Аптекарь с Холборн Стрит

Гермиона слонялась по кухне, с любопытством следя за тем, как в кастрюльке варился, тихонько побулькивая, апельсиновый джем. На этом настояла мадам Помфри — не выбрасывать же такой дорогой презент. В это время в общем холле, рядом с кладовой, раздался страшный грохот, следом за которым последовали громкие голоса. Мисс Грейнджер с встревоженным видом выскочила в коридор. Обычно по понедельникам к мистеру Снейпу приезжал поставщик, чтобы пополнить аптекарские товары. Видимо, что-то случилось. — Как можно быть таким растяпой?! — брюзжал Северус. — Прошу прощения, мастер Снейп, — виновато мямлил молодой человек, складывая выпавшие картонные коробочки обратно в ящик. — Что случилось? — им на встречу с улицы уже спешил мистер Хагрид, который и был поставщиком. — Невилл, — мужчина произнёс имя своего помощника с мягким укором и тяжело вздохнул. — Я споткнулся о ковёр, — начал своё оправдание юноша. Он поднялся и дёрнул головой в сторону, смахивая тёмные волны густых волос с лица. — Мне жаль, дядя Рубеус. — Что-то испортилось? — спросил мистер Хагрид, внимательно смотря на то, как Северус про себя пересчитывал количество коробочек. — Похоже, что нет, — заверил аптекарь. Невилл уронил плечи и издал вздох облегчения. — В этом ящике только салициловокислый натрий и виннокаменная кислота. Их упаковывают лучше, чем травы. Вам повезло, мистер Лонгботтом. Впредь будьте внимательнее, — с холодным укором подытожил Северус и подкрепил свою рекоммендацию многозначительным взглядом. — Да, мастер Снейп, — Невилл с досадой поджал губы. Похоже, напроситься в подмастерье к аптекарю не получится и в этот раз. Рубеус сочувствующе похлопал непутёвого племянника по плечу, после чего тот скрылся в кладовой. — Ах, мисс Грейнджер! — заметив девушку, мужчина тотчас же широко улыбнулся и помахал рукой в приветствии. — Мистер Хагрид, — она не смогла устоять перед столь заразительной манерой улыбаться и задорно хохотнула. Она обожала Рубеуса, и часто сравнивала его с Гулливером в стране лилипутов — таким рослым и крепким он был. О таких ещё говорят — «соплёй перешибёт кого угодно». — Как поживаете? Уже собираетесь в участок? — добродушно поинтересовался великан, немного покачиваясь из стороны в сторону. — Мы бы с радостью вас подвезли, но такой леди, как вы, не подобает ездить в крытой повозке. — Отсюда совсем недалеко, — сказала Гермиона. — Но я всё равно благодарна за ваше предложение. — Скажите, — Хагрид немного замялся, но всё же собравшись с духом, спросил: — Как поживает мадам Помфри? В его голосе сквозили робость и невысказанное обожание, что заставило мисс Грейнджер ещё больше просиять от радости. В дверь постучали и девушка хитро улыбнулась. — Почему бы вам не спросить её лично? — как бы невзначай посоветовала Гермиона. — Она как раз спешит открывать дверь. По коридору и правда семенила Поппи, придерживая рукой белоснежный чепец. Рубеус открыл было рот, но поняв, что мадам Помфри была слишком занята, чтобы сейчас обратить на него внимание, решил отложить свои попытки завести с ней разговор на следующий раз. — Что ж… — великан сконфуженно потоптался на месте и стоило только Невиллу появиться из кладовой, как его внимание тут же было переключено на докладные и прочие финансовые вопросы. — Мисс Лавгуд, — Поппи позволила девушке войти. — Луна! — радостно воскликнула Гермиона. — Как хорошо, что я ещё успела тебя застать, — Полумна быстро подошла к подруге и, не теряя времени даром, вынула из сумочки два конверта. — Приглашение на рождественский бал в честь десятилетней годовщины «Квибблер Гэзет». Мистер Снейп, это ваше, — блондинка протянула мужчине конверт, украшенный рисунком еловой ветви и диковинной рождественской игрушки — всё в стиле Лавгуд. Северус скорее с подозрением, нежели с нежеланием, принял приглашение и убрал его во внутренний карман. — На балу будет присутствовать добрая часть всей лондонской аристократии. Это замечательная возможность обзавестись новыми клиентами и расширить свой бизнес, — словно предвидя его писменный отказ, произнесла Полумна. — Touchér, — Северус довольно хмыкнул, видимо, признав в мисс Лавгуд достойного противника. — О, боюсь, нас ещё не представили, — простодушно сказала