Хочешь хорошо провести время, звони

Посылка с Amazon прибывает пару дней спустя и когда Лань Чжань приходит домой с работы и находит её у двери, на одно долгое мгновение он искренне не помнит, что он заказал. Когда он поднимает её, содержимое коробки сдвигается и перевешивает одну сторону, и осознание приходит к нему с волной горячего, стыдливого румянца. Лань Чжань возится у двери, а потом практически захлопывает её за собой, как будто его соседи с первого взгляда могут понять, что он купил дилдо и заказал его с доставкой на дом. Он ставит коробку на столик в прихожей, специально предназначенный для такого, и стойко игнорирует её все то время, что он переодевается из рабочего в домашнее и готовит ужин. Сам факт присутствия коробки прожигает дыру в его сознании все это время, и после того, как он доедает свою пиалу риса с жареным тофу и тушенной капустой, он расправляет плечи и идет навстречу неизбежному. Коробка внутри коробки (та, в которой лежит дилдо, который он заказал, для себя) удивительно непримечательная снаружи, бренд и некоторая эвфемистическая копия, напечатанная красным на бархатном черном картоне. Лань Чжань находит это удивительным, потому что как иначе ты можешь узнать, что ты покупаешь, если бы покупал это в магазине? Мгновение спустя он получает свой ответ, когда он открывает то, что оказывается крышкой над прозрачным пластиком, и получает возможность прекрасно рассмотреть свой новый дилдо, в объятиях черного картона. Лань Чжань захлопывает крышку и медленно дышит какое-то время. Это глупо. Это интимная секс-игрушка. Миллионы людей покупают и используют их каждый день. По статистике, то, что у него будет секс-игрушка, возможно, сделает его еще более нормальным. Лань Чжань успокаивается и снова открывает крышку, он смотрит на дилдо таким взглядом, каким обмениваются герои тех фильмов про кунг-фу, которые его заставлял смотреть Вэй Ин, словно силиконовый фаллос его заклятый враг. Дилдо, так как это обычный дилдо, никак не реагирует. Чувствуя себя немного жалко, будто он победил, непонятно как, Лань Чжань начинает разбирать упаковку, чтобы получше рассмотреть свою покупку. За исключением цвета, он до стыдного реалистичный - вылепленные вены и реалистичные яйца у основания, ну и присоска. Он также удивительно похож на оригинал, немного мягкий снаружи вокруг более жесткой сердцевины. Он не особо уделял внимание характеристикам товара, так что в результате Лань Чжань приятно удивлен тем, что игрушка довольно приемлемых размеров. В свое время он видел некоторое дерьмо в интернете, несмотря на все его попытки не увидеть вышесказанное, и он не знает, чтобы он делал если бы случайно купил что-то настолько же до комичного огромное. И, никуда от этого не деться, но, с академической точки зрения, глядя на игрушку в своих руках, он представляет как вводит её в себя и все его тело сжимается от паники, а рука так сильно сжимает дилдо, что на ней побелели костяшки. Он быстро отбрасывает идею, с усилием расслабляется, и поворачивает дилдо в руке, чтобы поймать свет. Он достаточно красивый, насыщенного и богатого красного цвета, и глиттер поблескивает при движении. Лань Чжань не совсем уверен, что ему делать с игрушкой, теперь когда она у него, но она хотя бы эстетически приятна. Не имея никаких идей, он относит её в спальню, оставляет на прикроватном столике, и разбирает коробку на переработку. Решив провести нормальный вечер, Лань Чжань немного играет на Switch - он скачал новую игру про одинокую девушку, которая исследует красивый акварельный мир. Графика потрясающая, а саундтрек завораживает, и это все почти позволяет ему игнорировать существование дилдо. Ровно в 19:30 он сохраняет игру, выключает Switch, чтобы не проводить много времени перед экраном монитора перед сном, и достает свой гуцинь. Правда, игра на гуцине заставляет его вспоминать воскресенье у Вэй Ина; и восторженное лицо Вэй Ина, когда они вместе импровизировали; и рот Вэй Ина раскрашенный в глубокий сливовый цвет; и Вэй Ин в каком-то наряде из ремешков, которого он до сих пор не видел; как он купил Вэй Ину дилдо, такой же, как тот, в его спальне; и просто Вэй Ин. Он сбивается на том же отрезке три раза подряд прежде чем оставить гуцинь, потому что он не заслуживает такого обращения. Лань Чжань становится в дверном проеме своей спальни и смотрит на дилдо, лежащий на прикроватном столике. Он никак не реагирует, кажется, ему приятно просто существовать в мире, когда его не используют ни для каких других целей, кроме украшения. И хоть это глупо и нелогично так думать, поскольку, и это невозможно не подчеркнуть, неподвижный предмет, но Лань Чжаню кажется, словно он насмехается над ним. Он пересекает комнату, решительным движением хватает