Аптекарь с Холборн Стрит

Беллатриса Лестрейндж была известна в кругах своим дерзким нравом, граничащим с бесстыдством. И всё же, даже верховный судья Кингсли был порой вынужден закрывать глаза на её выходки, хоть он и славился своим исключительным чувством справедливости и своей неподкупностью. Её выдали замуж очень рано: в пятнадцать лет. Рудольфус Лестрейндж — человек влиятельный, но исключительно жестокий, — женился на Беллатрисе лишь потому, что она была из хорошего рода и за неё давали десять тысяч фунтов. Нужно ли говорить, что их союз был несчастливым? Уже в первые годы совместной жизни Белла поняла, что оказалась в ловушке, в тюрьме под названием «брак», из которой ей было не выбраться. Рудольфус часто бил свою молодую жену, а когда та была на седьмом месяце, он в порыве гнева столкнул её с лестницы, что привело к выкидышу. Не желая больше мириться с насилием над собой, с внезапными и бессмысленными вспышками его гнева, Белла предприняла попытку бежать, но её поймали и с позором вернули обратно. Поговаривают, что именно в тот вечер, она помешалась рассудком. Однажды, миссис Лестрейндж подслушала, как Рудольфус велел Доротее — её сиделке, — каждый вечер приносить успокоительные капли и следить за тем, чтобы та их неуклонно принимала. Беллатриса подменила капли на разбавленный яд — так она хотела уйти из этого мира и вернуться к своему небесному отцу, а заодно и отомстить мистеру Лестрейнджу, повесив на него вину за своё убийство. К счастью, Белла не только выжила, но и навсегда избавилась от мужа-тирана. Судья Кингсли лично приговорил Рудольфуса к пожизненному заключению. Так она снова стала свободна. Несмотря на то, что за долгие годы тяжёлого брака мистер Лестрейндж сильно подорвал её психическое здоровье, Белла была молода и ещё не утратила своей природной красоты. Высокая, величественная брюнетка с цепким взглядом карих глаз. Она привлекала мужчин не благожелательностью, как её старшая сестра Андромеда Тонкс, и не утончённостью, как младшая сестра Нарцисса Малфой. Нет, она манила мужчин своим неукротимым желанием жить так, как ей того самой хотелось. Она была словно дикарка, необузданная кобылица, которую всем хотелось себе подчинить. В свете джентльмены её сторонились, а в стенах спальни преклонялись, как какому-то божеству. Удивительно, что сёстры отличались друг от друга так разительно, как три сорта яблок, выросших на одной яблоне. Мисс Грейнджер была знакома с миссис Лестрейндж и всегда её побаивалась. Вот и сейчас она стояла неподвижно, словно приросла к полу, и не могла оторвать от этой женщины свой шокированный взгляд. — Гермиона? — девушка не сразу услышала неуверенный, но откуда-то знакомый голос. — Гермиона, это ты? Мисс Грейнджер наконец-то нашла в себе силы обернуться. Какое-то мгновение она смотрела на молодого человека перед собой в полной растерянности, как вдруг черты её лица прояснились, девушка широко улыбнулась и воскликнула: «Рон!» — Боже, как я рад тебя снова видеть! — со всей искренностью произнёс юноша с огненно рыжими волосами. — Вот уж не думал встретить тебя сегодня! — И я совершенно не ожидала. Когда ты вернулся с Ямайки? — спросила Гермиона, с любопытством рассматривая знакомое ещё с детства лицо Рональда Уизли. Казалось, теперь на его бледном носу было ещё больше веснушек. — Всего месяц назад. Я собирался тебя навестить, но отец сказал, что ты переехала и твоего адреса у него нет, — немного с укором заявил мистер Узли, нахмурившись. Но затем он поджал губы и добавил. — По поводу твоих родителей… мне очень жаль. Я узнал совсем недавно… — Не будем об этом