Колодец ушедших времён

            Оставив стражу охранять пленника фараона, Махадо широкими шагами пересек внутренний двор и скрылся за одной из боковых дверей. Действовать надо было быстро. Видения, посещавшие Исиду, обычно были точны и Махадо не зря воспользовался поводом ускользнуть из дворца.       Пройдя дворцовыми переходами, он оказался в помещениях, где располагалась не занятая караулом стража. К удовольствию жреца, он был замечен еще на подходе, значит стражники были наготове.       Оборвав положенные по такому случаю приветствия нетерпеливым жестом руки, жрец приказал им следовать за ним, соблюдая тишину.       Покинув помещение и выйдя наружу, перед взором начальника охраны предстало зарево пожара, объявшего лежащий у подножия дворца город. Но почему не была поднята тревога раньше?       Ответ на его вопрос не заставил себя ждать. Уже за первым поворотом Махадо заметил замерших в различных позах своих подчиненных. Ему не потребовалось много времени догадаться что произошло. Не обошлось без проделок Маны. Видимо, она так торопилась во дворец, что забыла или не смогла расколдовать стражу. После того как все закончится, он обязательно поговорит с этой непослушной девчонкой.       Повинуясь магии жреца, стражники ожили и склонились в поклоне, с ужасом взирая то на огненные всполохи в ночном небе, то на стоящего перед ними их командира. Сделав знак следовать за ним, Махадо пошел вперед, на ходу вынимая меч.       Они прибыли как раз во время.       Перед Атемом, окруженным вставшими на его защиту жрецами, кривлялся, сыпя угрозами и потрясая кулаками, Король воров.       Кольцо Тысячелетия на груди Махадо засветилось огнем и остроконечные подвески вытянулись в направлении опасности. Двигаясь бесшумно, Махадо оказался за спиной шутника, продолжавшего выкрикивать оскорбления в сторону фараона. Стражники, ощетинившись копьями сжимали вокруг самозванца живое кольцо.       — Я Бакура и я пришёл забрать ваши артефакты тысячелетия! А вы, мой фараон, погибнете от моих рук! — он засмеялся, потрясая над головой сжатыми в кулаки руками, и в следующую секунду, сраженный сильнейшим ударом, повалился под ноги Махадо, рассыпая по каменному полу украденные из гробницы Акунамуканона драгоценности. Вороная лошадь, на которой Король воров въехал прямо во дворец, всхрапнула и, стуча копытами по каменным плитам, унеслась прочь.       В повисшей тишине раздались редкие хлопки.       — Иногда ты появляешься как нельзя кстати, — закончив аплодировать произнес Сето. — Мой фараон, каковы будут ваши приказания? Приступить непосредственно к казни?       Махадо показалось, что в последних словах жреца прозвучали злорадные нотки. После того, как ему не удалось расправиться с оскорбившим его достоинство Уиллом, Сето не оставлял надежду сегодня же пролить чью-нибудь кровь.        Наблюдая за этим, фараон повернул голову в сторону Сето, предложившего покончить с ним прямо сейчас.       — Сегодня никто не будет казнён. Завтра на суде решится судьба чужестранца и вора тоже. Но до этого времени нельзя лишать их жизни, — на какое-то мгновение Атему показалось, что после всего случившегося Сето желает казнить любого человека и дай ему волю, уничтожил бы вора прямо здесь и сейчас.       Но самозванный Король воров не собирался так просто сдаваться. В наступившей тишине было слышно его тяжелое дыхание. Он приподнял голову.       — Как ты смеешь поднимать на меня руку, глупый жрец?! Ну ничего, ты у меня ещё попляшешь…        Он вскинул руку, бросая какой-то предмет. Всё вокруг заволокло густым дымом. Послышался ядовитый смех и когда, наконец, дым рассеялся, Бакуры уже не было. Стража в недоумении озиралась по сторонам, недоумевая куда пропал Король воров.       При словах фараона о том, что казнь снова откладывается, Сето сжал Жезл Тысячелетия с такой силой, что его рукоять врезалась в ладонь, оставляя на ней заметный след. Его переполняла слепая ярость. Еще секунда, и он был готов сам уничтожить на месте поверженного вора, который осмелился бросить ему вызов. Гнев клокотал в нем, готовый выплеснуться наружу. Фараон проявлял мягкость там, где по мнению Сето нужно было показать власть и силу. Расправиться с жалким вором и заняться поисками его приспешников, казнить их прилюдно самыми изощренными методами, чтобы больше ни у кого не возникало даже мысли замыслить что-либо против существующей власти. Что же касалось его помощников, то они проявляли неприемлемую мягкотелость и недальновидность. На месте фараона он бы… мысли Сето оборвались, когда он увидел как Король воров скрылся, окутанный облаком плотного дыма. Когда же дым рассеялся, на каменном полу, где лежал поверженный враг, уже никого не было, и только стены отражали его злорадный смех.       — Мой фараон! — вырвалось у жреца. — Неужели вы не видите, что происходит?! За одну только ночь на вас было совершено уже два покушения! Вы слишком милосердны! Ваше промедление с решением привело к тому, что наш общий враг сумел сбежать, когда он уже был в наших руках. Я самолично распоряжусь, чтобы сейчас же был послан отряд для его поимки! — Сето выдохнул. — Прошу разрешения покинуть вас, — с этими словами, продолжая сжимать врезавшийся в руку жезл, он покинул залу, не дожидаясь когда Махадо даст распоряжения стражникам усилить охрану дворца и всех внутренних помещений.       Фараон выждал несколько минут, после чего выдохнул. Он даже боялся думать о том, что всё кончено и что больше их уже никто не навестит. Сегодня во всяком случае. «Однако, нельзя расслабляться теперь. Бакура сбежал, но он вряд ли отступится от своей цели — заполучить артефакты. Сомневаюсь, что это был его последний визит», — размышления прервались коротким зевком. Осторожно почесав затылок, где несколько прядей склеились из-за высохшей крови, Атем решил, что не стоит больше терять времени, а лучше скорее отойти ко сну.