игрушку со стола и уносит в ванную. Его обычный душ сейчас менее расслабляющий, чем обычно, и все из-за дилдо, лежащего на небольшой полочке для шампуня и кондиционера, он красный, поблескивает и давит на него своим присутствием. Он стойко его игнорирует, потому что никакой искусственный член не заставит его торопиться. Лань Чжань - здоровый взрослый человек, и что-то, что он купил для себя, не нарушит его душевного равновесия, независимо от типичного предполагаемого использования такого предмета. Когда остатки пены смываются с его кожи, он поворачивается, чтобы рассмотреть игрушку, позволяя ей на некоторое время полностью стать объектом своего внимания. Он берёт её в руку, крутит, стоя под потоком воды, и пытается понять, в чем же его предназначение - здесь и сейчас. Потом Лань Чжань вспоминает пару советов, которые он где-то вычитал, и он тратит минуту на то, чтобы тщательно помыть дилдо с мылом и сполоснуть его. Это очень странный опыт - дилдо действительно ощущается очень реалистичным, особенно - нагретым от воды. Он читал про эффект “зловещей долины”, и это кажется очень похожим - все элементы этого предмета говорят о том, что он должен быть частью человеческого тела. Лань Чжань прищуривает глаза и предполагает, что это может быть частью красного блестящего человека, и это является настолько поразительным мысленным образом, что он позволяет себе отвлекаться на него дольше, чем он хотел бы признать. Он встряхивает головой, возвращая фокус на дело рук своих, и под “делом”, он имеет в виду дилдо, и под “руками своими”, он буквально имеет в виду свою руку. Лань Чжань засовывает дилдо себе в рот. Лань Чжань узнает, каково это, когда у тебя во рту дилдо, и оценивает это ощущение от нейтрального к негативному. Его челюсть слегка растянута, и он смутно чувствует, что хочет глотать и ему нелегко это сделать. Слюна начинает собираться у него под языком, и раз уж он начал думать про свой язык, он продолжает эксперимент немного покрутив им по головке дилдо. Это, тоже, ощущается довольно нейтрально. Это дилдо. У него во рту. Его либидо это не впечатляет. Лань Чжань достает дилдо изо рта и снова подставляет голову под душ, думая. В том видео, которое до сих пор преследует Лань Чжаня и днем и ночью, Вэй Ину определенно нравилось, когда дилдо был у него во рту. Конечно же, Лань Чжань в курсе, что порно - это представление, но он также видел, как Вэй Ин кончал на камеру, и такое сымитировать было бы сложно. Может ему стоит возбудиться, перед тем как отсосать дилдо? Это поможет? Лань Чжань откладывает дилдо, закрывает глаза, и думает о Вэй Ине, о том, как рот Вэй Ина расплывался в улыбку вокруг силикона, о его прессе, заляпанном спермой, о его возбужденном члене в красных трусах или в кружеве, или вообще без ничего. Он гладит себя ладонью, возбуждаясь. Его тело всегда готово реагировать на Вэй Ина, и уже скоро Лань Чжань ласкает свою вставшую эрекцию. С членом в руке, он вслепую снова тянется за дидло, находит его на ощупь, и снова берет его в рот. Так намного лучше, возбуждение бурлит в его крови и силикон уже не кажется лишним предметом. Его глаза закрыты, и так ему проще сконцентрироваться на ощущениях, вместо того, чтобы обращать внимание на странный образ перед глазами, он позволяет своему рту смягчиться и двигаться, нежно изучая игрушку. Он не дает второй руке скучать, надавливая большим пальцем под головкой своего члена, и иногда скользит ниже, чтобы обхватить ладонью свои яйца. Лань Чжань представляет, что держит во рту Вэй Ина, что это член Вэй Ина у него на языке, и его глаза распахиваются, когда волна дрожи проходит по всему телу, острым возбуждением отзываясь внизу живота, а вода смывает капельки предэякулята. Оу. Так вот в чем фокус. Лань Чжань закрывает глаза и снова думает о Вэй Ине, который стоит над ним, его рука на затылке Лань Чжаня пока тот отсасывает ему… Стоп, стоит? Какой у Вэй Ина рост? Он стоит на столе? Он сидит на холодильнике? Какая же там должна быть логистика, если Лань Чжань стоит в полный рост и каким-то образом делает минет Вэй Ину? Итак, хрупкая фантазия распадается, и Лань Чжань остается стоять в душе с дилдо во рту и рукой на своем возбужденном члене. Он убирает дилдо и смотрит на него, будто это его вина, его челюсть немного ноет, а его эрекция ноет еще сильнее. Хорошо, что ему нужно, чтобы это сработало? Лань Чжань снова думает о том видео Вэй Ина, его основном (практически единственном) визуальном примере орального секса, и анализирует. Вэй Ин был на коленях. Может быть, если Лань Чжань станет на колени, его мозг успокоится и заткнется? Если он не разберется с этим быстро, через десять минут у него закончится горячая вода. Лань Чжань находит место на плиточном полу его душа, где