Город чёрных звёзд: Нарушитель спокойствия

Сбор информации о следующей цели для Эшли и Роберта давал всей компании передышку. Майкл и Гарри работали в привычном темпе, а Боб закупался оружием и боеприпасами для себя и горностая. Ева постепенно внутренне возвысилась до небывалого душевного подъёма, пребывая в полном умиротворении и чувствуя себя в безопасности, чего не могла достигнуть всю свою жизнь. Она, конечно, была воином хоть куда, но в кои-то веки смогла остепениться и, как это ни было парадоксально, впервые за свою жизнь перестала смотреть в завтрашний день с опаской. Даймацу уже не страшилась использовать магию в стенах дома своего возлюбленного и иногда радовала его неожиданными маленькими фокусами с огнём. А ещё она иногда использовала пирокинез в готовке, чем отчасти помогала Эшу экономить на оплате счетов за дом. Поэтому довольными и с прибылью оставались оба: Эшли с материальной точки зрения, а Ева — с точки зрения самовыражения как мага огня в абсолютно чуждых ей землях. Впервые с того момента, как кошка покинула родные края, она решила отработать навыки рукопашного боя без магии в полную силу. Лукас, на котором заранее были надеты водительские перчатки без пальцев, для удобства разделся до пояса; кошка же всегда выступала в качестве спарринг-партнёра в своём элегантном чёрном кимоно с подвязанным на уровне живота оранжевым оби. Ей очень нравилась традиционная одежда её народа, да так сильно, что кошка была приучена носить её в любых условиях, даже в боевых. Схватка шла по предсказуемому сценарию. Беременная Ева без катаны, несомненно, уступала Эшу в ближнем бою. Даймацу оставалось, по большей части, только уворачиваться от ударов и освобождаться от захватов. Однако для Лукаса в этой схватке всё пошло наперекосяк. Эшли ударил Еву кулаком по лицу, но не так сильно, чтобы сбить кошку с ног — горностай пожалел любимую женщину и сдержал силу. Самурай же, получив преимущество от того, что не упала на газон, развернулась и ударила горностая ногой по щеке, что заставило его отшатнуться. И хотя Эшли с помятыми усами был ещё вполне способен драться, Еву удивил такой поворот событий. Она приняла боевую стойку, но вскоре опустила кулаки. — Что такое, Эш? — спросила кошка с долей беспокойства. Горностай посмотрел на неё отчасти виновато и, опустив голову, махнул рукой в её сторону. — Не дожал, прости, — Лукас объяснил, что намеренно поддался ей. Даймацу понимала, что чем больше срок её беременности подходил к концу, тем меньше горностай старался причинить ей вред. Однако Ева начала уверять Эша, приблизившись на шаг к нему: — Мы должны выкладываться на полную, — заверила воительница. — Даже если внутри меня находится ещё одна жизнь, враг может не пощадить меня. Сержанту это было известно — и даже невзирая на просьбу кошки, он не мог заставить себя драться так, словно он её враг. Он не мог и подумать о том, чтобы даже на долю секунды увидеть в ней врага и получить в кровоток нужную порцию ярости. По крайней мере, это относилось к девушкам, которые находятся «в положении». Эшли захотел разбавить атмосферу напряжённости, поэтому сказал с усмешкой: — Ну знаешь, меня не учили бить беременных женщин. Ева не поменяла своего сочувствующего, но такого требовательного взгляда. Она желала, чтобы Лукас понял. И хотя до него всё давно дошло, он этого не выказывал. Сержант бросил взгляд на кошку: — Хотя... Ты права, как всегда. Затем горностай поставил руку на пояс и уставился на траву, что была под его ногами. Ева, видя это, смягчилась в лице, подошла к Эшу и обняла его за шею, после чего от самурая последовал короткий поцелуй в губы. За эти несколько месяцев, что горностай и кошка были вместе, Лукас всё никак не мог привыкнуть к разительным отличиям его и её взглядов на битву. Каждый член семьи Даймацу воспитывался в совсем иных условиях, нежели семья Лукасов, поэтому кошке и горностаю приходилось находить в себе ловкость и терпение подстраиваться под темпераменты друг друга. Но ради благополучия ребёнка и взаимной любви это был для них сущий пустяк. — Ты же знаешь, меня не переубедить, — с доброй ухмылкой сказала Ева и щёлкнула пальцами; маленький сгусток рыжего пламени сделал кульбит возле правой щеки суженого и растворился в воздухе лёгкой дымкой так же мгновенно, как и