***
Сол не знал, зачем спустился в подвал замка. Это не была темница в привычном смысле слова, но сейчас именно там держали Андреаса. И специалист очень хотел посмотреть на бывшего друга сейчас, когда роли сменились. Только вчера вечером, когда Стелла сообщила, что они арестовали Андреаса, Сильва понял, что он, на самом деле, далеко не добр. Все хорошее, что в нем было, словно исчезло вместе с Фарой и теперь в нем остался лишь гнев и ненависть. К тем, кто уничтожил его семью. Подвал был похож на лабиринт, но Сол бывал здесь достаточно часто в молодости и прекрасно знал, куда идти. Здесь не было темно, маленькое солнце под куполообразным потолком, подпитывающееся от искусственного солнца Солярии, освящало каждый угол. И так будет, пока жив хоть один правитель Первой династии. Андреас сидел в маленькой камере максимально далеко от входа. Рядом стояли несколько стражей, один из них кивнул Сильве, и мужчина узнал в нем выпускника прошлых лет. Когда-то этот мальчик отчаянно скучал по дому, и Фара магией избавляла его от кошмаров. А теперь он был в гвардии Солярии. — Ну и как тебе на моем месте? Мужчина поднял голову, и Сильва усмехнулся, заметив многочисленные ссадины и разбитую губу. Но Андреас все равно оскалился, а в светлых глазах, как и прежде, горела ненависть. — Думаешь, ты победил? — лающий злой смех сотряс камеру, но оборвался также быстро, как и начался. — Нет. Ты проиграл. Я сломал тебя. А Розалинда сломала твою Фару. Сол не стал себя останавливать: сократил расстояние между ними и со всей силы врезал мужчине по лицу. Голова дернулась в сторону, из запекшейся раны на губе снова потекла кровь. Но Сильве было плевать, он хотел причинить боль. И чем сильнее, тем лучше. — Не смей говорить о ней. Я знал, всегда знал, что она тебе отказала, — он поднял его голову и заставил посмотреть себе в глаза. — Ты как шакал, как падаль, но ни меня, ни Фару тебе не уничтожить. Ты — ничто. Ничтожество, которое смеет говорить о ней. И я выбью из тебя это. Сол перестал себя контролировать. Он бил и с каждым новым ударом хотел ещё. Внутри него бился огонь желания причинить боль, темный, жгучий, мерзкий. Но каждое движение причиняло мрачное удовольствие, которое он не испытывал никогда. Силу, власть, пьянящее чувство превосходства. — Мистер Сильва! — крик Ская словно выдернул его из пелены жестокости, приводя в чувствуя. На полу лежал бывший друг, весь в крови и едва дышал, а позади с широко распахнутыми глазами стоял его сын. — Скай… Но парень повернулся спиной и побежал вверх. А Сильва вдруг понял, что сейчас лишился всего. Такое Скай не простит никогда. Просто не поймет.***
Скаю казалось, что ему больше не во что верить. Он бежал от той страшной картины, которую никогда не предполагал увидеть: его приемный отец избивал родного. Тот Сол Сильва, которого Скай знал, похоже, умер в камере от пыток Розалинды, Луны и Андреаса. — Скай! Стелла стояла у границы дорожки в парке, собираясь прогуляться, но вид перепуганного друга явно изменил ее планы. А парень не знал, что ей сказать. — Стелла. — Что случилось? — Пойдем отсюда. Пожалуйста. Девушка кивнула, все ещё не понимая, в чем дело. Неожиданно из подвалов появился Сильва и двинулся было в их сторону, но она покачала головой, останавливая его. Чтобы между ними не произошло, сейчас Ская лучше доверить ей. Мужчина остановился, и Стелла быстро пошла рядом со Скаем, которого ноги будто сами несли вперёд. Он часто бывал в этом парке, и будучи совсем маленьким, гуляя по тропинкам с Фарой или Солом и уже взрослым, приезжая сюда со Стеллой. Тогда он думал, что все очень просто и он сумеет выполнить все, что выпадет на его долю, но этого не случилось. — Как мы оказались здесь? — Стелла бросила на него удивленный взгляд, но сам Скай пристально смотрел на статую впереди. Девушка была уверена, что он всматривается в Сильву и Даулинг. — Я не понимаю, о чем ты. — Мы ведь были просто детьми. Как в одно мгновение ты стала королевой, а я оказался втянут в водоворот лжи? Она не знала ответа. За последнюю неделю, прошедшую с убийства матери, Стелле казалось, что на ее плечи свалилась вся тяжесть мира и она сама стала старше лет на десять. Когда-то ей казалось, что быть королевой — просто, что она справится с этим, но сейчас понимала, что хаос стоит за порогом и, кажется, только Луна своей сталью и мощью могла его сдерживать. Но есть ли все это в ее дочери? — Таков наш путь. Это твердил ей отец, пока был жив, потом мать, а потом и директриса. А теперь она сама готова повторять это Скаю и самой себе, то ли пытаясь убедить его, то ли себя. — Сильва чуть не убил моего отца, — слова были наполнены горечью, и Стелла поняла, что ее бьёт дрожь. Сол Сильва всегда был для нее хорошим человеком, он всегда поступал правильно, но то, что говорит сейчас Скай — совершенно не правильно. — Я никогда не думал, что он может так сделать. — Он — воин, Скай. — И должен сражаться с врагами! — голубые глаза сузились, встречаясь взглядом с девушкой. — С Сожженными. — Не только Сожженные сейчас сражаются с врагами. Твой отец тоже враг. Как и Розалинда. — Андреас был безоружен. Сильва всегда говорил, что нельзя нападать на безоружного. Надо всегда поступать правильно. — Но что правильно сейчас? — Стелла хотела вернуться в прошлое, когда не задавала бы этот вопрос, а если бы спросили ее, она легко на него ответила бы. — Идёт война. Мир, который мы видели только в снах и читали в книгах возвращается. Сожженные едва ли не держат в кольце Алфею, вчера на границе Солярии была уничтожена деревушка. Война возвращается, Скай. А на войне не бывает хороших. Парень вновь посмотрел на статую, и принцесса последовала его примеру. В сердце парка Солярии были увековечены воины, люди, которые уничтожили множество тварей, которые столкнулись лицом к лицу с войной и вышли победителями. — Мы тоже победим. Мы справимся со всем этим, Скай. Гонг начал звонить. Сильные удары сотрясали землю. Они оба оказались на ногах, никогда раньше не слышавшие этого звука. Тревога. — Ага, победим, — Скай не сумел сдержать усмешку, в то время как у девушки душа ушла в пятки. — Если выживем. — Добро пожаловать в хаос.