он может стать на колени, не утонув и не замерзнув, и выставляет дилдо вперед, прикидывая, какой у Вэй Ина рост. Присоска оказывается удивительно эффективной. Лань Чжань смотрит на дилдо, который теперь тычется в него со стены душа, и улавливает момент абсолютной, идеальной ясности в том, как чертовски нелепо он выглядит сейчас. Он позволяет этому пониманию пройти сквозь него, и вода из душа смывает его. Когда этот момент проходит, у него остается только едва тлеющее чувство стыда и все еще требующая внимания эрекция. Он закрывает глаза, думает о Вэй Ине и наклоняется вперед, чтобы поймать дилдо ртом. Так определенно легче, шум душа вытесняет собой все другие звуки, силикон уже нагрелся до температуры тела, а колени Лань Чжаня отзываются приятным чувством дискомфорта. Он устраивает одну руку в основании дилдо, представляя что это кожа Вэй Ина, а его другая рука возвращается на его собственный член, который уже было начал опадать, но он снова оживляется, когда Лань Чжань раскрывает губы вокруг выдуманного члена Вэй Ина и скользит языком под головкой. У него самого это место очень чувствительно, так что он предполагает, что у Вэй Ина так же. Он представляет, как Вэй Ин вздрагивает, сжимает руку в его волосах, но в остальном, не двигается, позволяя Лань Чжаню исследовать его. Он сосет, втягивая щеки, и представляет, как Вэй Ин дергается и нечаянно толкается в его рот. Он представляет, как Вэй Ин тихонько ловит ртом воздух, стонет и вздыхает, представляет, как Вэй Ин разговаривает, рот не останавливается даже когда Лань Чжань заглатывает его настолько глубоко, насколько может. (Оказывается, не очень и глубоко - Лань Чжань обнаруживает свой рвотный рефлекс и тут же отстраняется. Это только первые стадии исследования, ему не нужно торопиться.) Вэй Ин в его голове гладит его по волосам и говорит: “Посмотри на себя, сосешь мой член так, словно ты создан для этого”. Вэй Ин в его голове содрогается, корчится и просит: “Господи, Лань Чжань, да, пожалуйста, я, блять, скоро кончу, заставь меня кончить”. Вэй Ин в его голове, на дрожащих ногах, опирается на стену душа и держится за волосы Лань Чжаня двумя руками, так что ему приходится тянутся вперед и взять член Вэй Ина глубже в рот, пока тот говорит: “Блять, детка, ты такой хороший, я так тебя люблю”. Лань Чжань кончает, представляя член Вэй Ина у себя во рту, слова Вэй Ина из его фантазии все еще звучат у него в голове, он невероятно смущающе шумный с силиконом на языке, его дергает и трясет, и он ласкает себя все это время, пока его член не становится слишком чувствительным и ему приходится остановиться. Он садится на пятки, позволяя воде литься на него, погружая его в успокаивающее физическое ощущение этого. Его челюсть ноет, а от всасывания мышцы горла болят аж до самой ключицы. Его колени тоже болят и на них, скорее всего, появятся синяки. Но больше всего у него болит сердце, от того, как сильно он жаждет услышать слова, которых никогда не произнесут, но он уже привык это игнорировать, и сейчас поступает так же. Несмотря на все это, он в эйфории, он словно парит, и чувствует себя более сексуально удовлетворенным, чем когда-либо в своей жизни. Лань Чжань открывает глаза и смотрит на красный блестящий силикон со смесью благодарности и презрения. Прямо сейчас он не в настроении разбираться в причинах возникновения этих чувств, так что он снимает его со стены с уморительным чпокающим звуком, снова его моет, и оставляет его в ванной на столешнице, высыхать. Этой ночью он спит, как убитый, глубоким сном без сновидений, и абсолютно выжатый. На следующее утро, охваченный желанием, которому он не в силах сопротивляться, собираясь на работу, он вставляет в уши пару простых серебряных сережек-колечек, серебряные капельки свисают с них и болтаются при движении. На этой неделе он уже сделал то, о чем даже и не мечтал, и кончилось все неплохо (а если точнее, он кончил просто восхитительно) и это придало ему храбрости. Лань Чжань хочет быть смелым. Лань Чжань хочет быть тем, кого он видел на снимках Вэй Ина. Правда полдня он ужасно переживает, определенно на работе или на улице кто-то заметит его сережки и....