появился. — Если есть возможность побороться за что-то хорошее, я её не упущу. Видеть родственную душу в любимой мобианке было для Лукаса настоящим подарком фортуны. Эшли уверенно улыбнулся. Ему всегда нравился настрой Евы: такой же решительный, как и у него. Даймацу отвечала тем же; ей порой хотелось утонуть в мужественном и желанном взгляде Лукаса. Сержант обвил руками талию кошки и прижал её плотнее к себе. Живот самурая мягко прислонился к крепкому корпусу любимого. — Да, — тихо проговорил горностай с вожделенными глазами. — В этом вся ты. Эш провёл тыльной стороной ладони по щеке кошки, убрав волосы с её лица. Пока Ева краснела и глядела на горностая с широкой улыбкой, излучая искреннее счастье от того факта, что она находится в объятиях мужчины всей её жизни, сержанту оставалось лишь любоваться на свою избранницу через полузакрытые глаза и прикасаться к самым нежным участкам её тела. От столь милого выражения лица кошки Лукас не мог сдерживаться. В один момент Эшли плавно спустил с плеч кимоно Евы. Ей нравились столь решительные шаги настоящего мужчины, который твёрдо знает, чего он хочет в подобные моменты. Губы возлюбленных начали сближаться, а глаза стали закрываться. Ситуация имела все шансы перерасти в порыв безумной страсти, как вдруг зазвонил телефон Эша, на который и Лукас, и Даймацу отвлеклись. Горностай прошёл в дом и снял трубку: — Алло. В ответ донёсся голос Гарри: — Привет, Эш. Майки нарыл ещё информации, так что для вас с Бобом есть новое задание, — бурундук сразу перешёл к делу. — На северо-востоке Блэкмаунта, недалеко от океанического побережья, промышляют браконьеры, — про негодяев в таком виде деятельности компания услышала впервые за очень долгое время. — Да, я сам не знаю, как Майку удалось раскопать под них, но не в этом суть. Эти ублюдки ловят редкие породы чао у окраины Блэкмаунта и продают их за океан. Уголовной ответственности они, я так понимаю, не боятся, поэтому стоит воздействовать на них по-другому. Слушая друга, сержант нахмурился. Он был зол на преступников, что искореняют местную фауну ради грязных денег, отчего его начинала ещё больше заботить безопасность законопослушных граждан Блэкмаунта. — Я тебя понял, — дал знать горностай; Ева между тем медленно подошла к двери, ведущей на задний двор, и начала неподвижно стоять, облокотившись на дверной проём и подслушивая разговор. — Когда и где собираемся? — Опять у Майки, через час. Всё, отбой, — Мэпл посчитал, что потенциальная правительственная прослушка могла слышать уже достаточно. — Все детали с глазу на глаз, сам понимаешь. Эш с самого начала не сомневался, что ему придётся оставить Еву на какое-то время — возможно, на час, а возможно, горностай с Бобом сразу уйдут на дело. — Ясно. До связи. Лукас повесил трубку и хмуро посмотрел на беременную. Ему не хотелось покидать кошку даже на минуту, особенно сейчас; однако каждый житель Блэкмаунта знал, что проблемы надо устранять заблаговременно, пока они не породили огромную беду. То, о чём Мэпл сейчас говорил, было лишь каплей в море, что порядочные мобианцы могли сделать для процветания вольного города, — хоть и довольно весомой каплей. Пока Эшли стоял в раздумьях с наклонённой вниз головой, Ева тихо подошла и положила руку парню на плечо. — Снова уходишь? — сказала Даймацу так спокойно, будто хотела дать горностаю напутствие. Уход от Евы всегда был для Эша волнительным: слишком сильно он привязался к этой искренней кошке — до такой степени, что, как ему казалось, он уже не сможет прожить без неё и дня. Горностай повернулся и, лаская нежные ладони мага огня, заверил её: — Я ненадолго. Обещаю. Самурай перед тем, как заглянуть Эшу в глаза, посмотрела на его руки, у которых, невзирая на мелкие царапины, всегда был крепкий хват. Кошка давала понять всем своим видом — и, в особенности, взглядом, — что без сомнений верит горностаю. Обменявшись с Евой обещаниями, Эш оделся, сел в машину и поспешил на важную встречу с друзьями. Даймацу проводила суженого взглядом; остаток времени до возвращения Лукаса девушка провела в медитации на лужайке позади дома, как это делала обычно. Четыре мобианца не разлей вода, оказавшись вместе на квартире у Майкла, от тёплых приветствий сразу перешли к делу. После того как план и все детали были обговорены, Эшли и