Любовь не всегда бывает яркой, Красивой, лёгкой, таинственной, цветной, Любовь это не только лишь подарки, Любовь может быть грустною порой, Это тогда когда ты любишь сильно, Но ты не можешь об этом рассказать, И эта ноша словно непосильна, И хочется так плакать и кричать! — «Любовь не всегда бывает яркой» By Неизвестно ©
***
Медленно раскрыв глаза, Кан, ни с того, ни с сего резко соскочила с места. Спина тут же отозвалась сильной болью, заставляя морщиться от неприятных ощущений. Голова, казалось, уже практически прошла, но всё же небольшой дискомфорт присутствовал. Шея затекла, из-за чего казалось что голова вот-вот оторвётся и укатится. Везде творился какой-то хаос: на местах бывших трупов остались красный подтёки, что уже засохли, а кровати что раньше стояли в должном положение были разбросаны по всему помещению — на некоторых даже остались куски окровавленной ткани. Где-то неподалёку медленно зашевелились остальные игроки, недовольно бурча что-то себе под нос. Кто-то потягивался, кто-то слегка похлопывал себя по щекам, а кто-то до сих пор дремал, не обращая внимания на посторонний шум. Некоторые из присутствующих в помещении даже умудрился упасть с спального места и не проснуться, продолжая сладко посапывать на полу. — Ты как? — на плечо девушки медленно опустилась чужая рука, разворачивая к себе. Перед Ли стоял невысокого роста мужчина, с небольшими морщинками возле глаз. Вся одежда мужчины была запачкана чужой кровью, а на правой щеке виднелся небольшой порез. Обеспокоенный взгляд был направлен на девушку, что с небольшим то ли удивление, то ли страхом осматривал забинтованную голову и грудную клетку пострадавшей. Всё же ей досталось нехило. — Эм… — кратко улыбнулась Кан, прикусывая нижнюю губу. — Да, всё в порядке. — Ну и отлично! — ярко улыбнулся мужчина, похлопав ту по плечу. — А то карманница так испугалась. Да и мы, в принципе, все немного напугались, когда ты в обморок грохнулась. Кивая на слова стоящего перед ней человека, Мел начинала чувствовать себя неловко из-за снова проявляющейся, по отношению к ней, заботы. Небольшое беспокойство зародилось где-то глубоко в груди, заставляя сердце громко стучать. Казалось, Мел никогда не привыкнет к вниманию к своей персоне, — это всё было очень необычным и… приятным? — Ги-Хун, — ещё раз кратко улыбнувшись, четыреста пятьдесят шестой поднявшись, последовал на зов товарища, стоявшего и смотревшего куда-то в сторону. Возле двести восемнадцатого собралось несколько человек включая пожилого мужчину и иностранца. Они о чём-то оживлённо разговаривали, изредка повышая голос. Чуть позади говорливого мужчины, что подходил к ней минуту назад, сидела Сэ-Бёк, безэмоционально слушая болтовню того. Но когда девушка скучающе обводила всё помещение взглядом, она вдруг остановилась на пристально смотрящую на неё Кан. Сначала на её лице не было ни одной эмоции, но как только осознала, что Ли Джон очнулась, слегка встрепенулась, но быстро приняв ту же холодную гримасу, отвернулась. Ли было немного тяжко наблюдать за неожиданными переменами Сэ-Бёк. Эта девушка ещё сильнее путала Мелиссу, заставляя теряться в собственных догадках и домыслах. Из холодной, непроницательной девушки Сэ-Бёк мгновенно могла стать обеспокоенной и немного раздражительной особой, выискивающей знакомую макушку. И что сильнее интересовало Ли Джон в ней, так это, что же это произошло с девушкой, что она стала такой? Холодной, бледнолицей с мраморной кожей девицей, которая походила словно на фарфоровую куклу будто сделанную из самого крепкого металла. Ли Джон ужасно хотелось узнать историю её конца, — почему она здесь? Поправив слегка задравшуюся кофту, Ли неуверенно поплелась к разговаривающей компании. Руки невольно вспотели. Всё же, ей тяжело сходиться с новыми людьми. Как только девушка подошла ближе, все тут же замолчали, устремив свои взгляды на неё. — Как ты себя чувствуешь? — первый прервал давящую тишину стоящий мужчина, сдержанно скрестив руки на груди. — Вполне сносно, — ответила девушка, облокотившись на холодный поручень под пристальный взгляд чужих глаз. — Мы… тут обсуждали кое-что, — продолжил тот услышав ответ на свой вопрос. Но не успев закончить