здесь, — прервала его девушка и отвела глаза. — Я шла на балкон. Не хочешь меня сопроводить? — Мисс Грейнджер! — по коридору торопливым шагом им навстречу шла миссис МакГонагалл. — Мисс Грейнджер, вот вы где! Я повсюду вас ищу. — Простите, мадам. Мне стало душно и я решила освежиться, — ответила Гермиона. — Миссис МакГонагалл, это мистер Рональд Уизли. Сын доктора Артура Уизли. — Ах, ну конечно, — протянула Минерва, заметив неоспоримое сходство между Роном и Артуром. — Буду рада с вами как-нибудь поболтать. Однако, мисс Грейнджер, я уже договорилась с Помоной, что представлю тебя. Она как раз играет в гостиной в вист. Гермиона пообещала мистеру Уизли вальс, после чего молодой человек проводил мисс Грейнджер сочувствующим взглядом. Игра в вист была уделом старых дев и подслеповатых старушек. По крайней мере, так он думал. Помоной оказалась рыхлая женщина с добродушным круглым лицом. Она то и дело хохотала, ёрзая на стуле, словно в этом неумолимо стареющем теле была заперта детская непосредственность. Благо, в те времена мода была благосклонна к пожилым дамам, поэтому её платье никоим образом не сковывало движений. Миссис МакГонагалл всегда считала, что если бы Помона носила корсет, он бы на ней лопнул через десять минут — так сильно она смеялась. — Мадам Спраут, — чинно произнесла Минерва, представляя Гермиону своей давней подруге. — Это мисс Грейнджер. Я тебе о ней рассказывала. Помнишь? — О, конечно-конечно! — Помона ловко поднялась со стула и с одобрительной улыбкой на лице осмотрела девушку с ног до головы. — Вы — редкая красавица, моя дорогая. Уверена, у вас от женихов отбоя нет. — Ну, что вы такое говорите, — сконфуженно ответила мисс Грейнджер. — Как насчёт партии в вист? — Меня тоже включите, — небрежно, но властно, произнёс женский голос. Беллатриса Лестрейндж упала на стул и, откинувшись на спинку, осмотрела небольшую компанию. Карие глаза были тусклыми, словно затянулись крошкой льда. Её навязанное общество всех быстро смутило, но перечить ей было совершенно бессмысленно. Гермиона сглотнула неприятный ком и села на стул рядом с Беллой, всеми силами стараясь не смотреть на эту женщину и не вспоминать то, чему она стала невольным свидетелем. Однако с каждой минутой чувство тревоги неудержимо быстро росло внутри. Миссис Лестрейндж была на подобие взрывчатки, которая могла рвануть в любоё время. Никто не мог предугадать, когда её настигнет очередной приступ буйного помешательства. — Погода в Лондоне нынче такая сырая, — решилась, наконец, прервать удушающее молчание добродушная Помона. — Уверена, до Рождества даже снег не выпадет. — Что за глупости ты говоришь? — возразила Минерва, делая первый ход бубновой семёркой. — Пэгги вчера вечером вывесила во дворе бельё, а на утро оно всё задубело от холода. Она минут десять била простыни скалкой. — А вы как считатет, мисс Грейнджер? — миссис Спраут положила на семёрку десятку. — Я полагаю, — начала было Гермиона, но Беллатриса её тотчас же перебила. — Я слышала, вы были вынуждены съехать, — миссис Лестрейндж долго и проницательно смотрела на девушку, сложив пухлые губы, как китайская фарфоровая кукла. — Стоит мне только подумать, что мой племянник выжил вас из родного дома, как во мне закипает кровь. Надеюсь, вы не бедствуете? — Мисс Грейнджер достойно справляется с выпавшими на её долю испытаниями, — ответила за девушку Минерва. — О, я в этом не сомневаюсь, — кривая улыбка исказила губы Беллатрисы, когда она слегка подалась телом вперёд. — Но мисс Грейнджер так юна и неопытна. Впереди её ждёт ещё столько соблазна. Нужно быть очень осторожной, чтобы не