Роберт, недолго думая, выдвинулись на новое задание. Двое оставшихся готовились к предстоящим важным делам, которые у обоих намечались на завтра. В расслабленной атмосфере Майк курил сигарету, а Гарри сидел рядом, облокотившись на стол, и размышлял о грядущем. — Слушай, а как быстро твои кляузники смогут выйти на крупных шишек среди уток? — поинтересовался Мэпл. — Да и прочих отбросов. — Зависит от их ретивости, — с лёгкой улыбкой ответил Бекхаус, стряхнув пепел в пепельницу. — И желания помочь Блэкмаунту… Скажем так, выздороветь. Инициативность и смелость простых работяг низшего сословия прельщала обоих друзей. Болезнь организованной преступности — равно как и ярой нетерпимости к магам — не утихала даже в последние два десятка лет. Но ради её искоренения все достойные и законопослушные граждане Блэкмаунта от мала до велика должны были сплотиться ради благого дела, чтобы остановить волны обид за свой славный город. — Меня больше волнует другое, — внезапно продолжил ёж. — Как мы будем покрывать Эша и Боба дальше, если они будут подбираться к парламентским селезням всё ближе? Бурундука это удивило: зная своего старого друга, он думал, что Майкл будет уверен во всём, что бы ни случилось. Гарри произнёс свои слова в некотором смысле возмущённо, глядя на то, как Бекхаус тянет протезом сигарету к своему рту: — Да оправдать их как два пальца: сделка сорвалась, бандиты постреляли друг друга, и нечего тут думать. — В принципе, может сойти за правду, — пожав плечами, согласился прокурор. — Но дай бог, чтобы до обговаривания этих деталей не дошло. — Хм, ну дай бог, дай бог, — Гарри, как и многие жители Блэкмаунта, был атеистом, поэтому произнёс эти слова, скривив нижнюю губу в усмешке. Бекхаус, как и все в компании Мэпла, знал о доли легкомыслия в характере бурундука, однако всё равно вставил своё слово поперёк, затянувшись табаком: — В судебном мире не всё так просто. — Как и в бухгалтерском, — подмигнул Гарри. В ответ на это ежу оставалось лишь едва слышно усмехнуться. При взгляде на далёкие облака через закрытые окна прокурор вспомнил про некоторые деяния Джошуа Уиллоу и про то, зачем прославленный в Блэкмаунте бурундук создавал этот город. Бесчувственные металлические пальцы протеза сжимали сигарету без единого намёка на движение, однако живая ладонь посильнее сжалась в кулак, и тогда ёж заговорил снова: — Уиллоу был бы недоволен тем, как сейчас у нас делаются дела, — саркастично выдал Майкл и сделал очередную затяжку. Весьма неожиданные, хоть и правдивые для нынешней обстановки слова соскользнули с уст прокурора. Но друзья могли разговаривать на эту тему свободно, словно о погоде, — с тех самых пор, как подтвердилось существование «Горделивой Мэри». Шевельнув отростками шерсти на своей морде, Гарри сказал: — Что ж, он пропал уже давным-давно, и я думаю, на том свете ему как-то всё равно, что творится на земле. Этим Мэпл нехотя вернул ежа к насущным проблемам, от которых хотелось убежать хотя бы на денёк-другой, ведь для Гарри и, в особенности, для Майкла в усердных поисках информации разного рода помимо основной работы отныне выходных не было. И даже невзирая на это, бухгалтер и прокурор могли с помощью таких поисков отвлечься от своих рутинных обязанностей, считая разгадывание тайн активным отдыхом. Безусловно, законопослушным гражданам, желающим вольному городу процветания и лучшей жизни, было приятно помянуть заветы его создателя, но сожжённые мосты требовали от неустрашимой четвёрки движения вперёд по рельсам справедливости. При этом они старались не думать о конечной станции для каждого из них: в таких рискованных делах недальновидно загадывать слишком наперёд. — Да, — сказал ёж задумчиво, чего Гарри не ожидал, и опустил механическую руку, в которой зажимал сигарету. — Возможно, ты прав. Сделав последний вдох едкого дыма, Майк затушил курево о пепельницу. Дела у парней могли бы продвигаться в некотором роде быстрее, знай они местоположение «Горделивой Мэри» и истинные мотивы властей Блэкмаунта скрывать факт существования этого корабля. Самой большой мистикой для всех, кто знали сей факт, являлась тайна пропажи Уиллоу с целым кораблём и его экипажем по неизвестной причине. И эта тайна так и не была разгадана — как бы блэкмаунтские историки и исследователи ни ломали над этим голову.