то помочь? Лиандри кивнул и улыбнулся одной из лучших в своем арсенале улыбок. Облокотившись на стол, он внимательно посмотрел на приятеля с той озорной искрой в глазах, что бывает у великих мечтателей с большими деньгами. Тот выпрямился, готовый слушать. — Ты прав, — сказал послушно Лиандри. — Я сюда не виски пить прилетел. Мне нужны услуги твоей компании. Планета для моего нового проекта. — Какие проблемы? — в предвкушении прорыва денежной плотины, потер ладони Рутгер Харт. — В Перечне свободных миров в последнее время много новых планет, и тебя кое-что заинтересует. Например, недавно была обнаружена… — Нет, Рутгер, я не это имею ввиду, — перебил Лиандри мягко. Харт нахмурился, и в глазах его появилось напряжение. — Обычная планета мне не нужна. Мне нужна особенная. Синие глаза Харта забегали. Если в начале беседы Лиандри подозревал, что он что-то скрывает, то теперь убедился в этом. — Что ты имеешь в виду? Глаза цвета темной листвы скользнули по серому лицу Харта, а сам Лиандри стал похож на большого хитрого кота, который прищурился в предвкушении рыбки. — Несколько месяцев назад ты отправил вояджеров на планету № 6832. Помнишь? — с холодным любопытством поинтересовался он. Некрисская бледность Харта стала нездоровой. Он вздрогнул и отшатнулся, словно Синор швырнул в него пустым стаканом. Слабо кивнул. Лиандри нахмурился, не понимая, что так напугало приятеля. Полгода назад исследовательский корабль компании «Новел Рэйт», возглавляемый Кайри Корнолли, бесследно пропал, отправившись к отдаленной планете № 6832 в системе Толимас. Корабль, судя по заявлению Харта, так и не был найден. Синора тянуло к этой истории, как мотылька к фонарю. От нее веяло холодом, загадкой, которую он хотел разгадать. Проницательный и умный Лиандри чувствовал неладное, а в этой жизни он верил только в две вещи: в свои внушительные банковские счета и в себя. — Мы искали их много недель и ничего не нашли. Люди пропадают в космосе — такое случается, — сказал Харт, стараясь, чтоб его голос оставался ровным, а руки не дрожали. — Я поищу еще раз, — возразил Синор. — И потом, никто не сказал, что они погибли. Кажется, твоя протеже Корнолли была в этой группе, я прав? Лиандри не нужно было подтверждение Харта: он прилетел подготовленным. Он знал о Корнолли все: дочь знаменитого вояджера Вендалла Корнолли, идущая по стопам отца, карьеристка с идеальным послужным списком. Космос, конечно, безграничный и опасный, но талантливые люди не пропадают в нем без следа, в этом Лиандри был убежден. Кто же замел следы пропавшей команды? Харт кивнул. Синор взглядом психиатра на приеме сверлил его взглядом, улавливая его реакцию, а затем про себя делал различные выводы. Эта вялость Рутгера, его сбивчивость и испуг настораживали Лиандри. — Я хочу найти эту девочку, — заявил он. — Мне нужны все данные о планете, что есть у «Новел Рэйт». — Почему ты думаешь, что сможешь сделать то, что не смогли мои поисковые группы? — возмутился Харт, словно желание приятеля было для него личным оскорблением. — А почему твои поисковые группы не искали непосредственно на самой планете? — парировал Лиандри, и Харт застыл. Вопрос был обескураживающим. Он таил в себе и вызов, и плохо прикрытое обвинение. — Система Толимас очень далеко. Повторная экспедиция туда обошлась бы очень дорого. — зубы Харта скрипнули, когда он медленно проговорил свой ответ. Лиандри понимающе хмыкнул. Это было так по-некрисски: обесценить человеческую жизнь из-за больших расходов. Несмотря на собственную любовь к ковенам, он знал, что иногда нужно потерять деньги, чтобы потом заработать очень много. — Мне хватит денег на вторую экспедицию, — без всякого хвастовства заявил он. — Зачем тебе это нужно? — Мои заместители говорят, мне пора жениться, — уклончиво ответил Лиандри. — На Кайри? — опешил Рутгер. — Да хоть бы и на ней, — Синор повертел в руках пустой стакан, из под и налил себе еще. Реклама с девушкой вернулась на его поверхность, как только первая капля медно-бурого напитка коснулась дна, и Лиандри опять смахнул ее. — В Известном пределе миллиарды девушек, готовых обожать тебя, а ты собираешься искать ту, что пропала, — заметил