попасться в ловко расставленные сети. Мужчины падки на одиноких женщин, а девичья честь рвётся так же быстро, как и эта нитка жемчуга, — взгляд миссис Лестрейндж скользнул по шее Гермионы. Затем она потянула на себя украшение, после чего небрежно выронила его из рук. — Ваше беспокойство безосновательно, — выказывая невероятное долготерпение, заговорила мадам МакГонагалл. — Мисс Грейнджер со служанкой снимает комнаты у мистера Снейпа, а я его непосредственная соседка… — Снейп?! — сказала, как выплюнула, миссис Лестрейндж, резко повернувшись. Её лицо исказилось в гримасе отвращения. — Эта презренная жаба с гасконским носом. — Ну, это уже слишком! — запротестовали в голос Помона и Минерва. Последняя даже отбросила карты на стол, не желая продолжать партию в подобной компании. — Возмутительно, что такой голодранец учился в том же университете, что и мой кузен, Сириус Блэк. Если бы не покровительство того профессора, он бы чистил ботинки за четыре пенса на Хаммерсмит, — широкие ноздри Беллатрисы раздулись. Глаза сверкнули безумием. — Принадлежность к тому или иному сословию не определяет наших талантов, — смело, даже дерзко ввернула мисс Грейнджер, чем поразила не только мадам Спраут и МакГонагалл, но, по-видимому, и разгневала Беллу. — Мистер Снейп очень серьёзно относится к своей профессии. В карих глазах миссис Лестрейндж сквозила невысказанная ярость. В эту ускользающую секунду Гермиона слишком поздно поняла, что упустила тот момент, когда Беллу ещё можно было как-то контролировать. — Вы так за него заступаетесь, что некоторые могут увидеть в этом тайный смысл. Спокойный и уверенный фасад Гермионы пошатнулся, когда она почувствовала у себя на колене чью-то ладонь. Девушка инстинктивно сжала ноги, когда острые ноготки миссис Лестрейндж — а в том, что это именно её горячая рука блуждала у неё по ноге, Гермиона не сомневалась — игриво, как при щекотке, прошлись по внутренней части бедра. — В моих словах нет никакого тайного смысла, — дрогнувшим голосом ответила мисс Грейнджер. Она напряглась и судорожно стиснула пальцы. — Я всего лишь поделилась своими наблюдениями. — Тогда… — Белла широко расскрыла глаза и наклонила голову в сторону. — Позвольте и мне поделиться своими наблюдениями. — Миссис Лестрейндж, хватит! — строго воскликнула Минерва, однако, Белла её либо не услышала из-за громкой музыки вальса, либо услышать не захотела. — Он не знает, что такое женщина, — теперь Беллатриса была так близко к Гермионе, что девушка могла чувствовать её тлетворное дыхание возле своего уха. — Он не прикоснётся к тебе так, как тебе это нужно, — при этих словах мисс Грейнджер резко вздохнула, и когда рука Беллы заскользила у неё между ног, девушка аж подпрыгнула на месте. — Прекратите немедленно, — только и смогла прошептать Гермиона. — От него даже невеста сбежала с другим. Ты не знала? — с диким триумфом Беллатриса смотрела в большие от удивления глаза мисс Грейнджер. — Послала ему письмо и была таковой. Я знаю, потому что Сириус лично помог им сбежать, — женщина начала тихо посмеиваться. — Вот только корабль до Америки так и не дошёл. — Что? — в ужасе переспросила Гермиона. — Утонули, — Белла просто пожала плечами. — Оба. — Мисс Грейнджер, мы уходим, — Минерва демонстративно поднялась с места. Гермиона помогла себе ослабшими руками, оперевшись ими о стол. Её щёки пылали, голова шла кругом. Она даже не смогла запомнить лицо мужчины, который сказал ей: «Мисс Лавгуд велела мне передать, что ждёт вас в библиотеке.» И она тем более не заметила, как безумная улыбка Беллатрисы Лестрейндж превратилась в совершенно дикий оскал.