сделает что-то. Что-то плохое. Он не уверен, что именно, потому что его тревожность никогда так и не придала его страху конкретную форму. Он всегда был расплывчатым и туманным. Кто-то заметит его, поймет что он ненормальный, и это приведет к ужасающему исходу. Эта возможность, это ожидание парит над ним до самого обеда когда Цинь Су - одна из администраторов - заходит на кухню для сотрудников, улыбается ему и говорит: - О! Я и не знала, что у тебя проколоты уши! Сережки новые? Лань Чжань дышит медленно и спокойно. Все хорошо. Фокусируя взгляд на плече Цинь Су, он с трудом отвечает: - Нет, - пауза. - Я не часто ношу сережки. - О, тебе стоит! - Говорит Цинь Су, доставая свой обед из холодильника. - Они отлично выглядят! Сережки - мой любимый вид украшений, ведь они такие маленькие и их легко хранить. - Она включает чайник и кидает на него робкий взгляд. - Моя коллекция уже выходит из-под контроля. - Мг, - говорит Лань Чжань, хотя все его тело напряжено от разбушевавшегося инстинкта "бежать или сражаться" или сделать хоть что-нибудь, но Цинь Су просто напевает что-то пока готовит свой чайник с чаем, добавляет воду и собирает обед на поднос. - Хорошего обеда, Лань Чжань! - Говорит она дружелюбно, покидая кухню, скорее всего для того, чтобы поесть у себя за столом или, возможно, на диване у окна с хорошим видом на близлежащий парк. Лань Чжань краем глаза наблюдает за её уходом, и расслабляет мышцу за мышцей, опуская плечи. Никто больше ничего не сказал о его сережках. На следующий день, Лань Чжань надевает новую пару. Дилдо отправляется в его прикроватную тумбочку, рядом со смазкой и влажными салфетками, он перестает зацикливаться на нем до субботы, когда проверяет OnlyFans. Он надеется увидеть фото Вэй Ина в той вещице из ремешков, которую он еле смог рассмотреть в воскресенье, потому что он не может перестать думать о ней, но увы. На самом верхнем фото - коробка с Amazon, и подпись: ОМГ гляньте я получил ПОДАРКИ!!! 🎁🎉 Мне было с ними очень весело, спасибо тебе, тайный поклонник!!😘 Лань Чжань кликает на превью поста и следующее фото словно дает ему пощечину, и он все понимает, ведь это он тайный поклонник. На самом фото - дилдо, все еще в коробке, черный комплект белья, и борцовское трико разложены в художественном беспорядке на деревянном полу. Там есть сэлфи Вэй Ина в обоих нарядах, он позирует у зеркала, и камера в его руке четко запечатлела как полосочки контрастируют с его кожей, прозрачная ткань белья не скрывает ничего, а прозрачные трусики “тонг” из комплекта очевидно и не должны были скрывать его полувставший член. Трико технически скрывает больше кожи, но на деле не менее откровенно - тесно прилегающий к телу спандекс не оставляет места воображению. Он клацает дальше, ожидая еще фото, но вместо этого загружается видео, и на превью (Лань Чжань сглатывает, во рту пересохло) улыбающийся Вэй Ин демонстрирует камере красный блестящий дилдо. Лань Чжаню требуется много времени, чтобы эмоционально подготовиться, прежде чем он сдается неизбежному и нажимает плей. - Привееет! - Вэй Ин воркует с камерой, широко улыбаясь. На нем сегодня только подводка, никакого другого макияжа, и он, очевидно, голый, потому что он в кадре только по пояс. - Это мой любимый тип видео, в котором я благодарю людей за то, что они такие милые и присылают мне подарки! - Видео прерывается и показывает Вэй Ина в черном белье, меняющим позу за позой, и потом идет такой же отрывок в борцовском трико. Вэй Ин продолжает, - Они оба были в моем вишлисте уже какое-то время и в живую они еще лучше, чем я думал! Разве они не секси? Разве я не охуеть какой горячий в них? - Видео сменяется и он снова сидит. Лань Чжаню кажется, что он узнает стену за кроватью Вэй Ина, пока тот продолжает. - Но вот самый классный подарок! - Он демонстрирует дилдо на камеру, покрутив его в разные стороны на свету. Внезапно, появляется отрывок, где дилдо лежит на черной ткани под интенсивно драматическим освещением, а на фоне звучит ангельский хор. Лань Чжань чуть не поперхнулся от смеха, который застрял у него в горле, абсурдно поразительный и восхитительный. В кадр возвращается Вэй Ин, он держит дилдо у лица, словно ценное сокровище, и трется об него щекой. - Он такой красивый! - Говорит он, поглаживая его. - Мне так нравится! Это мой новый любимчик! У Лань Чжаня краснеют щеки, будто Вэй Ин действительно говорит спасибо ему, а не, как он думает, рандомной анонимной персоне из интернета. Улыбка Вэй Ина становится скорее соблазнительной, он опускает веки слегка и добавляет: - Я подумал, что лучшим способом сказать спасибо моему тайному поклоннику, будет показать ему как сильно мне понравилась моя новая игрушка. Я надеюсь, что тебе это понравится, кем бы ты ни был! Экран становится черным на мгновение, но потом изображение возвращается и в кадре теперь видно кровать Вэй Ина. Румянец и жар щек распространился теперь по всему телу, потому что Вэй Ин определенно голый, с возбужденным членом на бедре, и он сидит, приподнявшись, на груде подушек. Дилдо лежит рядом с его бедром, глаза Лань Чжаня застряли на видео где Вэй Ин капает смазкой на свои пальцы и тянется вниз между ног. Кадр сменяется на более близкий и Лань Чжань не может перестать смотреть как Вэй Ин скользит мокрыми пальцами по краям своей дырочки, дразня. Вэй Ин стонет, дрожащий