Город чёрных звёзд: Нарушитель спокойствия

Немало времени миновало с того момента, как Эшли и Роберт узнали о легендарном корабле и как Костел пронёс секретные документы обратно в архив. И тогда всё шло вполне привычными темпами. Постепенно сменялись недели; Майкл, заручившись поддержкой общественности и максимально неподкупными судами присяжных, всё больше портил кровь недобросовестным селезням, предъявляя им не без доказательств обвинения за всяческие преступления и стараясь добыть сведения об их следующих гнусных шагах. Ёж планировал в скором времени начать действительную расправу над пернатыми преступниками, которые засели в парламенте города-государства. Как решительно считал Майкл и всё его окружение, эра криминального Блэкмаунта прошла — наступает пора мира и благополучия. Однако, чтобы этого достичь, кровопролития в том или ином виде не избежать. Будут ли это несколько тихих операций по устранению ключевых фигур преступного мира Блэкмаунта или же впоследствии развернётся целая гражданская война — никто не знал; и от предположений все в команде Гарри воздержались, чтобы не надумать себе худшие варианты развития событий. Ёж решил, что ради мира и зарабатывания вольным городом лучшей репутации нужно действовать в какой-то степени безрассудно, дабы иметь возможность спокойно спать по ночам, не беспокоясь за себя. За два месяца поисков глубинной информации Ева успела влиться в семью Эша настолько органично, что кошка сама того не ожидала. Антонио и его девушка Лори Кингсли наряду с матерью Эша и Тони по имени Холли приняли Даймацу сразу же. Никто такого не ожидал, но глава семейства Лукасов — Оливер Тобин Лукас — принял чужестранку ещё быстрее. Возможно, на этом сказалась учтивость девушки, а возможно, что Оливер словно видел самурая насквозь и будто прочувствовал всем своим нутром, какие трудности жизни ей пришлось преодолеть, чтобы оказаться здесь, в Блэкмаунте, и обрести своё счастье. Всё в отношениях Евы и Эшли шло отлично, если не считать того, что кошка так и не смогла полностью свыкнуться с тем, что она будет находиться дома под присмотром горностая. Она, конечно, была не против быть какое-то время самой чуткой хранительницей очага, какую только можно себе вообразить, но это не отменяло того факта, что это было для неё в диковинку. Однако Даймацу дала сама себе слово, что сделает всё возможное ради поддержки своего любимого мобианца — единственного, который теперь есть в её жизни, — и поможет ему дать потомство, как они оба того желают. Сержант отныне меньше всего хотел, чтобы Ева нервничала или подвергала себя риску, однако периодически устраивал с девушкой спарринги по её инициативе. Поначалу он хотел поддаваться, но, когда пропустил пару ударов, стал отвечать на её удары кулаками и ногами более серьёзно. Кошке без своей излюбленной катаны стало приходиться нелегко против такого соперника. Это им не вредило, за исключением небольших синяков на руках и ногах, а иногда и лицах. Зато оба оставались довольны, ни на что не жаловались и даже подшучивали друг над другом, хвастаясь меньшим количеством пропущенных ударов. И вот, в один день Майкл был рад сообщить, что дела резко начали продвигаться вперёд. Прокурор заявил о том, что ему прямиком от его помощников попали впечатляющие наводки на утиную мафию и небезызвестную банду «Рука мертвеца». Эта тройка — вместе с мафией хряков — доставляла Блэкмаунту больше всего проблем изнутри, потому что помимо них орудовала совместная группировка белок и бурундуков, но они в своё время упали с пьедестала величия так же быстро, как и поднялись. Однако если хряки-преступники начинали постепенно претерпевать затмение своей нелегальной карьеры, к чему приложили руку не только блюстители закона, то с оставшимися двумя кланами ещё предстояло окончательно разобраться. При обзвоне всей компании со стороны ежа Лукас предложил встретиться на квартире у Бекхауса, чтобы заодно обсудить ту информацию, которую прокурору удалось добыть. После встречи всех четверых и взаимных приветствий с рукопожатиями ёж начал говорить первым. Гарри и Роберт стояли рядом, а Эшли медленно прошёлся до стоящего возле окна с жалюзи письменного стола и облокотился на него, скрестив руки на груди. — Все в сборе? — Майкл оглядел всех. — Тогда вопрос, — он повернулся к горностаю. — Какой повод собрать всех именно у меня? Сержант наклонил голову вниз и взглянул на прокурора исподлобья, повернувшись и задержавшись на его глазах несколько секунд. Друзья видели, что горностай чувствует себя явно не в своей тарелке. — У меня есть новость, — повернувшись обратно и вздохнув, начал Эшли. — Очень важная. — Ты нашёл что-то