Аптекарь с Холборн Стрит

Утро субботы не предвещало каких-либо происшествий. Этот слякотный день был таким же тоскливым, как и предыдущий. На подоконнике выступила холодная испарина, а правый нижний угол деревянной оконной рамы начал плесневеть от сырости. Мистер Снейп, по привычке закинув ногу на ногу — он никогда не позволял себе сидеть в развалочку, чем грешили многие мужчины в независимости от сословного происхождения — читал свежий номер «Таймс», водрузив на широкую переносицу очки, так как был слегка близорук. В кресле напротив сидела Гермиона и вышивала на белой салфетке для подголовника незамысловатый узор, ибо к более сложным завитушкам у неё не лежала душа и не было терпения. — Мне добавить ещё углей? — спросил мужчина, не отрываясь от статьи, быстро скользя глазами по свежей, шуршащей бумаге. — Если только Вам самому холодно, — ответила мисс Грейнджер, посмотрев на него исподлобья. Девушка рано убедилась, что мистер Снейп был человеком с десятком твёрдых привычек, одной из которых являлись частые посиделки возле камина. Эту любовь жариться с одной стороны и замерзать с другой Гермиона находила, если не странной, то весьма забавной. Словно в подтверждение её наблюдений, Северус поменял ноги местами и теперь подставил ближе к огню правую туфлю. Загадочно улыбнувшись, Гермиона вновь погрузилась в работу, совершенно не услышав стук молоточка. — Мистер Снейп! — меньше, чем через минуту, в комнату, как неукратимый вихрь, ворвался Гилдерой Локхарт. Его появление было настолько неожиданным и настолько шумным, что застало мисс Грейнджер врасплох. Она заметно подпрыгнула в кресле, дёрнулась и укололась. Да так, что тонкая игла угодила аж под самый ноготь. От неожиданно пронзившей её боли, девушка вскрикнула. Первым среагировал Снейп. Он вскочил с кресла, отбросив газету в сторону, и быстро опустился перед девушкой на колено. — Игла вошла неглубоко, — констатировал мужчина, осторожно беря её руку. — Ноготь не слезет. Девушка не сразу пропустила через себя его слова. Она напряглась, изогнулась, как кошка, вставшая на дыбы, когда мистер Снейп, с выверенной точностью ювелира, вытащил иголку. — Нужно продезинфицировать и наложить повязку, — Северус поднялся. — Пойдёмте в мой кабинет. У меня там переносная аптечка. — Мисс Грейнджер, мне так жаль! — с пылкой искренностью сказал Гилдерой, провожая молодых людей виноватым взглядом. — Не беспокойтесь, мистер Локхард, — сухо произнесла Гермиона. — Я всего лишь укололась. — Подумать только, из-за меня вы… — он не успел договорить, так как перед его носом закрылась дверь. Мисс Грейнджер ещё ни разу не была в кабинете мистера Снейпа. Как ей показалось, здесь творился хаос, который однако не мешал хозяину комнаты хорошо здесь ориентироваться. Пока мужчина искал в деревянном ящичке аптечки стеклянный сосуд с нужным ему содержимым, Гермиона смогла бегло осмотреться. Как она и предполагала, камином здесь пользовались либо очень редко, либо никогда: простое деревянное ограждение, выкрашенное белой краской, совсем не закоптилось. Массивная столешница рабочего стола была в некоторых местах прожжена — видимо, это было результатом неудачных опытов. Книжный шкаф просто ломился от книг. Некоторые из них неуклюжими стопками лежали на полу. — Присаживайтесь, — мистер Снейп приглашающим жестом указал на стул с низкой полукруглой спинкой, на которой давным-давно облупился лак. Сиденье, обитое ситцем так износилось, что уже нельзя было разобрать ни первоначального цвета, ни узора на ткани. Складывалось такое впечатление, что хозяин данной комнаты либо сильно экономил, не желая тратить деньги на мебель, которая ещё не утратили своей функциональности, либо был равнодушен к вещам, его окружающим. — Будьте добры вашу руку, — размеренный тембр голоса мистера Снейпа наконец заставил мисс Грейнджер вспомнить, с какой именно целью она пришла в его личный кабинет. Сиденье, набитое тростником, неприятно скрипнуло, однако вопреки и этому недостатку оказалось невероятно удобным. Гермиона позволила себе расслабиться. Позже она запишет в своём дневнике: «Когда мистер Снейп сел прямо рядом со мной, я заметила, что его волосы не такие блестящие и чистые, как напомаженные кудри мистера Локхарта. А его глаза, чернее угля, лишены всякой выразительности, словно