свою идею мужчина, как голос четыреста пятьдесят шестого заставил того замолчать: — Если хочешь, можешь присоединится к нам. — В смысле? — прикусив слегка распухшую губу, девушка металась в собственных подозрениях. Почему они так настойчиво хотят её в команду? Почему все они слишком доверчивые, раз посмели предложить вступить в команду малознакомого человека? — Можешь вступить в нашу команду, — спокойно объяснил двести восемнадцатый, хмуро покосившись на Ги-Хуна. — всё же не плохо находится в не самой слабой команде — это уже что-то. Ли впала в небольшой ступор. Она не знала что выбрать, — с одной стороны было круто иметь под боком парочку людей, которые, возможно помогут, а с другой стороны, Кан не знала этих людей, поэтому довериться им трудно — даже если они не выглядят враждебно. Стушевавшись, Мелисса с каким-то волнением смотрела на впереди сидящих людей, что терпеливо дожидались ответа русоволосой. В последние время девушка часто начала нервничать, что не шло в обрез с её и так шаткими нервами. Было сложно выбрать что-то одно, а потом не пожалеть, что тебе пока ты спал, перерезали глотку. И что самым пугающим в этом было, так это то, что если ты сделаешь выбор, то, ты не просто вынесешь из ошибки урок, так ещё и отправишься на тот свет к своим дальним родственникам. А родственники у всего семейства Кан были достаточно… негостеприимны. — Хорошо, — на одном дыхание выговорила Ли Джон, чувствуя как внутри потихоньку зарождаются сомнения. Правильно ли она поступила? И не пожалеет ли? Остальную болтовню новоявленной команды Кан благополучно пропустила мимо ушей. Ли Джон прекрасна знала, что запоминать хоть какую-либо информацию о этих людях бессмысленно — они всё равно все умрут, оставив после себя лишь коротенькие воспоминания. Эти люди в какой-то степени вызывали изумление у девушки, — она не понимала, почем они такие добросердечные? Кан боялась снова впустить в свою жизнь на мгновенье посторонних персон, в последствии причинив себе боль. Люди достаточно жестоки, особенно к самим себе. — Вы серьёзно? — недовольный голос вывел девушку из своих мыслей, обращая всё внимание на разворачивающуюся картину. — Кан Сэ-Бёк. Как только Ли Джон услышала знакомую фамилию, оглянулась через плечо на позади сидящую девушку, поймав в ответ взгляд замёрзших, тёмно-шоколадных глаз. «Так значит Сэ-Бёк. Кан Сэ-Бёк», — медленно протянула про себя Мелисса, будто пробуя чужое имя на вкус. — Красивое. Но тебе не подходит, — вставил своё слова, Ги-Хун с тем же вопросом повернув голову уже к Мелиссе. — А тебя как звать? — Кан Ли Джон, — отмахнувшись от мужчины словно от мухи Мел посмотрела куда-то в сторону, пытаясь сделать вид, что в ней не делают громадных размеров дырку. На небольшом расстоянии от них была уже знакомая компашка сто первого. Его сокомандники разбрелись по своим местам, что-то бурно обсуждая, эмоционально размахивая руками. Сам же их «предводитель» сидел на испачканном матрасе, сжав челюсть. Игрок под номером сто одиннадцать склонившись над раненым плечом товарища зашивал кровоточащую рану. Отвернувшись от столь болезненной процедуры, Мел сморщилась. Не то, чтобы Кан боялась, но смотря как человека зашивают без обезболивающего или, в крайнем случае, наркоза, невольно представляешь эту боль на себе. И это было не особо приятным ощущением. Погружённая в свои мысли девушка не заметила как её товарищи начали подниматься с мест, спеша куда-то. Но прислушавшийся, Ли услышала отрывки объявления, невольно вцепившись в грязную штанину.***
Когда объявили о предстоящей третьей игре, всё внутри Мелиссы сжалось. Было страшно представлять что могло из ожидать в следующей игре. У Ли Джон не было достаточно знаний о детских играх, так как практически всё детство она провела за учебником корейского. И сейчас она жалела, что не слушала мать, которая выгоняла её на улицу поиграть с дворовыми ребятами. «Дура!» Проследовав за персоналом в огромную комнату, выкрашенную полностью в белый, Ли вместе со своей командой отошли чуть подальше от остальных. Помещение в котором они были, было не просто белым, а можно сказать белоснежным. Лестница, что стояла неподалёку, настолько сливалась с местностью, что