***

      Когда его Ка запечатали, Уилл резко и довольно сильно ослаб. Слишком уж сильно они были связаны. Сложно было объяснить, как это возможно, ведь другие преступники слабели не так сильно, как Уилл. Даже после того как его тесную клетушку покинул маг и стражник, он не переставал твердить подавляя рыдания:       — Вы не понимаете… не понимаете…       Парень прикрыл голубые глаза и сжал руки в кулаки, а на глазах появились слезы. Он не хотел чтобы все так вышло, совсем не хотел… Эта девчонка просто врезалась в Уилла. И убежала.        «Неужели никто из жрецов этого не видел? Может и видели, но не скажут. Они хотят моей смерти», — с горечью подумал парень.       Теперь его обвиняют в страшном преступлении. Светловолосый приоткрыл глаза и посмотрел наверх, где было небольшое отверстие для воздуха. К его удивлению, он услышал тихий, но отчетливый шепот Лео:        — Уилл? Уилл, ты здесь? Это Лео. Как ты там? Живой? Ты там один? — послышалась возня. — Ну и запихнули тебя… Тут дыра шириной с мою руку, а вход охраняется. Ну ничего, я что-нибудь придумаю, жаль ножа с собой нет. Держись. Я скоро. До утра тебя точно отсюда не заберут.       — Я… Я не смогу ходить сам, Лео… меня приковали. Ты… Ты усугубишь ситуацию… Лео… — торопливо зашептал в ответ Уилл. — Он прокашлял от запаха крови и гнили. Где-то неподалеку было не очень свежее пятно крови с частичками плоти. Что за… Парень тяжело навалился набок и лёг на пол, теряя сознание. У него не было сил. Всё запечатал Махадо…       — Держись, — Повторил Лео и все стихло.       В поисках подручного предмета, которое сгодилось бы как оружие, Лео обшарил весь сад. Но как на зло ничего подходящего найти так и не удалось. Сады, в которых проводил свое время наместник Богов, были в идеальном состоянии. Невозможно было найти даже камня, который послужил бы оружием против вооруженных стражников, охранявших Уилла. Забираясь все дальше и дальше вглубь, он почти наткнулся на сидевшую, прислонившись к стволу большого раскидистого дерева, Ману. Девушка сидела обхватив голые коленки руками и казалась расстроенной.       Радости археолога не было предела. Вот кто ему поможет! Правда это был единственный человек, которого он знал в этом мире, но Мана уже помогла им, так может быть…       — Мана, — тихо позвал он девушку, — Мана, не пугайся, это всего лишь я. Мы не были подосланы убить фараона. Если я расскажу тебе откуда мы — ты не поверишь. Но ты сама волшебница, и понимаешь что некоторые вещи объяснить можно только волшебством.       И он рассказал девушке, кто они, откуда, и как попали в их мир.       — Ты просто обязана помочь моему другу выбраться из заточения, — сказал Лео, закончив свой рассказ. — А дальше мы как-нибудь выберемся отсюда и навсегда покинем Египет.       Конечно же он не собирался тут же возвращаться домой, но говорить об этом юной волшебнице было совсем не обязательно.       — Но чтобы спасти твоего друга, нужно попасть к нему, а стражники меня не пустят, — Мана даже не стала заикаться о том, чтобы снова использовать заклинание неподвижности. В прошлый раз это кончилось плохо.