Харт, удивленный заявлениями приятеля. — Во имя Творца, Лиандри, ты не ищешь легких путей. — Да. Я всегда выбираю самый сложный, чтобы не встретить там идиотов, смеющих со мной конкурировать. — кивнул Синор. — А еще глубоко в моей душе сидит романтик, который жаждет красивых историй любви и удивительных переплетений судьбы. Темный медовый цвет виски напоминал ему волосы Корнолли. Он играл с Рутгером, назвав ему самую неправдоподобную причину, но мог бы совместить приятное с полезным. Харт выглядел подавленным. Мало того, что приятель отказывался откровенничать с ним, так он еще и сомневался в способности «Новел Рэйт» грамотно провести поисковую операцию. Он посмотрел поверх головы Лиандри на закрытую дверь, будто убеждаясь, что их не подслушивают. Затем впился взглядом в Синора. — Послушай, — он даже подался вперед, нарушив так любимую некрисами социальную дистанцию. — Эта планета опасна. Тайны, которые ее окружают, тебе лучше не раскапывать. Могут быть проблемы у тебя и у меня… Угроза в его голосе была открытой и Лиандри охотно поверил, что она реальна. — Если есть что сказать, лучше говори, Харт, — побарабанив пальцами по столу, сказал Синор, тоже вкладывая в голос угрожающие нотки. Никто не мог угрожать Синору. В истории «Империи Лиандри» было много кровавых страниц, а ее владелец, красивый мужчина с темно-зелеными глазами, был одним из самых опасных людей в Известном пределе. Треть экономики Ковенанта держалась на его деньгах, а его возможности были практически безграничны. Лиандри увидел страх в глазах Харта, который все это знал и не хотел стать его врагом. — О каких опасностях ты говоришь? — добавил гость. Ответом было молчание: Рутгер зеркально не хотел откровенничать с ним. Это не расстраивало Лиандри, потому что узнать все самому было куда интереснее. — Что бы там ни было, это меня не пугает. Я отправлюсь на планету № 6832, а ты мне в этом поможешь. Я хорошо тебе заплачу. Это было предложение, от которого нельзя было отказаться. Харт молча кивнул и отвел глаза. Синор понял, что влезает в опасную историю, которая даже ему, всемогущему владельцу «Империи Лиандри», может оказаться не по зубам. От одной мысли об этом у него на шее приподнялись волоски. *** Усталые беженцы шли все дальше и дальше. У них было мало провизии, а из-за нехватки лекарств они каждый день несли потери. Напасти преследовали их по пятам, словно боги посылали им проклятья в отместку за сданный врагу Аддон. Погода тоже не благоприятствовала путникам. Холодные ветра носились по равнине и не унимались ни на минуту. Ночи стояли холодные и беззвездные, небо затягивало облаками. Порой ударяли такие морозы, что было больно дышать. Суровый климат Рипербаха, к которому привыкли аддонцы, даже для них был тяжелым испытанием, который многие не могли пережить. Изнуренные после битвы, раненные, голодные и слабые духом, они начали умирать от болезней. Всюду слышался хриплый надрывный кашель. Многих хоронили прямо по дороге. Старались не задерживаться: важнее всего было попасть под спасительные кроны лесов Лунуса. Еды не хватало даже сара, не говоря уже о животных. Ливельцы старались выделять какие-то крохи маргам, но скакуны родом из теплых краев продолжали умирать от холода. Раджигаров отпускали охотиться, но в лютые холода найти пропитание было крайне сложно. Сильные звери исхудали. После каждой смерти сородича раджигары выли песни скорби, и сара еле держались, чтобы не присоединиться к ним. Думать об ужасах, увиденных на войне, они не могли. Думать об этом — означает снова пропустить через себя все смерти. Но на душе было только это: тяжкое, гнетущее осознание собственной слабости. Так продолжалось день за днем, ночь за ночью. Кайри теперь фактически заменяла Королеву Шеру, но редко находилась в компании лидеров Альянса. Они обсуждали, как будут оборонять Лунус, но некриска не в силах была думать о насилии. Она с головой нырнула в работу, делая все, чтобы облегчить участь беженцев. Кайри лечила больных и раненных, помогала на раздаче еды людям и животным и поддерживала порядок. Чем больше работы, тем лучше: тяжелый физический труд отвлекал от мыслей. Орвиса она почти не видела. Они