если бы не сидящая на ней девушка, Кан бы её даже не заметила. — Дорогие игроки, пришло время третей игры, — вновь послышался женский голос диктора. — Для игры вам нужно разделится на команды по десять человек. На всё у вас есть десять минут — время пошло! Когда на табло появился всем уже известный отсчёт, все люди вдруг всполошились. С разных уголков слышали разговоры игроков, что разрабатывали какую-то тактику игры. «Как они могут строит план, если никто не знает что за игра?» — подумала девушка, стараясь вклиниться в разговор своих новых товарищей. — Нам нужно больше человек, — начал объяснять план действий Сан-Ву. — для начало давайте поищем мужчин, у нас в команде и так есть уже один старик и две девчонки. — А если это какие-нибудь резинки или надо будет подбрасывать камушки? — задал вопрос Ги-Хун осматривая помещение. — У девушек с эти получше. — Ты прав, — согласился Сан-Ву. — но в остальных играх чаще всего сильнее мужчины. На кону наши жизни. Мы должны победить. Тяжело вздохнув, Ги-Хун лишь поджав губы стал слушать мужчину. — Нам нужно ещё четыре человека. Пусть кто-нибудь попробует привести ещё четыре человека. Ладно? Ничего не ответив, все разбрелись по разным местам, ища сильных игроков. Напоследок кинув короткий взгляд на до этого полностью молчавшую Сэ-Бёк, девушка поплелась на поиски. Как только Кан подходила к какому-то мужчине, тот даже не выслушав, бросал краткое: «нет!», уходя в противоположную сторону. Ли предполагала, нет, даже понимала что никто не хочет в команду с женщиной, тем более, когда на кону собственная жизнь. И Кан не осуждала, зная, что как бы это грустно не звучало, она бы не тоже хотела быть в команде с собой. Работа сообща давалась Мелиссе не очень хорошо, — что в школе она вечно была отшельником, хотя и не была изгоем, что и во взрослый жизни. Мел боялась людей, особенно жадных и алчных и это была осознанная причина. Но почему-то единственным человеком, который был не добр и не слишком навязчив, являлась Кан Сэ-Бёк. — Давай в следующий раз. — Но малыш! — заметив сучковатую группу людей, девушка привстав на лестницу, с недоумением наблюдала за развивающейся ситуацией. — Я не понимаю. Ты ведь сейчас шутишь? — Моя команда собрана, прости, — с поддельным разочарованием протянул сто первый. — Нас уже десять. — Папуль, не поступай так со мной! — проговаривала женщина, в растерянности разглядывая лицо оппонента. Но после секундного молчания, опустилась на колени перед мужчиной, взяв его за руки. — Я готова на всё! Малыш, я стану лучше! Я всё умею, ты же сам это знаешь! Молила двести двенадцатая, переходя на крик. Ли Джон хоть и недолюбливала в какой-то степени эту женщину, но ей её было жалко. Она прекрасно понимала, что та хочет держатся только с сильными дабы выжить в этом безумии, но она слишком наивна, думая, что сто первый даст ей эту возможность. — Послушай, — слегка раздражённо начал мужчина. — В этот раз ты не с нами. Я возьму тебя в следующий раз. — Но, малыш, — хныча, женщина прижалась к мужчине, стараясь переубедить того. — Разве нельзя найти другой выход? Мы клялись дойти до конца вместе! Малыш, ты правда меня бросишь?! — Отвали! — в гневе заорал сто первый отталкивая от себя надоедливую женщину. — Боже, какая же ты жалкая! Я тебе не папуля и не малыш, усекла? Ещё раз меня так назовёшь, я тебе глотку порву! — Мудозвон, — прошептала двести двенадцатая, поднимаясь с пола. — Да брось, ты меня использовала. — Чан Док-Су, будь ты проклят, гандон! Ты предал меня и теперь ты труп! — едко шикнула женщина, вплотную стоя с предателем. — Ой, как страшно, госпожа Хан Мин Ё, — злобно улыбнулся Док-Су разворачиваясь, и отходят к своей команде За всё отведённое время Ли Джон так и не смогла найти человека, который мог бы присоединиться к их команд. Поэтому забросив это дело, девушку направилась обратно, замечая незнакомые ей макушки, — посередине восседало восемь человек, бросающие друг на друга странные взгляды. — Ли Джон, — чуть прикрикнул Ги-Хун, поднимая руку вверх. — Ты нашла кого-нибудь? — Нет, — коротко ответила Кан, присаживаясь рядом с Али. — Понятно, — трагично произнёс Сан-Ву осматривая новые лица. Из половины присутствующих