***

      Махадо догнал Атема почти на пороге его покоев.       — Атем, — позвал он. — Сегодня для тебя был не самый лучший день. Я понимаю, что ты устал и нуждаешься в отдыхе, но на твою жизнь и вправду покушались. И это нельзя недооценивать. Мне кажется, будет лучше, если в целях безопасности, эту ночь я проведу с тобой. По крайней мере я буду спокоен за твою жизнь. А утром уже разберемся с чужеземцем.       — Махадо, — правитель зевнул. — Ладно, пускай будет так. Мы не знаем, чего ждать от Бакуры, а с тобой, мне нечего будет опасаться.        — Жрец последовал за Атемом, закрывая за ними обоими дверь.       Прислонившись спиной к двери, он молча смотрел, как Атем снимает с себя синий плащ, слегка измазанный в крови и долго возился с ускхом. Оставшись только в схенти, он полез на ложе.       Махадо подошел к открытой террасе, задумчиво глядя в сад. Его привлекло движение между деревьями. В темноте промелькнуло что-то белое. Всмотревшись внимательнее, жрец обнаружил, что белые одежды принадлежали Сето, который быстрыми шагами пересек сад и скрылся под покровом анфилады. Это было очень странно. Что могло понадобиться Сето ночью в коридорах, ведущих к тюремным помещениям? Его размышления прервал Атем:       — Махадо, да перестань ты даже тут заботишься о моей безопасности. Ты возишься со мной, как будто я до сих пор ребенок. С сегодняшнего дня мое положение изменилось. Заканчивай высматривать врагов. Иди ложись, как раньше, — заметив, что Махадо колеблется, Атем похлопал рядом с собой.        Жрец сделал несколько шагов по направлению к ложу, по пути избавляясь от одежды.       — Как считаешь, этот человек и правда виноват? Сето жаждет его смерти, но не было ли это просто совпадением? Случайностью? Хотя. Уильям, вроде так он себя назвал, сам признался в покушении. Теперь Сето не отступится, пока не снесёт ему голову с плеч, — рассуждал вслух Атем, поворачивая голову к жрецу.       — Ты выбрал не самое подходящее время говорить о пленнике, — Махадо подпер голову рукой, глядя на Атема. — Ты еще только заступил на государственный пост и решение уже принято. Сейчас поздно что-либо менять. С каждым днем тебе придется принимать все больше важных решений, и если еще думать об этом постоянно, то скоро понадобится помощь лекарей. А Сето только спит и видит, чтобы ты допустил ошибку. И о Сето... Не знаю говорить тебе или нет... но не только тебя беспокоит судьба этого пленника. Только что я видел как Сето торопился в сторону тюремных построек. И он очень спешил. Я думаю, следует узнать у него, зачем ему так срочно понадобились узники. На мой взгляд, большего внимания заслуживает Король Воров, но об этом думать тоже следует тогда, когда Ра начнет свой путь.        Поразмышляв ещё немного, правитель признал, что лучше будет решить это уже на утро, а сейчас, сейчас стоит спать.       Немного повозившись в поисках удобной позы, фараон лёг на бок, отвернувшись от жреца и ещё некоторое время просто смотрел в небо, пальцами пытаясь распутать слипшиеся волосы, но уже через несколько минут, заснул.