Луна, только что заметив юношу со слишком длинной чёлкой, что то и дело лезла ему на глаза. — Меня зовут Полумна Лавгуд, — с этими словами она протянула свою руку. От этого жеста молодой человек дёрнулся, словно его прошибло током. Будучи сыном простого лавочника, брать леди за руку — а в том, что девушка перед ним была леди, Невилл не сомневался — ему было неподобающе. Не зная, как поступить, он обратился взглядом к Хагриду за помощью. Тот лишь склонил голову в сторону и растерянно улыбнулся. Дамским прихотям положено было угождать. — Невилл Лонгботтом, — не совсем уверенным тоном ответил молодой человек и, приняв руку Полумну, кротко её поцеловал. — Ну, нам пора! — засуетился Рубеус, видимо не желая, чтобы его племянник выдал ещё какой-нибудь фокус или — не дай Бог! — ляпнул, не подумав. — Дамы. Но, как оказалось, Хагрид не так хорошо знал Невилла, как ему казалось. Юноша был настолько загипнотизирован большими, серыми и слегка на выкате глазами Полумны — что придавало девушке всегда удивлённое выражение лица — что он снова споткнулся о ковёр и с грохотом распластался на полу. Мистер Снейп всплеснул руками и закатил глаза. Мисс Грейнджер и мисс Лавгуд сдавленно хихикнули. Хагрид и Поппи принялись помогать бедолаге подняться. — Я выйду за него замуж, — восторженным шёпотом заявила Луна, смотря на спину высокого, совершенно нескладного и до комичности неуклюжего Невилла Лонгботтома.

***

— Моё платье не слишком простое? — с нарастающим волнением спросила мисс Грейнджер, в который раз поправляя оборку на подоле. — Что ты такое говоришь? — возмутилась Поппи. — Оно великолепно! Цвет чайной розы идеально подчёркивает твою юность, а эти серьги мерцают так же ослепительно, как и твои глаза. Ах! Миссис Грейнджер бы очень гордилась тобой сейчас, — мадам Помфри поджала дрожащие губы и быстро сморгнула проступающие на глаза слезы. — Это мамины серёжки, — прошептала девушка, смотря на своё отражение. Удивительно, как с возрастом мы становимся всё более похожими на своих матерей. Насыщенно-красный рубин в розетке из бриллиантов резко блеснул, словно вспышка, когда на средоточие чистого цвета упали лучи от настольной лампы. — На удачу. — Первый выход в свет — очень ответственное событие, — со всей серьёзностью напомнила мадам Помфри. — Со стороны миссис МакГонагалл было очень любезно согласиться сопровождать тебя сегодня. Она наверняка уже ждёт тебя в гостиной. — А мистер Снейп? — Мистер Снейп отбыл ранее, — ответила Поппи. Минерва МакГонагалл, их непосредственная соседка, поразила Гермиону своим сходством с Северусом, хотя девушка точно знала, что родственниками они не были. У мадам были чёрные, местами с сединой, волосы и строгий, бесстрастный взгляд, как у мистера Снейпа. Она была одета так изысканно, что не только отданное предпочтение цвету, но и выбор самой ткани подчёркивали все многочисленные достоинства этой невероятной женщины. Несмотря на свой возраст, миссис МакГонагалл была гибкой, как пальма и такой стройной, что со спины её можно было принять за девицу, нежели за овдовевшую даму бальзаковского возраста. Интеллигентная, храбрая и искромётная — она произвели на мисс Грейнджер неизгладимое впечатление. Когда экипаж подъехал к небольшому поместью Лавгуд, рождественская вечеринка уже была в самом разгаре. Звуки музыки реяли среди домов, прилепившихся друг к другу без каких-либо притязаний на архитектурную стройность. Полумна стояла в холле и, как истинная хозяйка дома, лично встречала гостей. Её платье в пол из двухслойного муслина вызвало такой общественный резонанс среди гостей, что эту смелую выходку будут обсуждать как минимум месяц, разбавив тем самым пресную жизнь лондонской аристократии. — Будь внимательна и скромна, — наставляла МакГонагалл. — Это поистине рассадник сплетен! — фыркнула в неудовольствии Минерва, стоило женщинам войти в душную, переполненную народом гостиную. Именно так Гермиона представляла себе сутолоку чужеземных базаров: яркое многоцветье женских нарядов, тяжёлые шлейфы духов перемешались с пряными ароматами угощений, взрывы смеха и звучание речи, перескакивающей с английского на французский и обратно, как теннисный мячик. — А вот и мистер Снейп. Мужчина коротко извинился и, кивнув, покинул