лучше, чем Майки? — приподнял бровь Гарри, на что крепкий парень лишь слегка помотал головой. — Дело не в этом, — горностай ещё пару секунд поколебался, пытаясь собраться — ведь событие, о котором он хотел рассказать, было более чем значимым для него и его избранницы, — и продолжил. — Помните девушку, про которую я говорил вам, когда мы ещё во второй день после возвращения с войны встретились? Слушающие были удивлены, к черте какого давнего события Лукас подводил их. — Во ты вспомнил, — насмешливо фыркнул Гарри. — Ну и? — Дело в том, что… В общем… — взгляд Эша метался, не понимая, в какую комфортную точку ему приткнуться, однако горностай взял себя в руки и остановил взор у себя под ногами. — Её зовут Ева. И она беременна. От меня. Гарри, Майкл и Роберт в равной степени потеряли дар речи, и только последний из них сдержал свою челюсть от отвисания. Бурундук хотел высыпать на крепыша целую плеяду вопросов, но не успел. — Это ещё полбеды, — продолжил горностай. — Она маг огня. Пирокинетик. Это окончательно добило тройку слушающих. Они уже и не знали, как реагировать, кроме как, широко раскрыв глаза, пожимать плечами. Однако Гарри опомнился первым и высказал возмущение оттого, что Эш скрыл столь неприятный для условий проживания в Блэкмаунте факт. Бурундук и подумать не мог, что у горностая в мирной семейной жизни с самого начала не было плана. — И сколько ты ещё планировал с этим тянуть, если б мы здесь не собрались? Пока у неё пузо как у какого-нибудь утиного монополиста не вырастет? Мэпл был явно недоволен сокрытием этого факта, однако он возмущался лишь из желания помочь своему старому другу, невзирая на то что бурундука эта проблема фактически никак не касалась. Проблема беременности Евы, по хорошему счёту, должна была касаться только её саму и Эша, но теперь о ней знали ещё несколько мобианцев. И у самого сержанта было предчувствие, что на этом дело не закончится. Горностай почувствовал себя виноватым и ещё больше потупил взгляд. Лукас лишь хотел, чтобы те не родные ему по крови мобианцы, которым он может доверять, смогли услышать его предупреждение. — Ладно, и как ты планируешь действовать? — спокойно спросил Роберт. — Ты ведь знаешь, Блэкмаунт не создан для таких, как она. Эшли выразил молчаливое согласие, но затем продолжил. — Как действовать? — переспросил горностай. — А никак. Она родит мне здорового ребёнка здесь, в этом городе. Никуда мы с ней не уедем и не будем прятаться, — тут он из подавленного сделался мрачнее тучи. — Я никому не позволю угрожать ей. И убью любого, кто к ней прикоснётся, — сказал он, повернув глаза на друзей. Взгляд Эша стал злобным, а клыки были оскалены. Лукасом овладело безрассудство. Гарри, Майку и Бобу даже стало немного не по себе. Давненько им не приходилось наблюдать, как горностай из покорителя женских сердец превращается в клубок уныния, а затем в мобианца, готового задушить кого угодно голыми руками. — Убить-то убьёшь, только вот детишки будут видеть тебя лишь на свиданиях через решётку, — прокурор через шутку желал привести Эшли в трезвое состояние ума. — Хочешь, чтоб тебя таким запомнили? — неожиданно добавил Мэпл. — Папа-уголовник. Их же в школе будут чмырить все, кому не лень. А оттуда им прямая дорога либо в интернат для трудных подростков, либо вообще в воспитательную колонию. Да уж, весёлая жизнь у твоих деток намечается. Хотя Гарри слишком перегнул с предполагаемой судьбой будущего ребёнка Эша и Евы, отчасти это помогло — просто потому, что все знали взрывной характер белого костюмчика. Горностай умерил пыл, вены на его висках перестали быть вздутыми от гнева, а скрежет зубами прекратился. Однако долю уныния Лукасу прогнать из себя так и не удалось. Эшли и Ева зачали ребёнка на эмоциях, хоть и искренних — а если взглянуть трезво, то грядущая ситуация, полная устранения плохих парней, не внушала оптимизма. Но горностай совместно с кошкой уже давно всё решил: аборт будет только через его труп. Даймацу родит — между сужеными и с семьёй Эша это даже не обсуждалось. — Так, а… Что там по делам? — постепенно настроившись на позитивный лад и поставив руки на пояс, перевёл тему бурундук. Сержант слегка повернул голову в его сторону, всё больше вовлекаясь в дело с холодным, расчётливым разумом. Майкл же начал подробное описание того, что знал на данный момент: — Мои судебные кляузники пытались надолго закрыть одного селезня — и весьма успешно это сделали. Сородичам, конечно, очень не понравилась та облава, которую федералы внезапно устроили на его квартиру. И для беспокойства у пернатых, в общем-то, были причины, — ёж сказал это с такой усмешкой, словно напакостил кому-то и ушёл