делили тесный закуток в вагончике, полном других беженцев, отделяемые от них лишь деревянной перегородкой. Они ни разу не спали вместе, так как работали посменно. Орвис много времени проводил с Фархамом, поддерживая дисциплину в лагере, и тоже жутко выматывался. Кайри знала, что он выбрал такую же стратегию, что и она, но скучала по лучшему другу. Рядом с ним ей не мерещились черные крылатые фигуры варлордов на горизонте. После пережитой бойни кошмары, в которых ее преследует Хоризон, стали еще страшнее: она падала вместе с «Беркутом» с огромной высоты в море окровавленных тел, а сверху ее придавливал Солнечный Шпиль. Она постоянно просыпалась в слезах и с криком, слыша в ушах смех варлордов, взрывы и рычание Хоризона. Никто не обращал на нее внимание: в лагере кошмары снились многим. Кайри на решалась попросить Орвиса остаться с ней на ночь, чтобы хоть раз нормально выспаться, так как не знала, к чему это приведет. После их поцелуя Кайри находилась в смятении и не знала, как действовать дальше. Между ними все стало сложно, и некриска боялась, что только усугубит ситуацию, если вновь окажется наедине с ним. Был еще и Дерен. Кайри специально взяла такие смены, чтобы как можно меньше попадаться обоим братьям на глаза, хотя и ощущала вину, что не поддержала Дерена после гибели Гаарода. Впрочем, Дерен тоже ударился в работу и редко говорил с ней. Почти всю дорогу Айвена помогала Кайри, а ночи проводила у постели Сотто, который медленно, но все-таки шел на поправку. Королева Ливела была единственной, с кем можно было поговорить на отвлеченные темы. Их отношения были простыми и понятными, лишенными романтического подтекста, мешавшего Кайри говорить с Орвисом. Кайри очень ценила эту дружбу. Лишь один раз Айвена решилась на серьезный разговор с подругой. — Кайри, почему Шера осталась? — спросила она вечером, когда они вместе делили скудный ужин, устроившись на грязной накидке. — Она… — замялась Кайри. — Она решила, что не имеет права идти с нами. — Не имеет права? — нахмурилась Айвена. — Что ты имеешь в виду? — Она считает, что совершила слишком много ошибок и наказала сама себя. — Она не должна была нас бросать, — с обидой в голосе сказала Айвена. — Мы же Альянс, мы — одно целое. Мы нуждались в ней, а она ушла. Что она за правительница после такого? Она замолчала. Кайри не смотрела на нее. Она знала, что Айвена обвиняет во всех грехах вовсе не Шеру. — Я хотела подарить Алике безопасный мир, — с напряжением в голосе тихо призналась подруга. — Я не справилась. Кайри не знала, что ответить, но ответ был не нужен. — Она лучшее, что я смогла сделать в своей жизни. Она могла бы стать великой королевой. А что ждет ее теперь? Жизнь в бегах или рабство у вихернов? — Айвена заплакала. Как и все в своей жизни, она делала это красиво: слезы аккуратно скатывались по ее красивому лицу и срывались с подбородка. Кайри хотела обнять ее, но даже не смогла поднять головы. Однако она нашла слова поддержки. — Айвена, — ласково позвала она. — Вы есть друг у друга. Тебе есть за кого бороться. Не опускай руки. — Спасибо, Кайри, — постаралась улыбнуться девушка, положив руку некриске на плечо. Та вздрогнула от этого прикосновения, будто это был удар или толчок. — Ты хорошая подруга. Жаль, что мы не познакомились в более счастливое время. Кайри слабо улыбнулась и тихо вздохнула. Айвена не знала, по чьей вине идет война на Хираэт. Этого не знал никто, кроме Орвиса. Кайри понимала, что настанет час, когда обнажится правда о том, что их духовный лидер — просто пешка в большой игре, что все ее подвиги — это лишь попытка исправить собственные ошибки. Но чем больше Кайри пыталась, тем больше происходило несчастий. Она видела изумрудно-зеленые прекрасные глаза Айвены, понимала, что та безмерно ей доверяет, но не могла ничего дать взамен. Айвена немного взбодрилась и снова улыбнулась подруге. — Можно тебя спросить о кое-чем личном? — по-девичьи хихикнув, спросила она. — Конечно. — А вы с Орвисом… ну? — Я не знаю, — пожала плечами Кайри, стараясь, чтобы это движение выглядело непринужденным, но уши у нее покраснели. — Что-то у вас происходит. Я заметила, как он смотрит на тебя, — отметила