любая эмоция гаснет в них ещё до того, как вырваться наружу. Руки этого стойкого, немногословного мужчины сухие и шероховатые, поэтому я не могла даже предположить, что они были способны на деликатность, сродни сокрытой нежности — с такой осторожностью он наложил повязку на мой указательный палец левой руки. Из-за внешности мистер Снейп кажется суровым, и тем не менее за его серьёзным лицом скрывалось неподдельное беспокойство.» — Боюсь, в ближайшие дни вы не сможете печатать на машинке, — обратился к девушке Северус, закончив. — Возьмите выходной в понедельник. Уверен, в участке отнесутся к вам с пониманием. Гермиона не удержалась от горькой усмешки. — Мужчинам права даются при рождении. Нам же, женщинам, приходится за них бороться. Это место и так досталось мне благодаря ходатайству мистера Уизли — давнего друга отца. Если я не явлюсь в понедельник, потому что укололась, на Клоук-Лейн все просто со смеху покатятся, — она резко остановила свой пылкий монолог. — Простите, я увлеклась, — девушка виновато опустила голову, в рассеянной задумчивости смотря на бантик на повязке. — Благодарю вас за помощь, — мисс Грейнджер торопливо присела в книксене. — Я оставлю вас с мистером Локхартом. Когда Гермиона вышли из комнаты, к её великому огорчению инспектор всё ещё был в гостиной. Поддавшись любопытству — или правильнее сказать неискоренимой бестактности — Гилдерой исследовал специальную подставку для трёх хрустальных графинчиков со спиртными напитками, которые нельзя было из неё вынуть, не имея ключа. — Ах, мисс Грейнджер! — воскликнул мужчина, в мгновение ока забыв о своём занятии. — Мне так жаль! — Это всё моя невнимательность. В этом нет вашей вины, мистер Локхарт. — Вы чистый ангел. Теперь в его присутствии она чувствовала себя более неловко, чем обычно. Гермиона краснела редко и только когда очень смущалась или очень сердилась. Сейчас она сердилась за то, что мужчина вновь слишком долго целовал её руку, да ещё и имел наглость откровенно массировать чувствительное место между костяшками её пальцев. — Если вы не возражаете, я поднимусь к себе, — сказала Гермиона, спеша воспользоваться удобным случаем. — Хорошего дня. Стоило ей со спокойной подвижностью лёгкой гондолы выскользнуть на лестничную площадку, как Гилдерой снова высунулся за дверь, с блеском триумфа в глазах провожая тихое шуршание её юбок. — Вы видели? — с поистине детской искренней радостью спросил инспектор, обращаясь к мисетру Снейпу. — Что именно? — с холодным спокойствием уточнил мужчина. — Прошу вас, мистер Локхард, будьте конкретнее. — Мисс Грейнджер так очаровательно краснеет. — И вы явились на порог моего дома в такой дождливый день только ради того, чтобы сказать мне это? — Ах, да! — опомнившись, воскликнул Гилдерой. — Я ведь пришёл для того, чтобы лично поблагодарить вас за… небольшую услугу, что вы оказали мне вчера, — инспектор хитро улыбнулся. — Всё прошло, как по маслу, — начал было рассказывать с энтузиазмом мужчина. — Избавьте меня от подробностей, — Северус с огромным трудом удержался, чтобы не закатить в раздражении глаза. В Лондоне, пожалуй, не было почти никого, кто бы не слышал об инспекторе Локхарте. Будучи единственным мальчиком среди многочисленных сестёр, Гилдерой уже в раннем возрасте был избалован женским вниманием. Этот несомненно красивый мужчина, жадный до удовольствия и влекомый исключительно вожделением, пока знал в любви одно лишь наслаждение. Он без труда сходился с женщинами, однако пресытившись радостью быстрых побед, без сожаления бросал их. Северус Снейп испытывал к мистеру Локхарту глухую неприязнь, но не имея возможности избежать его общества, нашёл отдушину в том, что не упускал ни единого случая, чтобы не поизмываться над тщеславным инспектором. Даже если последний того и вовсе не замечал. — Вы просто волшебник, — продолжал болтать Гилдерой, со щенячьей привязанностью ходя за мистером Снейпом следом. — Это навряд ли, — не поддаваясь его сладким речам, ответил Северус. — Я просто аптекарь. — Я хочу приобрести ещё, — глаза инспектора загорелись. — Так… на всякий случай. — Я оформлю ваш заказ в понедельник, — Снейп криво усмехнулся. — Один шиллинг и два пенса за сто грамм. Это было непомерно дорого, но инспектор Локхард не привык экономить на себе. — Я куплю двести.