звук, который висит в воздухе, как удерживаемая нота, и Лань Чжань захлопывает ноутбук, встает и направляется в спальню. Двигаясь с методической точностью, Лань Чжань отодвигает одеяло, ставит ноутбук и собирает гору из подушек. Он берет из ванны полотенце и раскладывает его поверх простыней, затем раздевается и залезает на кровать. Закрывая глаза, он делает глубокий вдох, концентрируется на себе и снова открывает ноутбук. Он отматывает видео назад к моменту где Вэй Ин сидит на подушках и пытается повторить его позу и осанку. Точно такой же дилдо он кладет рядом с бедром и хватает бутылочку со смазкой. Что-то подобное Лань Чжань делал до этого, экспериментировал с пальцами. Ему понравилось, но оказалось слишком хлопотно, слишком много вопросов к таймингу, чистоте и временным затратам, чтобы он делал это регулярно. Хотя это занятие понравилось ему достаточно, чтобы озаботиться и купить упаковку нитриловых перчаток, так что он достает одну из прикроватной тумбочки и надевает её. Приготовившись, он открывает смазку и нажимает плей, чтобы запустить видео. На этот раз, когда Вэй Ин смазывает себя, Лань Чжань делает то же самое, повторяя его действия словно это видео с инструкцией. Он вздрагивает от первого прикосновения пальцев в перчатках, и его чувствительность уже выше чем обычно, благодаря Вэй Ину на экране и голосу Вэй Ина в его ушах, с небольшим металлическим хрипом из-за динамиков. - Я знаю, что вы знаете, как легко я могу вставить его, - говорит Вэй Ин, ухмыляясь в камеру, с покрасневшим лицом, пока его рука двигается между его ног, - но вы также знаете, как сильно я люблю эту часть, так что, я думаю, мы все можем чуть-чуть подождать, правда? Камера переключается на крупный план, чрезвычайно четкий кадр, где он вставляет свой палец внутрь, шипя от удовольствия. Лань Чжань делает то же самое, но с меньшей легкостью, ему необходимо остановиться и сконцентрироваться на дыхании, и заставить себя расслабиться. Когда палец внутри, он ждет, пока его тело привыкнет, и голодным взглядом смотрит как Вэй Ин трахает себя пальцем на экране. Когда Лань Чжань со вздохом расслабляется, он повторяет движения Вэй Ина, сжимается и нежно расслабляется вокруг своего пальца в перчатке. У него покраснела грудь, и член на бедре горит огнем. Они только начали, а Лань Чжань уже начинает понимать, почему некоторые люди никогда не затыкаются о том, как им хочется, чтобы их выебали. Вэй Ин добавляет второй палец и выдает слабое “Блять”, прикусывая губу и откидывая назад голову. Лань Чжань повторяет за ним, и теперь, когда его тело помнит, что нужно делать, два пальца проходят легче, чем один, и он решается согнуть их. Когда он находит свою простату, его прошивает вспышкой до самых пальцев на ногах, а из члена начинает сочиться смазка, но он едва ли обращает на себя внимание. Всё его внимание сейчас на видео, где Вэй Ин двигая бедрами насаживается на свои пальцы, а его член болтается от движения. Лань Чжань мечтает трахнуть Вэй Ина пальцами, отсасывая ему при этом, мечтает о том, чтобы заставить его так кончить, пока он будет извиваться и стонать, с именем Лань Чжаня на губах. Лань Чжань сжимается на собственных пальцах и глубоко дышит к тому моменту, как, вслед за Вэй Ином, вставляет в себя три пальца, отчего его бедра непроизвольно дергаются. Вся внутренняя сторона бедер Вэй Ина уже мокрая от смазки и каждый раз, когда он дышит, его пресс напрягается. Лань Чжань был бы счастлив кончить прямо так, и он почти кончает, когда его рука рефлекторно начинает ласкать его эрекцию. С него натекло столько, что ему даже не нужна смазка, и подрочить себе было бы так просто, но затем Вэй Ин на экране вытаскивает из себя пальцы и вытирает их. - Прелюдия это, конечно, хорошо, - весело говорит он, размазывая смазку по блестящему красному дилдо, - но я знаю, для чего я здесь, сынок. Вэй Ин двигается, подтягивая одну ногу ближе, и Лань Чжань так увлекся видом того, как дилдо проскользнул в его тело, что совершенно забыл о том, что собирался повторять за ним. Он нажимает пробел своей чистой рукой (ну, более чистой рукой), и ровно дышит, вытягивая из себя обтянутые перчаткой пальцы. Он ощущает себя непривычно пустым, пока, потянув у запястья, снимает перчатку, и отправляет её в мусор. Это ощущение, определенно, не продлится долго. Лань Чжань берет дилдо, который выглядит так же угрожающе, как и всегда, и медитативно наносит немного смазки. Он вытирает руки, немного сдвигает бедра и пристраивает силиконовую головку туда, куда нужно. Потом в течении тридцати секунд он пребывает в состоянии легкой паники. Игрушка шире его трех пальцев, но не намного. Но все же, она намного длиннее его пальцев, и это все почему-то кажется ему другим. Словно это линия