Айвена, но вспомнила о своих манерах и выпрямила спину со свойственной ей королевской грацией. — Ты извини, если я лезу не в свое дело… — Мы целовались, — перебила Кайри, и у Айвены от удивления расширились глаза. Поняв, что назад пути нет, добила: — И с Дереном тоже. — Ну ты даешь, — искренне воскликнула Королева, а ее восторженное выражение лица выдавало в даме благородных кровей обычную девушку. — Расскажи мне все. Тихонько, чтобы их никто не подслушал, Кайри поделилась с подругой подробностями своих романтических приключений. Айвена выспросила у нее все, что казалось ей любопытным, хихикала и подшучивала над ней. Было приятно сидеть с ней и по-девичьи болтать, на короткое время забыв об ужасах окружающей их реальности. Айвена была рада отвлечься от мыслей о дочери и раненном генерале, а Кайри была счастлива, что наконец-то нашла подругу, с которой можно обсудить все так давно мучившие ее вопросы. — И кто из них тебе нравится больше? — хитро прищурившись, шепнула Айвена. — Пойми, я вообще не думала, что такое произойдет здесь со мной, — объяснила Кайри. — Я просто хотела выжить и как-то помочь тем, кто позаботился обо мне. Но потом Дерен начал все эти ухаживания, и он был таким искренним. Он добрый, честный и благородный, и кажется, правда любит меня. Но Орвис… — Он совсем другой, — подсказала Айвена, когда Кайри замешкалась. — Да, Орвис другой, — согласилась она. — Импульсивный, несдержанный, и с ним порой бывает так сложно. В нем столько ярости и тьмы… — Это пугает тебя? — Нет, совсем нет. Я понимаю, откуда она. Я чувствую его так, как никого другого, а он — меня. С ним я могу быть собой, и мне кажется, что все возможно преодолеть, когда он рядом. Он для меня больше, чем друг, больше, чем все, что у меня было. Он и я… Мы… — Родственные души, — снова дала подсказку Айвена. Кайри моргнула, осознав нечто очень важное. — Да. Кайри вспомнила их с Орвисом танец, его руки на своей спине и вкус его губ. — А когда он касается меня, когда смотрит мне в глаза, меня будто поглощает волна, и я хочу… — она остановилась, покраснев еще больше, и наткнулась на полный ожидания пикантных подробностей взгляд Айвены. — В общем, я хочу то, что не принято обсуждать в обществе благородной Королевы Ливела. — Слышала бы ты моих придворных дам! Ох, они и не такое обсуждают, — небрежно махнув рукой, захихикала Айвена, а потом мягко взяла Кайри за руку. — Так мало слов о Дерене и так много об Орвисе. Ответ на мой вопрос очевиден, тебе не кажется? Кайри опустила глаза, глядя на ногти Айвены, некогда такие ухоженные, а теперь обломанные и грязные, и вздохнула. — Но если ты все это чувствуешь к нему, что тебя останавливает? — Вот это все! — Кайри обвела взглядом тонущие в темноте палатки и вагончики. — Эта война, постоянный страх смерти, эта ответственность за всех… Я не уверена, что быть с ним в такое время — это правильно. — Почему это может быть неправильно? Война — не повод отталкивать его. В эти непростые времена тебе наоборот нужен кто-то, с кем можно пройти через все это. Кто не обидит и примет тебя такой, какая ты есть. Кто делает тебя сильнее, но не боится твоих слабостей. С кем ты будешь чувствовать себя в безопасности, — она украдкой бросила взгляд на передвижной лазарет, в котором лежал генерал Сотто, и тихо вздохнула. В тот вечер Кайри поменялась сменами и пришла в вагончик. Орвис занял почти весь их тесный закуток, но девушка нашла себе немного пространства и легла рядом. Естественно, чуткий слух сара сразу засек ее: он подвинулся и лег на бок, сонно ей улыбнувшись. Было так тесно, что их носы почти соприкасались, а дыхание смешивалось. В его глазах таилась бездна, и Кайри будто проваливалась в высокую пропасть ночного беззвездного неба. Она не испытала неловкости от близости с ним, не ощущала, что делает что-то неправильное. Впервые за много дней в пути она почувствовала безопасность, и усталость сразу навалилась на нее. — Я думал, ты на смене, — шепнул он, намотав локон ее каштановых волос себе на палец. Каждый раз этот привычный жест вызывал у нее приятный холодок в районе затылка. За тонкой перегородкой слышался храп и напряженное сопение, но