***

— Твои переводы с французского всегда точны, как словарик, но лишены всякой страсти, — с присущей только ей одной прямолинейностью сказала молодая девушка со светлыми волосами и серебристо-серыми глазами. Полумну Лавгуд, дочь владельца дешёвой и по многочисленным слухам «совершенно несерьёзной» газеты «Квибблер Гэзет», в которую мисс Грейнджер еженедельно относила свои переводы, сидела рядом с Гермионой на красном диванчике в небольшой гостиной в доме на Холборн стрит и с видом, который можно было описать лишь только как отрешённый, перелистывала страницы, исписанные до тошноты аккуратным почерком. — Тебе следует поработать над этим, иначе мы будем вынуждены прервать наше сотрудничество, — с леденящим душу спокойствием произнесла девушка. Затем она коснулась руки мисс Грейнджер и, крепко сжав её, с тёплой улыбкой добавила: «Я пошутила.» Гермиона знала Полумну с самого детства, однако близкими подругами девушки стали лишь недавно. Мисс Грейнджер со стыдом вспоминала те времена, когда она, как и все остальные ученицы пансиона, считала эту эксцентричную и неординарную молодую женщину сумасшедшей, и даже звала её за глаза не Полумной, а Полоумной. Их отношения складывались очень непросто, однако со временем Гермиона научилась принимать мисс Лавгуд такой, какая она есть. Ведь в конечном итоге именно Полумна была одной из первых, кто поддержал мисс Грейнджер после исчезновения её родителей. Лишившись матери в девять лет, Луна — как её нежно называла Гермиона — очень чутко понимала, какие душевные страдания испытывала мисс Грейнджер. — Скажешь тоже, — фыркнула девушка. Гермиона неосознанно коснулась мочки уха и покрутила серёжку — тонкий жест, который не обошёл внимания Полумны. — Давай погадаю, — продолжая загадочно улыбаться, предложила мисс Лавгуд. Она не стала дожидаться ответа и, притянув руку Гермионы ближе к себе, начала её с интересом рассматривать. Мисс Грейнджер, давно привыкшая к причудливым поступкам своей подруги, противиться не стала. Куда большее внимание её привлекли перепелиные яйца, которые Луна всенепременно самолично каким-то невероятным образом приклеила к своей шляпке, завершив и без того безумную композицию перьями куропатки. — О, я вижу трёх мужчин, — с радостным ликованием выдала мисс Лавгуд. — Один развратник, второй святой, а третий… лицедей. Хм! — Будет тебе, — смутившись, Гермиона одёрнула руку. — Глупости говоришь. Рыжие, невероятно душистые, с бугристой кожурой апельсины были внесены мадам Помфри в гостиную. — Презент от мистера Локхарта, — с нескрываемым восторгом Поппи поставила корзиночку на стол и передала Гермионе записку. Полумна, с юркостью домашней кошки, тотчас же ближе подсела к подруге, заглядываясь на содержание записки. — А вот и развратник, — пробубнила себе под нос блондинка. — Он что сумасшедший?! — возмущённо воскликнула мисс Грейнджер, резко вставая. — Зачем мне килограмм апельсинов? — Я слышала, в них много витаминов, — простодушно прокомментировала мисс Лавгуд. — Уверена, инспектор Ловхард… — Локхарт, — нехотя поправила подругу мисс Грейнджер, начиная в раздражении массировать виски. — Пусть будет так… — продолжала Луна. — Имел самые благие намерения, прислав тебе столько апельсинов. В это время года они особенно сладкие, и особенно дорогие. — У меня на них аллергия такая же сильная, как и на его пустые слова, — пылко призналась Гермиона. Мистер Снейп, невольно услышавший, как за этой фразой послышался взрыв смеха, лишь криво улыбнулся. Северус хоть и не имел рвения заботиться о нравственности мисс Грейнджер, всё же уважал её восемнадцать лет как мужчина, посему был удовлетворён тем, что обладая неограниченной и опасной свободой, Гермиона оказалась девушкой благоразумной и не по годам умной. Часы в гостиной гулко пробили двенадцать дня, оповещая домочадцев о том, что пришло время обеда. Завидев в комнате хозяина дома, девицы в миг замолчали и, приняв самый благочестивый вид, тотчас же поздоровались. — А вот и святой, — не удержалась от своего наблюдения мисс Лавгуд, за что была тут же награждена перепуганным взглядом Гермионы. К их счастью, мистер Снейп, казалось, ничего не услышал.