на песке. Как будто, если он сделает это, то он изменится навсегда, и люди будут знать. Лань Чжань позволяет своей тревожности пройти сквозь себя, признает её существование, а потом отпускает. Он знает, если бы здесь был Вэй Ин, если бы Вэй Ин попросил трахнуть его игрушкой, своими пальцами или же своим прекрасным членом, Лань Чжань бы согласился. Лань Чжань бы согласился на что угодно, что Вэй Ин бы ему не предложил. Лань Чжань прикрывает глаза и представляет, как Вэй Ин наблюдает за ним, представляет, как Вэй Ин говорит ему: - Да, милый, я хочу посмотреть как ты трахаешь себя, ты сможешь трахнуть себя для меня? Лань Чжань расслабляется, делает еще один глубокий вдох, и понемногу начинает вставлять дилдо внутрь. Это занимает у него минуту, слишком много давления, и ему кажется, что слишком долго вообще ничего не происходит, а потом между вдохами он расслабляется и дилдо проскальзывает внутрь мимо внешнего кольца мышц, выбивая из него весь воздух. Он закусывает нижнюю губу и медленно, аккуратно проталкивает его полностью, и по ощущениям, у него занимает это миллион лет. Лань Чжаню приходится останавливаться, дышать, и сознательно расслаблять мускулы, строго говорить своему телу, что это то, что он хочет сделать, и это не вторжение, и не что-то, чему нужно сопротивляться. Немного жжет, и он чувствует себя таким наполненным, когда основание игрушки наконец-то прижимается к нему и он уже не может протолкнуть её дальше. Задыхаясь, он моргает, распахивая глаза, не в силах вдохнуть достаточно воздуха в легкие. Он едва замечает, как у него дрожат бедра, и с большим количеством усилий, чем обычно, он дотягивается слегка дрожащей рукой и нажимает пробел снова. На экране, Вэй Ин тоже впустил в себя дилдо до основания, и он тяжело дышит с полуприкрытыми глазами, нижней губой, красной и опухшей, от постоянных укусов. - Боже, - говорит он, - да, блять. Его рука двигается, совершая короткие медленные движения, так что дилдо практически не смещается, и когда Лань Чжань делает тоже самое, он непроизвольно сжимается и дергается всем телом, из его члена вытекает еще одна порция смазки прямо на бедро, где и так все влажно. Оу. Оу. Лань Чжань смутно предполагал, если бы когда-нибудь у него действительно был бы секс с другим человеком (с Вэй Ином, часть его шепчет), он скорее всего был бы сверху. Его мир очень быстро становится с ног на голову, и к тому моменту, как Вэй Ин ускоряется, усердно трахая себя на экране, Лань Чжань полностью определяет себя как свитч. Лань Чжань бы хотел, чтобы в какой-то момент его жизни, его бы очень тщательно выебали. Его запястье начинает немного ныть, напряжение и угол наклона дают о себе знать, но он упорно игнорирует это, двигая игрушкой туда и обратно, его сердце колотится в груди, застревает в горле, и его пульсация отдается в члене и там, где он наиболее растянут вокруг силикона. - О господи, - говорит Вэй Ин с экрана, камера снова снимает широкий план, захватывая его лицо. Этот план нравится Лань Чжаню больше - крупный план того, как настоящий дилдо трахает Вэй Ина, растягивая его, выглядит очень возбуждающе, но также бестелесно и немного странно. Лань Чжаню нравится видеть лицо Вэй Ина, как хмурятся его брови, его приоткрытый рот и расфокусированный взгляд. Вэй Ин громкий, он стонет, хватает ртом воздух, и матерится, его тело и рука работают вместе, когда он быстрыми, резкими движениями вставляет дилдо в свою задницу. - Ох, боже, - снова говорит он, сорванным голосом, - ох, блять, я сейчас… Лань Чжань смотрит, затаив дыхание, как Вэй Ин напрягается и начинает дрожать, как его тело застывает, красиво изогнувшись, а его рука все еще двигается между его ног. Член Вэй Ина пульсирует, а потом он кончает, ни разу не прикоснувшись к себе, издавая при этом длинный пронзительный звук, который оседает в основании члена Лань Чжаня. Машинально, будто ему кто-то приказал, Лань Чжань обхватывает свободной рукой свою скользкую эрекцию и дрочит себе, двигая бедрами навстречу движениям игрушки. Ему хватает трех движений сжатого кулака и он кончает, сжимаясь вокруг силикона, продолжая трахать себя, тяжело дышит выдавая рваные, громкие вздохи. Мир мутнеет и становится расплывчатым по краям, и когда Лань Чжань возвращается к осознанию, то чувствует как брызги спермы остывают на его коже, до самой грудины, а на экране обессиленный Вэй Ин растянулся на своей кровати, грудь вздымается, одна рука закрывает глаза. Лань Чжань чувствует себя так же, словно порванная струна, у него не осталось никаких сил, только дышать и периодически сжиматься от угасающих вспышек удовольствия, и смотреть в экран полуприкрытыми глазами. - Ууууух, - говорит Вэй Ин, убирая руку он лица, и моргая в камеру, красный, довольный и