свой круг общения. Мисс Грейнджер почему-то не удивилась, увидев его в чёрном костюме — в конце концов мистер Снейп никогда не изменял своим привычкам. — Дамы. Как много смысла заложено в одном простом жесте: поцелуе. В эпоху злых языков и строгих нравов — это как секретное послание, индикатор чувств. Мистер Снейп поцеловал руку мадам МакГонагалл, затем Гермионы. И в этом вежливом, но совершенно машинальном действии было столько холодного безразличия, что даже та ничтожная капля тщеславия, которой обладала мисс Грейнджер — а ведь любой человек в той или иной степени тщеславен — вскипела от возмущения. Она столько времени приводила в порядок свои волосы, румянила щёки, даже подкрасила губы. Да что же ещё нужно было сделать, чтобы вызвать у этого чёрствого человека хотя бы слабый кивок в знак поощрения? Это было тайной за семью печатями. — Мисс Грейнджер! — услышав до скрежета зубов знакомый голос инспектора Локхарта, Гермиона застонала. Девушка отвернулась, желая скрыть гримасу отчаяния, однако её реакция не ускользнула от внимательного взгляда миссис МакГонагалл. — Мадам, — мужчина расплылся в любезной до приторности улыбке. Его зубы блеснули белизной, а глаза — вожделением. — Мисс Грейнджер, я так рад, что вы в добром здравии и решили почтить нас своим присутствием. Разрешите мне здесь вам всё показать… — Постойте, — вмешалась Минерва, прервав нескончаемый поток слов Гилдероя. — Мисс Грейнджер ещё ни разу не выходила в общество. Она ещё совсем неопытна и наивна, поэтому сегодня её сопровождаю я. Инспектор Локхарт, если вы хотите пригласить Гермиону на танец, то обращайтесь сначала ко мне. А там уж я решу, можно ли её ставить с вами в пару. И где ваши манеры, молодой человек?! — Прошу прощения, — с пылающими ушами пробормотал мистер Локхарт, сложившись чуть ли не пополам в поклоне. Такой отпор он явно не ожидал. «Старая карга!» — не погнушался подумать про себя мужчина. — Пойдём, дорогая! Я познакомлю тебя со своей подругой Помоной, — женщина взяла Гермиону под руку и уверенно повела её по коридору, ведущему в другой зал. — Мадам, скажите, как мне избавиться от нежелательного внимания? — спросила мисс Грейнджер, продолжая приветствовать вежливым кивком встречающихся на пути гостей, как китайский болванчик. — Я вижу, что инспектор Локхарт решил взять тебя нахрапом, — точно подметила Минерва. — Боюсь, здесь вариант только один — сбежать с другим. — А если другого нет? — озадачилась девушка. — А не мистер Флитвик ли это? — минерва достала из сумочки монокль и начала щурить глаз. — Да, это определённо он. Постой здесь с минутку. Я только схожу поздороваться. — Хорошо, — рассеянно согласилась Гермиона, хотя идея бесцельно стоять в коридоре ей совершенно не понравилась. Неловко улыбнувшись проходившей мимо даме, мисс Грейнджер всё-таки решила поискать выход на балкон. Здесь было слишком душно и ей нужен был свежий воздух. Проходя мимо одной из комнат, девушка заметила, что дверь была слегка приоткрыта. Из темноты доносились странные звуки. Движимая природным любопытством, Гермиона коснулась холодной ручки и робко толкнула её от себя. Совсем чуть-чуть, но достаточно для того, чтобы суметь заглянуть вглубь комнаты. Это была библиотека — место, куда бы никто никогда не зашёл, будучи на балу. Бледный свет луны, сочившийся из больших полузадрапированных окон, падал на книжные шкафы. В этом полумраке, держась за полку обеими руками, запрокинув назад голову и широко расставив ноги, стояла женщина. Перед ней на коленях стоял мужчина и, зарывшись головой у неё между ног в смятом вихре подъюбошников, вызывал в ней то рваные вздохи, то дрожь, сопровождаемую сдавленным воем. Как на кураже, её тело отдалось какому-то незнакомому Гермионе ритму. Разве женщина могла так двигаться? И о, Боги! Откуда доносились эти непристойные звуки? И когда из-под юбок послышалось довольное мычание, сопровождаемое чваканьем и причмокиванием, мисс Грейнджер всё сразу же стало ясно. Она была ошеломлена этим новым знанием и чувствами, которые оно в ней вызывало. Вдруг женщина слабо качнула головой и её взгляд пронзил Гермиону, как стрела, вошедшая под самое сердце. Внутри всё похолодело. Не было сомнения в том, что они узнали друг друга.