для них все звуки будто приглушались, как если бы они находились под стеклянным куполом. — Я поменялась, — объяснила Кайри. — Надеюсь, ты не против, потому что другого места для сна у меня все равно нет. — Я не против, — он улыбнулся и постарался дать ей больше места, но двигаться было уже некуда. Он нахмурился, принял решение и начал вставать, чтобы полностью уступить ей лежанку. Кайри поймала в темноте его руку. — Не уходи, — попросила она. — Пожалуйста, не уходи и обними меня. Черные глаза на короткий миг вспыхнули в темноте. — Конечно, — он слегка растерялся, понимая, на каком уровне искренности она говорит с ним. Кайри повернулась к нему спиной, он лег рядом и осторожно ее обнял, а затем медленно притянул к себе. Ее сердце пропустило удар. Впервые она так близко чувствовала его теплое тело, крепко прижавшееся к ее спине, в точности повторяющее ее позу, и от приятных ощущений она будто тонула в темноте. — Я скучаю по тебе, — едва слышно пробормотал Орвис, уткнувшись носом ей в затылок. — Я тоже. Я так устала, Орвис. — Спи. Я буду рядом так долго, сколько смогу, — пообещал он, притягивая ее еще ближе, стараясь согреть. Кайри расслабилась, чувствуя волосками на затылке его теплое, слегка сбившееся дыхание, ощущала знакомый запах. Она притянула его руку, и его длинные пальцы зарылись в ее волосы, ритмично их поглаживая. Сон начал накатывать на нее вместе с волной возбуждения, но в конечном итоге победил: полностью доверившись ему, Кайри заснула. В эту ночь она не видела кошмаров о Хоризоне. *** Орвис и Кайри почти не общались с Дереном, да и он не искал встречи с ними. Орвис украдкой присматривал за младшим братом, пытаясь понять, что тот чувствует. Все-таки он потерял близкого друга и еще несколько десятков своих людей, а взамен получил ответственную должность. — Сильно он переживает? — спросил как-то Орвис Фархама, наблюдая, как Дерен с упоением орет на одного из своих офицеров. — Он профессионал, — отозвался Фархам. — Что бы он ни чувствовал, он сейчас старается не думать об этом. Ты не волнуйся, он справится. — Вы говорили о смерти Гаарода? — опасливо поинтересовался сара. — Немного. Дерен закончил отчитывать подчиненного и поймал взгляд Орвиса. Тот вздрогнул, но не стал отворачиваться. Брат смотрел в ответ пристально, словно выжигая взглядом. Однако он проиграл игру в гляделки, потому что его отвлекли очередным отчетом. — Думаю, он винит себя, — заметил Фархам. — Он ничего не мог бы сделать. Его там не было. — Ты же знаешь его — ему никогда ничего не давалось даром. Он упорно работал ради должности капитана Соларема, и сейчас сожалеет, что не был со своим отрядом в минуту смерти Гаарода. — Потому что он был с нами, — Орвис потер морщину, образовавшуюся между нахмуренных бровей. — Может, поговорить с ним? — Не суйся, Орвис, — посоветовал Фархам. — Думаешь, если вы вместе воплотили в жизнь твой безумный план, то уже стали друзьями? Как сентиментально с твоей стороны, — почти незаметно улыбнулся он, видя смущение на лице Орвиса. — Я устал с ним воевать. Но я не знаю, как все исправить. — Ты ведь понимаешь, что дело уже не только в вашем прошлом, — пожал Фархам плечами. — Дело в Кайри. Фархам кивнул. Орвис видел, что Дерен сходит с ума от ревности из-за девушки, которая при любых обстоятельствах умудрялась находить дорогу к его старшему брату. Он вспомнил его взгляд, когда они вместе вернулись в Аддон: глаза не влюбленного мальчишки, а любящего мужчины, которому было больно. Если бы не Кайри, они с братом бы уже помирились, а так она стала для Дерена еще одним поводом ненавидеть его. — Это все осложняет, — согласился Орвис. — И что мне с этим делать? — Не знаю. Нужно время. — Не так уж у нас много времени осталось… — задумчиво проговорил Орвис. — А что насчет нас с тобой? Нападавший на Кайри найден. — Предлагаешь оставить наш мирный договор в силе? — Да. — А я уже не вхожу в армию твоих врагов? — нахмурился соларемец. — Я же сказал, я устал от врагов. Проще среди друзей. — Я огорчу тебя, Изгой, — хохотнул Фархам. — Я больше не завожу друзей. Но да — договор в силе. Ты можешь на меня рассчитывать. — Такой ответ меня устроит, — улыбнулся Орвис.