абсолютно развратный. - Мой отзыв будет такой - обкончаться можно. - Он лыбится, абсолютно не стесняясь этой ужасной шутки, и проводит пальцами по пятнам на своем животе и бедре. - Спасибо тебе большое за подарок, тайный поклонник! Я надеюсь, тебе было так же хорошо, как и мне. Да, Лань Чжаню было, на самом деле, так же хорошо, как и Вэй Ину, судя по всему, и с влюбленным и затраханным выражением лица он смотрит как Вэй Ин откидывается на спину и, видимо, засыпает, когда экран видео затемняется. Ему хочется поступить также; Лань Чжань никогда не спит днем, но если бы спал, то как раз в такие моменты. К сожалению, сейчас у него другие планы. Лань Чжань аккуратно вытаскивает дилдо, и это тоже тот еще опыт, обматывает его салфеткой, и разминает запястье. Он вытирает большую часть следов с кожи и бредет в душ. Вода смывает всю оставшуюся липкость и пот, пока Лань Чжань тщательно раскладывает новый опыт по полочкам. Его тело ноет, особенно мышцы и, ну, внутри. Сидеть какое-то время будет интересно. Эмоционально он чувствует себя отлично, лучше чем обычно. Давнишние стыд и вина от просмотра порно Вэй Ина все еще на месте, конечно же, но он уже лучше разбирается в этом, чем, возможно, ему следовало бы, так что он отодвигает эти чувства в сторону и вместо этого концентрируется на том, каким приятно уставшим он себя чувствует, оставшиеся после оргазма эндорфины бурлят по венам. Вот так ощущается опьянение? Пьяным Лань Чжань был только раз, и он не помнит этот опыт. Если алкогольное опьянение ощущается так, то теперь он понимает почему люди преследуют это ощущение. Когда и он, и дилдо снова чистые, а его спальня вернулась к своему первоначальному виду, Лань Чжань садится с ноутом на коленях и снова отправляет Старейшине Илина чаевые в размере пятидесяти долларов. После неимоверного количества редактуры, он оставляет комментарий под видео: вау это было горячо!! спасибки за видео. наряды тоже выглядят круто!!! Он закрывает ноутбук до того, как его руки потянутся “исправить” комментарий в его собственном стиле, но он чувствует себя немного грязно из-за этого до конца дня. Утром воскресенья Лань Чжань следует своему обычному распорядку, а потом, и это уже становится странной привычкой, драматично его нарушает. Сегодня он идет в студию Не Хуайсан. Они обсуждали портупею и другие потенциальные заказы, и Не Хуайсан нужно снять мерки. Лань Чжань надевает мягкий свитер-тунику длиной до бедра, в бледно-сером цвете, и пару белых леггинсов с белыми узорами на них. Не Хуайсан упоминали, что им нужны самые точные мерки, так что Лань Чжаню, скорее всего, придется раздеваться, и хотя от этого ему хочется немного умереть внутри, он расправляет плечи и одевается соответствующе. Он также надевает пару сережек, серебряные свисающие цепи и кристаллы, но пропускает макияж - свитер придется снимать через голову, и он не хочет ничего размазать. - Лань Чжань! - Приветствуют его Не Хуайсан, пропуская его в свое жилое-рабочее пространство, которое служит им и витриной, мастерской и домом одновременно. - Отлично выглядишь! Мне нравится этот свитер, это кашемир? Их рука застывает, очевидно желая потрогать, но уважая общую нелюбовь Лань Чжаня к прикосновениям. С глубоким вздохом, Лань Чжань протягивает свою руку. Все равно руки Не Хуайсан скоро будут повсюду на его теле, снимая мерки, так что почему бы не дать хорошему знакомому полапать ткань на нем? - В основном, мериносовая шерсть, - говорит Лань Чжань пока Не Хуайсан осторожно тянут за рукав, приподнимая его над рукой, и перекатывают ткань между пальцами. - Также, немного вискозы. - А, - говорят Не Хуайсан, кивая. - Чтобы ткань была крепкой, но в то же время, блестела. Как ни странно, сегодня они одеты не особенно возмутительно, а вместо этого надели практичный серый комбинезон и шарф с ярким рисунком, чтобы убрать волосы. Лань Чжань почему-то представлял, что они шьют всё в той же одежде, которую создают. Теперь, когда он представил это, эта мысль кажется ему глупой. - Значит, портупею ты можешь забрать уже сегодня, - говорят Не Хуайсан, отпуская его рукав и подзывая Лань Чжаня следовать за собой к столу с какими-то бумагами и сложенной тканью. - Она регулируется, так что мне не нужны были мерки. Я знаю, что ты интересовался остальным ансамблем, и тебе еще что-то понравилось, да? У меня есть пара готовых скетчей для тебя с потенциальными дизайнами, скажи, что думаешь. Лань Чжань кивает, пытаясь не показывать, что его мысли ушли совсем в другую сторону при упоминани портупеи, и внимательно слушает, как Не Хуайсан объясняют свои идеи, показывают ему ткань и обрезки с вариантами отделок, периодически показывая референсы на своем ноутбуке, когда они хотят объяснить что-то подробнее. К сожалению, Лань