незамеченным. — Как оказалось, мы перехватили их связного, а заодно и все планы по обмену взрывчаткой и списанным оружием. И эта встреча назначена на сегодняшний вечер на участке неиспользуемой железной дороги, — тут прокурор сделался решительным. — Времени на раздумья нет. Надо решать сейчас, кто пойдёт разбираться с ними, пока сделка не сорвалась сама по себе. Нужны как минимум двое из вас. Гарри сразу уловил мотив Майкла увильнуть от разборок с бандитами: — Эй, а почему не ты? Хотя… — Мэпла отпустил пыл несправедливости, и бурундук призадумался. — Если просекут, что ты отстреливаешь кого-то, тебя самого под суд отдадут. Да и потом, у тебя с этими мафиозными войнами работы теперь куча. — То-то и оно, — сважничал ёж. — Так что вы, кто пойдёте, постарайтесь обставить всё так, чтобы мне потом не пришлось вас оправдывать. Я, как-никак, прокурор, а не адвокат. Картина уже была обрисована, и думать тут было нечего. Боб сказал, сделав твёрдый шаг вперёд к Майку: — Я пойду. — Я тоже, — приблизился Эшли и сказал так прямолинейно, словно его решение является безоговорочным. — А как же Ева? — Гарри заставил горностая обернуться на него. — О ней ты подумал? — Я иду туда не чтобы умереть, а чтобы устранить угрозу, — Лукас посчитал глупыми попытки его отговорить. — Вы с Майком лучше работайте как раньше, выводите этих уродов на чистую воду. А мы с Бобом, — тут он посмотрел на хряка как настоящий лидер, в ответ на что Рубик преисполнился уверенностью, — будем строгать им деревянные макинтоши. Мэплу нравился настрой горностая, но теперь бурундук — как и остальные — волновался за сержанта больше обычного. Заводить ребёнка в обстановке, которая отныне будет только накаляться, было для кого-то не слишком разумно. Однако раньше, во времена расцвета сил родителей Гарри, не было проще, и это утешало Эшли. — Мне только одно непонятно, — сказал бухгалтер, из-за чего все обернулись на него. — Что такая девушка, как Ева, забыла в нашем городе? Он ведь явно не для неё. Сержанту же давно всё стало понятно — ещё по тому, что на клочке бумаги, который до встречи с Эшем таскала с собой Ева, был безошибочно написан адрес его дома. Горностай решил своим обоснованным мнением просветить Мэпла, а заодно и остальных друзей. — Наверное, я догадываюсь, почему магов в Блэкмаунте становится всё больше, — тихо сказал Лукас, и все трое обратили внимание на него. — Они намерены вернуть свой дом. — В смысле? — в непонятках спросил Гарри. В ответ горностай лишь продолжил: — Вы ведь помните, на какой земле он возведён? — сержант имел в виду территории, которые в своё время Джошуа Уиллоу отвоевал у магов, живших на них тысячелетиями. — Так что тут и к гадалке ходить не надо. Всё постепенно возвращается в привычное русло. Природу не обманешь, — за этими словами последовала горестная усмешка. — Мы перегрызём друг другу глотки, а руины Блэкмаунта снова займут маги. Лично я не вижу в этом ничего сверхъестественного. Решение горностая трудно было оспорить, да никто и не пытался. Эш не верил, что в городе когда-нибудь наступят лучшие дни, однако не меньше своих друзей он хотел пожить спокойной жизнью. И ради того, чтоб хотя бы приблизиться к этому, он был готов забрать ещё пару дюжин отвратительных жизней, лишь бы Блэкмаунт забыл, что такое преступники в правительстве. — Ладно, — Эшли направился к выходу из квартиры, — за дело. Я схожу за оружием, — затем он повернулся к Бобу. — Встречаемся через час у заброшенного перрона. Помнишь, где это? — Да, помню. Тебя понял, — ответил хряк и тоже поспешил на выход к себе домой за дробовиком и боеприпасами к нему. — Удачи, — сказал Гарри уходящим вслед. Лукас и Рубик выразили бессловесную благодарность, не останавливаясь, и, в конце концов, покинули жилище Майкла. Мало кому нравилась суматоха и предстоящее кровопролитие, но, как друзья считали, для лучшей жизни это было необходимо. — Тёмное дельце намечается, — подметил Гарри. — И, видится мне, не одно, — согласился Майкл, поправив узел галстука, а затем заключил: — В нашей ситуации это не хорошо и не плохо. Потому что таков наш город. Если он построен на чьей-то крови, в нём никогда не будет спокойно. Когда ёж говорил эти слова, он опирался не столько на философию, сколько на факт, добытый логическими рассуждениями; хотя размышлениями о смысле бытия Майкл, как и Гарри, иногда не пренебрегал. В месте массовых убийств, пыток и рабства, возникшем из злобы, в кои-то веки стало спокойнее, чем за последние сто тридцать лет его существования. Гарри и его друзья выросли в небывалом для Блэкмаунта спокойствии, не встречая крупные конфликты внутри города, но вечно такая идиллия продолжаться не могла.