***

      Вне себя от ярости, Сето мерил шагами комнату. Жезл лежал на столе, и жрец то и дело растирал ладонь, на которой осталась темная полоса. Мысли сменяли одна другую, и ни одна не способствовала к тому, чтобы лечь спать. Как можно было упустить Короля воров, когда он практически был у него в руках. Фараон не успев вступить на трон, делал ошибку за ошибкой по мнению Сето. Он поступил бы совсем иначе, будь у него в руках власть. В раздражении Сето ударил кулаком о ладонь и тут же поморщился от боли. Там, в зале, он совсем не заметил, как сжал жезл с такой силой, что тот поранил ему руку. Как можно было быть таким беспечным? Пытаясь успокоиться, Сето вышел на террасу и полной грудью вдохнул холодный ночной воздух. Прохлада слегка привела его в себя, охладив тело. Он задумался. Что-то беспокоило его и он никак не мог вспомнить что именно. Это чувство появилось тогда… когда светловолосый чужеземец приподнял голову фараона и … стоп, — остановил себя жрец. Он стал вспоминать снова. Вот Мана бросается к фараону, сбивает на ходу чужеземца, тот двигается в сторону фараона и опрокидывает его навзничь, вот он приподнимает голову Атема…       Сето кинулся к выходу и несколько минут спустя он уже пересекал сад, устремляясь по направлению к тюремным катакомбам.       — Что это было? — спросил Лео Ману, когда мимо них промелькнула светлая фигура. — Это кажется один из жрецов, если мне не изменяет память. Ты одела нас с Уиллом в такие же тоги. Что он делает здесь? Тебе не кажется, что он куда-то торопится? Может ты добудешь мне какое-нибудь оружие? Не буду просить тебя колдовать, а то тебе и так достанется за нас, — он помолчал. — Или все честно рассказать твоему принцу? Он не производит впечатление кровожадного зверя, более того, ему, кажется, и так грозит опасность. Давай так: ты поможешь мне, а я отмажу как-нибудь тебя перед учителем, поверь, что опыт у меня есть. Он же не псих? — и Лео посмотрел в ту сторону, где растворился во тьме Сето.       — А? — Мана посмотрела в сторону ускользающей тени. — Кажется, да, — девочка хотела присмотреться, но было уже слишком поздно и жрец скрылся в темноте. — Только не попасться бы ему на глаза. Он даже страшнее моего учителя,— волшебница помолчала. — Если останемся, он точно нас заметит на обратном пути, а шёл он, кажется, в сторону тюрем. Там ведь твой друг, — Мана вздохнула. — Колдовать я только учусь, конечно в некоторой магии я преуспела, но учитель и так, кажется, зол на меня за этот вечер, — она неловко засмеялась. — Даже я верю этому твоему рассказу с трудом. Но стоит попробовать. Если вы хотите вернуться, в любом случае придётся рассказать всё принцу ну и учителю тоже. Иначе вы не вернётесь, — рассуждала Мана, после чего сделала пару шагов вперёд.       — Хорошо, — наконец решилась юная волшебница, — я попробую. И нет, конечно же нет, учитель совсем-совсем не псих, — кажется волшебнице вернулось её приподнятое настроение. — Но друга твоего надо вытащить до утра. Иначе его казнят, — вспомнила Мана. — Только вот как?       В сердце Лео закрались неприятные предчувствия. Что могло понадобиться жрецу от Уилла с такой срочностью? Уилл такой... неуравновешенный. А если вспомнить, что он наговорил жрецу с жезлом, как вел себя и как жреца буквально трясло от злости, то.. всякое может случиться. Лео повернулся к девушке:       — Мана, — горячо заговорил он, — Уилл не тот человек, который может вот так сходу приспособиться к вашей жизни, я очень опасаюсь, как бы он не наделал глупостей. Давай с учителем и твоим принцем все решим потом, а теперь надо вытаскивать Уилли, а то он еще натворит бед. "Еще и мне не поздоровится", — подумал Лео.       — Бежим! — воскликнул он, хватая девушку за руку и бегом направляясь в сторону еще колышущихся за Сето кустов.

***

      Когда Атем проснулся, было ещё темно. Обернувшись, он увидел спящего Махадо. Решая его не будить, фараон присел и поднялся, выходя на террасу. Было совершенно безветренно. В саду царили спокойствие и тишина. Атем посмотрел вперёд. Вдалеке виднелись семь храмов Уаджет. Подняв голову ещё выше, фараон увидел усыпанное звёздами небо. Засмотревшись, он не сразу услышал шаги позади себя.       — Махадо? Я не хотел тебя будить, — отозвался Атем, не оборачиваясь. Шаги на мгновение стихли, но потом возобновились вновь.       — Махадо? Это ты? — как-то запоздало мелькнула мысль, что пока жрец спал, к ним мог кто-то проникнуть и затаиться в темноте. А фараон сейчас стоял на террасе и был совершенно безоружен.       Развернувшись, Атем успел увидеть только смазанное лицо и движение руки, в которой сверкнул кинжал. А после услышал собственный крик.