Чжаню нравится всё, и ему приходится очень сильно сдерживаться, изменяя первоначальный заказ до чего-то более разумного. Если уж он не носит свою коллекцию непрактичной одежды за пределами дома (тихий голос в его голове замечает, что на нем сейчас как раз вещи из этой коллекции, и он не упал замертво, так что может ему стоит носить их почаще, и все будет хорошо), то ему стоит сконцентрироваться на вещах, которые он сможет носить внутри своего дома, вещи которые действительно окажутся на полках его гардероба. После некоторого обсуждения и нескольких свежих зарисовок от Не Хуайсан, они остановились на четырех ансамблях: пиджак и штаны с показа; мотоциклетная куртка из белой искусственной кожи с вышивкой на спине; и два комплекта декадентской домашней одежды. Один из них - кроп-топ, брюки-кюлоты и струящийся халат из легкой смеси шелка и вискозы для лета; другой - ночная рубашка с длиной как у туники, подходящие легинсы и другой, более уютный халат из богатого флиса из французского махра, более подходящий для зимы. Оба они белые, и Лань Чжань выбирает вышитые акценты и кружево бледно-голубого цвета на летнем комплекте, а также акценты глубокого кобальтового цвета на зимнем комплекте. Лань Чжань позволяет увести себя за ширму для приватности, что он ценит с академической точки зрения, хотя в помещении никого нет, кроме него самого и Не Хуайсан. Он снимает свитер и стоит там в майке и леггинсах, пока Не Хуайсан эффективно и быстро измеряют его мерной лентой столькими разными способами и в тех местах, о которых он раньше никогда и не догадывался. Это было бы неловко - и действительно, Лань Чжань может чувствовать, что пытается смутиться, - но Не Хуайсан так деловито относятся ко всему процессу, что этой эмоции просто неоткуда взяться. Впервые в своей жизни Лань Чжань не возражает против того, чтобы кто-то смотрел на него и не видел его как личность - прямо сейчас Не Хуайсан смотрят на него как на проблему, которую нужно решить, и это делает весь опыт намного более терпимым. - Окей, - говорят Не Хуайсан, записывая последние мерки в блокнот. - Кажется, это всё, что мне нужно. Как только у меня будет муслин для костюма и пиджака, мне нужно, чтобы ты вернулся на примерку, но вся домашняя одежда сделана из эластичного материала…. Лань Чжань натягивает свитер и идет за ними назад к столу, не зная, нужно ли ему еще что-то говорить, когда его взгляд привлекает манекен в другом конце комнаты. Его ноги неожиданно меняют курс, и он плывет к манекену, ощущая как сердце застряло где-то в горле, не в силах оторвать взгляд. Это еще одна портупея, но она совершенно отличается от той, которую он покупает сегодня. На этой есть кружевные аппликации и гладкая атласная эластика богатого черного цвета, не в индустриальном, а очень нежном и декоративном стиле. Это лучший вид нижнего белья, в котором его обладатели выглядят еще более обнаженными, а также неизмеримо более потрясающими. Лань Чжань подносит руку, желая почувствовать текстуру кружева, но рука зависает в воздухе, потому что, скорее всего, ужасно невежливо вот так лапать чужой заказ. - Это новый дизайн, над которым я работаю, - Не Хуайсан говорят, стоя за локтем Лань Чжаня, и только благодаря огромному инстинктивному уровню самоконтроля он физически сдержал себя, чтобы не подпрыгнуть. Точно. Не Хуайсан тут, ведь это их мастерская и их работа. - Каждый будет немного отличаться от предыдущего, поскольку формы зависят от кусочков аппликации, которые мне удастся раздобыть. Это интересный вызов, в особенности из-за асимметричных частей. - Они указывают на изгиб кружева вокруг того, что у человека могло бы быть грудной клеткой. - Я использую фурнитуру для бюстгальтера, чтобы сделать их регулируемыми, поэтому я могу предложить их по более низкой цене, чем мои работы на заказ. Местные исполнители бурлеска - одни из моих лучших постоянных клиентов, но за пятьдесят долларов за выступление они не всегда могут позволить себе мою высококлассную работу, понимаешь? - Ты можешь сделать такое же, но белое? - прохрипел Лань Чжань, а его рука все еще дрожит над мерцающим черным кружевом. Краем глаза он видит, что Не Хуайсан медленно моргают, глядя на него, как кошки, которые раздумывают, стоит ли заводить друзей. - Пойдем, - говорят они, легонько потянув его за рукав свитера. - Я покажу тебе некоторые варианты аппликаций, и сможешь выбрать, что понравится. В этот день, Лань Чжань покидает студию Не Хуайсан с переливающейся виниловой портупеей, которая прожигает дыру в его сумке, значительно более легким кошельком, и заказом на целых пять комплектов, которые порхают в его голове, словно крылья бабочки. Он думает о кружеве на своей коже, о роскошных лентах и вышитых цветах, и он улыбается.