было три девушки, остальные же были мужчины, и такая компания не совсем устраивала Чо Сан-Ву. — А тебя кто позвал? Наблюдая за недовольным Сан-Ву, Ли Джон почему-то слегка скривилась. Она понимала, что все здесь хотят выиграть, но критично относится к другому человеку из-за его пола, было дескать, слегка вопиющим для понимания Кан. Они не знают, какая следующая игра, поэтому, было бы лучше иметь пятьдесят на пятьдесят — мужчин и женщин. Тем более, большинство из всех изначально присутствующих в игру женщин, большинство выжили до третий игры. Это игра на выживание, в детской комплектации, — здесь помогут только удача и мозги, а не пол. — Она, — безэмоционально ответила двести сороковая указывая на рядом сидящую девушку. Новоприбывшая была, если можно так сказать, полной копией Се-Бёк, да только глаза были пока что живыми, не застывшими словно лёд. — Я же сказал приводить только мужчин. — Неудобно то как! Мне уйти? — спросила девушка и бросив короткое «легко» уже начала подниматься, пока её не остановили. — Мы не знаем, что нас ждёт, время практически на исходе. Где мы возьмём ещё двух человек? — нахмурился Ги-Хун, взглянув на своего брата. — Давайте найдём ещё кого-нибудь. — Мы самая слабая команда, кто к нам примкнёт? — холодно произнёс мужчин, недовольным взглядом уставившись на брата. — Меня ещё никто не выбирал! Так уж и быть, я сыграю с вами! — до боли знакомый голос раздался так неожиданно и громко, что Ли от неожиданности слегка подпрыгнула. — Вам повезло, что я буду с вами! Я хороша во всём, кроме того чего не умею! — Игроки, время для формирования группа вышло, — не успев даже что-либо сказать, Сан-Ву лишь бросил неодобрительный взгляд на двести двенадцатую. — Просьба следовать за персоналом в игровой зал! Когда восемь группы встали в ряд, перед игроками открылись двери, пропуская внутрь. Взору открылась огромных размеров комната, вместо пола которого была пропасть. Над бездной стояли небольшие мостики, а посередине была закреплена гильотина. По разные стороны виднелся небольших размеров лифт, видящий прямо на закреплённые платформы. — Прошу, присаживайтесь, — встав перед сидящими людьми, главный квадрат подозвав двух солдат, начал быстро объяснить правила предстоящей игры: — Третья игра — перетягивания каната. Ваша задача была распределиться на команды по десять человек. Цель игры: скинуть соперников с вышки, перетягивая канат. С помощью жеребьёвка мы объявим номера команд, которые будут соревноваться друг с другом первыми. Перед главным квадратом было два небольших столика с коробками. Протянув руку в левую коробку, мужчина достал номер один, а протянув в правую, выудил семь. — Команда номер один, идёт на левую вышку — команда семь, на правую, — огласил результаты главный надзиратель. — Прошу команды встать и следовать за персоналом. Когда обе команды ушли, между группами началось давящее молчание, изредка прерывающейся чужими тяжёлыми вздохами и возгласами в пол голоса. И вот когда на обеих платформах объявились игроки, все замерли в ожидании. Когда канат был натянут между гильотиной, игроки заняли свои позиции, ожидая сигнала. Когда прозвучал оглушающий выстрел, Ли Джон остолбенела словно неживая. Внутри с каждым вскриком команд, всё будто медленно обрывалось, зарождая новую волну паники и страха. Девушка знала, что это, возможно, их последняя игра. Было страшно, до дрожи в коленях. Кан никогда не представляла, какого это, когда долго и муторно ожидаешь свою кончину, — она считала, что в смерти нет ничего страшного. Какой же она была идиоткой, — они проиграют, без шансов.***
Сидя и взглядом уперевшись в холодную металлическую стену, Мелисса рассуждала обо всём. О детстве, отце, матери, о Сон Джуне. Кан до сих пор терзала себя за минутную слабость, за то, что не смогла его забрать, посчитав, что она устала. Теперь то ей и приходится расплачиваться за свои оплошности. Наверно, через несколько минут она сможет встретиться с ним, или же нет. Никто не знает, что происходит после смерти. Мел немного успокоилась, постепенно принимая неизбежное, — бороться нет смысла, они физически самые слабые, а в этой игре одной стратегией не отмажешься. Углубившись в собственные терзания, Ли почувствовала как кто-то осторожно присел рядом. Переведя взгляд в сторону, Мелисса практически носом уткнулась в пышную копну волос. — Волнуешься? — не громко поинтересовалась Сэ-Бёк, даже не повернув к той голову. — Мне просто хочется покончить со всем этим побыстрее, — устало ответила Ли Джон, оперев голову на обжигающе-холодный металл. — Всё будет хорошо, — Кан не знала, хотела ли Сэ-Бёк, что бы она услышала эти слова или нет, но девушка ничего на это не ответила, а лишь с опаской опустила пустую голову на хрупкое плечо. — Не унывайте, — спустя длительное молчание начал старик. — В этой игре одних силёнок маловато. «Да ну?», — усмехнулась про себя девушка, но перебивать первого не стала. — «Бедный старик. Надеятся на лучшее — бессмысленно». — Помолчи, старикашка! — перебил его неизвестный мужчина. — Побереги лучше силы для предстоящей игры! — Нет, давайте послушаем его, — вмешался в разговор до этого молчавший Ги-Хун. — Господин, что вы хотели этим сказать?..***
Стоя на шершавой платформе, Ли отчётливо ощущала, как её ноги и руки потихоньку начинают замерзать, слегка подрагивая. Кисти неприятно стискивали кожаные наручники, не давая и шанса освободиться. Глубоко вздохнув, девушка посильнее стиснув в руках шершавый канат. Кан чувствовала как сердце будто отбивает чечётку, намереваясь вот-вот остановится из-за слишком большого адреналина в крови. — Стратегия и слаженная работа залог успеха в этой игре, — улыбнулся первый, вспоминая какие-то события из своего детства. — В далёкой молодости, когда я ещё был ребёнком, я играл в перетягивание каната и почти никогда не проигрывал, даже если противник был шире и все были против нас, — произнёс старик, слегка нахмурившись, придавая своему голосу уверенность в собственных словах. — Слушайте внимательно, я расскажу вам, как раньше побеждал. Вспоминая наставляющую речь старичка, Кан с каждым глубоким вздохом сильнее стискивала канат, будто это могло дать какие-то гарантии на их победу. Во-первых, очень важен лидер, все смотрят ему в спину. Если он слаб и подавлен, игра проиграна. Взглянув в спину впереди стоящего Ги-Хуна, Ли лишь кратко подметила у себя в голове, что кажется, этот мужчина как никогда подходил на эту роль. Он был слишком оптимистичен и никогда не унывал, даже когда куча людей умирало перед его ногами. На конце каната нужен кто-то надёжный, как якорь. Али. Али Абдул, как поняла Кан, был якорем команды. Хоть Джон и не достаточно долга знакома с ним, но она с уверенностью могла сказать, что этот человек вряд ли подведёт, — он был похож на собаку, самую добрую и наивную собаку. А собак Ли Джон любила. Расстановка также важна, верёвка должна быть посередине, а люди зигзагом по сторонам от неё, ступни вперёд, верёвка подмышкой, — произнёс старик, осматривая всех слегка потемневшим взглядом. Посмотрев на чуть впереди стоящую перед ней девушку, Мелисса пыталась в, наверно, последний раз насмотреться на Сэ-Бёк. Та же почувствовав на себе пристальный взгляд, повернула голову в сторону, поймав на себе изучающий взгляд серо-зелёных глаз. Губы Сэ-Бёк были сжаты в тонкую полоску. Глаза же слегка потемнели от нарастающего напряжения, а грудь чаще стала вздыматься от невидимого «удушья». Мелисса и сама выглядела не лучше: под глазами образовались еле заметные тёмные круги, а волосы были собраны в небольшой хвост на затылке. Несколько прядей попадали на лицо, что никак не волновало Ли Джон. — И последнее. Когда игра начнётся, в первые десять секунд нужно просто замереть. Надо прогнуться назад так, и отвести голову настолько вниз, чтобы увидеть собственные пятки. Тогда другая команда не сможет нас перетянуть. Необходимо продержаться так всего десять секунд, чтобы соперник растерялся и потерял веру в свои силы. В момент, когда до ушей Кан донесся громкий выстрел, девушка не успев что-либо сообразить, просто откинулась назад по наставлению первого. Руки нещадно жгло от сильных толчков противоположной команды, что негодовала, и с каждой секундой тянула канат чуть слабее. Как и говорил старик, противоположная команда стала терять ритм и уверенность, пока громкая выкрик Ги-Хуна не заставил встрепенуться: — Тяни!